Социокультурные взаимодействия России и Запада (Отрывок из II тома трактата "Двойная спираль истории") Текст научной статьи по специальности «Гуманитарные науки»

Ш От редактора

ОТРЕДАКТОРА

Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022.Т. 5, № 4. С. 42-54.

РЕ|озорЫса] Гецегз. Визяап ап@ Еигореап П1а1орче. 2022. Уо1. 5, по. 4.Р. 42-54.

Архивная публикация / АгсШуеа РаЪбПсаНоп

УДК 1(091)

901:10.17323/2658-5413-2022-5-4-42-54

К. М. КАНТОР

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

РОССИИ И ЗАПАДА

(Отрывок из П тома трактата

«Двойная спираль истории»)

Владимир Карлович Кантор

Национальный исследовательский

университет «Высшая школа экономики»,

Москва, Россия, МКатог@тац.ги

` и

Благодарности: Статья подготовлена в рамках Программы фундамен-

тальных исследований Национального исследовательского университета

«Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ). Публикуя этот текст, хочу выразить

благодарность Елене Николаевне Самойловой, помогавшей отцу в работе над

первым и вторым томами трактата «Двойная спираль истории».

Е Ссылка для цитирования: Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия

России и Запада (Отрывок из П тома трактата «Двойная спираль истории») //

Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4. С. 42-54.

Ч01:/10.17323/2.658-5413-2022-5-4-42-54.

Материал публикуется по рукописи, хранящейся в домашнем архиве В. К. Кантора, в

качестве приложения к статье Кантор В. К. «И дольше века длится день...» // Философические

письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4. С. 11—41.

401:10.17323/2658-5413-2022-5-4-11-41.

© Кантор В. К., публикация, 2022,

42 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.

Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия России и Запада №

Егот те Еайог

ЗОСОСОГТОКВАГ, МТЕКАСТТОМ$ ВЕТМ/ЕЕМ ВО$$ТА АМО ТНЕ М/ЕЗТ

(ЕХСЕВРТ ЕКОМ ТНЕ 2^2 УОГОМЕ ОЕ ТНЕ ТВЕАТ!5Е

“ТНЕ РООВГЕЕ НЕШХ ОЕ Н5ТОКУ»”)

У1адпти: К. Капог

Майопа]| КезеагсН ОтхуегзИу

«Н1епег 5сНоо] оЁ Есопогп1с$” (НЗЕ Ошхуегз Ку),

Мозсом Ваза, уУкапюг@та га

и

АскпомЛейтепе: Те агИсе уха ргерагей миф Ше ВгатемгогК о Те Ваз!с

Везеагсй Рговтат а! Ше МаПопа] КезеагсН Отхуегзцу “Наепег 5$сНоо] оЁ Есопопи сз”

(НЕ ОшхуетзЦу). Ву раб 1з$Нтя (11$ {ехё [ м’ап( {0 ехргез$ ту этайш4е 10 Еепа

МКо]аеупа бато!оуа, “По Вере ту Ёаег ш Ше мотК оп Фе Вг$( апа зесопЯ

уо[лтез$ оЁ Ше (теаИзе “ТВе ПочЫе Нейх оЁ Н1$огу”.

= Рог сЦаНЧоп: Капот, К. М. (2022) “ЗососаяКоага| ПцегасНот$ Беб\уееп Ваза

ап Ше М/ез( (Ехсегре гот Фе 274 уо[лте оЁ Фе Тгеайзе “ТВе БопЫе НейЙх оЁ Н1$о-

гу’), РАПовормса ГеЦетз. Визяап апа Еигореап Рюорие, 5(4), рр. 42-54. (т В\$$.).

Ч01:10.17323/2658-5413-2022-5-4-42-54.

рекращение холодной войны привело к радикальному изменению от-

ношений между Россией и Западом: закончилась эра идейного проти-

воборства, политической конфронтации, взаимной подозрительности,

недоброжелательства, прямой вражды, опасности перерастания холодной

войны в горячую. В политике и экономике наметился переход к взаимопони-

манию, согласию, сотрудничеству.

Краткая предыстория

Если иметь в виду, что и до Октябрьской революции отношения России со

странами Европы были противоречивыми, что дело не раз доходило до пря-

мых военных столкновений, до захватнических войн Запада против России и

освободительных войн России против интервентов и вторжений России в пре-

делы Запада, если иметь в виду традиционную антирусскую политику запад-

ных держав и столь же традиционную антизападную политику российского

самодержавия, перемежавигуюся временными с неустойчивыми соглашения-

РАПозор са] Гецег$. Кизап апа Еигореап Р1а]оёте. 2.022. 9]. 5, по. 4. 43

Ш Отредактора

ми и союзами, то перемены в отношениях России к Западу, провозглашенные

перестройкой и поддержанные Западом, являются беспрецедентными за всю

тысячелетнюю историю существования Российского государства.

В советский период противоречия между Россией и Западом еще более

обострились, став противоречиями двух несовместимых социальных систем,

двух несовместимых идеологий.

Последним и наиболее опасным проявлением противоборства России и

Запада была холодная война, продолжавшаяся почти полвека. После краткой

интермедии детанта ее напряжение росло крещендо. Мир находился на грани

самоуничтожения. Ни одна из враждующих сторон не хотела уступать. На За-

паде говорили: «Лучше быть мертвым, чем красным»; советская партократия

готова была предоставить западному противнику этот выбор, не заботясь о

судьбе собственного народа.

К восьмидесятым годам бремя холодной войны стало невыносимым, осо-

бенно для Советского Союза, вступившего в полосу глубокого экономического,

социального и идеологического кризиса. Холодную войну нельзя было про-

должать без риска сорваться в пропасть термоядерной войны, которая стала

реальной опасностью. Даже в условиях зыбкого мира, основанного на вре-

менных соглашениях и договорах между враждующими сторонами, холодная

война оставалась детонатором «горячего» глобального столкновения, с трудно

представимыми последствиями для судеб человеческой цивилизации.

Начатая в 1985 году советская перестройка, провозгласивтая идею «ново-

го мышления», отказа от политики и идеологии противоборства двух соци-

альных систем, привела к изменениям во взаимоотношениях России и Запада

вообще, в содержании и характере их социокультурного взаимодействия — в

частности.

Как известно, культурные взаимосвязи Советской России и Запада не пре-

кращались даже во времена холодной войны. Они были необходимы Совет-

скому Союзу не в последнюю очередь для поддержания того самого военного

могущества, которое использовалось для устрашения Запада. Контролируе-

мые и регулируемые партократией культурные связи Советского Союза с За-

падом были достаточно интенсивными и целенаправленными, хотя, следует

подчеркнуть, по преимуществу имитационными.

Отказ от самоизоляции не мог сразу изменить характера социокультур-

ных связей России с Западом. Они пока остались теми же самыми и даже их

непривлекательные черты — поверхностность, имитационность, иждивенче-

ство — лишь усугубились. Поэтому было бы опрометчиво считать, что копив-

шиеся долгие годы социокультурные противоречия между Россией и Западом

44 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.

Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия России и Запада №

могут быть легко и быстро устранены. Крах советской системы ценностей,

питавшей идеологию и политику холодной воины, безусловно, произошел в

сфере государственной политики и официальной идеологии, но еще не затро-

нул глубины народного сознания, не привел автоматически к коренному из-

менению культурного генотипа российского общества, в котором содержатся

предпосылки и поверженного мировоззрения, и поколебленного советского

мироустройства.

Более того, окончание холодной войны между Советским Союзом и Запа-

дом сопровождалось расколом общества, вспышкой гражданской войны в са-

мой России, холодной и горячей (в Чечне, в Афганистане) и в ряде республик

бывшего СССР. Характерно, что холодная гражданская война в России шла не

только между сторонниками реформ и их противниками, но также между сто-

ронниками сближения России с Западом и националистами, убежденными в

неискоренимости враждебного отношения Запада к России и, следовательно,

необходимости продолжать традиционную российскую и советскую политику

«сдерживания» Запада. Политика и ее социокультурные основы не изменяются

синхронно, хотя (при видимости абсолютного самоотречения) изменение поли-

тики России по отношению к Западу скорее всего продиктовано потребностью

самосохранения доминирующего в России культурно-исторического типа.

Если в самом общем виде представить себе перспективы российско-запад-

ных социокультурных взаимоотношений, то они будут выглядеть следующим

образом: новая доверительная, открытая политика между Россией и Западом

могла бы благоприятствовать их расширению, демократизации, усиленному

воздействию на генетические основы двух культурно-исторических типов,

но по существу своему они на длительный срок останутся такими же, каки-

ми были в годы холодной войны, до нее и даже до Октября 1917 года. Социо-

культурный генотип устойчив, консервативен, и чем большее давление он

испытывает со стороны другого культурного генотипа, тем большее сопро-

тивление он оказывает. Западная по своему происхождению и изначально-

му культурному опыту, оторванная от Запада на два с половиной столетия

монголотатарским игом, иссушившим ее душу, отравившим ее надолго ядом

рабства и паразитизма, Россия, как только она освободилась от ненавистного

ига (позволившего ей тем не менее сложиться в мощное централизованное

государство), снова потянулась к Европе «наверстывать упущенное». Сегодня

надо учитывать, что и Европа стала иной. Европа, и прежде отличавшаяся от

России, еще более выявила личностный принцип антично-христианской ци-

вилизации, который она унаследовала. Россия же, сохранив приверженность

православию, а через него и античному наследию, вобрала в лоно своей куль-

РАПозор са] Гецег$. Кизап апа Еигореап Р1а]оёте. 2.022. 9]. 5, по. 4. 45

Ш Отредактора

туры и антиличностный государствоцентрический принцип Востока, причем

не вего высоком, цивилизованном (как в Китае), а в варварско-номадическом

варианте. В социокультурном отношении Россия как была, так и осталась

антиномичной. И тем не менее ее западное происхождение, ее европейские

гены доминировали. Россия строила и воспроизводила себя, заимствуя у За-

пада широкий круг культурных ценностей, неизменно превращая их в свои, в

общем контексте российской культуры часто приобретавитих не просто иной,

но и противоположный смысл. Крупнейшие поворотные события, определяв-

шие содержание и форму всех основных этапов истории России, происходили

не только под воздействием внутренних стимулов, разрешения собственных,

внутрироссийских противоречий. Благодаря постоянному социокультурному

взаимодействию России с Западом шел процесс разрешения противоречий

между ними, неизбежно возникавшими в этом процессе.

Если принять во внимание только петербургский период российской

истории (самое возникновение которого было следствием европеизирующих

реформ Петра 0, то придется признать, что коренные перемены в политике,

экономике, военном деле, борьба с самодержавием и крепостничеством, воз-

никновение либерально-демократического и социалистических движений,

появление противоборствующих идейных течений западников и славянофи-

лов, расцвет творчества гениев национальной литературы и искусства, коро-

че, все значительное, что произошло за эти два столетия, было ответом России

на вызов Запада. Это был такой впечатляющий ответ, который, в свою оче-

редь, стал вызовом Западу со стороны России.

Теперь уже признано, что и Октябрьская революция, изменившая течение

мировых событий, была не только и, может быть, даже не столько разреше-

нием классовых противоречий между крестьянами и помещиками, рабочи-

ми и капиталистами, сколько реакцией эгалитарно настроенных народных

«низов» на трехсотлетнюю европеизацию России. Можно также сказать, что

перестройка и вызванные ею коренные преобразования также были ответом

России на новый вызов Запада, подготовленный научно-технической рево-

люцией, эффективностью смешанной рыночно-плановой экономики, вне-

дрением заимствованных в Советском Союзе принципов социальной защиты

трудящихся, лучше обеспеченных благодаря более высокому уровню экономи-

ческого развития Запада.

Говорят, что Октябрьский ответ на вызов Запада был не адекватен в пла-

не политическом, социально-экономическом и даже идеологическом. Вполне

возможно. Но он, может быть, был более чем адекватен с социокультурной

точки зрения. Во всяком случае, такое допущение и толкование возможно, а

46 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.

Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия России и Запада №

постановка вопроса достойна специального рассмотрения. Однако при любом

ответе на этот вопрос бесспорно то, что историю России нельзя понять без

истории Запада, без учета истории Запада, без учета истории их социокуль-

турных взаимодействий.

История России до известной степени есть отражение истории Запада, но

отражение отнюдь не зеркальное. Оно скорее сюрреалистическое, чем реали-

стическое, даже если оно отливается в образы идеологического, этического и

художественного реализма. Россия тянулась к Западу и вместе с тем чужда-

лась его, дорожа своей самобытностью. В высших сферах культуры, таких как

литература, музыка, отчасти естествознание, Россия не только усвоила уроки

Запада, но и сама стала наставницей западных мастеров. Однако в культуре,

взятой в целом, Россия оставалась весьма необычной ученицей Запада. Она

перенимала у Запада готовые результаты, но не способы их порождения. В

силу этого экономический и научно-технический «разрыв» между Россией и

Западом, временами сокращаясь, неизменно снова восстанавливался. Инер-

ция использования заимствованных результатов приводила часто к тому, что

Россия противопоставляла Западу как нечто идеальное то, что было на самом

деле вчерашним днем Запада, порицая при этом Запад за измену себе, за «де-

градацию», с тем, однако, чтобы по прошествии малого времени снова, как ни

в чем ни бывало, заимствовать очередные новации Запада. Этот тип «учени-

чества» породил два одинаково позорных и до сих пор сохранившихся соци-

ально-психологических явления русской жизни: низкопоклонство перед 3За-

падом, граничащее с национальным самоуничижением, и, с другой стороны,

западоненавистничество, ксенофобию и самовозвеличение.

Можно ли полагать после всего сказанного, что политический и экономи-

ческий поворот России к Западу немедленно изменит тип ее социокультурных

отношений к нему? Скорее всего, что нет. Скорее всего, негативные — ими-

тационные, иждивенческие, чужебесные и ксенофобские — черты будут пре-

обладать по крайней мере в ближайшие годы, что, разумеется, не исключает

взаимообогащающих творческих контактов в научной, технической, эконо-

мической и художественной сферах.

Короче говоря, перспективы социокультурного взаимодействия России

и Запада после холодной войны были не безоблачны. Но именно осознание

того, что они не тождественны переменам политическим и экономическим,

что именно от изменений в культуре в конечном счете будет зависеть успех

коренных политических и экономических преобразование в России (от чего

сегодня напрямую зависит также судьба Запада) побудило меня обсудить про-

блему взаимодействий двух социокультур — русской и западной.

РАПозор са] Гецег$. Кизап апа Еигореап Р1а]оёте. 2.022. 9]. 5, по. 4. 47

Ш Отредактора

Ближайшие цели этого обсуждения могут быть сформулированы следую-

щим образом:

1) Выявить взгляды представителей различных социальных слоев, обще-

ственных и политических движений России и Запада на перспективы социо-

культурных взаимодействий наших стран;

2) Содействовать достоверному ознакомлению с корневыми особенностя-

ми культурно-исторического типа, доминирующего в России, и культурно-

исторического типа, доминирующего на Западе, преодолевая предрассудки,

заблуждения, ошибки, поверхностные суждения во взаимных оценках;

3) Помочь расширению сферы творческого российско-западного культур-

ного сближения, преодолевая пагубное наследие бездумных имитаций, робко-

го ученичества и навязчивого наставничества;

4) Обратить внимание на возросшую необходимость более полного выяв-

ления и упрочения универсалистских общечеловеческих ценностей в свое-

образных культурно-исторических типах России и Запада;

5) Выявить уязвимые с точки зрения материальной обеспеченности, пра-

вовой защиты, социальной престижности, локусы духовной культуры России

(науки, искусства, образования, просвещения, культурного наследия) и инфор-

мировать о них общественность, деловые круги России и Запада.

Моя цель — избежать общих для всех стран и уже потому малосодержа-

тельных суждений. Не было, пожалуй, ни одной страны Запада, с которой Рос-

сия не вступала бы в контакты, иногда с одной в ущерб другой, или «сегодня»

с ОДНОЙ, а «завтра» с другой; каждая по-своему что-то значила для России, для

становления доминирующего в ней культурно-исторического типа и иных,

ему сопутствующих, для «обрастания» их социальной тканью.

Существует неутоленная потребность осветить перспективы социокуль-

турных взаимодействий России как с теми странами Запада, которые еще не-

давно входили в состав Советского Союза и «социалистического лагеря» (так

называемой «малой Европы»), так и с Германией, Францией, Англией, Итали-

ей, Испанией и другими странами так называемой «большой Европы», крити-

чески переосмысливая прошлое наших отношений.

Исключительное значение я придаю рассмотрению перспектив социо-

культурных взаимодействий России с Соединенными Штатами Америки, по-

скольку противоборство двух этих сверхдержав было осью холодной войны,

а превращение враждебной «биполярности» мира в «однополярность», а те-

перь, возможно, в многополярность, в немалой степени будет зависеть от на-

ших государств и народов.

48 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.

Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия России и Запада №

Право на проектирование

Коль скоро мы пытаемся определить «локус неконтактности» отечест-

венной философии с наукой и техникой, то искать его следует, по моему

глубокому убеждению, в «проблемном поле проекта». Я имею в виду «про-

ект» не в его технической, архитектурной или дизайнерской специфика-

ции, а в его мировоззренческой категориальной функции, которая, кстати

сказать, может быть промоделирована и в самом приземленном дизайнер-

ском проекте.

В «проблемном поле проекта», в «поле» духовных энергий высочайшего

напряжения располагаются, взаимопритягиваются и взаимоотталкиваются,

сопрягаются и взаимопревращаются все другие категории философии: «бы-

ТИе», «сущность» и «существование»; «начало», «движение», «становление»

И «развитие»; «свобода» и «необходимость», «возможность» и «действитель-

ность» ИТ. Д.

Фактически присутствуя под своим именем или под «псевдонимами» в

крупнейших мировоззренческих построениях от древности до наших дней,

категория «проект» профанирована шпенглеровской традицией как нечто су-

губо искусственное и утилитарное, не имеющее отношения к органике куль-

туры, а затем использована, чтобы осудить научно-технический прогресс,

погружающий якобы век за веком (начиная с ХУП века) человечество в нарко-

тическое состояние все более глубокого «забвения бытия».

На самом же деле мы страдаем не столько от засилья науки и техники,

сколько от замедленного, подражательного (то есть беспроектного) и однобо-

кого их развития и от сущностного отрыва от них философии, призванной сто-

ять на страже человеческой свободы, не достижимой без самопроектирования

и самоосуществления личности.

Наука ХХ столетия, становясь все более проективной, не только не отдали-

лась (как это порой утверждают) от постижения бытия, но, напротив, вплот-

ную подвела к нему. В самом деле: теория элементарных частиц, теория от-

носительности, космологическая теория вакуума, генетика, кибернетика,

психологическая теория архетипов, генетическая культурология вышли за

пределы непосредственно наблюдаемого; из медиомира, соразмерного челове-

ку, проникли в бесконечность макро- и микромира, обнаружив формы, почти

лишенные вещества, то есть такие объективные, ни от человека, ни от чело-

вечества не зависящие феномены, которые если и не являются платоновски-

ми идеями, то во всяком случае заставляют вспомнить о них. Это не «бытие»

в философском значении слова, но все-таки это то, что впервые, может быть,

дает физическое оправдание метафизического постулирования бытия как не-

РАПозор са] Гецег$. Кизап апа Еигореап Р1а]оёте. 2.022. 9]. 5, по. 4. 49

Ш Отредактора

эмпирического обоснования эмпирического и, соответственно, его уже не на-

учного, а философского постижения, потребность в котором в силу этого стала

еще настоятельней.

Как же иначе? Ведь сколько бы ни активизировалось проектно-личност-

ное начало в науке, оно все же только служебное по отношению к специфи-

ческим научным целям получения объективного знания в его теоретиче-

ско-понятийном оформлении. Иное дело философия. Правда, без того, чтобы

«принять в соображение» способы действия и результаты научного позна-

ния, философия не могла бы столь свободно «воспарять» над эмпирией, как то

предполагается ее предназначением. В философии, в формах ее предъявления

легко обнаруживается теоретико-познавательный, понятийный «строитель-

ный материал», на основании чего философию у нас определяют как теорети-

ческое мировоззрение в отличие от мифологии и религии, в которых (глядя

на них позитивистским глазом) не находят даже следов теоретичности. Да, в

философии, несомненно, содержится теоретическое содержание, но в ней оно

служебно по отношению к конститутивной проектной компоненте. Вряд ли

можно признать философской способность «увидеть воочию» связь понятий,

логическое видение идей, если из дара философствования исключается вооб-

ражение. Ссылаться при этом на Платона опрометчиво. Не говоря уже о том,

что идеи понимались основателем Академии как проекты (парадигмы), или

(как переводит этот термин А. Ф. Лосев) как «порождающие модели», не только

утопии «Государство», «Законы» — грандиозные проектные построения, но и

самый платоновский способ философствования насквозь проектный, художе-

ственно-мифотворческий.

Философское понятие отлично от научного. Оно не мера теоретического

знания, но мера активности субстанции и субстанциальности философствую-

щего разума, то есть оно идея, которой всуе приписывается статус одной лишь

субъективности. «Идея, — как говорил Н. Ф. Федоров, автор дерзновеннейшего

проекта общечеловеческой победы над смертью, — вообще не субъективна,

но и не объективна, она проективна. Высшее благо, как и свобода, составляет

проект» [Федоров, 1995, с. 296].

Основоположник русского космизма не разделял индивидуалистической,

как ему представлялось, позиции Гёте, но в этом решающем пункте философ-

ского мировоззрения он был с ним. Вспомним фаустовскую разгадку евангель-

ского стиха «В Начале было Слово». Отклоняя его грамматическое понимание,

Фауст последовательно заменяет «Слово» на «Мысль», потом на «Силу», пока,

наконец, его не озаряет вмещающее в себя и мысль, и силу «Дело»: «В деянии

Начало Бытия».

50 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.

Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия России и Запада №

И человек лишь тогда сопричащается бытию, когда он деятелен, когда тво-

рит, когда выходит за пределы данного, наличного, в непредсказуемое, престу-

пая чисто логические последовательности и порядки, одаряя мир небывалым.

Бытие «бытийствует» через свободное самоосуществление личности, и лишь

для того, чтобы отличить онтологический проект от проекта, который форми-

руется в сознании человека, я предлагаю использовать термин «парадигма»

для обозначения проективности бытия и впредь говорить о парадигмально-

сти бытия и парадигмальности общественного бытия.

Все формы сознания человека в той или иной степени проективны, отли-

чаясь друг от друга тем, какую парадигму они воспроизводят, направлены они

на освоение самой парадигмы или вещественных и энергетических результа-

тов ее действий и, наконец, тем, являются эти проекты продуктом обществен-

ного или личного сознания.

Не вдаваясь в рассмотрение всех возможных видов проектов, отмечу лишь,

что наука, строго говоря, познает не парадигмы, а результаты их действий, раз-

вертки их «парадигмальных производных» (например, элементарные части-

цы, архетипы), тогда как философия является личностно-проектным постиже-

нием парадигмальности бытия (или, иными словами, бытия как парадигмы).

Этим различением между наукой и философией задается и тип взаимодей-

ствия между ними.

Помимо специфических мысленных и технических экспериментов

(проектов-средств) наука нуждается также в проектах-целях, в философской

проектности, которая не только в мотивациях, но и в итогах сохраняет лич-

ностный характер, личностные связки проекта и парадигмы во всех своих

разделах — не только в этике, эстетике и антропологии, что как будто само

собой разумеется, — но также в гносеологии, космологии и онтологии. По-

казательно, что именно наиболее крупные естествоиспытатели ХХ столетия

(фактически сами еще и философы) настаивают на личностном характере фи-

лософии, а следовательно, предполагают неизбежное многообразие философ-

ских проектов. Так, В. И. Вернадский, необыкновенно чуткий к философским

запросам науки, утверждал: «Философия всегда основана на разуме и тесней-

шим образом связана с личностью. Типы личности всегда отвечают разным

типам философии. Личность неотделима от философского размышления, а

разум не может дать для нее мерку, вполне охватить всю личность. Филосо-

фия никогда не решает загадки мира. Она их ищет» [Вернадский, 2004, с. 325].

Этим-то и ценна философия для науки, а также для техники, и конечно для

искусства, в своих вершинных проявлениях (Данте, Рабле, Шекспир, Серван-

тес, Микеланджело, Леонардо, Питер Брейгель, Дюрер, Рембрандт, Гёте, Томас

РАПозор са] Гецег$. Кизап апа Еигореап Р1а]оёте. 2.022. 9]. 5, по. 4. 51

Ш Отредактора

Манн, Достоевский, Лев Толстой, Маяковский, Пикассо), почти совпадающих

с философией.

Там, где существует запрет на личностно-проектное постижение бытия,

там философия умирает, даже если эта философия имеет в своем составе «уче-

ние» о человеке, его свободе и всестороннем развитии. Мировоззрение по сути

своей анонимное, хотя и прикрывающееся именами гениев, мировоззрение

безличностное, не дающее индивидуального автора, говорящего от своего соб-

ственного лица, — это что угодно — религия, атеистическая идеология, — но

только не философия.

Деперсонализация философии есть не что иное, как дефилософизация

мировоззрения. Но именно это и происходило в нашей стране в течение по-

следнего полустолетия благодаря усердию наших фанатичных нивеляторов,

которые, подобно Угрюм-Бурчееву (тоже проектировщику, проектировщику-

тоталитаристу), «начертавши прямую линию, <...> замыслили втиснуть в нее

весь видимый и невидимый мир» [Салтыков-Щедрин, 1969, с. 403].

Впрочем, не будь этого трагического опыта, мы, может быть, и до сих пор

не осознали, что вопрос «быть или не быть личности» равнозначен вопросу

«быть или не быть бытию». Чтобы не казалось это уподобление «чрезмерным»,

уточню, что я имею в виду.

Теперь ради спасения и возрождения нашего признана плодотворность су-

ществования различных направлений в науке, технике, искусстве, как и мно-

гообразие форм производственных и внепроизводственных отношений. Но

будет ли духовно гарантирован этот плюрализм, если он не распространится

также на сферу мировоззрения, если, иными словами, у нас не будут созданы

условия и предпосылки для воскрешения философии, то есть, следовательно,

для сложения у нас различных философских проектов, отмеченных «лица не

общим выраженьем»? Полагаю, что нет, не будет.

Информатизация и роботизация чем далее, тем более требуют перемещения

«центра тяжести» человеческой деятельности с исполнительства на творчество

как в духовном, так и в материальном производстве, как в сфере нравственных

отношений, так и в политике. Более того, речь идет не только о превращении

(через творчество, через проектирование) возможностей, таящихся в культуре, в

действительность, но о проектировании новых возможностей, новой культуры.

А поскольку каждый проект есть выбор, превращение свободы в необхо-

димость (пусть еще только в мысленном горизонте), существенно наличие

множества проектов, множества выборов и множества необходимостей. Демо-

кратия должна распространиться не только на деятельность реализации за-

мыслов, но и на деятельность целеполагания.

52 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.

Кантор К. М. Социокультурные взаимодействия России и Запада №

В соответствии с этим «право на труд» должно быть дополнено «правом на

проектирование». «Право на труд» было (а отчасти остается и теперь) правом

на отчужденную деятельность как источник средств существования, которое

и за пределами производства в значительной мере также оказывалось отчуж-

денным.

«Право на проектирование» есть право на подлинно свободную, неотчуж-

денную, полнокровную, полноценную деятельность, которая, как и труд, мо-

жет служить источником средств существования, реализуемым прежде всего

в самой этой проектной деятельности.

«Право на проектирование» есть не что иное, как право на глубокую фило-

софскую осмысленность любого конкретного вида деятельной самореализа-

ции индивида.

«Право на проектирование» есть «право на бытие», на сопричастность бы-

тию, на соучастие в творчестве бытия.

Все, что я сказал о проективности философии и бытия — это, разумеется,

всего липть проектная идея, не более того, но и не менее.

Список источников

Вернадский В. И. Биосфера и ноосфера. М.: Айрис-пресс, 2004. 5776 с.

Салтыков-Щедрин М. Е. История одного города // Салтыков-Щедрин М. Е.

Собрание сочинений: в 20 т. М.: Изд-во «Худож. лит.», 1969. Т. 8. С. 263-433.

Федоров Н. Ф. Собрание сочинений: в 4 т. М.: Издательская группа «Про-

гресс», 1995. Т. 1. 518 с.

ВеЁегепсе$

\УетпаЯ $ КИ, У. 1. (2004) Втоз{ега Е поозета [Вюозрйеге апа М№оозрйете]. Мозсоуу:

А115$-ргез$.

баукоу-5ПсНедгт, М. Е. (1969) “Т5опуа оЧпово вогода” [“Тве Н1зогу оЁ Опе

СЦ”, т ЗаГбуКоу-5Нспе4гт, М. Е. $оргаще зосптепи: у 20 отакр. Тот 8 [СоНезеа

И/отК$: 20 у06. Уч. 8]. Мозсом: КпиЧо7Незсуеппауа Шегасага Ра., рр. 263—433.

Редогох, М. РГ. (1995) боргаше зосйтепи: у 4 ютакй. Тот 1 [СоПемеа Итк$:

4 уо[5. Уо1. 1] Мозсом;: 124а1еГ$Кауа 5тирра «Ргобтезз».

Информация об авторе: В. К. Кантор — доктор философских наук, ординар-

ный профессор, главный научный сотрудник, заведующий Международной

лабораторией русско-европейского интеллектуального диалога, главный

редактор журнала «Философические письма. Русско-европейский диалог».

РАПозор са] Гецег$. Кизап апа Еигореап Р1а]оёте. 2.022. 9]. 5, по. 4. 53

Ш Отредактора

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономи-

ки» (НИУ ВШЭ). Адрес: Российская Федерация, 105066, Москва, ул. Старая Бас-

манная, д. 21/4, каб. 215.

шЕогтаНоп аропЕ Ме ап'Пог: У. К. Капюг — 0$с ш РНПозорву, Ро РгоЁез5от,

Се? Везеагсй РеПом,, Фе Неа4 о{ Пиегпайопа! ГаБогафогу Гог Ше аду оР Киз-

з1ап апа Еагореап П(еПесла] Г1аорле, Ед Цот-т-СШеЁР оЁ Те ]оигпа] “РАПозорН1-

са] Тецетз. ВизЗ1ап апа Еагореап Г1а]оёте”. Майопа] Кезеагсв ОплуетзКу “Н1еПег

соо] оЕЕсопогл1с3” (НЗЕ ОшуегзЦу). АЯ Ягезз: 215, 21/4 Магауа Вазтаппауа 51..,

Мозсом», 105066, Вазз1ап Ее4егаНоп.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

ТНе ап Тог де]агез$ по соп 1$ о? пеге$(5.

Статья поступила в редакцию 13.11.2022; ТВе агасе уга$ зари (ед 13.11.2022;

одобрена после рецензирования 30.11.2022; арргоуед аЁег телей ив 30.11.2.022;

принята к публикации 05.12.2022. ассертеа Гог риб|сайол 05.12.2022.

54 Философические письма. Русско-европейский диалог. 2022. Т. 5, № 4.