CC BY
18
Иными словами, в зависимости от состояния культурного сознания исторического времени, действия данного персонажа в рамках произведения нацелены на реализацию той идеи о человеке, которая заложена в произведении. Он уникален тем, что олицетворяет человека в его первозданной природе, лишенного рамок и освобожденного от социальных норм. Робинзон близок и открыт миру вещей и природы, который, в свою очередь, сам открывается Робинзону в своем естественном качестве. Его персонаж нельзя назвать мифологическим героем в классическом понимании, но на уровне своей космогонической функции он непременно является героем-мифом. Воплощая идею естественной природы человека, данный персонаж не может быть «эмблемой некой сверхъестественной реальности» [6, с. 235]. Тем не менее, будучи порожденным коллективным сознанием, реализованным в письме одного автора, Робинзон все же обретает «универсальность мифа» [6, с. 235] как человек, давший ответ судьбе, противостоящий природе, стихии в борьбе между жизнью и смертью. И хотя опыт этого противостояния дает разные результаты в зависимости от исторического контекста литературного эксперимента, образ Робинзона являет собой некий культурный миф, так как раз за разом он выносит приговор и предсказывает судьбу всего человечества.
Таким образом, робинзонада как литературная традиция приобретает характер эксперимента над человеком с целью выявить и определить его сущность. Произведение Даниеля Дефо, в частности, детально описывает портрет представителя «среднего» класса английского общества эпохи Нового времени, и в целом, создает условия для последующего литературного эксперимента.
Как роман-миф, история Робинзона имеет характерные жанровые особенности, среди которых выделяется циклическая композиция. Под описание схемы цикличности «вызов - ответ Робинзона
- соответственный результат» подпадают не только основные структурные элементы композиции романа, но и более частные события жизни персонажа. Данное наблюдение приводит к выводу о том, что время в романе циклично, оно определяется не равными линейными отрезками, а становлением нового этапа его жизни, и потому может быть охарактеризовано как мифологическое время.
Анализ проекции мифологического библейского сюжета, опосредованного определенными условиями реализации, для которых характерно изменение социально-политических и философских устоев западноевропейского общества на пороге Эпохи Просвещения, выявляет возможность характеристики романа Даниеля Дефо «Странные и удивительные приключения Робинзона Крузо» как авторский миф эпохи Просвещения.
Список использованной литературы
1. Лотман Ю.М., Минц З.Г, Мелетинский Е.М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия / под ред. С.А. Токарева. Т. 2. М.: Изд-во Дрофа, 2008. - 719 с.
2. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа М.: Наука, 1976. - 406 с.
3. Пьянзина В.А. Авторский миф как жанр современной литературы: Universum: филология и искусствоведение, 2017. - №9 (43). - С. 9-11
4. Руднев В.П. Словарь культуры XX века М.: Аграф, 1999. - 384 с.
5. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: Издательская группа «Прогресс» -«Культура», 1995. - 624 с.
6. Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста; пер. С. Серебряного. М.: Издательство АСТ: CORPUS, 2016. - 640 с.
7. Defoe D. Robinson Crusoe. London: HarperCollins Publishers, 2013. - 290 p.
СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ИДИОМ И ПАРЕМИЙ С СЕМОЙ «БЕДНОСТЬ» В РАЗНОСИСТЕМНЫХ ЯЗЫКАХ
Таджибова Зайнаб Тагировна
к.ф.н., доцент кафедры иностранных языков ФИЯ ДГУНХ, г. Махачкала
COMPARATIVE ANALYSIS OF IDIOMS AND PROVERBS WITH LEXEME "POVERTY" IN LANGUAGES OF DIFFERENT STRUCTURE
Tadzhibova Zaynab Tagirovna
Candidate of Philology, assistant professor of Foreign Languages Department of Faculty of Foreign Languages, Dagestan State University of National Economy, Makhachkala
Статья посвящена сравнительно-сопоставительному анализу фразеологических единиц и пословиц лезгинского, русского, английского и немецкого языков семой «бедность». Исследуется отношение различных народов к данному социальному явлению. Выявляются сходства и различия в разных языках и культурах.
Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 8 (53), 2018_61
The article is devoted to comparative analysis of phraseological units and proverbs of Lezgin, Russian, English and German languages with lexeme "poverty". The attitude of different peoples to the given social phenomenon is investigated. Similarities and differences in different languages and cultures are revealed. Ключевые слова: фразеология, идиома, пословицы, сопоставительный анализ. Key words: phraseology, idiom, proverbs, comparative analysis.
Социальное положение (социальный статус, место в обществе) - это место, которое занимает человек внутри какого-либо сообщества людей. Каждое место в обществе подчиняется своим законам, сопровождается обязанностями и предоставляет некоторые надежды на будущее, и поэтому обязывает людей к определённому типу поведения в каждом конкретном месте. Каждый человек может иметь одновременно множество мест в обществе: быть отцом, мужем, депутатом или матерью, женой, врачом.
Социологи обычно различают в обществе предначертанное место - данное по рождению или приобретённое в течение жизни помимо воли человека (такие как раса, национальность, пол, наследник престола) и завоёванное - которое человек взял по своему собственному желанию в результате личных усилий и возможностей. В повседневной жизни большинство мест в обществе являются сочетаниями предначертанного и завоеванного.
Учитывая то, что социальное поведение человека является частью общества и находит отражение в языке, объединив данные социологии и лингвистики и обобщив все вышеназванное, мы выделили семантическую группу фразеологизмов исследуемых языков, характеризующую социальное положение и взаимоотношения человека в коллективе, включающую два разряда: 1) оценка социального положения человека; 2) оценка взаимоотношений личности и окружающего её коллектива.
Основанием для такой оценки являются как факторы социального характера, так и индивидуальные особенности личности. В пределах обоих семантических разрядов возможна и более детализированная классификация.
В первой подгруппе возможно противопоставление по признакам «высокое социальное положение / низкое социальное положение».
Рассмотрим семантический ряд «бедность, нужда, безвыходное положение». В исследуемом семантическом ряду многие фразеологизмы содержат лексему «хлеб» и построены на общей ассоциации: отсутствие хлеба = нужда. Например, в русском языке говорят перебиваться с хлеба на квас (с гроша на копейку), что соответствует английскому обороту to live from hand to mouth. В немецком языке говорят nichts (zu brechen noch) zu beißen haben (букв.: «нечем даже перекусить») - «не иметь ни куска хлеба, голодать» или sich den (letzten) Bissen vom Munde absparen (экономить на еде, недоедать) - «отказывать себе в куске хлеба».
Так же, как и в предыдущем, противоположном семантическом разряде «богатство» здесь встречается лексема «карман». Например, в русском языке тощий (пустой) карман и его эквивалент в лезгинском - юхсул (ичЫ) жибин. Возможны эквиваленты и в трех языках. Например, в русском
языке ветер свистит в кармане, в лезгинском жи-бинда кьиф къугъвазва (букв.: «в кармане мышь гуляет»), в английском someone doesn't have penny to his name «нет даже пенни». Такое ироничное выражение как карманная чахотка встречается и в немецком языке in chronischem Dalles sein «постоянно хронически нуждаться в деньгах», и в лезгинском кепек авачиз амукьун «остаться без копейки». Также в немецком языке шутливо говорят: in j-s Kasse herrscht (ist) Ebbe «кошелек пуст, туго с деньгами» = «финансы поют романсы».
В русском языке есть фразеологизм - питаться акридами и диким медом, который имеет значение «недоедать, не имея достаточно пищи». Это выражение взято из евангельской легенды о Иоанне Крестителе, который жил в пустыне и питался акридами (род саранчи) и диким медом. [1, с.466]. То же значение имеет фразеологизм библейского происхождения - питаться манной небесной. Согласно библейскому мифу, манна небесная
- пища, которую бог посылал иудейскому народу каждое утро с неба, когда «сыны Израиля» шли пустыней в страну обетованную [1, с.344].
Состояние крайнего отчаяния характеризуют такие фразеологизмы как в русском языке хоть в петлю лезть, в лезгинском асмишдай кьван чкадал атун, в английском one might put rope round one's neck. Безвыходное положение описывается в таких фразеологизмах как доходить (доводить) до точки
- в русском, къагал атун - в лезгинском, be at the end of one's tether - в английском языках. Возможны также эквиваленты в четырех языках. Например, в русском - заходить в тупик, в лезгинском - ккве гьатун, в немецком - in eine Sackgasse geraten и в английском - be at a deadlock.
В данном семантическом ряду встречаются компаративные фразеологические единицы. Например, в лезгинском говорят са тlуб хьтинди (букв.: «как один палец», т.е. «нет ничего»), в русском - гол как сокол, в немецком -(vollkommen/völlig) blank sein (букв.: «быть голым») и в английском - as poor as charity («бедный как милостыня»), as bare as the palm of your hand «голый как ладонь руки». Русская идиома «гол как сокол» возникла от сравнения со старинным стенобитным орудием «сокол», представлявшим собой совершенно гладкую чугунную болванку, закрепленную на цепях [6, с.111]. В этих фразеологизмах образная основа разная, но очень схожая. Возможно также полное совпадение компаративных фразеологических единиц в исследуемых языках. Например, в русском беден как церковная крыса и его аналог в английском - as poor as church mouse.
«Морская тематика», столь характерная для английского языка в силу его географического расположения и раннего развития флота, встречается и в других рассматриваемых языках. Например, в
русском - как рак на мели, в лезгинском - кьерел атай къирхаягъ хьиз, в английском - be low water (on the rocks). Также встречаются такие фразеологизмы, как садиться на мель - в русском, be behind a cloud (букв.: «быть за облаком») в английском и auf dem trockenen sitzen в немецком. В английском языке также говорят feel the draught (букв.: «чувствовать сквозняк») «испытывать материальные трудности» = «сидеть на мели».
В данном семантическом ряду встречается лексема зубы - сарар в русском и лезгинском, либо beißen «кусать» в немецком. Например, в русском языке - положить зубы на полку, в немецком -nichts zu brechen und zu beißen haben (букв.: «нечего даже укусить»), в лезгинском руфун цик кутун (букв.: «погрузить живот в воду») и английском tighten one's belt - «затянуть пояс потуже». Возможны эквиваленты и в двух языках. Например, в лезгинском и русском соответственно сас сарал гьатзавач - зуб на зуб не попадает. В немецком говорят am Hungertuche nagen «голодать, не иметь куска хлеба» = «щелкать зубами, класть зубы на полку».
Немецкий фразеологизм an den Bettelstab kommen соответствует русскому пойти по миру, т.е. «обеднеть», «обнищать». Также в русском языке говорят идти (ходить) по миру с сумой. В немецком языке употребляется идиома in der Bredouille sein (sitzen, stecken) «быть в неприятном (незавидном, трудном) положении, бедствовать». Русскому фразеологизму свистеть в кулак соответствует английское выражение be pretty well starved.
Об общности ассоциаций у англичан, немцев и русских свидетельствуют такие ФЕ со значением «бедный», как on the rocks (букв.: на камнях) и на мели; (as) poor as a church mouse, arm sein wie eine Kirchenmaus и беден как церковная мышь.
В то же время бедный человек вызывает сочувствие, жалость, например, в английском языке: not having a rag to one's back (букв.: обнищавший, в лохмотьях); stripped to the skin (букв.: раздетый донага; обобранный до нитки); lead a dog's life (букв.: вести собачью жизнь); в немецком языке Wie ein Fisch gegen das Eis schlagen (биться как рыба об лед), в лезгинском языке: Кесибрекьидайла, фекьи азарлу жеда - «Когда бедняк умирает, мулла болен», Кесиб гьамамдиз фейила чими ци мурк кьуна - «Когда бедняк пошел в баню, горячая вода замерзла», балугъди хьиз мурк гатун (биться как рыба об лед), тек тар хьиз я (букв. «как одинокое дерево», что соответствует русс. гол как сокол), кЬве гьатун (сесть на мель), в русском языке: биться как рыба об лед; просить (собирать) Христа ради; затянуть (потуже) пояс; сводить концы с концами, бедному жениться - ночь коротка и т.д. Как видим, из приведенных примеров русские относятся с сочувствием к беднякам. Парадоксальность русского менталитета заключается, на наш взгляд, и в том, что если богатство чаще всего заставляет сомневаться в честности его обладателя, то бедность почти всегда вызывает сочувствие и желание помочь, даже если она вызвана бездеятельностью. ФЕ со значением «просить милостыню, побираться»
были найдены только в русском языке: ходить (идти) по миру; собирать кусочки (куски); просить под окнами (под окном); в кусочки (в куски) ходить; просить (собирать) Христа ради; ходить (идти) с сумой; протягивать руку; кормиться (питаться, перебиваться) Христовым именем; славить Христа и т.д.
Что касается лезгин, то их отношение к бедности выражается также в сочувствии и признании того факта, что бедняка поймет только бедняк. Например, Кесиб кесибдин панагь я - «Бедняк бедняку опора», Кесибдин рикЫкай кесибди хабар кьада - Что на сердце бедняка только другого бедняка интересует. Также бедность в лезгинской культуре ассоциируется с невезением и неудачей бедняков. Примером тому могут послужить многочисленные поговорки. Такие как, Кесибдал гьа-тайла йифни яргъи жеда - «Когда очередь доходит и до бедняка, то и ночь становится долгой», Кеси-бдал гьалтайла вацШи кьурада - «Когда очередь доходит и до бедняка, то родник высыхает», Кесибдин бахт къарагъайла вич ахварал фида - «Когда бедняка счастье просывается, он сам засыпает».
Отношение англичан к бедности выражается в иронии и опасности бедности, предостережении от такого положения. Например, Poverty is the mother of crime (досл. бедность есть мать преступления); The devil dances in an empty pocket (досл. дьявол танцует в пустом кармане); Need makes greed (досл. потребность порождает жадность); An empty sack cannot stand upright (досл. пустой мешок не может стоять вертикально); There is no virtue that poverty destroys not (досл. нет ни одной добродетели, которую бедность не уничтожит).
Ирония выражается в следующих пословицах: God help the rich, the poor can beg (досл. Господи, помоги богатым, бедные могут попросить); There's one law for the rich, and another for the poor (досл. для богатых один закон, для бедных - другой); The poor man is aye put to the worst (досл. бедного человека да ожидает худшее); A poor man's tale cannot be heard (досл. рассказ бедного человека не может быть услышан); The reasons of the poor weigh not (досл. доводы бедняков не имеют веса).
В немецком сознании совершенно другое отношение к бедности. Грехом считается не накопление, а легкомысленное расходование средств, экономия превыше всего. Поэтому в пословице «Wer nicht rechnen kann, wird nicht reich, wer gut rechnen kann, wird nicht arm» [2, с. 40] богатый несет положительную оценку, а бедный совершенно не вызывает сочувствия, скорее порицание, потому что не научился считать. В сознании русского народа в течение многих веков богатство не связывалось с упорным трудом и накоплением. Очевидно, что такое становление русской культуры произошло в силу древнего представления о неисчерпаемости ресурсов - национальном богатстве России. Именно поэтому русские долго не могли признать деньги как абстрактное понятие, не обеспеченное ни мехом, ни драгоценными металлами. Эта разница в отношении к богатству ярко проявляется в поговорке «Eine arme, aber ehrliche Haut» (Бедный, но
честный) [7, с.43]. Русские люди недоумевают по поводу союза «аЬег» («но»). Такое противопоставление противоречит менталитету русского народа, так как у русских нечестность ассоциируется с богатством, а не с бедностью: предполагается, что честным путем богатства не наживешь (Богатому черти деньги куют), поэтому по-русски «но честный» могло бы быть только в контексте «богатый, но честный». Бедный же в русском языке противопоставляется «гордому», мы говорим «бедный, но гордый», имея в виду, что бедным гордиться нечем, но этот, в виде исключения, выпадает из общего правила, потому что он бедный, но гордый.
«Бедность» в рассматриваемых языках понимается как такое состояние человека, которое проявляется в очень малом количестве денег, еды, жилья, одежды или их отсутствии, убогом жилище или его отсутствии. Жизнь в бедности - трудная, безрадостная, невезучая. При этом каждый народ по-разному воспринимает бедность и формирует свое отношение к этому социальному явлению. Все это находит отражение в языке, который является хранилищем культуры народа и в то же время создает определенное отношение к тем или иным социальным явлениям через призму языковых уровней.
Проведенный в данном исследовании анализ показывает, что механизм восприятия мира и ло-
гико-понятийные процессы его осмысления являются в целом одинаковыми для всех людей независимо от их принадлежности к той или иной этнокультурной общности.
Литература:
1. Ашукин Н. С. Крылатые слова: Литературные цитаты. Образные выражения. - 2-е изд., доп. -М.: Гослитиздат, 1960.
2. Байер Х., 1989: Немецкие пословицы и поговорки. Сборник. М.: Высшая школа.
3. Гюльмагомедов А.Г. Краткий русско-лезгинский фразеологический словарь. - Махачкала, 1995. - 104 с.
4. Гюльмагомедов А.Г. Фразеология лезгинского языка. - Махачкала: Дагучпедгиз, 1990. - 100 с.
5. Кунин, А.В. Англо-русский фразеологический словарь [Текст] / А.В. Кунин. - М.: Советская энциклопедия, 1967.
6. Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. - Л., 1977.
7. GRAF A.E., 1956: 6000 deutsche und russische Sprichwörter. Halle: Veb Max Weimezer Verlag.
8. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English /Hornby A.S., Cowie A.P. - Moscow; Oxford: Russian language Publishers, Oxford University Press, 1982.
УДК 304.444_
_ПУТИ ТАМИЗДАТА В ОБЩЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ
Федин Александр Анатольевич,
аспирант Института издательского дела и журналистики Высшей школы печати и медиаинду-
стрии Московского политехнического университета
WAYS OF TAMIZDAT IN PUBLIC CONSCIOUSNESS
Fedin A. A.,
post-graduate student, Institute ofpublishing and journalism, Higher school ofpress and media industry,
Moscow Polytechnic University
АННОТАЦИЯ. В работе рассматриваются способы издания, распространения и чтения произведений, которые были запрещены к изданию в СССР. Рассмотрены аспекты книгопроизводства, влияния на общественность и контекст тамиздата в коммуникациях, которые имели место в эпоху тоталитарного государства 60-80 гг. ХХ века.
Результаты исследования могут быть применены в сфере изучения истории литературы, развития отечественного и зарубежного издательского дела.
ANNOTATION. The paper discusses the methods of publication, distribution and reading of works that were banned for publication in the USSR. The aspects of book production, influence on the public and the context of tamizdat in communications, which took place in the era of the totalitarian state of 60-80 years of the twentieth century, are considered.
The results of the research can be applied in the field of studying the history of literature and development of domestic publishing.
Ключевые слова: самиздат, тамиздат, книговедение, литература, нелегальное распространение.
Keywords: samizdat, tamizdat, bibliography, literature, illegal distribution.
В неофициальной (ещё её называли «потаённой») литературе и в целом культурной жизни людей в СССР 1960-1980-х гг. играло значимую роль уникальное, и как оказалось, практически-необходимое явление - «тамиздат». На бытовом уровне, в
широких кругах общественности, название было тесно связанно и определено по аналогии с самиздатом (по Н. Глазкову: «сам себя издаю»).
