CC BY
1201
УК РСФСР 1960 г. была откровенно дискриминационной, как очевидно и то, что она, будучи введенной в новый УК РФ, явно не согласовалась бы с концептуальными основами построения нового уголовного законодательства, трансформация которых, в свою очередь, обусловлена некоторыми положениями концептуального характера новой Конституции РФ 1993 г. Важно иметь в виду и следующее. Как справедливо отмечает норвежский криминолог Н. Кристи, «индивид становится таким, каким его представляют себе другие» (Кристи Н. Пределы наказания. М., 1985. С. 142). Признавая лицо особо опасным рецидивистом, суд от имени государства клеймил его во имя достижения благих целей. Но этим клеймением суд на всю оставшуюся жизнь (если судимость не была снята) определял его место в преступной среде, возвышая над обычными преступниками, что не только не способствовало разложению криминальной субкультуры, но наоборот, обогащало ее. Дискриминационность данного понятия в прежнем законодательстве заключалась не в том, что констатировалась особая опасность личности, а в том, что такая констатация имела значение для будущего — значительное усиление наказания и установление особых превентивных мер исключительно за особые качества личности в случае совершения повторного преступления, независимо от его тяжести. Теория опасного состояния личности, будучи реакционным направлением социологической школы уголовного права, являлась оправданием репрессий не только в отношении общеуголовных, но и т. н. «политических» преступников (подробнее об этом см.: Анисимков В.М. Криминальная субкультура. Уфа, 1998; Он же. Россия в зеркале уголовных традиций. Краснодар, 2003).
9 См.: Состояние преступности в России за январь-декабрь 2012 года // Официальный сайт Министерства внутренних дел Российской Федерации. 2013. 19 февр. URL: http://mvd.ru/upload/site1/document_file/ vlXMMRlab8.pdf (дата обращения: 21.03.2013).
10 См.: РИА Новости: сетевое издание. 2012. 22 мая. URL: http://ria.ru/society/20120522/655263930.html (дата обращения: 18.04.2013). Для сравнения — за 10 лет нашего присутствия в Афганистане (1975-1985 гг.) погибли около 13 000 наших военнослужащих.
11 См.: Зорькин В. Указ. соч.
Ю.В. Киян
СЛЕДСТВЕННОЕ ДЕЙСТВИЕ: ПОНЯТИЕ И СИСТЕМА
В статье рассматривается проблема формирования понятия и системы следственных действий; проведен анализ по дефиниции следственного действия. Предложены авторское понятие с учетом криминалистического аспекта, а также система следственных действий.
Ключевые слова: следственное действие, доказательственная информация, криминалистически значимая информация.
Yu.V. Kiyan
INVESTIGATIVE ACTION: CONCEPT AND SYSTEM
Article is devoted to a problem of formation of concept and system of investigative actions. In article the analysis on a definition of investigative action is carried out and the author's concept taking into account criminalistic aspect is offered. Besides, the author offered the system of investigative actions considering applied character at its formation.
Keywords: investigative action, evidentiary information, criminalistic significant information.
Сущность завершения предварительного следствия предопределена законом и логикой уголовного процесса, в основе которого лежит четкая система процессуальных решений и действий следователя. Исследуя проблемы формирования системы следственных действий вначале укажем, что принятый 22 ноября 2001 г. Уголовно-процессуальный кодекс РФ (далее — УПК РФ) не дает развернутого понятия «следственное действие». УПК РФ выделяет лишь неотложные следственные действия как «действия, осуществляемые органом дознания после
© Киян Юлия Владимировна, 2013
Аспирант кафедры методологии криминалистики (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: [email protected]
возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования»1. Вместе с тем в ст. 5 раскрывается понятие «процессуальное действие», следственное, судебное или иное действие, предусмотренное настоящим Кодексом.
По нашему мнению, в законе целесообразно отразить развернутое понятие этой категории. Данный пробел в законодательстве зачастую порождает сложности в научных изысканиях и в дальнейшем закреплении новых следственных действий, продиктованных процессами криминализации и декриминализации в стране. Кроме того, сегодня при формировании понятия «следственное действие» должен быть включен и криминалистический аспект, поскольку криминалистика как прикладная наука вносит огромный вклад в общее дело по борьбе с преступностью.
Общеизвестно, что теоретические основы криминалистики, прежде всего, тесно переплетаются с наукой уголовного процесса. По мнению А.Н. Васильева и Н.П. Яблокова, «их объединяет общая задача — проведение в жизнь требований уголовно-процессуального закона по расследованию и предупреждению преступлений и соприкосновение их научных положений, а также рекомендаций, разрабатываемых для практики»2. Именно криминалистическая наука, реализуя требования УПК РФ, способна выявить и предложить необходимый комплекс тактических приемов и методов по расследованию и сбору доказательственной информации по конкретным уголовным делам тех или иных групп преступлений, что придает следственному действию криминалистический аспект. Как ш справедливо указывают О.Я. Баев и Д.А. Солодов, все действия следователя — н действия процессуальные, но далеко не все процессуальные действия являются С следственными. Поэтому о следственных действиях есть смысл говорить лишь в т
о
том случае, если они опосредованы в уголовно-процессуальном законе3. к
о
Процесс трансформации действий следователя в рамки УПК РФ проходит О' длительное время. Подтверждением данного тезиса может стать небольшой уа исторический экскурс по введению и процессуальному закреплению новых |
следственных действий.В частности, исторически сложилось, что комплексы н
о
следственных действий в теории уголовно-процессуального права и кримина- Ю
листики изменялись и порой дополняли друг друга. К примеру, в УПК РСФСР и
1922 г. в систему следственных (процессуальных) действий включались такие к
действия следователя как: 1) выемка почтово-телеграфной корреспонденции; а
2) допрос (подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, эксперта); 3) предъявление |
обвинения обвиняемому; 4) составление обвинительного заключения; 5) обыск; |
6) выемка; 7) осмотр; 8) освидетельствование, а также иные процессуальные •
действия, не направленные на собирание и исследование доказательств4. Как §9
видно, перечень следственных действий не столь широк, как в настоящее время. ^
В УПК РСФСР 1960 г. комплекс следственных (процессуальных) действий § расширился и дополнился такими процессуальными действиями как: 1) очная ставка; 2) предъявление для опознания; 3) наложение ареста на имущество; 4) следственный эксперимент; 5) получение образцов для сравнительного исследования5.
Наблюдая этапы формирования процессуальных основ следственных действий, С.А. Шейфер писал, что следует признать, что система следственных 159
действий в уголовном процессе России, хотя и формировалась в течение длительного времени, носит все же открытый характер, т. е. допускает ее пополнение новыми элементами. Научное познание все глубже постигает особенности следов события, к отображению которых приспособлены следственные действия, а процессуальная наука и криминалистика на этой основе, а также с учетом потребностей практики формулирует свои предложения об усовершенствовании и пополнении системы новыми познавательными элементами.
Вместе с тем пополнение уголовно-процессуального законодательства новыми следственными действиями — достаточно сложный и длительный процесс научной и практической апробации предложений о введении в нее новых элементов и усовершенствовании действующих. Кроме того, сама система, сформировавшись как целостное образование, накладывает на этот процесс существенные ограничения, препятствуя произвольному присоединению новых элементов, в известной мере предопределяя тот тип результатов, которые могут быть введены в нее6. Проведенный анализ динамики процессуального закрепления и определения современной совокупности следственных действий в УПК РФ доказывает значимость криминалистического подхода к определению понятия «следственное действие».
На наш взгляд, при определении содержания «следственное действие» необходимо руководствоваться не только нормами уголовно-процессуального закона, но и учитывать новейшие разработки криминалистической науки, подчеркивающей значимость следственных действий, без чего любая следственная работа невозможна. Отсутствие криминалистического аспекта в определении следственного действия, по нашему мнению, повлияло на наличие диаметрально противоположных мнений в понимании данной дефиниции.
На сегодняшний день существуют различные точки зрения и трактовки понимания следственных действий. Анализу данного вопроса особое внимание уделяли такие ученые, как: О.Я. Баев, В.П. Божьев, И.Е. Быховский, В.В. Кальницкий, В.И. Комиссаров, А.П. Рыжаков, А.Б. Соловьев, А.А. Чувилев, С.А. Шейфер и многие др.
Так, А.М. Ларин, И.Ф. Герасимов, исходя из субъекта деятельности, считали, что все, что делает следователь во исполнение требований уголовно-процессуального закона, есть следственные действия7.
Данные утверждения основаны на тех положениях, что для осуществления производства расследования, а также законного и обоснованного вывода о виновности обвиняемого в совершении преступления или о прекращении уголовного дела или уголовного преследования закон выделяет самостоятельную процессуальную фигуру следователя, наделяя его необходимыми властными полномо-чиями8. Это — широкая трактовка термина «следственные действия», ставящая знак равенства между следственными и процессуальными действиями. Тем не менее, законодатель в какой-то степени сформировал именно такой подход к пониманию рассматриваемого нами вопроса (ст. 5 УПК РФ).
Существует и более узкая трактовка понятия «следственное действие». В частности, И.Е. Быховский, А.Н. Гусаков и другие исследователи полагали, что термин «следственное действие» следует трактовать не через субъекта, а через содержание деятельности, поскольку, по их мнению, деятельность следователя носит явно выраженный исследовательский характер (осмотр, допрос, следственный эксперимент и др.)9. То есть к следственным относят лишь часть процессуальных действий, имеющих познавательный характер.
Думается ученые, которые относят к следственным действиям все процессуальные действия познавательного характера, направленные на собирание и закрепление доказательств, возможно, правы, поскольку делают акцент именно на исследовательской части работы следователя.
Аналогичное понятие мы находим в иных источниках: следственными называются такие процессуальные действия, целью которых является получение доказательств10.
Здесь важно отметить, что следователь собирает не доказательства, составляя обвинительное заключение, а «криминалистически значимую информацию, имеющую доказательственный характер», и только в суде данная информация становится (признается) в конечном итоге доказательствами. При этом, по мнению В.В. Трухачева, «доказательственная информация выступает в качестве основы для формирования, подчеркнем это особо, конечного «продукта» криминалистической деятельности — доказательств»11.
В этом случае понятие «доказательство» наиболее близко соприкасается с понятием «информация». Вместе с тем, как справедливо отмечает С.А. Россов, «нормативные акты, регламентирующие уголовно-процессуальную деятельность, термина "информация" традиционно избегают. В тех же случаях, когда речь идет о судебных доказательствах и доказывании, т. е. фактически об информационных процессах, составляющих суть и самих доказательств и процесса доказывания, оперируют термином "сведения"»12. Представляется, что законодательная конструкция понятия «доказательство» значительно уже понятия информация, что негативно сказывается на доказывании, препятствуя вовлечению в этот процесс других видов информации.
Информация криминалистически значимая — это сведения, данные, имеющие отношение к раскрытию и расследованию преступления. Она подразделяется на доказательственную и ориентирующую — полученную из непроцессуальных источников и доказательственного значения не имеющую; последняя может быть использована для выдвижения версий, определения направлений расследования, планирования следственных действий, прогнозирования возможной линии поведения участников расследования и т. п. Криминалистически значимой может оказаться любая информация любой природы13.
Понятия «собирание» и «получение» (информации, но не доказательств), по мнению авторов (Р.С. Белкин, В.А. Образцов, А.Б. Соловьев, С.А. Шейфер), не совсем равноценны. «Собирание» — более емкое определение, чем «получение», поскольку «собрать» данную информацию следователь может в результате своих активных действий, а также дополнительно «получить» информацию по факту совершения преступления от действий других лиц. Например, проверка показаний на месте, которую проводит следователь, — это его собственное активное действие по собиранию информации, а такое следственное действие как запись переговоров, которое установлено УПК РФ, является собиранием информации, «полученной» в результате активных действий других лиц, а именно специалистов в области связи и коммуникаций. И в первом, и во втором случае следователь «собирает» материалы по делу как результат своих и чужих активных действий.
Под следственными действиями в криминалистической и уголовно-процессуальной теории принято понимать (Р.С. Белкин, В.А. Образцов, С.А. Шейфер и др.) закрепленные уголовно-процессуальным законом отдельные комплексы познавательных и удостоверительных операций, направленные на
собирание, исследование, использование и оценку доказательств. С данным суждением можно согласиться, если эти «отдельные комплексы познавательных и удостоверительных операций» базируются в т. ч. и на знаниях криминалистической науки.
Можно разделить точку зрения А.Б. Соловьева, который под следственными действиями понимает «подробно регламентированные уголовно-процессуальным законом и применяемые в целях собирания (формирования) доказательств действия, имеющие познавательный и удостоверительный аспекты (стороны) и включающие систему взаимосвязанных операций, которые обусловлены своеобразным сочетанием в каждом из общенаучных методов познания, соответствующих особенностям следов преступления»14. Здесь мы, опять же, не согласимся с включением в данное определение термина «доказательство». Однако данное определение созвучно с нашим пониманием системы следственных действий, что имеет место в рамках одного уголовного дела.
Отсутствие четкого понятия следственного действия порождает бурные (зачастую бесплодные) дискуссии. Закрепление же в УПК РФ понятия «следственное действие», способно сгладить противоречия и объединить юристов, поскольку только единство решаемых задач криминалистики и уголовного процесса влияет на эффективность раскрытия преступлений.
Таким образом, на основе анализа специальной литературы, можно сформулировать следующее определение следственного действия: действие следователя, направленное на собирание, исследование, фиксацию и оценку криминалистически значимой информации, имеющей доказательственное значение, с
т ^ ^
3 учетом положений криминалистической науки и практики, и отраженных в
~ уголовно-процессуальных документах в рамках как отдельно взятой системы
го следственных действий по конкретному уголовному делу, так и во всей совокуп-
| ности следственных действий, закрепленных в уголовно-процессуальном законе.
| С позиции УПК РФ и криминалистики к следственным действиям сегодня
| можно отнести: следственный осмотр и освидетельствование; обыск и выемку;
° допрос и очную ставку; следственный эксперимент и проверку показаний на
0
| месте; предъявление для опознания.
| В последние годы в уголовном праве Латвии появилась отдельная глава «Спе-
>§ циальные следственные действия», к которым относятся: «контроль корреспон-| денции; контроль средств связи; наблюдение и слежка за лицом; специальный | следственный эксперимент...» и др. На наш взгляд, по УПК РФ эти «специальные | следственные действия» трудно отнести к процессуальным. Они полностью согласуются с оперативно-розыскными мероприятиями. Разумеется, критиковать § идеи (нормы права) зарубежных юристов нам непозволительно, тем более, что § это уже сделали латвийские ученые В.Н. Терехович и Э.В. Ниманде15.
1 Дискуссионность отнесения к следственным таких действий, как: наложение | ареста на имущество, эксгумация, задержание, следственная реконструкция
и другие, в данной статье рассматриваться не будут. Эти вопросы достаточно полно проанализированы вышеназванными авторами. Мы разделяем позицию ученых (О.Я. Баев, В.И. Комиссаров, А.Б. Соловьева, В.Ю. Шепитько и др.) в той части, что подобные действия являются подготовительной или заключительной частью какого-либо одного (а возможно и группы) следственного действия (обы-
162
ска, осмотра, допроса, следственного эксперимента, назначения экспертизы).
Ограничивая криминалистику, в т. ч. и криминалистическую тактику, от науки уголовного процесса по предмету исследования, следует иметь в виду, что многочисленные связи между этими науками доказывают ненужность, да и невозможность изоляции их друг от друга. Для этих наук, как и для всех смежных наук, в наше время характерен процесс взаимопроникновения16.
Итак, в юридической литературе достаточно четко просматривается суждение (в различных его модификациях) о том, что следственное действие — это деятельность следователя по сбору, анализу и проверке доказательств. Другие же действия следователя, прямо не связанные со сбором, исследованием и проверкой доказательственной информации, принято обозначать термином «процессуальные» или «иные действия» следователя17.
По нашему мнению, развитие криминалистической теории указывает на то обстоятельство, что каждое следственное действие требует изначально определенных тактических приемов, возможно, еще «не опосредованных в уголовном процессе», но стремящихся получить такую процессуальную «оболочку». Например, криминалистика как наука способна предложить и научно определить алгоритм действий следователя по собиранию информации в труднодоступных местах, т. е. тех доказательств, которые следователь получает от спасателей, подводников, скалолазов, пожарных и других лиц с дальнейшей фиксацией этих действий. В подобных ситуациях важно правильно и законно проводить все следственные действия, которые в силу сложности или невозможности личного участия следователя (понятых) переходят в действия указанных специалистов. Правильная и, что особо важно, правомерная фиксация полученной информации будет определять допустимость конкретной информации по делу. И в этом направлении криминалистика может предложить новые и более совершенные средства, приемы и методы по собиранию доказательств.
Данное обстоятельство указывает на возможность иначе определить содержание и характер следственного действия, а именно, определить следственное действие как непосредственное или опосредованное получение информации по делу. Так, может ли не следователь, а иное лицо (специалист) по поручению следователя проводить действие, если, к примеру, только альпинист может осмотреть место гибели другого альпиниста, только специалист-глубоководник способен осмотреть характер повреждений затонувшего судна, и др. Как и с использованием каких технических средств осмотр альпиниста, водолаза будет считаться сбором допустимой информации по делу? Каким образом в этом случае все тот же водолаз будет считаться «управомоченным» лицом, имеющим право, а возможно, и обязанность по обнаружению, изъятию, исследованию и фиксации доказательственной информации. Данные положения также имеют значение для определения криминалистического содержания следственного действия и, несомненно, должны учитываться при формулировании его понятия.
1 См.: Собр.законодательства Рос. Федерации. 2001. № 52, ч. 1, ст. 4921.
2 Васильев А.Н., Яблоков Н.П. Предмет, система и теоретические основы криминалистики. М., 1984. С. 12.
3 См.: Баев О.Я., Солодов Д.А. Криминалистический комментарий к процессуальному порядку производства следственных действий по Уголовно-процессуальному кодексу России. Подготовлен для справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 2008.
4 См.: Строгович М.С., Карницкий Д.А Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (комментарий). М., 1925.
5 См.: Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40, ст. 592.
6 См.: Шейфер С.А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение. М., 2004. С. 36.
7 См.: Ларин А.М. Расследование по уголовному делу. Планирование, организация. М., 1970; Герасимов И.Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений. Свердловск, 1975. Такой же взгляд излагается и в современной литературе. См. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. К.Ф. Гуценко. М., 1998. С. 206; Уголовный процесс России / под ред. З.Ф. Ковриги и Н.П. Кузнецова. Воронеж, 2003. С. 215.
8 См.: Алимамедов Э.Н. Задачи и сущность этапа окончания предварительного следствия с обвинительным заключением // Российский судья. 2011. № 10.
9 См.: Быховский И.Е. Развитие процессуальной регламентации следственных действий. // Советское государство и право. 1972. № 4. С. 108; Гусаков А.Н. Следственные действия и тактические приемы: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1973. С. 8.
10 См., например: Уголовный процесс / под ред. И.Л. Петрухина. М., 2001. С. 26; Уголовно-процессуальное право/ под ред. П.А. Лупинской. М., 2004. С. 390 и др.
11 Трухачев В.В. Преступное воздействие на доказательственную информацию: правовые и криминалистические средства предупреждения, выявления, нейтрализации. Воронеж, 2000. С. 118.
12 Россов С.А. Информация и судебные доказательства // Российский следователь. 2004. № 3.
13 См.: Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М., 1997. С. 84.
14 См.: Соловьев А.Б. Система следственных действий как средство уголовно-процессуального доказывания? научно-методическое пособие. М., 2006. С. 36. Ранее эта же мысль высказывалась им (см.: Казинян Г.С., Соловьев А.Б. Проблемы эффективности следственных действий. Ереван, 1987. С. 23).
15 См.: Ценностные ориентации основ современного уголовного правоприменения Латвии // Международный научно-практический юридический журнал «Криминалистъ» первопечатный. 2012. № 5. С. 58-66.
16 Гинзбург А.Я., Белкин А.Р. Криминалистическая тактика: учебник / под общ. ред. А.Ф. Аубакирова. Алматы, 1998. С. 40.
17 См.: КомиссаровВ.И. Актуальные проблемы следственной тактики: дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 1988. С. 234-235.
