CC BY
335
А. М. Ермаков
СОЮЗ НЕМЕЦКИХ ДЕВУШЕК И РЕФОРМА ЖЕНСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ В НАЦИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ
В статье рассматриваются позиции Союза немецких девушек в вопросе реформирования женского образования в нацистской Германии, раскрывается суть концепции равноценности полов, показаны основные изменении в сфере женского образования в Третьем рейхе.
Современники и историки с полным основанием называют нацистскую Германию «государством мужчин». Действительно, гитлеровское правительство, руководствуясь расово-биологи-ческой доктриной, стремилось превратить немецких женщин в образцовых домохозяек и многодетных матерей, преградить им доступ к политике, вытеснить с промышленных предприятий, из учреждений, с государственной службы, из научной и преподавательской деятельности. Эта линия влекла за собой и ограничение шансов женщин на получение образования. Однако отнюдь не все женщины, в том числе и активные сторонницы нацистов, разделяли идеал «хранительницы домашнего очага». Многие из них искали способы участия в политической и общественной жизни, выбора профессии и карьерного роста в Третьем рейхе. Пожалуй, особенно ярко несоответствие идеологических постулатов и политики национал-социализма ожиданиям части немецкого общества проявлялось в Союзе немецких девушек (БДМ).
БДМ был девичьей частью молодежной организации в нацистской Германии - Гитлерюгенда (ГЮ). Союз немецких девушек имел два, а с 1938 г. - три структурных подразделения: Союз юных девушек (ЮМ) для девочек 10-14 лет. Союз девушек (МБ) для девушек 14-17 (18) лет, дочернюю организацию «Вера и красота» для девушек 17-21 года.
Первая национал-социалистическая организация для девушек действовала в составе Молодежного союза НСДАП с марта по ноябрь 1923 г. и была распущена после провала «пивного путча» и запрета гитлеровской партии. В 1925 г. была основана организация Великогерманская молодежь, переименованная в 1926 г. в Гитлеровскую молодежь - Гитлерюгенд. Ее девичьи подразделения назывались сестринствами (Schwesternschaften), а с 3 июля 1930 г. - Союзом немецких девушек. БДМ разделялся на имперское управление, области, гау,
ЕРМАКОВ Александр Михайлович - кандидат исторических наук, доцент по кафедре всеобщей истории ЯрГПУ им. Ушинского © Ермаков А. М., 2006
округа, местные группы и ячейки (Scharen). Подчинение Союза Гиглерюгенду касалось только общегерманского уровня, областей и гау. Имперский фюрер молодежи Бальдур фон Ширах (1931-1940) назначал референта по работе с девушками в имперском молодежном управлении (РЮФ), девушки-референты работали также на уровне областей и гау. По указанию Гитлера от 7 июля 1932 г. все конкурирующие девичьи группы внутри нацистского движения были включены в состав БДМ [1].
Национал-социалисты рассматривали пребывание детей и молодежи в ГЮ как важнейшее средство социализации подрастающего поколения. Именно здесь молодые немцы и немки должны были приобретать свой первый жизненный опыт. Взаимосвязанными формами воспитательной работы - «службы» - в ГЮ являлись физическая закалка, мировоззренческое обучение, культурная работа, социальная и благотворительная деятельность, пребывание в лагерях и поездки. В юношеской и девичьей частях организации акценты делались на разных формах службы в соответствии с представлениями нацистов о ген-дерных ролях мужчины и женщины.
В Союзе немецких девушек была выработана концепция равноценности полов. Причины ее появления следует искать в неудовлетворенности многих девушек и самих лидеров девичьего движения тем незначительным местом, которое нацистская идеология отводила женскому полу в государстве, экономике, обществе. Но поскольку тоталитарное господство не допускает никаких оппозиционных настроений, концепция равноценности полов базировалась на нацистской идеологии и ее интерпретациях и не имела ничего общего с требованиями эмансипации женщин. Основой идеологических конструкций руководства БДМ было высказывание Гитлера о том, что «аналогично воспитанию мальчиков народническое государство может руководить воспитанием девочек с тех же точек зрения. И там главный вес возлагается на физическое обучение, и лишь затем - воспитание моральных и, в последнюю очередь, духовных ценностей. Цель женского воспитания - быть будущей матерью» [2].
Это высказывание нацистского вождя содержало два аспекта: ориентацию на роль матери и аналогию с воспитанием мальчиков. В БДМ понимали, что девочек и девушек 10-18 лет совершенно не интересуют брак, семья и материнство и при толковании установок фюрера делали акцент на аналогию с воспитанием мальчиков, что предполагало допущение для девушек собственной фазы юности. Это выгодно отличало нацистскую девичью организацию от буржуазного идеала воспитания, который такой фазы не предусматривал, и от молодежных объединений Веймарской республики, которые, за редкими исклю-
чениями, не допускали в свои ряды девушек. Требование Гитлера ориентировать девушек на материнство беспрекословно принималось как главная, но отнюдь не единственная задача. Согласно концепции равноценности полов, девушки должны были идти навстречу «своему грядущему предназначению как матери новых поколений» правильным путем, через «рост и созревание» по окончании фазы юности. Ширах выступил против тех, «кто пришел под маской воспитателя и разглагольствует о предназначении женщины... Каждый юноша хочет стать мужчиной, а каждая девушка - матерью, но сначала девушка находится в БДМ, а юноша - в ГЮ, и оба живут своей собственной молодой жизнью, чудесным отрезком, который, как и детство, является замкнутым и целостным», - писал он в
1934 г. [3]
В это же время имперский референт БДМ Лидия Готчевски (1932-1934) на страницах журнала «Deutsches Volkstum» выступила «против одного заблуждения. Неверно стремиться постоянно и длительно воспитывать девушку в расчете на "материнство", для большинства это действительно не нужно. Они такие же живые, как и вы. Вы тоже стали бы отбиваться руками и ногами от включения в уклад жизни, который будет для вас обязательным только через пять или десять лет» [4].
Хотя БДМ пропагандировал многодетность, достигать ее следовало отнюдь не любой ценой. Когда по Германии поползли слухи о связи между Союзом немецких девушек и основанной в
1935 г. эсэсовской организацией Лебенсборн, целью которой была поддержка внебрачного зачатия и внебрачного материнства, руководительницы БДМ решительно опровергли их. В девичьей организации действовало распоряжение имперского референта Ютты Рюдигер (1937-1945), в соответствии с которым «каждая юнгфюрерин, которая ожидает внебрачного ребенка, должна уйти в отставку, потому что образцовая личная жизнь является неотъемлемым условием пребывания на любой руководящей должности» [5].
Согласно убеждениям имперского руководства молодежью, дети должны появляться на свет в результате брака, заключенного по любви. Руководительница отдела здравоохранения РЮФ доктор Урсула Куло полемизировала не только с воззрениями эсэсовского начальства, но и с позицией церкви, которая считала физическую близость между мужчиной и женщиной греховной: «Любовь между полами является здоровой и естественной, спасает зародышевую клетку всей жизни. Девушка здорова только тогда, когда она горда. Благодаря этой гордой позиции она может сохранить свою чистоту, и в ней есть опора, которая определяет отношение к мужчине. Вос-
питание такого мнения не имеет ничего общего с жеманностью, а является вполне естественным и здоровым» [6].
Значительный вклад в формирование концепции равноценности полов внесла имперский референт БДМ Груде Бюркнер (1934-1937). Она подчинялась только имперскому фюреру молодежи и была уполномочена отдавать приказы, обязательные для всех нижестоящих начальниц, производить назначения, продвижение по службе и увольнения руководительниц, применять дисциплинарные меры воздействия. Разумеется, основой столь широких полномочий было совпадение взглядов на образ женщины с представлениями имперского фюрера молодежи. Поэтому в полном согласии с Ширахом Бюркнер провозгласила целью БДМ формирование немецкой девушки «нового типа»: «Нашему народу нужно поколение девушек, здоровое телом и духом, отличающееся уверенностью в достижении цели, гордо и уверенно идущее своим путем, надежное, сдержанное в повседневной жизни, свободное от всего сентиментального и кутежного. Демонстрируя суровую женственность, оно будет товарищем мужчине, потому что видит в нем не какого-то идола, а спутника! Потом такие девушки обязательно передадут следующим поколениям мировоззрение национал-социализма как духовную позицию нашего народа» [7].
Бюркнер заходила настолько далеко, что утверждала, будто девушкам подобает в нацистском государстве такое же внимание, как и юношам: «Если исходить из того, что путем воспитания юноши формируется личность и что путем воспитания девушки определяется облик семьи завтрашнего дня, то очевидна необходимость, даже требование равноценного и интенсивного воспитания девушек нашего народа национал-социалистическим Движением и тем самым - государством» [8].
Руководство Союза немецких девушек с самого начала отказалось от реализации концепции равноценности полов в политической сфере, признавая, что нацистское движение - движение мужчин. Выступая в лагере имперских фюреров ГЮ в Веймаре в 1937 г., Бюркнер заявила: «Нам всем известно, что национал-социалистическое Движение представлено жестким солдатским поколением, фронтовым поколением, и что немецкое восстание 1933 года (приход Гитлера к власти. - А. К.) было революцией, совершенной мужчинами. Но мы знаем и то, что победа Движения была бы невозможной, если бы оба пола в своих сферах жизни не использовались для этого» [9].
Как провозглашала Бюркнер, политическое воспитание девушки и женщины «означает... быть бдительной и заинтересованной в вопросах соб-
ственного народа и чувствовать себя связанной с жизнью этого народа как в хорошие, так и в тяжелые дни» [10]. Выступая в Берлинском университете 16 февраля 1937 г., она подчеркнула, что нацистское государство ставит «тотальные воспитательные требования» перед юношами и перед девушками. По ее словам, «имперское руководство молодежью постоянно не только признает, но и прямо-таки подчеркивает равноценность юношей и девушек во всех вопросах воспитания». Бюркнер по-своему интерпретировала слова Шираха о том, что БДМ должен воспитывать из девушек «сильных и храбрых женщин». Сегодня, заявила она, юные девушки в Германии отнюдь не удовлетворены «известными К - дети, кухня, подвал, одежда», - которые так часто считаются особыми доменами женщины. Мужчина и женщина в Германии считаются равноценными: женщина должна помогать мужчине как лучший товарищ, «заинтересованный в политических нуждах нации». Ни одна женщина с ограниченным горизонтом не будет в состоянии показать своим детям такой пример, который описывают словами «мужественная жизненная позиция» [11].
А ее преемница Ютта Рюдигер так описывала отношение БДМ к политически активным девушкам: «Если мы хотим воспитать девушку политически, то слово "политически" не имеет ничего общего со старым понятием феминисток, а в период переоценки всех ценностей означает для нас политическое мышление - "народническое мышление"» [12].
Но, провозглашая равноценность полов, БДМ столкнулся с поставленными нацистской идеологией и политикой границами. Действительное равенство шансов имеет предпосылкой равные шансы на образование, однако в Третьем рейхе не могло идти речи о «равноценности» юношей и девушек в этом вопросе. Особенно ярко это проявилось в национал-социалистической идеологии и политике гитлеровского режима, направленной на всемерное ограничение женского образования.
Между тем определение собственного отношения к проблеме женского образования имело для руководства ГЮ и БДМ особое значение. Дело в том, что еще с началом эпохи индустриализации получение образования стало рассматриваться в семьях немецкой буржуазии как единственная возможность обеспечить экономические основы существования незамужних дочерей. «Женщины и девушки мелкобуржуазного класса были вынуждены, вследствие переворота в условиях их существования, приняться за какую-нибудь профессию. Они обратились, поскольку это было возможно, к свободным профессиям (к учительству, уходу за детьми и т. п.) и тем отрас-
лям промышленности, которые граничат с искусством. Не стремление к знанию, не внезапно возникшее сознание духовного равенства женщины и мужчины породило это стремление женщин к образованию. Это был, в сущности, переворот в экономических условиях. Вопрос шел о куске хлеба, о котором необходимо было позаботиться на тот случай, если для женщины не найдется кормилец, в образе мужа. Стремление женщины к образованию росло и развивалось параллельно с исчезновением мелкой буржуазии», - так описывала происходившие в Германии изменения Клара Цеткин [13].
Однако в Германской империи традиционно считалось, что место женщины - в семье, и поэтому высокий образовательный уровень был привилегией мужчин. В США женщины могли получать высшее образование с 1853 г., во Франции - с 1863 г., в скандинавских странах - с 1870 г., в Англии и Голландии - с 1878 г., в университет Цюриха слушательницы допускались с 1840-х гг. В это время основным женским учебным заведением в Германии были начальные школы для девочек с восьмилетним учебным планом, в соответствии с которым особенно значительное время отводилось на изучение родного языка, арифметики, французского языка и религии, что дополнялось такими предметами, как история, география, естественная история, физика, химия. Немало часов отводилось предметам, связанным с ролью будущей домохозяйки (пению, рисованию, рукоделию, физической культуре), и ощутимо меньше - изучению дисциплин, которые могли пригодиться в будущей профессиональной деятельности: чистописанию и ведению бухгалтерских книг рукописным шрифтом «рондо» [14]. Посещение гимназий разрешалось девушкам только в исключительных случаях, а присутствие на лекциях в университетах в качестве вольных слушательниц было разрешено лишь в 1896 г. с согласия университетского попечительского совета, ректора, профессоров и доцентов, на занятиях которых они хотели присутствовать [15]. В 1896 г. в гимназии королевы Луизы в Берлине впервые были приняты экзамены на аттестат зрелости у шести девушек, обучавшихся экстерном. В феврале 1900 г. женщины были допущены к обучению в университете Бадена, в 1908 г. - в Пруссии. С 1909 г., несмотря на массовые протесты профессоров, женщины могли зачисляться в студенты во все университеты Германии.
С момента своего возникновения за улучшение шансов немецких женщин на получение образования выступало женское движение. Так, Всеобщий германский женский союз (АДФ), основанный в 1865 г. в Лейпциге, в начале XX в. выдвинул требование равного доступа к школьному образованию мальчиков и девочек, поста-
вив своей задачей добиться введения обязательного посещения девочками, окончившими народные школы, школ повышения квалификации, реорганизации средних школ для девочек, «благодаря которой они без ущерба для их специфики, соответствующей кругу действия женщины, станут равноценными средним школам для мальчиков», и «неограниченного допуска имеющих предписанное предварительное образование женщин во все научные, технические и искусствоведческие высшие школы» [16].
Веймарская республика окончательно закрепила за женщинами право на высшее образование. С 1913 по 1931 г. их доля среди студенчества возросла с 6,3 до 16% и достигла в абсолютных цифрах 20 тысяч человек. Большинство женщин, получивших высшее образование, работали учителями полных средних школ, однако некоторым удавалось выдержать жестокую конкурентную борьбу и получить место преподавателя университета, адвоката или судьи.
В то же время содержание школьного образования мальчиков и девочек отличалось настолько, что обучение проводилось раздельно. Учебные планы лицеев для девочек много места отводили обучению новым языкам, музыкальным предметам и рукоделию, в то время как полное среднее образование для мальчиков в гимназиях, реальных гимназиях и высших реальных школах отдавало предпочтение математическим и естественнонаучным предметам или древним языкам. Большинство девочек заканчивало обучение после 10-го класса лицея, не получив аттестата зрелости.
Национал-социалисты подчинили женское образование собственным идеологическим целям. Женщины были удалены с руководящих позиций в образовательной сфере, учительницы высших школ для девочек переводились в народные школы, а соотношение между мужчинами и женщинами - учителями неполных средних школ -устанавливалось как 4:1. «Законом о переполненности немецких школ и высших школ» от 25 апреля 1933 г. число студенток было ограничено 10% обучающихся [17]. С февраля 1934 г. условием поступления в вуз стала десятинедель-ная «добровольная» работа, а с 1935 г. - шестимесячная трудовая повинность. Но уже в это время в Германии обнаружилась нехватка квалифицированных специалистов с высшим образованием, а в 1939 г. студенткам было разрешено распределить отбывание трудовой повинности по семестровым каникулам или отбывать ее по окончании обучения. Затем стали отменяться и иные ограничения, вследствие чего во время Второй мировой войны доля женщин в университетах превысила даже показатели Веймарской республики: если в зимнем семестре 1932-33 учеб-
ного года она составляла 15,7% (17 345 студенток), а в летнем семестре 1939 г. - 11,2% (6 080 студенток), то уже в летнем триместре 1940 г. достигла 25,6% (12 639 студенток) [18]. Тем не менее в январе 1943 г. баварский гауляй-тер Гислер, выступая по поводу 470-летия Мюнхенского университета, рекомендовал студенткам «лучше заполучить ребенка, вместо того чтобы таскаться в университет» [19].
Студентки находились под опекой Кружка национал-социалистических студенток (АНСТ). АНСТ добивался того, чтобы «всех немецких студенток воспитывали в национал-социалистическом духе и подготавливали к будущему использованию во всех областях труда немецкой женщины». С самого начала обучения в университете участницы АНСТ не посещали физкультурные занятия и путешествовали, что подготавливало их к решению задач, стоящих перед немецкой женщиной в области культуры и домоводства. В 1-Ш семестрах для них проводились занятия в отделениях народного танца, народной песни и краеведения. Далее, девушки были обязаны на общественных началах работать в организации «Зимняя помощь» и в течение первых шести семестров пройти обучение на курсах ПВО, связи и первой помощи. В 1937 г. АНСТ и БДМ заключили соглашение о том, что «каждый член БДМ с момента начала своего обучения в вузе становится членом товарищества АНСТ. Этим не затрагивается членство в БДМ. Обучающиеся в вузе члены БДМ в 1-Ш семестрах участвуют в службе АНСТ и с этой целью получают отпуск в БДМ». Так как обе организации допускали, что в будущем АНСТ будет набирать своих участниц только из Союза немецких девушек, то отказались от формирования специальных студенческих кружков в БДМ. Студентки, состоявшие в БДМ, должны были по возможности проживать в общежитии АНСТ [20].
В противоположность официальному курсу БДМ требовал равного доступа к высшему образованию для обоих полов. Когда для девушек в университетах была установлена 10-процентная квота, особо ревностные нацистские представители хотели совсем отказаться от высшего образования женщин. Высшая школа рассматривалась ими как «дело мужчин», а женское высшее образование - как «мода, распространенная в определенных кругах». Еще в 1930 г. Ширах сам содействовал увольнению студенток из Национал-социалистического немецкого союза студентов (НСДСтБ) и заменил их мужчинами в университетских выборных органах [21], однако в конце 1933 г. на учебном курсе руководительниц гау БДМ он выступил против утверждения, что высшее женское образование является только «модой», и заявил: «Наука не является част-
ной собственностью мужчин, как она не может быть частной собственностью женщин. Наука -самовыражение народа, и в этом качестве должна быть доступной всем членам народа, которые хотят ею заниматься, которые, занимаясь наукой, удовлетворяют свои внутренние потребности» [22]. Вероятно, Ширах, понимая, что у других нацистских лидеров не было никакого интереса к «учащимся женщинам», в качестве имперского фюрера молодежи должен был показать, что представляет интересы девушек.
Поскольку ограничение высшего женского образования полностью противоречило представлениям БДМ о равноценности полов, в 1937 г. имперский референт БДМ Труде Бюркнер еще раз категорически выступила против вытеснения женщин из высших учебных заведений и призвала «добиваться здорового равновесия между обучением в университетах мужчин и женщин». При этом она продемонстрировала понимание «иногда имеющегося неприятия женского высшего образования», фальсифицировала историю женского образования в Германии, умолчав о заслугах женского движения, и обвинила феминисток времен Веймарской республики в том, что «в период Системы учащаяся женщина утратила свое предназначение и задачу как женщина и мать и односторонне обратилась к профессиональным задачам, которые прежде были исключительно вотчиной мужчин. Так называемые феминистки требовали равенства прав с мужчиной и тем самым - посещения университетов в том же масштабе. Этот маскулинизированный тип женщины национал-социализм отвергает. Национал-социализм решительно изменил оценку обучения женщин в высшей школе. Он решительно отвергает «феминистку», которая вторгается в чисто мужские профессии» [23].
Этими словами она показала, что БДМ не хочет иметь ничего общего с женщинами, борющимися за свое равноправие. Она попыталась найти синтез между нацистскими взглядами на роль и предназначение женщины и заинтересованностью девушек в доступе к высшему образованию. «Требование БДМ в пользу академических женских профессий является совершенно осознанным и однозначным. Но необходимо вернуть настоящий женский дух в высшие учебные заведения. Из-за своего умственного образования учащаяся женщина не будет отчуждаться от своих задач женщины и матери. В своей чисто научной работе, которая теперь помогает политической, мировоззренческой и практической профессиональной подготовке, мы не можем просто отказаться от немецкой женщины. Напротив, сегодня она нужна нам больше, чем когда бы то ни было». Бюркнер поставила вопрос о том, может ли Германия отказаться от жен-
щин-врачей, спортсменок, женщин с высшим образованием в учреждениях брачной консультации, пунктах обучения матерей и вообще в женских организациях и далее провела небольшую провокацию: «Или речь идет о задачах, которые зарезервированы за мужчинами?» [24]
С ограничительной политикой нацистов в области высшего женского образования была связана и проводимая ими школьная реформа, в результате которой предполагалось заменить девочкам преподавание латыни - условие обучения в вузах по определенным специальностям -предметами, связанными с функцией домохозяйки. В 1937 г., когда реформа находилась только в процессе подготовки, Труде Бюркнер указала на необходимость академических женских специальностей, таких, условием которых является знание древних языков. Выступая на курсах руководителей ГЮ в Веймаре, она заявила: «Нам не нужна чересчур образованная и не в меру ученая девушка. Но у немецких девушек должно быть школьное образование, которое необходимо, чтобы женщина могла существовать равноценно наряду с мужчиной» [25].
Бюркнер попыталась повлиять на министра народного просвещения и воспитания Бернхарда Руста, приписывая ему мнение, которого тот в действительности не высказывал: «Равноценность школьного воспитания, которое является предпосылкой для такого подхода к профессиональным вопросам, гарантирует позиция господина имперского министра воспитания Руста, который часто подчеркивал безусловную необходимость равноценности школьного образования обоих полов» [26].
Но авторитет БДМ оказался недостаточным, чтобы оказать влияние на концепцию школьной реформы, и в женском школьном образовании произошли негативные изменения. Указ о реорганизации средних школ от 20 марта 1937 г. предусматривал, что во всех типах школ для девочек будет рассматриваться учебный материал, который служит практической подготовке к деятельности домохозяйки. Занятия по латинскому языку в начальном и среднем звене были отменены. В народной школе (1-8-е классы) 12,8% времени занимало изучение дисциплин, связанных с обязанностями женщины в семье (домоводство, рукоделие, рисование). 12,3% отводилось на физическое воспитание, которое нацисты мыслили как подготовку к будущей роли матери. Немецкий язык, в течение трех лет изучавшийся вкупе с краеведением, занимал 31% учебных часов, история, география и природоведение, тесно связанные с идеологической обработкой девушек, - 14,7%. В противоположность этому преподавание религии занимало менее 1% времени, а арифметика и геометрия - только 13,8% [27].
В 1938 г. гимназии для девочек с преподаванием в качестве обязательных предметов латыни, греческого и английского языков закрылись.
Вместо них легко вводились формы полной средней школы с домоводческой или языковой ориентацией. Предварительной формой домовод-ческой средней школы была трехлетняя женская школа, возникшая в 1935 г. путем соединения женских средних школ и высших профессиональных женских школ. Наряду с этим в сельской местности для девушек еще сохранялась возможность после 6 лет обучения в народной школе и 6 лет обучения в домоводческой школе, где английский язык был обязательным, получить аттестат зрелости. В языковых школах обязательной была также латынь, а третий изучаемый язык можно было выбрать самостоятельно [28]. В качестве альтернативы девушки не могли избрать посещение школы для юношей. Исключения допускались, только если они уже учились в такой школе или поблизости не было школы для девушек. В соответствии с указом от 27 августа 1938 г. девушки, учившиеся в 3-5-х классах школ для юношей, больше не могли посещать уроки латинского языка, а вместо этого изучали рукоделие и музыку. Для девушек, которые в порядке исключения были допущены к занятиям в старших классах школ для юношей, вместо урока физического воспитания вводился урок рукоделия [29].
БДМ не смог отстоять свою позицию в деле реформирования школы, и нацистская школьная реформа серьезно затруднила доступ девушек к высшему образованию. Аттестат зрелости был достижим для девушек только в том случае, если они по собственной инициативе или по принуждению родителей изучали латынь самостоятельно. Впрочем, образование, в том числе и в отношении мужчин, в гитлеровской Германии не было одним из первостепенных критериев оценки личности.
Существовал и еще один аспект политики национал-социалистов в сфере образования, от которого руководство ГЮ и БДМ не могло остаться в стороне. Некоторые лидеры папистов задумались о создании специальных учебных заведений для подготовки будущей политической и военной элиты Третьего рейха. В начале 1936 г. по инициативе главы Германского трудового фронта рейхсляйтсра Роберта Лея для специально отобранных юношей были открыты три «орденских замка» - учебные заведения, призванные давать гимназическое образование, военные знания, прививать солдатский дух и служебную этику. Год спустя были открыты «школы Адольфа Гитлера» (АГШ), предназначенные для обучения будущих руководителей нацистской партии, а министр образования Руст стал организатором си-
стемы элитных «национально-политических воспитательных заведений» (наполас).
Разумеется, все эти образовательные учреждения предназначались только для юношей, но некоторые ведущие нацисты задумывались и об организации специальной полготовки для узкого круга девушек. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер мечтал об «избранных женщинах», которых под его руководством будут обучать в специально созданных «академиях мудрости и культуры». Выпускницы академий будут обладать «атлетическим изяществом», культурностью и интеллигентностью, тонкостью чувств и изысканностью выражений. Критериями отбора в эти академии, 26-28-летние выпускницы которых станут женами высокопоставленных партийных функционеров, поступят на дипломатическую и разведывательную службу, будут «полная политическая лояльность» и «искреннее одобрение национал-социалистических идей», а также «высокая интеллектуальная одаренность, телесная и духовная привлекательность и абсолютно немецкий облик». «Я знаю, что некоторые брюнетки обладают выдающимися интеллектуальными качествами и большим шармом, но мы должны действовать по логике и не намереваемся отступать от нее», -заявлял рейхсфюрер СС своему терапевту Феликсу Керстену, - поэтому слушательницами академии смогут стать только блондинки. Поскольку «они станут вечным идеалом для всей нации, другие будут смотреть на них и следовать их примеру», постольку «они должны обладать и идеальными физическим чертами - никакой компромисс здесь невозможен» [30].
Глава СС мечтал о том. что «эти избранные женщины получат наилучшее возможное образование. Они должны хорошо разбираться в истории: они выучат языки и пройдут такую же базовую подготовку, как чиновники внешнеполитического ведомства; они должны быть сообразительными и знать, как действовать в деликатных ситуациях. В их ежедневное воспитание будет включена игра в шахматы для развития ума, а также все виды спорта, особенно фехтование, которое тоже является интеллектуальным упражнением, так как требует мгновенной реакции на каждое движение противника; они будут ездить верхом, водить машину, плавать и стрелять из пистолета. Естественно, пройдут они и специальные курсы кулинарии и домоводства. Сдав исчерпывающие экзамены, эти женщины получат звание избранных, которое станет величайшей почестью, какой только смогут достигнуть женщины в Великом Германском рейхе» [31].
В январе 1937 г. инспектор национально-политических воспитательных заведений обергруп-пенфюрер СС Август Хайсмайер провел успешные переговоры с имперским референтом БДМ
Трудой Бюркнер об открытии наполас для девушек. В выступлении перед руководством БДМ Хайсмайер подчеркнул, что «разумеется, обучение в этих заведениях для девушек будет производиться в соответствии с особым характером нашего общего девичьего воспитания. И со стороны женщин благодаря этому должно быть обеспечено достижение общей цели равномерного и постоянного дальнейшего развития нашего народа. Речь идет о том, чтобы отобрать и обучить самую прилежную, самую здоровую и самую лучшую молодежь обоих полов» [32].
В 1939 г. при поддержке Хайсмайера в австрийском замке Хубертендорф было открыто первое национально-политическое воспитательное заведение для девушек, в 1941 г. такой же девичий интернат открылся в летней резиденции великой герцогини Люксембургской - замке Коль-марберг, а с ноября 1942 г. по инициативе шефа партийной канцелярии рейхсляйтера Мартина Нормана стали открываться и «школы Адольфа Гитлера» для девушек [33].
Анализ позиции Союза немецких девушек в связи с реформой женского образования в нацистской Германии позволяет сделать вывод о том, что разработанная руководством БДМ концепция равноценности полов была вызвана недовольством части девушек гендерной ролью домохозяйки и матери, которую отводили им национал-социалисты, и в условиях господства гитлеровской идеологии базировалась на толковании высказываний нацистского вождя о роли женщины в политике, экономике, обществе, семье, о воспитании девочек и девушек. Концепцию равноценности полов развивали и пропагандировали имперский фюрер молодежи Бальдур фон Ширах и сменявшие друг друга имперские референты БДМ Лидия Готчев-ски, Труде Бюркнер и Ютта Рюдигер. Руководству нацистской молодежной организации не удалось добиться смягчения ограничений в области высшего женского образования и отказа нацистов от ухудшения качества обучения девочек и девушек в школах. Повышение доли студенток в университетах было связано не с изменениями взглядов руководителей Третьего рейха, а с ростом потребностей немецкой экономики в специалистах с высшим образованием. Появление небольшого количества элитных учебных заведений для девушек, которое приветствовал БДМ, объясняется стремлением некоторых нацистских лидеров подготовить «достойных» спутниц жизни для будущих руководителей Германии.
Примечания
1. Jürgens, В. Zur Geschichte des BDM (Bund deutscher Mädel) von 1923 bis 1939 [Text] / B. Jürgens. Frankfurt am Main, 1994. S. 57.
2. Hitler, A. Mein Kampf [Text] / A. Hitler. 620. Auflage. München, 1942. S. 458-459.
3. Schirach, B. Die Hitler-Jugend. Idee und Gestalt [Text] / B. Schirach. Berlin, 1934. S. 98-99.
4. Klaus, M. Mädchenerziehung zur Zeit der faschistischen Herrschaft in Deutschland. Der Bund Deutscher Mädel [Text] / M. Klaus. Frankfurt am Main, 1983. Bd. 1. S. 130.
5. Slernheim-Peters, E. Die Zeit der großen Täuschungen. Mädchenleben im Faschismus [Text] / E. Sternheim-Peters. Bielefeld, 1989. S. 243.
6. Das Junge Deutschland [Text]. 1939. Heft 1. S. 13.
7. Klaus, M. Mädchen in der Hitler-Jugend. Die Erziehung zur deutschen Frau [Text] / M. Klaus. Köln, 1980. S. 58.
8. Bürkner, T. Der Bund Deutscher Mädel in der Hitler-Jugend [Text] / T. Bürkner. Berlin, 1937. S. 5.
9. Lapper, K. Soll das deutsche Mädel studieren? [Text] / K. Lapper // Das Deutsche Mädel. 1937. Juli. S. 1.
10. Bürkner, T. Op. cit. S. 15.
11. Miller-Kipp, G. (Hg.). «Auch Du gehörst dem Führer». Die Geschichte des Bundes Deutscher Mädel (BDM) in Quellen und Dokumenten [Text] / G. Miller-Kipp. Weinheim; München, 2001. S. 253.
12. Das Deutsche Mädel [Text]. 1939. Januar. S. 1.
13. Цеткин, К. Женщина и ее экономическое положение [Текст] / К. Цеткин. Пг., 1919. С. 8.
14. Bachmann, F. Weibsbildung: wie Frauen trotz allem zu Wissen kamen [Text] / F. Bachmann. Berlin, 1990. S. 72.
15. Frauen. Ein historisches Lesebuch [Text]. München, 1988. S. 43.
16. Bäumer, G. Die Frau in Volkswirtschaft und Staatsleben der Gegenwart |Text] / G. Bäumer. Stuttgart; Berlin, 1914. S. 272.
17. RGBl. 1933. Teil I. S. 225.
18. Winkler, D. Frauenarbeit im «Dritten Reich» [Text] / D. Winkler. Hamburg, 1977. S. 196.
19. Jürgens, B. Op. cit. S. 157.
20. Klinksiek, D. Die Frau im Nationalsozialismus [Text] / D. Klinksiek. Stuttgart, 1982. S. 45.
21. Thalmann, R. Frausein im Dritten Reich [Text] / R. Thalmann. Frankfurt am Main; Berlin, 1987. S. 104.
22. Jürgens, B. Op. cit. S. 155-156.
23. Lapper, K. Op. cit. S. 1-2.
24. Ibidem.
25. Ibidem.
26. Bürkner, T. Op. cit. S. 23.
27. Lück, M. Die Frau im Männerstaat. Die gesellschaftiche Stellung der Frau im Nalional-sozialismus. Eine Analyse aus pädagogischen Sicht [Text] / M. Lück. Frankfurt am Main; Bern, 1979. S. 61.
28. Ibid. S. 70.
29. Jürgens, B. Op. cit. S. 160.
30. KepcmeH, Ф. Пять лет рядом с Гиммлером. Воспоминания личного врача. 1940-1945 гг. ^екст] / Ф. Керстен. М., 2004. С. 98, 99, 100, 102.
31. Там же. С. 99.
32. Potsdamer Arbeitstage. Mädelerziehung im nationalsozialistischen Staat [Text| // Das Deutsche Mädel. 1937. Januar. S. 4.
33. Thalmann, R. Op. cit. S. 110.
