CC BY
27МИР БИБЛИОГРАФИИ
«СИЦИЛИЯ! - ДРУГОЙ НАМ НЕ НАЙТИ!»
РЕЦ. НА КНИГУ: РУССКАЯ СИЦИЛИЯ / Науч. ред. и сост. Талалай М.Г. - М.: Старая Басманная, 2013. - 388 с. -(Серия «Русская Италия» / «Italia dei Russi»).
Коллективная монография, возглавленная историком и литератором, представителем Института всеобщей истории Российской академии наук в Италии М.Г. Талалаем, впервые представляет максимально полную панораму присутствия на Сицилии русских путешественников, ученых, дипломатов, писателей, живописцев, оставивших на протяжении последних трех веков значительные литературно-художественные свидетельства.
Сборник родился благодаря идее Генерального консула Российской Федерации в Палермо В.Л. Короткова, предложившего перевести на русский язык публикацию А. Белломо и М. Нигро «По следам русских на Сицилии» (Палермо, 2012). Однако внимательное изучение этого интересного текста подчеркнуло необходимость представить русскому читателю более широкую ретроспективу, которую могли бы осуществить различные эксперты: искусствоведы, историки, филологи и др.
Таким образом, помимо исследования А. Белломо и М. Нигро в книгу вошли такие разноплановые материалы, как: «Первые русские путешественники на Сицилии: Борис Шереметев и Петр Толстой» А.А. Кара-Мурзы, «"Всё кругом цветет, светится, благоухает": Русская Таормина» Г.А. Баутдинова, «Античное наследие Сицилии глазами русских путешественников первой четверти XIX в.» М.Ф. Высокого, «"Не следует упускать такого богатства": Русские зоологи в Мессине» С.И. Фокина, «Землетрясение 1908 г. и помощь российских моряков» Т.А. Остаховой, «На Аллее Славы: Художник Билинский и Катания» Р. Клементи-Билинского и Н.В. Рыжак, «Балтийская жена сицилийского классика: Генеалогия и литература» М.Г. Талалая и др.
241
Во «Вступлении» к изданию М.Г. Та-лалай упоминает об одном приятном открытии, сделанном иностранными путешественниками по Апеннинам: «Италий -много... Между офранцуженным Турином и мавританским Палермо лежит еще ряд своеобразных стран. Впрочем, Сицилия настолько своеобразна, что есть мнение - политически некорректное - что это и не Италия вовсе. В самом деле в титулах русских травелогов неоднократно попадается "Путешествия по Италии и Сицилии". Каждая из Италий имеет свой код, образ, миф. Что касается русских, и не только их, Сицилия - это "самое солнечное место в Европе"» (с. 15).
Сицилийское солнце, целебное, жизнеутверждающее совершает чудеса: лечит царицу Александру Федоровну, супругу Николая I, впавшую в депрессию после смерти дочери (статья И.О. Пащинской «Царская семья в Палермо»); просветляет палитру русских художников (статья Л.А. Маркиной «"Мечта о солнце": Сицилия глазами русских художников XVIII -первой половины XIX вв.»); вдохновляет лиру поэтов (статьи Т.А. Быстровой «"Долго жила и навек люблю!": Марина Цветаева и Сицилия», И.А. Ревякиной «"В дни скорби мы были нежнее...": Иван Бунин на Сицилии», К.Ю. Шиманской «"Стихийных сил не превозмочь": Сицилийские мотивы у Александра Блока», публикации С. Гардзонио «"Сицилия! -Другой нам не найти!": Стихи поэтов-эмигрантов» и Н.В. Котрелева «"Серебряный век" в Мессине. Заметки и дневники», куда включены «Дневник путешествия по Италии» Д. Ивановой, «Волшебная страна Italia» Вяч. Иванова, «На берегу Ионического моря» З. Гиппиус).
Первые контакты между Древней Русью и Сицилией, согласно Н. М. Карамзину и В.О. Ключевскому, проявились еще в 964 г., когда князь Святослав в соответствии с союзническими обязательствами направил свою дружину сражаться в составе византийской армии на Сицилии.
242
Спустя семь веков Петр I отправил в Италию своих первых дипломатических посланников - Б. Шереметьева и П. Толстого.
Знаковым событием прошлого явилось решение Екатерины II уделять должное внимание геополитической роли Сицилии в Средиземноморье.
Между Россией и Сицилией установились прочные связи: торговля, навигация, путешествия.
«Пик путешествий деятелей русской культуры по Италии пришелся на 18901910-е годы. Образ прекрасной южной страны, сокровищницы бесчисленных ценностей культуры и искусства, на фоне мрачной русской действительности оказался весьма притягателен для Серебряного века. Результатом путешествий писателей в Италию, как правило, являлось опубликование книги, суммирующей "итальянский опыт" ее автора. Это могло быть описание страны и своих впечатлений на основе дневниковых записей (Розанов, Белый, Волошин); анализ произведений искусства (Перцов, Муратов); стихотворный цикл (Брюсов, Блок, Гумилёв); философские размышления (Розанов, Бердяев); или же художественное произведение (Мережковский)», - отмечает Т.А. Быстрова. Она обращается к любопытному факту. Восстановленные по документальным источникам даты пребывания Цветаевой в Италии - с первого по двадцать пятое (возможно, двадцать шестое) апреля 1912 г. Получается не более двадцати шести дней. Но фраза Цветаевой: «Только очень хочется в Сицилию. (Долго жила и навек люблю!)»1, - как будто бы отсылает к более продолжительному периоду. Почему же Цветаева написала, что «долго» жила в Сицилии, и в связи с чем «навек полюбила» этот остров?
Большинство русских приезжало в Италию, чтобы найти источник вдохновения в живописи Возрождения, увидеть собственными глазами те места, где жили и творили великие мастера. Одним из этапов подготовки к путешествию было шту-
дирование карт и изучение книг об этой стране, важнейшей из которых стало «Итальянское путешествие» Гёте (1817): «Нередко прочтение этой книги оказывалось для будущего "паломника искусства" толчком для путешествия в Италию» (с. 312). Так, например, это было для М. Волошина, А. Белого. Несмотря на то что Гёте всегда был культовой фигурой для М. Цветаевой и его фраза о том, что только побывав в Сицилии можно понять Италию, не могла пройти мимо ее внимания, цель ее путешествия носила сугубо частный характер. В свадебном путешествии Цветаевой, предпринятом в 1912 г., Италия «как "колыбель сокровищ цивилизации" и Сицилия как "остров Эмпедок-ла" ее совершенно не интересовали... а "мифологизация Сицилии" началась лишь двадцать лет спустя» (с. 315). В очерке «Пленный дух» Цветаева связывает свое путешествие с именем Аси Тургеневой: «Мое свадебное путешествие, год спустя [после поездки в Сицилию Тургеневой. -Т. Б.], было только хождение по ее - Аси, Кати, Психеи - следам»2. На Сицилии Цветаева и С. Эфрон посетили Палермо, Монреале, Катанию и Сиракузы. Однако за время свадебного путешествия Цветаева не написала ни одного стихотворения, все ее записи об Италии - воспоминания, нашедшие отражение в записных книжках, письмах и прозаических очерках. Ее обращение к сицилийским сюжетам связано с весьма конкретными событиями: «Записи 1914 г. относятся к периоду проживания в Феодосии, пейзажи которой напоминают о Сицилии; записи 1923 г. появляются после встречи с Андреем Белым в Берлине; очерк 1934 г. "Пленный дух", где снова возникают образы Сицилии, написан после получения известия о смерти Андрея Белого. Другие упоминания Сицилии носят у Цветаевой единичный, отрывочный характер» (с. 319). Таким образом, Сицилия становится для нее мифом и переходит из разряда биографи-
ческих фактов в систему творческих образов, что подтверждает следующая запись: «Думаю, что из всего, что на свете видела и не видела, я больше всего люблю Сицилию потому, что воздух в ней - из сна. Странно: Сицилию я помню тускло-радужной... знаю (памятью), что в ней все криком кричит, вижу (когда захочу) бок скалы, ощеренный кактусами, беспощадное небо, того гиганта без имени под которым снималась: крайность природы, природу в непрерывном состоянии фабулы, сплошной исключительный случай, а скажут при мне Сицилия - душевное состояние, тусклота, чайный налет, сонный налет, сон. Запомнила, очевидно, ее случайный день и час, совпавший с моим вечным.»3. Сицилия Цветаевой - место «недолгого счастья, безоблачной молодости, и в то же время своеобразные врата в мир вечного и потустороннего» (с. 325).
В период между революциями 1905 и 1917 гг., большую популярность в России приобретают два противоположных философских течения: одно, рациональное, вдохновленное теорией эволюции и верой в прогресс, другое - иррациональное, стихийное и неподвластное разуму, которое живет в ожидании апокалипсиса: «Оба в равной степени повлияли на литературные процессы начала века» (с. 281). К.Ю. Шиманская в статье «"Стихийных сил не превозмочь": Сицилийские мотивы у Александра Блока» отмечает, что землетрясение, произошедшее в Калабрии и на западном побережье о. Сицилия 15(28) декабря 1908 г., отозвалось глубоким сочувствием в журналах и газетах всего мира, не оставило равнодушными русских поэтов и писателей: «Чувство обреченности, ожидание трагедии и предчувствие "конца времен" наполняли умы и сердца людей. Судьба города Мессина, разрушенного и погребенного под завалами, казалось, была предвестием приближающейся мировой катастрофы» (с. 281). Спустя два дня после начала землетрясения (30 де-
243
кабря 1908 г.) А. Блок произносит речь «Стихия и культура» в Религиозно-философском обществе в Санкт-Петербурге. Поэт размышляет о грани, разделяющей народ и интеллигенцию, говорит о бренности старого мира и о предчувствии его грядущего провала, приходит к заключению, что неукротимая сила природы несет смерть цивилизации, считающей себя непобедимой: «Я думаю, что в сердцах людей последних поколений залегло неотступное чувство катастрофы»4.
Вместе с другими русскими поэтами и писателями Блок принял участие в создании благотворительного сборника «Италии: Литературный сборник в пользу пострадавших от землетрясения в Мессине»5, а в мае-июне 1909 г. отправился с женой Л. Д. Менделеевой в путешествие по Венеции, Флоренции, Равенне, Перудже и Сиене: «Вживаясь в свидетельства истории и культуры Италии, осматривая памятники античной цивилизации, поэт все больше и больше укреплялся в убеждении, что человечество стоит на закате» (с. 284).
Предвестниками грядущих изменений в России предстают природные катаклизмы в стихотворении «Скифы» (1918): «Века, века ваш старый горн ковал / И заглушал грома лавины, / И дикой сказкой стал для вас провал / И Лиссабона, и Мессины! / Вы сотни лет глядели на Восток, / Копя и плавя наши перлы, / И вы, глумясь, считали только срок, / Когда наставить пушек жерла! / Вот - срок на-стал...»6.
И. А. Бунин впервые посетил Сицилию в 1909 г. В письме литератору А.Е. Грузинскому он сообщал, что вместе с женой В.Н. Муромцевой-Буниной провел дней восемь на Капри, «но захотелось побольше солнца, зноя - и вот очутились мы в Сицилии. Знаменательно, наконец, и то, что прибыл я сюда в тот же день, что и Гёте в позапрошлом столетии»7. И.А. Ре-вякина в статье «"В дни скорби мы были нежнее...": Иван Бунин на Сицилии» акцентирует внимание на последней детали,
244
поясняя, что дневниковые записи Гёте из книги «Путешествие в Италию»8 о прибытии в Палермо начинаются с даты 2 апреля 1787 г. Это важно для Бунина. Он любил «перемену мест» и часто брал с собой книги. Отправляясь на Сицилию, писатель не случайно выбрал себе «в собеседники» Гёте с его знаменитыми описаниями путешествий по Италии. Путешествие Бунина стало живым источником познания истории древних цивилизаций, его творческое воображение обогащалось драгоценными образами культуры разных эпох. Через несколько месяцев после сицилийского странствия в стихотворении от начала августа 1909 г. Бунин выразит это так: «. я обречен / Познать тоску всех стран и всех времен» (с. 292).
Эту мысль - о памяти и связи «всех стран» с глубин времен - И. А. Ревякина считает лейтмотивом философского миросозерцания Бунина. Яркое выражение эта идея получила в лирической поэме «Венеция», написанной в 1913 г., и особенно в сонете «В горах» (1916), первоначально названном «В Апеннинах»: «Я говорю себе, почуяв темный след / Того, что пращур мой воспринял в древнем детстве: / - Нет в мире разных душ и времени в нем нет!»9. «Можно предполагать с большой долей очевидности, что эта, одна из самых важных поэтических деклараций Бунина, имеет внутреннюю связь с теми творческими импульсами, которые он получил через знакомство с культурой Сицилии» (с. 296), - подчеркивает автор статьи.
7 апреля 1909 г. Бунины посетили Мессину. О пребывании в разрушенном городе Муромцева писала: «Оттуда [из Сиракуз. - И. Р.] поехали в Мессину, где испытали настоящий ужас от того, что сделало землетрясение. Особенно поразила меня уцелевшая стена с портретами, - какой-то домашний уют среди щебня»10, «. среди развалин мы увидели высокую широкоплечую седую старуху. Она стояла и, воздев к небу руки и угрожая кому-то сжатыми кулаками, громко проклинала. Это продолжалось долго. Когда мы воз-
вращались на пароход, она все еще что-то выкрикивала»11. Откликом Бунина на трагедию стало стихотворение «В Мессин-ском проливе» с датой 15 апреля, позднее названное «После Мессинского землетрясения», в котором «всего восемь строк, исполненных щемящего лиризма и, как кажется, подлинной реальности увиденного:
На темном рейде струнный лад, Огни и песни в Катанее... В дни скорби любим мы нежнее, Канцоны сладостней звучат. И величаво-одинок На звездном небе конус Этны, Где тает бледный, чуть заметный, Чуть розовеющий венок.
Конечно, это не простая пейзажно-городская зарисовка. В ней "спрятан" глубокий смысл тревожных, но и мужественных переживаний» (с. 299).
Стихи поэтов-эмигрантов В. Сумбато-ва (1893-1977) («В Сицилии»), Г. Эристо-ва (1902-1977) («Палермо», «Сегеста (Сицилия)», «По дороге в Сиракузы (Сицилия)», «Таормина (Сицилия)»), А. Гейнцельмана (1879-1953) («Сиракузы», «Сад Гесперид», «Скала») вошли в рубрику «Чужбина, она же новая родина».
Сборник дополнен богатым иллюстративным материалом, библиографическими выкладками, сведениями об авторах.
К.А. Жулькова, кандидат филологических наук, научный сотрудник ИНИОН РАН
Примечания
Цветаева М.И. Собр. соч.: В 7 т. - М., 1994-1995. - Т. 6. - С. 549.
Цветаева М.И. Собр. соч.: В 7 т. - М., 1994-1995. - Т.4. - С. 233.
Цветаева М.И. Неизданное: Сводные тетради. - М., 1997. - С. 116.
Блок А. Стихия и культура // Собр. соч.: В 6 т. - Л., 1982. - Т. 4. - С. 115.
Италии: Литературный сборник в пользу пострадавших от землетрясения в Мессине. - СПб.,
1909.
Блок А. Скифы // Блок А.А. Собр. соч.: В 8 т. - М.; Л., 1960. - Т. 3. - С. 630. Бунин И.А. Письма 1905-1919 гг. / Под общ. ред. Михайлова О.Н. - М., 2007. - С. 107. Гёте И. В. Путешествие в Италию / Пер. Шидловской З.В. // Гёте И. В. Собр. соч. Гёте в переводе русских писателей / Под ред. Вейнберга П.: В 8 т.- Антикв. изд. - СПб., 1892-1894. -Т. 6. - 1893. - С. 140-142. Цит. по: Русская Сицилия. - М., 2013. - С. 296.
Муромцева-Бунина В.Н. Жизнь Бунина, 1870-1906: Беседы с памятью. - М., 1989. - С. 108. Там же. - С. 438.
10
11
245
