CC BY
37
••• Известия ДГПУ. Т. 10. № 4. 2016
••• DSPU JOURNAL. Vol. 10. No. 4. 2016
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ Принадлежность к организации
Манджиева Байрта Барбаевна, кандидат филологических наук, заведующий отделом фольклора Калмыцкого научного центра (КалмНЦ) Российской академии наук (РАН), Элиста, Россия; e-mail: mbbair-ta@yandex.ru
Принята в печать 25.11.2016 г.
AUTHOR INFORMATION Affiliation
Bayrta B. Mandzhieva, Ph. D. (Philology), the head of the Department of folklore, Kalmyk Scientific Centre (KalmSC), Russian Academy of Sciences (RAS), Elista, Russia; email: mbbairta@yandex.ru
Received 25.11.2016.
Филологические науки / Philological Sciences Оригинальная статья / Original Article УДК 811.351.22/ UDC 811.351.22
Система форм прошедшего времени в даргинском языке: аорист и имперфект
© 2016 Муталов Р. О.
Институт языкознания Российской академии наук, Москва, Россия; e-mail: mutalovr@mail.ru
РЕЗЮМЕ. Основная цель данной статьи заключается в исследовании претеритальных форм даргинского глагола - аориста и имперфекта. Для выявления и описания форм прошедшего времени использованы методы синхронного описания и сравнительно-исторического анализа. Изучены способы образования и функционирование претериальных форм как в даргинском литературном языке, так и в диалектах. Установлено, что формы имперфекта получили большее распространение в южных даргинских диалектах; в литературном языке и северных диалектах данная форма используется лишь спорадически. На основании анализа функционирования форм прошедшего времени в различных даргинских идиомах делается вывод о живом процессе исчезновения формы имперфекта в северных диалектах. Данный факт подтверждает общую тенденцию развития даргинского языка, которая заключается в отмирании ряда грамматических явлений и категорий в северных диалектах при их сохранении в южных.
Ключевые слова: даргинский язык, глагольная морфология, категория времени, претерит.
Формат цитирования: Муталов Р. О. Система форм прошедшего времени в даргинском языке: аорист и имперфект // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Т. 10. № 4. 2016. C. 112-116.
The System of the Darghin Past Tense Forms:
Aorist and Imperfect
© 2016 Rasul O. Mutalov
Institute of Linguistics, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia; e-mail: mutalovr@mail.ru
ABSTRACT. The aim of the paper is studing of preterit forms of the Darghin Language, aorist and imperfect. To identify and describe the forms of the past tense the author uses methods of the synchronous description and the comparative historical analysis. He studies ways of developing and functioning the preterit forms both in the Darghin literary language and in its dialects. The author establishes that the imperfects are more widespread in the southern Darghin dialects; in the literary language and the Northern dialects this form is used only sporadically. Basing on the analysis of functioning the forms of the past tense in different Darghin idioms
Общественные и гуманитарные науки •••
Social and Humanitarian Sciences •••
concludes of the live process of the disappearance of the imperfects in the Northern dialects. The fact confirms the general trend of developing the Darghin language, which is the disappearing of a number of grammatical phenomena and categories in the Northern dialects, while they are stored in the Southern ones. Keywords: the Darghin language, verbal morphology, category of time, preterit.
For citation: Mutalov R. O. The System of the Darghin Past Tense Forms: Aorist and Imperfect. Dagestan State Pedagogical University. Journal. Social and Humanitarian Sciences. Vol. 10. No. 4. 2016. Pp. 112-116. (In Russian)
Даргинский язык, как и другие дагестанские языки, чрезвычайно богат различными морфологическими формами. Именные части речи располагают разветвленной системой местных падежей, а глагольная морфология характеризуется наличием большого числа форм времен и наклонений. Глагольная словоформа может содержать показатели класса, числа, лица, времени, наклонения, переходности, таксиса и полярности. Видовое противопоставление выражено в глагольной основе.
Категория времени получила в даргино-ведческих работах довольно подробное описание. Тем не менее, трудно говорить о том, что данная проблема решена однозначно - вопросы разграничения и описания временных форм, не говоря про их терминологическое обозначение, пока далеки от приемлемого решения, что отражается непосредственно на преподавании данного раздела на занятиях по даргинскому языку. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что нет двух исследователей даргинского языка, у которых бы совпадало количество выделяемых временных форм. С другой стороны, имеющийся материал литературного даргинского языка и диалектов показывает, что не все формы глагола со значением времени стали объектом изучения в даргиноведческих работах. В частности, представляются интересными формы, образованные присоединением маркеров аориста к основе глагола несовершенного вида.
Система временных форм даргинского языка такова: а) прошедшие времена: аорист, имперфект, перфект, результатив; б) настоящие времена: презенс, хабитуа-лис, в) будущие времена: футурум, про-грессив, поссибилитив, облигатив [8. С. 92].
Объектом исследования в настоящей статье стали две формы прошедшего времени - аорист и имперфект; они образованы присоединением к глагольной основе одних и тех же окончаний, но отличаются между собой по виду. Обе формы марки-
руются грамматическими средствами согласовательных категорий; каждая из этих форм может быть утвердительной или отрицательной.
Аорист и имперфект в даргинском языке образуют претериальную группу времен. Претерит обозначает действие, которое имело место в прошлом и завершилось безотносительно к моменту речи. Маркеры претерита присоединяются как к основе совершенного вила глагола, так и к основе несовершенного вида, и, следовательно, в зависимости от основы, претерит в даргинском языке имеет две формы - аорист (совершенный вид) и имперфект (несовершенный вид). Основное различие этих форм заключается в обозначении однократности-многократности выражаемого действия: аорист обозначает однократное, недлительное действие, которое имело место в прошлом и завершилось безотносительно к моменту речи, а имперфект -многократное, повторяющееся действие. Помимо этого, обе формы отличаются и местом ударения в слове. Совокупность аориста и имперфекта названа претеритом также в ряде славянских языков.
Аорист обозначается в даргиноведче-ской литературе различными терминами: прошедшее совершенное [11. С. 89; 6. С. 193; 10. С. 13]; прошедшее категорическое совершенное [2. С. 183]; простое прошедшее совершенное [1. С. 89]; прошедшее совершенное индикативное (аорист) [7. С. 9]; аорист [5. С. 29; 13. С. 38]. Показателями формы 3-го лица аориста в даргинском языке выступают 4 разных окончания: -иб, -уб, -ур, -ун. Т. е. значение данной граммемы передается пучком морфем [9]. Эти окончания присоединяются непосредственно к корневому согласному: берц1-иб «пожарил», игь-уб «кинул», багь-ур «узнал», белч1-ун «прочитал».
Форма 3-го лица выступает в качестве основы образования форм 1 и 2-го лиц; данные формы образуются присоединением к форме 3-го лица личных окончаний -ра, -ри; например: б-ат-ес «оставить»: ед. ч.
••• Известия ДГПУ. Т. 10. № 4. 2016
••• ОЭРи юиймли Уо!. 10. N0. 4. 2016
1 л. б-ат-ур-ра, 2л. б-ат-ур-ри, 3 л. б-ат-ур; мн.ч.: 1 л. б-ат-ур-ра, 2л. б-ат-ур-рая, 3 л. б-ат-ур.
Из примеров видно, что формы 1-го и 3-го во множественном числе лиц совпадают с формами единственного числа, а форма 2-го лица маркируется показателем - рая.
Следует отметить, что определенных закономерностей в функционировании приведенных показателей претерита в даргинском языке не наблюдается, и информация о том, к какому глаголу какое окончание может присоединяться, является словарной. Наибольшее распространение из данных показателей в даргинском языке получил маркер -иб; наименее используемым же является окончание -ун.
В даргинских диалектах представлены различные варианты окончаний претерита. Так, в урахинском диалекте окончанию -ун акушинского диалекта, основы литературного языка, соответствует маркер -ян: биг1ун «украл» - биг1ян. Окончание -уб в данном диалекте не функционирует, его замещает морфема -иб: игьуб «кинул» (лит.) - игьв-иб. После фарингальных корневых согласных в диалекте имеем алломорф -яб: бях1-яб «подрались».
В окончаниях претерита, которые оканчиваются на -б (-иб, -уб) в кайтагском диалекте наблюдается спирантизация: губному звуку б других даргинских идиомов соответствует губно-губной спирант в: бар-иб «сделал» (лит.) - бар-ив. Претериальный показатель -иб чирагского диалекта после корней с лабиализованными звуками переходит в -об//-уб» [5. С. 29]. Показателю -ур в кадарском диалекте и кянасирагинском говоре урахинского диалекта соответствует морфема -ун: батун «оставил» [7. С. 10].
В отдельных диалектах и говорах маркеры претерита могут иметь еще факультативно наращивающийся звук а или и (ср.: вак1иб и вак1иби «пришел» - мургук-ский говор, вач1иб и вач1иба - нецинский говор.) [7. С. 10]. В кассагумахинском же говоре сирхинского диалекта наращение а в формах претерита наблюдается всегда: бахура «узнал» [4. С. 154].
Аффиксу -иб других диалектов в куба-чинском соответствуют совершенно иные показатели, различающиеся в зависимости от категории переходности: переходные формы претерита, образуются посредством аффикса -ай, а непереходные - посредством аффикса -е: бакь-ай «сделал», вибч1-е
«умер» [6. С. 193]. Морфема -ун в этом же диалекте может иметь вариант -ин: кабил-ч1ин «прочитал».
В литературном даргинском языке при присоединении личных показателей -ра, -ри (-рая) к формам 3-го лица, образованным посредством маркера -иб, исходный согласный б выпадает: ахъиб + ра - ахъира «прошел». Данный звук, однако, не выпадает при присоединении данных личных показателей к окончанию -уб: ак1уб -ак1убра «родился».
В урахинском, муиринском и и некоторых других диалектах формы 1 -го и 2-го лиц аориста образованы от разных парадигм: форма 1-го лица образуется аналогично другим диалектам, т. е. посредством личного показателя -ра, а для образования формы 2-го лица используется окончание -ади (-атти): 1 л. нуни багь-ур-ра «я узнал», 2 л. х1уни багь-ади «ты узнал».
В кубачинском диалекте в дифференцированных по переходности/ непереходности глагольных формах представлены окончания -ад, -ате, -ай (переходные), -ад, -атт, -е (непереходные), а в формах, которые не различают переходность, функционируют окончания -ид, -итте, -ин/-ий [6. С. 193].
Имперфект выражает продолженное, повторяющееся действие, которое имело место до момента речи. Данная форма образуются посредством присоединения маркеров претерита -иб, -уб, -ур, -ун к основе несовершенного вида: бурц-иб «ловил». В качестве самостоятельной формы времени имперфект описан в южных даргинских диалектах: в кубачинском («прошедшее несовершенное») [6. С. 194], ица-ринском [8. С. 98], кайтагском [10. С. 177].
Ранее формы имперфекта в литературном языке и северных даргинских диалектах не выделялись. Между тем, словоформы, образованные от основы несовершенного вида присоединением маркеров пре-терита, фиксируются в научной литературе, в сообщениях информантов - носителей разных диалектов, а также в корпусах текстов: буциб - бурциб «ловил» (литературный яз.), бут1иб - бурт1иб «раздавал» (урахинский д.), батун - балтун «оставлял» (кадарский д.).
Факты функционирования глагольной формы с показателями претерита, присоединяемыми к основе несовершенного вида, отмечены и в литературном языке, где они по образованию и семантике противопоставле-
Общественные и гуманитарные науки •••
Social and Humanitarian Sciences •••
ны формам пред-хабитуалиса: укун - уки «поел - ел», бугун - буги «поели» (3 грамматический класс) [7. С. 21]): беркун (аорист) - букун (имперфект); ср. буки (пред-хабитуалис): ДурхЫани кьа^ беркун «дети поели хлеб» -дурхЫи кьацЫи букун «дети ели хлеб» (и завершили это действие), ср. формы пред-хабитуалиса: дурхЫи кьацЫи буки «дети (обычно) ели хлеб». Важным отличительным свойством, отличающим аорист и имперфект, является ударение: в формах аориста оно фиксируется на гласном основы, а в имперфекте - на гласном окончания.
Таким образом, можно сделать вывод, что аорист и имперфект являются одними из ранних финитных образований даргинского языка, поскольку обе разновидности
1. Абдуллаев З. Г. Субъектно-объектные и предикативные категории в даргинском языке (к проблеме предложения). Махачкала, 1969.
2. Абдуллаев С. Н. Грамматика даргинского языка (фонетика и морфология). Махачкала, 1954.
3. Беляев О. И. Аспектуально-временная система аштынского даргинского // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. Т. VIII. Ч. 2. Исследования по теории грамматики. Выпуск 6: Типология аспектуальных систем и категорий. СПб.: Наука, 2012.
4. Кадибагамаев А. А. Сравнительная морфология даргинского языка. Махачкала, 1999.
5. Кибрик А. Е., Кодзасов С. В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Глагол. М., 1988.
6. Магометов А. А. Кубачинский язык. Исследование и тексты. Тбилиси, 1963.
1. Abdullaev Z. G. Sub'ektno-ob'ektnye i predi-kativnye kategorii v darginskom jazyke (k probleme predlozhenija). [Subject and object and predicative categories in the Darghin (to the sentence prob-lem)].Makhachkala, 1969. (In Russian).
2. Abdullaev S. N. Grammatika darginskogo jazyka (fonetika i morfologija). [Grammar of the Darghin language (phonetics and morphology)]. Makhachkala, 1954. (In Russian).
3. Belyaev O. I. Аспектуально-временная система аштынского даргинского [Aspectual and time system of Ashty Darghin]. Acta Linguistica Petropolitana. Proceedings of Institute for linguistic studies, Russian Academy of Sciences. Vol. VIII. P. 2. Research on the theory of grammar. Issue 6. Typology of aspect systems and categories. St. Petersburg: Nauka, 2012. (In Russian)
претерита лежат в основе образования причастий и деепричастий, от которых, в свою очередь, образуются другие формы времен даргинского языка. Формы имперфекта хорошо сохранились в архаичных южных диалектах и находятся в реликтовом состоянии в северных диалектах, где они замещаются формами пред-хабитуалиса. Данное обстоятельство укладывается в общую тенденцию исторического развития даргинского языка, которая заключается в том, что в северных диалектах происходит нивелировка и исчезновение различных языковых явлений фонетического, лексического и грамматического характера, которые сохранились в южных даргинских диалектах.
7. Мусаев М.-С. М. Словоизменительные категории даргинского языка (время и наклонение). Махачкала, 1983.
8. Муталов Р. О. Глагол даргинского языка. ИПЦ ДГУ. Махачкала, 2002.
9. Плунгян В. А. Введение в грамматическую семантику: грамматические значения и грамматические системы языков мира. М.: РГГУ, 2011.
10. Темирбулатова С. М. Система времен хайдакского глагола // Диалектологическое изучение дагестанских языков. Махачкала, 1992.
11. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. Т. 5. Хюркилинский язык. Тифлис, 1892.
12. Sumbatova N. R., Mutalov R. O. A grammar of Ikari Darghin. München: LINCOM EUROPA. 2003.
13. Van den Berg H.E. Dargi folktales. Leiden, 2001.
4. Kadibagamaev A. A. Sravnitel'naja morfologija darginskogo jazyka. [A comparative morphology of the Darghin language]. Makhachkala, 1999. (In Russian).
5. Kibrik A. E., Kodzasov S. V. Sopostavitel'noe izuchenie dagestanskih jazykov. [A comparative studying the Dagestan languages. Verb]. Glagol. Moscow:, 1988. (In Russian)
6. Magometov A. A. Kubachinskij jazyk. Issledo-vanie i teksty. [A Kubachi language. Research and texts]. Tbilisi, 1963. (In Russian)
7. Musaev M.-S. M. Slovoizmenitel'nye kategorii darginskogo jazyka (vremja i naklonenie). [Inflectional categories of the Darghin language (time and mood)]. Makhachkala, 1983. (In Russian)
8. Mutalov R.O. Glagol darginskogo jazyka [Verb of the Darghin]. Makhachkala, IPC DSU. 2002. (In Russian)
Литература
References
••• Известия ДГПУ. Т. 10. № 4. 2016
••• DSPU JOURNAL. Vol. 10. No. 4. 2016
9. Plungyan V. A. Vvedenie v grammaticheskuju semantiku: grammaticheskie znachenija i grammat-icheskie sistemy jazykov mira [Introduction to grammatical semantics: grammatical meanings and grammatical systems of languages of the world]. Moscow, RSSU. 2011. (In Russian)
10. Temirbulatova S. M. System of tenses of a Khaydak verb. Dialektologicheskoe izuchenie dage-stanskih jazykov [Dialectological studying of Dagestan languages]. Makhachkala, 1992. (In Russian)
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ Принадлежность к организации
Муталов Расул Османович, доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник отдела кавказских языков Института языкознания Российской академии наук (РАН), Москва, Россия; e-mail: mutalovr@mail.ru
Принята в печать 19.12.2016 г.
11. Uslar P.K. Etnografja Kavkaza. Jazykoznanie. T. 5. Hjurkilinskij jazyk. [Ethnography of the Caucasus. Linguistics. Vol. 5. Khyurkili language.]. Tiflis, 1892. (In Russian)
12. Sumbatova N. R., Mutalov R O. Mutalov R. O. A grammar of Ikari Darghin. München: LINCOM EUROPA. 2003.
13. Van den Berg H.E. Dargi folktales. Leiden, 2001. (In English).
AUTHOR INFORMATION Affiliation
Rasul O. Mutalov, Doctor of Philology, professor, the chief researcher, the Department of Caucasian Languages, Institute of Linguistics, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia; e-mail: mutalovr@mail.ru
Received 19.12.2016.
Филологические науки / Philological Sciences Оригинальная статья / Original Article УДК 39(398.21) / UDC 39(398.21)
Сюжетный состав калмыцких бытовых сказок
© 2016 Надбитова И. С.
Калмыцкий научный центр Российской академии наук, Элиста, Россия; e-mail: nad-irina@mail.ru
РЕЗЮМЕ. Цель статьи - представление опыта классификации сюжетного репертуара калмыцких бытовых сказок в соответствии со «Сравнительным указателем сюжетов». Методы. сравнительно-исторический, типологическое сопоставление. Сходные сюжетные типы и мотивы встречаются в фольклоре многих народов. В результате проведенного исследования автор приходит к выводу, что сюжеты, имеющие мировое распространение, в калмыцких сказках имеют специфическую интерпретацию и этническую наполненность, обусловленную своеобразием сказочной и художественной традиции народа.
Ключевые слова: калмыцкие бытовые сказки, сюжет, Сравнительный указатель сюжетов.
Формат цитирования: Надбитова И. С. Сюжетный состав калмыцких бытовых сказок // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Т. 10. № 4. 2016. С. 116-122.
The Scene Composition of the Kalmyk Social Fairy Tales
© 2016 Nadbitova I. S.
Kalmyk Scientific Centre, Russian Academy of Sciences, Elista, Russia; e-mail: nad-irina@mail.ru
ABSTRACT. The aim of the article is reviewing the experience of classification of the plot repertoire in the Kalmyk domestic fairy tales according to "The Comparative Directory of Plots". Methods: comparative-historical, typological comparison. Similar plot types and motifs can be found in the folklore of various peo-
