CC BY
199
СОСТОЯНИЕ ПОГРАНИЧНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ НАКАНУНЕ ЗАВЕРШЕНИЯ ВЫВОДА МССБ ИЗ АФГАНИСТАНА
Пулат МАККАМБАЕВ
кандидат юридических наук, докторант Ташкентского государственного юридического института
(Ташкент, Узбекистан)
АННОТАЦИЯ
На протяжении вот уже более чем 30 лет афганский конфликт остается серьезной угрозой для международной и региональной безопасности, в том числе и пограничной безопасности центральноазиатских государств. В этой связи вызывает особую озабоченность возможное развитие ситуации после планирующегося вывода из Афганистана Международных сил содействия безопасности (МССБ).
В статье анализируется воздействие внутриафганского конфликта на пограничную безопасность цен-тральноазиатских государств и делается вывод о необходимости принять меры для совершенствования двустороннего и многостороннего пограничного сотрудничества, чтобы совместными усилиями предотвратить любые угрозы, исходящие из-за афганской границы.
Введение
Для второй половины ХХ века характерны кардинальные изменения в системе международной безопасности, порожденные крушением социалистической системы, развалом Организации Варшавского договора и распадом СССР. Многие политики и эксперты видят основную
причину неудач социалистических стран в поражении, которое они потерпели от своего главного геополитического оппонента в ходе войны в Афганистане, основательно подорвавшей их и без того слабую экономику1.
Последующие военно-политические события в Афганистане показали, что эта экономически отсталая страна, на протяжении нескольких столетий раздираемая социально-групповыми, клановыми, этническими и конфессиональными противоречиями, превратилась в очаг нестабильности, угрожающий не только региональной, но и международной безопасности.
Представляется, что перечисленные противоречия не были порождены каким-то одним историческим событием, а стали результатом всего хода развития афганской государственности, протекавшего под воздействием как внутренних, так и внешних факторов. Поэтому истоки нынешней ситуации в Афганистане следует искать в историческом прошлом страны.
Ввиду значительной удаленности от основных мировых экономических центров Афганистан в XX веке являлся одной из самых малоразвитых стран Евразийского континента. Основными причинами его изолированности от общемировых тенденций социально-экономического прогресса были преобладавшие в структуре афганского общества архаичные родопле-менные отношения. Они препятствовали появлению новых прогрессивных форм собственности и индустриальному развитию, а также усугубляли оторванность афганской территории от основных мировых коммуникаций.
Советская вооруженная интервенция
Апрельская революция 1978 года, в результате которой к власти пришла Народно-демократическая партия, создала предпосылки для широких социально-экономических и общественно-политических реформ, которые в перспективе позволяли разрешить столетиями копившиеся противоречия между различными социальными слоями, национальными группами и религиозными конфессиями. Однако в результате ошибок, допущенных новой властью при решении политических, экономических и социальных вопросов, в стране разразился социальный конфликт, в который оказались вовлечены широкие слои общества. Участие в афганской войне ограниченного контингента советских войск (ОКСВ), сражавшегося на стороне новой власти, способствовало дальнейшей дезинтеграции общества и перерастанию внутригосударственного конфликта в международный.
С геополитической точки зрения ввод ОКСВ в Афганистан диктовался национальными интересами СССР: советское государство стремилось обеспечить пограничную безопасность своей территории и защититься от военных угроз, формировавшихся под воздействием расширяющегося межафганского вооруженного конфликта2.
С другой стороны, СССР намеревался сохранить контроль над «буферной территорией», игравшей важную геостратегическую роль в его обороне и в обеспечении советских интересов на Ближнем и Среднем Востоке. Однако национальные интересы советского государства глубоко противоречили принципам международного права; по этой причине Ге-
1 См., например: ЧжаоХуашэн. Афганистан: упущенные возможности? // Uzbekistan & Central Asia (Ташкент), 2012, № 1. С.10.
2 См.: Гареев М.А. Афганская проблема — три года без советских войск // Международная жизнь, 1992, № 2.
С. 25.
неральная Ассамблея ООН квалифицировала его действия как акт «иностранной вооруженной интервенции»3.
В условиях противоречивых процессов глобализации даже внутригосударственный конфликт может представлять угрозу для региональной безопасности, не говоря уже о национальной и пограничной безопасности сопредельных государств. В стране, охваченной конфликтом, рушатся системы, обеспечивающие функционирование государственной власти и поддержание правовых режимов, включая и те, что отвечают за безопасность государственных границ. Как следствие, усиливается проницаемость границ и угрозы, сформировавшиеся в недрах конфликта, распространяются на территорию сопредельных стран.
Для локализации конфликта государства, подвергающиеся опасности, должны своевременно предпринимать международно-правовые меры по усилению режима контроля границы и обеспечению собственной безопасности.
Этот вывод подтверждается опытом многолетнего конфликта в Афганистане. В свое время правительственным силам Афганистана и действовавшим в стране советским войскам не удалось обеспечить надежную охрану афганско-пакистанской границы, и в результате вооруженные формирования афганских моджахедов постоянно пополнялись за счет населения Северо-Западной пограничной провинции Пакистана. При этом оружие и боеприпасы они получали через каналы, организованные на афганско-пакистанской границе. Размещение на территории Пакистана лагерей по подготовке боевиков и центров моджахедов, которые временами сражались между собой, а также скопление в Пакистане афганских беженцев способствовали дестабилизации обстановки в его приграничных провинциях и усилению роли исламского фактора.
Для обеспечения безопасности советско-афганской границы с января 1980 года в северные провинции Афганистана были введены специальные подразделения Пограничных войск КГБ СССР. Они должны были обеспечить создание «пояса безопасности» шириной около 100 км вдоль советско-афганской границы4; их главной задачей было не допустить осуществления разведывательно-подрывных акций со стороны моджахедов.
Необходимость этой меры объяснялась тем, что зарубежные центры оппозиции и их покровители стали давать полевым командирам целенаправленные установки на проведение подрывных акций на советско-афганской границе. Так, ввод советских войск был осуществлен 25 декабря 1979 года, а уже 13 февраля 1980 года на участке Хорогского пограничного отряда произошел бой. Во время этого боя погиб первый пограничник, который нес службу, находясь на советской территории5. Этими акциями моджахеды стремились заставить политическое руководство СССР ускорить принятие решения о выводе советских войск из Афганистана.
Пребывание спецподразделений Пограничных войск на территории северных провинций Афганистана, так же как и интервенция ОКСВ, явились нарушениями императивных принципов международного права. Однако следует признать, что благодаря служебно-боевой деятельности этих спецподразделений и ОКСВ были предотвращены или пресечены десятки подрывных акций моджахедов на советско-афганской границе.
3 Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 35/37 от 20 ноября 1980 года «О положении в Афганистане и его последствия для международного мира и безопасности», принята на 35-й сессии Генеральной Ассамблеи [http://www. un.Org/russian/documen/scresol/A/RES/35/37].
4 Об этом подробнее см.: Маккамбаев П.А. Обеспечение безопасности советско-афганской границы специальными подразделениями Пограничных войск, дислоцировавшимися на территории Афганистана. В кн.: Военно-политическая ситуация в Афганистане и ее влияние на пограничную безопасность государств Центральной Азии. Ташкент: Адолат, 2013. С. 168—213.
5 См.: Шевелев В. Тысяча дней моей жизни, или За завесой секретности // Пограничник Содружества (Москва), 2004, № 4. С. 77.
Пограничная безопасность сопредельных стран в период нахождения у власти талибов
После падения прокоммунистического режима НДПА борьба за власть в Афганистане переросла из идейно-политического противостояния в межэтническое и в него оказались вовлечены почти все исламские политические партии и группировки. Именно тогда благодаря организаторской деятельности разведывательных служб США и Пакистана в межафганском конфликте появляется новое движение — «Талибан»6, объявившее бескомпромиссную войну группировкам моджахедов. Деятельность нового движения финансировалась из средств, поступавших из Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов.
Ближайшей целью «Талибана» был захват власти в стране и построение теократического государства, основанного на принципах радикального ислама. Изначально вооруженная борьба между «Талибаном» и моджахедами отличалась крайней жестокостью, которая проявлялась по отношению не только к боевикам, но и к мирному населению. После установления своей власти в стране талибы стали менее управляемыми для американских и пакистанских спецслужб.
Гражданская война создала благоприятную почву для деятельности, направленной против устоев правовой системы и государственности Афганистана, и предпосылки для превращения страны в центр международного терроризма. Именно по этой причине объединились усилия «Талибана», «Аль-Каиды» и других международных террористических органи-заций7.
С приходом к власти талибов в стране сложилась такая военно-политическая обстановка, которая начала представлять собой серьезную угрозу для сопредельных государств.
Развал СССР привел к тому, что таджикско-афганская граница стала крайне транспарент-ной. Кроме того, в Таджикистане началась гражданская война (вооруженный межклановый внутриэтнический конфликт между сторонниками центральной власти и различными группировками в лице Объединенной таджикской оппозиции), в эскалации которой немалую роль сыграла внутриполитическая ситуация в Афганистане.
Так, в июне 1992 года, после прихода к власти Б. Раббани, таджикская оппозиция стала получать моральную поддержку и значительную военную помощь от руководителей «Исламского общества Афганистана» (ИОА) и «Исламской партии Афганистана» (ИПА). Это позволило ей развернуть на территории северных афганских провинций сеть тренировочных лагерей для подготовки боевиков и создать каналы их заброски через границу.
Более того, по прямому указанию своих руководителей отряды моджахедов, действовавшие в приграничных районах, стали атаковать и обстреливать пограничные заставы на таджик-ско-афганской границе и участвовать в боевых действиях против правительственных войск на территории Таджикистана.
После ухудшения афганско-пакистанских отношений, начавшегося с осени 1994 года, Б. Раббани в целях противодействия движению «Талибан», которое к тому времени захватило контроль над провинцией Кандагар и разрабатывало план наступления на Кабул, обратился за военной помощью к России и начал содействовать межтаджикскому урегулированию. Благодаря посредничеству афганского президента были проведены две встречи на
6 См.: НикитенкоЕ.Г., ГолубеваЕ.Ю. Движение «Талибан»: прошлое или будущее? // Военная мысль, 2004, № 4.
С. 76.
7 См.: Камалов Ш.Н. Афганская стратегия администрации США на современном этапе // Международные отношения (Ташкент), 2010, № 3. С. 24.
высшем уровне (17—19 мая 1995 г. в Кабуле и 10—11 декабря 1996 г. в Талукане), оказавшие благотворное воздействие на ход переговоров по национальному примирению в Таджикистане.
После захвата талибами Кабула (сентябрь 1996 г.) Б. Раббани продолжил свое содействие в межтаджикском урегулировании8. Была оказана помощь в возвращении таджикских беженцев, которые осенью-зимой 1992 года укрылись на территории Афганистана. Началось сворачивание лагерей боевиков таджикской оппозиции, которые функционировали в приграничной полосе, находившейся под контролем ИОА.
Следует подчеркнуть, что межтаджикский конфликт способствовал проведению действовавшими на территории Таджикистана международно-террористическими группами подрывных акций на кыргызско-таджикской и узбекско-таджикской границах. Так, в августе 1999 года около 700 боевиков Исламского движения Узбекистана (ИДУ) прорвались через кыргызско-таджикскую государственную границу на территорию Баткенского района Кыргызстана и захватили населенные пункты Зардоли и Ходжа-Ачкан. В ходе боевых действий, продолжавшихся около трех месяцев, кыргызским войсковым подразделениям удалось сломить сопротивление террористов и выдворить их обратно на территорию Таджики-стана9.
В связи с этими событиями 19 октября 1999 года Узбекистан направил в МИД Таджикистана ноту, в которой подчеркивалось, что «узбекская сторона выражает надежду на выполнение правительством Таджикистана ранее взятых обязательств по нейтрализации вторгшихся на юг Кыргызстана бандитских формирований, значительная часть которых в последнее время вновь беспрепятственно возвратилась в восточные районы Таджикистана, а также на укрепление таджикско-кыргызской границы в интересах сохранения мира и стабильности в Центральной Азии»10.
В ноябре 1999 года боевая группа ИДУ в составе 14 чел. осуществила вооруженное вторжение через узбекско-таджикскую границу в районе перевала Пангаз (Ахангаранский район Ташкентской области); в Янгиабаде она была уничтожена.
В июле 2000 года группа террористов указанного движения численностью около 20 чел. вторглась из Таджикистана на территорию Сариасийского района Сурхандарьинской области Узбекистана в районе села Зевар. Целью вторжения было осуществление диверсионно-терро-ристической деятельности в приграничной полосе Узбекистана.
В августе того же года вооруженная группа ИДУ в составе 20 чел. нарушила узбекско-таджикскую границу в районе села Теракли Ахангаранского района Ташкентской области. В результате успешной операции, проведенной спецподразделениями Узбекистана, террористы были уничтожены в горном массиве Бостанлыкского района11.
Превращение Афганистана в центр международного терроризма стало для мирового сообщества основанием для вмешательства в ситуацию в стране. Совет Безопасности ООН принял решение о применении военной силы для свержения режима талибов и ликвидации военных лагерей международных террористических организаций, действовавших на афганской территории12.
8 См.: Коргун В. Исламский экстремизм у границ СНГ // Азия и Африка сегодня, 1999, № 1. С. 13.
9 См.: Зиямов Н. О международном экстремизме и борьбе с терроризмом // Общественные науки в Узбекистане (Ташкент), 1999, № 11—12. С. 58—59.
10 Кто и что мешает мирному процессу в Таджикистане? // Правда Востока (Ташкент), 20 октября 1999.
11 См.: Жамолов Б.У., Акбаров Р.А., Мирзалиев Х.Т. Приговор. Именем Республики Узбекистан // Народное слово (Ташкент), 23 ноября 2000.
12 См.: Пункт 5 Резолюции Совета Безопасности ООН 1368 (2001) «О террористических нападениях, совершенных 11 сентября 2001 года на территории США», принята на 4370-м заседании 12 сентября 2001 года [www. un.org/russian/documen/scresol/res2001/res1368.htm].
Влияние военной операции НАТО на обстановку на границах с Афганистаном
Военная операция «Несокрушимая свобода», проведенная НАТО в 2001 году, была важной военно-политической мерой международного сообщества, направленной на стабилизацию внутриполитической обстановки в Афганистане. Однако специфика театра военных действий значительно снизила эффективность операций Коалиционных сил (КС). При всем том результаты «Несокрушимой свободы» позитивно отразились на состоянии пограничной безопасности государств Центральной Азии13. Число подрывных акций международных террористических групп против Кыргызстана и Узбекистана резко уменьшилось.
Вместе с тем результаты операции оказали диаметрально противоположное влияние на внутриполитическую ситуацию в Пакистане. Как справедливо отмечает эксперт Ш. Мамаев, «разгром талибов в Афганистане запустил процесс талибанизации Пакистана: уже на следующий год фундаменталистские исламские партии победили на выборах в Северо-Западной пограничной провинции»14.
По сути, командование НАТО повторило ошибку советского военного руководства, которое в свое время не уделило должного внимания внешним факторам, влиявшим на обстановку в восточных, юго-восточных и южных провинциях Афганистана. После поражения талибы, так же как и ранее моджахеды, стали пополнять свои отряды добровольцами из Северо-Западной пограничной провинции Пакистана, территория которой использовалась ими и в качестве укрытия от ответных акций КС; оттуда же они снабжались оружием и боеприпасами.
Перечисленные обстоятельства вновь актуализировали проблему прикрытия афганско-пакистанской границы для воспрепятствования миграции талибов.
Попытка применить военную силу для стабилизации обстановки в Вазиристане, где были сосредоточены основные формирования афганских и пакистанских талибов, завершилась отставкой президента П. Мушаррафа (18 августа 2008 г.). Пакистан, долгое время являвшийся главным союзником США в регионе, постепенно перешел в лагерь противников американского присутствия в Афганистане. Это произошло после того, как в ночь на 26 ноября 2011 года американские беспилотники по ошибке нанесли удар по приграничной пакистанской территории. В результате этой акции погибли 24 военнослужащих Пакистана, и правительство страны запретило транспортировку грузов НАТО через свою территорию15. Только через семь месяцев (в начале июля 2012 г.) начались американо-пакистанские переговоры по возобновлению использования южного маршрута доставки грузов для МССБ.
Представляется, что достичь существенных изменений в сфере безопасности Афганистана можно только после решения вопроса надежного прикрытия (охраны) афганско-пакистан-ской границы, которая сегодня является главным каналом в системе «двух сообщающихся сосудов» (Афганистан и Пакистан), используемым талибами и международными террористическими группами при осуществлении своей подрывной деятельности16.
13 См.: СафранчукИ.А. Афганистан в поисках баланса // Россия в глобальной политике, 2012, № 4. С. 113.
14 Мамаев Ш. Один на один с талибами. Переживет ли НАТО кризис в Пакистане? [http://www.politjoumal.ru/ preview.php?action=Articles&dirid=40&tek=8157&issue=219].
15 См.: Нессар О. Политические развилки афганского кризиса // Международная жизнь, 2012, № 3. С. 56.
16 См.: Махмудов Р. Расклад афганских сил // Центр экономических исследований. Экономическое обозрение (Ташкент), 2012, № 5. С. 57.
Решение данной проблемы позволит добиться прекращения антиправительственной деятельности талибов и пуштунских племенных формирований на афганской территории и создаст благоприятные условия для осуществления аналогичных мероприятий в приграничных районах Пакистана.
Как показал предшествующий опыт, попытки одновременного решения указанных задач на территории двух сопредельных государств без надежного обеспечения прикрытия их общей государственной границы бывают малопродуктивными. Нет сомнений, что укрепление добрососедских отношений между Афганистаном и Пакистаном во многом зависит от урегулирования спора о линии прохождения границы между ними; рассмотрение этой проблемы должно быть инициировано и осуществлено при посредничестве Миссии ООН по содействию Афганистану (МООНСА). Сегодня как никогда оба государства осознают, что нерешенность этого вопроса дает «Талибану» и реакционным пуштунским племенным авторитетам возможность разжигать в собственных целях враждебность между населением районов, располагающихся по обе стороны границы.
После завершения миротворческой операции в Афганистане международное сообщество должно оказать посильную помощь властям Пакистана в демилитаризации территорий, расположенных вдоль афганско-пакистанской границы, где на протяжении более чем 30 лет функционировали базы и тренировочные лагеря боевиков (сначала афганских моджахедов, а затем и талибов).
Успешное завершение операции в Афганистане будет способствовать налаживанию диалога пакистанских властей со старейшинами пуштунских племен по вопросу о разоружении незаконных формирований и прекращении подрывной деятельности друг против друга. Не исключено, что для ликвидации лагерей «Аль-Каиды» и разоружения пуштунских отрядов на территории Северо-Западной пограничной провинции пакистанскому правительству потребуется помощь международного военного контингента17.
Проблемы безопасности Афганистана в условиях процесса миростроительства
Реализация Боннских соглашений по Афганистану (2001—2005 гг.) стала первым важным шагом на пути к политическому урегулированию в стране, включавшему создание и восстановление основных институтов власти и проведение выборов в соответствующие органы с участием представителей различных политических, религиозных и этнических групп.
Несмотря на то что на этом этапе не была решена главная проблема урегулирования, связанная с обеспечением безопасности афганского народа от вооруженного воздействия антиправительственных элементов, реализация Боннских соглашений послужила хорошей политической основой для дальнейшего развития процесса национального примирения.
На стадии реализации Лондонских соглашений по Афганистану (2006—2010 гг.) афганскому правительству и международному сообществу не удалось добиться переломных результатов ни в декларированных основных областях (безопасность, управление, верховенство за-
17 См.: Давыдов А. США остаются в Афганистане? Джо Байден уже не обещает вывести американские войска из Афганистана в 2014 году [http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1295244180].
кона и права человека, экономическое и социальное развитие), ни в борьбе с наркоиндустрией. Это произошло из-за отсутствия ощутимых результатов в деле обеспечения безопасности: без ее достижения немыслимо было продвинуться в решении реинтеграционных задач в вышеперечисленных областях18.
Несмотря на то что в январе 2010 года численность МССБ и КС превысила 100 тыс. чел., афганская национальная армия, которая должна была стать главной ударной силой в борьбе с повстанцами, не могла контролировать почти треть провинций страны.
17 июля 2011 года начался процесс поэтапного перехода к принятию правительством Афганистана ответственности за обеспечение безопасности на своей территории («Интекал»). Это стало важным показателем решимости афганских сил безопасности самостоятельно преодолевать проблемы, связанные с подрывной деятельностью антиправительственных элементов.
По мнению экспертов, основными причинами быстрого возрождения «Талибана» и возрастания его активности явились следующие:
— неспособность международного сообщества лишить талибов возможности находить убежище на пакистанской территории19;
— невозможность воспрепятствовать притоку на территорию Афганистана боевиков, вербуемых за пределами страны;
— отсутствие должного контроля за пересечением афганско-пакистанской границы.
Между Афганистаном и Пакистаном проходили двусторонние и многосторонние переговоры на высшем уровне, проводились заседания афганско-пакистанской Джирги мира, а также заключались мирные соглашения о взаимном ненападении пуштунских племен, проживающих по обе стороны границы. Однако кардинальным образом изменить ситуацию на границе так и не удалось. Подготовка кадров для полицейской пограничной службы, проводимая МССБ, была направлена в основном на повышение квалификации персонала пунктов пропуска через афганско-пакистанскую границу. Между тем сама государственная граница надежно не охранялась и слабо контролировалась.
Существенное влияние на состояние безопасности оказывали низкие темпы формирования Афганской национальной армии (АНА) и Афганских национальных полицейских сил (АНПС). Если во время вывода ОКСВ численность афганских Вооруженных сил составляла около 400—450 тыс. чел.20 (что позволило им на протяжении трех лет самостоятельно противостоять отрядам моджахедов), то на момент начала процесса «Интекал» в их рядах едва ли можно насчитать 200 тыс. чел. В 2005 году вновь сформированные подразделения АНА стали принимать участие в совместных военных операциях против талибов, и лишь с 30 августа 2008 года, спустя 7 лет после завершения первого этапа операции «Несокрушимая свобода», афганская армия взяла на себя главную ответственность за обеспечение безопасности Кабула.
Опыт 30-летней афганской войны показывает, что добиться мира и примирения в стране сугубо военными средствами невозможно. Участники первой миссии Совета Безопасности, посетившие Афганистан в ноябре 2003 года, отмечали необходимость начать процесс примирения с оппозицией, однако на практике он начался только в 2010 году. Возможно, подобная задержка была обусловлена тем, что до 2010 года еще не был завершен раздел власти между проправительственными политическими объединениями и начинать переговоры с оппозицией попросту не имело смысла.
18 См.: Берг И. Причины поражения НАТО в Афганистане (немецкий взгляд) [http://www.centrasia.ru/newsA. php?st=1270017300].
19 См.: НАТО на пороге поражения в войне с талибами [http://www.trud.ru/article/27-07-2010/247163_za_ vojskami_ssha_v_afganistane_prishel_prizrak_sssr.html].
20 См.: Корбут А. Афганская авантюра прирастает странами СНГ [http://www.centrasia.ru/newsA.php?st= 1261040400].
Организационно-правовые условия для установления диалога с оппозицией были созданы благодаря проведению 2—4 июня 2010 года консультативной Джирги мира, принятию Программы мира, примирения и реинтеграции, а также формированию Высочайшего совета мира и его провинциальных комитетов на местах. Переговоры, проведенные Х. Карзаем с лидерами движения «Талибан» и ИПА, равно как и работа провинциальных комитетов по примирению с местными полевыми командирами, показали, что имеются перспективы взаимоприемлемого компромисса. При этом жесткая критика используемых механизмов (ведение переговоров непосредственно представителями афганского правительства, использование стран-посредников и т.д.) и инструментов (подкуп, назначение на должности в госструктурах и т.д.) примирения, звучавшая со стороны западных экспертов, свидетельствует о незнании ими национально-психологических особенностей и специфики мировоззрения афганцев21.
Лондонская конференция по Афганистану, состоявшаяся 28 января 2010 года, провозгласила начало нового (переходного) этапа партнерства между афганским правительством и международным сообществом. Его основное содержание — передача афганскому правительству более широких полномочий в вопросах безопасности и более широкой ответственности за будущее страны. При этом международное сообщество должно оказывать правительству Афганистана всестороннюю поддержку.
На традиционной Лойе Джирге, которая состоялась в ноябре 2011 года, делегаты поддержали намерение правительства заключить с США соглашение о стратегическом партнерстве, основанном на полном уважении суверенитета Афганистана.
Несмотря на заявление лидеров антитеррористической коалиции о выводе иностранных контингентов до 2014 года, на Боннской конференции (5 декабря 2011 г.) международное сообщество выразило готовность продолжить оказание помощи афганскому правительству и в последующий период (2015—2024 гг.): речь шла о содействии экономическому развитию страны и установлении в ней мира и согласия.
Используемая международным сообществом стратегия миростроительства основана на реализации политики примирения властей со всеми противоборствующими военно-политическими группировками и передачи ответственности за обстановку в стране афганским силам безопасности; эта политика отвечает основным требованиям складывающихся реалий.
Главным гарантом успешного завершения данного этапа миротворческой операции будет АНА, численность которой должна обеспечить ей возможность контроля за безопасностью в административных центрах и ключевых уездах всех провинций. Только в этом случае можно будет быстро достичь положительных результатов в переговорном процессе с умеренными и радикальными лидерами оппозиции, чей менталитет основан во многом на признании силы оружия. Таким образом, сроки вывода МССБ и КС из Афганистана вполне целесообразно увязывать с готовностью АНА стать гарантом миростроительства в стране22.
Состояние пограничной безопасности на таджикско-афганской границе
В условиях предстоящего вывода МССБ серьезное беспокойство вызывает боеспособность пограничных войск Таджикистана, охраняющих государственную границу с Афганистаном про-
21 См.: Хапалвак Р., Род Д. Афганские племена могут помочь американской стратегии [http://www. centrasia.ru/ newsA.php?st=1265215680].
22 См.: КаспрукВ. Афганистан: уход может быть преждевременным [http://www. zn.ua/1000/1600/70224].
тяженностью 1 387 км23. В 1992 году таджикско-афганскую границу охраняли российские по-гранотряды общей численностью около 5 тыс. чел. В последующем в связи с учащением подрывных акций состав пограничных подразделений увеличился до 18 тыс. чел. При этом плотность охраны стала составлять около 13 пограничников на 1 км таджикско-афганской границы.
В 2005 году ее охрану взяли на себя пограничные войска Таджикистана. В настоящее время общая численность вооруженных сил этой республики составляет около 20 тыс. чел24, а пограничных войск — около 5 тыс.25; силами последних охраняется весь периметр границы Таджикистана. Плотность охраны таджикско-афганской границы, рассчитанная на основании этих цифр, составляет 3,5 пограничника на 1 км.
В дополнение к вопросам войсковой охраны таджикско-афганской границы существует также проблема пограничных переходов26. Начиная с 2002 года на средства Фонда Ага Хана (1,7 млн долл.) в Горном Бадахшане через пограничную реку Пяндж было построено четыре моста (в районе населенных пунктов Теме, Дарваз, Лангар и Ишкашим), соединивших эти афганские уезды с территорией Таджикистана27.
В июне 2007 года был сдан в эксплуатацию автодорожный мост протяженностью 600 м, соединивший таджикский порт Нижний Пяндж и афганский Шерхан Бандар. Для его строительства США была выделена финансовая помощь в размере 37,1 млн долл.28
Основной целью строительства упомянутых объектов являлось создание благоприятных условий для открытия новых трансграничных коммуникаций, расширения торгово-экономических связей, развития приграничной торговли, а также углубления культурных и дружеских отношений между двумя странами. Более того, для облегчения взаимных контактов между жителями приграничных районов обоих государств был введен упрощенный порядок пересечения границы.
Однако подобные новации могут быть использованы талибами и их сторонниками с целью последующего осуществления подрывных акций на границах центральноазиатских государств. Примерно такая же ситуация наблюдалась в 1999—2000 годах, когда таджикско-аф-ганская граница охранялась пограничными войсками РФ. Тогда внутренняя безопасность Таджикистана обеспечивалась его Вооруженными силами и правоохранительными органами, а в труднодоступных горных районах (Тавильдара, Джиргатал и др.) функционировали передовые базы боевиков ИДУ, которые совершали вооруженные вторжения через узбекско-тад-жикскую и кыргызско-таджикскую границы.
Обоснованность данного предположения подтверждается также событиями июля 2012 года, в ходе которых был убит начальник управления ГКНБ по ГБАО генерал-майор А. Назаров. При проведении войсковой операции в указанной автономной области правительственным силам противостояло около 6—8 вооруженных формирований численностью от 60 до 90 чел.29 Только в течение 2012 года в Таджикистане по подозрению в причастности и членстве в террористических и религиозно-экстремистских организациях были задержаны около 150 чел.30
23 См.: [http://www.skpw.ru/Tadg.htm].
24 См.: ЦыганокА.Д. Россия и проблемы безопасности азиатских стран СНГ // Россия и современный мир, 2008, № 4. С. 208.
25 См.: Вооруженные силы Таджикистана [http://belarmy.by/army-mira/vooruzhyonnye-sily-tadzhikistana].
26 До 2002 года на таджикско-афганской границе функционировал только речной пункт пропуска «Нижний Пяндж — Шерхан Бандар».
27 См.: Региональная деятельность по сотрудничеству в Таджикистане [http://www.akdn.org/tajikistan_regional_r.asp].
28 См.: Президенты Таджикистана и Афганистана открыли мост через реку Пяндж [http://www.easttime.Ru / news/1/1/298.html].
29 См.: В Горно-Бадахшанской области Таджикистана сложилась напряженная обстановка [http://n-idea.am /т/ news.php?id=19468].
30 См.: Около 150 террористов и экстремистов задержано в Таджикистане в 2012 году [http://www.kyrtag.kg /?q=ru/news/34501 ].
Угрозы пограничной безопасности государств ЦА
С сожалением приходится констатировать, что не все эксперты по афганской проблеме считают, что завершение в 2014 году вывода подразделений МССБ из Афганистана может существенным образом сказаться на состоянии региональной безопасности. Некоторые из них полагают, что даже в случае развития ситуации в Афганистане по негативному сценарию и возвращения к власти «Талибана» не следует преувеличивать вероятность появления угроз центральноазиатским границам. При этом эксперты ссылаются на то, что за период с 1996 по 2001 год, в течение которого талибы контролировали территории северных и северо-западных провинций, на туркмено-афганской и узбекско-афганской государственных границах каких-либо существенных инцидентов не произошло.
По этому поводу третий секретарь Департамента по вопросам безопасности и разоружения МИД России В. Сергеев пишет следующее: «Важнейшим доказательством отсутствия у талибов намерений по захвату Центральной Азии служит тот факт, что осенью 1996 года они подошли к туркменской границе, охрану которой в то время несли российские пограничники. На протяжении пяти последующих лет, вплоть до вторжения американцев в Афганистан, они не пытались совершать каких-либо враждебных действий и установили мирные отношения как с властями Туркмении, так и с нашими военнослужащими»31.
По нашему мнению, упомянутая стратегия талибов была обусловлена тем, что они, не сумев одержать победу над Северным альянсом, не хотели начинать открытую религиозно-экстремистскую интервенцию против сопредельных с Афганистаном государств ЦА.
В то же время приведенный В. Сергеевым пример является ярким свидетельством одной истины, неоднократно подтверждавшейся на протяжении более чем 30-летней гражданской войны в Афганистане: участвующие в борьбе за власть афганские группировки, ввиду отсутствия у них собственных внутренних ресурсов, всегда ориентировались и будут ориентироваться на внешних «игроков». Поэтому дальнейшее развитие ситуации в Афганистане во многом будет зависеть от результатов совместных усилий международного сообщества по поддержанию стабильности в этой стране.
На наш взгляд, на этапе вывода МССБ командованию НАТО было бы целесообразно установить более тесное сотрудничество с региональными структурами безопасности (ШОС, СНГ и ОДКБ)32. Это позволит им координировать взаимодействие на случай негативного развития ситуации в Афганистане, включая развязывание антиправительственными элементами подрывной деятельности на границах с центральноазиатскими государствами33.
Кроме того, государствам ЦА необходимо предпринять совместные меры по совершенствованию двустороннего и многостороннего пограничного сотрудничества. Эти меры должны быть направлены в первую очередь на координацию их взаимодействия в случае проведения движением «Талибан» и международными террористическими группами массовых подрывных акций на афганской границе, подобных тем, которые совершались на таджикско-аф-ганской границе в период с 1992 по 1997 годы.
Совместные действия центральноазиатских государств по борьбе с прорывами террористических групп через границы (подобные тем, что имели место в период 1999—2005 гг.) требуют международно-правовой регламентации. Нет сомнений, что в случае негативного
31 Сергеев В. США в Афганистане // Международная жизнь, 2012, № 4. С. 71.
32 См.: Каково будущее Афганистана без НАТО? [http://www.islamnews.ru/news-22158.html].
33 См.: СейдахметоваБ. Афганистан сегодня [http://www.np.kz/index.php?newsid=5924].
развития военно-политической обстановки в Афганистане предотвратить распространение трансграничных угроз с его территории смогут только коллективные усилия государств ЦА.
На основе анализа современной ситуации в Афганистане и принимая во внимание тот факт, что к концу 2014 года будет осуществлен вывод с его территории КС, можно заключить, что государства ЦА столкнутся со следующими основными угрозами их пограничной безопасности:
— организация афганскими вооруженными группировками масштабной диверсионно-террористической деятельности на государственной границе;
— вооруженное вторжение на территорию государств международных террористических групп34;
— проникновение через государственную границу представителей религиозных экстремистских партий и движений35;
— использование преступными сообществами территории центральноазиатских стран для транзита наркотиков36;
— инспирирование столкновений и конфликтов на межэтнической почве в приграничных районах37.
Перечисленные угрозы не являются чисто гипотетическими. Они имеют под собой реальную основу, и толчком к их превращению в реальность могут стать потеря афганским правительством контроля над северными провинциями страны или возобновление вооруженного противоборства между «севером» и «югом». Во время гражданской войны в Таджикистане весь спектр этих угроз отчетливо проявился на таджикско-афганской границе, и существует большая вероятность того, что афганские реакционно-экстремистские силы попытаются вновь использовать прежнюю тактику для осуществления подрывной деятельности против государств ЦА.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что центральноазиатские страны должны предпринять заблаговременные меры по организации надежной охраны границы с Афганистаном; как справедливо указывают Ю. Морозов и Р. Макдермотт, «для закрытия каналов распространения терроризма, экстремизма и наркотиков из Афганистана в соседних странах необходимо перекрыть границы, в том числе с помощью новейших технических средств. В содействии решению этой задачи заинтересованы не только республики ЦА — члены ШОС и ОДКБ, но и государства ЕС и НАТО, способные оказать странам региона соответствующую помощь. Можно также изучить возможность и целесообразность формирования совместных сил (например, на базе подразделений спецназа) государств ШОС и Альянса для пресечения потока наркотиков из Афганистана»38.
В случае развязывания талибами масштабной подрывной деятельности против государств ЦА у последних не достанет сил обеспечить надежную защиту и охрану афганской границы, так как они не обладают частями и соединениями пограничных войск достаточной для этого численности. В распоряжении государств ЦА должны быть формирования нацио-
34 См.: Пулатов Б., Хасанов А. Формы совершенствования международного сотрудничества в борьбе с терроризмом // Международные отношения, 2008, № 2. С. 47—51.
35 См.: Якубов И.Х. Исламский радикализм: причины активизации, меры противодействия // Международные отношения, 2005, № 2. С. 14—20.
36 См.: Мухаммедов Ф. Международный наркобизнес: понятие и история возникновения // Философия и право (Ташкент), 2008, № 2. С. 80—82.
37 См.: Малышева Д. После «черного вторника»: ислам и терроризм в России и СНГ // Мировая экономика и международные отношения, 2002, № 3. С. 56.
38 Морозов Ю., Макдермотт Р. Перспективы сотрудничества организаций и союзов в целях обеспечения стабильности и безопасности в Центрально-Азиатском регионе: взгляд из Москвы и Лондона // Центральная Азия и Кавказ, 2008, № 6 (60). С. 37.
нальных Вооруженных сил, обладающие соответствующей подготовкой по выполнению боевых задач, связанных с прикрытием государственной границы. Для достижения успеха необходимы высокая боевая готовность национальных частей и подразделений, заблаговременное инженерно-техническое оборудование районов предстоящих военных действий, обеспечение координации и взаимодействия между привлекаемыми войсковыми силами и организация непрерывного управления ими.
В условиях появления прямой угрозы масштабной подрывной деятельности на границе должны быть приведены в действие механизмы региональной безопасности. Однако на сегодня подобные возможности у государств региона отсутствуют. Такие региональные организации, как СНГ, ОДКБ и ШОС в процессе своей институционализации еще не выработали эффективные механизмы противодействия масштабным трансграничным угрозам39.
Кроме того, в международно-правовых документах, регулирующих принятие мер по обеспечению региональной безопасности или предотвращению нападения (агрессии) на страну — участницу организации со стороны другого государства, не определены четкие основания для осуществления коллективных действий, не конкретизированы их виды, формы и способы, а также методы принятия своевременных решений о проведении тех или иных боевых операций.
Отсутствие надежного и эффективного механизма обеспечения пограничной и национальной безопасности стран ЦА в условиях угроз, исходящих с территории Афганистана, должно инициировать совместную выработку соответствующих коллективных мер. Для этого потребуется найти компромисс по ключевым региональным проблемам40, что позволит в дальнейшем перейти к выработке общих решений, направленных на обеспечение неприкосновенности центральноазиатских границ.
В этой связи хотелось бы напомнить, что у стран ЦА уже имеется опыт принятия коллективных мер по укреплению таджикско-афганской границы; речь идет о периоде 1993—1994 годов, когда их национальные Вооруженные силы находились на начальном этапе модернизации, осуществляемой в интересах адаптации к решению задач в условиях новых реалий геополитической ситуации в регионе.
Сегодня, по прошествии 20 лет, есть основания полагать, что национальные Вооруженные силы стран ЦА уже достигли такого уровня, который позволяет коллективно решать задачи по обеспечению региональной безопасности.
В целях обеспечения стабильности в регионе государства ЦА должны принимать активное участие в проектах реинтеграции экономики Афганистана. По этому поводу эксперт Центра экономических исследований Узбекистана Б. Эргашев пишет: «Ключевой идеей Узбекистана в отношении афганского урегулирования всегда было стремление уменьшить военную составляющую и уделять больше внимания вопросам восстановления экономики, так как только это позволит снизить уровень военного противостояния внутри Афганистана»41.
Выв оды
Проведенный анализ воздействия межафганского конфликта на пограничную безопасность центральноазиатских государств позволяет сделать следующие основные выводы.
39 См.: Сайфулин Р.Ш. Как рождаются мифы? // Россия в глобальной политике, 2012, № 4. С. 83—84.
40 См.: Рева С.И., Досалиев Н.И. Возможности стран Центральной Азии и их реализация при создании системы региональной безопасности в рамках АТЦ СНГ. В кн.: Внешнеполитическая ориентация стран Центральной Азии в свете глобальной трансформации мировой системы международных отношений / Под ред. А.А. Князева, А.А. Миг-раняна. Бишкек, 2009. С. 229—231.
41 Эргашев Б. Приоритетный Афганистан // Центр экономических исследований. Экономическое обозрение, 2009, № 5—6. С. 19.
■ Во-первых, формирующиеся на афганской территории угрозы пограничной безопасности государств ЦА представляют собой прямую опасность для их конституционного строя; в своей совокупности они нацелены на замену светской формы правления и установление радикального теократического режима, подобного тому, что был установлен в самом Афганистане после прихода к власти «Талибана».
■ Во-вторых, несмотря на возможность многовариантного развития ситуации, после вывода военного контингента объединенной антитеррористической коалиции угрозы пограничной безопасности государств ЦА сохранятся до тех пор, пока не минует опасность свержения нынешнего афганского правительства. Уровень интенсивности этих угроз будет зависеть от направленности дальнейшего развития межафганского конфликта.
■ В-третьих, отсутствие надежных и эффективных механизмов обеспечения региональной безопасности обязывает центральноазиатские государства интегрировать свои усилия по выработке коллективных мер по противодействию исходящим с территории Афганистана трансграничным угрозам42. Первостепенное значение должно придаваться выработке взаимоприемлемых совместных мер по обеспечению пограничной безопасности стран региона. По нашему мнению, под этим следует понимать сохранение неприкосновенности линии государственной границы и ограждение от воздействия противника инфраструктуры, располагающейся на территории пограничных полос и зон государств ЦА. Принятие подобных мер не должно исключать использование возможностей региональных организаций по предупреждению и локализации существующих трансграничных угроз. Эти региональные организации, опираясь на коллективные усилия центральноазиатских государств, должны выступать гарантами того, что борьба с трансграничными угрозами не перерастет в вооруженные пограничные конфликты.
■ В-четвертых, для обеспечения собственной пограничной безопасности каждое государство ЦА обязано совершенствовать двустороннее и многостороннее сотрудничество со странами региона, которое должно учитывать следующие ключевые направления:
— совершенствование международно-правовой базы оказания помощи друг другу при возникновении кризисных ситуаций на границе;
— унификация системы пограничного контроля в целях эффективного выявления лиц, причастных к диверсионно-террористической деятельности;
— налаживание своевременного обмена информацией о развитии обстановки на государственной границе;
— организация взаимодействия и координации деятельности подразделений, непосредственно выполняющих служебно-боевые задачи по защите и охране государственной границы;
— проведение совместных командно-штабных учений по обеспечению защиты и охраны государственной границы при возникновении кризисных ситуаций;
— проведение совместных научных исследований по вопросам обеспечения пограничной безопасности в условиях складывающейся военно-политической ситуации в регионе.
42 См.: Дуррани А. «Большая игра» для всех // Россия в глобальной политике, 2012, № 6. С. 151—153.
■ В-пятых, в целях установления мира и стабильности в ЦА государствам региона необходимо и далее активно участвовать в миротворческих усилиях по прекращению гражданской войны в Афганистане. Для этого в рамках реализуемых международных проектов, направленных на достижение национального примирения в Афганистане и его поэтапную реинтеграцию в международное сообщество, государствам региона необходимо использовать существующие дипломатические возможности, чтобы воздействовать на формирование стабильной военно-политической обстановки как в масштабах всей страны, так и в афганском приграничье.
Это позволит странам региона значительно снизить трансграничные угрозы, а также перейти к налаживанию добрососедских отношений и развитию взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества с Афганистаном.
Таким образом, гражданская война в Афганистане продолжает оставаться главным источником широкого спектра угроз региональной и международной безопасности. Формирующиеся на афганской территории трансграничные угрозы направлены в первую очередь на подрыв пограничной безопасности центральноазиатских государств.
В целях эффективного противодействия указанным угрозам государства ЦА должны своевременно принимать меры по осуществлению коллективных действий для укрепления региональной безопасности и урегулирования межафганского конфликта.
