CC BY
70
Е. П. Аксенова (Москва)
Славянская идея в интерпретации А. Н. Пыпина
Александр Николаевич Пыпин (1833-1904) обладал огромной эрудицией и разнообразными научными интересами, что нашло отражение в широком спектре областей применения его творческого потенциала. Он оставил большое научное наследие. Не менее известен Пыпин как публицист, в статьях которого ярко проявилось сочетание его публицистического и исследовательского таланта. Формирование его мировоззрения проходило под влиянием демократических кругов, и в течение всей жизни Пыпин оставался на позициях передовой русской интеллигенции умеренно-демократической и просветительской ориентации, не разделяя крайностей идеологических концепций ни правых, ни левых общественно-политических течений. В любых проявлениях своей деятельности Пыпин соединял «в себе не только ученого, но и гражданина». Вспоминая А. Н. Пыпина, П. Н. Сакулин отмечал: «Наука давала опору его общественным убеждениям, а его общественные интересы направляли и оживляли его научную работу»
Немалый вклад внес А. Н. Пыпин в отечественное славяноведение своими исследованиями по истории литературы, общественной мысли, национально-освободительных движений, фольклору и этнографии славянских народов. Особое внимание Пыпина привлекала характерная для ментальности славянских народов так называемая славянская идея - идея единства происхождения, общности культуры, межславянского и общеславянского взаимодействия в различных сферах жизни. Тщательное изучение основных вариантов славянской идеи, появление которых было связано с формированием и развитием наций, определенным состоянием общественной мысли и политическими условиями в каждой стране и в славянском мире в целом, стало одним из определяющих направлений публицистической и научной деятельности Пыпина.
Эта сфера его общественных и творческих интересов недостаточно отражена в историографии, хотя в той или иной связи отмечалась исследователями жизни и научного наследия ученого 2. Позиции Пыпина по славянскому вопросу была спе-
циально посвящена статья В. Н. Кораблева8, в которой, учитывая время ее написания, акцентировалось внимание на антиславянофильской направленности высказываний Пыпина; кроме того, основной упор в статье делался не на опубликованные работы Пыпина, а на его письма В. И. Ламанскому за короткий отрезок времени (1858—1859 гг.)- В связи с этим представляется нелишним более пристальное рассмотрение взглядов публициста и ученого на славянскую идею, начиная с его первых публикаций на эту тему на страницах «Современника» до обобщающего монографического исследования «Панславизм в прошлом и настоящем».
Для исследовательского метода Пыпина характерен исторический подход к поставленной проблеме, прослеживание развития изучаемого предмета на протяжении времени, неоднократное возвращение к одной и той же теме под разными углами зрения, с одновременным ее углублением и стремлением к аналитическим выводам, имеющим теоретическое значение. Говоря о методике своей работы, сам Пыпин отмечал соединение в ней «исторической критики» и «живого фактического наблюдения» 4. Собственные воззрения Пыпина на различные проявления славянской идеи с годами почти не претерпели изменений.
Наиболее разработанной оказалась та часть проблемы, которая касалась западных славян, точнее - чехов, поскольку Пыпин провел в Чехии немало времени. Непосредственные наблюдения за проявлениями национального возрождения помогли ему изменить «романтические представления» о славянстве, почерпнутые из лекций первых российских профессоров-славистов Таким образом, его суждения о славянском вопросе имели практическую основу.
А. Н. Пыпйй" исследовал генезис и развитие идеи в различных ее интерпретациях в диапазоне от освободительных до шовинистических проявлений, а также рассматривал некоторые попытки ее практического воплощения. Течение общественной мысли, отражающее стремления славян к единству, во всех работах Пыпина именуется «панславизмом»; автор подчеркивает, что это «понятие крайне неопределенное», нечеткое; сами идеологи славянской взаимности в разных странах расходились в определении путей и сущности объединения славян
В вопросе о времени возникновения идеи славянского единства Пыпин придерживался мнения, что во всем славянском мире она не имела древнего происхождения. В статье
«Вопрос о национальности и панславизм» он отмечал, что в древности обычаи и понятия у славян были сходными, но славянский мир являлся уже сильно разделенным из-за географических условий, политических и религиозных различий, влияния соседних государств; у каждого народа сложились свои предания, мифология, народная поэзия; славянские языки приобрели со временем много отличий 7. Разумеется, Пы-пин не имел в виду отсутствие каких бы то ни было связей между славянскими народами, а лишь заострял внимание в полемике со славянофилами, отстаивавшими исконность славянской идеи, на том, что идея единого славянства, объединенного не только этническим родством, но и близостью интересов и целей, не была изначально присуща славянству, а сформировалась благодаря определенным факторам (мысль о славянском единстве «имела успех везде, где она или подавала славянским национальностям надежду поправить свое настоящее, или льстила их самолюбию») 8.
Зарождение славянской идеи Пыпин соотносит с национальным возрождением славян как в духовной, так и в политической сферах. Национальное возрождение подняло на новую высоту образование, науку, литературу славян (правда, у разных народов этот процесс проходил не синхронно). Осознание этнокультурной общности славянства, а вместе с тем - невозможности поодиночке бороться за свои права привело к пониманию необходимости сплочения. По мнению Пыпина, именно от «частного возрождения» каждой нации мысль устремлялась к идее о едином славянстве. Поэтому, считал он, в «панславизме» соединились все «свойства национальной идеи», которые могут проявляться и в прогрессивном, и в реакционном плане 9. За чехами Пыпин признавал первенство в осознании славянской общности и необходимости упрочения и развития взаимодействия славян 10. От сознания своей слабости и незащищенности перед угнетателями пришли к идее единения и южные славяне, рассчитывавшие кроме того на помощь могущественной. России, чья внешняя политика давала им определенные надежды 11.
Менее всего стремление к объединению было развито у поляков, что Пыпин объяснял национальной гордостью, верой в собственные силы в достижении независимости 12. Позже Пыпин добавлял к этому, что у поляков не было солидарности с другими славянами, так как те, надеясь на помощь России, не
хотели объединяться против нее с поляками, которые не могли идти на союз с Россией из-за ее обрусительской политики в Польше. Кроме того, поляки сами притесняли украинцев, белорусов, русинов13. Еще раз касаясь позиции поляков относительно славянского единства в «Истории русской этнографии», Пыпин выделил другую грань этого вопроса. Он подчеркнул, что их изначально слабый энтузиазм позднее сменился враждебным отношением к идее единения, когда они в «панславизме усмотрели «замаскированный план России подчинить себе славянские племена в одном деспотическом русском царстве». Славянофильская программа «со всей ее исключительностью» также способствовала тому, что поляки «отшатнулись надолго от славянского движения в смысле племенного сближения» 14.
Появление славянской идеи в России связано с иными причинами. До XVIII в., считал Пыпин, славяне с их проблемами не входили в политические планы России. Определенная переориентация внешней политики, а затем и различные социально-экономические и политические изменения во внутренней жизни страны начали возбуждать интерес в некоторых кругах общества к славянским соплеменникам в других странах. Понимание их проблем облегчалось отчасти сходностью политических систем государств, включавших в свой состав славянское население. Вследствие этого росло внимание к историческому опыту славян-ских народов и мысли об их единении
Наряду с таким как бы «национально-государственным» аспектом славянских интересов России, Пыпин отмечал также рост национального самосознания русского общества, подготовленный «реформаторским» XVIII веком 1И. Влияние романтизма усилило интерес к «национальной самобытности, которой так недоставало русской жизни й"образованности» 17; вместе с тем это облегчило восприятие идей славянского единства.
В России, писал Пыпин в статье «Давность славянской идеи в русском обществе», мысль о славянской солидарности впервые зародилась в XIX в. в масонской ложе «Соединенных славян» и декабристском обществе с тем же названием, выдвигавшем идею федерации славянских республик. В 40-х годах Ки-рилло-мефодиевское общество «идеалистически мечтало» о братском славянском союзе. «Мистическая» (по определению Пыпи-на) славянофильская школа строила свои теории, тесно связанные «с теологией и официальной народностью». В противоположность последним развивались демократические концепции.
Популярность в различных общественных кругах идеи славянской общности зависела от степени знаний о славянах. Развитие научного славяноведения, расширение преподавания славистических дисциплин в университетах прибавило русским знаний о славянах и усилило сочувствие к их борьбе за освобождение. И все же неосведомленность в славянском вопросе была ощутимой («Славянским симпатиям мешает у нас всего более совершенное невежество о славянском мире»), а российские ученые-слависты, по мнению Пыпина, занимались изучением таких узких научных вопросов, которые были недоступны неспециалистам (хотя он неизменно высоко оценивал их вклад в изучение славянских народов). Славянский вопрос имел скорее теоретический характер. В целом, подчеркивал Пыпин, судьбы славянских народов вне России еще мало занимали русские умы и оставляли общество равнодушным и «холодным» к славянским делам, так как оно само «в них ничем не заинтересовано» и не принимало в них участия 18. «Живой интерес» к этим делам пробудило польское восстание 1863 г., разделившее общество на полярные группы, а затем он вновь возник в связи с балканским кризисом и освобождением Болгарии от турецкого ига, всколыхнувшими чувства братства и солидарности с угнетенными родственными южнославянскими народами в широких кругах населения России 19.
А. Н. Пыпин неоднократно замечал, что в каждой славянской нации есть противники и сторонники славянской идеи. Он показал это наглядно в отношении чешских деятелей и на более понятных и доступных читателям отечественных примерах. Проводниками славянской идеи в России считался «небольшой кружок» славянофилов, противопоставлявших Запад Востоку, проповедовавших национальную и религиозную исключительность и особое историческое предназначение славянства. Пыпин подчеркивал, что славянофилы немало сделали для постановки и развития славянского вопроса в России. Но их теоретические построения, базировавшиеся на романтических произведениях литературы и немецкой философии, имевшие вначале определенные положительные черты, со временем утратили «правильное направление» и стали отличаться «односторонностью» 20. Широко известное «Послание к сербам» и отношение к польскому восстанию 1863 г. подтверждали, что, несмотря на заявления о «всеобщем славянском братстве и сочувствии», славянофилы либо не понимали реальных целей конкретных славянских движений, либо становились
фактически на антиславянские позиции, доходя «до вражды к
21
самим славянским народностям»
Российские же власти» как отмечал Пыпин, в своей политике не выделяли славянский вопрос и не одобряли славянофильство. Более того, во внутренней политике проявлялись «обрусительные наклонности» в отношении украинцев, белорусов, поляков. Западники усматривали в союзе со славянами лишь укрепление теории официальной народности. Демократическое направление русской общественной мысли, не признававшее объединений, построенных по принципу национальной, религиозной или иной исключительности, стояло «за свободное развитие национальностей» и призывало славян объединить усилия с другими народами в борьбе за свою независимость, подчиняя в то же время задачи национального освобождения первоочередным, по их мнению, социально-политическим преобразованиям 22.
Во многих своих работах Пыпин затрагивал вопрос о формах проявления славянской идеи у разных славянских народов, подчеркивая при этом, что как идеологическое обоснование единения славян она сложилась в «образованном обществе», в среде ученых и литераторов, отнюдь не став всенародной идеей 23.
Заботясь о развитии народного образования, национального языка и литературы, прогрессивные славянские деятели задумывались о более тесных взаимосвязях славянских культур. Литература стала той средой, где «национальное чувство» расширилось «до идеи о целом славянстве». Тенденции к сближению в области культуры Пыпин называл «литературным панславизмом». Некоторые его представители обращались к мысли о создании единого славянского языка или признании русского языка общим языком всех славян. По поводу последнего «проекта» Пыпин замечал, что не нужны никакие искусственные меры: другие народы без всякого нажима, добровольно начнут изучать русский язык, когда идеи, выраженные на нем, будут иметь общечеловеческий интерес и когда в России «вся жизнь примет несколько иной характер» (в чем слышен был намек на необходимость социально-политических преобразований в России) 24. В целом же Пыпин полагал, что «литературная проповедь» славянского единства помогла перейти к политической его форме, которая «соста-
25
вит дальнейшую историю панславизма»
Свой вклад в развитие славянской идеи внес и научный, или, как иногда называл его Пыпин, «археологический панславизм». Ученые, изучавшие славянские древности, памятники
славянской письменности, историю, в поисках доказательств исторических прав и некогда самостоятельной жизни своих народов, обращаясь к прошедшему, «становились в прямую связь с вопросами настоящего». Их исследования помогли «открыть общие черты целого племени». В трудах П. Шафарика впервые ясно выражено стремление связать славянские национальности «в единое историческое целое». Затем «общеславянская идея» становится непременным элементом работ Л. Челаковского, Ф. Палацкого, К. Эрбена, В. Мацеевского, О. М. Бодянского, И. И. Срезневского, В. И. Григоровича, Ф. Миклошича и др. 26 Отдавая должное усилиям славянских патриотов, Пыпин вместе с тем отмечал, что они были романтиками, мало знакомыми с практическим положением дел 27. Абстрагированная от действительности идея славянской взаимности на деле не касалась насущных «социальных вопросов» и не находила опоры в массах, не готовых к ее восприятию (в этом смысле «идея панславизма забегала вперед»). Поэтому, полагал Пыпин, пора
перестать говорить о славянской взаимности «и с археологи-
28
ческой, и с литературной точки зрения»
Большую политическую важность славянского единства первым понял Ю. Крижанич 2Э. Мысли об этом присутствовали в политических планах декабристов, но реальное положение славянских народов было таково, что эти мечты, как считал Пыпин, «были слишком преждевременной фантазией» 30. Тот вариант славянской идеи, который Пыпин называл «политическим панславизмом», получил толчок к своему развитию в связи с революционными событиями 1848 г. в Европе. Однако, по наблюдениям ученого, 1848 год придал панславизму политический смысл чересчур рано, так как идея политического объединения славян не имела «ничего или мало общего с действительными стремлениями славянских племен», думавших прежде всего о своих национальных интересах и вовсе не желавших такого единства, "которое бы нивелировало их индивидуальные национальные особенности 31. Зато Западная Европа придавала преувеличенное значение (»фантом панславизма») возможности политического объединения славян, опасаясь при этом усиления России за счет союза со славянами 32. Реальное славянское единство было далеко от того идеального образа, который виделся его адептам. Панславизм «обманул ожидания: славянский мир не восстал как один человек». Стало ясно, что вместо немедленной практической реализации идеи политической солидарности,
«много нужно еще сделать, чтобы возможно стало единство», о
33
котором думали славянские лидеры
А. Н. Пыпин написал это в 1864 г. Время, прошедшее с 1848 г. показало, что «трудно совместить в какое-нибудь славянское единство современные общественные стремления русского, поляка, чеха, серба и т. д.» 34 Однако процессы, происходившие во внутренней жизни и внешней политике империй, в состав которых входило славянское население, показали, что славянская идея жива и активизируется в определенные периоды истории. Поэтому Пыпин снова обратился к этой теме в конце 1870-х годов. Именно тогда в журнальном варианте появилась его обобщающая работа «Панславизм в прошлом и настоящем» («Вестник Европы», 1878), изданная в другой критический момент славянской истории - в 1913 г. - в виде книги. В этом исследовании он вновь анализировал зарождение и развитие идеи славянского единства, подчеркивая в то же время стремление славянских народов к сохранению политической, религиозной и культурной самостоятельности. С течением времени усилилось влияние той разновидности славянской идеи, которую Пыпин именовал «политическим панславизмом»; ей он уделил большее внимание. Именно «политическая постановка славянского вопроса», считал Пыпин, «сильно подвинула славянское самосознание» 30.
«Политический панславизм» стремился к государственному объединению народов в том или ином виде. Разный уровень культурного развития, степень свободы каждого славянского народа и различных его социальных групп породили неодинаковые проекты объединения славян, среди которых можно отметить союзы, возглавляемые Россией, Польшей, содружества, объединяющие равноправных членов, группы народов, входящие в состав неславянского государства, и т. д. Представив различные обсуждавшиеся варианты славянской федерации, Пыпин подробнее останавливается на ее славянофильской модели, подразумевающей преобладающее положение России в славянском сообществе. Он считал такой вариант неприемлемым, ибо настоящее единство, по его мнению, возможно лишь «при равных правах народностей» и
36
одинаковых «социальных интересах»
А. Н. Пыпин подводил читателей своих работ к выводу о том, что славянская идея представляет собой специфическую форму идеологии национального возрождения славянских народов или, по крайней мере, очень важный ее компонент. В поисках пути политического объединения славянских народов он видел прежде
всего их стремление к своему национальному освобождению. «Принцип панславизма есть национальный (не религиозный, и не другой) принцип», - писал Пыпин. «Цели истинного панславизма - освобождение целых племен... как бы затем ни установились формы их политического существования» (так, славян Австро-Венгрии вполне удовлетворила бы форма австро-славянской федерации) 37. Пыпин подчеркивал, что преобладание национальной идеи над общеславянской зачастую препятствует реальному объединению (это наглядно продемонстрировали славянские съезды: пражский 1848 г. и московский 1867 г.) . Кроме того, славянское единство, отмечал Пыпин, не может быть достигнуто только «стремлениями немногих патриотов и ученых». От идеи общности необходимо как можно скорее перейти к практическому решению славянского вопроса (политическому освобождению славян). Без этого идея «панславизма» остается для славянства «туманным идеалом», будущность которого «темна». Не будучи сам привержен концепции объединенного славянства с его «историческими задачами», Пыпин высказывался в пользу будущего развития славян по общим для всех народов законам. Не исключая полезности сближения славян, он полагал, что союз их может быть
39
основан не на исключительности, а на терпимости и уважении .
Своей публицистической и научной деятельностью А. Н. Пыпин показал внимательное и доброжелательное отношение к славянской идее, которая, по его определению, представляла собой «широкое историческое явление», наполненное «духом просвещения и освобождения», «демократического романтизма», хотя некоторые ее интерпретации были явно несовместимы с его мировоззрением. Пыпин не был сторонником или пропагандистом «панславизма»; он изучал это явление, в большей мере анализируя и систематизируя накопленные данные, нежели предлагая собственную концепцию устройства славянского мира. В предисловии к книге А. Н. Пыпина «Панславизм в прошлом и настоящем» (опубликованной уже после смерти автора) В. В. Водовозов отмечал, что автору был чужд панславистский шовинизм; в подходе к изучению идеи славянского единства его всегда отличала серьезность, глубина исторического анализа, объективное изложение, осторожность в выводах 40. Таким образом, фактически, исследования Пыпина, доступные довольно широкому кругу читателей, способствовали выработке прогрессивных взглядов на судьбы славянства, поэтому можно с полным основанием повторить вслед за
П. Н. Сакулиным, что работы Пыпина имели не только научное, но и «весьма важное общественное значение» 41.
А. Н. Пыпин, с большим уважением и вниманием относившийся к славянским народам, их истории, культуре и освободительной борьбе, о чем свидетельствуют все его работы на «славянские темы», внес немалый вклад в изучение и освещение «славянской идеи»; к его авторитету в этом вопросе до сих пор обращаются исследователи славянской общественной мысли и освободительного движения славянских народов.
Примечания
1 Сакулин П. А. Н. Пыпин. М., 1905. С. 5.
2 Сакулин П. А. Н. Пыпин. М., 1905; Ровда К. И. Россия и Чехия. Взаимосвязи литератур. 1870-1890. JI., 1978; Аксенова Е. П. Славянская проблематика в статьях А. Н. Пыпина в «Современнике» я Историография и источниковедение стран Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1986. С. 56-71; Озерянский А. С. А. Н. Пыпин о славянофилах (К постановке проблемы) я Там же. С. 72-80; и др.
3 Кораблев В. Н. Академик А. Н. Пыпин и славянский вопрос я Вестник Академии наук СССР. 1933. № 8-9. С. 67-78.
4 Пыпин А Н. Мои заметки. М., 1910. С. 138.
5 Там же. С. 142.
е [Пыпин А Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 2. С. 479.
7 Там же. № 3. С. 81-84, 90, 93.
8 Там же. С. 96, 99.
9 Там же. № 2. С. 481-482.
10 [Пыпин 4». Н] Два месяца в Праге я Современник. 1859. № 3. С. 132, 143. Подп.: А. Р.
11 [Пыпин А. Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 3. С. 484; Он же. Панславизм в прошлом и настоящем. СПб., 1913. С. 21.
121Пыпин А Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 2. С. 479, 483.
13 Пыпин А Н. Панславизм в прошлом и настоящем ... С. 38, 43, 44.
14 Пыпин А Н. История русской этнографии. СПб., 1891. Т. 3. С. 118.
15 [Пыпин А. Н.] Давность славянской идеи в русском обществе я Вестник Европы. 1878. № 5. С. 287-288, 292, 314-315. Подп.: А. В-нъ.
18 Пыпин А. Н. Русская наука и национальный вопрос в XVIII веке я Вестник Европы. 1884. № 7. С. 116.
17 Пыпин А. Н. История русской этнографии... С. 18.
18 Там же. С. 297, 305.
19 Там же. С. 286-287, 315.
20
Пыпин А. Н. Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов. Исторические очерки. СПб., 1906. 3-е изд. С. 197, 233-234, 248, 301.
21 [Пыпин А. Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 1. С. 187; № 2. С. 505-506.
22 [Пыпин А Н.] Из Праги я Современник. 1860. № 2. С. 298. Подл.:
A. Р.; [Он же]. Два месяца в Праге я Там же. 1859. С. 370.
23 [Пыпин А. Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864.№ 2. С. 492-493.
24 [Пыпин А. Н.] Заметка (Из записок о славянских землях
B. Ламанского) я Современник. 1864. № 4. С. 190, 198-199; Он же. Новые славянские исследования я Там же. 1860. № 4. С. 321.
Пыпин А. Вячеслав Ганка я Современник. 1861. № 3. С. 7. 28 Там же. С. 18.
27 [Пыпин А. Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864.№ 2. С. 494-496.
28 [Пыпин А Н.] Два месяца в Праге я Современник. 1859. № 4.
C. 368; [Он же.] Вопрос о национальности и панславизм я Там же. 1864. № 2. С. 493.
28 [Пыпин А. Н.] Русское государство в половине XVII века я Современник. 1860. № 7. С. 261.
30 [Пыпин А. Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 2. С. 502.
31 Там же. С. 480.
32 Там же. С. 492-493.
33 Там же. С. 502, 508, 509.
34 Там же. № 3. С. 93.
35 Пыпин А Н. Панславизм в прошлом и настоящем ... С. 51.
36 Там же. С. 71; [Пыпин А Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 3. С. 112-113.
37 Пыпин А. Н. Панславизм в прошлом и настоящем ... С. 51-53.
38 Там же. Гл. VI-VII.
38 Там же. С. 106, 108; [Пыпин А. Н.] Вопрос о национальности и панславизм я Современник. 1864. № 3. С. 111, 177.
40 См. в кн.: Пыпин А Н. Панславизм в прошлом и настоящем ... С. IV.
41 Сакулин П. А. Н. Пыпин ... С. 29.
