CC BY
162
СОЦИАЛЬНЫЕ ПРАКТИКИ И ПРИЗРЕНИЕ ВОЕННЫХ ИНВАЛИДОВ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XIX в.1
Ю. В. ЩЕРБИНИНА
В статье рассмотрены социальные практики адаптации военных инвалидов, тенденции развития системы призрения и сословно-правового регулирования властью положения, поведения и настроений этих отставных солдат русской армии.
Ключевые слова: военные инвалиды, увечные воины, военное сословие, социальная адаптация, система призрения.
Актуализация и активизация современных военно-антропологических исследований диктует насущную потребность изучения фундаментальной проблемы влияния армии и военного фактора на повседневную жизнь российского общества, выявления этноконфессиональных особенностей, индивидуального и коллективного опыта российского социума, феномена адаптации отставных солдат русской армии. Данная постановка проблемы предусматривает сочетание макро- и мик-роистрических подходов, изучения военной и социальной истории, истории повседневности и частной жизни, реконструкции социальных, правовых, семейно-бытовых коллизий, индивидуальных практик выживания солдат-инвалидов в модернизирующейся России.
Заметим, что большинство солдат-инвалидов чаще всего могли рассчитывать только на помощь родственников или милосердие благотворителей [10]. Нередко седые, израненные воины, вернувшиеся со службы на родину, «для прокормления своего должны были просить милостыню» [21]. Нищенство среди отставных и увечных солдат оставалось часто единственным средством пропитания в XIX в. Власти стремились бороться с таким «позорным» положением военных отставников-инвалидов, и в строках закона было прописано, что солдат после отставки должен «бороду брить, по миру не ходить» [5].
При Александре I интерес к призрению военных инвалидов стал заметно падать. Так, 16 сентября 1807 г. сделано было распоряжение о помещении раненых и увечных нижних чинов в особые инвалидные дома, которые предполагалось устроить в Санкт-Петербурге, Москве, Кие-
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 11-31-00362а2.
ве, Смоленске, Чернигове и Курске. Однако указ так и не был выполнен, и инвалидные дома не были построены. На помощь правительству пришла частная инициатива. В 1805 г. в Троице-Сергиевой Лавре был устроен инвалидный дом; в Москве для инвалидов был учрежден графом Шереметевым дом призрения престарелых и увечных воинов [7].
Конечно, власти предпринимали попытки смягчить тяжелое положение военнослужащих-инва-лидов и членов их семей, но разрешение проблемы они видели в использовании частичного труда самих призреваемых инвалидов. В 1796 г. были сделаны первые попытки создания инвалидных рот: при гарнизонных батальонах образовывались инвалидные роты и команды. Они имелись во всех уездных городах России, находились в подчинении командиров батальонов внутренней стражи [23]. В 1811 г. чинов инвалидных команд разделили на подвижных, служащих и не служащих.
К концу царствования Николая I всего инвалидных команд было: гвардейских инвалидных рот - 15, подвижных инвалидных рот разных ведомств и наименований - 1041, уездных инвалидных команд - 564 и этапных - 296. Подвижные же инвалидные роты, вначале предназначавшиеся для службы в госпиталях, использовались до 1864 г. в дворцовом, провиантском, комиссариатском, горном и других ведомствах, а также в крепостях и при округах военных поселений. К 1861 г. в инвалидных командах состояло более 17300 солдат-инвалидов, которые не имели средств к существованию [18].
По воспоминаниям В. Д. Кренке из числа «прослуживших 15 и более лет солдат, многие отчислялись в неспособные, в бывшую внутреннюю стражу, где они дослуживали лета и водворялись на постоянное жительство» [8]. Таким образом, инвалидные команды являлись структура-
ми призрения отставных и увечных солдат, позволяя последним получать кров и пропитание пожизненно, находясь при воинских частях.
Архивные источники сохранили немало жалоб отставных нижних чинов - инвалидов, а также членов их семей на притеснения и несправедливость властей [6; 22; 24]. В 1821 г. на высочайшее имя поступила жалоба инвалидов г. Тамбова о том, что гражданские чиновники построили себе дома на их землях, возложили на инвалидов постойную повинность, ввели плату поземельных и других денег, «...что сим людям глубоко отяготительно при своей бедности, глубокой старости, усталях и ранах». Инвалиды просили «...поу-важать их заслуги, оказать им покровительство, сложить налоги, не следующие с них по закону». Из объяснений губернатора выяснилось, что инвалидная слобода была построена в Тамбове в 1764 г. за счет казны, но вследствие ветхости дома пришли в упадок и были позже проданы с торгов самим инвалидам. Квартирная повинность возложена была на инвалидов потому, что они имели при домах огороды. Губернатор все же был вынужден признать, что высочайший указ 1811 г. об особом попечении инвалидов, отводе мест для огородов и постройки домов не выполнялся из-за отсутствия денег у казны, и что инвалиды, как правило, проживали «по квартирам обывателей до благоприятного времени» [17]. Подобные объяснения властей о нехватке средств, «временных» трудностях являлись вполне типичными и отражали отношение власти к участникам и инвалидам войны, вообще отставным военнослужащим.
Нередко отставные солдаты-инвалиды обращались к властям с просьбами о помощи. Традиционно такие прошения подавались на имя губернатора. Так, унтер-офицер Иван Михайлов, проживавший в городе Липецке, обратился 26 августа 1842 г. к тамбовскому губернатору с покорнейшим прошением: «В службу Его Императорского Величества поступил я здешней губернии Лебедянского округа села Замартынья из однодворцев рядовым первоначально в нижегородский рекрутский резерв 1812 г. сентября 24-го гоптлан-гером в 24-ю артиллерийскую бригаду 12 июня 1813 г. ротным писарем. 12 августа 1837 года ... уволен от службы с награждением при отставке унтер-офицерским званием и награжден чином 14 класса. Приехал в Липецк и находился на разных местах партикулярным занятием письмоводством почти только из одного пропитания и одежды. Женился в 1841 г. на мещанской вдове Татьяне Спиридоновой. Родственников не имею и от роду 52 год, а потому от изнурения трудов по
службе моей более 24 лет уже пришел в совершенную слабость моего здоровья и неимением сил, а тем более потуплением глаз для прозрачного видения я от чего и пропитания себе снискивать моими никак более не могу. Почему вынужден на основании Высочайшего указа данного военной коллегии 23 февраля 1803 г. просить инвалидного содержания» [1]. И хотя источник не сохранил сведений о решении властей по данному ходатайству солдата, вполне возможно, что власти причислили его к местной инвалидной команде с выплатой инвалидного содержания.
В царствование императора Николая I отставные раненые нижние чины призревались в богадельнях приказов общественного призрения наравне с другими лицами, а также и в специально-военных учреждениях - Инвалидном доме императора Павла I и военных богадельнях: Чесменской, близ Петербурга, - и Измайловской - близ Москвы, в которых имелись специальные помещения для призрения отставных престарелых нижних воинских чинов и членов их семей. В г. Сольвычегодске Вологодской губернии в 1854 г. была восстановлена богадельня, в том числе и для помещения отставных нижних чинов, которые не могли по старости лет и увечьям найти себе спокойного приюта и пропитания [11]. Согласно положению о богадельнях при наличии вакансии туда мог быть помещен каждый отставной нижний чин, кому по причине старости или увечья требовалось особое содержание.
Правительство полагало, что полезна для отставных немощных солдат и разовая денежная выплата. Так, в 1850 г. Николай I разрешил командиру отдельного сибирского корпуса выдавать денежные пособия отставных офицерам и нижним чинам [12]. Такое пособие составляло 30 руб. серебром для отставного офицера и 10 руб. серебром для отставного солдата или его вдовы, которые не имели средств к существованию. 11 ноября 1854 г. решено было тех из отставных нижних чинов, которые по старости лет и слабости здоровья, не могут снискивать трудами пропитание, принимать на попечение батальонных командиров внутренней стражи согласно их просьбам, а в случае прошения милостыни и без просьб [12].
Для поддержки семей увечных воинов с 1828 г. им разрешено было оставлять одного из сыновей-кантонистов, «по избранию отца, дабы сын покоил его старость и облегчал хозяйственные занятия» [20]. Тем самым увечный солдат и его семья получали возможность поддержки и заботы. Вполне очевидно, что Николай I стремился поддерживать солдат-инвалидов, отдавая должное их военным
заслугам. Николай I уважительно относился к военным инвалидам и сам нередко встречался с ними. В воспоминаниях отставного солдата Памфи-ла Назарова указывается, что в 1844 г. император Николай I «...приказал остановиться и подойдя, прощался с нами со слезами, благодарил нас за верность и храбрость, и просил, в случае проезда, выходить и с ним поздороваться» [3]. Представляется, что подобное поведение Николая I отражало его мировоззрение военного человека, который ценил героизм и доблесть своих солдат.
Представители дворянской корпорации, чутко улавливая позицию своего монарха, не раз заявляли о готовности призревать военных инвалидов. Так, дворянство Курляндской губернии на состоявшемся ландтаге постановило оказывать отпускным и отставным солдатам - курляндским уроженцам те же пособия, которые оказывались их семействам во время войны, а сверх того выдавать из кассы дворянства, по 10 руб. каждому изувеченному при защите Севастополя [13]. То же решение приняли дворяне Лифляндской и Эстляндской губерний [14]. Иногда свои услуги по содержанию увечных отставных солдат предлагали помещики. 1 сентября 1854 г. Николай I соизволил благодарить помещика Черниговской губернии, отставного гвардии ротмистра Яроше-вицкого, за содержание в период Крымской войны в построенной для крестьян больнице десяти кроватей для безвозмездного лечения уволенных со службы нижних чинов, возвратившихся на родину в Черниговскую губернию [14].
Необходимо отметить, что некоторые помещики принимали участие и оказывали помощь солдатам инвалидам. Так, в 1842 г. по инициативе Санкт-Петербургского губернатора Адлерберга помещики и помещицы изъявили желание застраховать призываемых из их имений рекрутов, чтобы выплачивать им при возвращении со службы пенсию [4].
Важным элементом российской системы общественного призрения военных и членов их семей стал Комитет о раненых, учрежденный в 1814 г. Конечно, этот комитет был озабочен прежде всего призрением офицеров-инвалидов и их семей, однако постепенно деятели комитета и власти стали содействовать поддержке семей инвалидов из нижних чинов. Так, если в царствование императора Александра I под покровительство Комитета принимались только отставные нижние чины, раненые на войне, то правилами от 12 декабря 1829 г. такое право предоставлялось и тем, кто еще числился на службе в инвалидных командах, а также и тем отставным нижним чинам, которые не были ране-
ны, но находились в преклонных годах или являлись неизлечимо больными, или не имели сил в старости доставать себе пропитание личным трудом. В октябре 1851 г. вышел указ, разрешавший выдавать отставным дряхлым и увечным нижним чинам, поступившим на службу из государственных крестьян, пособия хлебом из общественных магазинов [2]. К середине XIX в., благодаря Александровскому комитету о раненых воинах, призревались более 18 тыс. увечных и раненых военнослужащих. Расходы на эти нужды составляли около 1 млн руб. в год [5].
В царствование Александра II нижние чины и их семьи могли рассчитывать на: 1) назначение пенсии из инвалидного капитала; 2) выплату единовременного пособия; 3) призрение в богадельнях. Однако теперь в богадельнях было запрещено размещать отставных солдат и военных инвалидов с семьями. Призреваться в богоугодном заведении мог только сам солдат, а жена должна была проживать отдельно.
9 ноября 1862 г. был высочайше утвержден всеподданнейший доклад комитета о раненых «О порядке производства пенсий инвалидам нижних чинов». В нем отмечалось, что на основании Свода военных постановлений, изданного 1859 г. Комитет о раненых ежегодно отсылал губернаторам пенсионные билеты для вручения инвалидам нижних чинов, на получение ими пенсий из уездных казначейств, которые при отпуске пенсии за весь год представляли те билеты в Комитет для назначения пенсий на следующий год. Но при такой ежегодной рассылке губернаторам билетов, а от них в городские и земские полиции, оказывалось, что билеты передавались инвалидам несвоевременно, а нередко терялись в полициях. Но и при выдаче пенсий инвалидам надписи уездными казначействами или не делались, или делались неправильно, что комитет снова возвращал билет губернаторам для доставления необходимых пояснений и из-за этого на продолжительное время задерживалась выплата инвалидам пенсий. Часто возникала напрасная и обременительная переписка, а военные пенсионеры от несвоевременного получения пенсий терпели крайнюю нужду [15].
Лишь в 1867 г. был опубликован закон о назначении отставным нижним чинам, неспособным к труду, пособия из казны по 3 руб. в месяц. В то же время с 1870 г. болезненные и увечные нижние чины, получавшие пособие по 3 руб. в месяц, лишались права на пенсию из инвалидного капитала. Это было вызвано предположением, что такие нижние чины смогут найти необходимую поддержку в том обществе, к которому они припи-
шутся [20]. Но это желание властей свалить на общину или городское общество призрение инвалидов и их семей не оправдалось. Большинство инвалидов просто лишилось той мизерной поддержки, которую имело прежде, а их семьи оказались в бедственном положении.
После перехода России в 1874 г. к комплектованию армии на началах всеобщей воинской повинности срок пребывания в войсках был значительно сокращен. Благодаря этому военнослужащие получили возможность и фактически и юридически сохранять связь со своей семьей, сословием, общиной, пользоваться их поддержкой, а также самостоятельно зарабатывать на жизнь. Неспособные к труду и не имеющие средств к существованию военные ветераны стали получать пособие от казны по 3 руб. в месяц.
Между тем нередко солдаты-инвалиды и их семьи даже и не подозревали о том, что они могут пользоваться помощью от Александровского комитета. Поэтому после окончания русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Комитет издал извлечения из существующих законов в виде «Правил для руководства нижних чинов, ищущих покровительства Александровского комитета». Они были опубликованы и разосланы во все полицейские управления Российской империи для раздачи нижним чинам, особенно раненным в кампанию 1877-1878 гг. [20]. Постепенно круг нижних чинов, имевших право на покровительство Александровского комитета о раненых, расширился. С 1894 г. пособие стало выдаваться и болезненным нижним чинам, приписанным к обществам, но не воспользовавшимся земельным наделом. Мера эта вызвала огромный прилив ходатайств о покровительстве, и к концу XIX в. инвалидов этой категории насчитывалось более 30 000 чел.
Освободительная война на Балканах дала толчок бурному росту благотворительности в отношении военных, сравнимому, пожалуй, только с ее подъемом в период войны 1812 г. Образовался целый ряд новых обществ. Среди них особой популярностью пользовалось Попечительство для пособия нуждающимся семействам воинов. Оно возникло в 1877 г. одним из первых и, помимо заботы о семьях военнослужащих, взяло на себя попечение о нижних чинах, потерявших зрение [23].
Судьбы военных инвалидов всегда были различными. Некоторым из них удавалось выбраться из неустроенности и нищеты. Заметим все же, что такие случаи были редкими и скорее исключением из общего правила незавидного положения увечных воинов и солдат-инвалидов. По оценкам современников, лишь малая часть инвалидов су-
мела найти себе занятие и успешно вести хозяйство. Так, в Мураевенской волости Данковского уезда Рязанской губернии весьма зажиточным домохозяином стал один отставной солдат, потерявший ногу под Севастополем. Вернувшись домой, он женился на вдове, имевшей два душевых надела и сыновей подростков. С помощью этих подрастающих помощников, своих распорядительно-хозяйственных способностей и пенсии в 3 руб. в месяц он сумел стать самым зажиточным домохозяином своей общины. Научившись грамоте в полку, деятельный и предприимчивый инвалид после 1861 г. не довольствовался своим наделом, а нанимал новые земли своих соседей, обжигал кирпичи, а зимой -портняжничал. В 1872 г., заняв всего 30 руб., он на собранные средства вместо разрушающейся избы выстроил двойную каменную, стоимостью свыше 350 руб. [19].
Но все же подобных примеров, когда военные инвалиды смогли успешно адаптироваться в гражданской жизни, совсем немного. Чаще всего современники констатировали, что участь искалеченных и дряхлых отставных солдат была незавидной. В произведении Н. А. Полевого «Рассказы русского солдата», опубликованном в 1832 г., приводится достаточно типичный пример из жизни отставного солдата - безногого старика на деревяшке с изношенной ленточкой с Георгиевским крестом. Этот солдат был родом из Курской губернии, долго служил, потерял ногу, был отправлен в отставку, бродил по свету и, наконец, нашел себе должность волостного писаря, а по воскресеньям исполнял обязанности звонаря и певчего в ближайшем селе [9]. Понятно, что в послевоенной судьбе солдата-инвалида важную роль сыграло знание солдатом грамоты. В воспоминаниях современников четко указывается, что в деревнях передавали грамотность населению главным образом отставные солдаты, служившие сторожами при сельских церквах. В своих сторожках они и преподавали грамоту, используя Часослов и Псалтырь. Крестьяне охотно отдавали на выучку своих детей этим отставным, престарелым и израненным солдатам [16]. В воспоминаниях отставного солдата-инвалида П. Назарова отмечается, что и сам он, и его товарищи охотно учились грамоте во время прохождения службы [3]. Данное обстоятельство нередко способствовало занятию военными инвалидами должностей писарей, учетчиков и т. п.
Подводя итоги рассмотрения социального положения и призрения военных инвалидов, можно сделать следующие выводы. Система социальной поддержки и призрения военных инвалидов в Рос-
сии имела серьезные традиции, начиная со средневековой Руси, однако эти традиции отражали заинтересованность государства в поддержке командного состава и офицерского корпуса. Значительная часть увечных воинов и членов их семей не получали фактически никакой поддержки от государства и общества, люмпенизировались, пополняя ряды бродяг и нищих. В то же время важным элементом государственного регулирования социальной адаптации отставных и увечных солдат было определение их на должности, помещение на поселение с отпуском земли и денег, отправка в инвалидные команды.
Отличительной чертой положения военных инвалидов было дарование им возможности свободного перемещения по стране и проживания в любом месте государства по собственному усмотрению, освобождение от подушной подати, самостоятельный выбор способа заработка. Вышеперечисленные права увечных солдат являлись наиболее существенными в плане социальной адаптации и их выживания в условиях минимальной поддержки со стороны государства.
В целом, политика социального призрения и адаптации увечных солдат в российском государстве и обществе оказывалась малоэффективной. Армия оставалась важным каналом социальной мобильности и неопределенности судеб и сословно-правового положения представителей военного сословия. Отсутствие эффективной системы социальной защиты военнослужащих в русском государстве отражало противоречия общественного развития и модернизационных процессов в императорской России XIX в.
Литература
1. ГАТО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 1132. Л. 9.
2. Дружинин Н. М. Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева.М., 1958. Т.2. С. 72.
3. Записки солдата Памфила Назарова // Русская старина. 1878. Т. XXII. С. 548.
4. Застрахование пенсий для рекрут некоторыми помещиками Санкт-Петербургской губернии // Журнал МВД. 1843. Окт. С. 97-99.
5. Заусцинский П. Кодификация русского военного законодательства в связи с историей развития русского войска до реформ XIX в. СПб., 1909. С. 347.
6. Исупов С. Ю. К вопросу о расселении отставных военнослужащих по Колывано-Кузнецкой укрепленной линии во второй половине XVIII в. // Актуальные вопросы истории Сибири. Вторые научные чтения памяти проф. А. П. Бородавкина: мат-лы конф. Барнаул, 2000.
7. Каверзнев А. Н. Краткое историческое обозрение правительственных мероприятий в России по обес-
печению отставных служащих и их семейств. СПб., 1909. С. 26.
8. Полевой Н. А. Рассказы русского солдата: в 2 ч. СПб., 1832. С. 22.
9. Пособия и льготы после Отечественной войны 1812 г. Извлечение из дел бывшего министерства полиции. СПб., 1856. С. 75.
10. Полное собрание законодательства. Т. XXIX. 1854. № 27829.
11. Полное собрание законодательства. Т. XXV. 1850. № 24031.
12. Полное собрание законодательства. Т. XXXII.
1857. № 32174.
13. Полное собрание законодательства. Т. XXXIII.
1858. № 33299.
14. Полное собрание законодательства. Т. XXXVII. 1862. № 38899.
15. Родные места. Из отрывочных воспоминаний // Русский вестник. 1880. № 5. С. 211-212.
16. Российский государственный исторический архив. Ф. 1286. Оп. 1. Д. 25. Л. 8, 20, 42.
17. Россия. Государственный Совет в Департаменте государственной экономии. СПб., 1864. С. 7.
18. Сборник материалов для изучения сельской поземельной общины. Изд. Императорских Вольного экономического и Русского географического обществ / под ред. Ф. Л. Барыков, А. В. Половцева, П. А. Соколовского. СПб., 1880. Т. I. С. 62.
19. Столетие военного министерства. 1802-1902. СПб., 1907. Ч. II. Кн. 1. Отд. 2. С. 314.
20. Тамбовские губернские ведомости. 1859. № 14. С. 99.
21. Троицкий И. А. Дело об увечных офицерах в г. Тамбове. Тамбов, 1915.
22. Форсова В. В. Общественное призрение военных и их семей в дооктябрьской России // Вестник РАН. М., 1996. Т. 66. № 8. С. 750-758.
23. Щербинин П. П. Военный фактор в повседневной жизни русской женщины в XVIII - начале XX в. Тамбов, 2004.
* * *
SOCIAL PRACTICIANS AND CONTEMPT OF MILITARY DISABLED PEOPLE IN THE RUSSIAN EMPIRE IN THE XIX CENTURY
Yu. V. Scherbinina
In article social practicians of adaptation of military disabled people, tendencies of development of system of contempt and class and legal regulation by the power of situation, behavior and moods of these retired soldiers of Russian army are considered.
Key words: military disabled people, crippled soldiers, military estate, social adaptation, contempt system.
