CC BY
132
УДК 008.001
СПЕЦИФИКА СИМВОЛИЧЕСКИХ РЕПРЕЗЕНТАЦИЙ РОССИЙСКОЙ СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ПРАКТИКИ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА И НА РУБЕЖЕ XX-XXI ВЕКОВ
© 2011 Е. А. Царева
доцент, канд. филос. наук, доцент e-mail: helentsaryova@rambler. ru
Курский государственный университет
Статья посвящена исследованию социально-культурных трансформаций в семиотическом аспекте. Автор обосновывает значение символического фактора в условиях кардинальных изменений социальной жизни. Понимание символа как маркера социальных процессов позволяет выявить особенности символических репрезентаций российской социально-культурной практики начала XX века и рубежа XX-XXI столетий.
Ключевые слова: символ, социально-культурные трансформации, символические репрезентации, культура симулякра.
Выявление специфики символических репрезентаций российской социальнокультурной практики в начале XX столетия и на рубеже XX-XXI веков направлено на понимание роли символического фактора в условиях кардинальных изменений социальной жизни. Данный анализ содержит, с одной стороны, исследование символа в процессной трактовке, с другой - осмысление социально-культурных трансформаций в семиотическом аспекте. Такая постановка вопроса не безосновательна и возможна благодаря особым свойствам символа как знакового средства культуры, который не только фиксирует и отражает духовную реальность, но формирует ее и вносит в нее неизбежный источник изменений. По сути дела, анализ специфики символических репрезентаций в обозначенные эпохи предполагает осмысление символа, его функций, роли, «поведения», ценностной значимости в конкретных социально-культурных практиках начала XX века и рубежа XX-XXI столетий.
Во всем многообразии средств, которыми располагает культура, символу принадлежит особое место. Этот уникальный феномен фиксирует глубинные процессы общественной жизни. Л.А. Степанова подчеркивает, что изменение социальной структуры влечет за собой изменения в символической сфере [Степанова 1998: 94]. Институционализированные символы (которые воплощают идеи, идеалы, представления и ценности) - главное звено в социокультурном порядке. Благодаря этим символам индивиды формируют социальную реальность, закрепляют и передают актуально значимую информацию [Царева 2009: 26].
С точки зрения Э. Кассирера, культуротворческая деятельность человека укоренена в символической природе его сознания и связана с использованием, пониманием и производством символов. За счет символической деятельности происходит оформление мира, придание ему устойчивых образов. Процесс производства символов непрерывен [Соболева 2001: 80-85].
Как универсальное культурное образование, символ присутствует почти в каждом поле человеческой деятельности, он включен в сложнейший механизм удержания и трансляции культурных ценностей [Рубцов 1991: 133-139]. Вовлеченные в сложный процесс интерпретации (когда происходит субъективное прочтение интерсубъективного содержания, «вживание» в символику эпохи, народа, культуры),
символы «будоражат мысль» информацией, которой заряжены. Продуктивное «вживание» в символ способствует тому, что его смысл, говоря словами М.М. Бахтина, «достигает оплотнения» и становится понятным субъекту. «Вживание», в свою очередь, связано с истолкованием, интерпретацией. Приводя во взаимодействие между собой субъективный и объективный миры, символы задают новые значения окружающему миру.
Символ - это и потенциальная смысловая глубина, и всегда некий предел, раскрывающий себя в континууме смысловых единичностей, он соотносится с пониманием. Оперирование символом предполагает не реконструкцию денотата, а реконструкцию «субъективной ситуации порождения», то есть понимания. «Понимание символа выступает как результат того, что именно “Я” оказывается в ситуации его понимания» [Мамардашвили 1997: 224].
Поскольку символы задают значения окружающему миру, выполняя функцию связующего звена между человеком и ценностным пространством культуры, внешним миром фактов, то можно сказать, что символ - это посредник между семиотической и внесемиотической реальностью. Его отличительная черта - прочные взаимоотношения с символизируемым содержанием [Шелковников 2007: 32].
Природа символа, его содержательность, полисемантизм смыслового пространства, наличие границ, сплачивающее начало, отсутствие перспективы окончательного истолкования делают его особым феноменом, способным концентрировать, «стягивать» социокультурный смысл. Выделяя его из общего культурного контекста, рассматривая как универсальное образование, но производное (подобно знаку) от социальных, психологических, культурных и других факторов, необходимо подчеркнуть, что символ всегда соотносится с той общественной средой, в которой реализуются коммуникационные процессы, и вырабатывается новая информация. Значимость символа как феномена культуры определяется его способностью включать человека в ценностное пространство культуры, активизировать познание мира, кодировать результаты этого познания. Можно заключить, что символы отражают развитие социально-культурной практики, запечатлевая процессы, явления в своем смысловом пространстве [Кармадонов 2004: 130-138]. Поскольку символы формируются в социально-культурных практиках, аккумулируют ценности, их смысл всегда соотносится с идеалами конкретной социально-истрической эпохи.
Предложенные характеристики символа, его особенности как знакового средства культуры позволяют заключить, что символ является маркером социально-культурных процессов, а следовательно, устойчивым коррелятом социальных и культурных изменений. Такая установка в понимании символа открывает простор для исследования социальных и культурных процессов через бытийствующую символику. Представляется, что с позиций этой установки возможно понять и дать оценку специфике символических репрезентаций российской социально-культурной практики в начале XX столетия и на рубеже ХХ-ХХ1 веков.
В анализе социально-культурных трансформаций через символическую составляющую актуальным является отмеченное ранее положение о том, что символ как особое знаковое средство культуры не только фиксирует и отражает духовную реальность, но формирует и вносит в нее неизбежный источник изменений. Особую значимость в этой связи представляют следующие вопросы. Какова роль символов в социально-культурных трансформациях российской жизни начала XX столетия? Можно ли оценивать символы, возникшие в постсоветский период, как культурообразующие феномены? О чем свидетельствуют процессы, происходящие в символической сфере, в российской культуре конца XX столетия? Ответы на эти и многие другие вопросы позволяют осмыслить роль символического фактора в условиях
социальных изменений, а также выявить особенности символических репрезентаций российской социально-культурной жизни в начале XX столетия и на рубеже XX-XXI веков.
Социальные коллизии начала ХХ столетия свидетельствуют о том, что в масштабном проекте по переустройству массового сознания активно используются символы, которые воплощают определенные идеалы и смыслы. Для создания нового человека советской эпохи, когда необратимыми становятся процессы вырождения прежних традиций, а общество, находясь в состоянии кризиса, нуждается в «новом порядке вещей», возникает потребность поиска действенных средств, способствующих обретению новой веры. Такими действенными средствами, помимо пропаганды, выступают, прежде всего, символы и ритуалы. Можно сказать, что в процессе формирования новой советской социально-культурной практики фактор символического становится определяющим.
Осмысление кризисных явлений данного периода позволяет утверждать, что фактор символического в условиях кардинальных трансформаций социальной и культурной жизни предстает определяющим компонентом этих процессов. Обоснование такого положения подтверждается тем, что рождающаяся советская идеология для закрепления новых социальных значений призывает на помощь символы и начинает «говорить» новым символическим языком.
Специфика символических репрезентаций российской социально-культурной практики начала XX века определяется тем, что в условиях кардинальных изменений в кратчайшие сроки происходит слом прежде институционализированных символических комплексов [Новикова 1995: 201-217]. Но, поскольку новый
социальный опыт вступает в противоречие со смысловым содержанием прежнего общественного развития, возникает необходимость быстрого его укрепления. Основополагающая роль в этом процессе отводится именно символам, смысловое содержание которых способствует становлению нового социального порядка.
Идея борьбы старого и нового в наибольшей степени концентрируется в искусстве начала века. Основной темой в искусстве предстает тема становления человека - борца и созидателя этого нового общества, что определяет характер эстетического идеала, его исторический оптимизм и художественную символику, которая в дальнейшем будет воплощать смыслы целой эпохи [Царева 2006: 90-108]. Складывающаяся система символов, с одной стороны, вносит неизбежный источник изменений в духовную жизнь и культуру, с другой стороны, начинает формировать новую духовную реальность.
Символы и ритуалы не зря призываются на помощь обществами в кризисные моменты. Арнольдом Ван Геннепом введено в оборот понятие «обряды перехода». Он выделяет три стадии в переходном состоянии любого общества: разделение -пограничность (лиминальность) - воссоединение. Наиболее опасна, с точки зрения автора, вторая стадия, «пограничье». Она характеризуется тем, что у культуры общества уже почти нет свойств ее прошлого, но еще нет и будущего. Духовный мир людей как бы «зависает» в пустоте. Единственной целью становится обретение коллективом осознания своей целостности и своего единства во время ритуала. Особенно показательные формы это явление приобретает в условиях далеко зашедшего вырождения старой традиции, когда былое единство (или осознание его) восстанавливается во время ритуала (см.: [Новикова 1995: 201-217]).
Главная особенность возникшей в начале XX столетия новой символической системы заключается в том, что составляющие ее символы поначалу не имеют социальных референтов, но вопреки этому выполняют свою главную семиотическую функцию означивания. В зримых чертах повседневности просматривается четкое
взаимодействие между семантикой реалий и новой символикой, в содержании которой проступают контуры будущего, и это будущее, заслоняя настоящее, как бы начинает реализовываться. В дальнейшем, на протяжении всего своего существования, символическая система советской эпохи выступает действенным средством обоснования идеологических установок.
Краткий анализ социально-культурных изменений начала XX столетия в семиотическом аспекте позволяет заключить, что символический фактор предстает одним из ведущих компонентов этих изменений. Осмысление и оценка социальнокультурных трансформаций через символическую составляющую позволяют сделать некоторые выводы в теоретическом плане и ответить на вопрос о том, какие процессы происходят в символической сфере в условиях социально-культурных трансформаций.
Прежде всего следует сказать о разрыве связей исходных денотативных отношений, установленных кодами различного порядка, что нарушает в пространстве символов некогда устойчивую бинарную оппозицию: означающее - означаемое. В результате символы лишаются своих социальных референтов. Далее, смысловая объективация, которую символы обрели в стабильной социальной ситуации, в условиях социально-культурных трансформаций теряет свою определенность. Значения некогда действенных символов, ранее цементировавших общество, скудеют и символы лишаются своего ценностного статуса. В дальнейшем, как уже отмечалось, происходит окончательный слом ранее институционализированных символических комплексов. Так, в условиях социально-культурных трансформаций начала XX века рождающаяся советская идеология для закрепления новых социальных значений, отторгнув некогда действенные символы, призывает на помощь другие и создает собственный знаковосимволический код. Новообразования культуры благодаря семиотическому инструментарию постепенно включаются в процесс осмысления и обретают свои символические аналоги.
В конце XX столетия Россия вновь стала на путь кардинальных перемен. Каковы особенности символических репрезентаций российской социально-культурной практики рубежа XX-XXI столетий? В чем специфичность постсоветской символической системы? Ответы на эти вопросы помогают осмыслить характер социально-культурных трансформаций этого периода в семиотическом аспекте.
Социально-культурные трансформации рубежа ХХ-XXI веков составили целую эпоху российской истории. Драматические события этого времени называют и кризисом перехода, и реформированием, и модернизацией. Наша общественная жизнь, культура, мировоззрение претерпели сложнейшие метаморфозы, связанные с радикальными переменами политической жизни, изменениями в экономике, идеологии и социальной структуре общества. Содержание процессов, протекающих во всех сферах общественной жизни, было обусловлено не только внутренними, но также внешними факторами. События полутора десятилетий сопровождались кардинальным переломом в сознании людей. Менялись идеалы, ценности, смысложизненные установки, правила социального взаимодействия.
В 90-х годах XX века происходит отторжение прежней советской символики и постепенно начинает складываться новая, постсоветская символическая система. Формирование новой социальной модели, конфликт ценностей и другие факторы оказывают влияние на символическую сферу. И символы, как особые феномены, маркеры социально-культурной жизни, отреагировали на них.
Переломные процессы в жизни российского общества в 90-х годах не исчерпывались экономическими и политическими переменами. В те годы произошел ментальный сдвиг, суть которого адекватно раскрывается не только в политических и экономических изменениях, но, прежде всего, в символике духовных преобразований.
Духовная жизнь как совокупность психологических, нравственных, интеллектуальных процессов выражается в политических убеждениях, нравственных ориентирах, общественных позициях, социально-психологических установках людей и закрепляется в символах.
В 90-е годы XX столетия состояние российской социально-культурной жизни А. И. Солженицын оценивал следующим образом: «Кризис в нашей стране сейчас -намного глубже, чем только экономический, это кризис сознания и нравственности, настолько глубокий, что не посчитать, сколько десятилетий - или век - нам нужны, чтобы подняться» [Солженицын 1994: 173].
Для понимания социальных изменений через культурную символику важно учитывать сложность процесса присвоения символов индивидами. Всякая общезначимая ценность становится действенной только в индивидуальном контексте. Однако символ не так легко включить в реальные жизненные отношения субъекта. Смысл символа должен быть понят и непосредственно пережит субъектом, только тогда сам символ становится конкретным внутренним опытом, достоянием индивидуального сознания и из отвлеченной ценности превращается в личностную. Таким образом, в русле исследуемого вопроса положение о том, что культурные символы функционируют в реальных жизненных связях субъекта и пронизывают идеациональные сферы культуры, является также актуальным.
Анализ специфики символических репрезентаций российской социальнокультурной жизни конца XX века сопряжен с пониманием культурных символов в ситуации глубинного мировоззренческого и духовного кризиса. В 90-годах XX столетия складываются и начинают сосуществовать несовместимые ценностные ориентации - коллективизм и индивидуализм, гедонизм и аскетизм, антизападнические настроения и стремление к интеграции в западную цивилизацию, националистические и патерналистские тенденции. Изменения в сфере массового сознания затрагивают процесс формирования новой картины мира. Можно сказать, что одной из центральных проблем этого периода нашей истории предстает проблема конфликта ценностей.
Такой социальный и культурный фон обусловливает особый характер символического универсума. Перед исследователем, пытающимся зафиксировать ценностный сдвиг в сознании современного общества, встает вопрос о характере ценностей, применимости понятия ценность к моделям поведения, порождаемым современной культурой. Для того чтобы выразить изменения ценностного сознания современного общества, Ж. Бодрийяр, Ж. Деррида, Ж. Делез, Р. Барт, У. Эко рассматривают в первую очередь вопросы семиотического характера, такие как особенности взаимодействия означаемого и означающего, специфика референции, тотальная семиотизация бытия, культура симулякра. Таким образом, принципиально новое понимание современных символов возникло в западной культуре и обосновано в постмодернизме. Постмодернистское теоретизирование, в котором значительное внимание уделяется процессам изменения ценностного сознания, задает направленность трактовки знаково-символической деятельности человека, связанной с разрастанием неподлинных, искусственных образований - симулякров [Бурлачук, Танчер 2002: 56-67]. Данный концепт, наилучшим образом раскрывающий сущность нового видения символа, детально разработан в трудах Ж. Бодрийяра и обозначает единицу неподлинного смысла, функционирующего в культуре. Ж. Делез также отождествляет символ с симулякром, который описывает как деструктивный онтологический феномен, бытийная функция которого - разрушение иерархии универсума.
Симулякры, симулятивная реальность - ключевое положение в оценках новейшего состояния западной культуры, думается, что оно применимо для
характеристики символической сферы российской социально-культурной практики конца XX столетия.
Своим рождением симулякры обязаны современному обществу с его бесконечной рекламой, лавинами новостей, агрессией новых технологий. К. Видаль определяет идеологический климат западных стран в 80-х годах как «барочный» калейдоскоп явлений, ворвавшийся в жизнь (см.: [Ильин 1998: 175-179]). Такая ситуация создает не только условия для конфликтной интерпретации смыслового содержания символов, но, по сути дела, превращается в сознании людей в чистую символику без признака на содержательный аспект, а произвольное оперирование символикой, без пиетета к подлинным ценностям - показатель нездоровья общества. Эти искусственные образования овладевают и российским человеком, выступая неотъемлемой составной частью социально-культурной практики.
Анализ специфики символических репрезентаций социально-культурной жизни России рубежа XX-XXI столетий позволяет предположить, что традиционно сложившийся подход понимания символов как культурообразующих феноменов требует сегодня переосмысления. Явная девальвация символического в условиях трансформаций социально-культурной практики России конца XX века актуализирует проблему обновления теоретического дискурса, сложившегося в рамках изучения данного семиотического образования.
Становление действенной символики имеет сегодня важнейшее значение. Характерной особенностью современного культурного мира является то, что государства вынуждены отстаивать не только свою территориальную целостность и политико-экономическую независимость, но и свои символические универсумы. С точки зрения П. Бурдье, государства подвергаются постоянной экспансии -«символическому насилию», которое приобрело статус фактора международных отношений (см.: [Кармадонов 2004: 130-138]).
В начале XXI столетия в глубинах национального самосознания наблюдается активный поиск символов, которые, с одной стороны, отражают процессы современной российской действительности, с другой стороны, становятся основой для формирования постсоветской культурно-символической системы. Ведущую роль в укреплении и поддержании стабильности символической системы российского общества на пороге XXI века начинает играть государственная символика. В ситуации культурного многообразия ее идентификационно-интегрирующая функция способствует пониманию общих идеалов, принципов, ценностей.
Библиографический список
Бурлачук В., Танчер В. Символ и симулякр. Концепция символа в социологии постмодерна // Социология: теория, методы, маркетинг. 2002. № 1. С. 56-67.
Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. Москва: Интрада. 1998. 205 с.
Кармадонов О.А. «Символ» в эпмирических исследованиях //
Социологические исследования. 2004. № 6. С. 130-138.
Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М.: Языки русской культуры, 1997. 224 с.
Новикова М. Символы // Новый мир. 1995. № 2. С. 201-217.
Рубцов Н.Н. Символ в искусстве и жизни: философские размышления. М.: Наука, 1991. 176 с.
Соболева М.Е. Философия символических форм Э. Кассирера. Генезис. Основные понятия. Контекст. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. 152 с.
Солженицын А.И. «Русский вопрос» к концу ХХ века // Новый мир. М., 1994. С. 135-176.
Степанова Л.А. Социальная символика России // Социологические
исследования. М., 1998. № 7. С. 90-100.
Царева Е.А. Символ в условиях изменения социокультурного бытия. Курск: Курск. гос. ун-т, 2006. 131 с.
Царева Е.А. Символ как средство понимания социокультурных изменений // Обсерватория культуры. М., 2009. № 4. С. 23-27.
Шелковников А.Ю. Философия семиотики как метагносеологическая проблема: автореф. дисс. ... д-ра филос. наук / МПГУ им. В.И. Ленина. М., 2007. 32 с.
