CC BY
20УДК 730
А.В. СИМОНОВА
Уральский федеральный университет, г. Екатеринбург, Россия
СКУЛЬПТУРА АВАЛОКИТЕШВАРЫ ПЕРИОДА КОРЕ ИЗ ЧАСТНОЙ КОЛЛЕКЦИИ: ПОИСК СТИЛИСТИЧЕСКИХ АНАЛОГОВ И ИССЛЕДОВАНИЕ МАТЕРИАЛА
Симонова Алина Владиславовна, студент,
Кафедра истории искусств и музееведения,
Уральский федеральный университет
E-mail: avlsimonova@gmail.com
Аннотация. Статья посвящена исследованию корейской скульптуры бодхисаттвы Авалокитешвары, XIV в., находящейся в частном собрании в городе Екатеринбург. Результат повторной атрибуции, осуществленной ведущим научным сотрудником Государственного Эрмитажа Ю. И. Елихиной, выявил необходимость более детального изучения памятника, включающего в себя анализ состава сплавов металлов, а также поиск аналогичных образцов среди экземпляров корейской бронзы. При исследовании скульптуры был проведен неинвазивный рентгенофлуоресцентный элементный анализ, а также использованы стилистический и иконографический методы анализа. Были найдены и описаны шесть наиболее близких по стилистике образцов, представленных в музейных собраниях Республики Корея, определены их сходные черты и отмечены отличающиеся элементы. Было выявлено, что рассматриваемая нами скульптура бодхисаттвы Авалокитешвары соответствует общему подходу мастеров этого периода к художественной трактовке буддийских изображений. Представленная скульптура также имеет ряд своеобразных черт, аналогов которых на данный момент нами найдено не было. Проведенное исследование определило культурную, художественную и историческую ценность данного образца пластики, а также выявило ряд вопросов для дальнейшей работы, среди которых более углубленное изучение состава сплавов металлов, сравнение его с другими образцами, а также исследование иконографии и стилистики памятника.
Ключевые слова и фразы: искусство Кореи, буддийская скульптура, бодхисаттва Авалокитешвара, металлическая скульптура, анализ сплава, иконография.
Для цитирования: Симонова А. В. Скульптура Авалокитешвары периода Коре из частной коллекции: поиск стилистических аналогов и исследование материала // Корееведение в России: направление и развитие. 2023. Т. 4. № 1. С. 134-141.
A.V. SIMONOVA
Ural Federal University, Yekaterinburg, Russia
AVALOKITESHVARA SCULPTURE OF GORYEO PERIOD FROM A PRIVATE COLLECTION: THE SEARCH FOR STYLISTIC ANALOGUES AND THE STUDY OF MATERIALS
Simonova Alina Vladislavovna, student,
Department of Art History and Museum Studies,
Ural Federal University
E-mail: avlsimonova@gmail.com
Abstract. This article is devoted to the study of the Korean Buddhist sculpture of bodhisattva Avalokiteshvara, 14th century, kept in a private collection, Yekaterinburg, Russia. The reattribution of the sculpture made by a leading researcher of the State Hermitage Museum U. I. Elikhina, revealed a need for a detailed study of the sculpture, including a metal alloy composition analysis, as well as a search for stylistically similar samples among Korean Buddhist metal sculptures. For that purpose, a non-destructive X-ray fluorescence elemental analysis was carried out, additionally stylistic and iconographic methods of analysis were used. Six comparable sculptures, kept in the museum collections of the Republic of Korea, were found and described, their similar features were identified and differing elements were noted. It was revealed that the sculpture of bodhisattva Avalokiteshvara corresponds to the general approach to the artistic interpretation of Buddhist images made by Korean artists of that period. The sculpture of bodhisattva Avalokiteshvara also has a number of peculiar features, analogues of which have not yet been found. The conducted research determined the cultural, artistic and historical value of this art piece. Besides, it has identified a number of issues for further research, including a more in-depth study of the composition of metal alloys, its comparison with other Korean metal sculpture pieces, as well as further study of the iconography and style of the sculpture.
Keywords and phrases: Korean art, Buddhist sculpture, Bodhisattva Avalokiteshvara, metal sculpture, alloy analysis, iconography.
For citation: Simonova A.V. Avalokiteshvara sculpture of Goryeo period from a private collection: the search for stylistic analogues and the study of materials // The Journal of Direction and Development of Korean Studies in Russia. 2023. Vol. 4, № 1. P. 134-141.
Введение
В отечественном искусствознании буддийское искусство Кореи во многом является периферийной областью. Несмотря на то, что в хрестоматийной работе Глухаревой О. Н. [1] была проделана колоссальная работа по описанию и систематизации памятников корейского искусства, дальнейшие исследования, посвященные искусству корейского буддизма в целом и скульптуре в частности, до сих пор публикуются крайне редко. Стоит обратить внимание и на то, что корейская буддийская скульптура, представленная в различных мировых музейных собраниях и частных коллекциях, немногочисленна; в России же мы можем найти всего несколько образцов подобной пластики.
В 2018 году в Екатеринбургском музее изобразительных искусств (далее – ЕМИИ) была проведена выставка «Свой Восток. Буддийское искусство XIV-XX веков из музейных и частных собраний». Выставку курировали кандидат искусствоведения Винокуров С. Е., зав. отделом декоративно-прикладного искусства ЕМИИ, кандидат искусствоведения Деменова В. В., доцент Кафедры истории искусств и музееведения Уральского федерального университета (далее – УрФУ), кандидат исторических наук Елихина Ю. И., ведущий научный сотрудник, хранитель монгольской, тибетской и хотанской коллекции Отдела Востока Государственного Эрмитажа. К выставке был опубликован научный каталог [2]. В экспозиции в числе прочих работ была представлена скульптура бодхисаттвы Авалокитешвары (관세음보살) из частного собрания екатеринбургского коллекционера А. В. Глазырина [2, с. 51]. Первоначальная атрибуция и экспертное заключение на данную скульптуру были сделаны А. Ф. Дубровиным, кандидатом исторических наук, специалистом по исследованию, консервации и реставрации музейного металла в Государственном научно-исследовательском институте реставрации. Скульптура определялась как «Коронованный Будда, Китай, период Мин (1368 – 1644 гг.)». Однако в ходе подготовки к выставке Елихиной Ю. И. была проведена повторная атрибуция, где было установлено, что скульптура представляет собой образец корейской бронзы XIV века.
Проведенная переатрибуция поставила ряд вопросов для дальнейшего исследования скульптуры по необходимому анализу состава ее металлов и поиску иконографических и стилистических аналогов, что и определило цель данной работы.
Результаты исследования
Авалокитешвара – бодхисаттва сострадания и милосердия. В «Лотосовой сутре» бодхисаттва Авалокитешвара, «Внимающий Звукам Мира», описан как всеведущее существо, всегда готовое прийти на помощь нуждающимся – от поддержки в медитативной практике до помощи при родах. О широкой распространенности культа Авалокитешвары в Восточной Азии подробно пишет Ю. И. Елихина [3; 4].
В Корее же активный рост почитания бодхисаттвы Авалокитешвары наблюдается в период Объединенного Силла (660 – 935 гг.) и продолжает бытовать на протяжении многих последующих веков [5, c. 84]. Так, в текстах мы можем обнаружить большое количество сюжетов, где люди просят Авалокитешвару о помощи и спасении от всевозможных бед и болезней: от слепоты до бездетности. В Авалокитешваре искали защитника от врагов и неудач, а также обращались к бодхисаттве, чтобы получить его благословение. Буддийский монах Ирен (1206 – 1289 гг.) описывает практики, в которых к Авалокитешваре взывали не только те, кто просил помощи, но и те, с кем уже случилось какое-либо чудо. Например, в рукописи Ирена «Самгук Юса» мы находим историю, как бодхисаттва является к монаху Ыйсану, который впоследствии создает на этом месте монастырь и ставит внутри скульптуру Авалокитешвары, которую изготовил сам [6, с. 80].
О практике почитания бодхисаттв, по утверждению Джонатана Беста, также могут свидетельствовать сохранившиеся произведения корейского буддийского искусства: чаще всего на них запечатлены именно бодхисаттва Авалокитешвара и бодхисаттва Майтрея [5, c. 84]. Однако здесь стоит учитывать, что большая часть культурного наследия не дошла до наших дней, в связи с чем делать подобные выводы лишь на основании оставшихся памятников представляется проблематичным, и потому кажется более корректным относиться к этому свидетельству как к косвенному и рассматривать его только в сочетании с другими источниками.
Рассмотрим скульптуру бодхисаттвы Авалокитешвары подробно (Рис. 1). Фигура представлена сидящей на двойном лотосовом пьедестале в позе падмасана (поза лотоса), его правая рука в жесте дхьяна мудра (жест медитации – рука покоится внизу живота ладонью вверх), а левая – в абхая мудре (жест защиты, бесстрашия или предоставления прибежища – рука поднята, ладонь открыта).
Рис. 1. Скульптура бодхисаттвы Авалокитешвары. Коре. XIV в. Высота 45,0 см. Частная коллекция А. В. Глазырина, г. Екатеринбург.
Голову бодхисаттвы венчает трехчастная монолитная корона, ее поверхность рельефно разработана, в центре помещена фигура будды Амитабхи, что часто иконографически отличает изображения Авалокитешвары [3, с. 30]. Ушниша образована высоким пучком волос и разделена на два объема, пряди с двух сторон опускаются на покатые плечи. Драпировка симметрично покрывает оба плеча скульптуры, скрывает часть спины и ноги, где ее складки даны мягкими симметричными полукружиями. Торс открыт, неширокая лента драпировки дугой опускается от левого плеча к правому бедру. Волнообразным ритмом дано полотно ткани на руках скульптуры. Тело украшают две нити ожерелья, образуемые равноудаленными шарообразными жемчужинами или бусинами с вплетенными в них цветами, возможно, лотосами. Запястья украшают простые недекорированные браслеты. Ладони и пальцы бодхисаттвы детально проработаны. Открытая ступня Авалокитешвары дана плоскостно, на ней изображены буддийские символы, которые, предположительно, относятся к восьми благоприятным символам буддизма (Рис. 2). В тибетской традиции они представляют собой лотос, бесконечный узел, золотых рыб, белый зонт, знамя победы, сосуд сокровищ, белую раковину и колесо закона [7, с. 186]. Однако здесь мы видим несколько отличающуюся систему. Точно определяются три символа: пара рыб, закручивающаяся раковина, колесо закона. Остальные требуют уточнения. Это, в свою очередь, представляет интересную исследовательскую задачу и выявляет необходимость в дальнейшем осуществить поиск аналогов.
Рис. 2. Скульптура бодхисаттвы Авалокитешвары. Деталь. Коре. XIV в. Частная коллекция А. В. Глазырина, г. Екатеринбург.
Общая высота данной скульптуры – 45 см, диаметр лотосового пьедестала – 24 см. Корона, украшения и драпировка позолочены. А. Ф. Дубровиным был проведен оптико-эмиссионный спектральный анализ (далее – ОЭСА), который выявил, что пластика изготовлена из сплава на медной основе с добавлением 28% цинка. Таким образом, первичная атрибуция отнесла скульптуру Авалокитешвары к периоду династии Мин (1368 – 1644 гг.). В экспертном заключении А. Ф. Дубровин отмечает, что состав сплава не противоречит датировке, а также приводит несколько стилистических аналогов той же эпохи. Там же А. Ф. Дубровин пишет, что примеси не характерны для современных сплавов. Повторная атрибуция, выполненная Ю. И. Елихиной, также относит пластику к XIV в. [2, с. 51].
Под руководством Деменовой В. В. мы изучили состав металла скульптуры с помощью портативного рентгенофлуоресцентного анализатора состава веществ (далее – РФА), предоставленного Лабораторией экспертизы и реставрации УрФУ. Известно, что горячая позолота влияет на состав сплава, а потому у одной и той же скульптуры в различных ее частях может выявляться разное процентное соотношение металлов. Поэтому более корректно исследовать не один образец (как это было принято ранее при малоинвазивных методах анализа), а анализировать несколько участков поверхности скульптуры [8, с. 278]. Тем более, неразрушающий метод РФА позволяет это сделать. Так, нами были изучены голова, корона, драпировка и пьедестал скульптуры (Таблица 1). В разных частях пластики было обнаружено от 55% до 72% меди, от 23% до 30% цинка, а также следы железа. Подобный сплав мы можем обнаружить, например, в корейских футлярах для хранения благовоний, датированных XIII в. – в них определяется около 70-75% меди и минимум 20% цинка [9, c. 116.].
Таблица 1
Состав металла скульптуры бодхисаттвы Авалокитешвары
Состав Cu Au Mn Ti Fe Sn Zn
Голова 67.00 - - - 3.74 0.22 29.04
Корона 72.23 - 0.9 0.12 4.06 0.19 23.30
Ноги (с позолотой) 55.54 15.37 - - 0.22 - 28.87
Пьедестал 69.59 - 0.08 0.27 3.82 - 26.24
Важно также отметить, что, начиная с XIV века вотивные предметы с надписями (복장기) помещались внутрь корейской пластики. Это помогает современным исследователям датировать их с большой точностью [10, с. 156]. Скульптура бодхисаттвы Авалокитешвары, которую мы рассматриваем в данной работе, также содержит внутри вотивные предметы. Однако этот образец ранее не вскрывался, крышка пьедестала остается запечатанной, повреждения на ней отсутствуют, а потому изучить наполнение пластики, не нарушая целостность скульптуры, на данный момент не представляется возможным. Однако сам факт наличия вотивного предмета в полости пластики косвенно подтверждает датировку – не ранее XIV в. Так, все вышеозначенные факты позволяют нам с большей точностью предполагать время и место создания памятника.
Стоит отметить, что XIV век в искусстве Кореи являет собой рубеж между эпохой Коре (935 – 1392 гг.) и эпохой Чосон (1398 – 1897 гг.). В это время меняется государственная идеология, буддизм как философская система отходит на второй план, перестраиваются вкусы аристократии – все это оказывает значительное влияние на буддийское искусство. Так как рассматриваемая нами скульптура предположительно находится между двумя эпохами, нам важно дать краткую характеристику каждой из них. Здесь также необходимо заметить, что изменения, касающиеся художественной традиции, всегда происходят постепенно. В этом отношении особенно интересны памятники, появляющиеся в подобных «узлах» истории.
В период Коре (935 – 1392 гг.) буддизм продолжает быть основной государственной религией и пользуется полной поддержкой власти и аристократии, что, в свою очередь, обуславливает активное развитие буддийского искусства [11, с. 200]. На ранних этапах эпохи Коре бытует естественное наследование скульптурных традиций Объединенного Силла (660 – 935 гг.). С течением времени форма начинает преобразовываться, пластика находит новые способы художественного выражения.
Так, в этот период в корейской скульптуре условно можно выделить две разные художественные тенденции. В некоторых образцах ощутимо влияние пластики китайских династий Ляо (947 – 1125 гг.), а также Северной и Южной Сун (960 – 1279 гг.). Позже, начиная со второй половины XIII в., времени монгольского вторжения, на территорию корейского полуострова проникают совершенно новые для этого региона формы буддийского искусства. Появляется скульптура, в которой читается сильное воздействие тибетской художественной традиции [10, с. 155]. Постепенно локальная и заимствованные формы начинают сливаться, впоследствии образуя узнаваемый национальный характер корейской пластики.
Стоит также отметить, что при описании корейской скульптуры этого периода, созданной под влиянием иностранной художественной традиции, будь то тибетская или китайская, Ким Л. пользуется понятием «стиль» [там же]. Однако и в том, и в другом случае говорить о смешанном стиле представляется нам затруднительным, так как сам термин «стиль» в отношении образцов буддийской пластики являет собой поле для дискуссий [8]. Поэтому в данной работе мы характеризуем происходящие процессы именно как «влияние» или «воздействие» определенной художественной традиции.
Буддийская скульптура эпохи Чосон (1398 – 1897 гг.) раннего периода во многом наследует художественные формы пластики Коре (935 – 1392 гг.). Несмотря на то, что буддизм в это время теряет былую государственную поддержку, многие представители знати остаются буддистами. Они же нередко спонсируют дальнейшее производство буддийских изображений. Часто столичные образцы вывозились и хранились в регионах, где покровители имели родственные связи. Это, в свою очередь, оказывало влияние на региональное производство пластики и ее стилистические характеристики [10, с. 188].
Датировка скульптуры бодхисаттвы Авалокитешвары из частной коллекции А. В. Глазырина (XIV – XV вв., поздний Коре – ранний Чосон) определила условные границы поиска иконографических и стилистических аналогов. Среди рассмотренных образцов корейской буддийской скульптуры мы выделили шесть фигур сидящих бодхисаттв, хранящихся в Национальном музее Кореи, г. Сеул (Рис. 3). Все образцы, включая исследуемую нами в данной статье пластику, определяются сходным набором черт. Фигуры представлены в позе падмасана (поза лотоса), их объемы полнокровны и устойчивы. Грудь открыта и украшена тонко исполненным ожерельем, образованным нанизанными на нить равноудаленными жемчужными бусинами с вплетенными в них цветами с круглыми лепестками; на руках – простые браслеты без какого-либо декора. Драпировки рельефно нюансированы, ткань равновесно покрывает оба плеча и полностью окутывает ноги, открытой остается лишь одна ступня бодхисаттв. Овал лица мягкий, немного тяготеющий к прямоугольной форме. Изображения имеют ушнишу в виде высокого свернутого пучка, волосы моделированы параллельными рельефными линиями, сзади пряди разделяются на две части и симметрично спускаются на покатые плечи с двух сторон.
Рис. 3. Скульптуры сидящих бодхисаттв из Национального музея Кореи, г. Сеул. Слева направо: 1. Коре, XIV в., высота 60,0 см; 2. Коре, XIV в., высота 74,7 см; 3. Коре/Чосон, XIV-XV вв., высота 126,0 см; 4. Коре, XIV в., высота 37,3 см; 5. Коре, XIV в., высота 31,2 см; 6. Коре/Чосон, XIV-XV вв., высота 32,0 см.
Среди представленных шести аналогов особенно выделяются первые три скульптуры. Их лица более тонко моделированы: объемы щек, подбородка, носогубных складок плавно перетекают друг в друга, более контрастно и “скульптурно” разработаны глаза, брови, губы и нос. У остальных трех скульптур голова увеличена, тело немного укорочено, а лица несколько схематизированы. Более пропорциональное соотношение тела и головы роднит первые три образца пластики со скульптурой бодхисаттвы Авалокитешвары из екатеринбургского собрания.
Также стоит отметить элементы, которые отличают выбранные образцы пластики от скульптуры Авалокитешвары из коллекции А. В. Глазырина. Обратим внимание на то, что у рассматриваемого нами образца особым образом смоделированы волосы. Это довольно осязаемое изображение прядей, которые формируются в высокий пучок, образуемый двумя объемами, а затем в области затылка пробором разделяются на две части и опускаются на плечи. В отобранных нами образцах из Национального музея Кореи, г. Сеул, этот художественный прием не обнаруживает себя. Также мы упомянули, что все шесть сидящих бодхисаттв имели короны, однако ни одна из сохранившихся не является точным аналогом головного убора исследуемой нами скульптуры, все они разнятся в исполнении рельефа, нюансировке деталей и форме. Отличается и мудра: левая рука бодхисаттвы Авалокитешвары из коллекции А. В. Глазырина в абхая мудре (рука поднята, ладонь открыта), в то время как руки большей части скульптур сидящих бодхисаттв изображены в виртака мудре (соединяются большой и средний или безымянный пальцы). Также стоит отметить, что у шести рассматриваемых образцов из Национального музея Кореи благоприятные символы на ступнях не изображены, поверхность стоп бодхисаттв либо не разработана, либо их объем обозначается рельефно с помощью нескольких линий. Таким образом, полный аналог исследуемой нами скульптуры бодхисаттвы Авалокитешвары на данный момент найден не был. И хотя в традиции изготовления буддийской металлической пластики редко встречаются два полностью аналогичных образца, тема требует дальнейшей разработки.
Выводы
Итак, исследование состава сплавов металлов и поиск стилистических и иконографических аналогов позволяют сделать вывод, что скульптура бодхисаттвы Авалокитешвары из частной коллекции А. В. Глазырина, г. Екатеринбург, соответствует общей стилистике, бытовавшей на территории Корейского полуострова в XIV – XV вв. Рассматриваемый нами образец входит в этот ряд из-за наличия общих подходов мастеров к художественному решению образа, выраженному в сходной трактовке объемов тела и лица, симметрии прядей и драпировок, нюансировке рельефа ткани, моделировке украшений. Подобные черты, по словам Ким Л., передают типичную для буддийских скульптур позднего Коре красоту [10, c. 166]. Здесь стоит отметить, что мы говорим не о полной аналогичности, зеркальной «похожести» представленных экземпляров пластики, а об определенном характере художественной трактовки, бытующей на территории Корейского полуострова в этот период.
Вместе с тем рассматриваемая нами скульптура является по-своему уникальным экземпляром. В ней прослеживается ряд отличительных особенностей: монолитность формы короны, особая моделировка волос, проработанная расходящимися прядями на затылке бодхисаттвы, изображение на ступне восьми благоприятных символов, ряд из которых является нетипичным и требует дальнейшего изучения, а также наличие у исследуемого образца абхая мудры. Этот набор своеобразных черт выявляет перспективу более подробного изучения и предполагает дальнейшее исследование, поэтому, безусловно, работа по поиску стилистических и иконографических аналогов должна быть продолжена. Также необходимо сравнение состава сплава металла скульптуры с другими образцами.
Список литературы
1. Глухарева, О. Н. Искусство Кореи с древнейших времен до конца XIX века / О. Н. Глухарева. – Москва: Искусство, 1982. – 255 с. @@ Glukhareva, O. N. The art of Korea from ancient times to the end of the 19th century / O. N. Glukhareva. – Moscow: Art, 1982. – 255 s.
2. Свой Восток. Буддийское искусство XIV-XX веков из музейных и частных собраний: научный каталог выставки в Екатеринбургском музее изобразительных искусств / Под общ.ред. З. Ю. Таюровой. – Екатеринбург: ЕМИИ, 2018. – 112 с. @@ Your East. Buddhist art of the XIV-XX centuries from museum and private collections: scientific catalog of the exhibition in the Yekaterinburg Museum of Fine Arts / Ed. Z. Yu. Tayurova. – Yekaterinburg: EMII, 2018. – 112 s.
3. Елихина, Ю. И. Культы основных бодхисаттв и их земных воплощений в истории и искусстве буддизма / Ю. И. Елихина. – Санкт-Петербург: Филологический фак. Санкт-Петербургского гос. ун-та: Нестор-История, 2010. – 289 с. – ISBN 978-5-8465-1027-2. @@ Elikhina, Y. I. Cults of the main bodhisattvas and their earthly incarnations in the history and art of Buddhism / Y. I. Elikhina. – St. Petersburg: Faculty of Philology. St. Petersburg State. University: Nestor-History, 2010. – 289 s. – ISBN 978-5-8465-1027-2.
4. Елихина, Ю. И. Иконография бодхисаттвы Авалокитешвары в искусстве буддизма // Тибетология в Санкт-Петербурге. Сборник статей. Выпуск 1. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2014. – С. 173–191. @@ Elikhina, Yu. I. Iconography of the Bodhisattva Avalokiteshvara in the Art of Buddhism // Tibetology in St. Petersburg. Digest of articles. Issue 1. St. Petersburg: Petersburg Oriental Studies, 2014. – S. 173–191.
5. Best, J. W. Imagery. Iconography and Belief in Early Korean Buddhism / Jonathan W. Best // Korean Art Society Journal, 2011. – No. 3 – P. 67–87.
6. Ирен. Оставшиеся сведения [о] трех государствах (Самгук юса) / Ирен; перевод с ханмуна, вступительная статья, комментарий и указатели Ю. В. Болтач ; Российская академия наук, Институт восточных рукописей. - Санкт-Петербург: Гиперион, 2018. – 894 с. – ISBN 978-5-89332-310-8. @@ Irene. The remaining information [about] the three states (Samguk yusa) / Iren; translation from hanmun, introductory article, commentary and indexes by Yu. V. Boltach; Russian Academy of Sciences, Institute of Oriental Manuscripts. - St. Petersburg: Hyperion, 2018. – 894 s. – ISBN 978-5-89332-310-8.
7. Бир, Р. Энциклопедия тибетских символов и орнаментов / текст и ил.: Роберт Бир : [пер. с англ. Люки Бубенковой]. – Москва: Ориенталия, 2011. – XX, 406 с. – ISBN 978-5-91994-006-7. @@ Beer, R. Encyclopedia of Tibetan symbols and ornaments / text and illustrations: Robert Beer: [transl. from English. Luka Bubenkova]. - Moscow: Orientaliya, 2011. – XX, 406 s. – ISBN 978-5-91994-006-7.
8. Деменова, В. В. Сино-тибетский стиль буддийской скульптуры: постановка атрибуционной проблемы // Известия Уральского федерального университета. Сер. 2: Гуманитарные науки. 2022. Т. 24, № 2. – С. 272–286. @@ Demenova, V. V. Sino-Tibetan style of Buddhist sculpture: posing an attribution problem // Bulletin of the Ural Federal University. Ser. 2: Humanities. 2022. V. 24, No. 2. – S. 272–286.
9. Lee, N. A. Technical Analysis of a Goryeo-Dynasty Lacquer Incense Box in the Collection of the National Museum of Korea / Nanhee Lee // Production, Distribution and Appreciation, 2018. – P. 107–124.
10. Kim, L. Buddhist sculpture of Korea / Kim Lena. – Elizabeth, NJ; Seoul : Hollym, 2007. – 223 p. – ISBN 978-1-56591-243-4.
11. Курбанов, С. О. История Кореи с древности до начала XXI в. / С. О. Курбанов ; Санкт-Петербургский гос. ун-т. – Санкт-Петербург : Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2009. – 678 с. – ISBN 978-5-288-05822-6. @@ Kurbanov, S. O. The history of Korea from antiquity to the beginning of the 21st century. / S. O. Kurbanov; St. Petersburg State. un-t. – St. Petersburg: St. Petersburg University Publishing House, 2009. – 678 s. – ISBN 978-5-288-05822-6.
12. Park, Y. Handbook of Korean art : Buddhist sculpture / Youngsook Pak, Roderick Whitfield. – Seoul : Yekyong, 2006. – 479 p. – ISBN 89-7084-192-X.
Дата поступления / Received
Дата принятия в печать / Accepted
©Симонова А.В., 2023
©Simonova A.V., 2023
