CC BY
458
Андреев В. Л. Интернационализация юаня: новые возможности // Деньги и кредит. 2012. № 5.
Балакин В. Восточноазиатская интеграция как объективный процесс межцивилизаци-онного соперничества // Проблемы Дальнего Востока. 2014. № 6.
Балакин В. И. Европейский опыт региональной интеграции для Восточной Азии // Проблемы Дальнего Востока. 2012. № 4.
Беликова К. М. БРИКС: формы и методы институализации (выбор направления развития на основе анализа сходных действующих структур). Информационное обеспечение БРИКС // Стратегия России в БРИКС: цели и инструменты: сб. ст. / под ред. В. А. Никоно-ва, Г. Д. Толорая. М., 2013.
Головнин М. Страны БРИКС и реформирование мировой валютно-финансовой системы // Мир перемен. 2012. № 4.
Гусаров И. В. Роль банков стран БРИКС в инновационном развитии экономик // Сотрудничество в целях развития БРИКС. М., 2014.
Давыдов В. М. БРИКС: результаты становления и ориентиры развития // Научные проблемы национальной безопасности Российской Федерации. М., 2012.
Каталано П. Главные цели и основания БРИКС: природа и история // Правовые аспекты БРИКС / отв. ред. Т. А. Алексеева, П. Каталано. СПб., 2011.
Кузнецов А. Транснациональные корпорации стран БРИКС // Мировая экономика и международные отношения. 2012. № 3.
Кучерявый П. В. Региональные (субрегиональные) банки развития в мировой экономике: критерии оценки их инвестиционной деятельности. М., 2012.
Луков В. В. БРИКС: некоторые итоги первого пятилетия // Сотрудничество в целях развития БРИКС. М., 2014.
Луков В. В. БРИКС — фактор глобального значения // Международная жизнь. 2011. № 6.
Мещерякова О. М. Фрагментация как основной фактор, определяющий развитие интеграционных процессов // Правовые аспекты БРИКС / отв. ред. Т. А. Алексеева, П. Каталано. СПб., 2011.
Полурос Т. Юань на черный день // Российская газета. 2013. 29 марта.
Садовский А. БРИК не хватает рождаемости // Газета. 2013. 22 нояб.
Толорая Г. Д. К вопросу о значении 6-го саммита БРИКС // Сотрудничество в целях развития БРИКС. М., 2014.
Хейфец Б. А. Россия и БРИКС. М., 2014.
Состав международного преступления
РУСАНОВ Георгий Александрович, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Российского государственного университета правосудия
Российская Федерация, 117418, г. Москва, ул. Новочеремушкинская, 69
E-mail: georgiyrus@yandex.ru
Рассматривается состав международного преступления как юридический феномен. Анализируются отдельные общие элементы corpus delicti международного преступления, в частности actus reus, mens rea и субъект преступления. Признаками actus reus международного преступления является либо исключительно деяние, либо совокупность деяния, последствий и причинной связи между ними. Mens rea международных преступлений, как правило, связано с особенностью вины. Факультативным элементом здесь может выступать цель совершения преступления. Субъектом международного преступления являются физические лица. В национальном уголовном законодательстве отдельных государств субъектами уголовной ответственности признаются юридические лица. Государство может являться субъектом международного преступления, но не быть субъектом ответственности.
Ключевые слова: международное преступление, corpus delicti, actus reus, mens rea.
The Corpus Delicti of International Crime
G. A. Rusanov, PhD in law
The Russian State University of Justice
69, Novocheremushkinskaya st., Moscow, 117418, Russia
E-mail: georgiyrus@yandex.ru
The author studies the composition of international crime as a legal phenomena. Subject to analysis are separate elements of corpus delicti of international crime and , in particular, actus reus, mens rea and subject of crime. The signs of actus reas are either an act exclusively or a totality of acts, consequences thereof and relationships between them. Mens rea of international crimes, as a rule, is associated with a particularity of a crime. An optional element here may be the objective, aim of a crime. Subject of international crime are physical persons. In national penal laws of certain states juridical persons may be subjects of criminal responsibility. A state may be a subject of international crime, but may not be a subject of responsibility.
Keywords: international crime, corpus delicti, actus reus, mens rea.
DOI: 10.12737/12254
Традиционно состав преступления, или corpus delicti, структурно рассматривается как единство элементов actus reus, mens rea и субъекта преступления. Общие признаки элементов международных преступлений представлены в Римском статуте Международного уголовного суда (МУС). Кроме того, элементы отдельных преступлений, ответственность за которые наступает с соответствии со Статутом, представлены обязательными к применению толкованиями элементов, принимаемыми в соответствии со ст. 9 Статута.
Actus reus международных преступлений в большинстве своем характеризуется определенными действиями. Так, actus reus военного преступления в виде нападения на незащищенные объекты характеризуется тем, что исполнитель совершил нападение на один или несколько городов, деревень, жилищ или зданий, которые не представляли собой военной цели и были без сопротивления открыты для оккупации.
Помимо действия в качестве обязательных элементов международных преступлений могут выступать определенные последствия совершенных исполнителем действий. К примеру, actus reus военного преступления в виде причинения несоизмеримой случайной гибели, увечья или ущерба характеризуется нападением, которое стало причиной случайной ги-
бели или увечья гражданских лиц, или ущерба гражданским объектам, или обширного, долгосрочного и серьезного ущерба окружающей природной среде, и такая гибель, увечье или ущерб были по своему характеру явно несоизмеримы с ожидаемым конкретным и непосредственным общим военным превосходством.
Если в качестве обязательного элемента международного преступления предусмотрены его последствия, необходимо также установление взаимосвязи между признаками действия и этими последствиями. Только в таком случае возможно наступление международной уголовной ответственности. Следовательно, обязательным признаком actus reus международного преступления становится также причинная связь между действиями лица и наступившими последствиями. При этом для международных преступлений, как правило, не является характерным наличие прямой причинной связи, когда последствия наступают непосредственно в результате действий лица. Зачастую субъект преступления действует опосредованно, используя для совершения преступлений иных лиц, находящихся от него в определенной (как правило, служебной) зависимости. Например, лицо обычно не участвует в совершении отдельных деяний, составляющих преступление геноцида.
Таким образом, признаками actus reus международного преступления является либо исключительно деяние, либо определенный набор признаков: деяние, последствия и взаимосвязь между ними (причинная связь).
Mens rea международных преступлений, как правило, связано с особенностью вины.
Согласно ст. 30 Статута, если не предусмотрено иного, лицо подлежит уголовной ответственности и наказанию за преступление, подпадающее под юрисдикцию МУС, только в том случае, если по признакам, характеризующим объективную сторону, оно совершено намеренно и сознательно.
При этом лицо имеет намерение в тех случаях, когда:
1) в отношении деяния — это лицо собирается совершить такое деяние;
2) в отношении последствия — это лицо собирается причинить это последствие или сознает, что оно наступит при обычном ходе событий. «Сознательно» означает осознание того, что обстоятельство существует или что последствие наступит при обычном ходе событий. «Знать» и «знание» должны толковаться соответствующим образом.
Помимо особенностей формы вины, связанной с наличием намерения и сознательностью действий, факультативным элементом, характеризующим mens rea для отдельных международных преступлений, является цель совершения преступления. В частности, особенность mens rea военного преступления в виде заявления, что пощады не будет, связана с наличием цели — запугать неприятеля или вести военные действия исходя из того, что никто не будет оставлен в живых.
Для деяний, за которые установлена международная уголовная ответственность, предусмотрена возможность умышленного отношения к деянию и неосторожного по отношению к последствиям таких преступлений. Например, mens rea военного преступления в виде причинения несоизмеримой случайной ги-
бели, увечья или ущерба, c одной стороны, характеризуется тем, что исполнитель знал, что нападение станет причиной случайной гибели или увечья гражданских лиц, или ущерба гражданским объектам, или обширного, долгосрочного и серьезного ущерба окружающей природной среде, и такая гибель, увечье или ущерб были по своему характеру явно несоизмеримы с ожидаемым конкретным и непосредственным общим военным превосходством, что указывает на умышленный характер деяния. С другой стороны, гибель или увечья гражданских лиц, или ущерб гражданским объектам, или обширный, долгосрочный и серьезный ущерб окружающей природной среде были случайными, т. е. отношение к последствиям в этом случае неосторожное.
В Статуте определены общие элементы субъекта международного преступления.
Согласно ст. 25 Статута суд обладает юрисдикцией в отношении физических лиц в соответствии со Статутом. Лицо, которое совершило преступление, подпадающее под юрисдикцию МУС, несет индивидуальную ответственность и подлежит наказанию в соответствии со Статутом.
Лицо подлежит уголовной ответственности и наказанию за преступление, подпадающее под юрисдикцию МУС, если это лицо:
совершает такое преступление индивидуально, совместно с другим лицом или через другое лицо, независимо от того, подлежит ли это другое лицо уголовной ответственности;
приказывает, подстрекает или побуждает совершить такое преступление, если это преступление совершается или если имеет место покушение на это преступление;
с целью облегчить совершение такого преступления пособничает, подстрекает или каким-либо иным образом содействует его совершению или покушению на него, включая предоставление средств для его совершения;
любым другим образом способствует совершению или покушению на со-
вершение такого преступления группой лиц, действующих с общей целью. Такое содействие должно оказываться умышленно и либо в целях поддержки преступной деятельности или преступной цели группы в тех случаях, когда такая деятельность или цель связана с совершением преступления, подпадающего под юрисдикцию МУС, либо с осознанием умысла группы совершить преступление;
в отношении преступления геноцида прямо и публично подстрекает других к совершению геноцида;
покушается на совершение такого преступления, предпринимая действие, которое представляет собой значительный шаг в его совершении, однако преступление оказывается незавершенным по обстоятельствам, не зависящим от намерений данного лица. Вместе с тем лицо, которое отказывается от попытки совершить преступление или иным образом предотвращает завершение преступления, не подлежит наказанию в соответствии со Статутом за покушение на совершение этого преступления, если данное лицо полностью и добровольно отказалось от преступной цели.
При этом Суд обладает юрисдикцией только в отношении лиц, достигших 18-летнего возраста на момент предполагаемого совершения преступления (ст. 26 Статута).
В соответствии со ст. 27 Статут применяется в равной мере ко всем лицам без какого бы то ни было различия на основе должностного положения. В частности, должностное положение как главы государства или правительства, члена правительства или парламента, избранного представителя или должностного лица правительства ни в коем случае не освобождает лицо от уголовной ответственности согласно Статуту и не является само по себе основанием для смягчения приговора.
Практика МУС идет по пути расширения ответственности отдельных лиц за международные преступления. Так, к ответственности за преступление против человечно-
сти согласно нормам Статута могут быть привлечены лица, не занимающие официальных постов, но имеющие возможность оказывать соответствующее влияние, благодаря которому совершается преступление против человечности.
Примером может служить дело "The Prosecutor vs Saif Al-Islam Gaddafi". По данному вопросу МУС указал, что, хотя Сейф аль-Ислам Каддафи не занимает официального поста, он является необъявленным преемником Муамара Каддафи и наиболее влиятельным лицом в его круге приближенных лиц. Он осуществлял контроль над важнейшими структурами государственного аппарата, в том числе над финансовыми и материально-техническими аспектами, и обладал полномочиями де-факто премьер-министра. Есть разумные основания полагать, что Сейф аль-Ислам Каддафи, входя в круг приближенных к Муамару Каддафи лиц и координируя с ним свои действия, задумал и организовал план, имеющий целью любыми средствами обуздать и подавить выступления гражданского населения, направленные против режима Каддафи. Таким образом, Сейф аль-Ис-лам Каддафи способствовал осуществлению этого плана, выполняя существенные функции, которые привели к совершению вышеуказанных преступлений, его вклад в реализацию плана был весьма весом, поскольку он мог не допустить совершения преступлений, если бы он не стал выполнять свои функции1.
Таким образом, ответственности подлежат не только лица, обладающие официальными полномочиями, позволяющими ему совершать определенные действия, но и иные лица, которые в силу своего неофициального влияния способны такие действия совершить.
Иммунитеты или специальные процессуальные нормы, которые мо-
1 См. "The Prosecutor vs Saif Al-Islam Gaddafi". No. ICC-01/11-14.
гут быть связаны с должностным положением лица, будь то согласно национальному или международному праву, не должны препятствовать осуществлению МУС его юрисдикции в отношении такого лица.
В соответствии со ст. 28 в дополнение к другим основаниям уголовной ответственности по Статуту за преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС, предусмотрено следующее.
Военный командир или лицо, эффективно действующее в качестве военного командира, подлежит уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС, совершенные силами, находящимися под его эффективным командованием и контролем либо в зависимости от обстоятельств под его эффективной властью и контролем, в результате неосуществления им контроля надлежащим образом над такими силами, когда:
а) такой военный командир или такое лицо либо знало, либо в сложившихся на тот момент обстоятельствах должно было знать, что эти силы совершали или намеревались совершить такие преступления; и
б) такой военный командир или такое лицо не приняло всех необходимых и разумных мер в рамках его полномочий для предотвращения или пресечения их совершения либо для передачи данного вопроса в компетентные органы для расследования и уголовного преследования.
Применительно к отношениям начальника и подчиненного, не описанным выше, начальник подлежит уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС, совершенные подчиненными, находящимися под его эффективной властью и контролем, в результате неосуществления им контроля надлежащим образом над такими подчиненными, когда:
а) начальник либо знал, либо сознательно проигнорировал информацию, которая явно указывала на то, что подчиненные совершали или намеревались совершить такие преступления;
б) преступления затрагивали деятельность, подпадающую под эффективную ответственность и контроль начальника; и
в) начальник не принял всех необходимых и разумных мер в рамках его полномочий для предотвращения или пресечения их совершения либо для передачи данного вопроса в компетентные органы для расследования и уголовного преследования.
В национальном уголовном законодательстве отдельных государств субъектами уголовной ответственности признаются юридические лица.
В теории международного уголовного права выработана позиция о том, что существуют обстоятельства, при которых нарушения основополагающих норм межгосударственного общения настолько серьезны, что реакция мирового сообщества распространяется и в отношении государства2. При этом следует отметить, что концепция уголовной ответственности государств, которая потенциально возможна на наднациональном уровне, на данный момент существует исключительно в доктринальных разработках без практического во-площения3.
Таким образом, в современном международном праве сложилась ситуация, при которой государство может являться субъектом международного преступления, но не субъектом ответственности.
2 См.: Bantekas I., Susan N. International Criminal Law. L., 2003. P. 12—13.
3 См.: Наумов А. В., Кибальник А. Г., Орлов В. Н., Волосюк П. В. Международное уголовное право. М., 2013. С. 161.
Библиографический список
Bantekas I., Susan N. International Criminal Law. L., 2003.
Наумов А. В., Кибальник А. Г., Орлов В. Н., Волосюк П. В. Международное уголовное право. М., 2013.
