CC BY
247УДК 343.35
Калач Андрей Владимирович
доктор химических наук, профессор, начальник кафедры безопасности информации и защиты сведений, составляющих государственную тайну, Воронежский институт ФСИН России, 394072, Россия, г. Воронеж, ул. Иркутская, 1а, e-mail: vifsin-nauka@yandex.ru
Andrey V. Kalach
Doctor of Chemical Sciences, Professor,
Head of the Department of information security
and protection of information constituting a state secret,
Voronezh Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia,
Irkutsk str., 1a, Voronezh, Russia, 394072,
e-mail: vifsin-nauka@yandex.ru
Кулакова Надежда Геннадьевна
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовно-исполнительного и уголовного права, Воронежский институт ФСИН России, 394072, Россия, г. Воронеж, ул. Иркутская, 1а, e-mail: vifsin-nauka@yandex.ru
Nadezhda G. Kulakova
Candidate of Law, Associate Professor,
Assistant Professor of the Department of criminal executive
and criminal law,
Voronezh Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Irkutsk str., 1a, Voronezh, Russia, 394072, e-mail: vifsin-nauka@yandex.ru
СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ И ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ КОРРУПЦИИ В ФИНЛЯНДИИ И РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧТО НАША СТРАНА МОЖЕТ ПОЗАИМСТВОВАТЬ У СЕВЕРНОГО СОСЕДА?)
Аннотация. В статье определены факторы негативного влияния коррупции, дано определение коррупции (как социального явления), указаны причины выбора Финляндии (одного из государств Северной Европы) в качестве одного из объектов настоящего исследования, проведен сравнительно-правовой анализ современного состояния коррупции в Финляндии, перечислены сферы деятельности этой страны, характеризующиеся наибольшими и наименьшими рисками возникновения коррупционных проявлений. Рассмотрены законодательные акты страны, в которых отражены нормы и положения о противодействии коррупции (коррупционным проявлениям). Охарактеризована специфика финской модели противодействия коррупции: в организационном плане в государстве отсутствует отдельное специализированное ведомство (агентство, подразделение), занимающееся расследованием преступлений, связанных с коррупцией, или судебным преследованием коррумпированных чиновников или должностных лиц. В идеологическом плане антикоррупционная политика Финляндии обладает определенной спецификой: коррупция не воспринимается как изолированное явление (изолированный феномен) и, следовательно, не считается требующей отдельных правовых положений (специальных законов) или отдельных надзорных органов или даже всеобъемлющей стратегии или узкоакцентированного плана действий. Вместо этого антикоррупционные меры являются составной неотъемлемой частью общей политики «хорошего управления», основанной на верховенстве закона; в законодательном плане определение коррупции так и не получило нормативного закрепления. Основные нормы и положения, связанные с вышеназванным негативным социальным явлением, содержатся в уголовном праве. На практике коррупция проявляется, главным образом, во взяточничестве (в государственном и частном секторах), которое регулируется Уголовным кодексом Финляндии. Анализ практического опыта Финляндии позволяет сформулировать выводы, которые необходимо учесть России в полномасштабной работе по борьбе с коррупцией.
Ключевые слова: противодействие коррупции, антикоррупционная стратегия, национальный план, Финляндия, Российская Федерация.
COMPARATIVE LEGAL ANALYSIS OF THE STATE OF CORRUPTION AND ANTI-CORRUPTION ACTIVITIES IN FINLAND AND THE RUSSIAN FEDERATION (WHAT OUR COUNTRY MAY BORROW FROM THE NORTHERN NEIGHBOR?)
Summary. The article identifies the negative impact of corruption, defines corruption (as a social phenomenon), shows the reasons for choosing Finland (one of the states of Northern Europe) as one of the objects of this study, conducts a comparative legal analysis of the current state of corruption in Finland, lists areas of activity this country, characterized by the greatest and least risks of corruption. The legislative acts of the country, which reflect the norms and regulations on combating corruption (corruption manifestations), are considered. The specificity of the Finnish anti-corruption model is characterized: in the organizational plan, the state does not have a separate specialized agency (agency, unit) that investigates corruption-related crimes or prosecutes corrupt officials or officials. In ideological terms, Finland's anti-corruption policy has certain specifics: in its context, corruption is not
© 2019 Калач А. В., Кулакова Н. Г.
perceived as an isolated phenomenon (isolated phenomenon) and, therefore, is not considered to require separate legal provisions (special laws) or separate oversight bodies or even a comprehensive strategy or a narrowly focused action plan. Instead, anti-corruption measures are an integral part of the overall policy of "good governance" based on the rule of law; in the legislative plan, the definition of corruption has not received regulatory fixation. Basic norms and regulations related to the above-mentioned negative social phenomenon are contained in criminal law. In practice, corruption is manifested mainly in bribery (in the public and private sectors), which is regulated by the Finnish Criminal Code. An analysis of Finland's practical experience allows us to formulate the conclusions that Russia needs to take into account in its full-scale anti-corruption work.
Keywords: corruption counteraction, anti-corruption strategy, national plan, Finland, Russian Federation.
В настоящее время коррупция представляет собой одну из существенных проблем развития все более и более глобализирующегося мира. Ее направленное воздействие заключается в создании многочисленных препятствий для полномасштабной реализации на практике социальной, экономической и политической стратегии текущего и перспективного функционирования любого без исключения государства. Коррупция также существенно замедляет прогрессивное (эффективное) поступательное совершенствование гражданского общества, системы государственного и муниципального управления.
Отрицательное влияние коррупции характеризуется наличием нескольких значимых факторов, имеющих тесную связь с ее дестабилизацией устойчивости национальной безопасности; оно также напрямую затрагивает различные внутриполитические, правовые, социальные, экономические, внешнеполитические и интеграционные аспекты.
В числе факторов негативного влияния коррупции следует назвать: 1) подрыв доверия к демократии как оптимальной модели функционирования (в настоящем и будущем) общества; 2) способствование криминализации общей обстановки в стране, что ведет к повышению уровня преступности (в том числе организованной, имеющей транснациональный характер); 3) усиление позиций и расширение масштабов «теневой» экономики; 4) демотивацию государственных (муниципальных) органов власти и управления в их стремлении эффективно работать на благо как общества, так и каждого отдельно взятого гражданина; 5) формирование отрицательного имиджа государства в международных, межгосударственных организациях и отношениях [1, с. 189].
Саму же коррупцию (как социальное явление) можно охарактеризовать как злоупотребление властью (на государственном, муниципальном уровнях), а также властными (должностными) полномочиями во имя извлечения (достижения) частной (личной) выгоды «посредством взяточничества, вымогательства, использования служебного положения в личных целях, протекции, мошенничества, помощи в получении кредита или займа, или растраты» [2].
Выбор Финляндии (одного из государств Северной Европы) в качестве одного из объектов настоящего исследования был обусловлен следующими причинами: 1) согласно количественным показателям Индекса глобальной конкурентоспособности за 2018 год Финляндия заняла 11-е место среди 140 стран с оценкой 80,3 по шкале от 35 до 100 [3]. Индекс экономической свободы Финляндии находится на достаточно высоком уровне: 20-е место среди 186 стран, индекс - 74,9, степень свободы «преимущественно свободные» (по данным 2019 г.) [4]; 2) неправительственная международная организация Transparency International (г. Берлин, Германия) в опубликованном ею Индексе восприятия коррупции (исследовано 180 государств и территорий) определила, что в 2018 г. Финляндия являлась второй (после Дании) наименее коррумпированной страной на Европейском континенте с 85 баллами по шкале от 1 до 100 [5]; 3) благодаря значительному ограничению коррупции посредством административной культуры прозрачности и открытости, сильной системы внутреннего и внешнего контроля, участия гражданского общества в управлении общественными и государственными делами Финляндия достигла весомых успехов в борьбе с вышеназванным негативным социальным явлением и его преступными проявлениями.
Следует заметить, что передовой опыт политики наименее коррумпированного государства Юго-Восточной Азии - Сингапура (по итогам 2018 г.) свидетельствует о том, что в противодействии коррупции могут быть использованы три модели: в самом Сингапуре была применена модель «Применение антикоррупционного законодательства с участием независимого специализированного антикоррупционного ведомства (агентства)». Две другие модели предусматривали применение законодательства без агентства или с участием нескольких агентств [6, с. 177-178]. Однако Финляндия решила идти совершенно иным путем: эта страна является интересным примером антикоррупционной политики в том смысле, что по
международным стандартам ее антикоррупционные меры и институты слабы. Об этом подробно будет сказано чуть позже.
В финском законодательстве закрепленное на нормативном уровне определение коррупции отсутствует; в то же время, на уровне Министерства юстиции она рассматривается как злоупотребление должностным или иным (аналогичным) положением для получения (приобретения) личной выгоды. При этом коррупция предстает в различных формах, которые можно подразделить на пять групп: взяточничество, растрата, мошенничество, вымогательство и фаворитизм [7, р. 8-10]. Следует отметить, что чаще всего в качестве формы коррупции фигурирует взяточничество.
Риски коррупционных проявлений наиболее высоки в следующих сферах: а) партийные и властные (с политическим подтекстом) назначения; б) внешнее финансирование политической деятельности; в) финансирование выборных кампаний; г) государственные закупки; д) использование финансовых средств различных фондов и некоммерческих общественных организаций; е) экономические действия отдельных субъектов хозяйственной деятельности, подпадающие под определение «картельный сговор». Вместе с тем социологические опросы граждан показали, что опасными сферами (зонами) коррупции они считают страховую деятельность, проектирование планов и застройки городов, здравоохранение, кадровую политику муниципальных органов власти, а также ветровую энергетику [8, с. 189-190]. В вышеперечисленных сферах коррупция, чаще всего, предстает в форме противоправных (незаконных) льгот и преимуществ, конфликта интересов и фаворитизма.
Сферами, характеризующимися наименьшими рисками возникновения коррупционных проявлений, являются: 1) судебная система, в которой случаи взяточничества крайне редки. Неподверженность коррупции стимулируют: длительная и устойчивая традиция соблюдения законности; независимые проверки всех управленческих уровней ревизорами национального надзорного органа - Государственного контроля; доверие граждан и легкость обращения к ее институтам и процедурам; 2) государственное управление (на уровне предоставления общественных услуг), которое характеризуется высокими степенью «прозрачности» и стандартами, относительно неиерархическими структурами и незначительной политизацией ключевых должностей государственной службы [9]. Вместе с тем субъекты экономической деятельности свидетельствуют, что взяточничество практически отсутствует при получении коммунальных услуг, разрешений на ведение бизнеса, лицензий и других сопутствующих услуг. В свою очередь, государственные служащие чрезвычайно высоко ценят свое участие в государственном управлении, стремясь как можно дальше продвинуться по карьерной лестнице. Кроме того, уровень их заработной платы адекватен исполняемым ими должностным обязанностям; 3) полиция; управление земельными ресурсами; налоговые органы; таможенные органы [10].
В целом тому, что коррупция (и различные коррупционные проявления) в Финляндии остается на достаточно низком уровне, способствует такие важные факторы социального и государственного характера, как: а) наличие высокоразвитых институтов гражданского общества, из них особо выделим средства массовой информации, которые имеют первостепенное значение в раскрытии и освещении дел о коррупции; б) незначительность вмешательства государства в экономику (в деятельность субъектов экономической деятельности); в) прозрачность и гласность процесса (процедуры) принятия решений должностными лицами различных уровней управления, открытость и доступность нормативных и подзаконных правовых актов; г) независимость (в политическом, финансовом и кадровом плане) системы правосудия от исполнительной власти; д) эффективная организация административной системы, характерными особенностями которой являются: компактность, достаточно невысокая степень бюрократизации, отсутствие системы «наследования» высших руководящих должностей; е) развитая система внутреннего и внешнего контроля за действиями облеченных властными полномочиями должностных лиц различных уровней, внутри которой широкими полномочиями обладают, прежде всего, Парламент и Министерство юстиции; ж) морально-психологический настрой общества, государственных и муниципальных служащих на восприятие коррупции как масштабного социального зла, препятствующего их поступательному развитию [11, с. 22; 12, с. 419-420].
Здесь же можно отметить и другие факторы: достаточно высокий уровень жизни финского общества; значительную прослойку среднего класса; уважение к законам; специфику культуры, которая на передний план выдвинула честность и трудолюбие; коллективную и коллегиальную структуру принятия административных решений; государственное финансирование политических
партий; особые правила, относящиеся к финансовым объемам и прозрачности финансирования избирательных кампаний и др. [13].
Финляндия избрала собственную модель противодействия коррупции. В организационном плане в государстве отсутствует отдельное специализированное ведомство (агентство, подразделение), занимающееся расследованием преступлений, связанных с коррупцией, или судебным преследованием коррумпированных чиновников или должностных лиц. В то же время, в статусе национального координационного органа по борьбе с коррупцией выступает Министерство юстиции, координирующее свои программы и практические действия (мероприятия) с Министерством внутренних дел, Министерством финансов, Министерством иностранных дел, а также с Генеральной прокуратурой и судами различных уровней и инстанций. По утверждению М. С. Харичевой, расследование правонарушений и преступлений с явно выраженной коррупционной направленностью на уровне муниципалитетов находится в компетенции органов внутренних дел (полиции), на государственном уровне делами с вышеназванной направленностью занимается Национальное Бюро расследований [14, с. 135]. Вместе с тем для рассмотрения в судебном порядке дел по обвинению в коррупции таких высших должностных лиц, как министр правительства, канцлер юстиции, член Верховного или Административного судов и даже президент, существует специализированный властный институт - Государственный суд.
В идеологическом плане антикоррупционная политика Финляндии обладает определенной спецификой: в ее контексте коррупция не воспринимается как изолированное явление (изолированный феномен) и, следовательно, не считается требующей отдельных правовых положений (специальных законов) или отдельных надзорных органов или даже всеобъемлющей стратегии или узкоакцентированного плана действий. Вместо этого антикоррупционные меры являются составной неотъемлемой частью общей политики «хорошего управления», основанной на верховенстве закона. Таким образом, на уровне общества и государства коррупция воспринимается как часть «плохого управления» и форма преступности, что влечет за собой разработку мер противодействия ей на всех уровнях законодательства и систем контроля.
В законодательном плане определение коррупции так и не получило нормативного закрепления. Основные нормы и положения, связанные с вышеназванным негативным социальным явлением, содержатся в уголовном праве. Как уже упоминалось, на практике коррупционные проявления воплощаются, главным образом, в форме взяточничества (в государственном и частном секторах), которое регулируется Уголовным кодексом Финляндии [15].
Взяточничеству в государственном секторе посвящены Глава 16 «Преступления против органов государственной власти» (раздел 13 «Дача взяток», раздел 14 «Дача взятки при отягчающих обстоятельствах», раздел 14а «Дача взятки члену парламента»), Глава 40 «Правонарушения в управлении» (раздел 1 «Получение взятки», раздел 2 «Принятие взятки при отягчающих обстоятельствах», раздел 3 «Вымогательство», раздел 4 «Получение взятки в статусе члена парламента»); Глава 30 «Преступления в бизнесе» (раздел 7 «Дача взятки в бизнесе», раздел 8 «Получение взятки в бизнесе») УК Финляндии.
На противодействие коррупции направлен также специализированный акт - Антикоррупционная стратегия (на 2016-2020 гг.), в котором перечислены следующие цели: укрепление антикоррупционных структур, повышение осведомленности о коррупции и изменение отношения к ней, содействие выявлению случаев коррупции и содействие исследованиям, связанным с коррупцией. В документе также говорится о том, что неотъемлемой частью комплексной борьбы с рассматриваемым негативным социальным явлением является четкое законодательство, которое предоставляет государственной власти достаточные возможности для вмешательства и имеет превентивный эффект. Вместе с тем в Стратегии подчеркивается важность сотрудничества в предупреждении коррупции и борьбе с ней, поскольку помимо органов государственной власти субъекты частного сектора, организации и другие структуры играют важную роль в реализации Стратегии и достижении ее целей [16; 17, с. 247]. Как видим, в Финляндии в сфере противодействия коррупции и борьбы с коррупционными проявлениями активно позиционируется общенациональная идея единения общества и государства.
Таким образом, можно констатировать, что антикоррупционная стратегия Финляндии (с позиции организации, идеологии и законодательства) характеризуется многоаспектностью, вариативностью содержания и достаточно высокими результатами осуществления ее на практике.
Снижению достаточно высокого уровня коррупции в России, повышению эффективности противодействия ей будет способствовать использование положительного опыта Финляндии.
На основе его анализа нами были сделаны следующие выводы, которые, с нашей точки зрения, могут быть инкорпорированы в правовую систему России:
1. Высшая государственная власть должна не на словах, а на деле продемонстрировать подлинность (а не имитацию) борьбы с коррупцией, безжалостно изгоняя из своих рядов проворовавшихся (заподозренных во взяточничестве или расхищении бюджетных средств в особо крупных размерах) чиновников и руководящих должностных лиц различных уровней, при этом лишая их иммунитета от судебного преследования.
2. Для результативной борьбы с коррупцией имеющегося антикоррупционного законодательства представляется недостаточно. Необходимо принятие на уровне государства (с активным привлечением общества) всеобъемлющей стратегии, в которой будут четко определены системные причины рассматриваемого негативного социального явления и сформулированы наиболее действенные меры, результатом которых должно стать изменение отношения граждан и органов власти и управления с «нейтрального» на «отрицательный».
3. «Вертикаль» и «горизонталь» государственной власти и управления, принимающие непосредственное участие в противодействии коррупции, сами должны быть вне подозрений (обвинений) в участии в коррупционной деятельности.
4. Необходимо предоставить гораздо большую свободу (чем сейчас) средствам массовой информации в сфере журналистских расследований о различных коррупционных схемах и моделях при исполнении контрактов на государственном и муниципальном уровнях, использовать их доказательственную базу в качестве основания для привлечения виновных лиц (групп лиц) к уголовной ответственности;
5. Исключить стимулы и возможности для коррупции среди чиновников, должностных лиц и служащих на федеральном, уровне субъектов РФ и местном уровнях посредством достижения конкурентоспособности их заработной платы и дополнительных материальных льгот и преимуществ относительно аналогичного финансового обеспечения в частных секторах (сферах) хозяйственной деятельности.
Библиографический список
1. Terziev V. K., Nichev N. B., Bankov S. M. Corruption and national security // Инновационная наука. 2016. № 10-3. С. 189-196.
2. Fighting Corruption to Improve Governance : United Nations Devel-opment Programme (UNDP) [Электронный ресурс]. New York, 1999. URL: http://www.un.org.my/0912010343%C2% BBUnited_Nations_Development_Programme_(UNDP).aspx (дата обращения: 10.08.2019).
3. Рейтинг глобальной конкурентоспособности [Электронный ресурс]. URL: http://gtmarket.ru/ratings/global-competitiveness-index/info (дата обращения: 10.08.2019).
4. Рейтинг стран по уровню экономической свободы [Электронный ресурс]. URL: http://nonews.co/directory/lists/countries/economic-freedom (дата обращения: 10.08.2019).
5. Индекс восприятия коррупции [Электронный ресурс]. URL: http://transparency.org/ cpi2018 (дата обращения: 10.08.2019).
6. Quah Jon S. T. Curbing Asian Corruption: An Impossible Dream? // Current History. 2006. Vol. 105. № 690. Рр. 176-179.
7. Andvig J. C. and Fjeldstad O.-H. Corruption. A Review of Contemporary Research. Oslo: Norsk Utenrikspolitisk Institut, 2001. 127 p.
8. Жилкин В. А. Коррупция в Финляндии как угроза политической стабильности и национальной экономике // Российский журнал правовых исследований. 2017. № 2 (11). С. 186-191.
9. Europian Comission. EU Anti-Corruption Report: Brussels, 3.2.2014: Annex 26. Finland [Электронный ресурс]. URL: https://ec.europa.eu/home-affairs/sites/homeaffairs/files/what-we-do/ policies/organized-crime-and-human-trafficking/corruption/anti-corruption-report/docs/2014_acr_finland_ chapter_en.pdf (дата обращения: 11.08.2019).
10. Finland Corruption Report (January 2018) [Электронный ресурс]. URL: https://www.ganintegrity.com/portal/country-profiles/finland/ (дата обращения: 11.08.2019).
11. Бочарников И. В. Зарубежный опыт противодействия коррупции // Государственная власть и местное самоуправление. 2008. № 9. С. 16-23.
12. Зиновьева А. В. Ответственность за коррупционные преступления в законодательстве Финляндии // Аллея науки. 2019. Т. 3. № 1 (28). С. 416-420.
13. Anttiroiko A. V. Good governance in context: Learning from anti-corruption policies of Finland and Singapore [Электронный ресурс] // MPRA Paper № 67807, posted 10. November 2015. URL: https://mpra.ub.uni-muenchen.de/67807/ (дата обращения: 11.08.2019).
14. Харичева М. С. Контроль коррупции в Финляндии («What Finland has done right») // Особенности теории и практики нормативно-правового регулирования общественных отношений и правоприменения в различных правовых семьях мира в призме использования их рационального опыта в правовой системе России, в том числе в системе МВД России: материалы Международной научно-практической конференции (г. Калининград, 13 мая 2011 г.). Калининград: Калининградский юридический институт МВД России, 2011. С. 131-140.
15. The Criminal Code of Finland (39/1889, amendments up to 766/2015 included) [Электронный ресурс]. URL: http://finlex.fi/sv/laki/kaannokset/1889/en18890039.pdf (дата обращения: 11.08.2019).
16. Korruption vastaisen yhteistyoverkoston luonnos korruption vastaiseksi strategiaksi: Oikeus-ministerion julkaisu 14/2017. Helsinki: Oikeusministerio, 2017. URL: http://julkaisut.valtioneuvosto.fi/ bitstream/handle/10024/79314/0MML_14_2017_Korruptio_strategia.pdf?sequence=1&isAllowed=y (дата обращения: 12.08.2019).
17. Волкова Я. С. Политико-правовое регулирование противодействия коррупции в Финляндии // Молодой ученый. 2018. № 48 (234). С. 245-248.
References
1. Terziev V. K., Nichev N. B., Bankov S. M. Corruption and national security. Innovacionnaya nauka [Innovative science], 2016, no. 10-3, pp. 189-196 [in English].
2. Fighting Corruption to Improve Governance : United Nations Devel-opment Programme (UNDP). New York, 1999. URL: http://www.un.org.my/0912010343%C2%BBUnited_Nations_ Development_Programme_(UNDP).aspx (Accessed: 10.08.2019) [in English].
3. Rejting global'noj konkurentosposobnosti [Rating of global competitiveness]. URL: http://gtmarket.ru/ratings/global-competitiveness-index/info (Accessed: 10.08.2019) [in Russian].
4. Rejting stran po urovnyu ekonomicheskoj svobody [Ranking of countries by level of economic freedom]. URL: http://nonews.co/directory/lists/countries/economic-Freedom (Accessed: 10.08.2019) [in Russian].
5. Indeks vospriyatiya korrupcii [Corruption perception index]. URL: http://transparency.org/ cpi2018 (Accessed: 10.08.2019) [in Russian].
6. Quah Jon S. T. Curbing Asian Corruption: An Impossible Dream? Current History, 2006, vol. 105, no. 690, pp. 176-179 [in English].
7. Andvig J. C. and Fjeldstad O.-H. Corruption. A Review of Contemporary Research. Oslo: Norsk Utenrikspolitisk Institut, 2001, 127 p. [in English].
8. Zhilkin V. A. Korrupciya v Finlyandii kak ugroza politicheskoj stabil'nosti i nacional'noj ekonomike [Corruption in Finland as a Threat to Political Diversity and National Economy]. Rossijskij zhurnal pravovyh issledovanij [Russian Journal of Legal Studies], 2017, no. 2(11), pp. 186-191 [in Russian].
9. Europian Comission. EU Anti-Corruption Report: Brussels, 3.2.2014: Annex 26. Finland. URL: https://ec.europa.eu/home-affairs/sites/homeaffairs/files/what-we-do/policies/organized-crime-and-human-trafficking/corruption/anti-corruption-report/docs/2014_acr_finland_chapter_en.pdf (Accessed: 10.08.2019) [in English].
10. Finland Corruption Report (January 2018). URL: https://www.ganintegrity.com/portal/ country-profiles/Finland/ (Accessed: 10.08.2019) [in English].
11. Bocharnikov I. V. Zarubezhnyj opyt protivodejstviya korrupcii [Foreign Experience of AntiCorruption]. Gosudarstvennaya vlast' i mestnoe samoupravlenie [State Power and Local Self-Government], 2008, no. 9, pp. 16-23 [in Russian].
12. Zinoviev A. V. Otvetstvennost' za korrupcionnye prestupleniya v zakonodatel'stve Finlyandii [Responsibility for corruption crimes in the legislation of Finland]. Alleya nauki [Alley of Science], 2019, vol. 3, no. 1 (28), pp. 416-420 [in Russian].
13. Anttiroiko A. V. Good governance in context: Learning from anti-corruption policies of Finland and Singapore. MPRA Paper, no. 67807, posted 10. November 2015. URL: https://mpra.ub.uni-muenchen.de/67807/ (Accessed: 10.08.2019) [in English].
14. Haricheva M. S. Kontrol' korrupcii v Finlyandii («What Finland has done right») [Control of Corruption in Finland («What Finland has done right»)]. Osobennosti teorii i praktiki normativno-pravovogo regulirovaniya obshchestvennyh otnoshenij i pravoprimeneniya v razlichnyh pravovyh sem'yah mira v prizme ispol'zovaniya ih racional'nogo opyta v pravovoj sisteme Rossii, v tom chisle v sisteme MVD Rossii: materialy Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii (g. Kaliningrad, 13 maya 2011 g.) [Peculiarities of the theory and practice of the norm-law regulation of public relations and law in various legal families of the world in the lens of using their rational experience in the legal system of Russia, including in the system of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation: Materials of the International Scientific and Practical Conference (Kaliningrad, May 13, 2011)]. Kaliningrad, 2011, pp. 131-140 [in Russian].
15. The Criminal Code of Finland (39/1889, amendments up to 766/2015 included). URL: http://finlex.fi/sv/laki/kaannokset/1889/en18890039.pdf (Accessed: 10.08.2019) [in English].
16. Korruption vastaisen yhteistyoverkoston luonnos korruption vastaiseksi strategiaksi: Oikeusministerion julkaisu 14/2017. Helsinki: Oikeusministerio, 2017. URL: http://julkaisut.valtioneuvosto.fi/ bitstream/handle/10024/79314/0MML_ 14_2017_Korruptio_strategia.pdf?sequence=1 &isAllowed=y (Accessed: 10.08.2019) [in English].
17. Volkova Y. S. Politiko-pravovoe regulirovanie protivodejstviya korrupcii v Finlyandii [Political and legal regulation of counteraction in Finland]. Molodoj uchenyj [Young scientist], 2018, no. 48 (234), pp. 245-248 [in Russian].
