CC BY
118
ред анархией с одной стороны, карой суверена с другой) и силовом принуждении. В этом Гоббс солидарен со своими предшественниками, подчеркивающими репрессивный характер государства. Более того, существование государства вне насильственной власти невозможно.
Абсолютная монархия, по Г оббсу, является идеальной формой правления. Как уже отмечалось ранее, с централизацией политической и военной власти влияние получают именно механицистские теории. Убежденный роялист Гоббс создал модель государства, соответствующую интересам абсолютистской идеологии: государство как идеально контролируемая машина, состоящая из человеческих деталей. Функциональность, слаженность и тотальная проницаемость абсолютистского государства получили в «Левиафане» теоретическое обоснование, в то время как модель государства-машины продолжала активно внедряться на европейском континенте Нового Времени. Таким образом, в труде Гоббса зафиксированы тенденции дальнейшего развития государственной власти в Европе.
Примечания
1 Бодрийяр, Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийяр. - М. : Добросвет, 2000. - С. 113.
2 Там же. С. 115.
3 Эта идея - центральная в его масштабном труде «Миф о машине». Подробнее о корреляции процессов централизации власти и распространения механицизма см. в изд.: Mumford, Lewis. The myth of the machine : the pentagon of power / Lewis Mum-ford. - N.-Y. : Harcourt Brace Jovanovich, 1970.
4 Неслучайно в научном дискурсе культура Нового Времени зачастую именуется «проектной культурой».
5 Идея знания как источника власти имеет корни в средневековой оккультной традиции (алхимия, герметизм и т. д.), сформированная в Новое Время европейская наука унаследовала и популяризовала данное представление. Научное обоснование взаимосвязи власти и научного знания было осуществлено в работах Б. Рассела, Л. Мэм-форда и М. Фуко.
6 Шмидт, К. Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса / К. Шмидт. - М. : Владимир Даль, 2006. - С. 154.
7 Там же. С. 174.
8 Гоббс, Т. Сочинения : в 2 т. Т. 2. - М. : Мысль, 1991. - С. 6.
9 Там же. С. 133.
Д. В. Катаев
КАТЕГОРИАЛЬНО-ПОНЯТИЙНЫЙ АППАРАТ СОЦИОЛОГИИ МАКСА ВЕБЕРА В ТЕОРИЯХ ОРГАНИЗАЦИИ И УПРАВЛЕНИЯ
В статье рассматривается критика и дальнейшее развитие основных категорий рациональной организации Макса Вебера представителями структурнофункционального и системного подходов. Анализируется интерпретация и применение теоретико-методологических основ веберовской парадигмы в теоретических и эмпирических исследованиях в социологии организации.
Ключевые слова: социальные отношения, социальный порядок, социальная организация.
М. Вебер при анализе организаций исходит из категории социального действия, которое на более высоком уровне координации действия преломляется в категориях социального отношения, социального порядка и организации. Организация является закрытым социальным отношением, в котором действующие индивиды ориентируются на легитимный порядок, гарантируемый руководителем и аппаратом управления. Интеракция в организации осуществляется через господство, т. е. через средство коммуникации, состоящее из структуры приказа и подчинения. Стабильность структуры организации гарантирована верой членов организации в легитимность существующего порядка. Вид легитимности определяет тип организации.
Основной акцент в современных теоретических исследованиях в социологии организации делается на выяснение взаимосвязи теорий действия и системных теорий в свете таких аспектов, как процессы в организациях, окружение организаций и изменение в организациях. Теоретическое наследие М. Вебера может внести вклад в решение данных проблем. Главной проблемой при этом является сведение микро- и макросоциологичесих уровней социологии организации и управления в единую теорию.
На микроуровне теории действия определяют организацию как вид констелляции индивидуальных акторов - её членов. Такая констелляция образует корпоративного актора и обладает большей или меньшей коллективной способностью действия. Теории действия, таким образом, исходят из того, что мотивы, интересы, намерения и действия индивидов являются отправной точкой анализа организаций.
Системные концепции на макроуровне, наоборот, рассматривают цели и интересы организаций независимо от интересов и мотивов действий их членов. Организации в этих концепциях рассматриваются как самодостаточные единицы исследования, важнейшую роль при этом играют аспекты окружения организаций.
В связи с этим критика системной теории веберовской концепции направлена на два понятийных аспекта его модели: а) на категорию целе-рационального действия в организации и б) структуру приказа и подчинения как единственного канала коммуникации в организации.
Немецкий основоположник концепции социальных систем Никлас Луман был одним из первых социологов, который критически рассмотрел основные положения веберовской теории организации и управления с позиции системной теории1.
Н.Луман определяет организацию как автопойетическую (от греч. аи1»ро1е818 самостоятельное действие) систему, т. е. само воспроизводящую, самореференци-альную систему элементов. Элементами социальной системы являются коммуникации, а не действия индивидов. Характерным типом коммуникации для организаций являются решения2. Организации представляют собой системы, в которых происходит производство и воспроизводство коммуникаций в виде решений: «человек не может коммуницировать, только коммуникация может коммуницировать»3. Письменные акты в виде решений, а не действующие индивиды, производят акты. Социолог в качестве аргумента приводит проблемную ситуацию: «Смогу я остаться членом организации, если открыто отклоню определённое предписание?». Организации, таким образом, как системы сталкиваются с двумя основополагающими проблемами, связанными с формальными и неформальными аспектами организационной практики: социальной и системной интеграции .
Социальная интеграция в организации, с одной стороны, затрагивает проблему
обособления формальной структуры организации по отношению к её членам, что ведёт к игнорированию их интересов. С другой стороны, ослабление формализации отношений может привести к тому, что отдельные группы в организациях и их члены могут использовать организации в своих целях. В первом случае происходит усиление коллективной способности действия, во втором наоборот ослабление. Основной проблемой социальной интеграции в организации является, следовательно, сочетание формализованных ожиданий организации (её целей) и интересов её членов.
Системная интеграция затрагивает проблему функциональной эффективности формальной структуры организации во взаимосвязи с внешним окружением. Чем сложнее и динамичнее внешнее окружение, тем эффективнее оказываются модели неформальных организаций, чем стабильнее и определённее окружающая организацию среда, тем более эффективными проявляют себя организации с высоким уровнем формализации отношений5.
Таким образом, рассмотрение организации как системы связей и отношений, состоящей из подсистем решений как каналов коммуникаций, предполагает рассмотрение двух проблемных вопросов: во-первых, социальной интеграции формализованных ожиданий направленных на достижение целей и интересов членов организации, во-вторых, системной интеграции формальной структуры с внешним окружением.
В данной связи веберовская модель рациональной организации управления подверглась критики с позиции системной теории в двойном аспекте.
Во-первых, логическая цепочка «действие - социальное действие - социальное отношение - организация - управление» предполагает, что в рациональной организации все действующие будут действовать сугубо рационально. Рациональность в понимании М. Вебера означает соответствие целей средствам. Н. Луман опровергает такое положение, поскольку считает, что рациональность организации как системы, далеко не всегда означает, что члены организации действуют рационально. Рациональность на уровне системы и рациональность на уровне действия это не одно и тоже, так как члены организации как личности относятся также к её окружению и имеют собственные цели, интересы и мотивы6.
Во-вторых, подверглась критике модель приказа как средства коммуникации и достижения целей в организации. Руководство организации в веберовской модели намечает цели, которые через указания и предписания реализуются по вертикальной линии иерархии сверху вниз. Рациональная модель такой организации имеет форму распределения компетенций для отдачи и исполнения приказаний. Основные компоненты такой организации следующие: назначение служащих «сверху», отделение службы от личной сферы, ведомственная безличность (институциональное разделение ролей), профессиональное обучение, ориентация на правила и т. д.7.
Критика системной теории в данной связи направлена, не столько на структурные принципы такой организации, сколько на положение о том, что приказ и иерархия выступают единственными средствами и каналами коммуникации в организациях.
В современных теоретических и эмпирических работах по социологии органи-зации8 также подчёркиваемая роль доверия и справедливости в системах регулирования и контроля между людьми и организациями. Это касается стратегических альянсов между организациями, отношений между руководителями и исполнителями и эффективной работы групп в организациях.
Как уже отмечалось выше, рациональность организации и действия в веберов-
ской концепции организации основывается на схеме «цель - средство». Помимо того, что цели и средства организаций и индивидов могут быть различными, в ходе эмпирических исследований9 было установлено, что не все цели организации предполагают выбор правильных или единственно правильных средств.
Исходя из этого, возможны противоречия в ориентации действий индивидов, так как цели и средства в организации строго не детерминированы. Среди таких противоречий следует отметить внутренние конфликты, споры между подразделениями и т. д. характерен в этом отношении исследованный Робертом Мертоном и ставший уже классикой феномен «смещения целей» в бюрократиях.
Организация может иметь в своей структуре противоречивые цели, которые координируются вышестоящей инстанцией, например, противоречивые системные цели обучения и исследований в университетах, которые оставляют учёным определённую свободу для академической деятельности.
Для рационального функционирования организации необязательно согласие членов организации с её целями, поскольку мотивация действий индивидов и целе-полагание в организации часто различается. Следовательно, цели организации могут изменяться и модифицироваться, при этом, как считает Питер Блау10, идентичность и целостность организации сохраняется.
Поэтому «достижение целей ещё не гарантирует сохранение организованной системы»11. Сохранение системы и достижение целей следует рассматривать как самостоятельные проблемы.
Из вышерассмотренной критики целерациональности, следует, что понятия цели и средства, на которые ориентируется действие в рациональной модели организации М. Вебера, не является константными, а представляют собой переменные, которые могут изменяться, противоречить и замещать друг друга. В этом отношении следует отметить, что критика представителей системной теории не учитывает ряд важных аспектов творчества М. Вебера: во-первых, рациональность в веберовском понимании означает соответствие средств целям, если действующие члены организации ориентируют свои действия на установленные в организации нормы и правила и при условии, что члены организации профессионально компетентны. При этом добавляется еще одно условие - соблюдение норм должно находиться под контролем юристов.
Также подверглась критике категория господства как форма проявления и функционирования управления в организации, состоящая из структуры приказа и подчинения. В концепции рациональной организации М. Вебера цели организации, которые реализуются через каналы приказа и иерархии, намечает носитель властных полномочий или руководитель. Эти типы коммуникации, как показали исследования организаций, являются не единственными.
Модель приказа предполагает рациональность действия одного участника (основателя, предпринимателя, субъекта властных отношений) в организации. Действие в организации, как отмечает Н. Луман, на самом деле является действием всех членов организации, будь оно рациональным или иррациональным12.
Приказ не всегда является эффективной формой коммуникации в условиях возрастающей специализации знания в организациях (конфликт администраторов и специалистов). Подчинённые в организации нередко оказываются более компетентными, чем руководители, что может привести к феномену «уклонение от производительности членов организации» (shirking)13. Меры для устранения такого эффекта применительно к формальным организациям были разработаны в рамках подхода «руководитель - действующий» (principal-agent)14.
Согласно этим теориям «исполнители» - члены организации - должны производить определённую работу, за которую вознаграждаются денежным окладом. Исполнитель имеет тенденцию к «уклонению от производительности». Это проявляется прежде всего в стремлении минимизировать собственные затраты, т. е. в упрощении поставленной задачи для достижения результатов, что может привести в свою очередь к снижению качества, или применению недозволенных средств, например, к фальсификации данных научным исследователем с целью успешного завершения проекта.
Как считают социологи, существуют три причины возможности уклонения от производительности. Во-первых, руководитель сталкивается с проблемой количественного контроля над многочисленными членами организации. Поэтому он вынужден ограничиваться выборочной проверкой результатов, что открывает возможности уклонения от контроля для сотрудников. Во-вторых, не редко руководитель сталкивается с проблемой качественной оценки результатов, в случае если он не обладает достаточной компетенцией. Это открывает для подчиненных возможности для «халтуры» и не качественной работы, когда желаемые результаты для руководителей выдаются как действительные под прикрытием завесы «экспертного знания». В-третьих, руководитель сталкивается с проблемой «уклонения от производительности», если у него в наличии недостаточно негативных санкций для подчинённых. Например, он не может уволить сотрудника, так как нет адекватной, квалифицированной замены, или же если сотрудник находится под защитой закона об увольнении (например, чиновники). В условиях возрастающей специализации труда в организациях, модель приказа, таким образом, не всегда оказывается наиболее эффективным средством коммуникации и контроля.
В вертикальной структуре иерархии приказа социологи организаций также обнаружили несоответствия. Организация и её члены функционируют непосредственно во взаимодействии с внешним окружением. Это приводит к функциональной дифференциации по вертикали и кооперации по горизонтали15. Руководитель в данном случае выступает как помощник при решении особенно сложных случаев, конфликтов. Как следствие происходит смещение инициативы «сверху» «вниз». Коммуникация в организации осуществляется не в форме приказа, а в форме сообщений и докладов подчинённых начальству.
К дальнейшим аспектам такого развития следует отнести расхождение реальной компетенции приказа и эффективного влияния на принятие решений, т.е. формальная иерархия не отображает действительной структуры власти в организации. То же самое относится и к приказу как типу коммуникации, так как он не затрагивает важнейших аспектов мотивации и согласия: «Приказ ... как структурная категория является слишком простой, чтобы объяснить сложные условия сохранения и рационализации социальной системы»16. Как резюмирует Н. Луман, главное отличие системного подхода и концепции М. Вебера, заключается в игнорировании им понятия «Открытого к окружению системы».
Следует отметить, что М. Вебер изначально отвергал функциональные и системно - теоретические подходы, поскольку они несовместимы с понимающей социологией, идеально - типическим методом, категориями социального действия и социального отношения17. Понятия системы и цели, которые образуют основу для всевозможных классификаций организаций, не играли в веберовской терминологии значительной роли. Организация в его концепции является закрытым социальным отношением, проблематика которого заключается в гарантии и сохранении легитимного порядка, т. е. в институционализации ролевых ожиданий.
В системном подходе единицами анализа являются организации и их окружение; М. Вебер исследует организации в контексте социально-политического порядка общества. Следовательно, в системном подходе окружение рассматривается «для» организации, а у М. Вебера организации находятся «в» окружении (например, исследование взаимосвязи типов и форм господства и соответствующих аппаратов управления). Акценты в исследованиях являются, следовательно, прямо противоположными.
Системная теория только выигрывает, как это доказывает в своем исследовании А. Насехи, если организации будут исследоваться во взаимосвязи с обществом и общественными процессами. Веберовские исследования рационализации общества и его институтов, его типология структурных типов и форм господства может в данном случае быть одним из ключей к решению проблем антиисторичности и аполитичности системной теории.
Примечания
1 См.: Luhmann, N. Zweck-Herrschaft-System : Grundbegriffe und pramissen Max Webers / N. Luhmann // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. - Koln ; Berlin, 1971.
- Р. 36-55.
2 См.: Луман, Н. Власть / Н. Луман. - М., 2001.
3 Luhmann, N. Funktionen und folgen formaler organisation / N. Luhmann. - Berlin, 1994.
4 См.: Schimank, U. Organisationen : Akteur - konstellationen - korporative Akteure -Sozialsysteme / U. Schimank // Allmendinger, J., Hinz T. (Hrsg.) Organisationssoziologie.
- Wiesbaden, 2002.
5 См.: Burns, T. // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation / T. Burnes, G. Stalker. -Koln ; Berlin, 1971.
6 См.: Luhmann, N. Zweck-Herrschaft-System : Grundbegriffe und pramissen Max Webers / N. Luhmann // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. - Koln ; Berlin, 1971.
- Р. 37,50
7 См.: Allmendinger, J. Organisationssoziologie / J. Allmendinger, T. Hinz. -Wiesbaden, 2002.
8 См.: March, J. G. The dynamics of rules : change in written organizational codes / J. G. March, M. Schulz, X. Zhou. - Stanford, 2000.
9 См.: Blau, P. // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation / P. Blau. - Koln ; Berlin, 1971. - S. 310-324.
10 См.: Ebers, M. Institutionenokonomische Theorien der Organisation / M. Ebers, W. Gotsch // Kieser A. (Hrsg.). Organisationstheorien. - Stuttgart ; Berlin ; Koln, 1993. -Р. 193-242.
11 См.: Luhmann, N. Zweck-Herrschaft-System : Grundbegriffe und pramissen Max Webers / N. Luhmann // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. - Koln ; Berlin, 1971.
- Р. 41.
12 См.: там же.
13 Schimank, U. Organisationen : Akteur - konstellationen - korporative Akteure - Sozialsysteme / U. Schimank // Allmendinger, J., Hinz T. (Hrsg.) Organisationssoziologie. -Wiesbaden, 2002. - Р. 37.
14 Nassehi, A. Die Organisationen der gesellschaft : skizze einer organisationssoziologie in gesellschaftstheoretischer absicht // Allmendinger, J. Organisationssoziologie... Р. 442443.
15 См.: Luhmann, N. Zweck-Herrschaft-System : Grundbegriffe und pramissen Max We-
bers / N. Luhmann // R. Mayntz (Hrsg.) Burokratische Organisation. - Koln ; Berlin, 1971.
- Р. 41.
16 Там же. - Р. 46.
17 См.: Allmendinger, J. Organisationssoziologie / J. Allmendinger, T. Hinz. -Wiesbaden, 2002. - Р. 6-8.
А. В. Скворцова
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКАЯ КОНЦЕПЦИЯН. Н. СТРАХОВА И ИДЕИ ПРАВОСЛАВНОГО БОГОСЛОВИЯ
В статье рассматривается влияние идей православного богословия на социально-философскую концепцию Н. Н. Страхова, раскрываются основные ее положения, взгляды мыслителя на природу мира и человека, идеалы общественного устройства, анализируется то, какие моменты теории Страхова являются отголосками христианской антропологии, а какие - имеют своим источником иные направления и течения религиозно-философской мысли.
Ключевые слова: иерархизм, органицизм, традиционализм, учение о цельности мироздания, почвенничество.
Среди истоков мировоззрения русского консерватизма в первую очередь можно отметить христианскую теологию и антропологию. Как отмечалось многими авторами, глубинные особенности русского консерватизма восходят к аскетической традиции восточного христианства, которое в течение столетий определяло духовную жизнь России. «Именно религиозный фактор, православное духовное ядро русской культуры предопределил важнейшие особенности теоретико-познавательной модели и социальной философии русского консерватизма», - считает современный исследователь Э. А. Попов1.
В данной статье обратимся к социально-философским воззрениям одного из представителей философии русского консерватизма Н. Н. Страхова и, выделив основные черты его концепции, соотнесем их с идеями христианского богословия.
Онтологические идеи Страхова покоились на утверждении о целостности мироздания. Мир есть единое целое, связанное и стройное. «Он связан во всех направлениях, в каких только может рассматривать наш ум»2. Это единство проявляется через отношения субординации и координации его элементов. Все явления мира составляют иерархию, упорядочены, подчинены единому закону. «Части и явления мира не просто связаны, а соподчинены, представляют правильную лестницу, пирамиду, всего лучше сказать - иерархию существ и явлений»2. Все настолько взаимосвязано, что вселенная может восприниматься как единый организм, в котором наблюдается гармония. Таким образом, Н. Н. Страхов выражал иерархизм, органицизм и учение о целостности мироздания.
Страхов продолжет органицистскую теорию Данилевского, воспринимающую общественный организм как биологический, переносящую законы существования и развития органического мира на социальный. Данилевский основывался на натуралистическом подходе к изучению природы общества. Однако данная теория может иметь и богословскую подоплеку. Традиционно в христианстве объединение верующих - Церквоь понимается именно как живой организм. Параллель между чело-
