CC BY
307
БЕЗОПАСНОСТЬ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ В КОНТЕКСТЕ СИТУАЦИИ В АФГАНИСТАНЕ
ПОСЛЕ 2014 ГОДА
Мурат ЛАУМУЛИН
доктор политических наук, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан
(Алматы, Казахстан)
АННОТАЦИЯ
В силу своего географического положения, сложной внутриполитической ситуации, этноконфессио-нальной мозаичности и глубокой вовлеченности в теневую мировую экономику Афганистан и по сей день остается в центре сложного переплетения интересов многих государств и различных
сил. Ситуация в этой стране угрожает безопасности не только ее непосредственных соседей, но и сопредельных регионов. Именно поэтому к Афганистану постоянно приковано внимание Пакистана, Индии, Ирана, постсоветских стран Центральной Азии, КНР и России.
{Г
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА:
V
Афганистан, Центральная Азия, безопасность, «Талибан», наркотрафик, этноконфессиональная мозаичность, Афганская проблема, Афганистан после 2014 года.
Введение
В последние полтора-два года международное политологическое сообщество активно муссирует один и тот же вопрос: «Что произойдет в регионе после вывода западных войск из Афганистана в 2014 году?» По мере приближения этого события резко возрастает активность различных мозговых центров, фондов и институтов.
Указанной проблемой занимаются такие ведущие западные организации, как «РЭНД корпорэйшн», Фонд Карнеги, Институт Центральной Азии и Кавказа при американском Университете Джонса Хопкинса, британский аналитический центр «Чатэм-хаус», Шведский государственный институт оборонных исследований (FOI) и многие другие. А германский Фонд имени Ф. Эберта создал сеть экспертных групп из специалистов республик Центральной Азии (ЦА), Пакистана, Индии, Ирана, Турции, Китая и России, которые пытаются спрогнозировать развитие ситуации в Афганистане и вокруг него после 2014 года.
Рассмотрим некоторые из сценариев такого развития. Хотелось бы отметить, что в любом случае это событие неизбежно затронет безопасность стран ЦА.
В геополитическом контексте ситуация в Афганистане затрагивает безопасность более широкого региона, включающего Южную Азию (ЮА), Средний и Ближний Восток, СНГ и Китай. Поэтому Афганистан продолжает оставаться в центре внимания всего мира; к нему постоянно прикованы взоры Пакистана, Индии, Ирана, постсоветских стран ЦА, КНР и России.
Афганская проблема в мировой политике
В основу позиции США легли разработки одного из мозговых центров — «РЭНД корпорэйшн». Стратегия американцев по «пуштунизации» афганской власти состоит из двух элементов: прежде всего, захватить или ликвидировать наиболее одиозных представителей антизападной коалиции, в которую входят как талибы, так и другие радикальные группировки, состоящие в основном из пуштунов, а затем пустить во власть «умеренных» талибов — пуштунских боевиков, чьим мотивом является этнический национализм, а не религиозный фундаментализм.
В последние годы среди американских экспертов бытует идея о создании в Афганистане так называемого «государства децентрализованной демократии»1, что при определенных условиях может стать приемлемым для Вашингтона вариантом. В этом случае сохранится централизованное государство с широкой автономией регионов и установлением демократических институтов, способное осуществлять контроль над территорией Афганистана, которая в противном случае может быть использована для дестабилизации Пакистана или организации атак против США.
Однако созданию «государства децентрализованной демократии» препятствуют три серьезные проблемы.
■ Во-первых, движение «Талибан», неприемлющее демократию в принципе, скорее всего, будет сопротивляться строительству такого государства столь же агрессивно, как сейчас воюет против централизованной демократии.
1 Согласно этой концепции, правительство в Кабуле сохраняет контроль над внешней политикой, право объявлять войну и применять законы, касающиеся наркотиков, таможенной службы и горнодобывающей отрасли, а также ограниченные полномочия по контролю над торговлей между провинциями.
■ Во-вторых, административные возможности афганского государства весьма ограничены.
■ И, в-третьих, такой вариант вряд ли устроит антиправительственно настроенных влиятельных деятелей на местах.
В свое время британский мозговой центр «Чатэм-хаус» выдвинул согласованный с США и другими членами НАТО план урегулирования конфликта в Афганистане; в нем, в частности, упоминалось о безопасности, управлении, развитии и региональных отношениях. Согласно этому плану, численность афганской национальной армии должна была составить 134 тыс., а полиции — 109 тыс. человек. Иными словами, контроль за безопасностью в стране должен был быть передан афганским силовым структурам.
План предполагал также создание международного фонда по реинтеграции. Средства из него должны были пойти на поддержку боевиков «Талибана», желающих вернуться к мирной жизни.
Третья часть документа предусматривала более тесную координацию действий афганских сил (включая МССБ) и соседних стран, прежде всего Пакистана. При этом предполагалось, что доноры внесут в специальный международный фонд не менее 500 млн долл.
Свой план (сценарий) примирения с «Талибаном» был разработан и правительством Х. Карзая2; согласно ему, приверженцам движения, перешедшим на сторону властей, будет обеспечена безопасность, предоставлены рабочие места и возможность получить образование. Главным элементом нового плана стали гарантии безопасности амнистированным, которых не будут подвергать арестам и защитят от возмездия со стороны мятежников.
США этот план в целом одобрили, однако для его реализации требовалось не менее 1 млрд долл. Афганское правительство рассчитывало, что финансировать его будет мировое сообщество.
Не осталась в стороне от судьбы Афганистана (и, главное, тюркских государств ЦА) и Турция. Основное стремление Анкары состояло в том, чтобы придать афганской проблеме региональный характер и тем самым привлечь соседние государства к более активному участию в ее решении.
Что касается Китая, то он обеспокоен возможным переходом уйгурского сепаратистского движения под контроль исламистов: в этом случае потенциал организации «Исламское движение Восточного Туркестана» серьезно усилится и СУАР превратится в форпост террористической активности в регионе. В результате Китай вынужден будет перейти от наблюдательной позиции к активным действиям, предусматривающим, в частности, экономическое вмешательство в афганский конфликт в целях ослабления «Талибана». Немаловажно для Китая и участие в разработке разведанных природных ресурсов Афганистана.
В свою очередь, Индия максимально заинтересована в выстраивании собственных механизмов влияния на афганскую ситуацию. Однако на этом пути она неизбежно столкнется с трудностями: как считают некоторые эксперты, Исламабад намеренно стремится сохранить сложную обстановку в пуштунской среде на случай нового индийско-пакистанского военного конфликта.
Россия стремится вернуться в Афганистан по разным причинам. Во-первых, по соображениям безопасности и геополитики, в частности из стремления участвовать в решении проблем наркопроизводства и непосредственно наблюдать за действиями Вашингтона. Во-вторых, налаживая отношения с Кабулом, Россия, так же, как и все остальные «игроки», преследует
2 По мнению ряда афганских политологов на Западе, термин «умеренные талибы», с которым выступает Кабул, — это самый настоящий миф и любые попытки их интеграции во властные структуры могут привести к непредсказуемым последствиям.
экономические интересы; в первую очередь она нуждается в рынке сбыта своей военной продукции и в дополнительных источниках природных ресурсов.
В урегулировании афганской проблемы принимает участие и Япония, взаимодействующая на этом направлении с США; при этом ей приходится идти на определенный компромисс. С одной стороны, Вашингтон оказывает на Японию некоторое давление, стремясь вовлечь ее в свои военные акции. С другой стороны, японская элита стремится сохранить баланс между требованиями союзника и собственными внутриполитическими реалиями. При этом усилия Токио не ограничиваются одним лишь содействием Вашингтону. Напротив, курс японской дипломатии в отношении Афганистана стал вполне самостоятельным и имеет большой потенциал развития, особенно в свете скорого вывода иностранных войск и концентрации усилий на послевоенном строительстве3.
В сфере решения гуманитарных и социально-экономических вопросов Япония стремится позиционировать себя в качестве глобального лидера. Активное участие в содействии восстановлению Афганистана позволит Японии не только укрепиться в ЦА и обеспечить собственную энергетическую безопасность, но еще приобрести новый опыт в решении глобальных проблем и сделать очередной важный шаг на пути повышения своего международного авторитета.
Основные сценарии
Существуют различные варианты развития Афганистана, но они, как правило, не отвечают основным требованиям США в области безопасности, так как страна может расколоться де-факто или де-юре. Наиболее вероятен сценарий, при котором пуштунский юг будет отделен от севера и запада, населенных в основном таджиками, узбеками и хазарейцами. Такой исход возможен, если сделка о примирении с «Талибаном» предоставит этому движению слишком большую свободу действий на юге, исторически являющемся его опорой. Это, в свою очередь, повлечет за собой создание здесь надежных баз укрытия для трансграничного терроризма и радикальных движений.
В последние годы специалисты обсуждают в основном три, иногда четыре вероятных сценария развития событий4.
Сценарий № 1 был бы идеальным, но жизнь его сразу отмела. Согласно этому сценарию, войска коалиции должны были одержать сравнительно быструю победу (на это отводилось один-два года), создать эффективные государственные институты, заложить прочные основы гражданского общества и покинуть страну. Но даже осуществление такого удачного сценария не гарантировало бы необратимости перемен: оставалась вероятность постепенной реставрации конфликта с возвратом талибов.
В соответствии со сценарием № 2, войска коалиции покидают Афганистан, не одержав победы. Подобный поворот событий связан с невозможностью добиться военного успеха, одной из составных частей которого является установление контроля над всеми провинциями (не говоря уже о тех, в которых размещены войска коалиции), а также с недостаточностью финансовых средств и неверностью союзников по коалиции. К этому можно приплюсовать отказ верхушки талибов вести какие бы то ни было переговоры с «оккупантами» и их марио-
3 См.: Добринская О.А. Токио: акцент на невоенные аспекты урегулирования в Афганистане // Азия и Африка сегодня, 2012, № 11. C. 12—17.
4 Об этом подробнее см.: ЛаумулинМ.Т. Сценарии развития Афганистана и позиции заинтересованных сторон. В кн.: Афганистан: настоящее и будущее. Воздействие на стабильность и безопасность Центральной Азии. Материалы международной конференции. Алматы: ФФЭ, 2011. С. 109—121.
нетками. Отсутствие позитивных результатов вынуждает Вашингтон отказаться от планов по умиротворению Афганистана, и американская миссия официально объявляется успешно завершенной. Однако фактически уход американских Вооруженных сил будет равносилен поражению.
Наиболее вероятен сценарий № 3, согласно которому противостояние с талибами затянется на неопределенно долгий срок и «окончательное решение афганского вопроса» раз за разом будет откладываться; в его пользу говорят и нынешние действия американской администрации.
Эксперты FOI разработали 5 возможных сценариев развития ситуации в стране после вывода из нее западных сил5.
Согласно сценарию 1, представители «Талибана» войдут в будущее правительство Афганистана. Данный сценарий предполагает два условия:
1) США продолжают оказывать Кабулу финансовую и военную помощь;
2) Пакистан подталкивает «Талибан» к согласию на переговоры.
Сценарий 2 выдвигает в качестве нового «большого брата» Афганистана Пакистан. Это происходит в том случае, если США прекратят поддерживать правительство в Кабуле; возникает вакуум силы, который заполнит Исламабад.
Сценарий 3 носит название «Война по доверенности». Он предполагает следующий разворот событий: Вашингтон резко сокращает помощь Пакистану, который в отместку, а также исходя из собственных стратегических соображений, усиливает свое влияние в юго-восточном Афганистане, где лояльные ему группировки ведут «войну по доверенности» с американскими и кабульскими силами.
Сценарий 4 нам хорошо знаком — это полномасштабная гражданская война в стране. В этом случае США полностью сворачивают свои присутствие и помощь. Естественно, Пакистан защищает свои стратегические интересы, прежде всего в южном Афганистане.
Сценарий 5 авторы назвали «Американской мечтой»: Пакистан полностью порывает с талибами, Афганистан в целом стабилизируется с военно-политической точки зрения, а угроза со стороны радикального ислама снижается. Одновременно США и мировое сообщество наращивают эффективную помощь Афганистану, призванную содействовать подъему его экономики.
Как нетрудно заметить, все пять сценариев, предложенных шведскими аналитиками, предполагают активную позицию Пакистана (как в позитивном, так и негативном ключе).
В декабре 2010 года состоялось заседание Ученого совета Института мировой экономики и международных отношений РАН на тему «Центральная Азия в контексте афганской ситуации». Той же тематике была посвящена и международная конференция в 2012 году6. В ходе этих мероприятий рассматривались возможные сценарии развития ситуации в регионе. Согласно выводам экспертов ИМЭМО, в перспективе обстановка в Афганистане будет в значительной мере определяться тем, какой из прогнозируемых сценариев возьмет верх после вывода сил международной коалиции (а возможно, и уже в процессе вывода).
Сценарий 1, пессимистический («Талибан-2»). Он предполагает «погружение» Афганистана в гражданскую междоусобицу с участием, с одной стороны, этнотерриториальной группировки пуштунов, а с другой — нового «варианта» Северного альянса (таджикско-узбекско-хазарейского блока). Последствиями этого конфликта станут смещение действующего правительства во главе с Х. Карзаем и приход к власти непримиримых талибов. В стране будет
5 См.: Afghanistan after 2014: Five Scenarios. Stockholm: FOI, 2012. 100 pp.
6 См.: ЛабинскаяИ. Центральная Азия в контексте афганской ситуации // Мировая экономика и международные отношения (ИМЭМО РАН), 2011, № 5. C. 3—16.
воссоздана ситуация, схожая с положением дел в период 1996—2001 годов, когда Афганистан стал прибежищем для «Аль-Каиды» и действовавших под ее эгидой сил международного терроризма. Такое развитие событий, несомненно, явится серьезной угрозой для стран, окружающих Афганистан, в первую очередь, центральноазиатских.
Учитывая слабость Вооруженных сил и пограничных войск Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана, потребуется вмешательство союзников по Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), что приведет к росту социальной и экономической напряженности во всех государствах — членах этих организаций.
Сценарий 2, оптимистический («Мирный Афганистан»). Он, несомненно, отвечает интересам как самого народа Афганистана, так и его соседей, включая государства ЦА. В соответствии с этим сценарием получит развитие так называемый кабульский процесс, который был запущен на состоявшейся в июле 2010 года в Кабуле конференции по афганскому урегулированию. В результате реализации программы национального примирения и реинтеграции, а также структуризации системы государственного управления местная власть обретет способность самостоятельно поддерживать стабильность. Коалиционное правительство, созданное по иракской модели на основе консенсуса между основными политическими силами страны, будет представлять интересы всех главных политических сил страны — как пуштунов, так и других этнических групп.
В дальнейшем набор сценариев расширился; так, по результатам работы конференции были предложены следующие их версии.
Сценарий 1, пессимистический. Он предполагает обострение внутригражданского и вну-триэтнического противостояния в Афганистане (вплоть до вспышки широкомасштабной вооруженной борьбы), которое будет усиливаться по мере вывода из страны основных контин-гентов США и Международных сил содействия безопасности (МССБ). К власти могут прийти непримиримые талибы; в результате воссоздастся ситуация, схожая с периодом 1996—2001 годов, когда Афганистан стал прибежищем для «Аль-Каиды», под эгидой которой действовали силы международного терроризма, угрожавшие всему миру.
Осуществление этого сценария станет серьезным вызовом для центральноазиатских государств; оно связано со следующими возможными рисками:
— расширение театра военных действий гражданской войны на территорию приграничных с Афганистаном Таджикистана и Узбекистана;
— внутриполитическая дестабилизация, способная спровоцировать межэтнические конфликты в ЦА;
— возникновение социальной напряженности, которую усугубит массовый приток беженцев с территории Афганистана;
— ухудшение санитарно-эпидемиологической обстановки в условиях жаркого цен-тральноазиатского климата и нехватки воды;
— активизация в ЦА (особенно в Ферганской долине) исламистского подполья и объединение его «спящих ячеек» с «братьями по оружию» (боевиками Исламского движения Узбекистана и группировками «аль-каидовского» типа, базирующимися на территории Афганистана) для ведения совместных вооруженных антиправительственных действий, подрывающих светскую основу государств региона.
Сценарий 2, умеренно-пессимистический. В соответствии с ним, после вывода в 2014 году войск западной коалиции из Афганистана и вероятного ухода президента Х. Карзая со своего поста начнется непродолжительный период ужесточения борьбы за власть между различными политическими силами, который завершится победой «умеренных» талибов.
В краткосрочной перспективе для ЦА это не будет иметь столь драматических последствий, как при реализации пессимистического сценария. Во-первых, талибы в этом случае не предпримут прорыва в ЦА с целью захвата ее территорий или создания здесь халифата. Во-вторых, узбеки и таджики Афганистана, будучи заинтересованными в укреплении своих позиций прежде всего внутри собственной страны, не станут искать поддержку предпринимаемым действиям среди родственных народов ЦА. Однако в долгосрочной перспективе умеренно-пессимистический сценарий может трансформироваться в пессимистический (вследствие конкурентной борьбы внутри Афганистана или же в случае обострения афгано-пакистанских отношений), и тогда угрозы безопасности центральноазиатских государств приобретут реальные очертания.
Сценарий 3, оптимистический. Его основным содержанием станут реализация в Афганистане программы национального примирения и реинтеграции и создание на этой основе коалиционного правительства, которое будет представлять интересы всех главных политических сил и народов страны — как пуштунов, так и непуштунов (таджиков, узбеков, хазарейцев и пр.). При этом особое значение будет придаваться нейтрализации или даже ликвидации исламистских группировок, связанных с «непримиримыми» талибами или «Аль-Каидой», что лишит существенной поддержки религиозно-экстремистские силы, действующие в Афганистане и Пакистане, а также в самих центральноазиатских государствах.
Реализация этого сценария будет иметь для ЦА следующие последствия:
— укрепление политических систем благодаря отсутствию угрозы дестабилизации извне;
— сохранение светского вектора развития, а также сложившихся традиций секулярно-сти государственной власти и политических режимов;
— возможность развивать с Афганистаном обоюдовыгодные энергетические и транспортные проекты.
Помимо вышеперечисленных, существуют и альтернативные сценарии.
A. Развитие центральноазиатских государств и Афганистана на базе Евразийского союза. Этот проект предусматривает создание конфедеративного союза суверенных государств с единым политическим, экономическим, военным и таможенным пространством на базе существующего союза России, Казахстана и Беларуси и таких интеграционных структур, как ЕврАзЭС, ЕЭП, Таможенный союз и ОДКБ.
Б. Реализация американских мега-проектов «Большая Центральная Азия» и «Новый Шелковый путь», предусматривающих более тесную экономико-политическую интеграцию ЦА и ЮА, ориентированную на воспроизведение западной политической модели.
B. Усиление в ЦА экономического и политического влияния «растущих держав» — Китая, Индии и Турции. Причем, развивая отношения с этими державами (в первую очередь на экономической основе), центральноазиатские государства в рамках своей многовекторной политики постараются сохранить тесные контакты с Россией, ЕС и США7.
Прогнозы экспертов
По мнению специалиста по внешней политике США из Совета по международным отношениям Р. Блэкуилла, Вашингтон должен признать, что «Талибан» рано или поздно обретет контроль над пуштунским югом и востоком страны и за предотвращение этого пришлось бы
7 См.: Вызовы безопасности в Центральной Азии. М.: ИМЭМО РАН, 2013. 150 с.
заплатить неприемлемо высокую цену. США и их союзники могли бы за несколько месяцев вывести силы наземного базирования с большей части пуштунского Афганистана, включая Кандагар, а МССБ — прекратить боевые действия в горах, на равнинной местности и в городах на юге и востоке страны (продолжая поставлять оружие, помощь и разведданные тем старейшинам местных племен, которые готовы продолжать сопротивление талибам). В то же время Вашингтону следовало бы сосредоточить усилия на защите северных и западных провинций Афганистана, включая Кабул, в которых пуштуны не являются доминирующей силой. Для этого необходимо заручиться поддержкой афганских таджиков, узбеков, хазарейцев и сотрудничающих с ними пуштунов, а также союзников по НАТО, ближайших соседей Афганистана и Совета Безопасности ООН8.
Афганским талибам можно было бы предложить временное соглашение, по которому каждая из сторон не будет расширять контролируемую территорию, — при условии, что «Талибан» прекратит оказывать поддержку мировому терроризму.
Р. Блэкуилл признает, что план фактического расчленения Афганистана связан с немалыми издержками и нежелательными последствиями. Его имеет смысл принять лишь в том случае, если все другие планы будут еще более неприемлемыми. Так, полный вывод всех вооруженных сил в течение следующего года или двух может привести к быстрому возобновлению полномасштабной гражданской войны в Афганистане, а затем, возможно, к завоеванию всей страны талибами.
Еще одной альтернативой является попытка достичь стабильности в Афганистане путем переговоров с «Талибаном». НАТО могла бы посулить лидерам афганских талибов перспективу прекращения боевых действий и вхождения их в коалиционное правительство в Кабуле.
Председатель Центра американского прогресса Дж. Подеста разработал основные принципы будущей стратегии США в отношении Афганистана. Он считает, что после 2014 года США понадобится более прозрачная стратегия передачи полномочий, проведение которой потребует укрепления легитимности афганского правительства, примирения с акторами, вытесненными из нынешней системы (включая представителей «Талибана», которые захотят участвовать в этом процессе), а также регионального урегулирования с участием Пакистана9.
Эксперты из Института Центральной Азии и Кавказа (Университет Джонса Хопкинса) разработали для экономической стабилизации Афганистана целый комплекс мер, который состоит из трех этапов. Первый, краткосрочный, охватывает 2012—2020 годы, второй, среднесрочный, — 2020—2025 годы и третий, долгосрочный, должен начаться в 2025 году. Как и следовало ожидать, программа составлена в духе известной концепции «Большой Центральной Азии», принадлежащей Ф. Старру. Эти меры (в основном долгосрочного характера) направлены на реализацию связанных с ЦА транспортно-энергетических проектов10.
По мнению китайских экспертов Центра исследований России (Шанхайская академия общественных наук), после 2014 года ЦА окажется перед лицом трех реальных угроз и стольких же потенциальных вызовов безопасности.
> Первая угроза. «Три силы» остаются главным врагом безопасности в ЦА.
8 См.: Блэкуилл Р. План «Б» в Афганистане. Почему де-факто расчленение страны является наименьшим из зол // Россия в глобальной политике, 2011, Т. 9, № 1. С. 42—51.
9 См.: Подеста Д., Хедли С. Как правильно уйти из Афганистана и оставить после себя жизнеспособное государство // Россия в глобальной политике, 2012, Т. 10, № 4. С. 118—128.
10 См.: Starr S.F., Kuchins A.C. The Key to Success in Afghanistan. A Modern Silk Road Strategy. Washington, D.C.: Central Asia-Caucasus Institute & Silk Road Studies Program — A Joint Transatlantic Research and Policy Center. Johns Hopkins University-SAIS, 2010. 48 pp.; Starr S.F. Finish the Job: Jump-Start Afghanistan's Economy. Washington, D.C.: Central Asia-Caucasus Institute & Silk Road Studies Program — A Joint Transatlantic Research and Policy Center. Johns Hopkins University-SAIS, 2012. 55 pp.
> Вторая угроза. Трансграничная преступность серьезно нарушает общественный порядок в странах ЦА.
> Третья угроза. Проникновение в ЦА внешней террористической силы обостряет обстановку в регионе.
О Первый вызов. Борьба великих держав в ЦА осложняется ситуацией безопасности в этом регионе.
О Второй вызов. Борьба за власть на будущих выборах в странах ЦА вносит неопределенность в поддержание стабильности региона.
О Третий вызов. Обострение межнациональных противоречий угрожает стабильности ЦА11.
С точки зрения экспертов Института исследований Южной и Юго-Восточной Азии и Океании (КНР), существует четыре возможных сценария развития ситуации в Афганистане.
1. Гражданская война. Если мирное соглашение с участием всех сторон не будет подписано, то неизбежно сразу начнется гражданская война (независимо от вывода или невывода войск коалиции).
2. Разделение. В самом крайнем случае итогом гражданской войны и иностранного вмешательства может стать разделение Афганистана после 2014 года.
3. Самоуправление (без разделения). Его становление может быть результатом как гражданской войны, так и политического примирения.
Как считает заместитель директора Института актуальных международных проблем Дипломатической академии МИД России И. Сафранчук, развитие ситуации в Афганистане не предопределено. По его мнению, возможны следующие сценарии:
1) сохранение базового компромисса между полевыми командирами и дееспособным правительством в Кабуле;
2) разрушение этого компромисса и развертывание открытого регионально-этнического соперничества.
Вполне понятно, что даже в случае реализации первого сценария в дальнейшем произойдет перераспределение полномочий между Кабулом и провинциями в пользу последних. При этом роль внешних игроков, крупных региональных стран и непосредственных соседей не должна превращаться в навязчивое посредничество: афганцам придется договориться между собой самостоятельно. Все силы внутри страны должны учесть главное: Афганистану как политической и экономической части региона не пристало становиться источником распространения угроз12.
Как считают в Германском институте международной политики и безопасности, успех западной стратегии зависит от выполнения нижеперечисленных ключевых задач:
1. Создание афганских сил безопасности — Афганской национальной полиции (АНП) и Афганской национальной армии (АНА).
2. Формирование эффективного государственного аппарата и проведение антикоррупционной кампании.
3. Национальное примирение.
11 См.: Вызовы безопасности в Центральной Азии. С. 84—89.
12 См.: Сафранчук И.А. Афганистан в поисках баланса // Россия в глобальной политике, 2012, Т. 10, № 4. С. 112—117.
4. Налаживание регионального сотрудничества, в первую очередь, с Пакистаном и Ираном.
5. Создание условий для экономического роста.
Можно говорить о том, что стратегия НАТО в Афганистане базируется на надеждах на достижение прогресса по ряду вопросов, но надежды эти до сих пор в основном не оправдались13.
В Институте Дальнего Востока РАН прогнозы развития ситуации сводят к четырем основным сценариям; два из них — негативные, один — умеренно негативный и один — пози-тивный14.
Если реализуется первый сценарий, то ситуация в Афганистане может начать развиваться по «балканскому пути». Подобный ход событий наиболее вероятен в следующих случаях:
— отсутствие решающего успеха в противоборстве с «Талибаном» на завершающей стадии операции «Несокрушимая свобода»;
— уход американцев без достижения договоренности с талибами о территориальном размежевании;
— наличие на территории страны значительных по площади зон, неподконтрольных правительству Х. Карзая.
Кроме того, начнут набирать силу провинциальные лидеры и полевые командиры, многие из которых уже сегодня только номинально признают кабульские власти.
Возможна также реализация сценария по типу «арабской весны», при котором следует ожидать криминализации и радикализации населения региона и осложнения межнациональных отношений, усугубляемого исламским экстремизмом. Это приведет к возобновлению гражданской войны, прежде всего в Таджикистане, куда хлынут ныне находящиеся в Афганистане оппозиционеры-исламисты.
Другими негативными последствиями могут стать крах светской власти в остальных республиках ЦА, ухудшение перспектив осуществления энергетических проектов с участием международных акторов и резкий рост наркотрафика, который затронет и регион, и Россию, и страны Европы. Что касается усиления террористической активности на границах и внутри государств ЦА, то оно практически неизбежно.
Согласно умеренно-негативному сценарию, американцы и талибы достигнут соглашения о территориальном разделении страны. «Талибан» будет контролировать юг и восток Афганистана, а правительственные силы займутся обеспечением безопасности на севере и на западе, что вполне устроит местных полевых командиров.
В соответствии с позитивным сценарием, США сохранят свое присутствие в Афганистане. Большая часть элит сплотится вокруг официального Кабула; будут достигнуты договоренности с умеренным крылом «Талибана». В результате позиции афганской армии укрепятся на всей территории и непримиримой части талибов будет нанесено поражение. Поэтапно будут решаться социально-экономические проблемы страны, создаваться действенные механизмы контроля над производством и транспортировкой наркотиков.
Вашингтон приложит все усилия, чтобы снять озабоченности Москвы и Пекина по поводу американского присутствия в Афганистане. В этом его традиционно поддержит международное сообщество, которое будет призывать РФ и КНР к участию в совместных усилиях по восстановлению и развитию Афганистана, с тем чтобы обеспечить стабильность в регионе.
13 См.: Harnisch S. Back to the Future: Germany's Afghanistan Policy after 2014. Heidelberg: Institute of Political Science, 2013. 12 pp.
14 См.: Морозов Ю. Афганистан после 2014 года: стабильность для государств ШОС или новый виток напряженности в Центрально-Азиатском регионе? // Проблемы Дальнего Востока, 2013, № 2. С. 94—114.
Этот сценарий вероятен, однако США, КНР и РФ вряд ли достигнут консенсуса по вопросу о целях американского присутствия в регионе.
В целом реализация большинства из вышеобозначенных сценариев негативно повлияет на региональную безопасность и национальные интересы центральноазиатских государств — членов ШОС, в том числе ведущих участников организации — Китая и России, чьи позиции в ЦА в настоящее время наиболее сильны.
М. Арунова (ИВ РАН) отмечает, что после 2014 года, по всей вероятности, произойдет регионализация афганского вопроса, то есть усилится влияние на него со стороны региональных держав, в том числе и в «ШОСовском формате». Последний уже обсуждался в 2009—2011 годах на встречах президентов Афганистана, Пакистана, Таджикистана и РФ, представителей руководства исполнительных органов ШОС, СНГ, ЕврАзЭС и ОДКБ, а также на саммите ШОС15.
Шах Махмуд (кандидат политических наук, научный сотрудник и преподаватель МГИМО МИД РФ) отмечает, что движение «Талибан» неоднородно и некоторые его представители уже поддержали правящую в Кабуле коалицию. По его оценкам, в окружение президента Кар-зая входит около 400 бывших талибов, которые активно вовлечены в процессы управления страной; по всей видимости, именно этим обстоятельством можно объяснить достаточно спокойную обстановку, наблюдающуюся в последние годы в южных провинциях Афганистана (Кандагаре, Гильменде и др.).
Говоря о ситуации в стране после ухода основной части иностранных войск, Шах Махмуд не исключил возможности острых расколов и размежеваний между местными политическими силами, к которым на полных правах присоединятся непримиримые: оппозиционные нынешнему режиму представители старой гвардии движения «Талибан» и новое поколение боевиков. Может также возобновиться жесткое противостояние как между пуштунами и непуштунами, так и внутри каждой из этих групп политически активного населения.
В. Коргун (заведующий сектором Афганистана Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института Востоковедения, РАН) подчеркивает, что процесс вывода войск коалиции осложняется рядом факторов. Важнейший из них — содержание и характер деятельности органов будущей власти, в которых, очевидно, получат представительство талибы и их союзники. На процесс перехода ответственности за безопасность в афганские руки серьезно влияют соседние страны, в первую очередь Пакистан и Иран, чьи позиции часто не совпадают.
Р. Сикоев (ИВ РАН) предлагает анализ развития афганского общества на момент вывода войск. Подробно рассматривая роль мусульманского духовенства как влиятельного слоя общества, способного адаптироваться к меняющимся условиям и инкорпорироваться в структуру государственной власти, он сделал весьма интересное наблюдение: духовенство не использовало интеграционные возможности ислама, поскольку само оказалось расколотым по регионально-этническому признаку.
Что касается непуштунов, то в преддверии 2014 года они готовят себе отходные позиции на случай необходимости продолжать войну и отстаивать социально-политические завоевания последних десятилетий.
По мнению индийских экспертов, основной целью их страны является достижение стабильности в Афганистане, однако после 2014 года это станет очень сложной задачей. У Дели существует свое видение ситуации, в соответствии с которым нормализация положения в Афганистане во многом тормозится активным участием пакистанских субгосударственных и негосударственных акторов, серьезно влияющих на процессы в стране.
15 См.: Белокриницкий В.Я., Каменев С.Н. Афганистан и Пакистан: состояние и перспективы? // Восток-Опеш, 2012, № 4. С. 165—170.
Исламская Республика Пакистан рассматривает афганскую проблему с точки зрения соперничества великих и региональных держав (описание ситуации в терминах «Большой игры»); недвусмысленно высказывает опасения по поводу возможного усиления в регионе позиций Китая, Индии и США. Основное беспокойство Пакистана относительно дальнейшего развития ситуации в Афганистане связано с позициями Ирана и Индии. Роль стран ЦА в постконфликтном восстановлении Афганистана рассматривается в Исламабаде преимущественно через призму большой геополитики, «политики трубопроводов» и интересов самого Пакистана16.
Пакистан заинтересован в том, чтобы план по восстановлению и стабилизации Афганистана был инициирован и осуществлен им самим. Кроме того, предлагается привлечь к переговорному процессу ОИК и Саудовскую Аравию, а о таких заинтересованных «игроках», как Китай, Россия, ШОС и ЕС, не упоминается вообще. По мнению пакистанских экспертов, США не должны настаивать на неизменности системы государственного устройства Афганистана, созданной в рамках Боннских соглашений.
Как считает З. Кабулов (МИД РФ), до конца 2014 года в Афганистане еще будут оставаться около 68 тыс. военных США. Американцы же ведут речь о выводе всех боевых частей, но упоминают об обучении афганцев, для чего потребуется от пяти до семи тренировочных баз. Однако это совсем не тренировочные, а полномасштабные военные базы.
США вовсе не случайно хотят поскорее закончить с «афганскими делами»: они уже начали переориентировать всю свою мощь на Азиатско-Тихоокеанский регион с целью уравновесить растущую мощь Китая.
В самом же Афганистане идет торопливое и неряшливое перекладывание ответственности за безопасность на местные армию и полицию17.
По мнению М. Конаровского (заместителя генерального секретаря Шанхайской организации сотрудничества), наиболее разумным и для Кабула, и для внешних игроков было бы обеспечение более широкой автономии при сохранении центральными властями контроля над финансами, внешней экономической помощью и торговлей, внутренней и внешней политикой, силовыми структурами и т.д. В то же время, вряд ли удастся избежать значительной, а возможно, и достаточно радикальной смены внутриполитических и идеологических ориентиров афганского правительства18.
Другой представитель МИД РФ В. Сергеев уверен, что Афганистан останется ярко выраженным исламским государством и после полного или частичного вывода американских войск к власти придут талибы. Он считает, что «Талибан» представляет для России и ее союзников не большую угрозу, чем иные вооруженные группировки Афганистана. Сотрудничество с талибами поможет решить две наиболее актуальные задачи — превращение Афганистана в стабильное мирное государство и радикальное уменьшение незаконного производства наркотиков19.
Как утверждает Д. Малышева (ИМЭМО РАН), снизить напряженность в Афганистане и угрозу ее распространения на соседние страны и регионы помогла бы иностранная помощь и передача больших полномочий местным властям. Поддержанию региональной безопасности способствовало бы и широкое вовлечение во внутриафганское урегулирование стран ЮА и ЦА (наряду со структурами ООН) и их региональных организаций, нацеленных на взаимодействие в политико-экономической, но никак не военной сфере. Это открывает большие возмож-
16 См.: Дуррани А. «Большая игра» для всех. Афганистан после ухода НАТО: последствия для региональной безопасности // Россия в глобальной политике, 2012, № 6.
17 См.: Кабулов З. США уйдут из Афганистана, чтобы усилить присутствие в АТР // Индекс безопасности (ПИР-Центр), 2012, № 3—4. С. 11—18.
18 См.: КонаровскийМ.А. Афганистан на пороге перемен // Международная жизнь, 2012, № 2.
19 См.: Сергеев В. США в Афганистане // Международная жизнь, 2012, № 4.
ности для реализации многих экономических, энергетических и дорожно-транспортных проектов, в которых вместе с Афганистаном могут принять участие центральноазиатские государства, Россия, Китай, Пакистан, Индия и Иран, так или иначе объединенные в ШОС, БРИКС и «Группу 20». Искусственное исключение США/Западом некоторых стран (России, Ирана либо Китая) из ряда проектов (например, TAPI) не позволит этим замыслам заработать в полную силу и помешает нормализации обстановки в регионе20.
Эксперт Центра изучения современного Афганистана Н. Мендкович прогнозирует, что в 2014 году после вывода из страны МССБ неизбежно определенное обострение конфликта. Однако есть надежда, что афганским властям удастся удержать общий контроль над страной, как это произошло в Ираке после ухода армии США. Несомненно, в Афганистане еще надолго сохранится множество проблем, включая сильное влияние полевых командиров, коррупцию, недостатки социального и экономического развития и др. Однако ситуация вряд ли вернется к состоянию 2001 года, когда страна являлась источником террористической угрозы для всего региона21.
Позиции центральноазиатских государств
Поскольку события в Афганистане напрямую затрагивают безопасность стран ЦА, крайне интересно, как же видят дальнейшее развитие событий в самом регионе.
Позиция Узбекистана относительно разрешения афганского конфликта базируется на двух основных постулатах:
1) признание того факта, что исключительно военными действиями урегулирование в Афганистане невозможно, и
2) повышение роли и значения экономической составляющей в программе урегулирования конфликта и восстановления страны.
Узбекистан действует в двух взаимосвязанных направлениях: за счет участия в реализации экономических проектов и посредством дипломатической активности по объединению усилий как стран — соседей Афганистана, так и ключевых внешних участников — США, КНР, России и НАТО.
Основополагающей идеей Узбекистана является то, что лишь восстановление экономики Афганистана позволит понизить уровень конфликтогенного потенциала внутри страны. Соответственно, приоритетом должна стать целенаправленная экономическая помощь. Следуя этому, Узбекистан участвует в реализации ряда проектов в сфере прокладки автомобильных и железных дорог, электроэнергетики, строительства, горнодобывающей промышленности, образования и обмена специалистами.
Позиция Таджикистана обуславливается тем обстоятельством, что афганская ситуация определяет всю обстановку в стране. При этом Таджикистан указывает на следующее:
— проблема Афганистана не имеет военного решения;
— все заинтересованные страны должны на уровне ООН подписать соглашение о создании «пояса безопасности» вокруг Афганистана, чтобы исключить поставки сюда
20 См.: Малышева Д. Афганский эндшпиль и региональная безопасность // Мировая экономика и международные отношения, 2012, № 11. С. 16—23.
21 См.: Мендкович Н. Уроки на будущее. Военные итоги афганской кампании НАТО // Россия в глобальной политике, 2013, Т. 11, № 2.
оружия, военных изделий и технологий и ограничить передвижение через его рубежи военных сил и полувоенных формирований;
— в центре внимания мирового сообщества должна стоять борьба с производством наркотиков в Афганистане и их трафиком в сопредельные регионы;
— следует уделить особое внимание решению социально-экономических и культурно-политических проблем афганского общества;
— необходимо сохранить Афганистан как целостное централизованное государство.
Наряду с этим Таджикистан считает обязательной выработку общей скоординированной («региональной») позиции стран ЦА по афганской проблеме. Это касается прежде всего совместного освоения афганского рынка (энергетического и продовольственного), а также развития и взаимовыгодного использовании инфраструктурных и транспортных возможностей всех стран региона, включая Афганистан. Важным аспектом урегулирования ситуации в Афганистане является возможность геополитической переориентации стран ЦА в южном направлении (в формате, близком к концепциям «Большой Центральной Азии» или «Нового Шелкового пути»).
По мнению экспертов из таджикского научно-исследовательского центра «ШАРК», нет реальных оснований полагать, что уменьшение военного присутствия Запада в Афганистане заметно ухудшит ситуацию с безопасностью в странах ЦА (за исключением Таджикистана). Хотя следует признать, что дестабилизация Афганистана в целом негативно отразится на положении стран региона, и тому есть ряд причин: во-первых, страны должны будут тратить больше средств на обеспечение безопасности, и, во-вторых, заморозятся многие проекты развития, в том числе энергетические и инфраструктурные.
Что же касается осуществляемых Брюсселем, Вашингтоном, Москвой и Пекином программ помощи правительствам центральноазиатских стран в сфере безопасности, то они неэффективны и не достигают заявленных целей.
Главным является не уменьшение западного военного присутствия в Афганистане в 2014 году, а неизвестность того, что произойдет с государственностью страны, когда США и их западные союзники формально снимут с себя прямую ответственность за обеспечение ее безопасности. В реальности они переложат эту ответственность на афганское правительство, но из страны и региона не уйдут. Это приведет к резкому снижению прозрачности для стран ЦА ситуации в сфере безопасности, что вызовет рост напряженности в регионе.
Таким образом, последние геополитические изменения ставят перед странами ЦА ряд серьезных вызовов и задач, связанных с Афганистаном. Это и обеспечение собственной безопасности, и реализация новых экономических возможностей, и жесткая внутрирегиональная конкуренция, и необходимость участвовать в сложной многоходовой игре между большими игроками — США, Россией, Китаем, ЕС, а также новыми растущими лидерами — Ираном, Пакистаном и Индией22.
Позиция Кыргызстана отличается двумя принципиальными моментами:
1. В силу внутренней политической нестабильности и отсутствия ресурсов Кыргызстан не участвует в экономическом сотрудничестве с Афганистаном.
2. На территории Кыргызстана располагается один из ключевых элементов «Северного маршрута» обеспечения военной операции в Афганистане — Центр транзитных перевозок, базирующийся в международном аэропорту Манас.
Позиция Казахстана заключается в том, что предотвратить распространение с территории Афганистана угроз международного терроризма, религиозного фундаментализма и
22 См.: Вызовы безопасности в Центральной Азии. С. 81—82.
наркотиков удастся, лишь обеспечив его устойчивое и стабильное развитие. Активную и эффективную роль в процессе политического урегулирования и восстановления Афганистана должны играть мировое сообщество и ООН, которым следует действовать в тесном сотрудничестве с правительством этой страны, стремящимся консолидировать общество и построить цивилизованное демократическое государство. Необходимо также снизить зависимость страны от гуманитарных «вливаний» и сделать ее привлекательной для внешних инвесторов; этому сильно помогла бы индустриализация Афганистана, понимаемая исключительно как бизнес-проект для транснациональных компаний, а не как государственная помощь.
Основным направлением деятельности Казахстана является оказание Афганистану целенаправленной экономической помощи (в том числе посредством Казахстанско-Афганской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству). Речь идет о финансовой поддержке, строительстве социальных и промышленных объектов, развитии инфраструктуры, подготовке кадров и т.п.
Казахстан участвует в многостороннем сотрудничестве по Афганистану в формате НАТО — ШОС — ОДКБ; республика является активным членом Рабочей группы по Афганистану при СМИД ОДКБ, а также Контактной группы по взаимодействию и координации усилий стран — членов ШОС в проектах восстановления Афганистана.
Согласно позиции Казахстана, основными направлениями деятельности многосторонних структур должны быть следующие:
— постконфликтное урегулирование ситуации в Афганистане при центральной роли ООН;
— оказание помощи в построении в Афганистане независимого, нейтрального, мирного и процветающего государства, свободного от терроризма и наркопреступности;
— создание «пояса антинаркотической безопасности» по внешнему периметру Афганистана;
— ликвидация торговых барьеров, открытие новых маршрутов по транспортировке товаров и создание благоприятных условий для инвестиционной деятельности.
Заключение
В настоящее время господствуют две диаметрально противоположные точки зрения на проблему урегулирования конфликта в Афганистане. Первая заключается в том, что урегулирование и достижение мира возможны лишь после вывода из страны всех иностранных войск. Вторая связана с убеждением, что стабилизация обстановки и установление мира в Афганистане возможны только после полного разгрома движения «Талибан».
Какие-либо долгосрочные прогнозы развития ситуации в Афганистане — дело довольно трудное и неблагодарное. Западные страны, опирающиеся на военную силу, держат в своих руках контроль над афганской армией, рычаги давления по линии международной помощи и прочее. Вероятно, в обозримом будущем произойдет раскол талибов на «радикальных» и «легальных», причем последние, скорее всего, будут интегрированы в политическую систему Афганистана.
В настоящее время внутриполитическая ситуация в Афганистане находится в подвешенном состоянии: Кабул усиленно демонстрирует миру достигнутые страной успехи (в том числе и с подачи западных союзников, которым тоже надо предъявить хоть какие-то результаты своей деятельности по «демократизации» общества и «стабилизации» обстановки).
Афганистан, представляющий собой неудавшийся эксперимент централизованной демократии, фактически находится на пути к расколу: в некоторых районах страны хозяйничают талибы, а многие другие нестабильно управляются неконтролируемыми лидерами. Если правительство Карзая падет, Афганистан погрузится в пучину анархии и гражданской войны. И, наконец, Афганистан может стать централизованной диктатурой, однако это — крайний вариант. В любом случае США постараются не допустить нежелательного для себя развития событий; это означает автоматическое продление их вмешательства в афганский конфликт.
Скорее всего, военное присутствие в Афганистане США и НАТО будет сокращаться, хотя и не такими быстрыми темпами, как в Ираке. Предположительно, США будут вынуждены держать в стране воинский контингент численностью от 30 до 50 тыс. человек, чтобы не допустить ее полной дестабилизации.
Страны ЦА будут стремиться обеспечить стабильность своих границ, сдержать приток экстремистов, оружия и наркотиков, создать возможности для участия государств ШОС в восстановлении афганской экономики и реализации энергетических проектов (в случае достижения договоренностей между сторонами), а также способствовать увеличению иностранных инвестиций, которое напрямую связано со снижением рисков в сфере безопасности.
В интересах укрепления безопасности в регионе возможно подписание новых двусторонних (Россия — страны ЦА) и многосторонних (ОДКБ и ШОС) соглашений о сотрудничестве в сфере борьбы с терроризмом.
В случае обострения обстановки в Афганистане возрастут издержки, которые будут нести государства ЦА, так как увеличатся расходы на обеспечение безопасности; все это негативно отразится на инвестиционном климате региона. Может возникнуть опасность превращения юга и востока Афганистана в зоны подготовки радикально настроенных боевиков.
Кроме того, может увеличиться незаконная контрабанда оружия в республики ЦА. Следует также ожидать усиления геополитической конкуренции между ведущими политическими акторами и международными организациями за втягивание государств ЦА в орбиту своего влияния, что превратит регион в своеобразную «серую» зону безопасности; вероятность реализации этого сценария можно оценить как 50 на 50.
Подобное развитие событий неизбежно поставит вопрос о консолидации сил стран — участниц ОДКБ в противостоянии появившимся угрозам.
Политические, военные и экономические намерения и планы государств ЦА состоят в следующем: после вывода из Афганистана основной группировки иностранных войск необходимо
1) сохранить в стране стабильность, предотвратить осложнения межнациональных отношений с учетом фактора исламского экстремизма и поддерживать меры по усилению безопасности в Центрально-Азиатском регионе. При этом ни в коем случае нельзя допустить превращения юга и востока Афганистана в зоны подготовки радикально настроенных боевиков;
2) обеспечить безопасный вывод сил коалиции по маршруту СРС («Северная распределительная сеть»), укрепить позиции афганской армии, не допустить развязывания гражданской войны, предотвратить проникновение в республики ЦА радикальных группировок, пресечь контрабанду оружия и установить действенный контроль над производством наркотиков и их нелегальным ввозом в другие страны;
3) содействовать восстановлению хозяйственной жизни Афганистана, повысить приток иностранных инвестиций, а также способствовать реализации энергетических и транспортных проектов в регионе.
И, наконец, можно с большой уверенностью прогнозировать, что любой сценарий, который сдвинет ситуацию в Афганистане с мертвой точки, послужит катализатором мощных процессов переформатирования устоявшегося мирового баланса сил. В результате будут затронуты все акторы, чьи интересы в той или иной мере связаны с этой страной.
