CC BY
8
(ревнивый), sad (печальный), triumphant (ликующий), wretched (несчастный, страшный) и 1 глагол to despise (презирать).
Все выделенные семы можно условно поделить на 2 основные группы с учётом типа выражаемой ими оценочности - положительной (в частности, связанной с подвигом героя во имя людей: triumphant (ликующий), victory (победа)) и отрицательной (1. Связанной с порицанием тирании богов: the ruling principle of Hate (господствующий принцип ненависти), the deaf tyranny of Fate (глухая к страданиям тирания рока), 2. Описывающей несчастья людей и их беспомощность в жестоком мире: sad reality (печальная реальность), the wretched gift eternity (бессмертие как страшный дар), the sum of human wretchednes (масса человеческих бедствий), silent suffering (безмолвное страдание) и др.). Героический подвиг Прометея представляется лирическому герою сопряженным с эмоциональной сферой бытия человека. Особое внимание в стихотворении уделяется трём основным эмоциональным планам - восхвалению подвига античного героя, сочувственному отношению к народу и порицанию тирании Зевса в частности и Олимпа в целом. В стихотворении на примере 8 ЛЕ наиболее отчётливо представлена такая дифференциальная сема, как «эмоциональный отклик на что-либо».
Помимо прямых номинантов эмоций автором стихотворения используется ряд ЛЕ с ярко выраженной положительной и отрицательной оценочностью, тематически связанных с темой неравенства и несправедливости в мире и способствующих реализации номинантами эмоций своих прагматических характеристик в контексте стихотворения. Так, ряд лексем, в том числе номинантов эмоций, находятся в семантических отношениях противопоставленности друг другу, в результате чего создаётся ощущение дискомфорта и несовместимости. Речь идёт о словосочетаниях (предложениях), в основе которых лежат семантические оппозиции, так как в их лексико-синтаксической структуре используются слова с взаимоисключающими семантическими признаками: immortal eyes-mortality (бессмертный взор - смертность), the suffering and the will (страдание и воля), wretched gift eternity (страшный дар бессмертие), thy Godlike crime was to be kind (твоё божественное преступление было во имя благих целей), a troubled stream from a pure source (мутный поток из чистого источника), Earth and Heaven (Земля и Небо), making Death a Victory (превращая смерть в победу). Объединяя противоположные образы в рамках общего контекста, автор стихотворения усиливает его эмоциональную нагрузку и как бы противопоставляет мучеников на Земле безжалостному Небу.
Из представленной выше классификации ЛЕ, вербализующих эмоции в стихотворении Дж.Г Байрона, мы видим, что средства вербальной концептуализации эмоциональных переживаний лирического героя принадлежат различным уровням языка. Так, в рамках классификации сем мы рассматриваем как словные, так и сверхсловные номинации. При анализе сверхсловных номинаций эмоций нами были выявлены метафорические наименования, раскрывающие индивидуальное авторское видение концепта «подвиг». По этой причине иссле-
Библиографический список
дование метафорических номинаций эмоций представляется нам интересным с лингвокультурологической точки зрения. Метафора и другие вторичные номинации эмоций обладают ассоциативной архитектоникой, отражающей особенности мировидения и мировосприятия представителей конкретной культуры, так как объективизируют эмоциональный фрагмент концепта «подвиг» и содержат образные коннотации. В рамках данной группы ЛЕ мы выделяем субстантивные метафоры (the deaf tyranny of Fate, the sufferings of mortality, the ruling principle of Hate, the sense of woe, the sum of human wretchedness), адъективные метафоры (эпитеты) в атрибутивной функции (a silent suffering, the suffocating sense of woe, inexorable Heaven, the wretched gift eternity, evil dread). Необходимо отметить, что большинство метафорических номинаций проявляют антропоморфные признаки: the deaf tyranny of Fate (глухая к страданиям людей тирания), a silent suffering (безмолвное страдание), the ruling principle of Hate (господствующий принцип ненависти), the sufferings of mortality (дословный перевод: страдания смертности), inexorable Heaven (безжалостное небо). Это наблюдение объясняется космого-низмом злободневных проблем, обозначенных автором стихотвоворения - жестокость и несправедливость Олимпа по отношению к людям и в особенности к Прометею как их защитнику достигают вселенских масштабов. Угнетённое положение людей описывается в антропоморфных категориях, а мир изображается как единый организм, наполненный мукой и страданием. Таким образом, мотивирующие образы в когнитивной структуре метафорических номинаций эмоций, отраженные на вербальном уровне, раскрывают особенности индивидуального авторского видения эмоционального фрагмента концепта «подвиг»: в основе самоотверженной борьбы Прометея во имя человечества против несправедливости и жестокости богов лежит ярко выраженное эмоциональное начало, призыв сражаться за свою свободу и счастье.
В настоящем исследовании мы провели семантико-когнитивный анализ особенностей эмотивной лексики (в частности, метафорических описаний проявлений эмоций) в стихотворении Дж.Г Байрона «Prometheus». Мы пришли к выводу о том, что выявление культурно обусловленной специфики восприятия номинаций эмоций позволяет глубже осознать индивидуальные особенности авторского видения эмоциональной сферы людей и установить национально специфичные особенности восприятия эмоционально заряженного концепта «подвиг» в англоязычной картине мира. Перспектива дальнейшего исследования номинаций эмоций заключается в углублённом изучении содержания и структуры эмоциональных концептов в рамках линвокультурологического анализа с целью выявления в сознании носителей английского языка ассоциативных признаков, связанных с эмоциональной сферой бытия человека. Особую актуальность в этом отношении, на наш взгляд, представляют собой сопоставительные исследования на базе нескольких германских языков. Подобные исследования являются междисциплинарными по своему характеру и представляют собой большой интерес не только для лингвистов, но и для специалистов в области культурологии, психолингвистики, этнографии.
1. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской культурах: монография. Москва: Гнозис, 2008.
2. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Издательство ВорГУ, 1996.
3. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Москва: Наука, 1987.
4. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З. и др. Концепт. Краткий словарь когнитивных терминов. Москва: Издательство МГУ 1996: 90 - 93.
5. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе (на материале английского языка). Диссертация ... доктора филологических наук. Москва, 1988.
6. English romanticism verse. XIXcentury. Санкт-Петербург: Издательство «Анима», 2004.
7. Collins Cobuild English Language Dictionary. 1st ed. L.: Collins, 1987.
8. Oxford Dictionary of English. Oxford: Oxford University Press, 2010.
References
1. Krasavskij N.A. 'Emocional'nye koncepty v nemeckoj i russkoj kulturah: monografiya. Moskva: Gnozis, 2008.
2. Babushkin A.P. Tipy konceptov v leksiko-frazeologicheskojsemantikeyazyka. Voronezh: Izdatel'stvo VorGU, 1996.
3. Karaulov Yu.N. Russkijyazyk iyazykovaya lichnost'. Moskva: Nauka, 1987.
4. Kubryakova E.S., Dem'yankov V.Z. i dr. Koncept. Kratkij slovar' kognitivnyh terminov. Moskva: Izdatel'stvo MGU, 1996: 90 - 93.
5. Shahovskij V.I. Kategorizaciya 'emocij vleksiko-semanticheskojsisteme (na materiale anglijskogoyazyka). Dissertaciya ... doktora filologicheskih nauk. Moskva, 1988.
6. English romanticism verse. XIX century. Sankt-Peterburg: Izdatel'stvo «Anima», 2004.
7. Collins Sobuild English Language Dictionary. 1st ed. L.: Collins, 1987.
8. Oxford Dictionary of English. Oxford: Oxford University Press, 2010.
Статья поступила в редакцию 06.06.21
УДК 811
Egorova T.N., senior teacher, M.K. Ammosov North-Eastern Federal University (Yakutsk, Russia), E-mail: prina_delia@mail.ru
Kochmar O.N., senior teacher, M.K. Ammosov North-Eastern Federal University (Yakutsk, Russia), E-mail: lylloo@mail.ru
CONTEMPORARY REGIONAL ANTHROPONIMIC SYSTEM COMPOSITION (STUDENTS' PERSONAL NAMES). The article deals with a comparative analysis of modern personal names and names of residents of the city of Yakutsk of the last century. The purpose of the article is to characterize the composition of the regional anthroponymicon on the example of NEFU natural specialties students' personal names. The results show that, by origin, anthroponyms are subdivided into the borrowed, Yakut and hybrid ones. The overwhelming majority of names are borrowed from the Russian language. The Yakut onyms make up 1/5 of the names. The smallest group is represented by hybrid anthroponyms. Canonical anthroponimic lexemes form the basis of the male and female subsystems. Non-calendar onyms are singular. Yakut personal names are gaining popularity. Hybrid names are the result of individual name creation.
Key words: personal names, regional anthroponymicon, composition, borrowed, Yakut, hybrid.
Т.Н. Егорова, ст. преп., Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова, E-mail: prina_delia@mail.ru О.Н. Кочмар, ст. преп., Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммсссва, E-mail: lylloo@mail.ru
СОСТАВ СОВРЕМЕННОЙ РЕГИОНАЛЬНОЙ АНТРОПОНИМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ (НА ПРИМЕРЕ ЛИЧНЫХ ИМЕН СТУДЕНТОВ)
В статье проведен сравнительный анализ современных личных имен и имен жителей г Якутска прошлого века. Цель статьи - охарактеризовать состав регионального антропонимикона на примере личных имен студентов естественных специальностей СВФУ. Полученные результаты показали, что по происхождению антропонимы подразделяются на заимствованные, якутские и гибридные. Преобладающее большинство имен являются заимствованными. Якутские онимы составляют 1/5 часть именника. Наименьшая по численности группа представлена гибридными антропонимическими образованиями. Канонические антрополексемы формируют основу мужской и женской подсистем. Некалендарные онимы являются единичными. Якутские личные имена набирают популярность. Гибридные имена являются актом индивидуального имятворчества.
Ключевые слова: личные имена, региональный антропонимикон, состав, заимствованные, якутские, гибридные.
Антропоцентрическое направление современной лингвистики отражает «человеческое в языке и языковое в человеке». Каждый человек имеет имя, которое, будучи единицей языка, несет определенную информацию о половозрастной принадлежности, национальности, происхождении, социальном положении. Имена собственные социальны и историчны, так как отражают не только общественные вкусы той или иной эпохи, но и характеризуют мировоззрение людей, их общественные взаимоотношения, идеологию и, наконец, общественные традиции [1, с. 242].
Исследование личных имен студентов естественных специальностей Северо-Восточного Федерального университета (СВФУ) служит своеобразным индикатором состояния региональной антропонимической системы на современном этапе. С помощью кластерной выборки было отобрано девять групп бакалавров 1 - 4 курсов. Был проведен сплошной опрос с использованием онлайн-сервиса Google Forms. Всего было опрошено 200 студентов; 9 из них не являются представителями коренного населения. Соответственно, объектом исследования стали личные имена 191 респондента.
Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи: во-первых, собрать антропонимы для составления именника; во-вторых, классифицировать их по происхождению; в-третьих, проанализировать их количественный и качественный состав; в-четвертых, сравнить полученные результаты с архивными данными по г Якутску за 1910 - 1980 гг XX века. Материалом исследования послужили 106 личных имен студентов естественных специальностей университета. Основными методами исследования являются описательный, метод классификации, прием количественного подсчета, опрос.
Имена собственные, как единицы языка, издавна привлекали пристальное внимание исследователей. Теоретической базой послужили труды ведущих отечественных специалистов в области ономастики: В.А. Никонова, А.В. Суперан-ской, Н.В. Подольской, В.Д. Бондалетова, М.Э. Рут.
В якутской антропонимии одной из первых научных работ является статья К.Ф. Гриценко по личным именам и прозвищам якутов [2]. Е.А. Шмакова проанализировала личные имена, прозвища и фамилии 772 местных жителей с точки зрения семантики [3]. Список наиболее употребительных якутских имен был составлен Н.Е. Петровым, Е.И. Убрятовой и включен в справочник личных имён народов РСФСР [4]. Ф.Г. Сафроновым был сделан историко-этнографический обзор именника дохристианских личных имен якутов, эвенков, эвенов и юкагиров XVII -XVIII вв. [5] Также им рассмотрены отдельные аспекты семантики, этимологии и имянаречения. Изучением современного якутского антропонимикона, как самой малоизученной части национальной ономастики, занимается В.Д Монастырев. И.П. Павлова и В.Д Монастырев проанализировали якутские описательные личные имена XVII- XVIII вв. [6] Е.Р Николаев исследовал лингвокультурологический аспект якутских личных имен [7]. Фольклорным антропонимиконом занимаются Н.И. Филиппова, В.В. Филиппова. Так, Н.И. Филиппова анализировала собственные имена в олонхо с точки зрения их структуры и семантики [8]. Одним из аспектов исследования В.В. Филипповой является антропоморфический код ключевых образов собственных имен в якутских загадках [9]. Наиболее значительным источником для сравнительного анализа современного антропонимикона и личных имен прошлого века послужил труд Н.Г Самсонова «Наши имена» (1989 г).
Будучи достаточно консервативными единицами языка, личные имена служат своеобразным средством сохранения культурно-исторических традиций народа. Тем не менее, они обязательно реагируют на изменения мировоззрения, общественного вкуса и модные тенденции, что, в свою очередь, находит отражение в антропонимическом корпусе. Актуальность исследования продиктована необходимостью исследования локальной антропонимической системы. Несмотря на имеющиеся труды, современный региональный антропонимикон до сих пор недостаточно описан, так как объектом внимания этнографов, языковедов, как правило, становились именно якутские личные имена. Мы попытаемся проанализировать состав онимов независимо от их происхождения.
Практическая значимость заключается в том, что материалы исследования могут иметь прикладное значение для спецкурсов, спецсеминаров и факультативов гуманитарного направления по антропонимике, этнолингвистике и
лингвокультурологии. Полученные данные могут найти применение в процессе учебно-методической деятельности при создании учебников, учебных пособий по ономастике.
Происхождение заимствованных антропонимов рассматривалось по словарю А.В. Суперанской, в котором собрано более 4 000 русских и иноязычных имен [10]. Для анализа была разработана анкета, включающая два вопроса:
1. Как Ваше имя?
2. Кто Вы по национальности?
Состав личных имен
По происхождению антропонимы подразделяются на заимствованные (83), якутские (21) и гибридные (2), образованные путем сложения начальных слогов имен родителей.
I. Заимствованные имена
1. Канонические (50):
а) греческие: Александр, Анастасия (4), Анатолий (2), Ангелина, Андрей
(2), Артём (от Артемий), Василий (Вася), Дмитрий (Дима), Евгений (5), Евдокия (4), Ефросинья, Зоя, Ирина (2), Ксения (3) (Ксюша, Ксенья, Оксана), Лариса
(3), Лена (Елена), Николай (2), Таисия, Татьяна (Таня) (5), Федора, Юрий;
б) еврейские: Анна (2), Данил, Елизавета, Мария (3), Михаил (5) (Миша), Сусанна, Матвей;
в) латинские (римские): Антон, Валентин, Валентина (2), Виталий, Константин, Лука, Римма, Сергей, Юлия (5);
г) персидские: Дария;
д) славянские: Надежда (8) (Надя), Иванна;
е) скандинавские (варяжские): Ольга (2), Игорь;
ж) русские: Борис, Всеволод (Сева), Гавриил, Лия, Любовь, Людмила, Марина (2), Маргарита.
2. Неканонические (33):
а) заимствованные из западноевропейских языков: Алина (4), Алиса, Анжелика, Анита, Артур, Ванесса, Изабелла, Кристина, Лолита, Луиза, Николь, Эдда, Эдуард;
б) греческие: Алена (3) (народная форма имени Елена), Денис;
в) латинские (римские): Валерия (4), Венера, Виктория (6) (Вика), Диана, Иннокентий (2), Констанция;
г) тюркские: Тимур, Эльдар (2);
д) русские: Виолетта, Владлена (2), Власий, Карина, Налия, Снежана;
е) немецкие: Альберт, Юлиана;
ж) др. еврейские: Сарра;
з) славянские: Олеся (2).
II. Якутские имена (21):
Аина / Айина (2) / Айыына (4), Айсен (3), Айтал, Айталина, Алгыстаа-на, Дайаана (6) / Дайана /Даяна, Долгуйаана, Дьулустан (2), Куннэй / Кюннэй / Кюнняй, Кыталыына, Мичил, Нарияна / Нарыяна, Сайаана, Сайыына, Сандаара, Сандал, Саргылаана, Сардана (2), Сахаайа /Сахая, Туйаара (2) / Туяра (2) / Туй-аарыма, Уйгулана.
III. Гибридные имена (2):
Алексард, Виалла
Таблица 1
Мужская подсистема имен
Происхождение Мужчины
Кол-во чел. % Кол-во имен %
Канонические 33 63,5 22 61,1
Неканонические 10 19,2 8 22,2
Якутские 8 15,4 5 13,9
Гибридные 1 1,9 1 2,8
Всего 52 36
Мужская подсистема исследуемых имен насчитывает 36 единиц, в том числе заимствованных канонических - 22, неканонических - 8, якутских - 5, смешанного происхождения - 1 (табл.1).
Наиболее употребительными являются 9 онимов. Ядро мужского именника образуют 2 календарных имени - Евгений (5) и Михаил (5), на долю которых приходится 19,2% имяносителей. В число частотных входят 7 антропонимов: календарные - Анатолий (2), Андрей (2), Николай (2); некалендарные - Иннокентий (2), Эльдар (2); якутские имена - Айсен (3), Дьулустан (2), что составляет 28,8% юношей. Единичных онимов - 27, включая 17 канонических, 6 неканонических, 3 якутских и 1 гибридный. В совокупности они образуют 51,9% респондентов мужского пола.
Таким образом, 16 респондентов из 52 носят старые церковные имена Михаил, Евгений, Анатолий, Андрей, Николай, что составляет 30,7% юношей. В целом процент людей с календарными именами равен 63,5%, некалендарными - 19,2%, якутскими - 15,4%, гибридными - 1,9%.
Женская подсистема представлена 70 именами, которыми названы 139 респондентов. Из них заимствованных канонических - 28, неканонических - 25, якутских - 16, гибридных - 1 (табл. 2).
Таблица 2
Женская подсистема имен
Происхождение Женщины
Кол-во чел. % Кол-во имен %
Канонические 60 43,1 28 40
Неканонические 40 28,8 25 35,7
Якутские 38 27,3 16 22,9
Гибридные 1 0,7 1 1,4
Всего 139 70
Самыми популярными являются 7 личных онимов, включая 3 церковных, 1 нецерковное и 3 якутских: Надежда (8), Дайаана (8), Айыына (7), Виктория (6), Татьяна (5), Юлия (5), Туйаара (5). На их долю приходится 31,7% опрошенных. В число частотных входят 19 имен: 10 канонических - Анастасия (4), Евдокия (4), Ксения (3), Лариса (з), Мария (3), Ирина (2), Анна (2), Валентина (2), Марина (2), Ольга (2), 5 неканонических - Алина (4), Валерия (4), Алена (3), Владлена (2), Олеся (2), 4 якутских - Кюннэй (3), Нарыяна (2), Сардана (2), Сахаайа (2). Процент обслуживаемых ими имяносителей - 36,7%. К нечастотным мы отнесли 44 единичных онима: 15 календарных, 19 некалендарных, 9 якутских, 1 гибридное, что составляет 31,7% девушек.
Почти 70% девушек носят 26 имен, которые образуют основу женской подсистемы. 13 канонических имен приходится на 47,4% опрошенных, 6 неканонических на 22,1%, 7 якутских на 30,5%.
Теперь сравним полученные данные с данными Н.П Самсонова, который проанализировал состав именника г. Якутска на основе архивных данных и ЗАПСа с 1910 по 1980 гг. Как в мужском, так и в женском антропонимиконе преобладают заимствованные онимы - 83,3% и 75,7% соответственно. Удельный вес календарных мужских личных имен равен 61,1%, женских - 40%. Основу современного именника, как и в прошлом столетии, составляют календарные имена, которые сохраняют стабильность и устойчивость. Например, каноническое имя Михаил всегда было широкоупотребительным и входило в первую тройку в 20-е, 30-е гг., в десятку частотных онимов в 10-е, 60-е, 70-е и 80-е гг В соответствии с нашими данными, это имя также является одним из самых популярных [12, с. 122 - 145].
Некалендарные имена, которые в большинстве своем имеют иностранное происхождение, не исчезли из обихода. В массе своей они, как и в прошлом веке, представлены единичными онимами. Исключениями служат Иннокентий, Эду-
Библиографический список
ард, Виктория, Алина, Валерия, Алена, Владлена, Олеся. Одно имя, Виктория, входит в ядро именника, остальные относятся к частотным.
Что касается якутских имен, если в 40-е гг. в Якутске их было только 2 [11, с. 129], то в 70-е гг. расширился их качественный состав, и повысилась популярность [11, с. 134]. В данное время продолжается процесс популяризации якутских имен и пополнения их репертуара. Так, в женской подсистеме в число частотных входят 7 онимов, которые охватывают 30,5% девушек.
Характерной чертой процесса имятворчества в Якутии является, как отмечал Н.П. Самсонов, наличие гибридных образований, полученных путем сложения слогов имен родителей [11, с. 135]. Им зафиксированы онимы подобного типа в 30-е годы прошлого века [11, с. 126]. В нашем исследовании тоже есть 2 гибридных имени: Алексард от 'Александр + Сардаана', Виалла от 'Виталий + Алла'. Отдельного упоминания заслуживает первое из них, которое отражает национальную специфику. Как видно, оно образовано от имени 'Александр', пришедшего из русского языка, и 'Сардаана' - типичного якутского ими.
Среди 50 канонических мужских и женских онимов в 14 случаях произошла замена церковной формы имени на народный вариант: Артем (Артема), Алена (Елена), Валентин, Валентина (Уалентин(а)), Гаврил (Гавриил), Данил (Даниил), Дарья (Дария), Дмитрий (Димитрий), Елизавета (Елисавета), Ефросинья (Евфросиния), Ксенья (Ксения), Татьяна (Татиана), Федора (Феодора), Сергей (Сергий), Юлия (Иулия).
Стоит отметить существующую вариативность транслитерации якутских имен, что прослеживается и в нашем материале в форме различных вариантов написания одного и того же имени: Дайаана/Даяна, Кюнняй/Кюннэй, Сардаана/ Сардана. Ряд антропонимов сохраняет свою исконную форму при передаче на русский язык: Айыына, Долгуйаана, Кыталыына, Сайаана, Сайыына, Сахаайа, Сандаара, Саргылаана, Туйаара. Другие имеют приближенное отображение с учетом основных фонологических принципов якутского языка: Айталина, Нари-яна, Уйгулана [12, с. 20].
В результате проведенного исследования мы можем сделать определенные выводы. Представленные антропонимы неоднородны по происхождению. В именнике можно выделить несколько пластов: заимствованные, якутские и гибридные.
На основе полученных данных можно отметить, что в составе изучаемого именника большинство антропонимов (78,3%) представляют заимствованные личные онимы, пришедшие из русского языка. Их можно подразделить на канонические имена, имеющие в основном греческое, древнееврейское или латинское происхождение, и неканонические. Доля календарных онимов - 47,2%, некалендарных - 31,1%, якутских - 19,8%, гибридных - 1,9%.
В целом репертуар мужских имен шире, чем женских. Качественный состав канонических антрополексем демонстрирует стабильность и преемственность. Старые церковные антропонимы, такие как Михаил, Евгений, Анатолий, Андрей, Николай, Надежда, Татьяна, Юлия, Анастасия, Евдокия, Ксения, Лариса, Мария, Ирина, Анна, Валентина, Марина, Ольга, формируют, как и прежде, основу мужской и женской подсистем. Некалендарные онимы, как правило, не являются популярными и представлены единичными именами. Исключением является Виктория, которое входит в ядро женского именника. Якутские личные имена набирают популярность, о чем может свидетельствовать тот факт, что некоторые из них составляют ядро именника, в частности женского (Дайаана, Айыына, Туйаара), или входят в разряд частотных (Кюннэй, Нарыяна, Сардана, Сахаайа). Гибридные имена, появившиеся в процессе индивидуального имятворчества, отражают региональную специфику.
Собранный фактический материал отражает современное состояние локальной антропонимической системы и изменения, которые в ней происходят. Репертуар мужских имен шире, чем женских. Перспективы дальнейшего исследования мы видим в том, что полученные результаты могут быть использованы для более глубокого изучения национального ономастикона как в синхроническом, так и в диахроническом развитии, а также для лингвистического анализа языковой ситуации на региональном и межрегиональном уровнях.
1. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. Москва: Наука, 1973.
2. Гриценко К.Ф. Личные имена и прозвища якутов Антропонимика. Москва: Наука, 1970: 267 - 274.
3. Шмакова Е.А. К семантике якутских антропонимов. Вопросы ономастики. 1974; № 7: 93 - 97.
4. Справочник личных имён народов РСФСР. Москва: Наука, 1979.
5. Сафронов Ф.Г. Дохристианские личные имена народов Северо-Востока Сибири. Якутск: Книжное издательство, 1985.
6. Павлова И.П., Монастырев В.Д. Якутские описательные личные имена XVII - XVIII веков. Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2017; Ч. 3, № 5: 125 - 127. Available at: https://www.gramota.net/materials/2/2017/5-3/35.html
7. Николаев Е.Р Якутские личные имена (лингвокультурологический аспект). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Якутск, 2018.
8. Филиппова Н.И. Собственные имена персонажей в якутском эпосе олонхо: структура и семантика. Диссертация ... кандидата филологических наук, Якутск, 2000.
9. Филиппова В.В. Якутские загадки: семантика и структура. Диссертация ... кандидата филологических наук. Улан-Удэ, 2012.
10. Суперанская А.В. Современный словарь личных имён: Сравнение. Происхождение. Написание. Москва: Айрис-пресс, 2005.
11. Самсонов Н.Г Наши имена. Якутск: Якутское книжное издательство, 1989.
12. Монастырев В.Д. Якутские личные имена. Международный научно-практический и методический журнал «СМАЛЬТА». 2016; № 5: 16 - 23. Available at: http://smalta-ckt. ru/wp-content/uploads/2016/01/SMALTA-2016-5_. pdf
References
1. Superanskaya A.V. Obschaya teoriya imeni sobstvennogo. Moskva: Nauka, 1973.
2. Gricenko K.F. Lichnye imena i prozvischa yakutov Antroponimika. Moskva: Nauka, 1970: 267 - 274.
3. Shmakova E.A. K semantike yakutskih antroponimov. Voprosy onomastiki. 1974; № 7: 93 - 97.
4. Spravochnik lichnyh imen narodov RSFSR. Moskva: Nauka, 1979.
5. Safronov F.G. Dohristianskie lichnye imena narodov Severo-Vostoka Sibiri. Yakutsk: Knizhnoe izdatel'stvo, 1985.
6. Pavlova I.P., Monastyrev V.D. Yakutskie opisatel'nye lichnye imena XVII - XVIII vekov. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i prakiiki. Tambov: Gramota, 2017; Ch. 3, № 5: 125 - 127. Available at: https://www.gramota.net/materials/2/2017/5-3/35.html
7. Nikolaev E.R. Yakutskie lichnye imena (lingvokul'turologicheskijaspeki). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Yakutsk, 2018.
8. Filippova N.I. Sobstvennye imena personazhej vyakutskom 'epose olonho: struktura isemantika. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk, Yakutsk, 2000.
9. Filippova V.V. Yakutskie zagadki: semantika i struktura. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Ulan-Ud'e, 2012.
10. Superanskaya A.V. Sovremennyj slovar' lichnyh imen: Sravnenie. Proishozhdenie. Napisanie. Moskva: Ajris-press, 2005.
11. Samsonov N.G. Nashi imena. Yakutsk: Yakutskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1989.
12. Monastyrev V.D. Yakutskie lichnye imena. Mezhdunarodnyjnauchno-prakticheskijimetodicheskijzhurnal«SMAL'TA». 2016; № 5: 16 - 23. Available at: http://smalta-ckt.ru/wp-content/uploads/2016/01/SMALTA-2016-5_. pdf
Статья поступила в редакцию 15.06.21
УДК 81
Ezhkova V.A., postgraduate, Department of General and Comparative-Historical Linguistics, Faculty of Philology, Lomonosov Moscow State University
(Moscow, Russia), E-mail: arien_anor@mail.ru
ANALYSIS OF MODAL MEANINGS IN PARLIAMENTARY SPEECHES AND THE CONCEPT OF THE LOGICAL-SEMANTIC FIELD OF POSSIBILITY. The article analyzes modal meanings of the irreal plane of possibility in statements taken from the speeches of the members of Parliament and the members of the government in the State Duma of the Russian Empire and in the State Duma of the Russian Federation. The discovered meanings are divided into three groups: basic meanings (possibility and impossibility), particular meanings, and meanings of the pragmatic modality. These meanings are explored by the methods of linguistic analysis. The concept of a logical-semantic field of possibility is introduced to join all the modal meanings. The presented scheme of this concept allows to see the system relations between all the considered modal meanings and the ways of their implementation in speech.
Key words: modality, modal meanings, parliamentary discourse, possibility, irreality.
В.А. Ежкова, аспирант, МГУ имени М.В. Ломоносова, г. Москва, E-mail: arien_anor@mail.ru
АНАЛИЗ МОДАЛЬНЫХ ЗНАЧЕНИЙ В ПАРЛАМЕНТСКИХ РЕЧАХ И ПОНЯТИЕ ЛОГИКО-СЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ ВОЗМОЖНОСТИ
В статье произведен анализ модальных значений ирреального плана возможности в высказываниях, взятых из выступлений членов парламента и членов правительства в Государственной думе Российской империи и Государственной думе Российской Федерации. Обнаруженные значения распределяются по трем группам: базовые значения (возможность и невозможность), частные значения и значения прагматической модальности. Данные значения исследуются методами лингвистического анализа. Вводится понятие логико-семантического поля возможности и приводится его схема, позволяющая увидеть системные отношения между всеми модальными значениями данного ирреального плана и способами их реализации в речи.
Ключевые слова: модальность, значения модальности, парламентский дискурс, возможность, ирреальность.
В данной статье мы проанализируем выражение и функции модальности в парламентских выступлениях депутатов Царской думы и Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации, а также в выступлениях председателя Совета министров П.А. Столыпина на площадке парламента.
Предметом анализа станут высказывания, взятые из выступлений думских ораторов, передающие модальное значение возможности и другие, соотносимые с ним. Целью данного исследования является лингвистический анализ данных высказываний, а также системная организация всех значений ирреального плана возможности с опорой на понятие логико-семантического поля.
Анализ высказываний будет строиться на следующих теоретических предпосылках:
1. Модальность, по нашему представлению, - это языковая категория, которая с помощью грамматических, лексических, просодических и иных средств передает ирреальность событий.
Мы выделяем два вида категории модальности. Семантическая модальность указывает на фактический статус предложения (выражает ирреальные значения возможности, невозможности, необходимости, долженствования и другие). Прагматическая модальность передает коммуникативное намерение говорящего в иллокутивных речевых актах, соотнесенных с теми же ирреальными значениями (к этим иллокутивным актам мы относим просьбу, предложение, предположение, совет, запрет, команду, приказ и другие) [1, с. 145].
2. Значения семантической модальности объединяются в ирреальный план возможности и ирреальный план необходимости. Ирреальный план - это
значения возможности, необходимости и другие, примыкающие к ним, выраженные грамматически, лексически, просодически, а также на контекстуальном уровне. В этом основное отличие ирреального плана от ирреальности как значения объективной модальности, которое выражается только ирреальными наклонениями [2, с. 214].
3. Для системного представления модальных значений ирреального плана возможности мы используем понятие логико-семантического поля. Как уже было отмечено, возможность и необходимость являются основными концептуальными смыслами ирреального плана, но они могут развивать другие, связанные с ними частные значения. Совокупность основного значения и связанных с ним частных значений, появившихся в результате речевой практики, и будет составлять логико-семантическое поле возможности и логико-семантическое поле необходимости. Представление о модальности как о комплексе основных и дополнительных значений или оттенков находим также у других исследователей [3, с. 156].
Опираясь на данные теоретические предпосылки, мы произведем анализ выборки модальных высказываний из парламентских речей, передающих значение возможности.
Анализ логико-семантического поля возможности
Логико-семантическое поле возможности включает в себя базовые значения возможности и невозможности, ряд частных значений, а также значения прагматической модальности. Приведем примеры с данными модальными значениями.
Таблица 1
Возможность
«Дума завершает своё организационное оформление и уже завершила бы, если бы не известные сложности с прокрустовым ложем размещения резиденции» [4, с. 139]. «И это дорогого стоит, это, может быть, самый главный итог нашей недолгой работы, хотя, не скрою, не всем она нравится, но это уже тема отдельного разговора» [4, с. 140]. «Только после этой инвентаризации мы могли бы приступить к нормальному законотворчеству, внести свои дополнения, замечания, поправки, а, возможно, какие-то законы и отменить» [4, с. 148].
«И еще подвигаете к тому, что можно разогнать Думу и парализовать еще одну ветвь власти - законодательную» [4, с. 169].
Невозможность
«Без этих законов невозможно движение по пути значимых, результативных, понятных каждому россиянину реформ, направленных на изменение отношений собственности, формирование правительства для людей...» [4, с. 140]. «Что касается бюджета — он плохой, он и не мог быть хорошим» [4, с. 181]. «Система социального партнёрства не может быть альтернативой системе социальной защиты, основанной на прямых нормах закона, ведь нарушение обязательств по соглашению, коллективному договору наказывается только штрафом, да и то после решения суда, который надо ещё выиграть» [4, с. 200].
«Иначе как катастрофичным нельзя назвать положение в стране с жильём» [4, с. 241].
Высказывания со значениями возможности и невозможности
