CC BY
19
УДК 343.825 В. Н. ЧОРНЫЙ
профессор кафедры уголовно-исполнительного права Академии ФСИН России, кандидат юридических наук, профессор
Рязань
VASILIY N. CHORNY
Professor of the Department of Penal Law of the Academy of the FPS of Russia, Candidate of Law, Professor
Ryazan
Е. В. СЕНАТОВА
начальник кафедры административного и финансового права Академии ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент, полковник внутренней службы
Рязань
EKATERINA V. SENATOVA
Head of the Department of Administrative and Financial Law of the Academy of the FPS of Russia, Candidate of Law, Associate Professor, Colonel of Internal Service
Ryazan
Социальная обусловленность целей уголовно-исполнительного законодательства
Social conditionality of the goals of the penal legislation
Аннотация. В статье рассматриваются особенности формирования целей уголовно-исполнительного законодательства, исследуется их значение с позиций общественного интереса, а также формы взаимосвязи с целями уголовного наказания, излагаются факторы, определяющие цели уголовно-исполнительного законодательства, анализируются научные точки зрения о данных целях, приводятся аргументы о необходимости сохранения в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве закрепленных ныне целей.
Ключевые слова: социальная обусловленность, уголовно-правовые запреты, цели уголовно-исполнительного законодательства, исправление осужденных.
Abstract. The article examines the features of the formation of goals of penal legislation, discusses their significance from the standpoint of public interests, as well as forms of interrelations with the goals of criminal punishment, sets out the factors that determine the goals of penal legislation, analyzes scientific points of view on these goals, provides arguments about the need for preservation of the goals currently enshrined in the criminal and penal legislation.
Key words: social conditionality, criminal law prohibitions, goals of the penal legislation, correction of convicts.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
57
Социальная обусловленность предполагает необходимость отражения в праве в целом и в отдельных его категориях обстоятельств и условий жизни общества, особенностей взаимосвязи между его индивидами, уклада жизни, экономики, форм и способов защиты общественных интересов и ценностей. Наиболее радикальными формами защиты общественных интересов являются уголовно-правовые запреты, нарушение которых влечет наказание и иные меры уголовно-правового характера. Причем формирование системы уголовных наказаний, а также его целей находится в плоскости общественного востребования, осознания целесообразности и необходимости конкретных видов уголовных наказаний и стоящих перед ними целей. Соответственно, социальная обусловленность целей уголовного наказания и целей уголовно-исполнительного законодательства вытекает из особенностей общественных отношений, регулируемых (охраняемых) данными отраслями права, а также условий жизни и отношений людей в обществе, особенностей взаимодействия общественных институтов с государством, его правоохранительными органами на конкретном историческом этапе развития.
В российской уголовно-правовой доктрине наказание рассматривается как мера государственного принуждения, которая выражается в лишении или ограничении прав и свобод лица, признанного в установленном законом порядке виновным в совершении преступления, и применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденных и предупреждения совершения новых преступлений.
Большинство юристов рассматривают институт наказания как меру обществен-
ного самосохранения, из чего следует, что данный институт в первую очередь имеет социальную природу и только потом уже наполняется уголовно-правовым содержанием.
Соответственным образом, социальной природой отличаются и цели уголовно-исполнительного законодательства, равно как и вся отрасль права. Социальный характер правовых категорий определяется значимостью и ценностью в общественной жизни, то есть исходя из того, как та или иная категория воспринимается общественным сознанием. Правовые категории всегда имеют социальную обусловленность, поскольку право является социальным феноменом, однако можно говорить о различных уровнях социальной обусловленности в зависимости от того, насколько та или иная правовая категория отражает общественный интерес.
Отрасли уголовного и уголовно-исполнительного права значительно реже оказывают регулятивное воздействие на общественные отношения, в отличие от отраслей права, которые присутствуют повседневно в человеческой жизни: например, конституционное (в части закрепления прав, свобод и обязанностей граждан), административное, регламентирующее взаимоотношения общества и отдельных граждан с государством и его органами, гражданское, регулирующее многие сферы жизнедеятельности людей, и другие.
Отрасли уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права вступают в процесс правового регулирования только в случае совершения преступления, что затрагивает незначительную часть общества. Однако это не значит, что социальная значимость и обусловленность этих отраслей и их ка-
58
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
тегорий менее существенна, чем в иных, вышеприведенных отраслях.
Значимость любой отрасли права определяется целями и задачами, определяемыми в общей части кодекса или иного нормативного акта, находящегося в основе действия отрасли. При этом цели, равно как и вся отрасль, определяются многими факторами. Представляется, что для формирования целей уголовно-исполнительного законодательства наиболее значимыми являются следующие.
Во-первых, исторические тенденции формирования и развития отрасли. Нельзя или практически невозможно волевым решением определить цели, не учитывая исторический национальный опыт развития уголовно-исполнительного права, какие концепции лежат в ее основе, как трансформировался исторический опыт регулирования общественных отношений, являющихся ее предметом, и так далее.
Во-вторых, истоки целей, закрепленных в уголовно-исполнительном законодательстве, находятся в сфере общественных интересов. Общество определяет генеральные (наиболее значимые) цели, достижения которых оно ожидает в результате регулирования общественных отношений при исполнении уголовных наказаний. Речь идет именно о генеральных целях, поскольку можно выделить и другие цели, на достижение которых направлена конкретная отрасль права. Однако встает вопрос, насколько эти цели глобальны и приемлемы с позиций особенностей существования общества, его правовой культуры, правосознания и менталитета индивидов.
В-третьих, необходимо обозначить такой фактор, как достижимость целей в правоприменительной практике, насколько они реализуемы в деятельности
государственных органов, в частности в деятельности подразделений уголовно-исполнительной системы Российской Федерации (УИС), если говорить о целях уголовно-исполнительного законодательства.
С учетом обозначенных факторов, как представляется, и необходимо рассматривать цели уголовно-исполнительного законодательства и их социальную обусловленность. Но прежде чем перейти к анализу целей, закрепленных в статье 1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ), отметим несколько основополагающих моментов, на которых необходимо акцентировать внимание при характеристике социальной значимости целей уголовно-исполнительного законодательства.
Цели уголовно-исполнительного законодательства не могут формироваться без учета целей уголовного наказания и взаимосвязи с ними. Они определяются особенностями взаимоотношений уголовного и уголовно-исполнительного права. Уголовное право, закрепляя виды наказаний, их содержание, карательные элементы, реализующиеся через комплекс правоограничений, присущих тому или иному виду наказания, в общих чертах определяет особенности отрасли уголовно-исполнительного права. Обозначая правоограничения конкретного вида наказания, уголовное право не регламентирует механизмы их реализации, относя эти моменты к компетенции уголовно-исполнительного права. Аналогично проявление и целей уголовного наказания. Уголовный закон определяет цели наказания (статья 43 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), но содержание механизмов их достижения относит к уголовно-исполнительному законодательству, цели которого
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
59
выполняют обеспечивающую функцию по отношению к целям уголовного наказания.
Цели уголовно-исполнительного законодательства имеют более широкое содержание, поскольку определяются двумя отраслями права: уголовным и уголовно-исполнительным. Уголовное законодательство, определяя цели наказания, не дает их законодательного определения и не раскрывает их содержание. Однако и в уголовно-исполнительном законодательстве не раскрывается содержание ни целей уголовного наказания, подлежащих обеспечению в процессе исполнения наказаний, ни всех целей уголовно-исполнительного законодательства, определяющих направления правового регулирования исполнения уголовных наказаний. В УИК РФ на законодательном уровне раскрывается только одна цель - исправление осужденных (статья 9 УИК РФ).
В уголовно-исполнительном законодательстве содержание целей увязывается с процессами исполнения уголовных наказаний, через которые они собственно и реализуются.
Основное предназначение обозначенного процесса - обеспечить реализацию уголовного наказания, дополняя его карательные элементы некарательными мерами исправительного воздействия. Для достижения этих целей уголовно-исполнительное законодательство устанавливает порядок и условия исполнения и отбывания наказаний, определяет средства исправления осужденных, предусматривает охрану их прав и законных интересов, оказание им помощи в социальной адаптации. Поэтому цели уголовно-исполнительного законодательства, помимо обеспечения достижения целей наказания, имеют и свое отраслевое
предназначение, например достижение не только исправления осужденного, но и его ресоциализации. В науке уголовно-исполнительного права справедливо отмечается, что, «несмотря на определяющую роль целей уголовного наказания, цели уголовно-исполнительного законодательства отличаются по времени и средствам достижения» [1].
Несмотря на столь тесную взаимосвязь целей наказания и целей уголовно-исполнительного законодательства, в научной литературе не прекращаются дискуссии о ее целесообразности: одни авторы (например, А. Л. Санташов [2]) говорят о необходимости дублирования целей уголовного наказания в УИК РФ, другие отрицают необходимость такого дублирования, в частности А. К. Теохаров считает необоснованным совпадение целей уголовно-исполнительного законодательства с целями наказания, поскольку уголовное наказание и законодательство имеют различную природу происхождения [3].
Рассматривая более детально позиции данных авторов, отметим, что отрыв целей уголовно-исполнительного законодательства от целей уголовного наказания не только создаст трудности в уголовно-исполнительном обеспечении исполнения наказания и достижении его целей, то есть общественно желаемого результата, но может привести к нарушению целостности уголовно-правового блока, где уголовное право, как ведущая материальная отрасль, определяет основополагающие категории и направления развития обеспечивающих его отраслей -уголовного и уголовно-процессуального права. Формирование в уголовно-исполнительном законодательстве самостоятельных целей в отрыве, пусть и частично, от целей наказания приведет к
60
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
автономности отрасли уголовно-исполнительного права, которая будет развиваться в первую очередь в соответствии со своими целями. Разумеется, допустить такого дисбаланса отраслей в уголовно-правовом блоке нельзя, учитывая их обеспечивающий характер по отношению к материальной отрасли.
Видимо, поэтому цели уголовного наказания, определенные в статье 43 УК РФ, за исключением восстановления социальной справедливости, повторяются в статье 1 УИК РФ в качестве целей уголовно-исполнительного законодательства.
Однако между целями уголовного наказания и целями уголовно-исполнительного законодательства существует большая разница: одни (цели наказания) находятся в плоскости воздействия на личность преступника, другие (цели уголовно-исполнительного законодательства) направлены на качественное формирование обеспечительной роли последнего по отношению к наказанию и уголовному праву.
Анализируя различные точки зрения на особенности целей законодательства, А. К. Теохаров приходит к выводу, что цели правового регулирования подразделяются на две группы: «... согласно первой позиции, цель правового регулирования - это должное или возможное поведение людей. В соответствии с другой точкой зрения цель правового регулирования - это идеальный и желаемый результат действия нормативного правового акта» [4].
Развивая изложенные мысли применительно к целям наказания и целям уголовно-исполнительного законодательства, можно говорить, что цели первого воздействуют на личностную природу преступника, тогда как цели второго обеспечивают эффективное действие
законодательства на регулирование процесса исполнения уголовных наказаний. При этом подразумевается, что цель - это ориентир как для конкретного человека (осужденного, отбывающего наказание), так и для законодателя или правоприменителя. Часто цель бывает недостижима в абсолютном значении, что, однако, не говорит о нецелесообразности ее определения. Точно так же, как индивид, живущий без социально значимой цели, не удовлетворяет возлагаемые на него надежды общества, так и нормативный акт, принимаемый и реализуемый без конкретных целей, не может полностью отвечать общественным интересам.
Соответственно, нельзя согласиться с А. К. Теохаровым в том, что цели - это категория уголовно-исполнительной науки и их не следует закреплять в законодательстве [4]. Не отрицая теоретическую составляющую категории цели, отметим, что она не только имеет законодательное значение, обеспечивая целенаправленность принимаемого нормативного акта на конкретные группы регулируемых общественных отношений, но и влияет на практическую составляющую при применении норм права. Правоприменитель в этом случае ориентируется на цели законодательства, изначально формируя наиболее эффективный механизм реализации конкретной нормы права. Трудно было бы представить слаженную работу исправительных учреждений и иных органов, исполняющих уголовные наказания, без определения целей, которые стоят перед наказанием и уголовно-исполнительным законодательством. Эффективность исполнения уголовных наказаний, несмотря на то что это понятие во многом является оценочным, определяется по многим параметрам, которые нашли закрепление в УИК РФ,
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
61
а также в ведомственных нормативных актах, регламентирующих управление учреждениями и органами, исполняющими уголовные наказания, в том числе организацию уголовно-исполнительного процесса в этих учреждениях.
Правовое регулирование управления учреждениями и органами, исполняющими уголовные наказания, находится вне компетенции уголовно-исполнительного права, что не умаляет значимости целей, закрепляемых в законодательстве данной отрасли. Именно на достижение целей и задач, определенных уголовно-исполнительным законодательством, направлена деятельность рассматриваемых учреждений, а системность, многофункциональность правового регулирования с участием других отраслей права этому только способствует.
В процессе деятельности учреждений и органов УИС по исполнению уголовных наказаний регулирование возникающих общественных отношений осуществляется различными отраслями права - уголовно-исполнительным, административным, гражданским, земельным, финансовым и другими. Общим в таком разностороннем правовом регулировании является подчиненность его целям наказания и целям уголовно-исполнительного законодательства, определяющим эффективность уголовно-исполнительного процесса, являющегося формой реализации (исполнения) уголовного наказания.
Наиболее проблемными при этом являются «вопросы соотношения административного и уголовно-исполнительного права, их роли в реализации различных сторон организации исполнения уголовных наказаний, исправления осужденных, поскольку многие группы общественных отношений, характерных для уголовно-исполнительной деятельности,
в зависимости от конкретных обстоятельств относятся к предмету и административного, и уголовно-исполнительного права, нередко порождая конкуренцию норм и правовых институтов этих отраслей права» [5].
В процессе исполнения уголовных наказаний и реализации целей уголовно-исполнительного законодательства, как представляется, необходимо формирование как в законодательстве, так и в управленческой деятельности комплексного административного и уголовно-исполнительного механизма правового регулирования. Это определяется прежде всего тем, что уголовно-исполнительное законодательство содержит только регулятивные нормы, адресованные учреждениям и органам, являющимся субъектами исполнения уголовных наказаний. Охранительные нормы, обеспечивающие исполнение данными субъектами предписаний регулятивных норм уголовно-исполнительного права, устанавливаются административным правом, которое обозначает и механизм их применения. Одним из аспектов предлагаемого механизма будет обеспечение эффективности деятельности по достижению целей уголовного наказания, а также эффективности применения уголовно-исполнительного закона.
Сегодня определенная работа в этом направлении в уголовно-исполнительной системе уже осуществляется: организуется планирование деятельности учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, учреждения периодически представляют в вышестоящие органы управления отчеты (полугодовые и годовые) по соответствующим формам. Ежегодно во ФСИН России и его территориальных органах подводятся итоги прошедшего года и осуществляется по-
62
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
становка задач на следующий. При этом анализируются самые различные сферы деятельности, степень выполнения задач и так далее. Однако при всей значимости проводимой работы видится одно слабое звено: практически отсутствует анализ результатов исполнения уголовных наказаний и достижения целей уголовного наказания и эффективности (в соответствии с целями) применения уголовно-исполнительного законодательства. Соответственно, в достаточной мере не осуществляется работа по устранению недостатков в этом направлении и принятию мер по решению возникающих проблем, препятствующих достижению рассматриваемых целей.
Тем не менее можно отметить, что аналитическая работа и подведение итогов по отдельным направлениям деятельности учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, собственно и посвящены результатам исполнения уголовных наказаний, но по отдельным сферам: режиму, охране и конвоированию, обеспечению трудом осужденных, организации образования и профессионального обучения, оказанию медицинской помощи осужденным и тому подобному. Все это так. Анализ этих сфер деятельности учреждений и их развитие необходимы в силу того, что сфера исполнения уголовных наказаний, особенно лишения свободы, - это микросоциальная система со всеми свойственными ей атрибутами жизнедеятельности человека в обществе. Однако перед учреждениями УИС обществом и государством определены специфические основные цели: предупреждение преступлений (по большому счету - это борьба с преступностью) и исправление осужденных (ранее преступников). Именно для достижения этих целей и решения возникающих за-
дач и существует уголовно-исполнительная система.
Разумеется, достичь поставленных целей УИС без взаимодействия с другими правоохранительными структурами государства, иными его органами и общественными институтами вряд ли удастся. Например, решать задачи, обеспечивающие достижение цели предупреждения преступлений, УИС может только в пределах своей компетенции, осуществляя исправительное воздействие на осужденных, отбывающих наказания. При этом должно быть эффективное взаимодействие с другими правоохранительными органами, особенно в случае рецидива преступлений.
В истории нашей страны есть положительный опыт взаимодействия учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, с иными правоохранительными органами, если осужденный после отбытия уголовного наказания вновь совершил преступление. Еще не так давно, в середине 80-х годов прошлого века, такая работа проводилась довольно эффективно. В случае совершения осужденным, освободившимся из исправительного учреждения после отбытия уголовного наказания, нового преступления в учреждение от следователя поступал запрос характеристики и справки о поощрениях и взысканиях такого осужденного. Более того, следователь был обязан составить отзыв о личности подследственного, который вместе с приговором суда приобщался к личному делу осужденного (подсудимого).
Требуется также системное взаимодействие УИС с иными органами государства и общественными институтами для достижения цели исправления осужденного. Глубоким заблуждением является мнение, что достижение этой цели - это
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
63
только задача ФСИН России в период исполнения наказания. Разумеется, для учреждений УИС обеспечение достижения цели исправления осужденных является одним из основных направлений деятельности, несмотря на то что процесс исправления осужденного может быть не завершен в период отбывания и необходимо его продолжение после отбытия уголовного наказания, но уже в других формах. Да и не все осужденные могут исправиться. Справедливым является мнение по этому поводу Ю. М. Антоняна, который полагает, что цель всеобщего исправления недостижима, но все равно ее нужно ставить, поскольку это имеет наивысшее духовное, гуманное значение [6]. Отметим, что цель исправления осужденных лежит в основе функционирования системы учреждений и органов, исполняющих уголовное наказание. Она является исторически традиционной для уголовно-исполнительного законодательства и УИС России.
Поэтому различные мнения и позиции авторов (например, Ю. В. Баранова), выступающих против цели исправления и за ее исключение из УК РФ и УИК РФ с заменой иными категориями, в частности ресоциализацией [7], на наш взгляд, противоречат российским уголовно-исполнительным традициям, причем многие из таких новаций заимствуются из зарубежной практики исполнения уголовных наказаний, отличной от национальной.
Исправление осужденных как цель исполнения уголовных наказаний получило закрепление в уголовно-исполнительном законодательстве еще дореволюционного периода. И. Я. Фойницкий считал, что нравственное исправление является обязательным атрибутом деятельности тюремных учреждений и их
служащих [8]. Поэтому цель исправления осужденных является традиционной для отрасли уголовно-исполнительного права, равно как и иные цели, закрепленные в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве.
Несомненным достоинством УИК РФ 1996 года является то, что он закрепил важнейшее положение уголовно-исполнительной политики о целях и задачах законодательства, регулирующего исполнение уголовных наказаний, которые выделены в самостоятельные категории и закреплены в статье 1 УИК РФ.
Одна из основных целей уголовно-исполнительного законодательства - исправление осужденных. Это понятие и его определение, достаточно сложное с точки зрения его юридического оформления, также впервые закреплено в законе - в части 1 статьи 9 УИК РФ, являющейся дефинитивной не только для отрасли уголовно-исполнительного права, но и для иных отраслей уголовно-правового блока.
Сегодня в литературе цель исправления осужденных обозначается как «приоритетная в отрасли уголовно-исполнительного права, уголовно-исполнительном законодательстве и практике исполнения наказаний» [9]. И с этим нельзя не согласиться, поскольку она является конституирующей категорией в системе исполнения уголовных наказаний. Даже более того: как отмечает В. И. Селиверстов, цель исправления преступников, независимо от категорий, должна стоять перед государством и обществом, поскольку это политическая цель, свидетельствующая о соответствии государства принципам правового, социального и демократического государства, закрепленным в Конституции Российской Федерации [10]. Ф
64
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
1. Головастова Ю. А. Цели, задачи уголовно-исполнительного права как основополагающие признаки уголовно-исполнительных правоотношений // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2015. № 10. С. 45-49.
2. Санташов А. Л. О необходимости унификации целей наказания в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2015. № 4. С. 53-56.
3. Теохаров А. К. О целях и назначении уголовно-исполнительного законодательства // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 9. С. 153.
4. Там же. С. 154.
5. Сенатова Е. В. Административно-правовое обеспечение исполнения уголовных наказаний учреждениями и органами уголовно-исполнительной системы: постановка проблемы // Пенитенциарная наука. 2019. Т. 13, № 3. С. 403-409.
6. Антонян Ю. М. Должна ли быть наука «исправления осужденных»? // Вестник Воронежского института МВД России. 2016. № 3. С. 81-86.
7. Баранов Ю. В. О целях уголовного и уголовно-исполнительного законодательства // Человек: преступление и наказание. 2012. № 1. С. 9-14.
8. Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. М. : Городец, 2000 ; Добросвет, 2000. С. 109.
9. Селиверстов В. И. Новый уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации: содержание и перспективы принятия // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2014. № 2. С. 27-31.
10. Селиверстов В. И. Коррекция целеполагания уголовного наказания в виде лишения свободы: миф или реальность // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 2. С. 32-36.
1. Golovastova, Yu. A. (2015) Goals, tasks of penal law as fundamental features of penal legal relations // Humanities, socio-economic and social sciences. 10, 45-49.
2. Santashov, A. L. (2015) On the need for unification of the purposes of punishment in criminal and penal legislation // Bulletin of the Institute: crime, punishment, correction. 4, 53-56.
3. Teokharov, A. K. (2016) On the goals and purpose of the penal legislation // Actual problems of Russian law. 9, 153.
4. In the same ref. p. 154.
5. Senatova, E. V. (2019) Administrative and legal support for the execution of criminal sentences by institutions and bodies of the penal system: problem statement // Penitentiary Science. Vol. 13, 3, 403-409.
6. Antonyan, Yu. M. (2016) Should there be a science of «reforming the convicts»? // Bulletin of the Voronezh Institute of the MIA of Russia. 3, 81-86.
7. Baranov, Yu. V. (2012) On the purposes of criminal and penal legislation // Man: crime and punishment. 1, 9-14.
8. Foinitskiy, I. Ya. (2000) The doctrine of punishment in connection with prison science. M. : Gorodets ; Dobrosvet, p. 109.
9. Seliverstov, V. I. (2014) New Penal Code of the Russian Federation: Content and Prospects for Adoption // Bulletin of the Moscow State Linguistic University. 2, 27-31.
10. Seliverstov, V. I. (2017) Correction of goal setting of criminal punishment in the form of imprisonment: myth or reality // Criminology: yesterday, today, tomorrow. 2, 32-36.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020 65
