CC BY
115
ветствующий реальным потребностям существования человека. Но в то же время материал должен обладать качеством вездесущности, присутствовать во всех предметах и существах. Такими универсальными первоэлементами являются вода, земля и воздух. Из них наибольшей степенью универсальности является вода. Именно эта субстанция доминирует как в натурфилософиях Востока, так и в архаической философии Запада. Так, в древнекитайском трактате «Гуаньцзы» о воде говорится: «Вода — это кровь и жизненная энергия земли. Она циркулирует по своим кровяным сосудам. Поэтому говорится: «Вода — это всеобъемлющий материал»... На вид вода темная, на деле прозрачная. В этом проявляется ее совершенство»...
Универсальность воды заключается и способности одного содержать в себе три: твердь — лед, вода — жидкость, пар — воздух, причем, каждое из состояний, будучи собой, содержит все три свойства Единого. Качество потенции, заключенное в воде, актуализируется при ее взаимодействии с землей, на что обращает внимание г. Башляр, в метафорической, поэтизированной форме выражая древнее открытие: «Союз земли и воды порождает тесто. В месиве, тесте действие воды очевид-
но. Она развязывает, она же связывает» [3, с. 150]. То есть символ воды, предстающей как триединое, способное сохранять качества целого даже в одной третьей его части (в любых модификациях деления триединства), уже достаточен для сотворения мира как символического акта. Но для создания «замеса» оказывается необходим тот, кто способен придать «тесту» форму — демиург, как правило, воплощающий мужское начало (исключение в евразийских мифологиях составляют один из вариантов шумерского антропогенеза, где доминанта в творении принадлежит женскому божеству — Нинхурсаг или Нинмах, и в китайской версии о Нюй-ва). Сотворение божествами людей разделяет миры богов и их созданий.
Пантеоны традиционных культур Сибири достаточно хорошо изучены, и перечисление каждого из них будет лишь повторением материала, давно и активно используемого в науке. Но осмысление проблемы космогенеза как теогенеза на его начальной стадии продуктивно в качестве обнаружения одного из доминантных факторов формирования этнических культур народов Сибири алтайской языковой семьи.
Библиографический список:
1.Анисимов, А.Ф. Религия эвенков в историко-генетическом изучении и проблема происхождения первобытных верований. — М:Л.: Изд-во АН СССР, 1958. — 235 с.
2.Анохин, А.В. Материалы по шаманству у алтайцев, собранные во время путешествия по Алтаю в 1910-1912 гг. по поручению Русского комитета для изучения Средней и восточной Азии. — Л.: Изд-во Российской академии наук, 1924. — 148 с.
3.Башляр, Г. Вода и грезы. Опыт о воображении материи. — М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1988. — 206 с.
4.Бутанаев, В.Я. Культ богини Умай у хакасов // Этнография народов Сибири. — Новосибирск: Наука. СО РАН, 1984. — С. 90-101.
5.Василевич, Г.М. Исторический фольклор эвенков. Сказания и предания. — М-Л.: Наука, 1966. — 408 с.
6.Лобок, А.М. Антропология мифа. Философский андеграунд Урала. — Екатеринбург: банк культурной информации, 1997. — 688 с.
7.Сагалаев, А.М. Урало-алтайсккая мифология. Символ и архетип. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-е, 1991. — 153 с.
8.Сагалаев, А.М. Алтай в зеркале мифа. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-е, 1992. — 175 с.
9.Топоров, В.Н. О космологических источниках раннеисторических описаний // ТЗС. — Тарту, 1973. — вып.У!. С. 106-150.
10.Элиаде, М. Мефистофель и андрогин. — СПб: Алетейя, 1998. — 249 с.
Материал поступил в редколлегию 09.02.07
УДК 316.334.55/56
В. И. Матис
СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ АДАПТАЦИЯ В УСЛОВИЯХ МИГРАЦИОННЫХ ПЕРЕМЕЩЕНИЙ
Рассматривается процесс вхождения индивида в новую социокультурную среду, который может сопровождаться различными переживаниями и быть различным по сроку. Подробно освещается вопрос о влиянии культурного шока на адаптационные процессы в социуме. Анализируется пять этапов адаптации, которые формируют и-образную кривую: хорошо, хуже, плохо, лучше, хорошо. Подчеркивается, что образование также влияет на успешность адаптации: чем оно выше, тем меньше проявляются симптомы культурного шока.
В условиях постоянно развивающихся межкультур-ных связей, глобализации отношений между государствами и народами всего мира, естественным образом становятся более тесными и контакты между представителями различных культур. Однако человек, попадая в незнакомую для себя обстановку, всегда испытывает некоторый дискомфорт до тех пор, пока не «освоится». Процесс вхождения в новую социокультурную среду может сопровождаться различными переживаниями и быть различным по сроку. Для того чтобы представить себе сам процесс «вхождения» в новые социокультурные условия довольно часто используют понятие «культурного шока». Термин «культурный шок» был введен
американским антропологом К. Обергом, который исходил из идеи, что вхождение в новую культуру сопровождается неприятными чувствами потери друзей и статуса, отверженности, удивления и дискомфорта при осознании различий между культурами, а также путаницей в ценностных ориентациях, социальной и личной идентичности.
Симптомы культурного шока весьма разнообразны: постоянное беспокойство о качестве пищи, питьевой воды, чистоте посуды, постельного белья, страх перед физическим контактом с другими людьми, общая тревожность, раздражительность, недостаток уверенности в себе, бессонница, чувство изнеможения, злоупотребле-
ние алкоголем и наркотиками, психосоматические расстройства, депрессия, попытки самоубийства. В этом списке, в принципе, нет ничего нового, по сравнению с симптомами, выделенными психиатрами в отношении ностальгии, начиная с XVII в. [4, с. 12]. Ощущение потери контроля над ситуацией, собственной некомпетентности и неисполнения ожиданий могут выражаться в приступах гнева, агрессивности и враждебности по отношению к представителям страны пребывания или гостям из другой страны. Это отнюдь не способствует гармоничным межличностным и межнациональным отношениям.
Чаще всего культурный шок имеет негативные последствия, но следует обратить внимание и на его позитивную сторону хотя бы для тех индивидов, у кого первоначальный дискомфорт ведет к принятию новых ценностей и моделей поведения и, в конечном счете, важен для саморазвития и личностного роста. Исходя из этого канадский психолог Дж. Берри даже предложил вместо термина «культурный шок» использовать понятие «стресс аккультурации»: слово «шок» ассоциируется только с негативным опытом, а в результате межкуль-турного контакта возможен и положительный опыт — оценка проблем и их преодоление [5]. Как правило, проблема культурного шока рассматривается в контексте так называемой кривой процесса адаптации. В соответствии с этой кривой Г. Триандис, например, выделяет пять этапов процесса адаптации в незнакомой или новой социокультурной ситуации [6].
Первый этап, называемый «медовым месяцем» при смене социокультурной обстановки, а в принципе и социокультурной деятельности, характеризуется энтузиазмом, приподнятым настроением и большими надеждами. Действительно, большинство людей, попав в незнакомую социокультурную среду, стремятся учиться или найти достойную работу. Кроме того, как правило, на новом месте их ждут ответственные за прием переселенцев, родственники, или соответствующие службы, которые стараются, чтобы «новички» чувствовали себя «как дома» и даже обеспечивают некоторыми привилегиями. Этот этап довольно быстро проходит.
На втором этапе адаптации непривычная окружающая социокультурная среда начинает оказывать свое негативное воздействие. Например, приезжающие в нашу страну иностранцы сталкиваются с некомфортными, с точки зрения европейцев или американцев, жилищными условиями, переполненным общественным транспортом, сложной криминальной обстановкой и многими другими проблемами. Кроме подобных внешних обстоятельств, в любой новой культуре на человека оказывают влияние и психологические факторы: чувства взаимного непонимания с местными жителями и неприятия ими. Все это приводит к разочарованию, замешательству, фрустрации и депрессии. В этот период «чужак» пытается убежать от реальности, общаясь преимущественно с земляками и обмениваясь с ними впечатлениями об «ужасных аборигенах». В этот период довольно часто появляется тяга к созданию «землячеств».
На третьем этапе симптомы культурного шока могут достигать критической точки, что проявляется в серьезных болезнях и чувстве полной беспомощности. Не сумевшие успешно адаптироваться в новой социокультурной среде неудачники «выходят из нее» — возвращаются домой или на прежнее место работы.
Однако намного чаще визитеры получают социальную поддержку окружения и преодолевают социокультурные различия — изучают язык, знакомятся с местной культурой, традициями, обычаями.
На четвертом этапе депрессия медленно сменяется оптимизмом, ощущением уверенности и удовлетворения. Правда, у «новичков» это иногда может быть связано с предвкушением скорого возвращения на родину (турис-
тов, сезонных рабочих, командировочных). Так или иначе, человек на четвертом этапе чувствует себя более приспособленным и интегрированным в жизнь нового общества.
Пятый этап характеризуется полной — или долгосрочной, по терминологии Берри, — адаптацией, которая подразумевает относительно стабильные изменения индивида в ответ на требования среды. В идеале процесс адаптации приводит к взаимному соответствию среды и индивида, и мы можем говорить о его завершении. В случае успешной адаптации (в идеале) ее уровень сопоставим с уровнем адаптации индивида на родине. Однако не следует отождествлять адаптацию в новой социокультурной среде с простым приспособлением к ней.
Итак, пять этапов адаптации формируют И-образ-ную кривую: хорошо, хуже, плохо, лучше, хорошо. Но испытания даже успешно адаптировавшихся людей не всегда заканчиваются с возвращением на родину, так как им приходится пройти через период реадаптации, испытать «шок возвращения». В первое время они находятся в приподнятом настроении, рады встрече с родственниками и друзьями, возможности общаться на родном языке и т. п., но затем с удивлением замечают, что особенности родной культуры воспринимаются ими как непривычные или даже странные. Так, после возвращения из Германии или Америки на родину очень раздражает, что люди на улицах не соблюдают «порядок», например, переходят улицу в неположенном месте и не обращают внимание на свет светофора, сорят или курят во время движения. Лишь постепенно человек полностью приспосабливается к жизни в родной стране. По мнению некоторых исследователей, этапы реадаптации повторяют и-образную кривую, поэтому для всего цикла иногда предлагают концепцию '-образной кривой адаптации.
Однако многочисленные эмпирические исследования, проводимые в последние годы, ставят под сомнение универсальность и- и ' -образных кривых. Действительно, попадая в новую социокультурную среду, человек не обязательно проходит через все этапы адаптации и реадаптации. Во-первых, культурный шок испытывают не все, хотя бы потому, что некоторые из них, например, туристы — обычно возвращаются домой до окончания первого этапа. Во-вторых, пребывание в чужой стране не обязательно начинается с «медового месяца», особенно, если своя и чужая культуры сильно отличаются друг от друга или миссия пребывания связана с неприятными обязанностями (война, ликвидация последствий землетрясения или других стихийных бедствий). В-третьих, многие визитеры не завершают процесса адаптации, так как уезжают, как только начинают ощущать симптомы культурного шока. Например, довольно значительное число студентов-пер-вокурсников из сельской местности (3,2%) в течение первого курса не приживаются к новым социокультурным условиям города и университета или колледжа и возвращаются домой к родителям, около половины граждан США (48,7%), не прошедших специальной подготовки, не могут справиться с трудностями и бросают работу за рубежом. Для многих эта неудача оказывается настоящей трагедией, так как снижает самооценку и шансы на получение образования или продвижение по службе в будущем. В-четвертых, возвращение домой далеко не всегда оказывается травмирующим.
Значительно от описанного отличается процесс адаптации переселенцев, ведь им предстоит или полностью адаптироваться, или интегрироваться в новые социокультурные условия — достичь высокого уровня меж-культурной компетентности, полностью включиться в социальную жизнь общества, а возможно и трансформировать социальную идентичность.
В современной науке накоплены свидетельства о значительных различиях в протекании процесса межкультур-
ной адаптации и ее продолжительности — от нескольких месяцев до 4-5 лет — в зависимости от социально-психологических характеристик человека и особенностей своей (традиционной) и чужой (новой) для него культур.
Степень выраженности культурного шока и продолжительность межкультурной адаптации определяются очень многими факторами, которые можно разделить на индивидуальные, групповые и ситуативные.
К факторам первого типа относятся индивидуальные характеристики, обстоятельства жизненного опыта индивида, а индивидуальные характеристики делятся на демографические и личностные.
Достаточно сильно влияет на процесс адаптации возраст. Быстро и успешно адаптируются маленькие дети, но уже для школьников этот процесс часто оказывается мучительным, так как в классе они должны во всем походить на своих соучеников — и внешними видом, и манерами, и языком, и даже мыслями. Очень тяжелым испытанием оказывается изменение социокультурного окружения для пожилых людей. Так, по мнению психотерапевтов и врачей, многие пожилые эмигранты совершенно не способны адаптироваться в новой социокультурной среде, и им «нет необходимости обязательно осваивать чужую культуру и язык, если к этому у них нет внутренней потребности» [2, с. 137].
Результаты некоторых социокультурных исследований свидетельствуют, что существенное значение на адаптивные возможности имеет пол. Так, женщины из традиционных культур, на адаптацию которых влияли более низкие, чем у соотечественников-мужчин уровень образования и профессиональный опыт имеют больше проблем в процессе адаптации, чем мужчины. Напротив, у американцев половых различий, как правило, не обнаруживается. Есть даже данные, что женщины-американки быстрее, чем мужчины, приспосабливаются к образу жизни в другой социокультурной обстановке. Возможно, это связано с тем, что они более ориентированы на межличностные отношения с местным населением и проявляют интерес к особенностям его культуры, образа жизни и поведения.
Образование также влияет на успешность адаптации: чем оно выше, тем меньше проявляются симптомы культурного шока. Опыт показывает, что успешнее адаптируются молодые, высокоинтеллектуальные и высокообразованные люди.
Для работы или учебы за границей необходимо подбирать людей с личностными характеристиками, способствующими межкультурной адаптации. Г. Триан-дис с этой целью предлагает учитывать три основных показателя личностных характеристик, оказывающих влияние на успешность адаптации:
- когнитивной (познавательной) сложности — когнитивно сложные индивиды обычно устанавливают более короткую социокультурную дистанцию между собой и представителями других культур, даже сильно отличающихся от их собственной;
- тенденции использовать при категоризации более крупные категории — индивиды, обладающие этим свойством, лучше адаптируются к новому окружению, чем те, кто дробно категоризирует окружающий мир. Это можно объяснить тем, что индивиды, укрупняющие категории, объединяют опыт, полученный в новой обстановке, с опытом, приобретенным на родине;
- низких оценок по тесту авторитаризма, так как установлено, что авторитарные, ригидные, не толерантные к определенности индивиды менее эффективно овладевают новыми социокультурными нормами, ценностями и языком [6].
Попытки выявления качеств «человека для заграницы», который в наименьшей степени сталкивается с трудностями при вхождении в новую социокультурную
среду, предпринимались многими авторами. Если попытаться обобщить полученные данные, то можно сделать вывод, что адаптироваться в новой среде быстрее и легче профессионально компетентному, имеющему высокую самооценку, общительному индивиду экстравертного типа; человеку, в системе ценностей которого большое место занимают ценности общечеловеческие; открытому для самых разных взглядов, интересующемуся окружающими, а при урегулировании конфликтов выбирающему стратегию сотрудничества. Но, видимо, невозможно выделить универсальный набор личностных характеристик, способствующих успешной адаптации в любой стране, регионе или культуре. Так, личностные особенности человека должны находиться в согласии с новыми социокультурными нормами. Например, многие антропологи, психологи и этнографы отмечают, что экстраверсия не обязательно облегчает адаптацию. Экстраверты из Сингапура и Малайзии действительно успешнее, чем интроверты их этих стран адаптируются в Новой Зеландии. Но в Сингапуре более глубокий социокультурный шок испытывают именно экстраверты-англичане, так как чужая культура, в которой приветствуется направленность личности на собственный мир, а не на мир внешних объектов, воспринимается ими как крайне чуждая.
К факторам другого типа относятся обстоятельства жизненного опыта индивида. В этом смысле немаловажное значение имеет готовность человека (мигранта, переселенца, путешественника, студента) к переменам. Сознательно мигрирующие люди в большинстве случаев восприимчивы к изменениям, так как обладают мотивацией к адаптации. Мотивы пребывания за границей иностранных студентов, например, достаточно четко ориентированы на цель — получение диплома, который может обеспечить им карьеру и престиж на Родине. Ради достижения этой цели студенты готовы преодолеть разнообразные трудности и приспособиться к среде обитания. Еще большая готовность к переменам характерна для добровольных переселенцев, которые стремятся к тому, чтобы оказаться включенными в чужую (новую) группу. В то же время из-за недостаточной мотивации процесс адаптации беженцев и вынужденных мигрантов, как правило, оказывается менее успешным.
На «приживаемость» мигрантов благоприятно сказывается наличие доконтактного опыта — знакомство с историей, культурой, социальными условиями жизни региона или страны посещения. Важным шагом к успешной адаптации является знание языка, которое не только уменьшает чувство беспомощности и зависимости, но и помогает заслужить уважение «хозяев». Благотворное влияние на адаптацию оказывает и предшествующее пребывание в любой другой инокультурной и социальной среде, знакомство с «экзотикой» — этикетом, пищей, запахами и т. п. Одним из важнейших факторов, благоприятно влияющих на процесс адаптации, является умение устанавливать дружеские отношения с местными жителями. Так, наличие друзей среди местных жителей, помогает познать правила поведения в новой культуре, облегчает возможность получить больше информации о том, как себя вести. Неформальные межличностные отношения с соотечественниками могут способствовать успешной «приживаемости», так как друзья из своей группы выполняют функцию социальной поддержки. Однако в этом случае ограниченность социального взаимодействия с представителями страны пребывания может усилить чувство отчуждения.
Среди влияющих на адаптацию групповых факторов необходимо выделить характеристики взаимодействующих культур, включающих степень сходства или различия между культурами, особенности культуры, к которой принадлежат коммуникаторы, особенности культуры страны или места пребывания.
В первую очередь следует отметить степень сходства или различия между культурами. Результаты многочисленных исследований свидетельствуют, что степень выраженности культурного шока положительно коррелирует с социокультурной дистанцией. Иными словами, чем больше новая культура похожа на родную, тем менее травмирующим оказывается процесс адаптации. Для оценки степени сходства культур используется предложенный И. Бибикером с соавторами индекс культурной дистанции (ИКД), который может включать восемь и более показателей: язык, религию, структуру семьи, уровень образования, материальный комфорт, климат, пищу, одежду и др. [1].
Например, на более успешную адаптацию выходцев из бывшего СССР в Германии по сравнению с Израилем среди многих других факторов влияет и то, что в Европе «не переживается так остро климатическое несоответствие. Напротив, здесь такие же сосны, березы, поля, белки, снег.» [2, с. 30].
Но необходимо также учитывать, что восприятие степени сходства между культурами не всегда бывает адекватным. Кроме объективной социокультурной дистанции на человека влияют и многие другие факторы:
- наличие или отсутствие конфликтов — войн, геноцида и т. п. — в истории отношений между народами;
- степень знакомства с особенностями культуры страны пребывания и компетентности в чужом языке. Так, человек, с которым мы можем свободно общаться, воспринимается как более похожий на нас;
- равенство или неравенство статусов и наличие или отсутствие общих целей при межкультурных контактах. После распада СССР и снижения статуса русских в странах нового зарубежья, люди начали воспринимать культурную дистанцию с украинцами не как «близкую», а как «среднюю», а с латышами и эстонцами — не как «среднюю», а как «дальнюю» [1].
Естественно, что процесс адаптации будет менее успешным, если культуры воспринимаются как менее сходные, чем они есть на самом деле. Но сложности при адаптации могут возникнуть и в противоположном случае: человек оказывается в полном замешательстве, если новая социокультурная ситуация кажется ему очень похожей на свою, но его поведение выглядит странным в глазах местных жителей. Так, американцы, несмотря на общий язык, попадают во множество «ловушек» в Великобритании. А многие наши соотечественники, оказавшись в Америке в конце 80-х гг., в период наибольшего сближения между СССР и США, были поражены и раздосадованы, когда обнаружили, что стиль жизни и образ мыслей американцев весьма отличен от сложившихся не без помощи средств массовой информации стереотипов о сходстве двух «великих народов».
Что касается особенностей культуры, к которой принадлежат коммуникаторы, следует отметить, что менее успешно адаптируются представители культур, где сильна власть традиций и поведение в значительной мере ритуализировано, — граждане Кореи, Японии,
Стран Юго-восточной Азии. Например, японцы, находясь за границей, чрезмерно беспокоятся из-за того, что ведут себя неправильно. Им кажется, что они не знают «кода поведения» в стране пребывания. О трудностях японцев, живущих в Европе, свидетельствуют многие данные, в том числе статистика самоубийств среди иностранцев.
Часто плохо адаптируются представители так называемых «великих держав» из-за присущего им высокомерия и убеждения, что учиться должны не они, а у них. Например, многие американцы и русские полагают, что им не нужно знать никакого другого языка, кроме собственного. А жители небольших государств вынуждены изучать иностранные языки, что облегчает их взаимодействие с иностранцами. Неоднократно проводимые исследования показывают, что чем меньше государство, тем больше языков знают его жители, а значит, имеют больше возможностей для успешной межкуль-турной адаптации. Так, 42% граждан Люксембурга и только 1% французов, англичан и немцев указали, что могли бы объясниться на четырех языках.
Важным аспектом преодоления социокультурных проблем имеют знания особенностей культуры страны или места пребывания. Прежде всего, на возможность обострения или снижения культурного шока влияет способ, которым «хозяева» оказывают влияние на приезжих: стремятся ли их ассимилировать или более толе-рантны к культурному разнообразию. Или — как японцы — отгораживаются от них трудно пробиваемой стеной. В книге В. Я. Цветова «Пятнадцатый камень сада Рёандзи» приводится множество примеров такого отношения к «чужакам» в Японии. Среди них и крик души французского журналиста, который почти четверть века путешествует по нашей стране: «Я повидал немало странных народов, слышал немало странных языков и наблюдал немало совершенно непонятных обычаев, но не было в мире места, где я чувствовал себя таким чужаком, как в Японии. Когда я приезжаю в Токио, мне кажется, что я высаживаюсь на Марсе» [3, с. 63].
Для поликультурных обществ характерна большая толерантность по отношению к приезжим, чем для монистических. Легче адаптироваться в странах, где на государственном уровне провозглашена политика культурного плюрализма, который предполагает равенство, свободу выбора и партнерство представителей различных культур: канадское правительство проводит такую политику с 1971 года, шведское — с 1975 года.
Серьезное влияние на адаптацию оказывают и ситуативные факторы — уровень политической и экономической стабильности в стране или регионе пребывания, уровень преступности, следовательно, безопасности мигрантов и многое другое.
Взаимосвязанное влияние на адаптацию оказывают характеристики мигрантов и взаимодействующих культур. Например, индивиды с готовностью к переменам, оказавшиеся в поликультурном обществе, будут чаще контактировать с местными жителями, и, следовательно, окажутся в меньшей степени подвержены культурному шоку.
Библиографический список:
1 .Лебедева, Н.М. Социально-психологические закономерности аккультурации этнических групп / Н. М. Лебедева // Этническая психология и общество / под ред. Н. М. Лебедевой. — М.: Старый сад, 1997.
2.Фрейнкман-Хрусталева, Н.С. Эмиграция и эмигранты: История и психология / Н. С. Фрейнкман-Хрустапева, А. И. Новиков — СПб.: Государственная академия культуры, 1995.
3.Цветов, В.Я. Пятнадцатый камень сада Рёандзи / В. Я. Цветов — М.: Политиздат, 1991.
4.Ясперс, К. Ностальгия и преступление / К. Ясперс // Собрание сочинений по психопатологии: в 2 тт. — М.: Академия; СПб.: Белый кролик, 1996. — Т.1.
5.Berry, J.W. Immigration, acculturation and adaptation / J. W. Berry // Applied psychology: An international review. — 1997. — Vol. 46 (1).
6.Triandis, H.C. Culture and social behavior / H. C. Triandis — N.Y. etc.: McGraw-Hill, 1994.
Материал поступил в редколлегию 09.02.07
