CC BY
158
Пермь, 1999. - 257 с.
9. Неврова Т.И. Региональный словарь лично-индивидуальных прозвищ Верховского района Орловской области. - Орел: Картуш, 2007. - 94 с.
10. Полякова Е.Н. Словарь имен жителей Пермского края XVI-XVIII веков. - Пермь: Изд. дом Бы-вальцева, 2007. - 463 с.
11. Сироткина Т.А. Антропонимы в лексической системе одного говора и их лексикография в недифференциальном словаре (на материале
говора деревни Акчим Красновишерского района Пермской области): дис. ... канд. филолог. наук. -Пермь, 1999. - 269 с.
12. Чичагов В.К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий (вопросы русской исторической ономастики Х^-Х\И вв.). - М., 1959. - 128 с.
13. Щуплов А. Кто есть Ху: мини-энциклопедия политических кличек. - М.: Политбюро, 1999. -240 с.
УДК 821.161.1.09"18"
Фархутдинова Фения Фарвасовна
доктор филологических наук, профессор Ивановский государственный университет
сироты и сиротство в изображении в.и. даля
Выдающийся русский лексикограф В.И. Даль оставил свой след в истории русской литературы, русского просвещения и образования, этнографии и языкознания. Его художественное творчество, мало известное сегодня широкому кругу читателей, вызывало интерес современников не только сюжетно-событийной стороной, яркими и запоминающимися образами героев, этнографическими сведениями, необычным языком, но и авторскими размышлениями о проблемах русской жизни. Темой многих произведений Даля-писателя стала семья и семейные ценности, роль родителей в воспитании человека, семьянина, гражданина. Даль был убежден, что главная задача семейного воспитания - воспитание нравственности. Когда воспитатель думает исключительно о материальном обеспечении воспитанника, он искажает сущность воспитания и может погубить жизнь воспитанника - собственного ребенка или приёмного.
В художественном творчестве Даля с разных позиций освещается проблема детского сиротства. Писатель показал разные виды социального сиротства детей (безродные сироты, не знающие своих родителей; осиротевшие дети, нашедшие приют в чужих семьях; воспитанники в богатых помещичьих домах) и четко обозначил сущность каждого, используя точные номинации живой народной речи (сирота, сиротка, подкидыш, приемыш, воспитанница и др.). Спектр причин социального сиротства очень широк. Некоторые из них писатель называет: безответственность родителей, их неумение хозяйствовать, непонимание ими сущности воспитания; неумение подготовить детей к взрослой жизни. Но писатель не находит ответа на вопрос, почему ребенок становится сиротой при живых родителях, зато он знает, что воспитанием приемных детей-сирот в чужой семье должны заниматься только высоконравственные люди.
Ключевые слова: русская литература, нравственное воспитание, социальное сиротство, воспитание словом, точность номинаций народной речи.
Среди многих приложений-характеристик, которые чаще всего сопровождают имя В.И. Даля - лексикограф и создатель «Толкового словаря живого великорусского языка», диалектолог, географ, этнограф, естествоиспытатель, врач, писатель - нет слова воспитатель. Наукой о воспитании Даль не занимался, как не занимался профессионально и педагогической деятельностью, хотя и был автором двух учебников - по ботанике и зоологии. Но вот вопросы воспитания гражданина России, воспитания русака волновали его всегда.
Что такое воспитание, Даль сформулировал в своем словаре следующим образом: забота «о вещественных и нравственных потребностях малолетнего до возраста его» [2, т. II, с. 249]. Это означает, что воспитывать - это материально обеспечивать и нравственно поддерживать ребенка до его зрелости, то есть до того возраста, который наступает после 20-ти лет (о Далевой периодизации возраста и возрастной «шкале» см.: [4]). Но
для Даля-человека и Даля-гражданина совершенно очевидно: воспитание не может ограничиться удовлетворением первичных потребностей человека. Поэтому лексикограф замечает, что «в высшем значении» воспитывать - это «научить, наставлять, обучать всему, что для жизни нужно» [2, т. II, с. 249], главным образом - «поселять» в людях «нравственные качества, развивать и укреплять их» [2, т. I, с. 200]. Именно в этом «высшем значении» слова воспитывать Даль и был воспитателем своих потенциальных читателей.
В художественном творчестве Даля исследователи отмечают «повышенный интерес к жизни русской провинции, к жизни людей из социальных низов города и деревни, разных слоев чиновничества и интеллигенции, рядового и среднего дворянства» [1, с. 238]. Такой объект изображения позволял Далю последовательно решать две главные для него задачи: показать богатство и разнообразие живого великорусского языка, в том числе местные слова и профессиональную речь, и доказать
140
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова ¿j- № 1, 2015
© Фархутдинова Ф.Ф., 2015
в художественной форме свою мысль о том, что литературный язык должен формироваться на основе живой народной речи. Одновременно с этим изображение провинциальной жизни, которую он хорошо знал и мог показать в деталях, позволяло воспитывать своего читателя, то сеть учить, «наставлять, обучать всему, что для жизни нужно» [2, т. II, с. 249], «поселять» в людях «нравственные качества, развивать и укреплять их» [2, т. I, с. 200]. Поэтому почти всегда в центре Далевых произведений оказываются человек и его судьба, а также те нравственные уроки, которые может извлечь из них его читатель.
Расхожая формула бытие определяет сознание, ставшая почти аксиомой, в произведениях Даля о провинции не всегда оказывается верной. И это очень четко проявляется при сравнении его произведений, написанных на одну и ту же тему. Покажем это на примере двух рассказов из цикла «Картины русского быта» - «Подкидыш» (1857) и «Приемыш» (1867), в которых идет речь о таком социальном явлении, как сиротство.
В своем Словаре Даль определяет слово сирота следующим образом: «у кого нет отца либо матери, или нет обоих, это круглый сирота) [2, т. 4, с. 188: словарная статья «Сирота»]. Лексикограф показывает, что в народной среде понятие сирота применяется к разным явлениям. Это сиротство человека, не знающего своего рода-племени (Безродный сирота, без близкой родни), потерявшего отца-кормильца (На кого ты сирот покидаешь! плач по муже). Это сиротство вдовы (Без мужа жена всегда сирота). Это отсутствие пригляда, ухода за тем, что составляет основу человеческого существования: дома (Без хозяина дом сирота), земли (За ремеслом ходить - землю сиротить), товара (Без хозяина товар плачет (товар сирота). Сиротство - это и одиночество, бесприютность, беззащитность. Сиротой беззащитным может почувствовать себя даже взрослый и сильный человек: Без коня казак кругом сирота (хоть плачь сирота)! Бескомандный командир сирота. Отстал - сиротою стал. К сиротству русский человек относится с жалостью, пониманием и сочувствием, хотя иногда позволяет себе отпустить шутку: Сиротинушка наш дедушка: ни отца, ни матери!
В названных рассказах речь идет о детском сиротстве. Рассказ «Подкидыш» показывает беспросветную нищету, в которой прозябает семейство Семена Ивановича, не имеющего штатной должности «губернского секретаря, служащего в столе по счетной части». Бедность и даже нужда одолевают его на каждом шагу: съемная квартира из одной комнаты, тюрька на ужин и воспоминание о хорошей редьке, которую он видел нынче на базаре, но не смог купить, заношенный вицмунди-ришко с протертыми локтями. Скудное жалованье, скудное имущество, скудные желания и очень ма-
териальные мечты. Одного много у Семёна Ивановича - детей (их семеро). Эти дети в рассказе бесполы и безымянны. Их называют дети, ребятишки, нахлебнички, семеро. Живут они так, как обустроили быт их родители: в бедности и нужде («на что ни взгляни - все грязь и лохмотья») (Здесь и далее текстовые цитаты даются в современной графике, орфографии и пунктуации; тексты цитируются по: http://www.karelia.ru/dahl/html/texts. htm. - Ф.Ф.) Такова бытовая сторона рассказа.
Событийная же сторона более интересна. Вернувшись со службы на обед, Семен Иванович неожиданно для себя узнает, что жена родила двойню. Оба родителя воспринимают это прибавление семейства как несчастье и «горе горькое». Нахлеб-ничков (так он называет своих малолетних детей) стало девятеро. Анна Алексеевна - жена Семена Ивановича - разгневана на мужа: он виноват, что родилась двойня. Несчастный отец пытается сказать жене своей слова утешения, припоминая сразу несколько поговорок: Бог милостив, Он не даст пропасть с голоду, на Руси люди с голоду не умирали. Однако сам в это утешение не верит и в глубине души надеется на то, что Господь пожалеет его и приберет одного из двойни, чем и облегчит участь многодетного отца. Анна Алексеевна не ждет милости Божьей и проявляет решительность: она требует унести обоих младенцев и подбросить их в богатые бездетные дома. Она говорит об этом совершенно спокойно, а муж, хоть и думает о том, что детей подкидывать - грех, все же не может ослушаться жену: исполнительный на службе, он такой же исполнительный и дома и не в состоянии отказать в чем-нибудь своей жене. Родители готовы осиротить своих новорождённых младенцев, потому что старших детей кормить нечем, самим есть нечего и кормилицу не на что нанять.
В словаре Даля глагол подкидывать объясняется так: «Приносить, подкладывать тайно, подложить воровски» [2, т. III, с. 177]. Именно так - тайно и воровски с благословения матери и по ее приказу - поздним вечером Семен Иванович отправился сбывать одного из двойни, но вместо этого вернулся с двумя младенцами: хозяин богатого дома, куда хотел подбросить новорожденного многодетный отец, застал бедолагу на месте преступления и заставил взять еще одного подкидыша, которого положили на крыльцо чуть раньше. Он прикрикнул: «Э, брат! Да это вот что? Не нашел, что ли, другого места, куда щенят своих закидывать - а? Сейчас забирай их, да с глаз долой, не то я тебя...». Откупщик припугнул Семена Ивановича, что «сверх того отправит его и с щенятами в полицию, чтоб отдать под суд». Так двойня губернского секретаря Семена Ивановича превратилась в тройню.
Рассказывая эту необычную историю, Даль обращает внимание на то, что дети не приносят радости этим родителям. Почему? Их жизнь рутинна.
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова М- № 1, 2015
141
Семен Иванович самозабвенно трудится в палате, производя необходимые расчеты, и для него в это время всё окружающее перестает существовать. Он добросовестный исполнитель и больше всего озабочен тем, чтобы его преемник нашел все документы в полном порядке. Но о существовании подобного порядка в семейной жизни он, кажется, и не подозревает. Глава семейства, нелепый в своей внешности, в своих речах, мыслях, манерах, лишь формально является главой семьи: он полностью подчинен жене. Она, родившаяся в такой же чиновничьей семье и, по-видимому, воспитанная в таких же условиях, не умеет вести хозяйство и привыкла жить не на жалованье, а в долг.
В жизни наших героев нет помыслов о высоком. О чем они думают? О своей бедности, о службе, о мнении, которое составят о них другие, о нарядах... Да, Семен Иванович молится перед лампадкой, но молитва доставляет радость лишь потому, что лампадка красивая: Семен Иванович украсил ее разноцветными стеклышками от шкаликов. Они не приспособлены к жизни. Люди не злые и не жадные, они не умеют воспользоваться даже тем, что им Бог послал. Рождение тройни -необыкновенное событие, о котором судачит весь город. Горожане несли подарки «на зубок» тройне, а приемышу даже прислали сотенную на содержание (таких денег Семен Иванович сроду не держал в руках), однако, как замечает с горечью повествователь, деньги впрок не пошли: Семен Иванович накупил на них платков, шляпок и других тряпок для своей жены, она же ничего не умела делать в пользу своей огромной семьи.
Какой же урок есть в этом рассказе? Ребенок может стать сиротой при живых родителях. Даже осознавая греховность сбывания с рук родных детей, родители делают такой шаг, находя себе оправдание. В рассказе «Подкидыш» Бог отвел Семена Ивановича и Анну Алексеевну от этого греха, но кто-то взял такой грех на душу. Помощь деньгами не делает счастливым ни ребенка-подкидыша, ни его приемных родителей. Даль убеждает: ни получение штатного места, ни большие деньги, которые пришли с подкидышем, впрок не пошли -нищета не отступила, и все осталось на прежнем месте, потому что эти люди не умеют жить по-другому. «Правда, что природа вложила в дитя невольную любовь и привязанность к родителям, как мы это видим даже у всех, без изъятия, животных; но эта безотчетная привязанность, основанная на чувстве самохранения, длится не долее того времени, как и возраст младенческий и отроческий, где существо слабое, несовершенное, чувствует бессилие своё и ищет вещественного покровительства; далее остается уже одно нравственное влияние, которого у животных нет, почему у них возмужалые дети и покидают родителей, не узнавая их вовсе впоследствии и не отличая от чужих.
И если человек унизится, в качестве родителя, до животного, ограничив связь свою с детьми своими только плотскими и вещественными отношениями, оставив нравственные в стороне, то их и не будет у сына или дочери; а возмужав, они отпадут навсегда, как отрезанный ломоть. А может ли быть иначе?» («Боярыня»).
Даль не может не показать явление во всей его полноте, поэтому тему сиротства он показывает через судьбу осиротевшего ребенка, воспитанного в чужой семье, то есть ставшего приемышем. Значение слова приемыш Даль толкует так: «чужое дитя, сиротка, принятый в семью, в дети» [2, т. III, с. 462]. Подкидыш чаще всего безымянен, а приемыш обязательно получает имя. В рассказе «Приемыш» героиня имеет несколько имен, которыми называют ее те люди, под чью опеку она попадает. Ее полное имя Марионила Богдановна Значкова, а прозвище - Саксонка, Саксоночка. Дочь немки и русского солдата, помещика-однодворца, девочка рано осиротела и с младых ногтей жила у чужих людей. Вначале воспитывалась она в семье сельского священника, который сам терпел притеснения от своего зятя. Там она привыкла к мысли о своем ничтожестве и о необходимости покоряться. «Терпи!» - учил ее старый священник. А еще он убеждал сиротку: «Как станет тебе горькая обида поперек горла, да сердце начнет мутить душу, так ты зубки-то стисни, да и не пропускай ни словечка, нишкни! А мыслию ты про себя Господню молитву твори, вот сердце-то души и не одолеет! А душа-то, Марьяша, от этого все крепнет да растет, и до Бога дорастет».
Потом Марионила-Марьяша попала на воспитание к барыне Горячевой, которая наделила ее другими именами: Мари, Нилочка. Соседи Горячевой называли девушку солдатской дочкой. Уроки старого священника пригодились девушке в поместье Горячевой. По словам одного из положительных героев произведения - Осинина, Горячева - это «выпускная кукла, ни кровинки живой природы, с ног до головы окутана подлогом. Ханжа». Характеризуя ее дальше, Осинин рассказывает: «Горячева одна из тех женщин, которые любят и умеют окружать себя молодежью, держат воспитанниц, как вабило, но держат их под невыносимым гнетом и, наконец, расходятся с ними с шумом и бранью за неблагодарность их, а в людях говорят о таком событии скорбя, с кротостию, сложив ладони, покачивая головой, пожимая плечами, заставляя уважать себя за скромность и молчаливость свою. "Лучше я вынесу все это на себе, чем решусь, в свое оправдание, повредить доброй славе девушки, что мне до свету!" Вот эти-то слова, слышанные мною от нее однажды, заставили меня грешить день и ночь, непрестанно, и ненавидеть ее. Внешность, суетность, свет, а стало быть, ложь и обман, заменяют в этой женщине и совесть,
142
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2015
и правду, и, прости Господи, самого Бога...». Слова Осинина полностью подтвердились, и Марионила на себе испытала вспышки гнева новоиспеченной maman, ее показную заботливость, а потом - по возвращении в поместье сына Горячевой - девушка-приемыш стала предметом их семейных распрей.
Сирота-приемыш Марионила Богдановна, оклеветанная перед уездом своей «второй матерью» помещицей Марией Ивановной Горячевой, не сломалась под давлением обстоятельств. Уроки дедушки-священника, глубокая искренняя вера в Бога, стихи Жуковского сохранили ее «нравственную чистоту» и удержали ее «на правой стезе». Она умела сдерживать себя и принимать взвешенные решения. Именно поэтому Мариони-ла оказалась на попечении добрых людей, которые привезли девушку в столицу, где она нашла себе настоящих родителей, с коими оказалась в кровном родстве. Узнала девушку ее родная тетушка по Евангелию, оставленному девушке ее матерью.
В каких бы бытовых условиях ни протекало сиротство, от этого оно не меняет своей сути. Оставшийся в одиночестве ребенок требует заботы и опеки. Материальная сторона жизни сироты важна, и об этом люди помнят. Не случайно бедствующему Семену Ивановичу горожане помогают, чем могут. О деньгах для прокормления Марионилы писатель нигде не упоминает. А вот в рассказе «Иван Непомнящий» (цикл «Картины из русского быта») мать Ивана Неведомского - барыня «богатая, презнат-ная», как говорит одна из героинь рассказа, «первого княжеского роду», красавица писаная, родила ребенка на квартире у повитухи, не проронив ни одного звука, через час после родов встала, оделась и уехала. Сопровождавший барыню ловкий молодой человек дал повитухе пятьсот рублей денег за работу и заботу, а также на кормилицу для младенца. Ребенок же был оставлен у повитухи. Время от времени барыня присылала богатое тонкое белье и дорогие игрушки для младенца, не чаще двух раз в год навещала ребенка, а года через три она пропала. Иван Неведомский рос сколько-то времени у повитухи, а потом был передан в низшее военное заведение, закончив которое, стал офицером и был послан служить на Кавказ.
Да, деньги на воспитание сироты нужны, говорит в затексте Даль, но они не определяют судьбу ребенка и его будущность. В том же рассказе «Приемыш» есть герой Степан Никитич Добрынин. Даль говорит про него следующее: он «и сам был с детства круглым сиротой, отца не знавал, мать едва помнил, вырос у дяди и служил в гвардии». Дядя Добрынина - Осинин, который знал и понимал людей, окольными путями разузнал через уездных помещиков, какова Марионила Знач-кова, в которую был влюблен его племянник - его названый сын. «Умный, добрый и честный, он сделал для Добрынина более, чем бы мог сделать
родной отец: он не только привел в порядок и сохранил имение, расстроенное отцом, он привязал к себе Степана и успел укоренить в нем твердую нравственность, честь и правду», - пишет Даль об Осинине. Вот что нужно осиротевшему ребенку: его опекуном должен быть нравственный человек, который взял на себя труд воспитывать, а не только заботиться о пропитании дитяти. Если в детском возрасте рядом с сиротой оказался такой человек, значит, за будущность его не надо бояться. Пример тому - Степан и Марионила.
Если же уроков нравственности ребенок не получает, то ждет его судьба Степана Ивановича, Анны Алексеевны, Христиньки (повесть «Похождения Христиана Христиановича Виольдамура и его Аршета», где герой, осиротевший в сознательном возрасте, спился и умер, не достигнув и двадцати пяти лет) или Ивана Неведомского. Неведомский - «гражданин этого мира вступил на свое мирское поприще» на чужой квартире как подкидыш (тайком и воровски), а с мирского поприща исчез бесследно: после боя за кавказский аул его не оказалось ни среди живых, ни среди мертвых, ни среди плененных. Потому один из рассказчиков и говорит, удивляясь судьбе этого человека: «.. .Вот судьба! Явился человек на свет неизвестно откуда; прозвание дано ему неизвестно кем, и оно называет его неведомым пришельцем; под этим прозванием он служил, дослужился чинов и отличий, и само правительство не знало, кого оно жалует и награждает; и сошел он со свету как Неведомский, никому неведомо как и куда. Что скажете на это, господа, как прикажете это объяснить?»
В провинции судьба сироты на виду (не случайно же о Мариониле в уезде знали все), в столице о сироте могут и не знать. Но сиротство от этого не перестает быть сиротством. Даль не находит ответа на вопрос, почему дети становятся сиротами при живых родителях. Завершая рассказ о поручике Иване Неведомском, он возвращается к размышлениям о его матери: «Кто была мать его, эта прекрасная и богатая знатная женщина? зачем она скрыла ребенка? зачем забыла его или отказалась от него, будучи еще жива и находясь все еще в той же столице?» Нет ответа. Может быть, потому что и в столице и в провинции нравы схожи: есть подкидывающие детей и принимающие их в семью.
Даль, следуя своим целям, не может не показать, каким же должно быть воспитание детей. Двое сирот - Марионила Значкова и Степан Добрынин -росли и воспитывались в разных условиях, но их опекуны заботились о воспитании нравственности своих подопечных. Судьба соединила сирот, и они создали свою семью, в которой правильно, с точки зрения Даля, воспитывают своих детей. Завершая рассказ «Приемыш», он пишет: «.Ныне молодое поколение Добрыниных, выросшее без французских гувернанток, но под неотступным влияни-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова М- № 1, 2015
143
ем родителей чистой нравственности, давно уже в тесном кругу своем пользуется заслуженным уважением, если французское произношение у них и не парижское, то сердце лежит к родине, они понимают, что на каждом человеке лежат обязанности, и не один из них не бредит буестью и самотно-стью под личиною высших взглядов».
Воспитывать семьянина, воспитывать гражданина, воспитывать патриота, помогать бескорыстно сиротам - вот к чему призывает в своих произведениях В.И. Даль [5]. Призывы эти и сегодня не теряют своей актуальности. Как остается справедливой и актуальной мысль великого лексикографа о том, что в русском языке есть все слова для точного обозначения явлений общественной и частной жизни.
Библиографический список
1. Глухов В.И. Становление жанра повести в прозе В.И. Даля // В.И. Даль в парадигме идей современной науки: язык - словесность - самосозна-
ние - культура: в 2 ч. / Материалы Всероссийской науч. конф., посвященной 200-летнему юбилею
B.И. Даля. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2001. - Ч. I. -
C. 229-239.
2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. - М., 1955.
3. Даль В.И. Подкидыш; Приёмыш; Иван Непомнящий; Похождения Христиана Христианови-ча Виольдамура и его Аршета. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.karelia.ru/dahl/ html/texts.htm (дата обращения: 12.01.2015).
4. Марзук Ф.А., Фархутдинова Ф.Ф. «Возрастная» лексика в словаре В.И. Даля и в современном русском языке // Проблемы семантики и функционирования языковых единиц разных уровней: сб. науч. ст. - Вып. 6. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2010. - С. 100-107.
5. Фархутдинова Ф.Ф. В.И. Даль о воспитании и образовании // В.И. Даль в парадигме идей современной науки: язык - словесность - культура - воспитание. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2011. - С. 24-31.
УДК 811.161; 81'28
михайлова Любовь петровна
кандидат филологических наук, доцент Петрозаводский государственный университет
лексика с признаками внешнего языкового воздействия в костромской группе говоров
Севернорусские говоры в течение многих столетий соприкасаются с языками прибалтийско-финских и других финно-угорских народов. В результате тесного взаимодействия языков разных структур произошел обмен сильными признаками, характерными для каждой лингвистической системы. Многие русские слова изменили свой внешний облик в сравнении с исходным состоянием. Лексические единицы, имеющие признаки влияния языков иной структуры, называем экстенциальными. В статье описывается лексика костромских и ярославских говоров, испытавшая воздействие со стороны агглютинативных языков. В области гласных звуков отмечены переходы о > а, а > о в разных позициях. Приведены примеры изменений согласных звуков: б ~ в, г ~ д, мены звонких и глухих звуков. При анализе экстенциальных явлений в начале слова приводятся наиболее яркие примеры упрощения консонантных сочетаний, метатезы звуков, появления протетических и эпентетических гласных. Особое внимание уделяется преобразованию лексем со значением 'полотенце для рук', имеющих исходную производящую основу рукотер-. В таблице приводятся сведения о разных стадиях «освобождения» от начального р-. Среди них имеется ярославское слово окотёрок, расположенное на западной окраине широкого экстенциального восточного ареала, включающего в основном Урал и Сибирь. Отсутствие начального р- может объясняться тюркским влиянием. Лексика Костромской группы говоров подверглась влиянию иноструктурных языков в отдельных звеньях. Ареалы явлений в большинстве случаев узкие, точечные, в некоторых случаях экстенциальные процессы коснулись целых корневых гнезд. Выводы, сделанные автором статьи, являются предварительными.
Ключевые слова: диалектология, языковые контакты, фонетические процессы, лексикология.
В составе лексики костромских и ярославских говоров, входящих в Костромскую группу говоров севернорусского наречия, имеются так называемые экстенциальные лексические единицы, под которыми понимаются слова или их варианты, возникшие под влиянием соседней иноструктурной фонетической системы и отличающиеся от более широко распространенных слов признаками неисконного происхождения [9, с. 6].
В говорах Костромской группы своеобразно сочетаются явления ростово-суздальского и нов-
городского происхождения; надо полагать, что некоторые особенности костромских говоров, в частности поунженских, обусловлены соседством с иноязычными соседями [5, с. 313].
В определении состава модифицированных лексем, выступающих вариантами к известным словам, мы опираемся на данные СРНГ, ЯОС, а также на сведения, представленные в работах Н.С. Ганцовской [3; 4]. При подаче материала сохраняем географические пометы, использованные в источниках. Лексика распределяется в соответствии с отраженным в ней процессом.
144
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2015
© Михайлова Л.П., 2015
