CC BY
16
УДК 343
Б. Я. Гаврилов
СОВРЕМЕННОЕ РОССИЙСКОЕ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО: ВИДЕНИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЯ, МНЕНИЕ УЧЕНОГО И ПОЗИЦИЯ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЯ
Подвергнуты анализу видение законодателя, мнение представителей научного сообщества и позиция правоприменителя о современном состоянии российского уголовно-процессуального законодательства с позиции его эффективности и социальной оценки в российском обществе. Исследуются такие его процессуальные институты, как возбуждение уголовного дела, процессуальные сроки расследования, предъявление обвинения и ряд других, а также дана их оценка с позиции правоприменительной практики, что обусловило необходимость изложения авторского видения реформирования предварительного расследования. К л ю ч е в ы е с л о в а: уголовный процесс, возбуждение уголовного дела, процессуальные сроки, предъявление обвинения, следователь, дознаватель, прокурор, упрошенные формы уголовного судопроизводства.
MODERN RUSSIAN CRIMINAL PROCEDURE LEGISLATION: THE VISION OF THE LEGISLATOR, THE OPINION OF THE SCIENTIST AND THE POSITION OF THE LAW ENFORCEMENT OFFICER
In the article, the author analyzes the vision of the legislator, the opinion of representatives of the scientific community and the position of the law enforcement officer on the current state of Russian criminal procedure legislation from the standpoint of its effectiveness and social assessment in Russian society. In this regard, such procedural institutions as the initiation of a criminal case, the procedural terms of the investigation, the indictment and a number of others have been examined, and their assessment from the perspective of law enforcement practice has been given, which necessitated the presentation of the author's vision of reforming the preliminary investigation.
K e y w o r d s: criminal process, initiation of a criminal case, procedural terms, indictment, investigator, inquirer, prosecutor, simplified forms of criminal proceedings.
Поступила в редакцию 9 марта 2023 г.
В современных условиях развития российской государственности существенное значение придается состоянию действующего уголовно-процессуального законодательства, обсуждение проблем которого регулярно осуществляется на различного рода научных форумах, среди органов законодательной власти и, в первую очередь, в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации в форме парламентских слушаний и круглых столов. В качестве первоочередной задачи обозначается совершенствование уголовно-процессуального законодательства в области обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, включая вопросы применения таких наиболее строгих мер пресечения, как содержание под стражей,
© Гаврилов Б. Я., 2023
повышение роли прокурора в уголовном судопроизводстве и в целом выработки концепции дальнейшего развития отдельных уголовно-процессуальных институтов. При этом первоочередная роль, по мнению автора, здесь должна принадлежать законодателю с учетом позиции научного сообщества и мнения правоприменителя. Однако автор вынужден констатировать, что сегодня с прекращением в начале 2000-х гг. деятельности рабочей группы при Комитете по законодательству (название на тот период времени) Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации участие научного сообщества в законопроектной деятельности и, что не менее актуально, в правовой оценке поступающих законодателю проектов соответствующих федеральных законов это направление деятельности законодателем было утрачено, что сегодня сказывается на качестве принимаемых законов.
Одновременно следует учитывать, что повышение эффективности уголовно-процессуального законодательства непосредственно обусловливается необходимостью преодоления таких негативных категорий, как заформали-зованность и забюрократизированность, сложившихся еще в рамках действия УПК РСФСР и воспроизведенных в ряде норм современного УПК РФ. Последствием этого является низкая эффективность как досудебного производства, поскольку количество направленных в суд расследованных в форме предварительного следствия уголовных дел из числа возбужденных за три последних десятилетия значительно сократилось (с 36 % в 1991 г. до 22 % в 2021 г.), так и судебного разбирательства, по результатам которого в течение двух последних десятилетий ежегодно судами без вынесения приговора прекращается производством по нереабилитирующим основаниям от 150 до 250 тыс. уголовных дел, решение по которым могло быть принято на стадии предварительного расследования, на что автор настоящей публикации неоднократно обращал внимание1.
Наглядным примером заформализованности и забюрократизированности современного уголовного судопроизводства является приговор в отношении гр. З., который 23.08.2015 в дневное время, будучи в состоянии опьянения, путем разбития оконного стекла в присутствии проходившего мимо гр. К. похитил с витрины магазина три упаковки туалетной бумаги стоимостью 197 руб. 45 коп. и с похищенным был задержан. За совершение данного преступления З. был осужден по ч. 2 ст. 161 УК РФ к двум годам пяти месяцам лишения свободы2. Несмотря на очевидность обстоятельств совершенного преступления, его расследование и судебное разбирательство осуществлялось в течение пяти месяцев с содержанием обвиняемого под стражей. По уголовному делу с учетом требований органов прокуратуры и суда о необходимости оценки стоимости похищенного имущества была проведена судебно-товароведческая экспертиза, затраты на которую составили более 3 тыс. руб., а также судеб-но-психиатрическая и судебно-наркологическая экспертизы, не отнесенные к
1 См.: Гаврилов Б. Я. Современная уголовная политика России : цифры и факты. М., 2008. С. 37.
2 Приговор Богородицкого суда Тульской области № 1-1/2016 1-124/2015 от 18 января 2016 г. по делу № 1-1/2016. URL: https://sudact.ru
числу экспертных исследований, назначение и производство которых в соответствии со ст. 196 УПК РФ является обязательным. Непосредственно содержание приговора изложено на 14 страницах. По самой минимальной оценке на расследование и судебное разбирательство данного уголовного дела при размере причиненного ущерба менее 200 руб. было затрачено более 1 млн руб., включая расходы на содержание З. в следственном изоляторе, затраты на производство товароведческой экспертизы, заработную плату следователя, прокурора, судьи и пр.
И таких уголовных дел по России ежегодно расследуется с последующим судебным разбирательством десятки тысяч, что в целом негативно сказывается на социальной оценке современного правосудия и соответственно позволяет ставить вопрос о необходимости реформирования уголовного судопроизводства, в частности введения в российское законодательство для подобной категории уголовных дел упрощенных форм их расследования при соблюдении прав и законных интересов его участников требованиям Конституции РФ и международных правовых стандартов в области правосудия.
К числу причин сложившегося негативного положения автор относит и тот фактор, что, как отмечает С. Б. Россинский, сегодня отдельные законодательные тенденции нередко направлены на «гиперформализацию уголовно-процессуального права, в стремлении «узаконить» (в узком смысле) более широкий круг применяемых в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства правил поведения, чем требует здравый смысл, превращая УПК в некий административный регламент»3.
Еще одной причиной необходимости реформирования уголовно-процессуального права является, как утверждает А. С. Александров, наличие коренного порока отечественной правовой модели досудебного производства, заключающегося в том, что, несмотря на проводимые в последние двести лет многочисленные судебные реформы, следственная власть, следственный уголовный процесс, составляющие основу организации борьбы правоохранительных, да и в целом судебных органов с преступностью, остаются без изменений. В связи с этим А. С. Александров предлагает отказаться от современного предварительного следствия с переходом на прокурорское дознание и, тем самым, значительное упрощение формы расследования преступлений, как это имеет место в романо-германской правовой семье4.
Однако сегодня с данным утверждением согласиться не представляется возможным, поскольку, во-первых, к этому совершенно не готова судебная система; во-вторых, в условиях России такие революционные преобразования способны только разрушить систему предварительного расследования, без которого суды останутся «без работы».
3 Россинский С. Б. УПК Российской Федерации : возрождение «высокого» предназначения уголовно-процессуальной формы или «памятка» для безграмотных правоприменителей // Законы России. Опыт. Анализ. Практика. 2021. № 6. С. 42.
4 См.: Александров А. С. О доктринальной модели уголовно-процессуального доказательственного права России // Вестник Нижегородской правовой академии. 2015. № 5 (5). С. 7-10.
С учетом изложенного в современных условиях представляются целесообразными последовательные шаги законодателя по преодолению имеющихся реальных с точки зрения правоприменителей проблем и разработке с непосредственным участием представителей научного сообщества предложений по совершенствованию действующего уголовно-процессуального законодательства.
Вместе с тем законодателю следует по возможности «ограничивать» свою деятельность по внесению изменений в действующий уголовно-процессуальный закон, поскольку за 20 лет действия УПК РФ в него внесены изменения более чем 300 федеральными законами. Однако часть из них носила несистемный характер, а отдельные противоречили идеологическим основам принятого в 2001 г. нового УПК, нося характер контрреформ его отдельных институтов (изменение процессуальных правил изложения доказательств в обвинительном заключении, расширение перечня судебных стадий для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ и др.)5.
Негативное влияние на эти процессы оказали и компромиссные решения законодателя при подготовке УПК РФ ко второму чтению при одновременном отказе от предлагаемых автором еще в конце 90-х гг. XX в. мер по реформированию его отдельных процессуальных институтов, что законодателю пришлось восполнять в последующие годы.
Говоря о несовершенстве законодательства, следует обратиться к мнению профессора В. Т. Томина, который отмечал, что мир долгие эпохи мечтает о том, чтобы появилось «юридическое чудо - первый в мировой истории уголовный процесс, который бы не только декларировал, но и реально обеспечивал неотвратимость ответственности»6. Понятно, что подобная цель просто не достижима.
Вместе с тем необходимость совершенствования уголовно-процессуального и отдельных институтов уголовного законодательства, в частности дальнейшего снижения уровня уголовной репрессии, в чем сегодня заинтересовано общество и российский законодатель, обусловлена, как отмечено выше, тем, что эффективность в целом уголовного судопроизводства, с точки зрения как практикующего юриста-следователя7, так и представителя научного сообщества, не соответствует требованиям сегодняшнего дня. В свою очередь это позволяет поставить вопрос о необходимости реформирования его основных институтов. При этом учитывается, что определяющим здесь является социальная потребность общества в законности, справедливости и гуманности российского законодательства, призванного обеспечить права и законные интересы граждан, попавших в сферу уголовного правосудия.
Вместе с тем отдельные нормы УПК РФ содержат положения УПК РСФСР 1922 и 1960 гг., не отвечающие современным потребностям. С учетом этого позиция автора заключается в предложениях по обсуждению в научном сооб-
5 См.: Божьев В. П., Гаврилов Б. Я. Концепция совершенствования досудебного производства в XXI веке : мнение науки и практика // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2017. № 2 (38). С. 74-82.
6 Томин В. Т. Уголовное судопроизводство : революция продолжается. Горький, 1989.
7 Автор более 30 лет посвятил следственной работе.
ществе и среди правоприменителей с последующим доведением до законодателя конкретных предложений, предусматривающих пересмотр отдельных процессуальных институтов. Эти изменения, по нашему мнению, должны быть направлены:
- на пересмотр положений ст. 162 УПК РФ о двухмесячном сроке предварительного следствия и возможности его продления фактически без ограничений (в пределах срока давности привлечения к уголовной ответственности) в силу их противоречия норме-принципу (ст. 6.1 УПК РФ) о разумном сроке уголовного судопроизводства, который, исходя из содержания постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 марта 2002 г. № 6-П8, не должен превышать по уголовным делам четырех лет. Более того, норма о двухмесячном сроке предварительного следствия «пришла» из УПК РСФСР 1922 г.;
- увеличение первоначального (двухмесячного) срока содержания обвиняемого под стражей, в который, исходя из содержания ч. 1 и ч. 1.1 ст. 221 УПК РФ, входят от 10 до 30 суток для утверждения прокурором обвинительного заключения или принятия иного решения по поступившему к нему уголовному делу (вместо пяти суток по УПК РФ в редакции 2001 г.) и еще 14 суток для принятия судом (судьей) соответствующего решения в порядке ч. 1 ст. 227 УПК РФ. В Италии, Испании, Франции и большинстве других европейских государств первоначальный срок ареста по судебному решению составляет до шести месяцев с возможностью его сокращения по обращению прокурора или стороны защиты;
- отказ от института предъявления обвинения, нормы которого на протяжении десятилетий обеспечивали реализацию права обвиняемого на защиту путем допуска защитника к участию в уголовном деле именно с момента предъявления обвинения. В связи с этим следует учитывать, что с принятием указанного Федерального закона от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ9 участие адвоката-защитника предусмотрено уже с момента проверки в отношении лица сообщения о преступлении, когда уголовное дело еще не возбуждено. Более того, анализ действующих норм УПК РФ позволяет утверждать, что сегодня фактически нивелированы различия в правовом статусе подозреваемого (ст. 46 УПК РФ) и обвиняемого (ст. 47 УПК РФ), кроме этапа окончания расследования уголовного дела. Существенным аргументом за исключение института предъявления обвинения является и то, что в суд за период действия УПК РФ направлено более 5 млн уголовных дел, расследованных в форме дознания, без «классического» предъявления обвинения. Не предусматривали данного института и нормы Устава уголовного судопроизводства 1864 г.10 В большин-
8 По делу о проверке конституционности статей 90, 96, 122 и 216 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан С. С. Мартынова и С. В. Пустовалова : постановление Конституционного Суда РФ от 14 марта 2002 г. № 6-П. Доступ из справ.- правовой системы «КонсультантПлюс».
9 О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2013. № 9. Ст. 875.
10 См.: Гаврилов Б. Я. Современное досудебное производство : видение ученого и практика // Актуальные вопросы производства предварительного следствия : теория и практика : материалы Всероссийской науч.-практ. конф. (11 апреля 2019 г.). М., 2019. С. 65-73.
стве государств Европы, а сегодня и почти во вех государствах бывшего постсоветского пространства данный институт отсутствует. Следует учитывать и содержание подобного института в странах дальнего зарубежья, учитывая, что с позиции Европейского суда по правам человека обвинение - это и есть обоснованное подозрение11;
- введение взамен сокращенного дознания протокольной формы предварительного расследования в течение 48 часов в отношении конкретного лица при его задержании с «поличным» (как это приведено выше в отношении осужденного З.) и признании им факта совершения преступного деяния. Данная форма расследования, по мнению автора, не должна предусматривать процедуру возбуждения уголовного дела; предлагается также ограничить перечень обязательных следственных действий при производстве дознания в протокольной форме допросом заподозренного в совершении преступления лица, а также потерпевшего или свидетеля, например при задержании работником охраны универсама гражданина за кражу продуктов питания или предметов одежды. Следует предусмотреть обязательное задержание такого лица по основаниям, предусмотренным ст. 91-92 УПК РФ, на срок до 48 часов, в течение которых расследование должно быть завершено. При поступлении уголовного дела в суд с учетом положений п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ (с определенными дополнениями) суд продлевает срок задержания до 72 часов, в течение которых осуществляется судебное разбирательство.
В числе наиболее актуальных проблем, связанных с совершенствованием досудебного производства, автору видятся также следующие.
С одной стороны, не вызывает сомнений обоснованность реформирования досудебного производства, включая внесенные Федеральным законом от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ12 изменения в УПК РФ в части дифференциации полномочий по процессуальному руководству предварительным следствием, о чем свидетельствуют статистические данные о результатах следственной работы, позволяющие сделать следующие выводы:
- о более высоком уровне процессуального контроля, поскольку за период его действия произошло существенное сокращение числа оправданных судом лиц, в том числе на одну тысячу обвиняемых по направленным в суд делам, из них незаконно, необоснованно содержавшихся под стражей, в том числе по уголовным делам, расследованным следователями ОВД (с 1372 оправданных, в том числе 524 подсудимых, содержавшихся под стражей в 2006 г., до 371 оправданного лица, из которых 101 содержался под стражей в 2021 г.). Ситуация многократного сокращения оправданных и реабилитированных судами граждан отмечается и по уголовным делам, расследованным до принятия данного закона следователями прокуратуры, а сегодня следователями Следственного комитета РФ (с 1885 оправданных лиц, в том числе 954 подсудимых, со-
11 Решение от 15 августа 1982 г. по делу «Экле (Еск1е) против Федеративной Республики Германии» (жалоба № 8130/78) // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения : в 2 т. М., 2000.
12 О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» : федер. закон от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2007. № 24. Ст. 28-30.
державшихся под стражей в 2006 г., до 630 оправданных, в числе которых 241 лицо содержалось под стражей в 2021 г.);
- об усилении надзорной деятельности прокурора к качеству расследования, что обеспечило многократное сокращение числа уголовных дел, возвращенных судом прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, а последним - соответственно следователям (с 35 тыс. дел в 2006 г. до 4,5 тыс. дел в 2021 г.). При этом если в 2006 г. удельный вес возвращенных прокурором уголовных дел следователям прокуратуры составлял всего 0,8 %, а следователям ОВД - 3,3 %, то в 2021 г. прокуроры возвратили для дополнительного расследования следователям Следственного комитета РФ уже 2,1 % дел и следователям системы МВД России - 6 % уголовных дел.
Вместе с тем на протяжении многих лет в научной дискуссии отстаивается точка зрения о необходимости исключения из УПК РФ стадии возбуждения уголовного дела, наличие которой повлекло за собой двукратное (на 1,6 млн) на протяжении последних 15 лет снижение числа возбужденных уголовных дел (с 3,3 млн в 2006 г. до 1,7 млн в 2021 г.) и увеличение за этот период на 2,3 млн (с 4,5 млн в 2006 г. до 6,8 млн в 2015-2016 гг. и 5,7 млн в 2021 г.) числа «отказных» материалов при незначительном снижении числа зарегистрированных сообщений о преступлениях (с 10,7 млн в 2006 г. до 9,3 млн в 2021 г.)13.
Исключение из УПК РФ процессуальных норм, регламентирующих возбуждение уголовного дела (ст. 146) обусловлено и складывающейся судеб-но-следственной практикой, учитывая решения Конституционного Суда РФ14 и позицию Верховного Суда РФ15, которая противоречит остающейся неизменной на протяжении 60 лет норме о возбуждении уголовного дела.
Относительно возвращения прокурору полномочий по возбуждению уголовного дела автор считает возможным предложить свое видение данной проблемы, заключающейся в том, что для разрешения этой проблемы необходимо изменить редакцию п. 4 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, установив, что «по постановлению прокурора о направлении материалов в орган расследования для решения вопроса об уголовном преследовании следователь, дознаватель незамедлительно (в течение 24 часов) возбуждает уголовное дело за исключением случаев, препятствующих началу его производства». Такие случаи предусмотрены ч. 1 ст. 24 УПК РФ (п. 3, 5, 6) и ч. 1 ст. 27 УПК РФ (п. 3-6).
Изложенное позволяет сделать вывод о необходимости совершенствования уголовно-процессуального законодательства. Однако для реализации ука-
13 См.: Божьев В. П., Гаврилов Б. Я. Соответствует ли отказ в возбуждении уголовного дела идеологии современной уголовно-правовой политики России // Вестник Санкт-Петербургского ун-та МВД России. 2018. № 2 (78). С. 74-78.
14 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Лазарянца Андрея Эм-мануиловича на нарушение его конституционных прав статьями 241 и 242 Уголовного кодекса Российской Федерации, частью первой статьи 46, статьями 57, 80, частью первой статьи 108, статьями 171, 172 и 195 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда РФ от 18 июля 2006 г. № 343-О. URL: http:// sudbiblioteka.ru/ks
15 См.: Кожокарь В. В. Возбуждение уголовного дела : правовая позиция Конституционного Суда и Верховного Суда РФ // Труды Академии управления МВД России. 2015. № 1. С. 20-22.
занных в настоящей и ряде других публикаций предложений автора и других ученых-процессуалистов необходим не новый УПК, к чему еще не создались соответствующие условия в государстве и обществе (с момента его принятия прошло всего 20, а не 40 лет, как при принятии УПК РСФСР 1922, 19б0 гг.), но настала пора для разработки соответствующей концепции, которую следует предложить российскому законодателю.
Академия управления МВД России Гаврилов Б. Я., доктор юридических наук, профессор кафедры управления органами расследования преступлений, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный юрист РФ
Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs
of the Russian Federation Gavrilov B. Ya., Doctor of Legal Sciences, Professor of the Management of Crime Investigation Bodies Department, Honored Scientist of the Russian Federation, Honored Lawyer of the Russian Federation E-mail: profgavrilov@yandex.ru
