CC BY
36
УДК 811.113.4
Е. А. гурова
кандидат филологических наук, доцент кафедры скандинавской и нидерландской филологии филологического факультета, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: e.gurova@spbu.ru
способы выражения вежливости в побудительных речевых актах датского языка1
В статье рассматриваются новейшие тенденции в отношении маркеров вежливости в ситуациях бытового общения на материале ряда современных датских сериалов. В работе использован описательный метод, а также коммуникативно-прагматический, семантический и контекстуальный анализ. Исследование показывает, что среди директивных речевых актов преобладает изолированный императив, аналитические императивные комплексы с модальными частицами bare, lige, nu, sa, а также форма презенса в повествовательных предложениях с прямым порядком слов или с частицей nu в инициальной позиции. Широко используются вопросительные предложения с глаголами в форме презенса, в том числе вопросы с глаголом gide.
Ключевые слова: вежливость; датский язык; побудительные речевые акты; речевой этикет.
E. A. Gurova
PhD (Philology), Associate Professor at the Department of Scandinavian and Dutch Philology, Philological Faculty, St. Petersburg State University; e-mail: e.gurova@spbu.ru
POLITENESS STRATEGIES IN DANISH DIRECTIVES AND REQUESTS
The article examines imperative speech patterns to reveal novel trends in the use of politeness markers in everyday communication. The Danish serials provide the data for the research. The content was described and analyzed from the pragmatic, communicative, semantic and contextual viewpoints. The research shows that direct speech acts are those using the imperative form, analytical complexes with modal particles 'bare, lige, nu, sa', as well as the present tense in sentences with direct word order or the particle 'nu' in preposition, questions with the verb 'gide' and the present form in preposition.
Key words: politeness; the Danish language; directives; requests; speech etiquette.
1 Исследование проведено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-012-00146.
Введение
В последнее время многие специалисты указывают на изменения культурных ценностей и норм поведения в современном датском обществе [Andersen 2014; Olesen 2009, Steno 2011]. По данным исследования, проведенного нидерландскими учеными среди 7 европейских стран (Нидерланды, Бельгия, Франция, Великобритания, Германия, Италия, Дания) коммуникативное поведение датчан отличается наименьшим уровнем вежливости [Andersen 2014, с. 365]. Размытость социальных норм и отсутствие вежливых оборотов в речи современных датчан связаны, в первую очередь, с молодежным бунтом 1968 года, участники которого выступали против социального расслоения и консервативных ценностей, за свободу и равенство. Перемены в социально-политической и культурной жизни не могли не отразиться на языке и коммуникации. Повсеместный переход на «ты» оказал влияние на манеру поведения датчан и привел к той неформальности в общении, которая многим другим европейцам кажется слишком прямолинейной [Palmgren 2008, с. 10]. Необходимо добавить, что речевое поведение современных людей в целом характеризуется высоким уровнем агрессии. Это связано с рядом негативных процессов, происходящих во внеязыковой действительности [Крысин 1996, с. 385-386], прежде всего, с ускорением времени, многозадачностью и ростом объёма получаемой информации.
Явление вежливости - категория одновременно этическая и праг-малингвистическая, связанная со сложившимися в обществе представлениями об этических нормах поведения, в том числе речевого [Формановская 2007, с. 98-99].
В ходе данного исследования были рассмотрены побудительные речевые акты датского языка на материале современных сериалов («Theo og den magiske talisman», «Bedrag», «Mens vi presser citronen», «Rejsehol-det», далее - Theo, Bedrag, MVPC и Rejseholdet соответственно), а также роман Мортена Папе (Morten Pape) «Planen» (далее - Planen). Большинство коммуникативных ситуаций относились к бытовому общению при симметричных отношениях (ребенок - ребенок, супруг - супруга, коллега - коллега), а также отношениях «сверху - вниз» и«снизу -вверх» (родитель ^ ребенок, учитель ^ ученик, начальник ^ подчиненный). Основная гипотеза исследования состоит в том, что переход на «ты» в конце 1960-х гг. привел не только к перестройке системы
местоимений, но и к изменениям на многих языковых уровнях, в том числе в отношении побудительных речевых актов.
Коммуникативные ценности датской культуры
Культура, язык, коммуникация - понятия взаимосвязанные и системные. В основе любой культуры лежит определенная система ценностей, выступающих в качестве основных жизненных ориентиров и находящих отражение в языке и коммуникации. Как справедливо отмечает Т. В. Ларина, «познавая другую культуру, люди, как правило, болезненно реагируют на различия в ценностной системе, исходят из своих представлений о значимости тех или иных ценностей, что порой приводит к достаточно резким суждениям и оценкам» [Ларина 2009, с. 57-58]. Казалось бы, проявление уважения и внимания к собеседнику должно входить в систему ценностей любой европейской культуры, однако на деле оказывается, что «вежливое / невежливое поведение понимается в разных культурах по-разному и соответственно имеет различные формы проявления» [там же, с. 130.] Показательно мнение британского журналиста, автора книги о скандинавах М. Бута:
«С точки зрения англичанина, датчане кажутся фантастически грубыми и невежливыми людьми. Как-то мне объяснили это явление как своего рода "извращенный эгалитаризм": Ты ничем не важнее, чем я, поэтому у меня есть полное право толкнуть твою тележку в супермаркете» (Бут
М. Почти идеальные люди М.: «Э», 2017. 512 с.).
В чем же причина того, что при всей близости британской и датской культуры датчане кажутся англичанам грубыми и невежливыми людьми?
Во-первых, как отмечают К. Левисен и С. Уотерс, само понятие «вежливость» (politeness / h0flighed) не играет такой большой роли в датском социальном дискурсе, в отличие от понятий «hygge» (хюг-ге) и «tryghed» (ощущение защищенности) [Levisen, Waters 2015, s. 249]. Во-вторых, если в английской культуре обязательным условием успешной коммуникации является активное использование многочисленных знаков внимания в адрес собеседника и подчеркнутое уважение к его личной автономии (privacy) (здесь и далее жирный шрифт авт. - Е.Г.) [Ларина 2009, с. 425], т. е. в коммуникативном
фокусе вежливого общения доминирует форма, то в датской культуре, прежде всего, ценится естественность, прямота и равенство (lighed) [Levisen, Waters 2015, s. 256], т. е. доминирует содержание. Так датчане, говоря по-английски, часто игнорируют please как маркер вежливости, поскольку воспринимают его как маркер более личного общения, чем это предполагает, например, ситуация общения покупателя с продавцом [Levisen, Waters 2015, s. 252].
Если сравнивать датский и русский стили коммуникации, то, казалось бы, точек соприкосновения должно быть больше, ведь и в русской культуре в иерархии ценностей высокое положение занимают прямота, правдивость и естественность [Ларина 2009, с. 425]. Однако, если манера общения датчан многим европейцам кажется слишком неформальной и прямолинейной, то русский язык для датчан звучит как «язык команд» (kommanderende sprog), т. е. кажется еще более прямолинейным и категоричным, чем датский.
Это прежде всего объясняется разницей в исторически сложившемся типе социальных отношений - вертикальной и горизонтальной дистанции. Для российской культуры характерен высокий индекс дистанции власти, при котором большие коммуникативные права у тех, кто обладает более высоким статусом [там же, с. 147], а в датской культуре он максимально низкий, так как в системе ценностей огромную роль играет равенство и равноправие, о чем свидетельствует общение на «ты» не только с хорошо знакомыми людьми, но и с незнакомцами, начальниками и людьми старшими по возрасту. В отношении горизонтальной (социальной) дистанции также наблюдаются различия. Русские коммуниканты исторически не разделены большой горизонтальной дистанцией. «В процессе общения русский человек ощущает себя частью коллектива, он уверен в том, что его интересы, проблемы, желания, советы и мнения интересуют собеседников и найдут в них отклик» [там же, с. 426]. Несмотря на то, что для датского общества также характерна общинность и коллективизм, горизонтальная дистанция среди датских коммуникантов, по нашим представлениям, гораздо больше: во-первых, датская культура подвержена процессам глобализации и культурной диффузии, в результате которых она все больше приобретает черты индивидуалистской культуры, а, во-вторых, ключевые понятия датской лингвокуль-туры hygge и tryghed предполагают включение в свой ближний круг
ограниченного количества людей, которые четко делятся на своих и чужих, при этом преодолеть этот барьер порой оказывается весьма не просто [Knudsen 1996, с. 12-19].
В русском языке имеется не столь богатая система средств модальности, как в датском, поэтому волеизъявления часто выражены формой императива, причем в рамках русской лингвокультуры форма императива не соотносится с негативными коннотациями. Императивность в общении возникает в том случае, если говорящий либо уверен в высоком уровне солидарности, либо обладает определенной властью над собеседником, при этом в последнем случае коммуникативное воздействие на адресата воспринимается как естественное [Ларина 2009, с. 426].
Императивные высказывания
Директивные речевые акты предполагают, что независимо от оформления высказывания у слушающего нет выбора, совершать действие или нет, при чем чаще всего действие слушающего осуществляется в интересах говорящего. В учебниках датского языка приводятся следующие речевые формулы для выражения приказа / просьбы «Закрой дверь»:
Luk lige d0ren
Luk d0ren
Luk nu d0ren
Luk sä d0ren
Tag nu og luk d0ren
Luk dog d0ren
Sä luk dog den d0r
Tag sä og luk den d0r
Kan du sä se at fä lukket den d0r!
Nu skal du fandeme lukke den d0r!
Данные примеры являются иллюстрацией прямого коммуникативного воздействия на собеседника, причем они расположены таким образом, что это воздействие возрастает сверху вниз. За исключением двух последних примеров во всех высказываниях волеизъявление выражено формой императива. Маркерами, усиливающими волеизъявление, являются частицы nu, sä, dog, двойной императив и указательное местоимение den. Необходимо отметить, что роль модальных частиц
в датском языке очень велика, они используются для выражения разных прагматических оттенков в различных коммуникативных ситуациях [Durst-Andersen 2011; Крылова 2012]. Т. К. Кристенсен отмечает, что модальные частицы нюансируют коммуникативные оттенки побудительной семантики императива, императив, в свою очередь, накладывает ограничения на сочетаемость, а контекст помогает выявить тип директивного речевого акта [Christensen 2009, с. 66]. По мнению Э. Хансена и Л. Хельтофта, модальные частицы sä и nu в комбинации с императивом используются в речевом акте приказ. В случае с конструкцией 'Imperativ + nu' говорящий хочет, чтобы слушающий выполнил соответствующее действие, однако предполагает отсутствие желания с его стороны, а в случае с конструкцией 'Imperativ + sä' говорящий хочет, чтобы слушающий выполнил соответствующее действие, однако выполнение этого действия не является само собой разумеющимся [Hansen, Heltoft 2011, с. 1047].
Единственным весьма относительным маркером вежливости среди указанных примеров является частица lige. По мнению К. Ле-висен и С. Уотерс, несмотря на то, что датчане не обучают своих детей волшебному слову LIGE, для датской культуры оно является особой культурно-специфичной лексемой, которая отражает некую социальную норму, где предпочтение отдается неформальному, но обезличенному стилю в использовании директивов в социальной сфере [Levi-sen, Waters 2015, c. 261].
В рамках теории «Единого семантического метаязыка» А. Веж-бицкой исследователи составляют следующий культурный скрипт для частицы lige в контексте «Luk lige d0ren!»:
a. Jeg siger: Jeg vil ha' dig til at gore noget nu (at lukke deren)
Я говорю: Я хочу, чтобы ты что-то сейчас сделал (закрыл дверь)
b. det er ikke noget stort, du kan gore det pâ et ejeblik это не составит труда, не займет много времени
c. det kan ikke vœre dârligt for dig at gore det тебе не будет от этого плохо
d. folk ger mange ting ligesom det her pâ mange tidspunkter люди часто делают подобное
f. derfor tœnker jeg sâdan: du vil gore det herefter
поэтому я думаю так: значит, ты это сделаешь [Levisen, Waters 2015, c. 260].
Таким образом, частица lige, используемая в директивах, сигнализирует о незначительности услуги, оказываемой слушающим, однако несмотря на уменьшение угрозы со стороны говорящего, его волеизъявление оказывается навязанным, так как, используя частицу lige, говорящий сам решает за слушающего, насколько незначительна его просьба.
В учебной литературе изучающим датский язык советуют использовать форму изолированного императива с осторожностью, так как она может восприниматься невежливо. Однако корпус отобранных примеров свидетельствует о том, что в ситуациях бытового общения и неформального общения среди коллег форма изолированного императива используется чаще всего:
• Девочка-подросток другу-однокласснику (симметричные отношения):
Theo, hjœlp mig. - «Тео, помоги мне» (Theo, afsnit 4, 13:28).
• Жена мужу (симметричные отношения):
Ring til politiet. - «Позвони в полицию» (Theo, afsnit 20, 20:33).
При асимметричных статусных отношениях «сверху-вниз» в ситуациях неформального общения, а также в официальной обстановке использование формы изолированного императива также вполне допустимо:
• Полицейский-руководитель - коллеге:
Fä fat i lâsesmeden. - «Свяжись со слесарем» (Bedrag III, afsnit 5, 34:16).
• Судья обвинителю на заседании:
Fä din efterforsker i snor. - «Приструни своего следователя» (Bedrag III, afsnit 5, 13:36).
Как в датском, так и во многих других языках форма императива может выражать такие речевые акты, как приказ, просьба, требование, разрешение, совет и пожелание. Интерпретация конкретного употребления императива зависит от интонации, контекста и прагматических факторов. По мнению В. С. Храковского, в каждом конкретном языке «есть столько семантических интерпретаций
повелительных предложений, сколько в этом языке представлено несинонимичных глаголов речевой каузации» [Храковский 1990, с. 204]. Анализ материала позволил сделать вывод о том, что в форме изолированного императива для выражения речевого акта приказа / просьбы используются акциональные глаголы (движения, речевого и ментального действия), среди которых самыми частотными оказались глаголы give «давать», komme «приходить», vente «ждать», tage «брать», ringe «звонить» иfortœlle «рассказывать». В форме изолированного императива, как правило, употребляются устойчивые выражения, передающие приказ, просьбу, совет и пожелание (1), а также некоторые этикетные формулы (2):
1. Hold kœft! - «Заткнись!»
Se dig for! - «Смотри, куда идешь!»
Tal ordentligt. - «Повежливее!» (доел. Говори прилично)
Lad mig vœre! - «Отстань!»
Tag det roligt. - «Успокойся».
Slap af. - «Расслабься / успокойся».
Pas pâ dig selv. - «Береги себя».
2. Sid ned. / Sœt dig (jer) ned. - «Присаживайся (присаживайтесь)».
Kom ind / indenfor. - «Входи(те)».
Таким образом, при симметричных статусных отношениях и асимметричных отношениях «сверху-вниз» прямое коммуникативное воздействие без употребления маркеров вежливости вполне приемлемо. К единичным маркерам вежливости, употребляемым с формами императива, можно отнести оборот vœr sod at gore noget (4) и ласковое обращение при общении с близкими людьми (4):
• Ники больной жене:
3. Hvad er der sket, Lina? Vœr sod at fortœlle mig lidt. - «Что произошло, Лина? Расскажи мне, пожалуйста» (Bedrag III, afsnit 2, 15:32).
• Мама дочке:
4. Tag hans hând, skat. - «Возьми его за руку, милая» (Theo, afsnit 23, 2:15).
Императивные формы глаголов huske, skynde sig, а также двойной императив чаще всего используется для передачи речевого акта
совета, который предполагает действие слушающего с собственных интересах. Среди отобранных примеров подобные сочетания, как правило, употреблялись без каких-либо маркеров вежливости:
• Преступник случайному знакомому:
Husk, du skylder mig en tjeneste, Finn. - «Не забудь (доел. помни), что у тебя есть должок, Финн» (Rejseholdet, afsnit 26, 22:39).
• Мама-сыну:
Tobias, gä op og sov. - «Тобиас, иди поспи» (Rejseholdet, afsnit 23, 53:56).
В отдельную группу выделяется модель prov at gore noget:
• Коллега-коллеге:
Prov at ringe til hende. - «Попробуй позвонить ей» (Bedrag III, afsnit 7, 27:00).
Это выражение часто сочетается с частицей lige и глаголами чувственного восприятия se и h0re, причем если императив глагола зрительного восприятия se чаще каузирует совершение указанного действия (1), то императивная форма глагола слухового восприятия here чаще употребляется в качестве прагматического маркера привлечения внимания (2). Подобные императивные формы не являются необходимыми для каузации, с целью которой говорящий производит данное речевое действие, а выполняют структурирующую функцию при выстраивании диалога [Гусева 2016, с. 180].
1. Судмедэксперт начальнице спецподразделения полиции, указывая на порезы на коже умершей девушки:
Prov lige at se her. - «Вот посмотри» (Rejseholdet, afsnit 27, 17:16).
2. Полицейский коллеге, которого он уговаривает начать поиски пропавшей племянницы:
Prov lige at höre. Jeg har en virkelig dârlig fornemmelse. - «Ну, послушай. У меня действительно скверное предчувствие» (Rejseholdet, afsnit 27, 4:33).
Императивные комплексы с частицами lige, nu, sä, нюансирующими различные прагматические смыслы в речевых актах приказа /
просьбы, также составляют довольно большую группу примеров. Они частотны как при симметричном отношениях, так и отношениях «сверху-вниз». Кроме этого, было зафиксировано большое количество примеров с частицей bare, как в препозиции, так и в постпозиции к смысловому глаголу. Как отмечает Э. Б. Крылова, конструкция из формы императива с частицей bare в постпозиции формирует в структуре диалога речевой акт разрешения [Крылова 2012, с. 78].
• Полицейский:
Sä gär vi med herned? - «Так мы туда идем вместе с вами?»
• Начальник:
Ja, kom bare med. - «Да, давайте» (Bedrag III, afsnit 1, 36:00).
Препозиция bare к императивной форме сигнализирует слушающему, что для достижения желаемого результата ему необходимо предпринять простое минимальное действие, каузируемое глаголом [Крылова 2012, с. 79]:
• Партнер по преступному бизнесу Ники:
Bare swt dig ned. Og slap af. - «Давай садись и расслабься» (Bedrag III, afsnit 4, 35:10).
Декларативные, экспрессивные и вопросительные высказывания
К другим способам выражения прямого волеизъявления относятся декларативные высказывания с перформативными глаголами, используемые при асимметричных отношениях «сверху-вниз», в формальных ситуациях (1) или ситуациях настойчивой просьбы (2):
1. Начальник полицейскому:
Jeg giver dig direkte ordre ikke at vise dig ved det vekselbureau igen. Er det forstäet? - «Я тебе приказываю (досл. даю тебе прямой приказ) не показываться возле этого обменника. Понятно?» (Bedrag III, afsnit 4, 12:04).
2. Мама Тео медбрату:
Jeg vil godt bede dig g0re det ordentligt. - «Я хотела бы попросить вас делать это тщательно» (помыть ее отца, который лежит дома в коме) (Theo, afsnit 4, 4:05).
В отличие от английского языка, где норма, запрещающая использование перформативной формы глагола to ask «просить» даже сильнее, чем норма, накладывающая запрет на использование императива [Вежбицкая 2007, с. 138], в датском языке сочетание модальных глаголов и глагола at bede «просить» вполне допустимо в ситуациях формального общения и воспринимается как формула вежливости, особенно с модальной частицей godt.
Форма презенса также может быть использована для передачи волеизъявления, как правило, в инструкциях (1) или требованиях (2). Часто говорящий не предполагает немедленного исполнения действия слушателем, т. е. волеизъявление ориентировано на будущее.
1. Подросток своим друзьям:
Jens, du filmer. - «Йенс, ты снимаешь» (Theo, afsnit 13, 6:39).
2. Муж Анне:
Det der, det lukker du ned! (hvidvaskning) - «Ты это немедленно
прекратишь!» (отмывание денег) (BedragIII, afsnit 5, 7:47).
Форма презенса также может сочетаться с модальными частицами lige и bare, которые нюансируют волеизъявление, однако не оставляют слушающему выбора, осуществлять действие или нет, и не могут быть отнесены к маркерам вежливости.
Более экспрессивной функцией, чем императив, обладает модель «nu в препозиции + презенс», где nu выступает в функции обстоятельства. Как правило, подобные волеизъявления эмоционально окрашены, а на письме передаются восклицательными предложениями:
• Классный руководитель ученикам:
Nu sœtter Ijer ned, alle sammen! - «Все сели, живо!» (Planen, s. 221).
• Начальник полицейскому:
Nu fâr du fandeme noget fart pâ, Jœwer. Kom nu. - «Давай, черт тебя
Йеуер дери, беги. Ну давай же» (Bedrag III, afsnit 3, 15:46).
Как отмечает Т. В. Ларина, в английской коммуникации даже при отсутствии прагматической опции высказывание может оформляться при помощи вопроса, т. е. модели, содержащей семантическую опцию. «Таким образом создается иллюзия опции, которая якобы
предлагается адресату, в результате чего уменьшается степень воздействия на него и высказывание приобретает более вежливое звучание» [Ларина 2009, с. 210]. В датском языке подобные вопросы довольно частотны и характерны для вежливого неформального общения.
Вопросы с глаголом в настоящем времени, а также глаголом gide «хотеть», как правило, используется с маркерами ikke, lige, ikke lige, godt. Отношения между коммуникантами, как привило, симметричные или «сверху вниз»:
• Мама детям:
Kommer I ikke ud og sige hej til gœsterne? - «Может, вы выйдете и поздороваетесь с гостями?» (Theo, afsnit 23, 13:48).
• Начальник-полицейский:
Stine, gär du lige med? - «Стине, можно тебя на минутку?» (Bedrag III, afsnit 7, 55:14).
• Лотте кричит подруге:
Og gider du godt lade vœre med at flirte med min nabo, Sigrid! -«И может, хватит флиртовать с моим соседом, Сигрид!» (MVPC, afsnit 3, 20:54).
Вежливый вопрос в форме презенса с выражением «er du s0d + Inf.» (доел. ты будешь милым + инф.) функционально соответствует русскому «пожалуйста». С ним также часто используется частица lige, сигнализирующая о незначительности услуги:
• Начальник-полицейский подчиненному:
Er du sod lige at komme ind pâ mit kontor? Og sluk lige den cigaret. -«Зайди, пожалуйста, ко мне в кабинет. И сигарету потуши-ка»
(Bedrag III, afsnit 9, 42:56).
Письменный речевой этикет оказывает влияние на устную разговорную речь, о чем свидетельствует вежливый оборот «mä gerne + Inf. », как правило, использующийся в письменных просьбах, но семантически связанный с речевым актом разрешения:
• Сотрудник спецотдела полиции надиктовывает просьбу на автоответчик:
Helene, du ma meget gerne ringe, när du h0rer det her. Tak. - «Хелена, перезвони мне, пожалуйста, когда это услышишь. Спасибо» (Rejseholdet, afsnit 27, 40:16).
К лексическим средствам, выступающим в качестве маркеров вежливости, относится суперлатив прилагательного venlig «приветливый, дружелюбный», который также, как правило, используется в письменной речи, однако иногда встречается и в разговорной:
Er der nogen der venligst kan forteile mig hvorfor i alverden Guled lige nu er nede hos sundhedsplejersken med en flskket lsbe? - «Кто-нибудь может мне объяснить [пожалуйста], почему Гулед в данный момент находится в медкабинете с рассеченной губой?» (Planen, 221)
Также к лексическим маркерам вежливости относится английское заимствование please. К. Левисен и С. Уотерс отмечают, что оно, как правило, имеет более узкую прагматическую функцию, являясь «please of begging» (попрошайническим «пожалуйста») и произносимым с долгим гласным с особой интонацией: pleeeeeeeeease! [Levisen, Waters 2015, c. 250].
Собранный материал действительно свидетельствует об использовании данной лексемы в настойчивых просьбах:
• Поросток Тео:
Hjslp! Vi er hernede! - «Помогите! Мы здесь внизу!»
• Его подруга Симоне:
Please, er der ikke nogen? - «Ну пожалуйста, кто-нибудь?» (Theo, afsnit 6, 6:50)
Выводы
Таким образом, отсутствие маркера вежливости типа «пожалуйста», выход из употребления многих вежливых оборотов, переход на «ты» формально характеризуют датское коммуникативное поведение как стиль с низким уровнем вежливости. На самом деле датский язык обладает достаточно большим разнообразием средств выражения вежливости, но они часто не выражены эксплицитно, а обусловлены интонацией и в целом датским стилем коммуникации,
где ценится прямота, естественность и демократичность. При симметричных статусных отношениях и асимметричных отношениях «сверху-вниз» прямое коммуникативное воздействие без употребления маркеров вежливости в датской лингвокультуре вполне приемлемо. Кроме того, большую роль играют модальные частицы, которые нюансируют прямое волеизъявление в форме императива, а также вопросительные предложения, создающие иллюзию прагматической опции и имеющие более вежливое звучание. Частица lige, используемая в директивах, является особой культурно-специфичной лексемой, которая сигнализирует о незначительности услуги, оказываемой слушающим, однако несмотря на уменьшение угрозы со стороны говорящего, его волеизъявление оказывается навязанным, так как, говорящий сам решает за слушающего, насколько незначительна его просьба. К лексическим маркерам вежливости относится английское заимствование please, суперлативная форма venligst, а также оборот «ma gerne + Inf.», обычно использующийся в письменных просьбах.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
БутМ. Почти идеальные люди М.: Издательство «Э», 2017. [Booth, M. (2017). Pochti ideal'nye lyudi (The Almost Nearly Perfect People). M.: Izdatel'stvo "E". (In Russ.)].
Вежбицкая А. Англоязычные сценарии против «давления» на других людей и их лингвистические манифестации // Жанры речи. 2007. Вып. 5. С. 131-159. [Vezhbitskaya, A. (2007). Angloyazychnye stsenarii protiv «dav-leniya» na drugikh lyudei i ikh lingvisticheskie manifestatsii (English language scenarios versus "pressing" other people and their linguistic manifestations). Zhanry rechi, 5, 131-159. (Genres and Culture). (In Russ.)]. Гусева Н. К. Императивные глагольные формы как прагматические маркеры (на материале русского и итальянского языков) // Вестник ВолГУ Серия 2, Языкознание. 2016. Т. 15. № 4. С. 179-189. [Guseva, N. K. (2016). Imperative verbal forms as pragmatic markers (on the material of Russian and Italian languages). Science Journal of VolSU. Linguistics, 15(4), 179-189. (In Russ.)].
Крылова Э. Б. Функциональная семантика модальных частиц bare, blot и kun в датском языке // Скандинавская филология = Scandinavica. 2012. Вып. XII. С. 75-85. [Krylova, E. B. (2012). Functional semantics of Danish modal particles bare, blot and kun. Scaninavica, XII, 75-85. (In Russ.)].
Крысин Л. П. Эвфемизмы в современной русской речи // Русский язык конца XX столетия (1985-1995): монография / отв. ред. Е. А. Земская. М.: Языки русской культуры, 1996. С. 384-408. [Krysin, L. P. (1996). Evfe-mizmy v sovremennoi russkoi rechi (Euphemisms in Modern Russian Speech). In E. A. Zemskaja (ed.), Russkii yazyk kontsa XX stoletiya (1985-1995) (pp. 384-408). Moscow: LRC Publishing House. (In Russ.)].
Ларина Т. В. Категория вежливости и стиль коммуникации: Сопоставление английский и русских лингвокультурных традиций. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. [Larina, T. V. (2009). Kategoriya vezhlivosti i stil' kommunikatsii: Sopostavlenie angliiskii i russkikh lingvokul'turnykh traditsii (Politeness Category and Communication Style: English and Russion Lingvocultural Traditions). Moscow: Rukopisnye pamyatniki Drevnei Rusi. (In Russ.)].
Формановская Н. Н. Речевое взаимодействие: коммуникация и прагматика. М.: Икар, 2007. [Formanovskaya, N. N. (2007). Rechevoe vzaimodeistvie: kommunikatsiya i pragmatika (Speech Interaction: Communication and Pragmatics). Moscow: Ikar. (In Russ.)].
Храковский В. С. Повелительность // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность / отв. ред. А. В. Бондарко. Ленинград: Наука, 1990. С. 185-238. [Khrakovskii, V. S. (1990). Povelitel'nost' (Impe-rativity). In A. V Bondarko (ed.), Teoriyafunktsional'noi grammatiki. Tempo-ral'nost'. Modal'nost' (pp. 185-238). Leningrad: Nauka. (In Russ.)].
Andersen B. H0flighed uden grsnser - om du & De og den made vi behandler hinanden pa. Forlaget LIVA, 2014. 423 s. (In Dan.)
Christensen T. K. Tag nu bare 0komslken: Om imperative og modalpartikler i dansk // Dramatikken i grammatikken: Festskrift til Lars Heltoft. Roskilde: Roskilde University, 2009. S. 51-67. (In Dan.)
Durst-Andersen P. Bag om sproget. Det kulturmentale univers i sprog og kommunikation. Kbh. Hans Reitzels Forlag, 2011. 200 s. (In Dan.)
Hansen E., Heltoft L. Grammatik over det Danske Sprog, Bind II. Det Danske Sprog og Litteraturselskab, 2011. 1167 s. (In Dan.)
Knudsen A. Her gar det godt, send flere penge. Gyldendal, 1996. 135 s. (In Dan.)
Levisen С., Waters S. Lige, a Danish "magic word"? An ethnopragmatic analysis // International Journal of Language and Culture 2:2 (2015). P. 244-268. (In Dan.)
Olesen P. H0flighed - hvad blev der af den? K0benhavn, 2009. (In Dan.)
Palmgren U.G. Diskret som en dansker // Handbog i haflighed - kulturelle koder i 11 EU-lande. Kbanhavn, 2008. S. 9-12. (In Dan.)
Steno T. Lsngsel efter faste former - en temperatur pa dansk haflighed og vores omgang med hinanden. K0benhavn: Multivers, 2011. 109 s. (In Dan.)
