CC BY
20
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2009. № 2
СТАТЬИ Э.Б. Крылова
РОЛЬ МОДАЛЬНЫХ ЧАСТИЦ В ФОРМИРОВАНИИ СЕМАНТИКИ ИМПЕРАТИВОВ В ДАТСКОМ ЯЗЫКЕ
Целью данной статьи является анализ императивных конструкций, образованных сочетанием глагольной формы императива и модальных частиц датского языка. Ограничение группы частиц, способных создавать подобные конструкции, обусловлено их функционально-семантическими особенностями. На примере императивных конструкций с модальной частицей bare в статье демонстрируется их способность выражать различные типы побудительных речевых актов в зависимости от целого ряда факторов, таких, например, как семантика предиката, наличие или отсутствие негации, положение частицы в структуре предложения (препозиция или постпозиция по отношению к предикату), ее ударная/безударная позиция.
Ключевые слова: побудительные речевые акты, императивные конструкции с модальными частицами, функциональная семантика, бенефактивность действия.
The paper analyzes the Danish imperative when it occurs with a group of so-called modal particles that have specific functional-semantic qualities enabling them to enter into this type of construction. It is demonstrated on the basis of the particle bare, literally 'naked', that the presence or absence of factors such as stress and negation, together with word order and the specific meaning of the verb play a role in the verbalization of different directive speech acts.
Key words: directive speech acts, imperative constructions with modal particles, functional semantics, the pragmatic notion of benefactivity.
Употребление в датском языке повелительных предложений с предикатом, выраженным формой императива, имеет свои особенности. Датские практические грамматики рекомендуют для выражения различных типов побуждения косвенные директивные речевые акты, объясняя это тем, что собственно императивы в датской речи воспринимаются как приказы. Однако помимо косвенных речевых актов, действительно широко используемых для выражения побуждения к действию, в датском языке активно употребляются собственно императивные речевые акты, для которых характерная глагольная форма императива. Типы таких побудительных речевых актов могут быть различными: совет, рекомендация, просьба, разрешение, требование, приказ и т.д. Такая разнородность данного круга прагматических
значений объясняется главным образом употреблением в сочетании с императивом тех или иных модальных частиц, конкретизирующих его категориальное значение побуждения.
Для большинства датских исследователей характерно представление об императиве как о наклонении, совершенно отличном от индикатива, способного не только отражать всевозможные целеус-тановки говорящего (утверждение, вопрос, побуждение), но и иметь различные временные формы [Wiwel, 1901: 144-145; Diderichsen, 1946: 125; Hansen, 1967: 32]. Однако, как замечает Джон Лайонз, императивные предложения объединяет с восклицательными, вопросительными и утвердительными то, что «помимо своего пропозиционального содержания они также кодируют и грамматикализуют <.. .> тот или иной вид непропозициональных компонентов значения предложения. Как в декларативных предложениях грамматикализовано их характерное функционирование в роли утверждений и в вопросительных предложениях - их характерное функционирование как вопросов, так в императивных предложениях грамматикализуется их характерное функционирование в роли приказов, просьб и т.п.» [Лайонз, 2003: 208].
В целом директивный речевой акт определяется как выражение волеизъявления говорящего, которое направлено на каузацию деятельности адресата [Searle, 1983]. С точки зрения иллокутивной цели директивы представляют собой попытки со стороны говорящего добиться того, чтобы слушающий совершил некое действие. Большинство исследователей связывают процесс формирования императивами различных целеустановок с позициями говорящего, слушающего и третьего лица/или ситуации в целом (см., например, [Безяева, 2002: 63; Durst-Andersen, 2008]). При этом, как отмечает М.Г. Безяева, «может маркироваться как совпадение, так и несовпадение позиции говорящего, слушающего или третьего лица и выражаться отношение к каузируемой ситуации» [Безяева, 2002: 63].
Среди исследователей нет единства в наборе признаков выделения и количестве отдельных типов побудительных речевых актов. Так, Е.И. Беляевой выделяются три основных типа директивов:
1) прескриптивный, т.е. предписывающий действие адресата (приказ, распоряжение, разрешение, запрещение, инструкция, предписание, заказ);
2) реквестивный, т.е. побуждающий к действию, совершаемому в интересах говорящего (просьба, мольба, приглашение);
3) суггестивный, каузирующий действие в интересах адресата (совет, предложение, предупреждение).
Каждый из названных типов имеет свой набор признаков. Для прескриптивов характерна облигаторность действия и приоритетность говорящего. У реквестивов это приоритетность адресата,
необлигаторность и бенефактивность действия для говорящего. К характерным признакам суггестивов относятся приоритетность говорящего, необлигаторность и бенефактивность действия для адресата. Данные признаковые комбинации формируют прагматический контекст, позволяющий, например, в русском языке интерпретировать одну и ту же императивную пропозицию то как приказ, то как совет, то как просьбу: Сидите здесь! [Беляева, 1992: 21]. Сам императив как прямой речевой акт не может вне контекста, по мнению большинства исследователей, иметь, например, такие разновидности иллокутивной силы побуждения, как совет, разрешение, инструкция, предложение и др. [Wierzbicka, 1980; Searl, 1983; Palmer, 1986].
Датский исследователь П. Дурст-Андерсен выделяет в любом языке 8 типов директивов, одним из критериев выделения которых является критерий сотудничества говорящего с адресатом или отсутствия такового. В первом случае говорящий побуждает слушающего к действию, являющемуся для последнего желаемым результатом, во втором не учитывает его волеизъявления [Durst-Andersen, 1995: 660]. В одной из последних статей датского лингвиста выделяется также критерий ожидаемых адресатом награды или наказания за исполнение/неисполнение каузируемого действия [Durst-Andersen, 2008].
В датском языке в сочетании с императивом могут употребляться модальные частицы bare, blot, da, dog, lige, nu, sä, каждая из которых привносит свою специфику, создавая совместно с глагольной формой императива своеобразную императивную конструкцию и видоизменяя иллокутивный акт в речевой акт то требования, то разрешения, то просьбы, то инструкции.
В зависимости от функциональной семантики каждой модальной частицы и ее инвариантного значения все датские частицы можно разделить на три группы: модальные частицы проблематической модальности (nok, vel, vist), модальные частицы афирмативной модальности (da, jo, dog, nu) и модальные частицы фактической модальности (bare, blot, kun, lige, sä).
Модальные частицы проблематической модальности (nok, vel, vist) не могут быть использованы в контексте императива в силу того, что сфера их функционального влияния ограничена субъективным миром говорящего [Крылова, 2004], тогда как директивный речевой акт предполагает целенаправленное воздействие на слушающего и изменение его субъективного мира. Наличие же в повелительных предложениях лексем nok и vel в сочетании с императивом однозначно свидетельствует об употреблении в них в обстоятельственной функции наречий nok 'достаточно' и vel 'хорошо', омонимичных данным частицам, см. также [Christensen, 2007: 146]: Fä nok s0vn, spis regelm^ssigt og s0rg for frisk luft! 'Спи достаточно, ешь регулярно
и чаще бывай на свежем воздухе!' Lev vel og far vel! 'Будь здоров и доброго пути!'
Модальные частицы афирмативной модальности (da, dog, jo, nu) имеют функциональную нацеленность на адресата, так как их основная прагматическая функция - подтвердить слушающему достоверности содержания пропозиции (о модальных частицах как средствах афирмативной модальности см. [Крылова, 2004, 2008; Krylova, 2006, 2007]). Такое иллокутивное воздействие на адресата обусловливает возможность употребления афирмативов в императивных предложениях. Так, императивная конструкция образуется при сочетании императива с частицей da, сигнализирующей слушающему, что для достижения им желаемого результата говорящий считает необходимым предпринять действие, обозначенное формой императива. При этом афирмативный конклюзив da отводит возможные сомнения или иное мнение слушающего.
Для модальных частиц dog, jo и nu, помимо афирмативной функции, характерна также анафорико-катафорическая коммуникативная функция, так как их значения можно определить как оценочное несоответствие реальной пропозиции содержанию анафорического высказывания. Прагматическая семантика как модальной частицы dog 'вопреки моим ожиданиям/утверждениям', так и модальной частицы nu 'вопреки ожидаемому другими' [Крылова, 2008: 23-25] допускает их использование в императивной конструкции.
Однако в сочетании с императивом могут употребляться не все частицы, имеющие афирмативную функцию. Так, например, функциональная семантика афирмативного экспликатива jo определяется нами как подтверждение говорящим достоверности пропозиции путем привлечения знания самого слушающего, основанного на одинаковом с говорящим представлении о поведении в данной ситуации. При этом слушающий может его в данный момент не учитывать. Такое функционально-семантическое описание делает невозможным употребление jo в контексте императива: *Kom jo! ср. с русск.: *Иди ведь! [Безяева, 2002: 290]. Следовательно, модальные частицы vel и jo, характеризуемые как проблематический (vel) и афирмативный (jo) экспликативы 2-го лица [Крылова, 2004], не могут быть использованы говорящим в директивном речевом акте, так как их главной коммуникативной функцией является вовлечение слушающего в оценку ситуации, что противоречит основной иллокутивной функции императива.
Такие функциональные условия, как наличие аргументирующей функции (sâ), эффект минимизации или то, что называют симплицитностью (bare, blot, lige), не препятствуют употреблению частиц фактической модальности bare, blot, lige, sâ в императивном предложении.
Модальная частица фактической модальности kun, имеющая выделительно-ограничительную коммуникативную функцию, также может употребляться в контексте императива, однако она не влияет на его семантику, поскольку не образует с ним императивной конструкции, а только ограничивает объект каузируемого действия, не изменяя основной иллокутивной функции императива:
Spis kun suppen og frugter. 'Ешь только суп и фрукты'. H0r kun det, du vil h0re. 'Слушай только то, что хочешь'.
По результатам проведенных исследований можно представить следующие типы модификаций частицами императивных речевых актов:
Imp. + bare = разрешение / предложение аргумента / инструкция;
Imp. + blot = инструкция;
Imp. + da = совет, призыв;
Imp. + dog = побуждение / просьба;
Imp. + lige = инструкция / призыв;
Imp. + nu = приказ, пожелание;
Imp. + sâ = приказ.
В связи с невозможностью подробного рассмотрения в рамках данной статьи всех вариантов императивных конструкций с модальными частицами мы проиллюстрируем все вышесказанное на примере анализа императивных конструкций с модальной частицей bare 'просто, только'.
Bare может формировать с императивом различную функциональную семантику в зависимости от целого ряда факторов, таких, например, как положение в структуре предложения (препозиция или постпозиция по отношению к предикату), ударная / безударная позиция, наличие или отсутствие негации, семантика предиката.
Imperativ + bare
1. Imp. + bare = речевой акт разрешения. Условия реализации: структура диалога, безударная позиция частицы после акционального предиката в форме императива.
В структуре диалога наиболее распространенными являются случаи употребления безударного bare в постпозиции к императиву. Для таких контекстов характерны акциональные предикаты, которым свойственна активность и целенаправленность действия: Jeg ville h0re om I havde lidt mad og mâske en seng til en fattig gadepige - sagde prinsessen ynkeligt. - Jo, selvf0lgelig, kom bare ind. '«Я хотела бы узнать, найдется ли у Вас немного еды и ночлег для бедной нищенки», - жалобно сказала принцесса. «Да, разумеется, входи»'. В данной ситуации частица, имеющая инвариантное значение «минимизация действия и симплицитность», сигнализирует, что достижение желаемого адресатом действия возможно, и он способен его совершить при минимальных усилиях: достаточно только войти в дом. При ис-
пользовании императивной конструкции с bare говорящий, учитывая нерешительность слушающего или его некомпетентность, убирает с его пути мыслимые преграды для осуществления каузируемого глаголом действия и делает этот путь открытым (ср. значение исходного прилагательного bare 'голый', от которого была образована частица [Durst-Andersen, 2008]).
Для речевого акта разрешения, формируемого данным сочетанием, характерны актуализация более высокого уровня компетентности говорящего по сравнению со слушающим, косвенно выражающим свое желание, а также некатегоричность побуждения. Параметр обли-гаторность каузируемого действия, предлагаемый Е.И. Беляевой для анализа речевого акта разрешения [Беляева, 1992: 21], представляется нам неточным, так как совершение такого действия его субъектом является хоть и естественным перлокутивным результатом иллокутивного акта разрешения, но, однако, необязательным: Hun ville rejse sig og kunne ikke, den tunge krop hang som en uflyttelig dodvœgt i stolen... - Bliv bare siddende lidt, sagde vœrkforeren... 'Она хотела подняться, но не смогла - отяжелевшее тело повисло на стуле, как неподъемный груз... «Посидите немного», - сказал начальник цеха'. Вместо параметра облигаторность целесообразно использовать параметр категорическое / некатегорическое побуждение, по которому Е.А. Шмелева проводит разграничение таких побудительных актов, как запрещение и разрешение [Шмелева, 1990: 66-71].
Анализируемый речевой акт разрешения инициирован самой ситуацией или косвенными высказываниями собеседника, приведшими говорящего к необходимости подобной реакции. Число императивных конструкций с bare, вводящих разрешение, ограничено семантикой предикатов: Sœt dig bare ned. 'Садись'. Lad tasken bare ligge her. 'Оставь сумку здесь'. Sp0rg bare, hvis der er noget. 'Спрашивай, если что'.
Для речевого акта разрешения часто характерно наличие в контексте императива эксплицитно выраженного субъекта каузируемого действия, т.е. адресата, что, безусловно, не может не сказаться на контекстно-семантических отношениях. Интересно, например, что исследователи русского, английского и ряда других языков (подробнее об этом см. [Николаева, 2008]) обращают внимание на семантическое различие между случаями употребления и неупотребления личного местоимения первого лица. Так, для русского языка отмечается, что Я маркирует «семантику неприсоединения к точке зрения Другого» ([Брейяр, Фужерон, 2001], цит. по [Николаева, 2008: 56]). По наблюдениям датского исследователя Т. Кристенсен, присутствие местоимения второго лица du/I в сочетании с формой императива в датском языке сигнализирует, что каузируемое действие оценивается говорящим как желаемое адресатом [Christensen, 2007:
88-89]. Это, по мнению автора, может быть свойственно ситуациям, когда со стороны адресата отсутствует эксплицитное проявление такого желания, но говорящий догадывается о нем и в некоторой степени предвосхищает события, избавляя партнера от необходимости эксплицировать его, например: Hun kiggede pâ sit armbândsur og udbr0d: "Gud er klokken sâ meget! Sâ mâ jeg desvœrre smutte. Men tag du bare lidt kaffe og et par kager til. De skriver det pâ min regning. Hej Gurli, vi ses!" Jeg sagde ogsâ "Hej", og bestilte en ny kande kaffe og tre kager til. 'Она посмотрела на часы и воскликнула: «Господи, как много времени! Мне, к сожалению, пора бежать. Но ты закажи еще немного кофе и пару пирожных. Они запишут это на мой счет. Пока, Гурли, увидимся!» Я ответил: «Пока», - и заказал еще кофейник кофе и три пирожных'.
Желание адресата осуществить каузируемое императивом действие не является, однако, обязательным условием присутствия личных местоимений второго лица du/I в предложении. Так, в следующем примере субъект императивного действия предпочел бы остаться, но его ждут дома: - Jeg ville gerne vœre blevet, men jeg tror ikke, jeg kan vœre vœk hjemmefra lœngere. <.. .> Nej, det troede Maria heller ikke. - Tag du bare hjem, sagde hun. - Jeg skal nok blive her. '- Я бы очень хотела остаться, но мне пора. <.> Да, - согласилась Мария. Ты иди домой, - сказала она. - Я побуду здесь'. Наиболее важным, как представляется, является то, что здесь речевой акт разрешения реализуется в ситуации, препятствующей выполнению адресатом желаемого или необходимого действия. Разрешая совершить его, говорящий считает это действие бенефактивным для адресата и, самое главное, «принимает на себя обязательства» [Серль, 1986: 160-165] по устранению возникших препятствий, в чем и заверяет партнера.
Таким образом, эксплицитное выражение такого заверения является обязательным условием употребления местоимения второго лица в условиях речевого акта разрешения. Во всех приведенных ниже примерах высказывание Jeg/vi skal nok . реализует такой речевой акт обещания [Крылова, 2004]: - Jamen jeg har altsâ en aftale, ska' ind pâ politistationen og 0nske gutterne en god jul! <...> Vi skal nok nâ det, siger mor beroligende. Smut du bare Brian og hils inde pâ stationen. '- Да, но я договорился, мне нужно в участок поздравить ребят с Рождеством. <...> Мы справимся, - успокоила мама. - Ну, ты беги, Бриан, и передавай привет там на станции'. Og min angst forsvandt. Det var, ligesom hun sagde: "Kom du bare, min pige, gâ blot videre. Jeg skal nok hjœlpe dig". 'И мой страх исчез, будто она сказала: «Ты заходи, моя девочка, проходи дальше. Я помогу тебе»'. "Fornuftig pige", sagde moren. "Skriv du bare, sâ skal jeg nok lave morgenmad. 'Умница, - сказала мама. - Пиши, а я тогда приготовлю завтрак'.
Само сочетание императивной конструкции Imp. + bare с личным местоимением, выражающим субъект императивного действия, не несет, на наш взгляд, признаков бенефактивности данного действия для одного из коммуникантов, если это значение не специфицируется в ближайшем контексте.
2. Imp. + bare = совет, рекомендация. Условия реализации: структура диалога или монолога, безударная постпозиция по отношению к предикату, возможность наличия субъекта каузируемого действия.
Конструкции с bare могут также использоваться в случае побуждения слушающего сделать то, чего он сам «возможно, не желает или, во всяком случае, не высказывает такого желания», тогда как говорящий считает это полезным для него [Christensen, 2007: 88-89]. Такой речевой акт может быть отнесен к суггестивному типу директивов и охарактеризован как совет, рекомендация, так как ему свойственны приоритетность говорящего, необлигатор-ность и бенефактивность, с точки зрения говорящего, действия для адресата. Субъект императивного действия может присутствовать в предложении для выражения говорящим, как подчеркивалось выше, заверения в достижении желаемого результата в случае применения данной рекомендации. Однако такая экспликация субъекта является необязательной, особенно, если говорящий обращается не к какому-то конкретному лицу и ограничивает свою роль рамками совета, ср., например, два следующих предложения: Stol du bare pâ mig, jeg har jo pr0vet det her f0r... 'Ты просто положись на меня, я же это уже раньше делал'. Nâr man m0der kretensere pâ vejene, sâ smil bare og sig "Kalimera", som betyder godmorgen. 'При встрече с критянами на улице просто улыбнитесь и скажите им «Калимера», что значит «доброе утро»'.
3. Imp. + bare = предложение аргумента. Условия реализации: структура монолога, безударный вариант частицы в постпозиции к перцептивному или ментальному предикату, невозможность употребления в контексте негации.
Для монологической речи, а именно для языка периодических изданий, также характерно употребление безударного варианта bare в постпозиции к императиву, выраженному главным образом перцептивными и ментальными предикатами, например: Grimme tœnder duer ikke i moderne politik. Se bare pâ Tony Blair - det er lige meget, hvad man siger, bare man har hvide bisser, mens man g0r det.(P) 'Людям с некрасивыми зубами не место в современной политике. Посмотрите хотя бы на Тони Блэра - все равно, что человек говорит, лишь бы у него при этом были белые зубы'. "Eva er simpelthen noget af det mest u-kulturelle, der findes. Tœnk bare - ikke en eneste af mine film har hun set", siger Ole Stephensen. '«Ева просто беcкультурная до
невозможности. Подумай только - ни одного из моих фильмов она не видела», - говорит Оле Стефенсен'. Случаи употребления частицы в таком контексте представляют собой особую разновидность императивных конструкций, так как иллокутивной функцией такого речевого акта является не столько побудить слушающего предпринять выражаемое императивом действие, сколько предложить ему некий аргумент, иллюстрирующий, с точки зрения говорящего, правомерность субъективной оценки, данной им в анафорическом высказывании. Это высказывание (тезис) обычно содержит субъективную оценку говорящего, которую, по его мнению, легко подтвердить целым рядом фактов (истинными аргументами), простейшим из которых является предлагаемый. Используя частицу, говорящий предупреждает возможные вопросы или возражения со стороны слушающего и упрощает для него поиск аргументов в пользу сказанного. Любая из приведенных выше императивных конструкций может быть успешно заменена вводным словом for eksempel 'например' или гор-тативной конструкцией lad os bare se / tenke / höre.. .'давайте просто посмотрим / подумаем / послушаем.'. Все это позволяет говорить о формировании данной императивной конструкцией с bare речевого акта предложения аргумента. Частица привносит в анализируемую конструкцию значение, которое может быть так же, как и в предыдущих вариантах, определено как «достаточно просто убедиться в достоверности анафорического высказывания (посмотрев, подумав, вспомнив нечто)»: Morten Korch oplever vel for tiden en ren^ssance, men det er i medierne og i Kabenhavn. Han har aldrig for alvor v^ret ude af billedet i den lösende offentlighed - sp0rg bare bibliotekarerne pä landets smä biblioteker. '.Он никогда всерьез не выходил из поля зрения читающей общественности - спросите хотя бы (=проще всего спросить) работников маленьких библиотек страны'.
Таким образом, безударная частица bare в постпозиции к императиву конкретизирует условия выполнения слушающим каузируемого действия и вводит в императивную конструкцию целый ряд параметров. Bare сигнализирует, что слушающему для достижения положительного результата достаточно предпринять простое действие. Эксплицируемая bare гипотеза говорящего о простоте в данной ситуации, но достаточности для слушающего совершения каузируемого действия позволяет говорить о данной частице как о конклюзивном ситуативе 1-го лица, за которым стоит сам говорящий, отвечающий за экспликацию данных условий. О значении гипотетического умозаключения свидетельствует и приоритетность говорящего во всех проанализированных контекстах, и необязательность выполнения данного действия адресатом, и то, что побуждение к каузируемому действию не является реакцией говорящего на прямую просьбу собеседника о разрешении, совете, рекомендации, предложении
аргумента. Следует, однако, заметить, что слушающий в целом ряде случаев косвенно провоцирует возникновение такой ситуации.
Imp. + bare + ikke
4. Imp. + bare + ikke = предостережение. Условия реализации: употребление конструкции в контексте негации, невозможность экспликации субъекта действия.
Отрицание ikke в контексте данной конструкции стоит в постпозиции к bare, так как модальная частица относится к внепропози-циональным членам предложения, а их прототипическую позицию характеризует невозможность подвергаться негации: Men tro bare ikke at jeg er naiv... '- Только не думай, что я наивен...' Nâr du kommer til Indonesien, sig bare ikke, at du er dansker. 'Только не говори, что ты датчанин, когда приедешь в Индонезию'.
Приведенные примеры прохибитива (отрицательный вариант императива) имеют основное значение «не делай Р». Иллокутивной функцией такого превентивного (предупреждающего) речевого акта является предостережение исполнителю, чтобы им не было совершено неконтролируемого действия, способного нанести ущерб ему самому, говорящему или какому-то 3-му лицу [Храковский, 1992: 38]. Таким образом, необходимыми условиями речевого акта предостережения являются такие параметры, как отрицательная пресуппозитив-ная оценка говорящим действия, выраженного императивом, а также его неконтролируемость со стороны субъекта. Предостережения от неконтролируемых, а значит, простых действий, как подчеркивают исследователи разных языков, «как правило, выражаются отрицательными императивами» [Вольф, 2006: 17]: Sig bare ikke 'jeg elsker dig'. Lad mig f0le det! 'Не говори: «Я люблю тебя». Дай мне это почувствовать!' Tal bare ikke til ham! 'Не обращайся к нему!'
Как и в ранее проанализированных контекстах, иллокутивной функцией императивной конструкции Imp.+bare+ikke является воздействие на адресата. Целью такого воздействия в данном случае является предупреждение неких действий со стороны слушающего, затрудняющих, с точки зрения говорящего, достижение положительного результата: Og det ved forfatteren godt selv, tag bare ikke fejl af hendes forekommende og generte charme. 'И писательница сама хорошо знает это, только не обольщайтесь ее шармом предупредительности и застенчивости.' Выражаемое конструкцией Imp.+bare+ikke значение предостережения делает невозможным экспликацию в ее контексте субъекта императивного действия, так как говорящий не может поручиться за достижение бенефактивного результата в случае невыполнения партнером данного предостережения.
На русский язык императивная конструкция с отрицанием в постпозиции к bare может переводиться с помощью 'только не'.
Об иллокутивной функции предостережения, выражаемой русским 'только не', говорит Д.Н. Шмелев [Шмелев, 2006].
Imperativ + ikke + bare
5. Imp.+ikke+bare = речевой акт требования. Условия реализации: структура монолога/диалога, безударный bare в постнегативной позиции между компонентами глагольной конструкции, первый из которых выражен глаголом местоположения.
Случаи употребления частицы bare в постпозиции к императиву с негацией обращают на себя особое внимание из-за атипичной для модальных частиц постнегативной позиции. При детальном рассмотрении обнаруживается, что такое употребление возможно только в конструкциях, первым компонентом которых являются глаголы позиции: ligge 'лежать', sidde 'сидеть', stä 'стоять'. По общему мнению исследователей, данные конструкции используются в датском языке, как и во многих других языках мира, «для обозначения ситуации в процессе ее развития, а также длительности» [Майсак, 2005: 252-292], т.е. для выражения имперфективных значений. Помимо выражения дуративного и хабитуального действия [Kuteva, 1999: 195-196; 2001: 45-47] с уточнением положения субъекта в пространстве, данным конструкциям свойственно, как отмечается в [Вайс, 2000: 370], значение «ничем не нарушаемого процесса». Как представляется, основной особенностью данной конструкции в датском языке является обозначение действия, которое не может проходить параллельно с другим активным действием субъекта, например думать и мыть посуду (точнее, думать, моя посуду), доказательством чему является, например, значение выражения ligger og k0rer - букв.: 'лежит и едет', которое можно передать как 'просто (=бесцельно) катается по городу'. Именно такая симплицитность действия и делает возможным употребление с данной глагольной конструкцией модальной частицы bare: sidder bare og teser 'просто сидит читает', ligger bare og sover 'просто лежит спит', stär bare og venter 'просто стоит ждет'.
Выше были рассмотрены примеры употребления императивной конструкции с отрицанием, стоящим в постпозиции к bare. Если же негация предшествует bare, то значение конструкции меняется. При этом, однако, bare сохраняет свои свойства модальной частицы (см. случаи препозиции отрицания по отношению к модальной частице nok в [Крылова, 2004]). Негация здесь относится к двусоставной императивной конструкции, а не к bare. Так, например, в ситуации, когда все ученики убирают класс, а один учащийся сидит и что-то пишет, ему говорят: Sid ikke bare der og skriv! Tag og hj^lp til! 'Ну хватит там сидеть писать! Давай помогай!' Перенос отрицания в постпозицию к модальной частице bare не только разрушил бы саму глагольную конструкцию, но и привел бы к изменению
значения всего императивного высказывания, которое в связи с произведенными перестановками могло бы восприниматься как состоящее из двух частей: предостережение + приказ: Sid bare ikke der og skriv! 'Только не сиди там и пиши!' - или разрешения одного действия и запрещения другого: Sid bare der og skriv ikke! 'Просто сиди там и не пиши!' Анализируемая императивная конструкция побуждает адресата к прекращению выполнения действия, совершаемого им в момент речи и препятствующего, с точки зрения говорящего, достижению бенефактивного результата: Stä ikke bare der og glo! 'Ну хватит там стоять глазеть!' О некоторой потере глаголом местоположения собственного лексического значения и приобретении им в данной глагольной конструкции функции вспомогательного глагола свидетельствует то, что само местоположение субъекта в пространстве не является основной причиной недовольства говорящего. Такое требование о прекращении действия может касаться только действия второго глагольного компонента: Sid ikke bare der og skriv! Spis! 'Ну хватить там сидеть писать! Ешь!' Для данной императивной конструкции с отрицанием в препозиции к частице характерна эмотивная оценка упрека.
Bare + Imperativ
1. Bare + Imp. = речевой акт инструкции. Условия реализации: структура монолога/диалога, ударная позиция перед императивом, выраженным акциональным предикатом, невозможность экспликации субъекта каузируемого действия и употребления отрицания.
И в монологической и в диалогической речи используются императивные конструкции с bare в инициальной ударной позиции. Препозиция ударной частицы по отношению к императивной форме акционального глагола, в отличие от употребления ее безударного варианта в постпозиции к императиву, сигнализирует слушающему, что ему для достижения желаемого результата необходимо предпринять простое минимальное действие, выражаемое императивом: Bare skriv, lad v^re med at analysere. Lad v^re med at sige: Det kan jeg ikke g0re", eller "det kan jeg ikke fa" osv. Bare v^r aktiv. 'Просто пиши, перестань анализировать. Перестань говорить: «Я не могу этого делать», или «Мне этого не добиться» и т.д. Просто будь активным'. Bare tal med os pä sekretariatet sä hurtigt som muligt. 'Только свяжитесь с нами в секретариате как можно быстрее'.
Именно с целью воздействия на слушающего и изменения его субъективного мира говорящий использует частицу в инициальной ударной позиции, сигнализируя, что для получения слушающим положительного результата необходимо совершить простое каузиру-емое действие (писать, а не анализировать; связаться с профессионалами, а не брать на себя их функции и т.д.). Все это позволяет данной
императивной конструкции активно использоваться в языке рекламы и всевозможных инструкциях: Bare spis varieret og sundt. 'Просто ешь разнообразную и здоровую пищу'. Bare giv os besked sâ laver vi det og stâr for hele designet af din forretnings hjemmeside. 'Только сообщите нам, и мы сделаем это и полностью оформим дизайн сайта Вашей фирмы'. Gratis abonnement, bare husk at taste de fire cifre, vi er billigst. 'Бесплатный абонемент, только не забудьте набрать эти четыре цифры, мы дешевле всех'. Hvis du vil sp0rge eller chatte sâ bare skriv hvad du vil skrive ... 'Если ты хочешь спросить или пообщаться, то просто напиши то, что хочешь...' В качестве подтверждения предложенных нами обоснований интересно сравнить два похожих примера, где конструкция bare husk имеет иллокутивную функцию инструкции, которой необходимо следовать для достижения бене-фактивного результата, тогда как конструкция husk bare формирует речевой акт совета, рекомендации: Bare husk at fjerne .txt-endelsen efter endt download, ellers kan du ikke se den... 'Только не забудьте (букв.: помните) удалить окончание файла txt после закачки, иначе вы не сможете его увидеть.' Husk bare: beskœr dem ikke forkert, for sâ kommer der ingen blomster. 'Не забудьте (букв.: помните) только: обрезайте их правильно (букв.: не обрезайте их неправильно), а то на них не будет цветов'.
Описанная функциональная семантика данной императивной конструкции делает невозможным ее использование в речевом акте предостережения, а именно в контексте негации. Иными словами, иллокутивная сила предостережения заключается в призыве слушающего к самоконтролю, что значительно сложнее бесконтрольного действия, а это противоречит, как представляется, семантике конструкции bare + Imp., заключающейся в призыве к минимальному и симплицитному действию, с которым, по мнению говорящего, адресат легко справится сам, следуя предложенной инструкции. В связи с этим данная императивная конструкция не может употребляться для выражения предостережения, доказательством чему служит отсутствие в корпусах примеров случаев с негацией в контексте конструкций bare + Imp.
Итак, конструкция с ударным bare в препозиции к императиву сигнализирует слушающему, что у него нет препятствий для совершения каузируемого действия, которое говорящий считает необходимым для достижения желаемого результата. Подтверждением правомерности предложенного нами анализа прагматической семантики данной императивной конструкции является следующий пример, где иллокутивная сила вводимых пропозиций эксплицируется перформа-тивным глаголом instruere 'инструктировать': Han instruerer Ingrid: "Du beh0ver ikke at sige noget, bare smil til ham!" 'Он инструктирует Ингрид: Ты можешь ничего не говорить, только улыбайся ему'.
2. Bare + Imp. = речевой акт убеждения. Условия реализации: структура монолога/диалога, ударная позиция, ментальный/ перцептивный предикат, невозможность экспликации субъекта каузируемого действия и употребления отрицания.
В отличие от императивной конструкции с безударной постпозитивной частицей, где слушающему предлагается аргументация субъективной оценки, данной говорящим в анафорическом высказывании, вводимая ударным препозитивным bare аргументация имеет целью убедить слушающего в несоответствии реальной небенефактивной ситуации анафорического высказывания (в примерах выделено курсивом) бенефактивной норме: Internettet er en teknologi baseret pâ et amerikansk markedssystem, og hvor vi mâ konstatere, at deres moral og normer er noget anderledes end vores - "bare tœnk pâ den strandede vâbendiskussion i USA - den har vi af gode grunde ikke i Europa. 'Интернет - это технология, базирующаяся на американской рыночной системе, а их мораль и нормы, как мы можем констатировать, отличны от наших - только подумайте о потерпевшей крах дискуссии об оружии в США - мы не ведем ее в Европе по веским причинам'. Han fatter det ikke, bare h0r hvad han sagde til USA-Today: "Hver gang vi kommer til en by, stâr der to sider om mig i hver avis. 'Он этого не понимает, только послушайте, что он сказал в интервью USA-Today: «Стоит нам приехать в какой-нибудь город, как каждая из местных газет отводит мне по две страницы'. Defleste regeringen tœnker kun fem âr frem i tiden, nâr de ta'r beslutninger. Bare se pâ regnskovene, der blev fœldet uden at tœnke over konsekvenserne. 'Большинство правительств думают только на пять лет вперед при принятии решений. Только посмотрите на леса, которые вырубают, не задумываясь о последствиях'.
Несоответствие, с точки зрения говорящего, небенефактивной ситуации или поведения третьего лица бенефактивной норме (о позитивной оценке нормы см., например, [Вольф, 2006: 134]) актуализирует определенный тип отношений говорящего и слушающего. Это сказывается на структуре императивной конструкции, где инициальное положение частицы сигнализирует о стремлении говорящего убедить слушающего в необходимости негативной оценки поведения субъекта анафорического высказывания или описываемой ситуации в целом. Сама структура конструкции bare + Imperativ усиливает эмо-тивную оценку осуждения такого нарушения нормы, которое может быть беспрепятственно подтверждено вводимым императивной конструкцией негативным аргументом. Частица bare, занимая позицию союза в императивном предложении, берет на себя его функцию, связывая между собой тезис и аргумент, его подтверждающий. Det kan lyde som en overdrivelse, men ser vi pâ USA, mener jeg, at videnska-ben er d0ende. Bare se pâ, hvordan prœsident Bush omgâs videnskabelige
data. 'Это может звучать как преувеличение, но если посмотреть на США, то там, по-моему, наука при смерти. Только посмотрите, как президент Буш обращается с научными данными'.
Данная выше характеристика иллокутивной силы высказывания, состоящего из конструкции с ударным bare в препозиции к императиву, выраженному перцептивными или ментальными предикатами, делает невозможным ее употребление в контексте негации, что находит подтверждение в языковом материале.
Таким образом, проведенный на материале датского языка анализ императивных конструкций с модальной частицей bare показывает, что частица, находящаяся в своей прототипической безударной позиции после императива и имеющая в качестве основной коммуникативной функции аргументативную, не располагает функциональной потенцией целенаправленно воздействовать на слушающего и принуждать его к действию, о чем свидетельствуют иллокутивные функции таких речевых актов, как разрешение, совет, рекомендация, предложение аргумента и даже предостережение.
Необходимость воздействовать на адресата в сложившейся ситуации отражается в структурно-просодических изменениях, таких, как препозиция частицы по отношению к императиву и ее повышенная ударность. Интересно, что на такую же особенность русских частиц обращает внимание Т.М. Николаева: «.повышенная ударность стала фактом не позиционным, а функционально-семантическим, в основном работающим на «скрытую семантику», а не на простую делимитацию. Частицы из синтаксических пограничных сигналов стали конденсаторами глубинной смысловой многока-нальности. И она выражается усиленным ударением, акцентным выделением» [Николаева, 2004: 121]. Приобретая благодаря такому изменению функцию целенаправленного активного воздействия на адресата, императивные конструкции с ударным bare в препозиции в зависимости от той или иной семантики императива формируют речевые акты инструкции или убеждения в необходимости осуждения действия в анафорическом высказывании как не соответствующего общепринятой норме.
Все вышесказанное подтверждает вывод, сделанный относительно средств выражения волеизъявления в русском языке, о том, что «каждая из структур вариативного ряда той или иной целеустановки занимает особое место в системе волеизъявления и обладает своей спецификой значения, соотношением дифференциальных средств разных уровней языка, особенностями сфер общения» [Безяева, 2002: 77].
Проведенный анализ позволяет также приблизиться к объективной оценке той важной роли, которую играют модальные частицы датского языка в выражении широкого спектра не только прагматических, но и грамматических значений.
Список литературы
Безяева М.Г. Семантика коммуникативного уровня звучащего языка: волеизъявление и выражение желания говорящего в русском диалоге. М., 2002.
Беляева Е.И. Грамматика и прагматика побуждения: английский язык. Воронеж, 1992.
Брейяр Ж., Фужерон И. Когда Я нужно? // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 2001. Т. 60. № 4.
Вайс Д. Русские двойные глаголы: кто хозяин, а кто слуга? // Слово в тексте и в словаре: Сб. ст. к 70-летию акад. Ю.Д. Апресяна / Ред. Л.Л. Иомдин, Л.П. Крысин. М., 2000.
Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 2006.
Крылова Э.Б. Прагматическая семантика и коммуникативные функции модальных частиц nok, vel и vist в датском языке: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2004.
Крылова Э.Б. Модальная частица nu в датском языке: функционально-семантическая эволюция от наречия к частице // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2008. № 3.
Крылова Э.Б. Несколько слов в защиту датского будущего // Германистика. Скандинавистика. Историческая поэтика: (К дню рождения О.А. Смир-ницкой). М., 2008.
Лайонз Дж. Лингвистическая семантика: Введение / Пер. с англ. В.В. Морозова, И.Б. Шатуновского; под общ. ред. И.Б. Шатуновского. М., 2003.
Николаева Т.М. Непарадигматическая лингвистика: история «блуждающих частиц». М., 2008 (Studia philologica). 2005.
Серль Дж. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1986. Вып. 17.
Шмелева Е.А. Разрешение и запрещение как побудительные речевые акты // Функционально-типологические аспекты анализа императива. Ч. 2. М., 1990.
Christensen T.K. Hyperparadigmer - en unders0gelse af paradigmatiske samspil i danske modussystemer. Institut for kultur og identitet. Roskilde univer-sitetscenter. 2007.
Diderichsen P. Elementar dansk grammatik. K0benhavn. Nordisk Forlag. 1946.
Durst-Andersen P. Om indirekte i direkte sproghandlinger og det direkte i indirekte sproghandlinger // Indlag fra Forskningsseminaret: Sprog, kultur og kommunikation. Sproginstitutternes Arbejdspapir Handelsh0jskolen i Kaben-havn (ARK) - 62. Oktober 1991.
Durst-Andersen P. Imperative frames and modality // Linguistics and Philosophy 18. Kluwer Academic Publishers. 1995.
Durst-Andersen P. Danske partikler og deres betydning for pragmatik. 2008.
Hansen Aa. Moderne dansk III. Kabenhavn, 1967.
Krylova E. "De danske affirmativer da og jo" // Sproglig polyfoni. Arbejdspapirer 6. Skrifter fra Dansk og Public Relations. Roskilde Universitetscenter. 2006.
Krylova E. "Epistemisk polyfoni pä dansk" // Therkelsen, Rita/ Maller Andersen, Nina / Nalke, Henning (red.) Sproglig polyfoni. Tekster om Bachtin og ScaPoLine. Aarhus Universitetsforlag. 2007.
4 ВМУ, филология, № 2
Kuteva T. On 'sit' / 'stand' / 'lie' auxiliation // Lingvistics. 1999. 37 (2). Kuteva T. Auxiliation: An nquiry ito the nature of grammaticalization. Oxford, 2001.
Palmer F.R. Mood and modality. Cambridge, 1986.
Searle J.R. Intentionality. An essay in the philosophy of mind. Cambridge, 1983.
Wierzbicka A. Lingua mentalis. The semantics of natural language. N.Y., 1980. WiwelH.G. Synspunkter for dansk sproglsre. Kfbenhavn. Det nordiske Forlag. 1901.
Сведения об авторе: Крылова Эльвира Борисовна, канд. филол. наук, доц. кафедры германской и кельтской филологии филол. ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
