CC BY
13
Библиографический список
1. Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. Москва, Ленинград, 1962.
2. Хайбуллаев С. Аварская народная лирика. Махачкала, 1973.
3. Журнал «Гьудулльи». Махачкала, 1991; 4: 70 - 76.
4. Рукописный фонд НИИФЛИ ДГУ.
References
1. Kolpakova N.P Russkaya narodnaya bytovaya pesnya. Moskva, Leningrad, 1962.
2. Hajbullaev S. Avarskaya narodnaya lirika. Mahachkala, 1973.
3. Zhurnal «G'udull'i». Mahachkala, 1991; 4: 70 - 76.
4. Rukopisnyj fond NIIFLIDGU.
Статья поступила в редакцию 02.12.18
УДК 811.351.22
Mutalov R.O., Doctor of Sciences (Philology), Professor, chief researcher, Department of Caucasian Languages, Institute of Linguistics of Russian Academy
of Sciences (Moscow, Russia), E-mail: mutalovr@mail.ru
Gasanova U.U., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
THE TENSE/ASPECT FORMS OF THE VERB IN KADAR DARGWA. The article is dedicated to a study of the aspect-time system of verbal forms of the Kadar language. The article deals with problems of identifying all forms of verbal time functioning in the language, determining the ways of their formation, determining the semantic meanings of these forms, identifying the features of the formation of temporary forms in this language in comparison with the material of other Dargwa idioms. For solving given tasks the author uses a comparative method and a method of synchronic analysis. The morphological categories of the Kadar verb remain unexplored, which is the relevance of this study. The novelty of the work is that for the first time the system of temporary forms of the Kadar language is investigated systematically, previously undetected morphological indicators are identified, the distinctive features in the category of time of the Kadar language in comparison with the material of other Dargwa idioms are singled out. The research material is collected directly from native speakers. In future, the results of the study will be used to create a comparative historical grammar of the Dargwa languages.
Key words: Caucasian languages, Kadar language, morphology, verb, inflectional categories, aspect, time category.
Р.О. Муталое, д-р филол. наук, проф., гл. науч. сотр. отдела кавказских языков Института языкознания Российской академии наук (РАН),
г. Москва, Е-mail: mutalovr@mail.ru
У.У. Гасаноеа, д-р филол. наук, проф., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, Е-mail: uzlipat066@mail.ru
ВИДО-ВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ ГЛАГОЛА КАДАРСКОГО ЯЗЫКА
Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), проект № 18-012-00718 «Документирование кадарского языка: грамматический очерк, тексты, словари».
Статья посвящена исследованию видо-временной системы кадарского языка. В статье решаются задачи выявления всех функционирующих в языке форм глагольного времени, установления способов их образования, определения семантических значений данных форм, выявления особенностей образования временных форм в данном языке в сравнении с материалом других даргинских идиомов. Для решения приведенных задач использованы сравнительно-сопоставительный метод и метод синхронного анализа. Морфологические категории глагола кадарского языка остаются пока неизученными, в чем заключается и актуальность данного исследования. Новизна работы в том, что в ней впервые системно исследована категория времени кадарского языка, выявлены ранее не отмечавшиеся морфологические показатели, определены также отличительные особенности в видо-временной системе кадарского языка сравнительно с материалом других даргинских идиомов. Материал исследования собран непосредственно у носителей языка. В перспективе результаты исследования будут использованы при создании сравнительно-исторической грамматики даргинских языков.
Ключевые слова: кавказские языки, кадарский язык, морфология, глагол, словоизменительные категории, аспект, категория времени.
Кадарский язык относится к восточнокавказской группе языков, входит в её даргинскую ветвь. Он распространен в северной части даргинского ареала и долгое время развивался в тюркоязычном окружении, в отрыве от других даргинских языков. Данное обстоятельство не могло не отразиться на языке кадар-цев - в нем много особенностей и явлений, не отмеченных в других даргинских идиомах. Они проявляются как на фонетическом уровне, так и в грамматическом строе кадарского языка. Особенно много своеобразий встречается в глагольной морфологии рассматриваемой языковой единицы, в частности, в категории времени. В век глобализации кадарский язык подвержен процессу исчезновения, как и другие малые языки. Тем не менее, грамматические явления данного языка, в том числе морфологические категории глагола, остаются пока неизученными.
Категории вида и времени в даргиноведении не раз становились объектами специального исследования. Они довольно подробно рассмотрены в общих грамматиках, посвященных исследованию различных даргинских идиомов [1; 2; 3; 4; 5; 6]. Имеются также специальные работы, в которых данная проблема получила подробное освещение [7; 8]. Однако вопросы образования и функционирования глагольных форм в кадарском идиоме, считающемся одним из отдаленных от других даргинских идиом, пока в даргиноведении не рассматривались. В дар-гиноведении существует также терминологии, поскольку в разных работах одни и те же грамматические формы обозначаются по-разному. Нередко в качестве форм времени рассматриваются модальные формы глагола, а в ряде работ - и фокусные конструкции.
В кадарском языке можно выделить следующие формы времен: прошедшие времена: аорист, имперфект, перфект, плюсквамперфект (совершенного и несовершенного видов), результатив; настоящие времена: презенс, хабитуа-лис; будущее время: футурум. Следует отметить, что в кадарском языке, как и в других даргинских идиомах, вид и время тесно переплетены взаимосвязаны.
Каждая форма времени может функционировать в одном из двух глагольных видов - совершенном или несовершенном, поскольку категория вида выражается основой глагола. Формы аориста, перфекта и результатива функционируют в совершенном виде, формы имперфекта, презенса, хабитуалиса; футурума - в несовершенном. Плюсквамперфект имеет формы совершенного и несовершенного видов.
1. Аорист обозначает однократное действие имело место в прошлом и завершилось безотносительно к моменту речи [9, с. 300]: биц-иб «продал». Формы 3-го лица аориста образуются посредством показателей -иб, -уб, -ун, которые присоединяются к исходной основе глагола совершенного вида: биц-иб «продал», ак1-уб «родился», багь-ун «узнал». Следовательно, значение претерита образуется пучком морфем.
Отличие в образовании аориста в кадарском заключается в том, что в нем не используется окончание -ур, которое распространено в других даргинских идиомах, в частности, в литературном языке. Вместо данного аффикса в кадар-ском функционирует показатель -ун: багь-ур «узнал» (лит.) - багь-ун (кадар.), что является одной из отличительных особенностей кадарской речи. Следует отметить, что подобное явление встречается и в довольно далеком от каларского кянасирагинском говоре урахинского языка: окончанию -ур других идиомов в нем соответствует маркер -ун: бат-ун «оставил» [7, с. 10], ср. бат-ур (лит.).
Формы 1-го и 2-го лиц образуются от основы аориста 3-го лица присоединением личных показателей -ра (1 л.), -ри (2 л.): нуни Мухтар игь-ун-ра «я связал Мухтара», х1уни Мухтар игь-ун-ри. Парадигма аориста в кадарском такова:
ед. число мн. число
1 л. нуни багь-ун-ра «я узнал» нушани багь-ун-ра
2 л. х1уни багь-ун-ри х1ушани багь-ун-рия
3 л. итини багь-ун итили багь-ун
Отличия в спряжении кадарского аориста наблюдаются также в оформлении множественного числа 2 лица показателем -рия: в других идиомах используется окончание -рая. Интересно также отметить, что форма эргатива указательного местоимения 3-го лица множественного числа ит-и-ли «ими» также является необычным для других даргинских языков, в акушинском ей соответствует форма ит-д-а-ни.
2. Имперфект обозначает действие, которое длилось в прошлом и не имело значения завершенности: бир-иб «делал». Образуется присоединением показателей -иб, -уб, -ун к основе глагола несовершенного вида: Итини х1енки бир-иб «Он делал работу». Мурадли гьар замайзе школалзе сумка балт-ун. «Му-рад всегда оставлял сумку в школе».
Относительно образования данной формы следует сказать, что в кадар-ском она маркируется показателями аориста. В акушинском же языке для образования имперфекта имеются другие аффиксы [7, с. 16]. В этом плане кадарский близок к южнодаргинским языкам - кубачинскому, ицаринскому, кайтагскому, [где имперфект также образуется посредством показателей аориста.
3. Перфект обозначает действие, которое происходило в прошлом, но результат его сохраняется к моменту речи: указывает на такую ситуацию, последствия которой существуют в момент наблюдения [6, с 43]. Формы перфекта в кадарском языке образуются присоединением вспомогательного глагола цай к деепричастию прошедшего времени бариле цайра (1 л.) «(я) сделал (букв. сделав, есть)». Следовательно, кадарские формы перфекта 1-го и 2-го лиц образуются аналитическим путем, чем и отличаются от подобных форм других языков, образованных синтетическим путем: ну еак1илра «я пришел» (лит.) - ну вак1иле цайра (кадар.). Парадигма перфекта:
ед. число мн. число
1 л. нуни х1енки бариле цайра нушани х1енки бариле царра
«я сделал работу»
2 л. х1уни х1енки бариле цайри. х1ушани х1енки бариле царрия
3 л. итини х1енки бариле цай. итили х1енки бариле цаб.
4. Плюсквамперфект выражает действие, происходившее в прошлом, и результат этого действия при этом сохранялся к точке отсчета в прошлом [7]. Данная временная форма в кадарском образуется также аналитическим путем -посредством присоединения вспомогательного глагола цай-ри к деепричастию прошедшего времени совершенного или несовершенного вида: кайъиле цайри «сидел», кайруле цайри «садился». Следовательно, можно выделить разновидности плюсквамперфекта совершенного и несовершенного видов. Носители языка допускают также синтетическое образование данной формы, как и в других идиомах - присоединением аффикса -ри к деепричастию прошедшего времени: барил-ри «сделал» (букв. «сделав был»), бирул-ри «делал (букв. «делая, был»). При этом ауслаутный гласный -е в суффиксе деепричастия -ле выпадает: ба-ри-ле+ри - бари-л-ри. По лицам данная форма не спрягается: (нуни, х1уни, итини) барил-ри «(мною, тобою, им) сделано было».
Запир вак1айкемис нуни х1енки барил-ри «Я завершил работу к тому моменту, как Запир пришел».
Формы плюсквамперфекта могут иметь также значение эвиденциальности. А.А. Магометов отмечает, что в кубачинском языке «это в то же время заглазные формы: результат действия налицо, но свидетелем действия говорящий мог и не быть»: дудил бяякьиблида, «оказывается, я сделал» [3, с. 195].
5. Результатив «вводит в рассмотрение положение дел, которое является результатом некоторой предшествующей ситуации» [10, с. 219]; буцибил цайра «поймавший есть» (1.л.). Форма 3 л. результатива образуется присоединением к причастию совершенного вида вспомогательного глагола «цай»; для образования форм 1-го и 2-го лиц к нему присоединяются окончания -ра, -ри: 1 л. ну вак1и-бил цай-ра «я пришедший есть», 2 л. х1у вак1ибил цай-ри, 3 л. ит вак1ибил цай.
В образовании форм результатива между кадарским языком и другими языками даргинской группы имеются определенные отличия. Прежде всего следует сказать о том, что вместо спиранта с во вспогательном глаголе сай других идиом в кадарском используется аффриката ц: сай (акушинский яз.) - цай (кадарский яз.). Во-вторых, отличается также в кадарском и аттрибутивизатор (аффикс причастия): в акушинском имеем морфему -си, в кадарском -ил. И, в-третьих, в формах 1-го и 2-го лиц большинства даргинских идиомов при присоединении вспомогательного глагола сайра к форме причастия элемент сай, как правило, опускается: вак1ибсира (1 л., от вак1ибси сай-ра), вак1ибсири (2 л., от вак1иб-си сай-ри). В отличие от литературного даргинского языка и других идиомов, в кадарском языке такого опущения не происходит, - как видно из примеров, используется полная форма вспомогательного глагола. Причем, полная форма сохраняется и при образовании ретро-форм результатива (или пред-форм) [11, с. 71] которые по лицам не изменяются: 1, 2, 3 лица (ну, х1у, ит) вак1ибил цайри «(я, ты он) пришедший был»
6. Презенс указывает на действие, которое происходит в момент речи в настоящем и продолжает длиться, не имея результата [4, с. 106]; бирц1ул-ра «наполняю (1 л.)». Формы презенса образуются в рассматриваемом языке присоединением к деепричастию настоящего времени личных показателей -ра ( 1 л.), -ри (2 л.): бирц1ул-ра, бирц1ул-ри. Как видно из примеров, при присоединении маркеров -ра, -ри опускается ауслаутный гласный суффикса деепричастия -е: бирц1ул-ра (от бирц1уле-ра), переходный глагол:
1 л. Нуни гьине бирц1ул-ра гьалан картушк1ала «Я сейчас наполняю мешок картошкой»,
2 л. Х1уни гьине бирц1ул-ри гьалан картушк1ала.
Форма 3-го лица презенса в кадарском не имеет материально выраженного показателя лица, она выражается формой деепричастия настоящего времени: бирц1у-ле: 3 л. Итини гьине бирц1уле гьалан картушк1ала. Однако, носители языка считают возможным также использование формы 3-го лица, которая образована посредством вспомогательного глагола цай, как в других даргинских идиомах: 3 л. Итини гьине бирц1уле цай гьалан (мешок) картушк1ала. Непереходный глагол:
ед. число мн. число
1 л. Ну каръул-ра «я сажусь» нуша кадиръул-ра
2 л. Х1у каръул-ри х1уша кадиръул-рия
3 л. Ит каръуле ите кабиръуле
Относительно формы 3-го лица презенса в кадарском бирц1уле, которая совпадает с формой деепричастия настоящего времени, следует также отметить, что она близка к подобной форме мегебского языка бирц1-уее [12], с той лишь разницей, что вместо показателя адвербиализатора кадарского языка -уле в мегебском используется показатель -уее. Мегебский язык находится вне зоны даргинского ареала, долгое время развивался в авароязычном окружении и, как и кадарский, сохранил в грамматике много архаических черт
Отрицательная форма презенса в кадарском образуется посредством отрицательного вспомогательного глагола х1ина, который встречается лишь в данном идиоме:
Итини х1янке бируле х1ина «Он не делает работу».
7. Основное значение хабитуалиса заключается в указании на действие, которое длится безотносительно к моменту речи и не имеет результата [6, с. 45]: бирц1-ис «наполню» (1л.). Образование форм хабитуалиса в кадарском происходит путем присоединения личных окончаний, которые отличаются в зависимости от переходности/непереходности значений, выражаемых глагольной формой. Переходные формы образуются посредством маркеров -ис (1 л.), -ид (2 л.), -у (3 л.), а непереходные формы - посредством показателей -ус (1 л.), -уд (2 л.), -ар/-ур (3 л.),, -уд; переходное значение:
1 л. Нуни мурталра картушк1ала гьалан бирц1-ис.
«Я всегда наполняю мешок картошкой».
2 л. Х1уни мурталра гьалан картушк1ала бирц1-ид.
3 л. Итини мурталра гьалан картушк1ала бирц1-у.
Непереходное значение:
Ед. число мн. число
1 л. Ну насли ирц1-ус «я наполнюсь пылью» Нуша насли дирц1-ах1е
2 л. Х1у насли ирц1-уд Х1уша насли дирц1-удая
3 л. Ит насли ирц1-ур Ити насли бирц1-ур.
Следует отметить, что данные аффиксы присоединяются лишь к основе глагола несовершенного вида. Формы хабитуалиса в кадарском, как правило, используются в поговорках, пословицах и загадках.
8. Темпоральное значение футурума заключается в указании на действие, которое будет иметь место в будущем: левкь-яс «приду». биркьанда (1л.). В акушинском и других идиомах северодаргинского ареала формы футурума материально совпадают с формами хабитуалиса, поскольку образуютс посредством одних и тех де показателей. В этой связи в разлиных даргино-ведческих описаниях форму хабитуалиса считали формой будущего времени [1; 2; 4; 7] При этом значения хабитуалиса и футурума различаются лишь в контексте. Однако в научной литературе отмечено несколько глаголов, которые от которых могут быть образованы формы футурума: лебкьян «придет», лебку «приведет», лебху «принесет», аркьян «уйдет», арху «унесет», арку «уведет» [11, с. 112]. В кадарском языке формы футурума таких глаголов также отличаются от форм хабитуалиса:
футурум хабитуалис
1 л. левкь-яс «приду» ваш-ус
2 л. левкь-яд ваш-уд
3л. левкь-ян ваш-ар
Футурум также морфологически выражен в отрицательных формах, образованных от этих глаголов.
Таким образом, в ходе работы достигнута основная цель исследования -подробно рассмотрена видо-временная система кадарского языка. Задачи, обозначенные во вводной части, также полностью решены: установлено, что в кадарском языке функционирует 8 форм глагольного времени: аорист, имперфект, перфект, плюсквамперфект, результатив, презенс, хабитуалис, футу-рум. Основным способом образования данных форм является присоединение различных показателей лица к глагольной основе совершенного или несовершенного вида, либо к основе аориста, причастия или деепричастия. В ходе исследования выявлены все имеющиеся особенности системы видо-временных форм кадарского языка в сравнении с материалом даргинского литературного языка и других даргинских идиомов. Предполагается, что результаты работы будут использованы при составлении сравнительно-исторической грамматики даргинских языков, а также при подготовке размеченного корпуса текстов ка-дарского языка.
Библиографический список
1. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Т. 5. Хюркилинский язык. Тифлис: Издательство Управления Кавказского учебного округа, 1892.
2. Абдуллаев С.Н. Грамматика даргинского языка (фонетика и морфология). Махачкала: Дагучпедгиз, 1954.
3. Магометов А.А. Кубачинский язык. Исследование и тексты. Тбилиси: Мецниереба, 1963.
4. Абдуллаев З.Г Субъектно-объектные и предикативные категории в даргинском языке (к проблеме предложения). Махачкала, Дагучпедгиз. 1969.
5. Sumbatova N.R., Mutalov R.O. A grammar of Icari Dargwa. München: LINCOM EUROPA. 2003.
6. Van den Berg H.E. Dargi folktales. CNWS Publications, Leiden, 2001.
7. Мусаев М-С. М. Словоизменительные категории даргинского языка (время и наклонение). Махачкала: Дагучпедгиз, 1983.
8. Mutalov R.O. The tense and aspect system of Standard Dargwa. The semantics of verbal categories in Nakh-Daghestanian languages: Tense, aspect, evidentiality, mood/modality. Leiden, The Netherlands (e. Diana Forker, Timur Maisak). Сер. Brill's Studies in Language, Cognition and Culture. Том. 16. - Лейден, Нидерланды, 2018: 49 - 79.
9. Абдуллаев З.Г, Абдусаламов А.А., Мусаев М.-С.М., Темирбулатова С.М. Современный даргинский язык. Издательство ДНЦ РАН. Махачкала, 2014.
10. Кибрик А.Е., Тестелец Я.Г. (ред.). Элементы цахурского языка в типологическом освещении. Москва: Наследие, 1999.
11. Муталов РО. Глагол даргинского языка. ИПЦ ДГУ Махачкала, 2002.
12. Магометов А.А. Мегебский диалект даргинского языка. Тбилиси, Мецниереба, 1982.
References
1. Uslar P.K. 'Etnografiya Kavkaza. Yazykoznanie. T. 5. Hyurkilinskij yazyk. Tiflis: Izdatel'stvo Upravleniya Kavkazskogo uchebnogo okruga, 1892.
2. Abdullaev S.N. Grammatika darginskogo yazyka (fonetika i morfologiya). Mahachkala: Daguchpedgiz, 1954.
3. Magometov A.A. Kubachinskij yazyk. Issledovanie i teksty. Tbilisi: Mecniereba, 1963.
4. Abdullaev Z.G. Sub'ektno-ob'ektnye ipredikativnye kategorii v darginskomyazyke (kprobleme predlozheniya). Mahachkala, Daguchpedgiz. 1969.
5. Sumbatova N.R., Mutalov R.O. A grammar of Icari Dargwa. München: LINCOM EUROPA. 2003.
6. Van den Berg H.E. Dargi folktales. CNWS Publications, Leiden, 2001.
7. Musaev M-S. M. Slovoizmenitel'nye kategorii darginskogo yazyka (vremya i naklonenie). Mahachkala: Daguchpedgiz, 1983.
8. Mutalov R.O. The tense and aspect system of Standard Dargwa. The semantics of verbal categories in Nakh-Daghestanian languages: Tense, aspect, evidentiality mood/modality. Leiden, The Netherlands (e. Diana Forker, Timur Maisak). Ser. Brill's Studies in Language, Cognition and Culture. Tom. 16. - Lejden, Niderlandy, 2018: 49 - 79.
9. Abdullaev Z.G., Abdusalamov A.A., Musaev M.-S.M., Temirbulatova S.M. Sovremennyjdarginskijyazyk. Izdatel'stvo DNC RAN. Mahachkala, 2014.
10. Kibrik A.E., Testelec Ya.G. (red.). 'Elementy cahurskogo yazyka v tipologicheskom osveschenii. Moskva: Nasledie, 1999.
11. Mutalov R.O. Glagol darginskogo yazyka. IPC DGU. Mahachkala, 2002.
12. Magometov A.A. Megebskij dialekt darginskogo yazyka. Tbilisi, Mecniereba, 1982.
Статья поступила в редакцию 02.12.18
УДК 654.197
Pavlushina M.I., postgraduate, Television and Digital Communications Department, High School of Journalism and Media Communications, Kazan Federal University (Kazan, Russia), E-mail: margarita.pavlushina@yandex.ru
CONTENT-SEMANTIC MEDIA TEXT ANALYSES AND FORMIG OF THE AESTHETIC WORLD PICTURE. The article deals with a problem of contents and semantic research of television media texts through the prism of aesthetic thought. The idea that the aesthetic picture of the world is clearly displayed in the media picture, and shaping contents of modern media texts, which is based on the aesthetic categories, values and attitudes accepted in society, nevertheless it has other influencing factors. The objective of the article is to analyze the factors influencing the formation of the aesthetic media picture through the technology of television media texts. Special attention is paid to the study of the aesthetic categories of the beautiful-ugly in television media texts in the concept of rhetorical modality. The work has an interdisciplinary character, written at the intersection of linguistics, journalism and aesthetics. Key words: media text, aesthetic analyses, television, aesthetic world picture.
М.И. Павлушина, аспирант каф. телевещания и цифровых коммуникаций, Высшая школа журналистики и медиакоммуникаций, Казанский федеральный университет, г. Казань, E-mail: margarita.pavlushina@yandex.ru
СОДЕРЖАТЕЛЬНО-СМЫСЛОВОЙ АНАЛИЗ МЕДИАТЕКСТОВ И ФОРМИРУЕМАЯ ЭСТЕТИЧЕСКАЯ КАРТИНА МИРА
В данной статье рассматривается проблема содержательного и смыслового исследования телевизионных медиатекстов через призму эстетической мысли. Обосновывается идея о том, что эстетическая картина мира наглядно отображается в медиакартине, а формирующийся контент современных медиатекстов, который базируется на принятых в обществе эстетических категориях, ценностях и установках, тем не менее имеет и другие факторы влияния. Целью статьи является анализ факторов, влияющих на формирование эстетической медиакартины посредством технологий телевизионных медиатекстов. Особое внимание уделено исследованию эстетических категорий прекрасного-безобразного в телевизионных медиатекстах в концепции риторической модальности. Работа имеет междисциплинарный характер, написана на стыке лингвистики, журналистики и эстетики. Ключевые слова: медиатекст, эстетический анализ, телевидение, эстетическая картина мира, медиакартина.
Современное телевидение, как и вся сфера СМИ находится в в культурном пространстве, подчиняясь важнейшей тенденции - медиацентризму современной культуры. Медиасфера отвечает за внешнюю жизнь человека, обеспечивая его глобальной информацией. Получая, а затем преобразуя данные, перерабатывая фаты, преподнося их в том или ином виде, сфера медиа воздействует на картину мира индивида, в том числе и эстетическую. Эстетическая картина мира как присущая человеку способность индивидуально воспринимать и оценивать окружающую реальность через призму имеющихся у него мировоззренческих принципов и взглядов, включает в себя категории (прекрасное, безобразное, возвышенное, низменное, трагическое, комическое), ценности (добро, польза, красота), образы, установки. Данные параметры формируются индивидом на базе уже имеющегося эстетического опыта и выражаются в предвосхищении определенного эстетического эффекта. Учёные соглашаются, что с точки зрения аксиологической составляющей, медиатексты оказывают сильное влияние на формирование мировоззрения в обществе [1].
Предметное воплощение бинарных эстетических, а так же этических категорий в телевизионных медиатекстах выражается в трансляции образов прекрасного и безобразного, нравственного и безнравственного. Обратим внимание, что демонстрация эстетической категории безобразного имеет в современных меди-
атекстах большую популярность: безобразное поведение героев реалити- и ток-шоу, криминальные новости, смешение на экране гендерной категории, фильмы и программы о наркомании, убийствах, популяризация девиантных форм поведения. Контент современных телевизионных медиатекстов - наглядное воплощение эстетических и этических тенденций, что характеризует ценностно-регу-лирующую функцию ТВ [2, с. 62].
Контактируя непосредственно с социальной реальностью, медиареаль-ность оказывает мощное воздействие на аудиторию и выступает как упрощенная интерпретация реальной картины мира и произошедших событий. Медиаконтент, отражающий информационное поле определяет функциональную целостность журналистики как медиасистемы. Информационный потенциал общества, который материально воплощается в медиатекстах формирует медиакартину мира в сознании личности и общества в целом. [3, с. 46]. Специфика сегодняшнего эстетического дискурса, встроенного в медиадискурс, заключается в его нацеленности на взаимодействие с эстетической картиной мира индивида. И встает вопрос о том, целостна и объективна ли эстетическая картина мира, передаваемая посредством медиа? Какими современными особенностями она обладает и в каких отношениях находятся транслируемые категории прекрасного-безобразного (как ключевые компоненты эстетики) с эстетической картиной мира индивида?
