CC BY
73
10. Shamne N.L., Shovgenin A.N. Teoreticheskie osnovy postroeniya algoritma 'ekolingvisticheskogo monitoringa. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Yazykoznanie. 2010; 2 (12): 153 - 161.
11. lonova S.V. Tekstovoe prostranstvo SMI: teoreticheskie i 'empiricheskie aspekty issledovaniya. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2, Yazykoznanie. 2012; 1 (15): 163 - 168.
12. Rebrina L.N., Karakulova S.Sh. Realizaciya kategorii mitigacii v replikah zhurnalista (na materiale interv'yu s politicheskimi deyatelyami Germanii). Nauchnyjdialog. 2016; 7 (55): 68 - 80.
13. Tahtarova S.S. Kategoriya kommunikativnogo smyagcheniya (kognitivno-diskursivnyji 'etnokul'turnyjaspekty): Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Volgograd, 2010.
14. Rebrina L.N. Formirovanie lokal'nogo patriotizma proshlogo: informacionnyj balans kommunikativno-tekstovoj sredy. Nauchnyj dialog. 2019; 2: 49 - 64.
15. Il'inova E.Yu. O tochnosti i tonal'nosti predstavleniya sobytiya v tekste novostej. Vestnik MGLU. 2012; 5 (638): 162 - 172.
16. Nora P Problematika mest pamyati. Nora P., Ozuf M., de Pyuimezh Zh, Vinok M. Franciya-pamyat'. Sankt-Peterburg: lzd-vo SPbGU. 1999: 17 - 50.
17. Shamne N.L., Rebrina L.N. Lingvisticheskaya proekciya kategorii pamyati. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Yazykoznanie. 2013; 3 (19): 104 - 112.
18. Rebrina L.N., Shamne N.L. Takticheskaya organizaciya vnusheniya pri formirovanii pozitivnogo cennostnogo otnosheniya k proshlomu v germanskih SMI. Sovremennye issledovaniya social'nyh problem. 2016; 2-1 (26): 109 - 125.
19. Bolotnov A.V. Informacionnye volny i ih tipy v sovremennom mediadiskurse: k postanovke problemy. Vestnik TGPU. 2015; 6 (159): 102 - 106.
20. Stepanov V.N. Transgressivnost' kak suschnostnaya harakteristika sovremennogo mediateksta v mirovoj seti. Aktual'nyeproblemy stilistiki. 2016; 2: 1149 - 158.
21. Bykova E.V. Modul'nyjtekst vmassovojkommunikacii:zakonomernostirechevojorganizacii. Dissertaciya ... doktora filologicheskih nauk. Sankt-Peterburg, 2012.
22. Zekieva P.M. Zagolovochnyj kompleks kak tehnicheskij konstrukt ritoricheskoj modal'nosti v nemeckoj publicistike. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Pyatigorsk, 2012.
23. Neuberger Ch. Journalismus im Internet : Profession - Partizipation - Technisierung. Berlin : Springer-Verlag, 2009.
24. Schneider W. Die Überschrift: Sachzwänge - Fallstricke - Versuchungen - Rezepte. Springer Vs, 2013.
Статья поступила в редакцию 06.03.19
УДК 821.512.141
Batyrshin Sh.F, senior teacher, Bashkir State Pedagogical University n.a. M. Akmulla (Ufa, Russia), E-mail: br.shamil@ @mail.ru
Rakhimova E.F., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Bashkir State Pedagogical University n.a. M. Akmulla (Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
Fatkullina F.G., Cand. of Sciences (Philology), Professor Bashkir State University (Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
MODERN LINGUISTIC PERCEPTION OF THE WORLD: FROM A MYTH TO A CONCEPT. The article describes a conceptual basis of the modern linguistic worldview, due to the peculiarities of the mythological thinking of man. The concept of a mythological picture of the world as an aggregate of naive knowledge and ideas about the world, ways of forming cultural concepts based on myths, legends, legends, reasons for the formation of conceptual vocabulary semantics, and the direction of metaphorical motivation of word meanings is considered. The meanings of zoonyms of mythological origin are described on the basis of the phraseology and paremiology of the Russian, Bashkir and Chinese languages. Extra-linguistic and linguocultural features of symbolizing zoonyms in languages are identified.
Key words: language picture of the world, worldview, myth, cultural meanings, concept.
Ш.Ф. Батыршин, ст. преп., Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа, Е-mail: br.shamil@ @mail.ru
Э.Ф. Рахимова, канд. филол. наук, доц Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа,
E-mail: [email protected]
Ф.Г. Фаткуллина, д-р филол. наук, проф., Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа,
E-mail: [email protected]
СОВРЕМЕННОЕ ЯЗЫКОВОЕ МИРОВИДЕНИЕ: ОТ МИФА К КОНЦЕПТУ
В данной статье дается описание концептуальной основы современного языкового мировидения, обусловленной особенностями мифологического мышления человека. Рассматривается понятие мифологической картины мира как совокупности наивных знаний и представлений о мире, пути формирования культурных концептов на базе мифов, легенд, сказаний, причины формирования семантики концептуальной лексики, направления метафорической мотивации значений слов. Описываются значения зоонимов мифологического происхождения на материале фразеологии и паремиологии русского, башкирского и китайского языков. Выявляются экстралингвистические и лингвокультурные особенности символизации зоонимов в языках.
Ключевые слова: языковая картина мира, мировидение, миф, культурные смыслы, концепт.
В современной антропоцентрической лингвистике понятие языковой картины мира является одним из ключевых. К важнейшим проблемам в области исследования картины мира в языке, по мнению ученых, относятся такие вопросы, как пути формирования языковой картины мира, типология картин мира, роль мифологического мышления в формировании картины мира, изучение универсальной природы и этнического своеобразия языкового мировидения разных народов и т. д.
В данной работе целью исследования является описание сакральных культурных смыслов в структуре современного языкового мировидения, происхождение которых обусловлено мифологическим мышлением человека в эпоху формирования языка как знаковой информационной системы.
Картина мира представляет собой глобальный образ мира, содержание которой, с одной стороны, связано с универсумом, что обусловливает единую, универсальную концептуальную основу множества национальных картин мира. С другой стороны, это образ мира, воспринятый сквозь призму именно человеческого миропонимания и мироощущения. А это придает любой картине мира такие свойства, как антропоцентризм и антропоморфизм. Вербализация когнитивно-оценочной деятельности человека строится на основе триады: мир вещей - человек - язык. Однако по справедливому мнению ученых, языковая картина мира не является зеркальным отражением универсума, потому что она выступает результатом интерпретации, осмысления и оценки мира вещей познающим субъектом. В. Фон Гумбольдт назвал вербализованные результаты такого познания «междумиром» и «особым языковым мировидением» [1].
Типология картин мира обусловлена сферой закрепления системы миропонимания народа - это мифологическая, философская, частнонаучная, художественная картины мира. В основу данной типологии легли разные критерии, от-
ражающие, например, исторический период человеческой цивилизации, способ мировидения народов, объективность /вымысел в отражении окружающего мира, сферу познания, методы познания и некоторые другие. С формированием языка картина мира стала отражать познание мира конкретной лингвокультурной общностью. В связи с этим термин языковая картина мира является в определенной степени условным, поскольку анализу поддаются лишь национальные языковые картины мира, которые формируются в призме национальной культуры, менталитета народа, экстралингвистических факторов (образа жизни народа, его среды проживания и т. д.).
В типологии картин мира мифологическая картина мира занимает «нижнюю ступень», поскольку наивные (первобытные, профанные) знания и представления об окружающем мире и самом человеке как субъекте его познания легли в основу концептуальной картины мира, на основе которой сформировалась система современного языкового мировидения разных народов. Мифологическое мышление и его отражение в современном языке - это не только языковые единицы, отражающие устаревшие знания и представления о мироздании (На край света, Провалиться сквозь землю, На трех китах и др.), но и способ видения мира сквозь призму архетипических представлений, которые выявляются лишь в специальном анализе.
«Глубинный анализ языковых явлений с учетом мифологии - важная и актуальная задача современной лингвистики», - отмечает В.А. Маслова [2, с. 6]. Мифологическое мышление древнего человека - предмет изучения в разных областях гуманитарной науки: в философии (А.Ф. Лосев, П.С. Гуревич, М.И. Шахнович, В.С. Юрченко, Л.А. Микешина), в этнографии (А.Н. Афанасьев, З.Я. Можейко, Б.Н. Путилов, Н.И. Надеждин, С.И. Руденко, П.К. Назаров), в литературоведении и лингвофольклористике (В.Я. Пропп, Е.М. Мелетинский,
Л.П Бараг, А.Т. Хроленко), в лингвистике (А.А. Потебня, Н.И. Толстой, В.Н. Топоров, О.Н. Трубачев, В.А. Маслова, РХ. Хайруллина).
В рамках лингвокультурологии большое значение имеет описание языковых единиц, обобщающих результаты прототипического человеческого сознания, которые получили выражение в мифах, легендах, обрядах, ритуалах народа и посредством которых он выразил свое понимание внешнего мира и свое отношение к нему. Мифологическая составляющая современного языкового мировидения зачастую скрыта от понимания современных носителей языка, зашифрована с помощью утраченных уже стереотипов мировосприятия, поскольку она является результатом долгих трансформаций культурных смыслов [3]. Прототипические образы становятся в языковом развитии основой для создания разных языковых единиц, например, фразеологических оборотов, в составе которых смыслоо-бразующую роль выполняют концепты. В то же время такие культурные смыслы входят в лингвокогнитивную базу всех членов определенной лингвокультурной общности. «Картина мира подобна айсбергу: одна ее часть скрывается в глубинах подсознания..., а другая коренится в сознании», - пишет В.А. Постовалова [4, с. 46]. Мифология является самостоятельной сферой общественного сознания, которая формируется особыми средствами для передачи национального миропонимания. Это игра человеческого воображения, принимающего самые различные формы отражения и понимания объективной действительности.
Ключевыми точками в мифологическом мироосмыслении выступают культурные смыслы. Под культурным смыслом мы вслед за логиком П Фреге понимаем культурно маркированную информацию, которой народ, этнос сопровождает тот или иной языковой знак или явление культуры. Именно эти знания и представления, зашифрованные в языке, становятся ключом для понимания семантического развития языковых знаков, например, процессов метафоризации, фра-зеологизации и др.
Мифологическое мышление пронизывает языковую картину мира, что особенно наглядно видно на примере развития отдельных лексических групп (зоони-мов, числительных, наименований демонологических сущностей и конструктов человеческого воображения). Интересно, что мифологическое миропонимание было не столько вымыслом, сколько способом и результатом познания мира и в определенной мере предвидения. «Миф - это след того, о чем думал, во что верил и что чувствовал древний человек, фактически - это философия его жизни», - пишет В.А. Маслова [5, с. 194]. Например, характерные признаки и повадки представителей животного мира нашими предками были подмечены весьма тонко и точно, в сказках о животных у разных народов образы животных и птиц были персонифицированы и стали в семантическом развитии слова-зоонима символизировать характер человека. И именно такая символизация в дальнейшем стала основой для развития метафорических значений у зоонимов.
Постигая строение объективного мира, связи между его реалиями, его эволюционное развитие, древний человек создавал образ мира, получивший впоследствии языковую форму [6, с. 1003]. Каждое последующее поколение познает мир посредством языка. Следовательно, глубинные смыслы языкового мировидения представляют собой исторический опыт предков, и современный носитель языка перенимает его вместе с усвоением языка, за пределы которого он не может «выйти».
Объективный мир для древнего человека был полон опасностей, загадок и таинственности. Это обусловило создание различных сакральных понятий, табу, мифов, оберегов и заклинаний, что впоследствии нашло отражение в языке. Например, во многих языках число как таковое характеризуется сакральным культурным смыслом - один, два, три, четыре, семь. И это было описано в философских трактатах разных исторических периодов. Древнекитайские философы несколько тысяч лет назад написали труд «И Чинь», в котором описали символическую систему бытия всего сущего через троичные сочетания мужского ЯН и женского ИНЬ. Пифагорейцы считали, что число - это выражение вселенского порядка, созданного Богом. Число до появления математической науки воспринималось человеком как «некоторое божественное начало мира» [7, с. 29]. В.С. Юрченко в монографии «Философия языка и философия языкознания: лингвофилософские очерки» исследует сакрализацию конкретных чисел - три, четыре, связывая данный процесс с познанием самой структуры мироздания. Рассуждая о трехмерном времени (прошедшее - настоящее - будущее) и четырехмерном пространстве (стороны света), ученый приходит к мнению о сакрализации числа семь, ввиду отражения таким образом (3+4) структуры пространственно-временного континуума [8, с. 27]. Троичность самого языка как семиотической системы позже отмечалось и лингвистами, например, в работе Ю.С. Степанова «В трехмерном пространстве языка» (М., 1985).
Общеизвестно, что лингвокультурологический анализ разноструктурных языков должен предваряться описанием культурных особенностей народов, носителей языков, что позволяет понять глубинные, архетипические смыслы в национальной языковой картине мира. Русский, башкирский и китайский народы имеют богатую древнюю историю, в течение которой сформировались их культуры. Языки этих народов, являясь неродственными, различаются не только особенностями в выражении культурологической составляющей языковой картины мира, но и способами вербализации даже общечеловеческого опыта познания. Русский язык относится к восточнославянской группе языков, башкирский язык входит кыпчакскую группу тюркских языков, китайский язык является отдельной ветвью сино-тибетской языковой семьи. Культуры русского, башкирского и китай-
ского народов достаточно сильно различаются вследствие разного образа жизни, типа хозяйствования, быта, географических и климатических условий проживания. Это не могло не отразиться на формировании языковой картины мира, но универсальный характер мира, самого человека, языка как знаковой системы и процесса мыслительной деятельности людей обусловили наличие сходства в картировании мира даже такими разными по культурному опыту народами.
Зоонимическая лексика входит во все языки мира, поскольку именно растительный и животный миры были в центре внимания древнего человека в процессе изучения своего природного окружения. И поэтому сакральные смыслы в разных культурах связаны с образами животных и птиц, в том числе и с мифическими. «Анимализм всегда остается тем смыслообразующим фоном, на котором формируются языковые и культурные стереотипы, образы» [9, с. 122 - 123].
В славянской культуре такими смыслами окружены конь, собака, змея, волк, кошка, корова, заяц, овца, лягушка, червь, медведь, лиса. В китайской культуре - это дракон, тигр, феникс, обезьяна, змея, заяц, лошадь, волк, журавль. В башкирской культуре - волк, медведь, лиса, конь, верблюд, баран.
Несомненно, что круг культовых (тотемных) животных у разных народов обусловлен, прежде всего, особенностями фауны в среде обитания, но символизация образа одного и того же животного может различаться вследствие особенностей культуры. В процессе осмысления образов животных народами ими отмечаются их общеизвестные архетипические черты.
Имплицитные глубинные слои языковой картины мира, его культурные смыслы могут быть описаны через реконструкцию легенд, мифов, сказок, снов, художественных символов и многого другого, что в совокупности генетически составляет систему мировосприятия индивида и лингвокультурной общности. Одним из способов выявления мифологического мышления является лингво-культурологический анализ фразеологии и паремиологии языка как образной системы национального мировидения. В составе фразеологизмов и паремий с компонентами-зоонимами культурный смысл базируется на совокупности знаний и представлений разных народов о представителях фауны. Сами зоонимы выступают культурными концептами, отражающими универсальные и обусловленные этническим мировосприятием свойства животных и птиц. Национально-культурную интерпретацию образов животных и птиц можно выявить в процессе сопоставительного анализа разных языков. Рассмотрим лишь два образа животных -конь и волк - в русском, башкирском и китайском языках.
Конь - это животное, которое практически у всех народов было главным животным в хозяйстве. Тяжелый крестьянский труд в разных природных условиях был связан с использованием тягловой силы - лошадей, буйволов, верблюдов. Кочевые племена разводили лошадей, и конь был для них не только рабочей силой, но и символом богатства, достатка, товаром.
В русской лингвокультуре к коню было особое отношение, так как без него земледелец не мог работать на земле. Традиционно занимаясь оседлым земледелием, русский человек относился к лощади, как к кормилице и помощнице во всех сельскохозяйственных и бытовых сферах. С лошадью связаны различные приметы, праздники (катание на тройках, скачки). В русской фразеологии и паре-миологии немало оборотов с ядерным компонентом конь (лошадь, мерин, кляча, кобыла, жеребец), закрепивших преимущественно положительную коннотатив-ную оценку этого животного в жизни русского народа, хотя некоторые признаки и оцениваются отрицательно. Например: Конь не валялся; Врать как сивый мерин; Не пришей кобыле хвост; Суженого конем не объедешь; Конь о четырех ногах, и то спотыкается; Старый конь борозды не портит; Без лошади - не пахарь, без коня - не хозяин и др.
В башкирской лингвокультуре можно выделить два частотных зоонима в составе фразеологизмов и паремий, фоновое окружение которых ярко отражает миропонимание и уклад жизни башкир. Это ат/конь и эт/собака. Образ коня для кочевников-башкир - это не просто животное, это друг, помощник, гордость джигита. Например: Аты бар^ьщ дуды бар (букв. у кого есть конь - у того есть друг), Аты бар^ыц "канаты бар (букв. у кого есть конь - у того есть крылья). Через образ коня в башкирской афористике передаются самые высокие чувства: Атка менгэндэй булыу (букв. чувствовать, словно сел верхом на коня - чувствовать блаженство, быть на седьмом небе). «В мифах, эпических сказаниях, сказаниях, легендах, преданиях и песнях башкирского народа значительное место занимают образы животных и птиц, связанных с древними верованиями, тотемистическими и этнологическими представлениями, - пишет Р.Х. Хайруллина. - Из них наиболее популярен образ боевого коня, наделенного даром человеческой речи, мифическими чертами и способностью к перевоплощению» [10, с. 127]. В башкирской мифологии образы коня персонифицированы и имеют имена - крылатый конь Акбу^ат, родоначальник рода земных коней, Толпар. По преданиям башкир, конь был защитником людей от зла, болезней, несчастий.
В китайском языке конь также является одним из животных, которых древний человек использовал в сельскохозяйственном труде, в качестве транспортного средства. «В Древнем Китае лошадь является главным домашним животным, особенно у кочевников», - отмечает Хао Хуэйминь в своей работе «Фразеообра-зующий потенциал зоонимической лексики в русском и китайском языках» (Уфа, 2009) [11, с. 18]. Образ коня в китайской фразеологии характеризуется как положительной, так и отрицательной оценкой:
§№¿4 - дословный перевод: Лошадь, причиняющая вред всему стаду (паршивая овца все стадо портит, в семье не без урода);
Сила коня проверяется дорогой, а сердце человека - временем (об отношениях между людьми); - Показывая на оленя, называть его лошадью (выда-
вать черное за белое); - Ни осел, ни лошадь (ни то, ни се; ни рыба, ни
мясо); ЙШпЦД - Конь испытывается дорогой, а человек временем
(чтобы узнать человека, надо с ним пуд соли съесть); Ш№Ц - Ездить на осле, занимаясь поиском лошади (смириться с тем, что есть, пока не найдешь что-то лучшее в замену / используй то, что имеешь, во время поисков чего-то лучшего); - Старик потерял лошадь, кто знает, беда это или удача (значение: говорится, когда хотят сказать, что временные неудачи могут потом обернуться большой удачей); - Называть оленя лошадью (называть белое чёрным, сознательно извращать истину); - Лошадь летает на небе. (значит, у человека большая сила воображения, как лошаль летает на небе без предела).
Такими же богатыми этническими культурными смыслами окружено в рассматриваемых лингвокультурах и другое животное - волк.
В русской лингвокультуре образ волка окружен мистическими поверьями, он символизирует агрессию, кровожадность, силу. В русской мифологии имеются следы почитания волка как одного из тотемов славян. Волк - один из главных персонажей русских сказок («Сказка об Иване-царевиче, жар-птице и о Сером Волке»). Позже почитание волка как тотема сменяется у славян страхом перед его силой и кровожадностью. Волк - один из образов оборотней, а волчья шерсть считалась колдовской [12, с. 216]. В русских пословицах закрепились такие свойства волка, как его сила, опасные повадки, отчужденность, его невозможно приручить, как других животных: Сколько волка не корми, он в лес смотрит; Волк меняет шкуру, но не волчью породу; Волка ноги кормят; Худо овцам, коль волк воевода.
Совсем другая картина в башкирской мифологии и соответственно в языке. Волк также являлся тотемом башкир. Согласно преданиям, после смертельного разорения тюркских племен иноверцами, в живых остался лишь один мальчик, которого выкормила волчица. «Священный волк является тотемом башкирских племен - прародителем или прародительницей, служит ориентиром в бесконечном пространстве и способен найти священную родину» [13, с. 22]. Среди географических наименований башкирской земли немало топонимов, включающих лексему волк. Например, название города Бирска восходит к названию реки
Библиографический список
Бирь, которое восходит к слову БYре. Волчья река - это было то благословенное место, куда привел волк племена башкир, и оно стало местом их постоянного проживания. Большой интерес также вызывает этимология этнонима башхорт. По одной из версий, он образовался из словосочетания баш корт «главный волк», или вожак [14, с. 54].
В китайской лингвокультуре также используется образ волка, однако в китайской мифологии и афористике нет описания культа волка. Он характеризуется как крупный дикий зверь, кровожадный, представляющий опасность для домашних животных. Фразеологизмы и пословицы с компонентом волк закрепляет преимущественно отрицательную оценку.
Например: - Волков много, а мяса мало (о том, чего на всех не
хватает,), (обр. в знач.: расхитителей много, а добра мало; большие аппетиты при скромных возможностях); - Глотать, как волк, пожирать, как тигр (о прожорливом человеке); - Сердце волка и лёгкие собаки (о человеке с черной душой); Ш№>В'ЙЙ - Спереди бояться волка, а сзади - тигра (всегда чего-то опасаться); ?№АЖ - «впустить волка к себе в дом», что также означает «пустить волка в овчарню» или «навредить себе самому».
Как видим, символизация образов животных обусловливается, с одной стороны, объективными знаниями об их внешности, повадках, оценкой их роли в жизни людей, а с другой стороны, большую роль в интерпретации этих образов в языке играет содержание мифов и легенд, в которых описываются культовые характеристики животного. Если объективные знания находят выражение в разных языках в семантически эквивалентных языковых единицах, то культовая характеристика животных определяет этнически своеобразную их интерпретацию.
Таким образом, ономасиологический и лингвокультурологический анализ мифологизированных концептов дает возможность сделать вывод о том, что в современном языковом мировидении явно или скрытно отражаются особенности мифологического мышления древнего человека, который познавал окружающий мир сквозь призму чувственно-образного его восприятия. Современный представитель лингвокультурной общности, усваивая язык, автоматически перенимает культурный опыт своих предков, даже не вникая в выраженные в языке особенности мифологического мышления. Но именно многослойность языковой картины мира отражает этапы освоения мира человеком на протяжении всей истории человечества.
1. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. Перевод с немецкого. Москва: Прогресс, 1984.
2. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. Москва, 1997.
3. Фаткуллина Ф.Г Мифологизмы в русском литературном языке ХУШ века. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва, 1991.
4. Постовалова В.А. Человеческий фактор в языке: язык и картина мира. Москва, 1988.
5. Маслова В.А. Homo ligualis в культуре. Москва: Гнозис, 2007.
6. Фаткуллина Ф.Г, Сулейманова А.К. Языковая картина мира как способ концептуализации действительности. Вестник Башкирского университета. 2011, Т. 16 , № 3 (1): 1002 - 1005.
7. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки. Москва, 1980.
8. Юрченко В.С. Философия языка и философия языкознания: лингвофилософские очерки. Москва: КомКнига, 2005.
9. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.
10. Хайруллина РХ. Картина мира во фразеологии: от мировидения к миропониманию. Уфа, 2000.
11. Хао Хуэйминь. Фразеообразующий потенциал зоонимической лексики в русском и китайском языках. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Уфа, 2009.
12. Муллагалиева Л.К. Концепты русской культуры в межкультурной коммуникации. Словарь. Москва: Ладомир, 2006.
13. Бухарова Г.Х., Исхакова Ф.А. Символика зоонима БYРЕ (волк) в башкирской лингвокультуре. Международный научно-исследовательский журнал. 2017, № 12 (66): 22 - 25.
14. История и культура Башкортостана. Под редакцией Ф.Г Хисамитдиновой. Москва: АО МДС, 1996. References
1. Gumbol'dt V. Izbrannye trudy po yazykoznaniyu. Perevod s nemeckogo. Moskva: Progress, 1984.
2. Maslova V.A. Vvedenie v lingvokul'turologiyu. Moskva, 1997.
3. Fatkullina F.G. Mifologizmy vrusskomliteraturnomyazyke HUSh veka. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1991.
4. Postovalova V.A. Chelovecheskij faktor v yazyke: yazyk i kartina mira. Moskva, 1988.
5. Maslova V.A. Homo ligualis v kul'ture. Moskva: Gnozis, 2007.
6. Fatkullina F.G., Sulejmanova A.K. Yazykovaya kartina mira kak sposob konceptualizacii dejstvitel'nosti. Vestnik Bashkirskogo universiteta. 2011, T. 16 , № 3 (1): 1002 - 1005.
7. Gajdenko P.P. 'Evolyuciya ponyatiya nauki. Moskva, 1980.
8. Yurchenko V.S. Filosofiya yazyka i filosofiya yazykoznaniya: lingvofilosofskie ocherki. Moskva: KomKniga, 2005.
9. Vezhbickaya A. Semanticheskie universalii iopisanieyazykov. M., 1999.
10. Hajrullina R.H. Kartina mira vo frazeologii: ot mirovideniya k miroponimaniyu. Ufa, 2000.
11. Hao Hu'ejmin'. Frazeoobrazuyuschij potencial zoonimicheskoj leksiki v russkom i kitajskom yazykah. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Ufa, 2009.
12. Mullagalieva L.K. Koncepty russkojkul'tury v mezhkul'turnojkommunikacii. Slovar'. Moskva: Ladomir, 2006.
13. Buharova G.H., Ishakova F.A. Simvolika zoonima BYRE (volk) v bashkirskoj lingvokul'ture. Mezhdunarodnyj nauchno-issledovatel'skij zhurnal. 2017, № 12 (66): 22 - 25.
14. Istoriya i kultura Bashkortostana. Pod redakciej F.G. Hisamitdinovoj. Moskva: AO MDS, 1996.
Статья поступила в редакцию 05.03.19
УДК 81-2
Santueva E.Z., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Theoretical Foundations and the Technologies of the Primary Language Education, Dagestan State Pedagogical University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
lsaevа A.S., Cand. of Sciences (Philology), Dagestan State University of national economy, Makhachkala Financial and economic College-filial FGOBU in finance
University under the Government of the Russian Federation (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
Kurbanova O.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Russian language Dagestan State Technical University (Makhachkala, Russia),
E-mail: [email protected]
Shahbanovа D.N., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Theoretical Foundations and the Technologies of the Primary Language Education, Dagestan State Pedagogical University(Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
A FUNCTIONAL MODEL OF EDUCATIONAL ROUTES IN THE SYSTEM OF CULTURE PEDAGOGICAL COMMUNICATION (BASED ON ANALYSIS OF THE RUSSO-MICROFIELDS DAGESTANI TEXTS). The article examines a concept of scientific and educational literature the synonymy, antonym, paronim. National cultural space as a naive picture region organizes the system of mandatory combined knowledge of a community. Under the conceptual system of linguocultural community the authors understand a cognitive space. Method of analysis of scientific-pedagogical literature is in the concept of lexical and grammatical use of synonymy, antonym, patronym. Functioning of synonymic usages as reflected in Dagestan literary discipline involves the description of extra-linguistic facts with the study material of various Dagestani peoples. Evaluation of the reliability of the results of the study provides methodological targets of microfields of synonyms, antonyms and paronyms. New theoretical aspects of research glossaries with methodological tasks in lexicography allow revealing the contents of the concepts of synonymy and antonymy microfields, patronymics and reveal the specifics of the national mentality. Method of analysis of scientific-pedagogical literature is in the concept of lexical and grammatical use of synonymy, antonym, paronym. The onomasticon of the Northern Caucasus that have been studied includes new units of the Dagestan literary discipline. In the context of artistic bilinguistic description material provides a synthesis options literary discipline, and the fact that the interaction of lexical and grammatical imagery updates the context description texts with the systematization of synonymy.
Key words: languages of Dagestan, vocabulary, nominal basis, translation, lexical and grammatical frames Russian and Daghestani languages, contextual synonym.
Э.З. Сантуева, канд. филол. наук, доц. каф. теоретических основ и технологий начального языкового образования, Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала, Е-mail: [email protected]
А.С. Исаева, канд. филол. наук, Дагестанский государственный университет народного хозяйства, г. Махачкала; Махачкалинский финансово-экономический колледж-филиал ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации», г. Махачкала, Е-mail: [email protected]
О.В. Курбанова, канд. филол. наук, доц. каф. русского языка, Дагестанский государственный технический университет, г. Махачкала, Е-mail: [email protected]
Д.Н. Шахбанова, канд. филол. наук, доц. каф. теоретических основ и технологий начального языкового образования, Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала, Е-mail: [email protected]
ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ МАРШРУТОВ
В СИСТЕМЕ КУЛЬТУРЫ ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ОБЩЕНИЯ
(НА ОСНОВЕ АНАЛИЗА МИКРОПОЛЕЙ РУССКО-ДАГЕСТАНСКИХ ТЕКСТОВ)
В данной статье в концепте научно-педагогической литературы анализируются микрополя русско-дагестанских текстов. Метод анализа микрополей в концепте употребления русско-дагестанских текстов формирует культуру педагогического общения. Функционирование лексических употреблений предполагает описание экстралингвистических фактов c методами репрезентации русско-дагестанских текстов. Национальное культурное пространство как наивная картина дагестанского региона организует систему обязательных совокупных знаний того или иного сообщества. Под концептуальной системой дагестанского лингвокультурного сообщества понимается и когнитивное пространство ономастикона, и специфика использования художественно-стилевых особенностей имен. Оценка достоверности результатов исследования обеспечивается методологическими установками микрополей синонимии, антонимии, паронимии. Новые теоретические аспекты исследования толковых словарей с методологическими установками лексикографии позволили раскрыть содержание концепта микрополей синонимии, антонимии, паронимии и выявить особенности национального менталитета. На примере ономастикона Северного Кавказа были изучены незафиксированные единицы дагестанской литературоведческой дисциплины. В контексте билингвистического материала дается описание перевода лексической и грамматической образности, а факт взаимодействия фреймов текста репрезентируется результатами контактирования русского и дагестанских языков. Описания билингвистического материала дается обобщением инвариантов литературоведческой дисциплины, а факт взаимодействия лексической и грамматической образности актуализирует контекст описания текстов с систематизацией синонимии.
Ключевые слова: языки Дагестана, лексика, именная основа, перевод, лексические и грамматические фреймы русского и дагестанских языков, контекстуальная синонимия.
Национальное культурное пространство как наивная картина региона организует систему обязательных совокупных знаний того или иного сообщества. Под концептуальной системой лингвокультурного сообщества понимается и когнитивное пространство ономастикона, и специфика использования художественно-стилевых особенностей имен. Пространство стилевых особенностей имен лингвокультурного сообщества обнаруживает весьма репрезентативные результаты взаимодействия русского и дагестанских языков. Это объясняется тем, что синонимы как результат взаимодействия русского и дагестанских языков, принадлежат языку художественной литературы [1, с. 5]. С другой стороны, синонимы более и непосредственнее других категорий слов связаны с экстралингвистическими объектами, что не может не привлекать внимания не только лингвистов, но и этнографов [2, с. 421]. Функционирование синонимических употреблений, не нашедших отражение в дагестанской литературоведческой дисциплине, предполагает описание экстралингвистических фактов с изучением билингвистического материала. На примере ономастикона Северного Кавказа нами были изучены незафиксированные единицы дагестанской литературоведческой дисциплины.
В ряду корифеев дагестанской литературоведческой дисциплины, сформировавших эстетические традиции взаимодействия лексической и грамматической образности, высвечено имя дагестанского писателя - А.П. Джафарова. Основная концептуальная позиция А.П. Джафарова заключалась в подходе к изучению этнокультурного единства народов Дагестана с фактами систематизации текстов региональной культуры [3, с. 129]. Поэтому, понимая, сколь важное значение имели контакты в традициях культур народов, столь сильными и глубокими оказались изыскания пропагандиста эпоса национальной культуры. Удивительное этническое разнообразие, множественность локальных вариантов национальных культур, языковой плюрализм не заслоняли факт исторического единства национальной культуры. В контексте художественного описания би-лингвистического материала дается обобщение вариантов литературоведческой дисциплины, а факт взаимодействия лексической и грамматической образности актуализирует контекст описания текстов с систематизацией синонимии.
Впервые обратив внимание на исторический фон единства национальной культуры, А.П. Джафаров реконструировал приспособление аджамской пись-
менности, определил место эпохального среза дагестанской литературы в пространстве региона России [4, с. 167]. Изучая источники региональной культуры, А.П. Джафаров представил национальные тексты и рассмотрел их в объективном и «беспристрастном» жанре эпических традиций. Классические произведения А.П. Джафарова, посвященные контактам арабо-дагестанской культуры, следует рассматривать как важнейшую страницу фольклорных традиций.
3. В 1932 году А.П. Джафаров начинает систематизацию текстов, но оно достигает большего расцвета после 1957 - 1959 годов. В данном случае А.П. Джафарова интересовали не только лингво-терминологический тезаурус языческих традиций, но и культурно-исторический фон русской региональной культуры. Даже за единичным языковым фактом русской региональной культуры А.П. Джафаров ценит широкий культурно-исторический фон фольклорного национального текста - эпохальный срез от языческих до мифологических традиций. А.П. Джафаров воедино систематизировал языковые факты русской региональной культуры и представил механизм контекстуальной синонимии [5, с. 22]. См. таблицу 1.
Таблица 1
КОНТЕКСТУАЛЬНЫЕ СИНОНИМЫ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Къуба Куба
Магъу дере Ущелье Магу
Дагъустан Дагестан
Кюре округ Кюринский округ
Иллюстративный материал в собственно контекстуальной синонимии раскрывает механизмы переносного употребления языковых единиц и форм с представлением разных типов текстов. Кейс-технология контекстуальной синонимии - это техника обучения конкретной практической ситуации, рассказывающей о событии, в котором обнаруживается проблема, требующая решения. Хотя
