CC BY
485
УДК 069:316.77
Е. Н. Мастеница Социальные функции музея в глобальном мире
Отвечая на вызовы XXI в., музеи призваны формировать культурное поведение человека и способствовать устойчивому развитию общества. Эта миссия музейных институций предопределяет реализацию следующих функций: социальной памяти, социальной рефлексии, социальной коммуникации, социальной адаптации, социального прогнозирования и социального проектирования.
Ключевые слова: музей, глобализация, социальные функции, интерактивность музейного пространства, социальная память, социальная коммуникация
Elena N. Mastenitsa Social functions of the museum in the global world
Answering calls of the XXI century, the museums are urged to form cultural behavior of the human being and to define a sustainable development of society. This mission of museum institutions predetermines realization of the following functions: social memory, social reflection, social communication, social adaptation, social forecasting and social projection.
Keywords: museum, globalization, social functions, interactivity of museum space, social memory, social communication
Сегодня следует признать очевидным тот факт, что социум классического образца, воспитанный христианством, Просвещением, классическим научным мышлением, научно-техническим прогрессом, уже стал «историей». Люди живут в другом мире, нуждающемся в иных названиях и иных теоретических интерпретациях. Проницательный анализ изменяющихся условий политической и социальной жизни, обозначенный как «текучая современность», был выполнен З. Бауманом1. Умело используя метафоры, ученый не только фиксирует переход от мира плотного, структурированного, обремененного системой социальной иерархии к миру свободному от барьеров и границ, социальных условий и обязательств, текучему и пластичному, но и пытается всесторонне анализировать этот процесс. Нельзя не согласиться с утверждением автора о том, что переход к новой исторической реальности влечет за собой глубокие и радикальные трансформации всех сфер человеческой жизни. Новая реальность весьма трудно поддается объяснению с помощью терминов «постмодерн», «глобализация», «информационное общество», «сетевое общество», а поэтому требует переосмысления устоявшихся взглядов и когнитивных границ, используемых для изучения и описания как индивидуального опыта людей, так и их совместной истории.
Не исключено, считает Бауман, что сегодня человечество должно «забыть» те ценности, которые имели такое большое значение на протяжении нескольких последних тысячелетий: неспешность и неторопливость, наличие избытка времени, стабильность, привязка к конкретной точке физического пространства и т. п., поскольку на смену им пришли их антиподы: социальная мобильность, отсутствие свободного времени и постоянной привязанности к конкретному месту. Нынешняя культура ведет войну с промедлением2. Именно скорость движения, согласно наблюдениям и выводам Баумана, стала главным фактором социальной стратификации и социального доминирования3, а скорость мышления и действий человека выступает в качестве главного показателя его экономической эффективности. Между тем сама скорость тем выше, чем свободнее человек от всяческих обременяющих его «вещей» и «обязательств». Такого в обозримой истории еще не было.
Ситуация постсовременности характеризуется, по мнению Баумана, еще и тем, что авторитеты и постулаты хотя и не разрушаются полностью, но плюрализиру-ются. Новое поколение верит, что «гранд-нарративы» повержены навсегда, что тоталитарные амбиции государств или иных институтов, как и распространяемых ими идеологий и мифологий, ушли в прошлое. Социальному миру Бауман приписывает такие атрибуции как разнородность, пластичность, неоднозначность, подвижность, сложность, парадоксальность. Современная культура разрушила идею космического миропорядка и соответствующего ему циклического времени. Человек модерна опознает историю как вектор, молниеносно врывающийся в будущее. А будущее, согласно выводам Баумана, принадлежит силам глобализации, экстерриториальным по своей природе.
Современный мир меняется постоянно, вследствие чего он плохо понимаем и плохо управляем. Сам социум трансформируется в направлении «слабых связей» между субъектами. Причем эта слабость распространяется по двум направлениям: в глубину (связи становятся поверхностными, непродолжительными) и во времени (они очень кратковременные, не стойкие). Явление «текучей современности», проницательно отмеченное и убедительно диагностированное Бауманом, подтверждает появление людей с меняющимся статусом, легко меняющим одну среду общения и обитания на другую. Они не успевают освоить ценности той группы населения, в которой оказываются, не могут планировать свою жизнь и, перемещаясь, привносят в новую среду чуждые ей ценности. Это становится уже мировой проблемой. Текучий класс, к представителям которого относится и так называемый фриланс, многие считают угрозой стабильным связям и отношениям, сложившимся нормам и традициям, и более того опасным из-за растущих притязаний, неустойчивости приложения трудовой деятельности, непостоянного местожительства.
Социальные, культурные и ментальные сдвиги, обусловленные глобализацией, обуславливают необходимость переосмысления содержания и векторов развития функций современного музея. Музеи в глобальном мире, отвечая на вызовы
XXI в., призваны оставаться территорией стабильности, сохранять и транслировать культурное наследие, формировать культурное поведение человека и определять устойчивое развитие общества. Эта миссия выполнима при условии активной социальной позиции музея и модернизации всех направлений и форм его деятельности.
Цель нашего обращения к проблематике функций музейных институций состоит в том, чтобы обозначить доминантные функции музеев вне зависимости от их масштаба, профиля, актуализированные процессом глобализации: социальной памяти, социальной рефлексии, социальной коммуникации, социальной адаптации и социального проектирования. Далее перейдем к более подробному их рассмотрению и отметим, на наш взгляд наиболее значимые факторы или причины, определяющие неравномерные темпы изменения музейного мира, осложняющие реализацию социальных функций и выработку адекватных ответов на обозначенные выше социальные процессы.
Как в обыденном сознании, так и в исследовательском поле музеологии прочно закрепилась трактовка музея как хранилища предметов, аккумулирующих ретроспективную информацию в артефактах, изъятых из окружающей среды, и сохраняющих память о прошлом для будущих поколений. Эти представления являются устойчивой культурной традицией и общепринятой в науке точкой зрения. Однако роль музея в сохранении и трансляции исторической памяти4, в институционали-зации социальной памяти5 остается в центре внимания современных исследователей. По мнению Андреаса Гюйссейна, музей - это единственная институция, которая является мнемоническим пространством, способным дать посетителю подлинное переживание реальности в эпоху электронных СМИ и виртуальных пространств и тем самым спасти его от амнезии. Эту возможность обеспечивает музейный предмет, который рассматривается Гюйссеном как «исторический иероглиф, а не тривиальная информация; его прочтение - акт памяти, сама его материальность обосновывает историческую дистанцированность»6. Понятие социальной памяти долгое время характеризовало преемственность и воспроизводство устойчивого запаса исторических знаний, определяющих национальную идентичность. Однако потенциал такого понимания социальной памяти оказался исчерпанным в эпоху глобализации. Как указывают В. Б. Устьянцев и Д. А. Аникин, одним из векторов социальной памяти в современную эпоху становится функционирование в качестве источника коммерциализируемых образов. Образы прошлого становятся товаром, измеряются категорией полезности. Контуры формирующегося глобального общества начинают обрисовывать тотальный рынок, на котором представители различных стран и социальных общностей выступают равноправными потребителями глобальных товаров, распространяемых через коммуникативные сети. От социальной памяти массовое сознание требует не соответствие исторической действительности (ввиду сомнений в наличии таковой), а умение развлекать потребителя,
предлагая ему прошлое как узнаваемый товар7. В этой ситуации музею необходимо установить водораздел между собственной миссией и популизмом прагматического менеджмента, приравнивающего посетителя к покупателю. Музеи должны создавать и продвигать экспозиции и выставки, цель которых показать и размышлять, а не продать.
В это связи мы можем утверждать, что функция социальной рефлексии не только тесно связана с функцией социальной памяти музея, но и логически вытекает из нее, поскольку, как указывал П. Хаттон, «прошлое, как оно когда-то переживалось, а не как впоследствии использовалось, является той стороной памяти, которую мы должны стремиться восстановить»8. В музее сохраненная и упорядоченная, научно осмысленная информация о прошлом воспроизводится в различных визуальных и вербальных формах, т. е. актуализируется. В целях интерпретации ретроспективная информация извлекается из музейных предметов, преобразуется и включается в социальную коммуникацию, иными словами воспроизводится в текущем общественном сознании. Каждый такой акт непосредственного экспонирования подлинного документа или аутентичного предмета в экспозиции музея, архитектурного памятника или комплекса в музее под открытым небом можно рассматривать как обращение к «воспоминаниям» об актуальных, важных для данного состояния общества исторических событиях, побуждающих рефлексию, аксиологические и гносеологические механизмы социальной памяти обеспечивают участие ретроспективной информации в формировании «картины мира» современного человека, придавая ей историческую перспективу и целостность. Так в музее предметы материальной культуры начинают выполнять новую роль исторического памятника, ценность которого осмысляется и признается каждым новым поколением.
С момента возникновения просветительской модели публичных музеев общение с публикой становится одной из важнейших функций музея. В 60-е гг. XX в. известный канадский музеолог Дункан Камерон предпринял попытку осмысления происходивших изменений феномена музея в контексте бурного развития массовых коммуникаций (СМИ, телевидения и др.) и в название своей статьи обозначил острую дилемму «Музей: храм или форум»9. Работа Д. Камерона явилась своеобразным манифестом демократизации музея, а его идеи стали краеугольным камнем теории музейной коммуникации и разрабатываемых на ее основе коммуникационных стратегий и технологий. Однако в условиях быстро меняющегося миры и в погоне за динамичностью музею нельзя забывать об исполнении своих фундаментальных задач - хранение, исследование и экспонирование культурного наследия. В современных условиях к ним прибавляются борьба за зрителя и активное позиционирование в медиасфере. В контексте изменчивой, «текучей» социальной реальности происходит кардинальное изменение в отношениях музея с его аудиторий. Отход от положения непререкаемого авторитета в деле нравственного воспитания, формирования общественного мнения, развития эстетического вос-
приятия и художественного вкуса не означает, что музей теряет свои позиции и влияние в обществе. Отвечая потребностям времени и запросам более образованной и индивидуализированной аудитории, он начинает строить отношения с публикой на принципах растущего равенства и диалога, перерастающего в полилог, что предопределяет приоритет функции социальной коммуникации. Интерактивность современного музейного пространства сегодня оценивается не просто как потребность в привычном для новых поколений типе коммуникации с помощью ^д^а!-технологий. Это признак толерантности и даже эмпатии, не говоря уже о коммуникативной компетенции музейной среды. И, следовательно, продуктивное общение молодежи с музеями в скором времени будет зависеть от способности музеев превратиться в комфортную среду с множеством возможностей для взаимодействия с разными категориями посетителей. Интерактивные формы работы могут быть реализованы с помощью новых технологий и возможностей интернета. Оптимизация музейного сайта, виртуализация музея и создание цифрового контента (аудиогиды, подкасты, оцифрованные книги, приложения), организация собственных площадок в социальных медиа, ведение интерактивной коммуникации в социальных сетях - требование времени. Аудиозаписи, созданные в форме экскурсии, могут быть распространены через ¡ТипеБ, специальную площадку, где пользователи могут скачать подкасты. Интерактивные видео демо-туры, представленные на сайте музея, расширят возможности коммуникации между музеем и посетителем. Контент сайта на английском языке будет способствовать привлечению и оптимизации коммуникации с потенциальной зарубежной аудитории. Следует подчеркнуть, что аудитория любого музея вне зависимости от его статуса и тематики, «авангардности» или «традиционности» разнопланова, однако реализация функции социальной коммуникации не может не учитывать происходящие в новом тысячелетии демографические изменения: представителей «поколения Y» или «поколения Миллениума» сегодня в музеях гораздо больше, чем представителей «поколения Х» и «бэби-бума». В них стоит вглядеться, к ним стоит прислушаться, ведь «зрители будущего» растут в мире глубоко отличном даже от мира их родителей, не говоря о более старшем поколении. Более того, поколение Миллениума - визуалы и дигиталы - имеет иные ценности, у них иначе организовано мышление, они предпочитают другие способы получения информации и обучения, у них иной стиль поведения. Они не живут в парадигме «должен» и предпочитают многообразие эмоционального опыта, стремятся к познанию мира через призму игры, впечатлений. И в тоже время, у них, безусловно, есть свои проблемы - синдром «дефицита внимания», потребность в виртуальном присутствии, отнимающая время у реальной жизни, высокая амбициозность, креативность, часто не находящая выхода и т. д. Не претендуя на исчерпывающий и окончательный «портрет» нового поколения, отметим, что молодые люди уже сегодня востребуют коммуникационные форматы нового типа - и будут добиваться этого или просто станут игнорировать прежние -
устаревшие, с их точки зрения, - формы музейной коммуникации. На наш взгляд, тесные контакты с поколением Миллениума являются одним из определяющих векторов социальной коммуникации современных музеев. Музей, желая быть актуальным, будет стремиться расширять свою аудиторию, и тогда ему непременно придется искать и находить пути решения следующих задач:
- четкое позиционирование собственной миссии и коммуникационной стратегии,
- инициатива и организация коммуникации аудиторией,
- расширение «набора» инструментов для коммуникации с аудиторией,
- сегментация аудитории музея и определение целевых аудиторий, «омоложение» целевой аудитории и налаживание механизмов обратной связи,
- развитие технологий поддержки длительных отношений с посетителями.
Восприятие и осмысление информации, транслируемой уникальной музейной
средой и музейным предметом, способствует осуществлению музейной коммуникации, в процессе которой может происходить освоение новых социальных ролей и определение собственного социального статуса, иными словами социальной адаптации. В условиях глобального мира и конкуренции в сфере культурных инду-стрий музею придется отстаивать свое право на обладание присущего только ему специфического набора практик, которые будут положены в основу реализации функции социальной адаптации. Музей является уникальным местом, где можно получить образовательный, интеллектуальный и увлекательный опыт. Во многих исследованиях, посвященных образовательному процессу в музее, утверждается мысль о том, что именно визуальные образы помогают формированию знания об окружающем мире, а зрительные впечатления и память об объекте служат основой использования полученной информации в будущем. Образовательные и интеллектуальные практики, реализуемые в музейном пространстве, способствуют снижению уровня социальной изоляции, лучшему пониманию «другого»: других культур и иных образов жизни, развитию чувства сопричастности истории, росту компетенции индивида и сообщества, и, как следствие, способствуют консолидации групп и сообществ с целью артикуляции и рефлексии существующих в обществе проблем. Отсюда вытекает возможность реализации музеем функций социального прогнозирования и социального проектирования с применением технологий социального партнерства. Феномен «открытого музея»10 подразумевает расширение границ музейной сферы, в том числе и за счет совместных программ и проектов с госструктурами, частным бизнесом, фондами, общественными некоммерческими организациями. В силу этого необходимо создание специальных околомузейных и внутримузейных структур - центров общественной жизни: клубов, объединений, сообществ и т. д. Социальное проектирование подразумевает интеграцию музеев различного профиля и формирование единых музейных и информационных пространств. Нельзя не отметить появление краудсорсинга и краудфандинга как но-
вых форм взаимодействия с социальной средой, развитие музейного брендинга, а также привлечение волонтеров. Социальное проектирование основывается на «культуре участия» (participatory culture), когда посетитель является не пассивным зрителем и слушателем, а вовлеченным и активным участником музейных проектов и программ11.
Несмотря на изобилие работ, посвященных функциям музея как социокультурного института, мы вынуждены признать, что проблема социальной значимости музеев по-прежнему находится в стадии осмысления. Окончательные итоги подводить еще преждевременно. Однако для музея в глобальном мире, в котором «модель культуры как общественного блага постепенно уступает место модели культуры как индустрии»12 наступает время поиска и обретения новых смыслов и оснований своей деятельности. Являясь когда-то хранителем шедевров и раритетов, по поводу которых были возможны уникальные и единичные нарративы, сегодня музей представляется в новом ракурсе производителя самых разных нар-ративов и продавца самых разных впечатлений. Он должен принять на себя роль модератора дискуссий не только о прошлом и настоящем, но и споров о будущем, ибо пространство музея - это «одно из немногих сохранившихся безопасных пространств для общественных дебатов, где различные сообщества могут безопасно противостоять, обсуждать и обмениваться мнениями и идеями»13. Динамично развивающийся музей помимо обычного набора презентационных и образовательных практик способен вдохновлять своими попытками интерпретировать реальность и стимулировать социальные изменения. По мнению Кэрола Скотта, «ценность музея как социального феномена отражается в процессе конструирования коллективной идентичности через ощущение места и разделение коллективного опыта. Другими словами с помощью социальных мифов и символов в музее маркируется воображаемое сообщество, в котором объединены различные группы общества. Именно через музейные объекты происходит символическое конструирование общей истории, которая в свою очередь создает чувство национальной или локальной идентичности. Восприятие места формирует своего рода иерархическую сеть социальных, культурных, исторических, экономических и личных воспоминаний или переживаний, которые придают месту особенный смысл»14.
Подводя итог наших размышлений, мы можем отметить, что за на протяжении всего XX в. музей, формируясь как социокультурная институция, переживал подъемы и спады, проявляя гибкость и адаптивность, присущие ему как культурной форме. В начале XXI в. музей столкнулся с проблемами «текучей современности» и соответствия новой социальной реальности. Однако, как показывают современные исследования, если темп жизни будет все более увеличиваться, а социальные и духовные скрепы ослабевать, следовательно, будут появляться новые потребности в рекреации и удовлетворении запросов за счет углубления познания и эмоционального переживания. Если это гипотетическое утверждение окажется верным, то
тогда музеи смогут реализовать обозначенные нами социальные функции, предоставляя аудитории возможность пребывания в уникальном пространстве, получения эксклюзивных впечатлений и востребованного интеллектуального опыта, способствуя развитию воображения и креативности.
Примечания
1 Бауман З. Текучая современность. СПб., 2008. 239 с.
2 Там же. С. 172.
3 Там же. С. 163.
4 Божченко О. А. Музей в формировании исторической памяти: автореф. дис. ... канд. культурологии. СПб., 2012. 23 с.
5 Герасименко Е. Е. Музей в институционализации социальной памяти: автореф. дис. ... канд. культурологии. СПб., 2012. 23 с.
6 Гюйссен А. Бегство от амнезии: музей как массмедиа // Искусство = The Art Magazine. 2012. № 2 (581). С. 36-51.
7 Устьянцев В. Б., Аникин Д. А. Социальная память в обществе риска: опыт филос. концептуализации // Философия и общество. 2011. № 4 (64). URL: http: // socionauki. ru (дата обращения: 21. 10. 2015).
8 Хаттон П. История как искусство памяти / пер. с англ. В. Ю. Быстрова, вступ. ст. И. М. Савельевой. СПб., 2003. С. 31.
9 Cameron Dunkan F. The museum, a temple or the forum // Curator: the museum j. 1971. Vol. 14. P. 11-24; Камерон Д. Музей: храм или форум? // Музейное дело: музей-культура-общество: сб. науч. тр. М.,1992. С. 259-275.
10 Мастеница Е. Н. Открытый музей как социокультурный проект // Музей и общество: современные модели интеграции: материалы междунар. музейного форума, Казань, 14-18 сент. 2010 г. Казань: Фолиант, 2011. Т. 1. С. 80-83.
11 Музей как пространство образования: игра, диалог, культура участия / отв. ред. А. Щербакова, сост. Н. Копелянская. М., 2012. 176 с.; Культура участия: музей как пространство диалога и сотрудничества / ред.-сост. Д. Агапова. СПб., 2015.
12 Кудрявцева Н. С. К вопросу о социальной пользе современного музея // Credo new. 2011. №2. URL: http: // intelros. ru (дата обращения: 25. 11. 2015).
13 Там же.
14 Цит. по: Там же.
