CC BY
169
СИСТЕМНАЯ ТЕОРИЯ В СОЦИОЛОГИИ ОРГАНИЗАЦИИ И КОНЦЕПЦИЯ М. ВЕБЕРА Д.В. Катаев
В статье рассматривается критика основных категорий рациональной организации Макса Вебера представителями макросоциологического системного подхода. Анализируется интерпретация и дальнейшее развитие категорий «целерациональное действие» и «социальное отношение господства» как канала коммуникации в организациях.
Ключевые слова: системная теория, целерациональное действие, социальное отношение, господство.
Основной акцент в современных теоретических исследованиях в социологии организации делается на выяснение взаимосвязи теорий действия и системных теорий в свете таких аспектов, как процессы в организациях, окружение организаций и изменение в организациях. Теоретическое наследие М. Вебера может внести вклад в решение данной проблематики. Главной проблемой при этом является сведение микро- и макросоциологиче-сих уровней социологии организации и управления в единую теорию.
На микроуровне теории действия определяют организацию как вид констелляции индивидуальных акторов - ее членов. Такая констелляция образует корпоративного актора и обладает большей или меньшей коллективной способностью действия. Теории действия, таким образом, исходят из того, что мотивы, интересы, намерения и действия индивидов являются отправной точкой анализа организаций.
Системные концепции на макроуровне, наоборот, рассматривают цели и интересы организаций независимо от интересов и мотивов действий их членов. Организации в этих концепциях рассматриваются как самодостаточные единицы исследования, важнейшую роль при этом играют аспекты окружения организаций.
М. Вебер при анализе организаций исходит из категории социального действия, которая на более высоком уровне координации действия преломляется в категориях социального отношения, социального порядка и организации. Организация является закрытым социальным отношением, в котором действующие индивиды ориентируются на легитимный порядок, гарантируемый руководителем и аппаратом управления. Интеракция в организации осуществляется через
господство, т. е. через средство коммуникации, состоящее из структуры приказа и подчинения. Стабильность структуры организации гарантирована верой членов организации в легитимность существующего порядка. Вид легитимности определяет тип организации.
В связи с этим критика системной теории веберовской концепции направлена на два понятийных аспекта его модели: а) на категорию целе-рационального действия в организации и б) структуру приказа и подчинения как единственного канала коммуникации в организации.
Немецкий основоположник концепции социальных систем Никлас Луман был одним из первых социологов, который критически рассмотрел основные положения веберовской теории организации и управления с позиции системной теории [1].
Н. Луман определяет организацию как аутопойетическую (от греч. аи1юро1е818 - самостоятельное действие) систему, т. е. само-воспроизводящую, самореферентную систему элементов. Элементами социальной системы являются коммуникации, а не действия индивидов. Характерным типом коммуникации для организаций являются решения [2]. Организации представляют собой системы, в которых происходит производство и воспроизводство коммуникаций в виде решений: «человек не может коммуницировать, только коммуникация может коммуницировать» [3]. Письменные акты существуют в виде решений. Социолог в качестве аргумента приводит проблемную ситуацию: «Смогу я остаться членом организации, если открыто отклоню определенное предписание?». Организации, таким образом, как системы сталкиваются с двумя основополагающими проблемами, связанными с формальными и неформальными
аспектами организационной практики: социальной и системной интеграции [4].
Социальная интеграция в организации, с одной стороны, затрагивает проблему обособления формальной структуры организации по отношению к ее членам, что ведет к игнорированию их интересов. С другой стороны, ослабление формализации отношений может привести к тому, что отдельные группы в организациях и их члены могут использовать организации в своих целях. В первом случае происходит усиление коллективной способности действия, во втором, наоборот, ослабление. Основной проблемой социальной интеграции в организации является, следовательно, сочетание формализованных ожиданий организации (ее целей) и интересов ее членов.
Системная интеграция затрагивает проблему функциональной эффективности формальной структуры организации во взаимосвязи с внешним окружением. Чем сложнее и динамичнее внешнее окружение, тем эффективнее оказываются модели неформальных организаций, чем стабильнее и определеннее окружающая организацию среда, тем более эффективными проявляют себя организации с высоким уровнем формализации отношений [5].
Таким образом, рассмотрение организации как системы связей и отношений, состоящей из подсистем решений как каналов коммуникаций, предполагает рассмотрение двух проблемных вопросов: во-первых, социальной интеграции формализованных ожиданий, направленных на достижение целей и интересов членов организации, во-вторых, системной интеграции формальной структуры с внешним окружением.
В данной связи веберовская модель рациональной организации управления подверглась критике с позиции системной теории.
Во-первых, логическая цепочка «действие - социальное действие - социальное отношение - организация - управление» предполагает, что в рациональной организации все действующие будут действовать сугубо рационально. Рациональность, в понимании М. Вебера, означает соответствие целей средствам. Н. Луман опровергает такое положение, поскольку считает, что рациональность организации как системы далеко не всегда означает, что члены организации дей-
ствуют рационально. Рациональность на уровне системы и рациональность на уровне действия это не одно и то же, т. к. члены организации как личности относятся также к ее окружению и имеют собственные цели, интересы и мотивы [1, 8. 37, 50].
Во-вторых, подверглась критике модель приказа как средство коммуникации и достижения целей в организации. Руководство организации в веберовской модели намечает цели, которые через указания и предписания реализуются по вертикальной линии иерархии сверху вниз. Рациональная модель такой организации имеет форму распределения компетенций для отдачи и исполнения приказаний. Основные компоненты такой организации следующие: назначение служащих
«сверху», отделение службы от личной сферы, ведомственная безличность (институциональное разделение ролей), профессиональное обучение, ориентация на правила и т. д. [7].
Критика системной теории в данной связи направлена не столько на структурные принципы такой организации, сколько на положение о том, что приказ и иерархия выступают единственными средствами и каналами коммуникации в организациях.
В современных теоретических и эмпирических работах по социологии организации [8] также подчеркивается роль доверия и справедливости в системах регулирования и контроля между людьми и организациями. Это касается стратегических альянсов между организациями, отношений между руководителями и исполнителями и эффективной работы групп в организациях.
Как уже отмечалось выше, рациональность организации и действия в веберовской концепции организации основывается на схеме «цель - средство». Помимо того, что цели и средства организаций и индивидов могут быть различными, в ходе эмпирических исследований [9] было установлено, что не все цели организации предполагают выбор правильных или единственно правильных средств.
Исходя из этого, возможны противоречия в ориентации действий индивидов, т. к. цели и средства в организации строго не детерминированы. Среди таких противоречий следует отметить внутренние конфликты, споры между подразделениями и т. д. Характерен в этом отношении исследованный Ро-
бертом Мертоном и ставший уже классикой феномен «смещения целей» в бюрократиях.
Организация может иметь в своей структуре противоречивые цели, которые координируются вышестоящей инстанцией, например, противоречивые системные цели обучения и исследований в университетах, которые оставляют ученым определенную свободу для академической деятельности.
Для рационального функционирования организации необязательно согласие членов организации с ее целями, поскольку мотивация действий индивидов и целеполагание в организации часто различаются. Следовательно, цели организации могут изменяться и модифицироваться, при этом, как считает Питер Блау [10], идентичность и целостность организации сохраняются.
Поэтому «достижение целей еще не гарантирует сохранение организованной системы» [1, 8. 41]. Сохранение системы и достижение целей следует рассматривать как самостоятельные проблемы.
Из вышерассмотренной критики целера-циональности следует, что понятия цели и средства, на которые ориентируется действие в рациональной модели организации М. Вебера, не являются константными, а представляют собой переменные, которые могут изменяться, противоречить и замещать друг друга. В этом отношении следует отметить, что критика представителей системной теории не учитывает ряд важных аспектов творчества М. Вебера: во-первых, рациональность в веберовском понимании означает соответствие средств целям, если действующие члены организации ориентируют свои действия на установленные в организации нормы и правила и при условии, что члены организации профессионально компетентны. При этом добавляется еще одно условие -соблюдение норм должно находиться под контролем юристов.
Также подверглась критике категория господства как форма проявления и функционирования управления в организации, состоящая из структуры приказа и подчинения. В концепции рациональной организации М. Вебера цели организации, которые реализуются через каналы приказа и иерархии, намечает носитель властных полномочий или руководитель. Эти типы коммуникации, как
показали исследования организаций, являются не единственными.
Модель приказа предполагает рациональность действия одного участника (основателя, предпринимателя, субъекта властных отношений) в организации. Действие в организации, как отмечает Н. Луман, на самом деле является действием всех членов организации, будь оно рациональным или иррациональным [1, S. 41].
Приказ не всегда является эффективной формой коммуникации в условиях возрастающей специализации знания в организациях (конфликт администраторов и специалистов). Подчиненные в организации нередко оказываются более компетентными, чем руководители, что может привести к феномену «уклонения от производительности членов организации» (shirking) [4, S. 37]. Меры для устранения такого эффекта применительно к формальным организациям были разработаны в рамках подхода «руководитель - действующий» (principal - agent) [11].
Согласно этим теориям «исполнители» -члены организации - должны производить определенную работу, за которую вознаграждаются денежным окладом. Исполнитель имеет тенденцию к «уклонению от производительности». Это проявляется прежде всего в стремлении минимизировать собственные затраты, т. е. в упрощении поставленной задачи для достижения результатов, что может привести, в свою очередь, к снижению качества или применению недозволенных средств, например, к фальсификации данных научным исследователем с целью успешного завершения проекта.
Как считают социологи, существуют три причины возможности уклонения от производительности. Во-первых, руководитель сталкивается с проблемой количественного контроля над многочисленными членами организации. Поэтому он вынужден ограничиваться выборочной проверкой результатов, что открывает возможности уклонения от контроля для сотрудников. Во-вторых, нередко руководитель сталкивается с проблемой качественной оценки результатов, в случае если он не обладает достаточной компетенцией. Это открывает для подчиненных возможности для «халтуры» и некачественной работы, когда желаемые результаты для руководителей выдаются как действительные
под прикрытием завесы «экспертного знания». В-третьих, руководитель сталкивается с проблемой «уклонения от производительности», если у него в наличии недостаточно негативных санкций для подчиненных. Например, он не может уволить сотрудника, т. к. нет адекватной квалифицированной замены, или же если сотрудник находится под защитой закона об увольнении (например, чиновники). В условиях возрастающей специализации труда в организациях модель приказа, таким образом, не всегда оказывается наиболее эффективным средством коммуникации и контроля.
В вертикальной структуре иерархии приказа социологи организаций также обнаружили несоответствия. Организация и ее члены функционируют непосредственно во взаимодействии с внешним окружением. Это приводит к функциональной дифференциации по вертикали и кооперации по горизонтали [1, 8. 41]. Руководитель в данном случае выступает как помощник при решении особенно сложных случаев, конфликтов. Как следствие, происходит смещение инициативы «сверху» «вниз». Коммуникация в организации осуществляется не в форме приказа, а в форме сообщений и докладов подчиненных начальству.
К дальнейшим аспектам такого развития следует отнести расхождение реальной компетенции приказа и эффективного влияния на принятие решений, т. е. формальная иерархия не отображает действительной структуры власти в организации. То же самое относится и к приказу как типу коммуникации, т. к. он не затрагивает важнейших аспектов мотивации и согласия: «Приказ... как структурная категория является слишком простой, чтобы объяснить сложные условия сохранения и рационализации социальной системы» [1, 8. 46]. Как резюмирует Н. Луман, главное отличие системного подхода и концепции М. Вебера заключается в игнорировании им понятия «открытого к окружению системы».
Следует отметить, что М. Вебер изначально отвергал функциональные и системно-теоретические подходы, поскольку они несовместимы с понимающей социологией, идеально-типическим методом, категориями социального действия и социального отношения [7, 8. 6-8]. Понятия системы и цели, которые образуют основу для всевозможных
классификаций организаций, не играли в веберовской терминологии значительной роли. Организация в его концепции является закрытым социальным отношением, проблематика которого заключается в гарантии и сохранении легитимного порядка, т. е. в институционализации ролевых ожиданий.
В системном подходе единицами анализа являются организации и их окружение; М. Вебер исследует организации в контексте социально-политического порядка общества. Следовательно, в системном подходе окружение рассматривается «для» организации, а у М. Вебера организации находятся «в» окружении (например, исследование взаимосвязи типов и форм господства и соответствующих аппаратов управления). Акценты в исследованиях являются, следовательно, прямо противоположными.
Системная теория только выигрывает, как это доказывает в своем исследовании А. Насехи, если организации будут исследоваться во взаимосвязи с обществом и общественными процессами [12]. Веберовские исследования рационализации общества и его институтов, его типология структурных типов и форм господства может в данном случае быть одним из ключей к решению проблем антиисторичности и аполитичности системной теории.
1. Luhmann N. Zweck-Herrschaft-System. Grund-begriffe und Pramissen Max Webers // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. Koln; Berlin, 1971. S. 36-55.
2. Луман Н. Власть. М., 2001.
3. Luhmann N. Funktionen und Folgen formaler Organisation. Berlin, 1994. S. 30.
4. Schimank U. Organisationen: Akteur-konstel-lationen - korporative Akteure - Sozialsysteme // J. Allmendinger, T. Hinz (Hrsg.) Organisationsso-ziologie. Wiesbaden, 2002. S. 52.
5. Burns T. und Stalker G.M. // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. Koln; Berlin, 1971. S. 147-154.
6. Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft: GrundriB der verstehenden Soziologie. Tubingen, 1980. S. 126-128.
7. Allmendinger J., Hinz T. (Hrsg.) Organisations-soziologie. Wiesbaden, 2002.
8. March J.G., Schulz M., Zhou X. The Dynamics of Rules: Change in Written Organizational Codes. Stanford, 2000. P. 48, 155.
41Q
9. Blau P. // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. Koln; Berlin, 1971. S. 31Q-324.
1Q. Ebers M., Gotsch W. Institutionenokonomische Theorien der Organisation // A. Kieser (Hrsg.). Organisationstheorien. Stuttgart; Berlin; Koln, 1993. S. 193-242.
11. Nassehi A. Die Organisationen der Gesellschaft. Skizze einer Organisationssoziologie in gesell-schaftstheoretischer Absicht // Allmendinger J., T. Hinz (Hrsg.) Organisationssoziologie. Wiesbaden, 2QQ2. S. 443-442.
Поступила в редакцию 14.03.2008 г.
Kataev D.V. System theory in organization sociology and M. Weber’s conception. The article deals with the criticism of basic categories of M. Weber’s rational organization of representatives of the macrosociological system approach. Interpretation and the further development of categories «purposeful-rational action» and «social relation of authority» as a unique channel of the communications in the organizations are analyzed.
Key words: system theory, purposeful-rational action, social relation, supremacy.
ИНТЕГРАТИВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В СОЦИАЛЬНОМ ПОЗНАНИИ О.И. Ключко
Статья посвящена изучению современных тенденций социального познания, которые автор обозначает как интегративные. Среди них важнейшими, с точки зрения автора, являются междисциплинарность, гетерогенность, толерантность, критическая рефлексия.
Ключевые слова: социальное познание, парадигмальный кризис, междисциплинарность, гетерогенность, толерантность, холизм.
Актуальность изучения современного состояния социального познания представляется существенной в связи с непрерывной трансформацией научного, мировоззренческого, культурного и образовательного опыта. Философия и социология науки обнаружили важные компоненты научного знания, содержательно связанные с социумом и культурой, это были понятия парадигмы, темы, стиля мышления, неявного знания, традиции. Известно, что термин «парадигма» фиксирует не только общие принципы, правила и образцы научного исследования, но и социальную составляющую - признание в профессиональном сообществе определенного кодекса, который характерен для конкретной парадигмы [1]. Однако термин подчеркивает самодостаточность и даже обособленность исследования в рамках конкретной парадигмы, что в современной исследовательской практике бывает крайне редко. Кризис социального познания, обозначаемый как «парадигмальный» и зафиксированный еще в начале 1990-х [2], постепенно преодолевается через ряд тенденций, которые нам представляется возможным охарактеризовать как интегративные.
В последние десятилетия происходит существенное расширение предметного поля социально-философских исследований, и прежде всего, за счет пересмотра убеждения, что научное знание является лучшим способом исследования вообще. Расширение предмета идет одновременно с обновлением и обогащением методологического арсенала социального познания: анализ и аргументация начинают включать переосмысленные результаты и методы социальных, гуманитарных и культурологических дисциплин. Междисциплинарность как характерная черта современного социального познания проявляется уже не только в форме идейных и методологических заимствований из других наук, но и как методологическая рефлексия, проблематизирующая и предмет, и метод, и конкретные темы, выходящие за границы одной дисциплины. При этом философия начинает не просто усваивать представления, заимствованные из иных научных дисциплин, но включаться в методологические дискуссии по поводу понятий и проблем. Так, мы видим тотальное заимствование из лингвистики таких понятий, как «текст», «дискурс», «контекст» и целый ряд других, которые в данный момент уже стали общенауч-
