Научная статья на тему 'Сравнительный анализ возрастной структуры научных кадров Украины, России и Беларуси'

Сравнительный анализ возрастной структуры научных кадров Украины, России и Беларуси Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

CC BY
375
64
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
КАДРОВЫЙ ПОТЕНЦИАЛ НАУКИ / ВОЗРАСТНАЯ СТРУКТУРА ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ / РАЗРЫВ ПОКОЛЕНИЙ / НАУЧНАЯ ПОЛИТИКА / МЕХАНИЗМЫ КАДРОВОЙ ПОЛИТИКИ

Аннотация научной статьи по социологическим наукам, автор научной работы — Попович Александр, Кострица Елена, Артюхин Михаил

В статье рассматривается ситуация с научными кадрами, которая сложилась в Украине, России и Беларуси. Проведен сравнительный анализ возрастной структуры исследователей как основного индикатора состояния кадрового потенциала науки этих стран и имеющихся диспропорций. Определены положительные и отрицательные тенденции в данной сфере за последнее десятилетие. Делается вывод о том, что воспроизводство кадрового потенциала науки на новом качественном уровне является актуальнейшей проблемой научной политики постсоветских стран.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Comparative analysis of the scientific shots age structure of Ukraine, Russia and Belarus

The article considers the current state of the researchers within the scientific systems of Ukraine, Russia and Belarus. The authors made a comparative analysis of the researchers’ age structure as the main indicator of the personnel research potential and revealed the current disproportions in this sphere.

Текст научной работы на тему «Сравнительный анализ возрастной структуры научных кадров Украины, России и Беларуси»

Сравнительный анализ возрастной структуры научных кадров

Украины, России и Беларуси

Резюме. В статье рассматривается ситуация с научными кадрами, которая сложилась в Украине, России и Беларуси. Проведен сравнительный анализ возрастной структуры исследователей как основного индикатора состояния кадрового потенциала науки этих стран и имеющихся диспропорций. Определены положительные и отрицательные тенденции в данной сфере за последнее десятилетие. Делается вывод о том, что воспроизводство кадрового потенциала науки на новом качественном уровне является актуальнейшей проблемой научной политики постсоветских стран.

Ключевые слова: кадровый потенциал науки, возрастная структура исследователей, разрыв поколений, научная политика, механизмы кадровой политики.

Александр Попович,

главный научный сотрудник отдела системных исследований научно-технического потенциала Института исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г.М. Доброва НАН Украины, доктор экономических наук, профессор

Елена Кострица,

младший научный сотрудник отдела системных исследований научно-технического потенциала Института исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г.М. Доброва НАН Украины

Михаил Артюхин,

руководитель Центра мониторинга миграции научных и научно-педагогических кадров Института социологии НАН Беларуси, кандидат философских наук, доцент

Сохранение и воспроизводство кадрового потенциала науки является актуальнейшей проблемой государственной научной политики, поскольку он выступает одним из основных ресурсов развития научной сферы. Важный индикатор его состояния - возрастная структура исследователей. Внимание к данному вопросу не случайно: статистические данные последнего десятилетия свидетельствуют о нарастающей тенденции старения кадров и катастрофическом для науки разрыве поколений в большинстве постсоветских стран [6-14].

В связи с этим важно изучить жизнеспособность национального научного потенциала, которая определяется наличием в нем оптимальной доли высококвалифицированных ученых продуктивных возрастов, а также созданием эффективной системы подготовки научных кадров и действенных механизмов закрепления талантливой молодежи в науке.

Анализ динамики возрастной структуры исследователей Украины, России и Беларуси за период 2000-2014 гг. показывает, что во многом тенденции ее развития для этих стран имеют общие черты. Однако наблюдаются и существенные различия.

Рис. 1. %

Эволюция

возрастной 30

структуры 25

исследователей 20

в Украине

за период 1$

2002-2014 гг. (%) 10

Составлено авторами С

на основе данных 3

Госстата Украины 0

Рис. 2.

Эволюция 30

возрастной

структуры а

исследователей 20

в России за период

2000-2014 гг. (%) 15

Составлено авторами

на основе данных [16] 10

О

Рис. 3.

Эволюция

возрастной 50

структуры 25

исследователей

Беларуси го

за период 15 10

2000-2014 гг.

Составлено авторами

на основе данных £

[7, 8, 17] О

Рис. 4. г;

Сравнение

показателей воз- го

растнои структуры исследователей в Украине, России и Беларуси по итогам 2014 г. (%)

Построено авторами на основе данных Госстата Украины, а также [8,16,17]

Например, утверждение о тотальном старении кадрового потенциала науки в Украине является грубым упрощением той непростой ситуации, которая сложилась на данный момент [10-13]. Несмотря на беспрецедентные потери научных кадров с момента объявления

ДО 29 И-» 40-49 50-59 60-69 ТО и

ДА»

3019

40-49

50-59 Иибо^ее

%

40-49 50-54 «-Б9 70 н Бол»

¥щ)дчн»2014 — • Россия 2014

до 29 Э089 4^39 30-59 ТО «боля

независимости (1991 г.), после 2005 г. наблюдается стабилизация и постепенное увеличение их численности в группе 30-39 лет, которая к 2014 г. достигла 22%, а вместе с более молодыми учеными - 37%. Об этом говорят данные, приведенные на рис. 1: если по состоянию на начало 2005 г. кривая возрастного профиля исследователей напоминала гауссовское нормальное распределение с несколько приподнятой левой («молодежной») частью, то в последующие годы отмечается нарастание максимума, соответствующего профильной группе 30-39 лет. Это дает некоторое основание для сдержанного оптимизма как в плане оценки нынешнего состояния кадрового потенциала украинской науки, так и возможностей его укрепления при соответствующей поддержке со стороны государства.

Вместе с тем наблюдается новое для украинской науки явление, которое не может не вызывать тревоги - нарастающее из года в год, начиная примерно с 2009 г., уменьшение численности исследователей возрастной группы 40-49 лет. Это свидетельствует о том, что их значительная часть, приобретя соответствующую квалификацию и другие конкурентные преимущества, переходит в другие сферы деятельности в поисках более достойной оплаты труда.

В то же время представленные на рис. 1. кривые демонстрируют наличие весьма весомой доли ученых продуктивных возрастов: в 2014 г. около 75% исследователей Украины были моложе 60 лет. Существенно выросшая группа молодых научных работников 30-39 лет (37%) в сочетании со значительным количеством высококвалифицированных ученых (докторов и кандидатов наук) старшего поколения дает все основания рассчитывать на поступательное развитие кадрового потенциала украинской науки в среднесрочной перспективе.

Что касается России, то с 2002 г. до 2004 г. доля ученых в возрасте 30-39 лет падала, затем начала увеличиваться и в 2014 г. составила 20% от общей численности исследователей. Одновременно вырос и приток молодежи в науку - в 2014 г. группа моложе 29 лет составляла 20,2% (рис. 2).

Однако в России, как и в Украине, наблюдается устойчивая тенденция падения доли возрастной группы 40-49 лет - она уменьшилась с 2000 г. по 2014 г. более чем вдвое (с 26,1% до 13,2%). Вместе с тем этот факт не дает

%

%

Кадровый потенциал науки

основания говорить о каком-то катастрофическом старении российской науки. В 2014 г. более 41% ее представителей были моложе 40 лет, а более 54% - 50 лет. Следует также отметить, что средний возраст российских ученых в течение рассматриваемого периода практически не менялся - в 2010 г. он составлял 48 лет, далее же начал постепенно уменьшаться и в 2014 г. был равен 46 годам [12].

Во многом аналогичная динамика возрастного профиля исследователей наблюдается и в Беларуси (рис. 3).

Как видим, если в 2000 г. доля ученых в возрасте до 29 и 30-39 лет в общей численности белорусских исследователей составила чуть более 15%, то в последующие годы наблюдается их устойчивый рост и «кадровый провал» постепенно смещается в сторону возрастной группы 40-49 лет. Ее доля с 2000 по 2014 г. уменьшилась на 17% и составила в 2014 г. 13,5%.

Сравнительный анализ современного состояния кадровой ситуации в России, Украине и Беларуси показывает, что в 20122014 гг. возрастная структура исследователей в этих странах в целом стабилизировалась (по крайней мере, возрастные профили ученых 2012, 2013 и 2014 гг. мало отличаются друг от друга) (рис. 4).

Диаграмма, представленная на рис. 4, позволяет отметить достаточно значимое отличие кадровой ситуации в Беларуси. Здесь доля молодых исследователей до 29 лет составляла 23%, в России - 20%, в Украине - 15%. Этот факт может служить подтверждением, с одной стороны, того положительного влияния на развитие кадровой ситуации в белорусской науке, которое оказывает возрожденное в 1997 г. государственное распределение бюджетных выпускников вузов, направляемых в научную сферу, а с другой, является следствием действенной и последовательной молодежной кадровой политики государства, осуществляемой с начала обретения независимости и до настоящего времени.

Тем не менее следует отметить, что по другим показателям возрастная структура исследователей Беларуси ничем не отличается от других стран. Здесь так же, как и в России и Украине, в полной мере проявился «кадровый провал» возрастной группы исследователей 40-49 лет. В первую очередь это касается кандидатов наук, вступивших в пору, когда они могли бы дать в своей научной деятельности максимальную отдачу.

На рис. 5 представлены данные о возрастной структуре кандидатов наук, сложившейся в Украине, Беларуси и России в 2014 г. и свидетельствующей о негативных изменениях, произошедших за период 2000-2014 гг. Первое, на что следует обратить внимание,- крайне малая доля ученых, имеющих такую ученую степень, в возрасте до 29 лет, и на «кадровый провал» наиболее продуктивной возрастной группы 40-49 лет.

Как известно, ядро научной элиты составляют доктора наук. Если их нет, то трудно ожидать от науки прорывных результатов. Поэтому

%

и> — ■ —-. —-V-" — ■— . .

а -10 ^ \ я* // __,___

¥

15

10 ' 2(19 \

2014

э тО " - ■ Россия 1014

ДО 19 ДМ9 40-49 И-49 Н-Ю ГО н волее

45 40

м

м к 20 и 1» 5 О

50 41

и »

10

15

10 &

А

-Украина 2002

-Россия 2000 Беларусь 2000

да 49 Э0-Э9 40-4? ТОнйолее

'—Украина 2019 -Россия 2014 —Беларусь гом

да »

30-И 4(И9 Ь0-^Э 50-65 70 И белее

Рис. 5. Сравнение возрастных профилей исследователей -кандидатов наук в Украине, Беларуси и России в 2014 г.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Составлено авторами на основе данных Госстата Украины, а также [7, 8,16,17]

Рис. 6. Изменение возрастных профилей докторов наук России, Украины и Беларуси за 2000-2014 гг.

Составлено авторами на основе данных Госстата Украины, а также [7, 8,16,17]

%

%

формирование докторского корпуса требует особого внимания со стороны государства. Причем здесь важен не столько количественный, сколько качественный возрастной состав.

Как показывает опыт передовых государств, насколько национальная наука хотела бы развиваться в русле мировых достижений, настолько значимой должна быть доля молодых докторов наук в общей численности ученых. Ведь именно они должны стоять у истоков новых направлений исследований и выступать основателями перспективных научных школ. Однако в развитии докторского корпуса науки всех рассматриваемых стран наблюдаются негативные тенденции (рис. 6).

В соответствии с данными в Украине и России за период 2002-2014 гг. в докторском корпусе наблюдаются следующие изменения: немного выросла доля молодых докторов наук в возрасте 30-39 лет, значительно уменьшилось количество докторов наук в возрасте 40-49 и 50-59 лет. Основными по численности стали возрастные группы 60-69 лет и 70 и более лет.

Еще более тревожная ситуация наблюдается в Беларуси. Здесь произошло более значимое, чем в России и Украине, старение докторского корпуса. Так, если в 2000 г. доля докторов наук до 40 лет в их общей численности составляла 1,7%, то в 2014 г.- всего 0,6%. В результате средний возраст докторов наук в Беларуси 69,4 года, тогда как в России - 63,4, а в Украине - 63,1 года.

Свидетельством жизнеспособности научной системы России, Украины и Беларуси является наличие весомого количества ученых продуктивных возрастов до 60 лет. Их доля, несмотря на беспрецедентные потери научных кадров, в 2014 г. составила соответственно 74%, 73% и 81%. Пока они в большинстве, можно говорить о возможности поступательного развития науки, становления перспективной научной молодежи и усилении воспроизводственной функции кадрового потенциала.

Невзирая на имеющиеся серьезные проблемы, все же надо отметить положительные тенденции в развитии кадрового потенциала науки как России и Украины, так и Беларуси: рост за последние два десятилетия численности докторов наук, достижение достаточно значимой доли молодых исследователей до 29 лет. Эти подвижки можно расценить как действенный импульс для начала радикальных

изменений в научной сфере при условии принятия действенного пакета государственных мер. Они должны быть направлены на закрепление высококвалифицированных кадров в науке как путем обеспечения научных исследований современной соответствующей мировому уровню материально-технической базой, так и за счет повышения уровня оплаты труда. Стратегической целью предпринимаемых действий является удовлетворение потребностей науки и научных комплексов высокотехнологичных отраслей промышленности в кадрах, усиление мотивации научной деятельности, выработка новых принципов и эффективного социально-экономического механизма кадровой политики. СИ

5 See: http://innosfera.by/2016/10/age_structure

Литература

1. Добров Г.М. Наука о науке.- 3-е изд. Доп. и перераб./ отв. ред. Н.В. Новиков.- Киев, 1989.

2. Добров Г.М. Научно-технический потенциал: структура, динамика эффективность / Г.М. Добров, В.Е. Тонкаль, А.А. Савельев и др.- Киев, 1988.

3. Малщький Б.А. Прикладне наукознавство / Б.А. Малщький.- КиТв,2007.

4. Малицкий Б.А. Принцип фазового развития деятельности ученого и его применение в организации труда научной молодежи // Тез. докл. II Респ. конф. молодых ученых-медиков УССР.- Львов, 1979.

5. Малицкий Б.А. Формирование возрастной структуры научных кадров на основе метода фазового баланса. Киев: И н-ткибернетики АН УссР, 1979.

6. Дежина И.Г. Кадровые проблемы в российской науке и инициативы государства // Наука та наукознавство. 2006, № 1. С. 28-34.

7. Научные кадры в условиях инновационного развития Республики Беларусь /под.общ. ред. М.И. Артюхина; Ин-т социологии Нац. акад. наук Беларуси - Мн., 2010.

8. Белорусская наука в условиях модернизации:социологический анализ / М.И. Артюхин [и др.]; науч. ред. М.И. Артюхин; Ин-т социологии Нац. акад. наук Беларуси.- Мн., 2015.

9. Димитрук П.П. Молодежь в науке Беларуси / / Проблемы управления. 2011, № 3. С. 96-103.

10. Вашуленко О.С. Вщова структура кадрового потенцилу науковоТ системи УкраТни // Наука та наукознавство. 2009, № 3. С. 31-45.

11. Грига В.Ю., Вашуленко О.С. Оцшка стану наукових кадрв УкраТни: вдовий аспект // Наука i наукознавство. 2013, № 1. С. 38-46.

12. Аллахвердян А.Г. Динамика научных кадров в советской и российской науке: сравнительно-историческое исследование.- М., 2014.

13. Попович О.С., Костриця О.П. Змн втовоТ структури кадрового потенщалу украТнськоТ науки // Наука i наукознавство. 2015, № 4. С. 52-66.

14. Попович О.С., Костриця О.П. Вщова структура наукових кадрiв як фактор життЕздатност науковоТ системи УкраТни // Наука та нноваци'. 2016, № 3.

15. Малицкий Б.А. Формирование возрастной структуры научных кадров на основе метода фазового баланса.- Киев,1979.

16. Наука та шноваци' // https://issuu.com/udovenko.ua/docs/block201602.

17. Наука и инновационная деятельность в Республике Беларусь.- Мн., 2015.

18. База данных федеральной службы государственной статистики // www.gks.ro/wps/wm/ cjnnect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/science_and_innovations/science.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.