CC BY
113
И.Н. Дубина
Современное телекоммуникационное искусство: становление новой парадигмы творчества
В творчестве всегда присутствует технический элемент, хотя часто мы не замечаем, что перед нами результат не только художественного или научного творчества, но в определенной степени и уровень развития технологий, в том числе коммуникационных.
Впервые значимость коммуникационных технологий для творчества отметили художники «нового искусства» начала века - основоположники футуризма, дадаизма и других направлений. Осуществляя художественные эксперименты с только возникавшими технологиями, они очень активно осваивали их коммуникативный потенциал и переносили в них решения из уже существовавших областей творчества.
Радио стало первым средством массовой коммуникации, открывшим новые пути творчества. В 1928 г. немецкий режиссер-абстракционист В. Рутман впервые поставил радиопьесу, которая вначале была принята лишь как «акустический фильм без изображения». Но вскоре стало понятно, что на основе радиотехнологий может быть создано особое поле для творчества, открывающее перед художником совершенно новые перспективы. В одном из своих футуристических манифестов Ф. Маринетти провозгласил, что только радио свободно от художественной и литературной традиции, только радио может стать новым искусством, действующим там, где недейственными оказываются кино и театр [1]. Именно благодаря развитию радио появились «искусство звука и тишины», «искусство шума», «искусство освобожденных слов».
Телефон стал еще одним неисчерпаемым источником креативного экспериментирования. В 1922 г. был осуществлен первый опыт «дистанционной» живописи, когда художник, выполняя рисунок, од-
новременно передавал его по телефону путем пикселизации (обозначения положения и цвета определенной точки изображения). Этот опыт положил начало многочисленным экспериментам по совместному созданию произведений с помощью коммуникационных технологий. Интерактивное экспериментирование с телефоном, факсом и устройствами, сканирующими и передающими по телефонным проводам графическую информацию, в конце концов вылилось в так называемое «телефонное искусство».
С появлением и развитием глобальных коммуникационных сетей телефонное искусство трансформировалось в прошлом десятилетии в телекоммуникационное. Главная задача нового искусства видится его теоретикам в создании «телекоммуникационных событий», представляющих собой не столько произведения-результаты, сколько произведения-процессы, подобно хеппинингу или искусству пер-фоманса. Вариантов телекоммуникационных событий может быть сколько угодно. Возможен, например, «визуальный диалог», в процессе которого один художник по телекоммуникационным каналам отправляет электронное изображение другим художникам, а те, в свою очередь, некоторым образом трансформируют исходное изображение (или используют его в качестве фона для нового изображения) и передают его для следующих изменений и т.д., такой процесс может повторяться многократно. На аналогичных принципах строится очень распространенное в настоящее время «интерактивное сочинительство» в коммуникационных сетях - совместное написание или составление «литературного произведения» на основе самых разных мотивов и сюжетов (взятых, например, из произведений детективного, фантасти-
ческого жанра, из классики и др.).
Как видим, новые коммуникационные технологии использовались и используются художниками не только для демонстрации - репрезентирования результатов своей деятельности. Технологии интегрируются в сам креативный процесс, становятся средствами и способами создания оригинально-нового.
Художественное освоение новых технологий заметно опережало теоретическую разработку проблемы связи творчества, искусства и техники. В научных и философских кругах эта проблема стала активно обсуждаться только с середины 60-х гг., вместе с выделением философии техники в качестве особого научно-философского направления. При этом вопрос о роли коммуникационных технологий в творчестве обозначился в качестве особой проблемы лишь в начале 70-х гг. В последнее время, помимо многочисленных выставок произведений - инсталляций нового телекоммуникационного искусства, проводятся мощные дискуссии и представительные симпозиумы, объединяющие культурологов, философов, представителей изобразительных искусств, кинематографа, компьютерной индустрии и др. [2].
Изучая характер влияния коммуникационных технологий на процессы создания и восприятия произведений искусства, исследователи обратили внимание на интересную особенность: с развитием коммуникативной техники креативный процесс все в большей степени приобретает открытость для продолжения; художник создает «полуфабрикат» [3], с одной стороны, законченный, но, с другой стороны, требующий в дальнейшем продолжения (например, озвучивания в музыке). Эта особенность довольно ярко проявляется уже в кино. Актерское исполнение есть законченное произведение, но одновременно и материал - «полуфабрикат» для дальнейшего развития другими, в частности, оператором, который моделирует структуру фильма в соответствии с общей концепцией, задаваемой режиссером. В свою очередь, продукт
операторского искусства изменяется в процессе отбора и монтажа и т.д.
В конце XX в. такая тенденция стала основой интерактивного телекоммуникационного творчества, широко открытого для продолжения и соучастия. В «телекоммуникационных событиях» изображения, графика, тексты и т.п. создаются как бы «попутно», они не являются целью креативного процесса. Телекоммуникационное творчество направлено главным образом на создание коммуникативного контекста, в котором каждый из участников может реализовать свою креативность. В этом контексте изображения и тексты создаются и развиваются так же, как в диалоге рождаются и развиваются новые идеи. В телекоммуникационном искусстве продукты креативной деятельности становятся не результатами, а, скорее, документами, фиксирующими креативный процесс своеобразного телекоммуникационного диалога.
В традициях европейской культуры всегда присутствовала объектность -апелляция к объекту, посреднику в отношениях между субъектами. Искусство новых технологий претендует на разрушение этой традиции, порождая связь со зрителем без материализации работ в виде объектов. Резкое смещение акцентов с субъектно-объектного к субъектно-субъектному взаимодействию и с результатов деятельности к процессуальности не только дематериализует объект искусства, но и радикально изменяет представление о субъекте творчества.
В классической линейной модели креативной коммуникации и творчества художник имеет привилегированный статус создателя произведения-сообщения (картины, скульптуры, текста, фотографии и т.п.). Современные коммуникационные технологии способствуют развитию иной парадигмы, представляющей художника в качестве инициатора открытого коммуникативного поля, в котором осуществляется креативное взаимодействие. В первом случае произведение-сообщение имеет физическую, знаковую и семантическую целостность и открыто лишь для интер-
претаций; оно представляет собой следы репрезентации случившегося и оставшегося в прошлом креативного поиска и авторской интенции. Во втором случае произведения как такового не существует, система смыслов и значений не репрезентируется, а непосредственно присутствует, демонстрируя ход существующего и длящегося креативного процесса, она создается художником совместно с бывшим зрителем, который теперь сам стал участником телекоммуникационного диалога.
Превращение «эпохи репрезентаций» в «эру презентаций» (М. Бьелицки), наблюдаемое в телекоммуникационном искусстве, вызывает полный метаморфоз роли художника: вместо создания, выражения или передачи некоторого содержания и значения он создает контекст, смысл которого конструируется реципиентом. В таком креативном процессе происходит не просто смена ролей художник-зритель, но полное снятие этого противопоставления. Вклад каждого участника оказывается не произведением, а элементом общего коммуникационного поля, который может использоваться и трансформироваться любым субъектом, оказавшимся в «сети коммуникаций».
В интерактивном творчестве нет произведения, есть система создания и производства культуры «в реальном времени», где пересекаются креативные потоки, и нет постороннего зрителя, так как он тут же оказывается вовлеченным в креативное сообщество. В новой парадигме понятие автора заменяется понятием авторства - общей задачей так называемых «художников» и так называемых «реципиентов». Новые коммуникационные технологии способствуют решению этой задачи и расширению креативного сотрудничества и взаимодействия.
Еще в 60-е гг. особенности и потенциальные возможности только зарождавшегося тогда «искусства новых технологий» привлекли внимание канадского комму-никативиста и культуролога Х.М. Маклюэ-на, полагавшего, что литература и вся печатная культура насаждает человеку
одномерно-линейное видение мира, способствует культивированию индивидуализма и национализма, и только современные коммуникационные технологии, основанные на «естественном» аудиовизуальном восприятии, вернут человечество к исходному коллективизму и гуманистической свободе, превратив планету в виртуальную «мировую деревню». Идеи Маклюэна послужили первоначальным базисом изучения телекоммуникационного творчества через его сопоставление с фольклором, основным характерным признаком которого является коллективное сотворчество. Эта и другие особенности, с которой связаны и другие атрибуты фольклора (поливариантность, текучесть, анонимность и отсутствие претензий на авторскую собственность), характеризуют и телекоммуникационное творчество. Маклюэн считал, что фольклорно-созидательный потенциал не погиб, а сублимировался на новом витке культурного развития уже в новых коммуникативных формах творчества [4].
В последние годы в качестве теоретической базы для исследования и осмысления происходящих трансформаций в искусстве, связанных с развитием коммуникационных технологий, выступают концептуальные конструкты и методы философии постмодернизма, открывающие полную свободу для интерпретации «образов действительности» [5]. «Искусство новых технологий», порывая с идеей репрезентации, выражает, в частности, те же основания, что и философия деконструктивизма Ж. Деррида [6]. Ни состояние нового искусства, ни его статус в культуре не могут быть зафиксированы или точно определены, поскольку оно представляет собой в принципе бесконечный процесс конструирования, становления и трансформации смыслов, не выливающийся в нечто законченное и готовое к трансляции.
Изучение и понимание телекоммуникационного искусства возможно и с позиций социально-коммуникативного подхода к творчеству как моменту человеческого бытия, пронизанного коммуникациями [7].
Согласно такому подходу, становление креативной идеи осуществимо только в поле социальных коммуникаций. Будучи феноменом социальных коммуникаций, творчество тесно связано с действующими в культуре коммуникативными механизмами, в том числе технологическими. Развивающееся сегодня интерактивное телекоммуникационное искусство, в котором пересекаются взаимностимулируемые субъектно-креативные потоки, совершенно отчетливо демонстрирует социальнокоммуникативную природу творчества, не всегда проявляющуюся явно и открыто в других областях творческой деятельности.
Новая парадигма творчества, которая складывается в наши дни, оппозиционна классической, построенной на дилемме «автор-публика». В ее утверждении не заинтересованы многие «творческие люди», воодушевленные культом креативности и мифами о гордо-самодостаточной творческой индивидуальности и «божественной» одаренности. Они не готовы принять парадигму, разрушающую существующую иерархию, и отказаться от привилегированного положения творца-пророка,
пусть не всегда услышанного, но всегда исключительного, единственного и особенного. Новая парадигма, отчетливо выражающаяся в телекоммуникационном искусстве, отчасти демистифицирует роль художника, сводя ее к функции инициатора коммуникативно-креативных контекстов.
В заключение подчеркнем, что вопрос о коммуникационных технологиях - далеко не технический вопрос. Новые технологии изменяют не только средства выражения в культуре, они меняют и способы культуросозидания, и культуру в целом, «провоцируют формирование новых историко-культурных феноменов» [8]. Мы можем дискутировать о значимости коммуникационных технологий для творчества, о том, является ли наша культура культурой репродуцирования или культурой симуляции, но мы не можем не признать, что это культура тотальных коммуникаций. Новейшие коммуникационные технологии уже практически превратились в парадигму человеческого существования в современном мире, и необходимо серьезное осмысление их влияния на культуру и творчество.
Литература
1. Кас Е. Aspects of the Aesthetics of Telecommunications // Siggraph Visual Proceedings, John Grimes and Gray Lorig, Editors. New York, 1992.
2. Прохоров А., Шульга Т. Из истории теоретических взглядов на новые медиа // NewMediaLogia. М., 1996.
3. Гершкович З.И. Художественное творчество и техника массовой коммуникации (эстетико-социологические проблемы) // Художественное и научное творчество. Л., 1972.
4. Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика: теоретические концепции, проблемы, прогнозы. М., 1995.
5. Мансурова В.Д. Журналистская картина мира в постмодернистской парадигме творчества // Известия АГУ. 1997. №2.
6. Клусзински Р.В. Интерактивность и проблема коммуникации в контексте философии деконструктивизма // Ыеу^л1У^1а1^1а. М., 1996.
7. Дубина И.Н. Развитие коммуникационных технологий и творчество // Чело-век-коммуникация-текст. Вып. 2. Ч. 1. Барнаул, 1998.
8. Митрофанова А. Новый авангард, или хаос как творческое наслаждение // Ке\лг1У^1а1-^1а. М., 1996.
