CC BY
6«Системная парадигма» в комплексе «мягкой силы»
Жарков Арсений Александрович,
аспирант Дипломатической академии Министерства иностранных дел Российской Федерации E-mail: senychzharkov@yandex.ru
«Мягкая сила» - один из наиболее важных на современном этапе инструментов во внешнеполитическом арсенале государства, который позволяет не только обеспечить его крепкое положение на международной арене, но также различными методами достигнуть своих внешнеполитических целей и достойно защитить свои национальные интересы. В данной статье предпринимается попытка рассмотреть один из существующих в политической науке методологических подходов к исследованию феномена «мягкой силы» - «системный», который состоит в признании «мягкой силы» как системы со своими целями и структурами, состоящей из некоторого количества равноправных элементов, каждый из которых в отдельности действует в строго определённой сфере человеческого социума, а в совокупности обеспечивают как высокую эффективность «мягкой силы», так и её широкое распространение в глобальном масштабе.
Ключевые слова: «мягкая сила», «системная парадигма», «система», «элементы «мягкой силы», «международная дипломатия», «культура», «образование».
£7
CJ
со
см
см
О)
Z
170
Концепт «мягкой силы» в современной политической науке
Уже на протяжении тридцати лет феномен «мягкой силы» привлекает внимание учёных в таких областях, как теория международных отношений, политология, культурология и даже социолингвистика [27]. О её возросшем значении свидетельствуют как пристальное внимание исследователей - и отечественных, и западных, - так и частое упоминание в официальных документах - внешнеполитических концепциях, декларациях, договорах - таких ведущих государств, как США, Китай, Россия, Германия, Франция и Великобритания [17, 18]. Помимо этого, как показывают недавние события в отношениях России с Африкой (многие западные издания, в том числе BBC, CNN, WSJ и другие, в своих статьях указывают на активное использование Россией инструментов «мягкой силы» для продвижения своего влияния на континенте), успехи российской дипломатии (о чём свидетельствуют заключённые на прошедшем форуме Россия - Африка с более чем 48 странами двусторонние договоры об укреплении сотрудничества, расширении политической и экономической кооперации, а также углублении культурного взаимодействия) во многом обязаны именно правильному использованию инструментов «мягкой силы», которое осуществляется по нескольким направлениям и является крайне эффективным. Таким образом, именно «мягкая сила» играет если не ключевую, то одно из ключевых, ролей в современной геополитике.
Впрочем, несмотря на это, в научном сообществе до сих пор вызывает ожесточённые споры не только сам термин «мягкая сила» - вернее сказать, правомерность его использования, трактования и перевода, - но и его наполнение: к примеру, один из ведущих специалистов в России в этой сфере, М.А. Неймарк, в своей статье пишет, что «исходной проблемой в осмыслении «мягкой силы»... являются существующие терминологические разночтения, которые сказываются на понятийном аппарате и на понимании содержательного наполнения»; другой известный учёный-международник, Е.М. Харитонова, также отмечает отсутствие ясности как в терминологии, так и отсутствие в самой представляющейся целостной концепции «мягкой силы» «достаточной с научной точки зрения строгости» [22; 27]. В связи с этим, как справедливо указывает М.М. Лебедева, на сегодняшний момент «существует такое бесконечное множество трактовок «мягкой силы» и переводов данного термина», что в разделах политической науки, связанных с изучением феномена «мягкой силы», воцарился «теоретический хаос»: каждое новое осмысление, каждая новая экспликация только лишь добавляет причин для дальнейшего переосмысления и доработки концепции «мягкой силы» [18]. Впрочем, учитывая широкое распространение и использование «мягкой силы» как в теоретическом, так и в практическом аспектах, представляется вполне справедливым любое её рассмотрение в рамках исследования строить на конвенциональной теории, разработанной американским политологом Дж. Наем в конце 80-х -начале 90-х годов.
Напомним, что впервые сам термин «мягкая сила» появился в статье под одноимённым названием "Soft power", опубликованной в 1990 году;
в ней Дж. Най в рамках доминирующей в США неолиберальной школы и вдохновляемый разработанной Ф. Фукуямой концепцией «конца истории» утверждает, что в условиях быстрого развития информационных технологий, приближающимся крахом биполярной системы и повышения роли негосударственных акторов в международных отношениях традиционные инструменты ведения внешней политики, представляющие из себя различные насильственные способы убеждения и оказания грубого влияния (т.н. "hard power"), непременно должны уступить место более тонким и гибким способам оказания влияния, таким, которые бы не имели в своей основе явных оттенков принуждения, а помогали добиваться поставленных целей путём более изящным и приемлемым как со стороны агента, оказывающего влияние, так и со стороны объекта, подвергаемого таковому [7]. В качестве такого нового способа Най вводит понятие «мягкая сила», под которым подразумевает в своей ранней итерации «силу, основанную на привлекательности национальной культуры, ценностей и внешней политики» [7]. В отличие от «жёсткой силы», сводимой к принуждению, «мягкая сила» строится на «убеждении... в привлекательности материальной и духовной культуры, политической и экономической системы, истории и системы образования, которые в конечном итоге. оказываются более эффективными во влиянии на массовую аудиторию как в своей стране, так и в странах, на которые пытается влиять страна, имеющая мощную «мягкую силу» [20]. Эта сила, продолжает свою мысль Най в дальнейшей публикации, построена на тех простых и общедоступных вещах, которые доступны множеству людей, которые они любят, и которые в силу привычки считают неотъемлемой частью их жизни: «По сути», - говорит он. - «Большая часть американской «мягкой силы» была произведена Голливудом, Гарвардом, Майкрософтом, и Майклом Джорданом» [6]. В этом отношении, утверждает М.А. Неймарк, «мягкая сила» определяется как «способность получить желаемое через привлечение, а не подавление» [22]. Очевидно, что под «желаемым» сам автор концепции, Дж. Най, отталкиваясь от понимания многозначного термина «сила» как возможности агента (то есть субъекта, совершающего некое действие) путём определённого не-инвазивного воздействия изменить поведение объекта , подразумевает некую «цель», лежащую в сфере интересов актора (в экономической, политической, культурной или какой-либо другой плоскости); как указывает М.М. Лебедева, эти цели могут варьироваться от краткосрочных до долгосрочных, но все они относятся к группе важнейших внешнеполитических задач, которые стоят перед государством [18]. Очевидным становится, что основной целью «мягкой силы» является не открытое вмешательство в суверенные дела другого актора под предлогом укрепления влияния (так, по мнению Ная в более поздней публикации, поступают «авторитарные режимы России и Китая» ), а ненавязчивое «подталкивание» объекта к волюнтаристскому осознанию того, что привлекающий его внимание актор (государство или ТНК) обладает схожими с ним интересами, традициями, историей, культурой, за счёт частичного или полного совпадения которых объект может начать испытывать к нему понимание и симпатию [9; 6]. Иными словами, конечной целью, подытоживает Дж. Най, является создание у объекта «привлекательного и приятного восприятия иной культурной общности», достижение в процессе взаимодействия такого состояния, чтобы у него создалось впечатление в схожести его собственных целей и интересов с таковыми у иной социокультурной и политической общности [6].
Таким образом, становится возможным охарактеризовать «мягкую силу» следующим образом: «мягкая сила» - это невоенные, ненасильственные, неинвазивные методы тонкого психологического воздействия на объект и его поведение, позволяющие государственным и негосударственным акторам достигать в процессе убеждения и подкупа своих целей в сферах политики, экономики и культуры.
Основные подходы к исследованию «мягкой силы». «Системная» парадигма
В любом исследовании, посвящённом описанию и анализу «мягкой силы», предупреждает М.А. Неймарк, следует исходить из многозначности и полифоничности данного термина, порождённого закономерным и «естественным появлением множества авторов-интерпретаторов, которые наделяют концепт новыми смыслами» [22]. В этих условиях, как уже указывалось выше, относительную целостность всей концепции «мягкой силы» удаётся поддерживать за счёт разделяемого практически всем научным сообществом критерия целеполагания: М.М. Лебедева указывает, что многие исследователи при анализе «мягкой силы» попадают в своеобразную методологическую ловушку, пытаясь отказаться от сложившейся системы подходов к её изучению и разработать свой собственный; Д.М. Ковба также предупреждает, что огромное количество научных трудов и «повсеместное использование этого концепта, привело к размытости его содержания и необходимости систематизировать основные подходы к его трактовке в трудах исследователей» [18, 17].
Как ответ на этот своеобразный вызов, в современной политической науке сложилось два основных подхода, две доминирующие парадигмы , которые представляется возможным выделить при глубоком и всестороннем рассмотрении всех многочисленных, кажущихся спорадическими, теоретических интерпретаций феномена «мягкой силы» - «имиджео-логическая» и «системная» - и которые на данный момент представляют два разных методологических подхода к феномену «мягкой силы», но каждый из которых, по выражению американского исследователя Н. Сноу, «взаимно дополняет и последовательно сменяет друг друга [10].
Первый, «имиджеологический» подход, уже рассмотренный в более ранней публикации, имеет в своём базисе такое понятие, как «имидж», под которым автор понимает «устойчивый, перманентный искусственный образ, формируемый в рамках «мягкой силы» заинтересованным агентом у объекта и направленный на создание и упрочнение в массовом сознании иной социокультурной общности притягательного и очаровывающего образа актанта, который, в отличие от распространённого в реалистском понимании термина «пропаганда» , не навязывается объекту, а в определённом смысле аккуратно «встраивается» в его мировосприятие на основании испытываемых восхищения и доверия» [16]. Имидж, как разновидность образа, обладает гораздо бо льшей устойчивостью, перманентностью и статичностью, что позволяет ему, во-первых, получать широкое распространение, а во-вторых, гораздо дольше оставаться в массовом сознании аудитории [16]. Имея в своём основании архетип, то есть «структурный элемент восприятия человеческого сознания, который отражает коллективное постоянное представление о некоей вещи или же их совокупности, имидж представляет из себя своеобразный искусственный образ-конструкт, создаваемый заинтересованным субъектом и проециру-
ем о
сг
=Е
0
1
-1 У
"О
=Е СГ
со
I_
и
см О)
емый на объект с целью достижения им определённого эмоционально-психологического состояния, при котором он будет более склонен к принятию культурных, политических и идеологических доминант субъекта [16]. В рамках «имиджеологической» парадигмы, таким образом, «мягкая сила» рассматривается как способность актора использовать разработанные методики формирования и продвижения имиджа на международной арене, что, как справедливо отмечает Е.М. Харитонова, во многом роднит данный подход с понятиями «маркетинг» и «национальный брендинг», но далеко не исчерпывает всю сложность концепции «мягкой силы» и не ограничивается исключительно имиджем государства [27].
Второй подход, «системный», как следует из названия, построен на понятии «системы», которая, по Л. Бертоланфи, представляет из себя «набор взаимодействующих элементов... структуру, элементы которой действуют друг на друга», и которые, как указывали Р. Акофф и Ф. Эммери, «в силу взаимного прямого или косвенного воздействия не могут быть независимыми» [11, 24]. В рамках системы, субстанциональными свойствами которой являются структурность, строгая организация («иерархичность»), целостность («эмерджентность»), делимость и адаптивность, «мягкая сила» рассматривается как определённая совокупность взаимосвязанных и дополняющих друг друга элементов, обладающих своими свойствами и функциями, которые связаны, прежде всего, общностью структуры и целей, и которые отличаются высокой эффективностью и широким спектром действия в соответствующих им сферах деятельности всего социума [24]. Соответственно, говоря о «системном» подходе к «мягкой силе», основной фокус будет смещаться с анализа одного общего понятия на анализ целой группы элементов, объединённых в систему на основании общего критерия - целеполагания, которому подчинены все составляющие эту систему элементы. Основной целью «мягкой силы» как системы, исходя из наиболее базового её определения, данного Дж. Наем и приведённого выше , является обеспечение и защита национальных интересов государства мирным, бесконфликтным путём одновременно в нескольких сферах - политической, экономической и духовной [13, 19]. Таким образом, в рамках данной парадигмы можно привести следующее широкое определение «мягкой силе», которое сформулировала отечественный исследователь О.Г. Леонова: «мягкая сила - совокупность внешних и внутренних факторов государства, в которых в сконцентрированном виде находит своё выражение национальная идея страны и её миссия в глобальном мире» [19].
Элементы или компоненты, которые составляют систему «мягкой силы», по утверждению Ведерниковой М.И., несмотря на разницу в подходах и трактовках, в общем и целом «идентичны у каждого автора», и, как уже указывалось выше, выделяются согласно влиянию на определённую сферу деятельности общества - политическую, экономическую и духовную [14]. В соответствии с этим принято выделять следующие составные элементы данной системы: международную дипломатию/ правительство, бизнес/инновации и культуру/образование, связанные в её рамках, прежде всего, чёткой ориентированностью на достижение поставленной цели [23]. «Элементы «мягкой силы», - пишет Дж. Най. - «Это активы, которые производят привлекательность»; привлекательность как духовную, под которой понимается мощь духовной культуры государства, так и материальную, связанную с высокими экономическими и социальными показателями развития общества этого государства, наличием эффективных методов производства, техно-
логического и научного превосходства [6]. Таким образом, схематически можно представить систему «мягкой силы» в следующем виде (рис. 1).
Рис. 1. Система «мягкой силы»
Как можно заметить, каждый из приведённых элементов представляет из себя как бы отдельное «измерение», строго соответствующее конкретной сфере жизни общества, и каждое из которых можно подробно рассмотреть, как частное проявление общей системы «мягкой силы», выделить и проанализировать основные механизмы, модели и техники, используемые актантами в рамках оказания влияния на этих подуровнях. Как совершенно справедливо замечает Д.А. Ковба, исследование «структуры и трёх основных компонентов «мягкой силы» позволяет довольно глубоко изучить «специфику отношений с другими государствами, международный имидж, участие в международных организациях, экономическую модель, инвестиционную привлекательность и деятельность, а также привлекательность национальных культурных ценностей, культуры и образа жизни населения» [17].
Первый элемент, публичная дипломатия1/прави-тельство, относится к политической жизни общества и включает в себя, по мнению российского исследователя А.О. Наумова, во-первых, политическую идеологию - «набор значимых для общества ценностей, которых государство придерживается как внутри страны, так и за её пределами», во-вторых, внешнюю политику, рассматриваемую другими участниками международного общения как легитимную и авторитетную, и, в-третьих, политическое влияние, под которым понимается характер дипломатических отношений с другими государствами, участие в международных организациях и широкая вовлечённость в глобальные процессы [21]. Также к этому элементу составители так называемых индексов «мягкой силы» относят такие показатели, как количество дипломатических сотрудников за рубежом, структурную организацию и эффективность деятельности служб внешних сношений и примерный объём дипломатической поддержки и помощи другим странам [27]. В рамках стратегии «мягкой силы», направленной на обретение лидерства или гегемонии и имплицирующей активную внешнеполитическую деятельность, грамотное и эффективное использование этого элемента, по утверждению Д.М. Галаротти, позволяет оперативно разрешать конфликты дипломатическими средствами и оказывать влияние и достигать национальных интересов посредством авторитета и дипломатического веса, не прибегая к нарушению международных законов, норм и институтов [1].
Второй элемент, бизнес/инновации, относится к экономической сфере общества и включает в себя, по мнению А.О. Наумова, роль и статус в международных экономических организациях, мировой финансовой системе, мощь национальной экономической системы, её уникальную модель и мощный экономико-технологический потенциал, свидетельствующий об её высокой эффективности и привлекательности в плане открытости и инноваций
1 В современной политической науке «публичная дипломатия» - определённый комплекс внешнеполитических мер, которые направлены на изучение, информирование и формирование позитивного зарубежного общественного мнения в отношении определённого государства [21].
[21]. В современных реалиях глобализации и взаимозависимости наличие строгой бизнес-стратегия и повышение инновационности представляют из себя важнейшие инструменты, обеспечивающие государству более выгодное и высокое положение в международной иерархии и позволяющие в полной степени реализовывать его экономический потенциал. Согласно Е.С. Емельяновой, основные вехи «мягкой силы» в плане инновации и бизнеса -человеческий капитал, то есть наличие высококвалифицированной и образованной рабочей силы, чья высокая производительность труда поддерживается мощными со-циоэкономическими институтами и более чем достойной системой компенсации труда, научно-технологические разработки, то есть научный потенциал государства, наличие развитой системы поддержки науки, наличие сети разветвлённых многопрофильных научных учреждений и возможность генерировать научные знания и совершать открытия, и международная кооперация, то есть широкие программы экономического и технологического сотрудничества с другими государствами [15].
Третий элемент, культура/образование, относится к духовной сфере общества и включает в себя, по мнению М.Р. Арпентьевой, такие компоненты, как культурно-исторический потенциал - «набор значимых для общества ценностей, не сводимых исключительно к массовой культуре, привлекательных для других народов и культур»), достаточно широкое распространение и влиятельность институтов и достижений национальной культуры, искусства и языка в глобальном масштабе, мощная академическая традиция в области системы образования, включая наличие признанных во всём мире высших учебных заведений, пользующихся известностью, активную вовлечённость в международные культурно-образовательные проекты по обмену, а также успехи в спорте и образовании [12]. Сам создатель концепции «мягкой силы» Дж. Най, рассуждая о её «ресурсах», называл сферы культуры и образования «важнейшими инструментами влияния», обеспечивающими «международное признание значения и размеров культурного прошлого и настоящего государства» и содействующими «расширению межкультурных отношений и обменов» [8; 12]. Именно от этого элемента, по большому счёту, и зависит не только эффективность, но и тот потенциал «мягкой силы», которую может использовать государство; «мягкая сила» возникает тогда, - подводит итог отечественный исследователь М.Р. Арпентьева. - «Когда страна привлекает своей культурой, политическими идеалами и программами» [8].
Таким образом, рассмотрев в рамках данной статьи два основных методологических подхода к определению феномена «мягкой силы» - «имиджеологического» и «системного» (но всё-таки сосредотачиваясь именно на последнем из них) - становится очевидно, что «мягкая сила», несмотря на её широкое практическое использование в современных международных отношений без исключения всеми ведущими акторами, с точки зрения теории, тем не менее, остаётся крайне «сырой» и требует дальнейшего исследования и - в особенности - систематизации. Существующие на сегодняшний день две парадигмы представляют большие возможности для более глубокого понимания и анализа «мягкой силы», в случае с «имиджеологической» парадигмой выделяя и рассматривая механики и техники формирования имиджа государства, а в случае с «системной», -раскладывая этот монументальный конструкт на составляющие части и наглядно демонстрируя в результате изучения каждого отдельного элемента, что «мягкая сила» представляет из себя многофункциональную и всеобъемлющую систему, использование которой позволяет го-
сударственным и негосударственным акторам использовать и распространять своё влияние практически во всех сферах деятельности общества с высокой эффективностью и меньшими затратами и рисками. В рамках «системной парадигмы» «мягкая сила» рассматривается как совокупность взаимосвязанных элементов - международной дипломатии/правительства, бизнеса/инноваций, культуры/образование, - существующих в рамках данной системы, выполняющих определённые функции и строго соответствующие той сфере человеческой жизнедеятельности, на которую они и направлены - политической, экономической и духовной.
Литература
1. Gallarotti G.M. Soft Power: What Is It, Why It Is Important, and the Conditions under Which It Can Be Effectively Used // Journal of Political Power, Wesleyan University. 2011. № 4 (1). pp. 25-29.
2. Gray C.S. Hard power and soft power: the utility of military force as an instrument of policy in the 21st century. - New York: Strategic Studies Institute, 2011. - 73 p. - ISBN: 58487-486-4
3. Knight J. The limits of soft power in higher education // University World News. 2014. № 305. [Электронный ресурс]. - URL: The limits of soft power in higher education (universityworldnews.com) (дата обращения: 22.08.2023).
4. Lock, E. Soft Power and Strategy: Developing a "Strategic" Concept of Power // Soft Power and US Foreign Policy Theoretical, Historical and Contemporary Perspectives. -London: Routledge, 2010. - pp. 32-50.
5. Nye J.S. Bound to Lead: The Changing Nature of American Power - New York: Basic Books, 1990. - 336 p. -ISBN: 978-0465007448.
6. Nye, J. Flexible power: The means to succeed in world politics // Foreign Power. - New York: Public Affairs, 2004. - 221 p. - ISBN: 58648-225-4.
7. Nye, J. Soft power // Foreign Policy. 1990. № 79 (80). pp. 153-171.
8. Nye, J. Soft power: the evolution of a concept // Journal of Political Power, school of government, Harvard University. 2021. № 14 (1). pp. 5-9.
9. Nye, J. What China and Russia don't get about "soft power" // Foreign Policy. 2013. [Электронный ресурс]. -URL: What China and Russia Don't Get About Soft Power - Foreign Policy (дата обращения: 22.08.2023).
10. Snow N. Rethinking Public Diplomacy. - Abingdon: Routledge, Routledge handbook of public diplomacy, 2008. - 304 p. - ISBN: 9780415953016.
11. Von Bertalanfy L. General System Theory. Foundations, Development, Applications. - N. Y., 1968. - 289 p. [Электронный ресурс]. - URL: Von_Bertalanffy_Lud-wig_General_System_Theory_1968.pdf (monoskop. org) (дата обращения: 22.08.2023).
12. Арпентьева М.Р. Концептуальные проблемы теории «мягкой силы» // Дневник АШПИ. 2018. № 1(33). -Барнаул: изд-во АЛТГУ. С. 41-43.
13. Бобыло А.М. «Мягкая сила» в международной политике: особенности национальных стратегий // Вестник БГУ. Политологические науки. 2013. № 14. С. 134.
14. Ведерникова М.И. Имидж страны как элемент «мягкой силы» // Дневник АШПИ. 2018. № 1 (33). - Барнаул: изд-во АЛТГУ. С. 37.
15. Емельянова Н.Н. Имидж России в условиях новых вызовов XXI века: Монография. М.: изд-во Руснайс, 2020. - 124 с. - ISBN: 978-5-4365-2264-7.
сз о
сг
=Е
0
1
-1 У
"О
=Е СГ
16. Жарков А.А. Образ государственной власти России начала XX века в массовой культуре Великобритании: попытка формирования имиджа государства (на основе трудов М. Бэринга). - МГУ, диссертация, электронный каталог «Истина», 2018. С. 16-18.
17. Ковба Д.М. Основные подходы к исследованию «мягкой силы» в отечественной политической науке // Научный журнал «Дискурс-Пи». Право. 2017. № 1(14). С. 143-146.
18. Лебедева М.М. «Мягкая сила»: понятие и подходы // Вестник МГИМО. 2017. № 3 (54). С. 213-220.
19. Леонова О.Г. Мягкая сила - ресурс внешней политики государства // Обозреватель - Observer. 2013. № 4. С. 29-32.
20. Макаревич М.Ф. Структура и возможности «мягкой силы» // Вестник МГЛУ. Общественные науки. 2017. № 1 (778). - С. 28.
21. Наумов А.О. «Мягкая сила» и публичная дипломатия: Курс лекций. М.: изд-во Московского университета, 2019. - 205 с. - ISBN: 978-5-19-011395-2.
22. Неймарк М.А. «Мягкая сила» в мировой политике // Обозреватель - Observer. 2016. № 1 (16). C. 32-38.
23. Русакова О.Ф. Дискурс soft power как компонент гуманитарной дипломатии: инструментально-измерительный анализ // Гуманитарные науки. 2015. № 2. С. 93-95.
24. Соколов М.А. Системный подход как исследовательская программа в творчестве Л. Бертоланфи // Вестник ПГГПУ. Гуманитарные и общественные науки. 2022. № 3. С. 8-9.
25. Уивер, У. Наука и сложность. 1949. [Электронный ресурс]. -URL: Наука и сложность (cyberleninka.ru) (дата обращения: 16. 08. 2023).
26. Фукуяма. Ф. Конец истории и последний человек / Пер. с англ. - М.: АСТ, 2015. - 252 c. -ISBN: 978-517-089637-0.
27. Харитонова Е.М. «Мягкая сила» во внешней политика государства: опыт Великобритании: диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. - М.: ИМЭМО РАН, 2017. С. 21-54.
«SYSTEM PARADIGM» IN THE COMPLEX OF «SOFT POWER»
Zharkov A.A.
Diplomatic Academy of Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation
The "soft power" is one of the most important foreign policy instruments at the disposal of modern nations; one that not only permits a state to assert itself on the international stage, but also allows for a wide variety of methods thereby it can both fulfill its foreign policy goals and successfully defend its national interests. The present article seeks to explore and analyze one of the two most ubiquitous methodological approaches towards the concept of "soft power" that is referred to as "systemic" approach, thereby the "soft power" is regarded as a certain system with its own objectives and as having a limpid structure that consists of various but equal elements; these elements work separately and in unison at the same time, in the former case acting in a certain societal spheres, and in the latter case providing for both the great efficacy and the wide spread of "soft power" on a global scale.
Keywords: "soft power", "systemic paradigm", "system", "soft power" elements", "international diplomacy", "culture", "education".
References
1. Gallarotti G.M. Soft Power: What Is It, Why It Is Important, and the Conditions under Which It Can Be Effectively Used // Journal of Political Power, Wesleyan University. 2011. № 4 (1). С. 25-29.
2. Gray C.S. Hard power and soft power: the utility of military force as an instrument of policy in the 21st century. - New York: Strategic Studies Institute, 2011. - 73 с. - ISBN: 58487-486-4
3. Knight J. The limits of soft power in higher education // University World News. 2014. № 305. [Электронный ресурс]. - URL:
The limits of soft power in higher education (universityworld-news.com) (дата обращения: 22.08.2023).
4. Lock, E. Soft Power and Strategy: Developing a "Strategic" Concept of Power // Soft Power and US Foreign Policy Theoretical, Historical and Contemporary Perspectives. -London: Rout-ledge, 2010. - С. 32-50.
5. Nye J.S. Bound to Lead: The Changing Nature of American Power -New York: Basic Books, 1990. - 336 c. - ISBN: 9780465007448.
6. Nye, J. Flexible power: The means to succeed in world politics // Foreign Power. - New York: Public Affairs, 2004. - 221 c. - ISBN: 58648-225-4.
7. Nye, J. Soft power // Foreign Policy. 1990. № 79 (80). С. 153171.
8. Nye, J. Soft power: the evolution of a concept // Journal of Political Power, school of government, Harvard University. 2021. № 14 (1). С. 5-9.
9. Nye, J. What China and Russia don't get about "soft power" // Foreign Policy. 2013. [Электронный ресурс]. -URL: What China and Russia Don't Get About Soft Power - Foreign Policy (дата обращения: 22.08.2023).
10. Snow N. Rethinking Public Diplomacy. - Abingdon: Routledge, Routledge handbook of public diplomacy, 2008. - 304 с. - ISBN: 9780415953016.
11. Von Bertalanfy L. General System Theory. Foundations, Development, Applications. - N. Y., 1968. - 289 с. [Электронный ресурс]. - URL: Von_Bertalanffy_Ludwig_General_System_The-ory_1968.pdf (monoskop.org) (дата обращения: 22.08.2023).
12. Arpentyeva M.P. Conceptual problems of "soft power" theory // Bulletin of Altaic Political Research School. 2018. № 1 (33). -Barnaul: Altay State University. pp. 41-43.
13. Bobylo A. M "Soft power" in international policy: peculiarities of national strategies // Bulletin of Buryat State University. Politolo-gy. 2013. № 14. P. 134.
14. Vedernikova M.I. Image of a state as an element of a "soft power" concept // Bulletin of Altaic Political Research School. 2018. № 1 (33). - Barnaul: Altay State University.p. 37.
15. Emelyanova N.N. Russia's image in the face of 21st challenges: monograph / Emelyanova N.N. - M.: Rusnice edition, 2020. -124 p. - ISBN: 978-5-4365-2264-7.
16. Zharkov A.A. The image of Russia in the popular culture of Britain at the beginning of the 20th century as an attempt of establishing the state's image (based on M. Baring's literature works). - MSU, dissertation, electronic catalogue "Istina", 2018. pp. 16-18.
17. Kovba D.M. Basic "soft power" study approaches in Russian scientific tradition // "Discourse - P" scientific journal. Jurisprudence. 2017. № 1 (14). pp. 143-146.
18. Lebedeva M. M. "Soft power", its concept and approaches // Bulletin of Moscow State University of International Affairs. 2017. № 3 (54). pp. 213-220.
19. Leonova O.G. Soft power as resource in state's foreign policy // Observer. 2013. № 3. Pp. 29-32.
20. Makarevich M. F. "Soft power" structure and its possibilities // Moscow State University of Linguistics bulletin. Social sciences. 2017. № 1 (778). p. 28.
21. Naumov M. F. "Soft power" and public diplomacy: lecture course / Naumov A.O. - M.: Moscow State University edition, 2019. - 205 p. - ISBN: 978-5-19-011395-2.
22. Neymark M. A. "Soft power" in international politics // Observer.
2016. № 1 (16). pp. 32-38.
23. Rusakova O.F. Soft power discourse as element of humanitarian diplomacy: instrumental and measurement approach // Humanitarian sciences. 2015. № 2. pp. 93-95.
24. Sokolov M.A. System approach as a research program in the works of L. Bertalanfi // Perm State Institution of Pedagogy. Humanitarian and social sciences. 2022. № 3. pp. 8-9.
25. Weaver W. Science and complexity. 1949. [Electronic resource]. - Наука и сложность (cyberleninka.ru) (accessed on: 16.08.2023).
26. Fukuyama F. The end of history and the last man // Translation from eng. - M.: AST edition, 2015. - 252 p. - ISBN: 978-5-17089637-0.
27. Kharitonova E.M. The soft power of the United Kingdom: dissertation on competition of a scientific degree of PhD in political sciences. - M.: IMEMO of Russian Academy of Sciences,
2017. - pp. 21-54.
