CC BY
23
14. Инновационный менеджмент: Учебник / под ред.проф. В.А. Швандара, проф. В.Я. Горфинкеля. — М.: Вузовский учебник, 2006
15. Явлинский Г.А.Социально-экономическая система России и проблема ее модернизации. Дисс. д-ра экон. наук, Москва, 2005
16. Aukutsionek S., Ivanova L., Zhuravskaya E. Privatization in Theory and Practice.: Analysis Based on Russian Industrial Enterprises Surveys. Unpublished, 1996.
17. Явлинский Г.А.Социально-экономическая система России и проблема ее модернизации. Дисс. д-ра экон. наук, Москва, 2005.
18. Явлинский Г.А.Социально-экономическая система России и проблема ее модернизации. Дисс. д-ра экон. наук, Москва, 2005.
19. Федоров В.А. Социально-философский анализ прогнозирования и управления инновационными процессами. Дисс. Д-ра философ. Наук, Москва, 2006
20. Волков А., Рассуждение о рейдерстве по методу барона Кювье / А.Волков, А.Привалов//Эксперт — 2007. — № 18 (559)
21. Тарханова З.Э. Функционирование института рейдерства в РФ. Автореферат дисс. канд.экон. наук, Владикавказ, 2008
22. Киреев А.Ю. Рейдерство в российской экономике: сущность, тенденции и возможности противодействия Автореферат дисс. канд.экон. наук, Москва, 2008
23. Инновационный менеджмент: Учебник / под ред.проф. В.А. Швандара, проф. В.Я. Горфинкеля. — М.: Вузовский учебник, 2006.
24. Баранова Н.В. теоретико-методологические аспекты формирования информационной экономики. Автореферат дисс. канд экон наук., Челябинск, 2007
25. Приоритеты поддержки отечественной науки и механизмы стимулирования инновационной деятельности. Стенограмма парламентских слушаний. 27 февраля 2008 года.
26. Приоритеты поддержки отечественной науки и механизмы стимулирования инновационной деятельности. Стенограмма парламентских слушаний. 27 февраля 2008 года.
27. Обзор российского рынка прямых и венчурных инвестиций (2003-2004). — СПб.: «Феникс», 2005. — 64 с.
28. Явлинский Г.А.Социально-экономическая система России и проблема ее модернизации. Дисс. д-ра экон. наук, Москва, 2005
29. Инновационный тип развития экономики: Учебник. — М.: Изд-во РАГС, 2007
Соотношение политической и правовой
динамики
Губайдуллин А.Р.*
The article is concerned with examination of political and legal dynamics. The general characteristic of political dynamics is considered, the content of this phenomenon is analyzed. The conception of legal dynamics is given. Legal evolution of different world nations is considered in the research of political and law dynamics correlation. Examples from the history of state and law are given in the article. The analysis of integrated political and law dynamics is exercised in the end of the work.
В литературе встречаются отдельные попытки выделения политической динамики. В частности, К.А. Егоров в работе, изданной в первой половине 90-х годов прошлого века, отметил, что «политическая динамика характеризует основные направления политики государства»1. Еще раньше данную позицию сформулировал Ф.М. Бурлацкий, который предложил аналогичную трактовку политической динамики, но при этом оговорился, что «понятие динамика используется и в более широком смысле как характеристика любого процесса в целом»2. Условность предлагаемых трактовок очевидна, но в них содержится рациональное зерно — упоминание слова «направление». У человеческих сообществ существуют раз-
ные пути развития, и в связи с этим неизбежно встает проблема сознательного выбора. И действительно, динамика развития любого социального явления, в том числе политики и права, связана с сознательной деятельностью людей. Это отличает её от динамики в естественно-природной среде.
Термин «политическая динамика» затрагивается также в литературе, освещающей политическую философию. В частности, К.С. Гаджиев отмечает, что «политическое» (мир политических явлений) не ограничивается статикой, так как его важнейшей характеристикой является динамика, то есть «сфера, подверженная постоянным изменениям». На наш взгляд, эту мысль можно развить, исполь-
Ассистент кафедры теории и истории государства и права Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина», кандидат юридических наук
CO
Ol
z
0) о о сч
о о о
Q.
et
CQ s
I-
о
0
1
о я с о т ф VO >s о
о
ш у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
я *
<
S I
н
о ф
со
зуя при этом конструкцию политическом системы общества в качестве основания для исследования. Дело в том, что эти изменения могут носить не только временной (эволюционный), но и пространственный (функциональный) характер. Отсюда следует, что политическая динамика включает не только развитие, но и функционирование политической системы общества.
Некоторые исследователи, затрагивая понятие динамика, пишут о различных политических явлениях. Например, говорится о том, что «политический режим выступает функциональной, динамической стороной власти и политической системы» 4. Думается, что эти верные по своей сути суждения уместно объединить в рамках общей составляющей, роль которой играет политическая система общества.
Последнюю можно определять по-разному. Так, иногда отмечается, что «политическая система представляет собой комплекс институтов и организаций, в совокупности составляющих политическую самоорганизацию общества» 5. Очевидно, что это определение носит крайне обобщенный характер и нуждается в конкретизации.
Весомый вклад в анализ политической системы общества внесли американские исследователи Д. Истон, Г. Алмонд, К. Дойч6. Что касается отечественной науки, то в нашей литературе под политической системой предлагают понимать «целостную и динамическую совокупность однотипных, дополняющих друг друга ролей, отношений и институтов власти, взаимодействующих на основе единых норм и ценностей, задаваемых интересами доминирующих в обществе социальных групп и позволяющих последним реализовывать свои цели и намерения» 7.
Приведенные определения по-разному трактуют политическую систему. Однако все они позволяют говорить о том, что данная система является конструкцией, затрагивающей все политические явления. Данная особенность обуславливает необходимость признания политической системы общества в качестве основания для изучения политической динамики. Последняя отражает развитие всей политической системы общества во всем ее многообразии. При этом она может включать в себя динамику отдельных элементов политической системы, но отнюдь к ним не сводится.
При анализе политической динамики нельзя не затронуть такую категорию. как политический процесс. Последний представляет собой «совокупность всех динамических изменений в поведении и отношениях субъектов, в исполнении ими ролей и функционировании институтов, а также во всех иных элементах политического пространства, осуществляющихся под влиянием внешних и внутренних факторов» 8.
Политический процесс во всем многообразии своего протекания раскрывает динамику, эволюцию и движение политических явлений. В литературе выделяют такие режимы протекания политического процесса, как функционирование, развитие, упадок9. Последний режим может представляться крайне спорным, ибо упадок можно рассматривать как вариант регрессивного развития. Думается, что понятие «политический процесс» характеризует процессы функционирования и развития по отдельности. Термин «политическая динамика», напротив, обладает интегративным свойством. Здесь важно показать взаимодействие функционирования и развития в рамках политической динамики.
В любом случае на данном этапе исследования интерес представляет функционирование, позволяющее говорить о ранее упоминавшемся функциональном аспекте политической динамики.
Стоит отметить, что речь идет о функционировании политической системы, а не ее отдельных элементов. Развитие и функционирование определяют сущность политической динамики, ее пребывание во времени и пространстве. Если функции обуславливают своеобразную флуктуацию, пульсацию политической системы общества, то развитие предполагает цикличность, эволюцию.
Политическая динамика нами представлена в виде особой формы существования политической системы общества, отражающей взаимосвязанные процессы ее функционирования и развития. Именно эта взаимосвязь определяет сущность политической динамики, которую при этом можно также рассматривать как процесс, являющийся элементом содержания более общей социальной динамики.
Не меньший интерес представляет и правовая динамика, уже получившая свое отражение в научной литературе. Поскольку мы в своих предыдущих исследо-
ваниях уже останавливались на анализе правовой динамики, то в данном случае ограничимся тем понятием правовой динамики, к которому мы пришли.
Правовая динамика — это обладающая собственной структурой, носящая сложный цикличный характер и связанная с иными социальными явлениями и процессами форма существования правовой системы общества, которая в интегрированном виде отражает особое состояние целенаправленного внутреннего и внешнего развития и функционирования правовой системы общества10.
В качестве платформы для исследования политической динамики и правовой динамики может быть использована политическая и правовая системы соответственно. Поэтому соотношение динамических процессов уместно рассматривать через призму структур двух вышеуказанных систем.
В литературе выделяют следующие элементы политической системы общества: 1) политические институты и организации (институциональная подсистема);
2) политические отношения (коммуникативная подсистема); 3) политические принципы и правовые нормы (нормативная подсистема); 4) политическое сознание и политическая культура (культурно-идеологическая подсистема 11. Безусловно, существуют и иные подходы, но предложенная структура, на наш взгляд, достаточно широка, учитывает большую часть проявлений политической динамики и позволяет адекватно соотнести политическую и правовую динамику.
Теперь рассмотрим структуру правовой системы общества. Некоторыми отечественными исследователями в структуре правовой системы выделяется три группы правовых явлений: 1) «юридические нормы, принципы и институты (нормативная сторона)», 2) «совокупность правовых учреждений (организационная сторона)»,
3) «совокупность правовых взглядов, представлений, идей, свойственных данному обществу, правовая культура» 12.
Сложность правовых систем обуславливает также иные подходы к их рассмотрению 13.
При этом нам представляется весьма интересной позиция поздней советской науки, в которой отмечается возможность рассмотрения структуры правовой системы в статическом и динамическом аспектах14. Статика в данном случае подразумевает нормативную сторону систе-
мы, организационный и идеологический элемент. Динамический аспект структуры правовой системы общества подразумевает выделение тех процессов, которые «придают ей подвижность, характеризуют её целевую направленность и эффективность» 15.
Раскрытие структур двух социальных систем позволяет нам соотнести политическую и правую динамику. Очевидно, что они тесно переплетены друг с другом. Государство — ключевой элемент политической системы общества, как правило, играет ведущую роль в правообразовании. При этом в институциональную подсистему политической системы общества помимо государства можно включать политические партии, профсоюзы, религиозные объединения. Речь идет о тех субъектах, которые участвуют в правотворчестве, а в ряде случаев играют роль не менее важную, чем роль государства (например, религиозные организации в религиозных правовых системах).
Взаимодействие политической и правовой динамики прослеживается и на уровне нормативной подсистемы политической системы общества. Последняя включает в себя различные социальные нормы, в том числе и нормы права16. Думается, что таких точек соприкосновения можно находить достаточно много. Например, в рамках коммуникативной подсистемы политические отношения взаимодействуют с правоотношениями, а в ряде случаев выступают их содержанием (например, конституционные, административные, муниципальные правоотношения оформляют существующие политические отношения).
Приведенные нами примеры с институциональной, нормативной и коммуникативной подсистемами позволяют задаться вопросом относительно того, каков характер соотношения политической и правовой динамики.
Думается, что политическая динамика, олицетворяющая взаимосвязанное функционирование и развитие политической системы общества, по масштабам своего существования весьма объемна. Об этом свидетельствует структура политической системы общества. Некоторые политические отношения могут напрямую регулироваться политическими нормами, не испытывая, на первый взгляд, регулятивного воздействия права. Например, положение английского монарха уже в ХУШв. во многом определялось так на-
00 О!
О) О
о сч
о о о о.
со
н о
0
1
о я с о
т ф
ю
>5
о *
о ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
13
я <
I
н
о ф
со
CO
Ol
z
0) о о сч
о о о
Q.
et
CQ s
I-
о
0
1
о я с о т ф VO >s о
о
ш у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
я *
<
S I
н
о ф
со
зываемыми «конституционными конвенциями», то есть правилами политического поведения, выходящими за рамки права и не подлежащими судебной защите17. Тем не менее, сложно говорить о том, что политическая динамика даже в таких случаях не испытывает влияния правовой динамики. Функционирование правовой системы общества, составляющее часть содержания правовой динамики, предполагает регулятивное воздействие не столько права, сколько правовой системы в целом. Следовательно, статус английского монарха испытывает влияние правовой динамики через призму таких каналов, как политико-правовое сознание, правовая культура и т.д. Признание существования общерегулятивных правоотношений также существенно расширяет пределы действия правовой динамики. Стоит также помнить о таком качестве правовой динамики, как универсальность18. Однако здесь неизбежен вывод о том, что присутствие правовой динамики в таких случаях минимально. Политическая динамика выдвигается на первый план.
Политическая и правовая динамика дополняют друг друга. Согласно концепции Г.Алмонда существуют такие функции политической системы общества, как разработка норм (законов); их применение; контроль за их соблюдением 19, которые фактически олицетворяют собой процессы правотворчества и правореали-зации, то есть функциональный аспект правовой динамики.
Политическая и правовая динамика имеют границы своего существования. Отрицание этого факта может расширить объемы данных явлений до уровня социальной динамики, что лишает рассматриваемые категории всякой научной ценности. Тем не менее, нам представляется, что эти границы весьма расплывчаты. Их нельзя определить однозначно хотя бы в силу того, что развитие и функционирование являются постоянными процессами.
Политическая и правовая динамика связаны с властью. Но если политическая динамика сориентирована преимущественно на власть, то вектор правовой динамики более многозначен. Последняя может быть направлена и на рядовых членов общества. Обратим внимание, что среди вышеупомянутых функций политической системы общества говорится о правоприменении, но нет ни слова о трех непосредственных формах реализации права.
Развивая эту мысль, можно попытаться сделать достаточно смелое утверждение о том, что правовая динамика не охватывается полностью политической динамикой и выходит за ее рамки. Для этого стоит вспомнить, что в содержание правовой динамики включатся процессы правореализации, представляющие преимущественно ее функциональный аспект. Эти процессы носят универсальный характер. При этом реализация норм права может носить повседневный, бытовой характер (покупка продуктов, проезд в общественном транспорте и т.д.) Безусловно, в данном случае можно проследить влияние и политической динамики (хотя бы потому, что ранее упоминавшиеся функции политической системы пересекаются с правореализацией). Но политическая динамика в данном случае существенно ослабевает, ее присутствие носит минимальный характер.
Поэтому можно сделать вывод о том, что взаимодействие политической и правовой динамики в пространстве предполагает наличие неких областей социальной жизни, где на первый план выдвигаются политическая или правовая динамика соответственно.
Представляется весьма интересным утверждение А.С. Панарина о неравномерности динамики20. Действительно, неоднородность общества, качественное своеобразие различных групп общественных отношений обуславливает различные темпы динамических процессов. Вместе с тем, нам представляется, что политическая и правая динамика, как правило, протекают относительно синхронно. Разрыв между ними если и возможен, то в минимальной степени. Поясним свою мысль подробнее.
Право — далеко не единственный элемент правовой системы общества. Развитие права может искусственно опережать развитие общества. Например, развитие гражданского законодательства стран Латинской Америки в XIX в. испытало сильное влияние Кодекса Наполеона, который «в некоторых гражданских кодексах был воспроизведен почти текстуально (ГК Гати 1825 г., ГК Доминиканской Республики 1884г.)» 21. При этом общее развитие этих стран значительно уступало развитию Франции. Право искусственно обогнало общее развитие общества, в котором оно должно было реализовываться. Однако может ли это говорить о том, что правовая динамика также оторвалась, рез-
ко ушла вперед относительно политической динамики? Очевидно, что это не так. Право, будучи важным элементом правовой системы общества, содержание последней полностью не исчерпывает. Есть достаточно консервативные явления — правосознание, правовая культура, правовая доктрина. Они не могли измениться столь же быстро, как гражданское право ряда латиноамериканских государств. Именно эти элементы правовой системы стабилизируют правовую динамику.
Нашим рассуждениям не противоречит и то, что политические системы стран Латинской Америки XIX в. не отличались стабильностью. Каудилизм22, означавший многочисленные военные перевороты, может породить предположение, что политическая система была не столь устойчива, как правовая система общества. С этим сложно согласиться. В литературе прямо отмечается, что конституционные формы латиноамериканских государств опережали уровень социально-экономического развития23. Следовательно, в данном случае право (в лице одной из своих отраслей — конституционного права) также искусственно обогнало общий уровень развития общества. Но это отнюдь не свидетельствует о разрыве между политической и правовой динамикой. Ибо те же самые военные перевороты свидетельствуют о недостаточном уровне развития не только правосознания и правовой культуры, но и политического сознания, политической культуры. Эти явления находились примерно на одном уровне развития.
Относительная синхронность протекания политической и правовой динамики прослеживается также в развитии Древнего Востока. В современной литературе пишут о западной динамичной цивилиза-ционной модели общества24. Развивая этот тезис и основываясь на предложенном понимании политической и правовой динамики, можно говорить о том, что динамические процессы присущи не только Западу, но и Востоку.
Развитие в обоих регионах носит сложный цикличный характер. Проблема, однако, в том, что на Востоке цикличность выглядит несколько иначе. В частности, по мнению Л.С. Васильева, в основе цикла на древнем Востоке лежит примат централизованного государства, которое время от времени приходит в упадок, но затем восстанавливается25. Как следствие имеют место изменения во всех сферах жизнедеятельности общества. Свое-
образие данной модели заключается в том, что стремление к восстановлению сильной государственной власти приводит если не к восстановлению, то, по меньшей мере, к реставрации ранее существовавших социальных условий. Все это может породить иллюзию отсутствия политической и правовой динамики. Однако цикличность как раз и заключается в том, что она приобретает характер своеобразной пульсации, когда ослабление государственной власти сменяется её усилением и т.д. При этом следует говорить о том, то цикличность носила поступательный характер, которая больше имела государственный оттенок (то есть, в основном, развивались государственные публичные структуры в противовес примату развития частных структур в западной цивилизации) 26.
И это, заметим, многое объясняет. Поскольку становится ясным наличие консервативного характера политической и правовой динамики древних восточных цивилизаций.
Сравнивая политическую и правовую динамику, мы невольно акцентировали внимание на разграничении этих явлений. Однако специфика религиозных правовых систем, которые получили большое развитие на Востоке, заставляет задуматься о единой политико-правовой динамике. Как известно, для древних и средневековых восточных обществ характерна нерасчлененность социальных норм (религиозных, правовых и т.д.)27. Думается, что подобный синкретизм предполагает включение в этот спектр и политических норм. Общественные отношения, испытывающие регулятивное воздействие со стороны этих норм, не приобретают чисто правовой или политический характер. Напротив, форма (оболочка) этих отношений достаточно сложна, в ней прослеживается присутствие самых различных социальных регуляторов.
Таким образом, имеет место неразрывная связь политической и правовой систем на уровне нормативной и коммуникативной подсистем (если оценивать через призму структуры политической системы общества). Безусловно, можно находить и иные различные точки соприкосновения. Переплетение политической и правовой систем позволяют говорить о политико-правовой динамике. Однако окончательный вывод можно сделать, если проанализировать структуру и содержание динамических процессов.
00 О!
О) О
о сч
о о о о.
со
н о
0
1
о я с о
т ф
ю
>5
о *
о ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
13
я <
I
н
о ф
со
CO
Ol
z
0) о о сч
о о о
Q.
et
CQ s
I-
о
0
1
о я с о т ф VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
я *
<
S I
н
о ф
со
Во-первых, стоит опять обратиться к развитию. Правообразование на Востоке предполагает функционирование не только государства, но и активное участие других политических институтов. Стоит помнить, что Законы Ману в Индии создавались при непосредственном участии варны брахманов. Не стоит забывать и о специфике развития источников мусульманского права.
Особенности генезиса многих источников права отражает их политический характер. Те же законы Ману укрепляли политическую власть брахманов. Мусульманское право обуславливает ведущую роль духовенства в обществе. А некоторые источники права Древнего Востока вообще содержат значительный объем статей, посвященных идеологическому обоснованию истоков власти и в какой-то степени основным направлениям политики правителя (например, Кодекс царя Хаммурапи28). Таким образом, нормы права носили сложный политико-правовой и религиозный характер. То же самое можно сказать о политико-правовом сознании, политико-правовой культуре и процессах реализации политических и правовых норм. Политическое и правовое развитие носило неразрывный характер.
Во-вторых, стоит упомянуть функционирование, также включаемое в содержание политической и правовой динамики. Функциональный аспект структуры правовой динамики отражает правовые процессы и функционирование правовой системы29. Обратим внимание, что процессы правотворчества и правореализа-ции в вышеприведенных случаях также носят политико-правовой характер. Что касается функций политической системы общества, то они немыслимы вне функционирования правовой системы общества.
Безусловно, вывод о существовании политико-правовой динамики справедлив и для западной цивилизации. Все крупные буржуазные революции (английская и французская революции, война за независимость в США) подразумевают активное проявление политической динамики. Обратим внимание, что все эти социальные потрясения сопровождались принятием огромного количества политико-правовых документов. Речь идет о различных декларациях, конститу-
циях, биллях и т.д. Думается, что в данном случае речь стоит вести о политико-правовой динамике. Этот вывод справедлив хотя бы потому, что политическое содержание получало правовое оформление. Единство политико-правовой динамики в данном случае также шло на уровне развития и функционирования.
Свои рассуждения о политико-правовой динамике мы специально начали с восточных цивилизаций, ибо там эта взаимосвязь прослеживается более четко. При этом очевидно, что политико-правовая динамика существует и в западных цивилизациях. Однако при этом можно задуматься о самостоятельности таких категорий, как политическая и правовая динамика. Думается, что эти противоречия можно устранить с помощью методологических уровней абстрактности. Политико-правовая динамика представляется нам теоретико-методологической конструкцией, имеющей более высокий уровень абстрактности, нежели политическая или правовая динамика. Необходимость подобной конструкции обуславливается потребностями научных изысканий, когда необходимо вести единые политико-правовые исследования (например, в сфере конституционного, административного права, истории государства и права и т.д.)
Наконец, можно сделать еще один достаточно интересный вывод. Обратим внимание, что временное сосуществование политической и правовой динамики предполагает их относительную синхронность, в то время, как их взаимодействие в пространстве предполагает наличие автономных областей социальной жизни, где соответственно преобладает тот или иной вид динамики. С чем это связано? Думается, что ответ очевиден.
Взаимодействие во времени предполагает акцентирование внимания на процессах развития, взаимное переплетение в пространстве, напротив, выдвигает на первый план функционирование двух социальных систем. Развитие политической системы будет обуславливать темпы развития правовой системы и наоборот. Процессы функционирования в свою очередь определяют автономию политической и правовой динамики. Следовательно, благодаря этому качеству один вид динамики будет превалировать над другим в отдельных сферах жизни общества.
Литература и примечания
1. Егоров К.А. Китайская Народная Республика: Политическая система и политическая динамика (80-е годы). — М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1993. — С.7
2. Бурлацкий Ф.М. Ленин, государство, политика. — М.: Наука, 1970. — С.140.
3. Гаджиев К.С. Введение в политическую философию: Учебное пособие. — М.: Логос, 2004. — С.40.
4. Политология: Учебник / под ред. М.Х. Фарукшина. — Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1999. — С.113.
5. Гаджиев К.С. Введение в политическую философию: Учебное пособие. — М.: Логос, 2004. — С.69.
6. Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов. - М.: Асект Пресс, 2000. С.231-233.
7. Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов. - М.: Асект Пресс, 2000. С.236-237.
8. Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов. - М.: Асект Пресс, 2000. С.288.
9. Пугачев В.П., Соловьев А.И., Введение в политологию: Учебник для студентов высших учебных заведений. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Аспект Пресс, 2001. С.385-386.
10. Губайдуллин А.Р. Преемственность в структуре правовой динамики. — Казань: изд-во Казан. ун-та, 2008. С.36.
11. Политология: Учебник / под ред. М.Х. Фарукшина. — Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1999. С.97.
12. Теория государства и права. Учебник / под ред. М.Н. Марченко. — 3-е изд., расшир. и доп. — М.: Зерцало-М, 2001. С.437.
13. Алексеев С.С. Право и правовая система // Известия вузов. Правоведение. 1980. №1. С.32.
14. Правовая система социализма: Понятие, структура, социальные связи. Кн.1. / Под ред. А.М. Васильева. — М.: Юридическая литература, 1986. С.39.
15. Правовая система социализма: Понятие, структура, социальные связи. Кн.1. / Под ред. А.М. Васильева. — М.: Юридическая литература, 1986. С.39,42.
16. Белов Г.А. Пути эволюции нормативной политической системы российского общества // Вестник Московского университета. Сер.18. Социология и политология. 1997. №1. С.29.
17. История государства и права зарубежных стран / отв. ред. Н.А. Крашенинникова — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Норма, 2006. Т.2.: Современная эпоха. С.33.
18. Губайдуллин А.Р. Преемственность в структуре правовой динамики. — Казань: изд-во Казан. ун-та, 2008. С.25.
19. Панарин А.С. Философия политики. Учебное пособие для политологических факультетов и гуманитарных вузов. М.: Наука, 1994. С.331.
20. Панарин А.С. Философия политики. Учебное пособие для политологических факультетов и гуманитарных вузов. М.: Наука, 1994. С.3-4.
21. Жидков О.А. Избранные труды / отв. ред. Г.И. Муромцев, Е.Н. Трикоз. — М.: Норма, 2006. С.284. со
22. Каудильо — военные диктаторы, чьи режимы часто сменяли друг друга в том или ином латиноамериканском государстве.
23. Жидков О.А. Избранные труды / отв. ред. Г.И. Муромцев, Е.Н. Трикоз. — М.: Норма, 2006. С.232.
24. Панарин А.С. Философия политики. Учебное пособие для политологических факультетов и гуманитар- § ных вузов. М.: Наука, 1994. С. 4. О
25. Васильев Л.С. История Востока: 11.: Учебник, 4-е изд., испр. и доп. — М.: Высшая школа, 2005. С.236. ^
26. Васильев Л.С. История Востока: 11.: Учебник, 4-е изд., испр. и доп. — М.: Высшая школа, 2005. С.236.
27. История государства и права зарубежных стран / отв. ред. Н.А. Крашенинникова, О.А. Жидков — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Норма, 2007. Т.1.: Древний мир и Средние века. С.42,541. О
28. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Древность и Средние века) / Состави тель: д.ю.н., проф. В.А. Томсинов. — М.: ИКД Зерцало, 2004. С.8-36. £
29. Губайдуллин А.Р. Преемственность в структуре правовой динамики. — Казань: изд-во Казан. ун-та, 2008. д С.30—31.
I-
О
0
1
о л с
о
т <з> \о
>5
О *
О ф
У
2
0
1
о *
0
2
Ф
■а
л <
1 I-
О ф
со
