CC BY
21
УДК 8Т2(075) ББК 83.3Т
ШАКЛХ^ОИ Шарифова Умеда Рахцмцоновна, н.и.ф.,
РАМЗИИ ТАСВИР дотсенти кафедраи адабиёти муосири МДТ
ВА САБКИМУЪЦИЗАОСОИ "ДДХ ба номи академик Б, Гафуров"
САЙФИЛФАРДЙ (Тоцикистон, Хуцанд)
СИМВОЛИЧЕСКИЕ ФОРМЫ Шарифова Умеда Рахимджоновна, к.ф.н.,доцент
ИЗОБРАЖЕНИЙ И кафедры современной таджикской литературы
ЧУДЕСНЫЙ СТИЛЬ ГОУ "ХГУ имени академика
САЙФА АФАРДИ Б.Гафурова"(Таджикистан, Худжанд)
COPYRIGHT TYPES OF Sharipova Umeda Rahimdjanovna, Associate
PICTURES AND Professor of the department of Tajik modern
WORKS SITE literature under the SEI «KSU after B. G. Gafurov»
SAIF AFARDI (Tajikistan, Khujand), E-mail: umeda.2000@mail.ru
Вожщои калиди: Сайф Афарди, наср, шаклцоирамзи, сабк, тасвир
Мацола ба баррасии масъалацои сабк ва шаклцои рамзии тасвири яке аз нависандацои муваффаци тоцик Сайфи Афарди бахшида шудааст. Цайд мегардад, ки Сайф Рацимзод услуби фарди ва тарзи нигориши хос дорад. Таъкид шудааст, ки вижагщои сабки нависандагии адиб дар цикояцои «Аз розцо, аз розцо», «Дуруги сафед», «Руф», «Хокистари сурур» ва г. бештар зуцур намудааст. Нишон дода мешавад, ки нависанда дар ин цабил асарцо ба воцеияти зиндаги аз назари фалсафи нигариста, олами маънавии инсонро бо мацорати цолибе тасвир намудааст. Муаллиф бар асоси маводи аз асарцои Сайф Афарди фароцамомада, баён менамояд, ки нависанда рамзу рози зиндагии инсонро бо тааммуц "фаротар аз воцеъият" ва бо истифода аз калимоту тамсилцои намодин ба тасвир мекашад.
Ключевые слова: Сайф Афарди, проза, символические формы, стиль, изображение
Статья посвящена рассмотрению вопросов стиля и символических образов одного из самых успешных таджикских писателей Сайфа Афарди. Отмечается, что у Сайфа Рахимзода есть свой индивидуальний стиль и особые формы изображения. Подчеркивается, что стилевые особенности ярко проявляются в рассказах «Аз розхо, аз розхо» («Из тайников души»), «Дуруги сафед» («Белая ложь»), «Руф», «Хокистари сурур» («Пепель радости») и других. Показано, что писатель смотрит на реалии жизни с философской точки зрения, мастерски изображая духовный мир человека. На основе фактологических материалов произведений Сайфа Афарди излагается, что писатель предпринимает попытку изобразить загадку и тайну человеческого бытия, углубляясь «за пределы реальности» и используя символические слова и аллегорию.
Key words: Saif Afardi, prose, symbolic forms, style, image
The article dwells on the issue concerned with the style and symbolic images of one of the most successful Tajik writers Saif Afardi. It is underscored that Saif Rahimzoda has his own style and specific forms of imagination. The author lays an emphasis upon the idea that the writer's style features in stories such as "From the Mysterious Soul", "The White Horse", "Ruf", "The Color of Happiness" and others. It is shown that the writer looks at philosophical realities of life in such a way, portraying the spiritual world of the human being with fascinating skill. Designing on the premise of the factual materials created by Saif Afardi, the author expounds that the writer embodies the symbols and consonants of human life with 'far beyond reality' and uses humorous words and illustrations.
Одной из важнейших особенностей современной таджикской прозы трёх десятилетий нового периода является красочное и увлекательное изображение картин жизни, и этот метод устранил его шаблонную форму. В прозе получили распространение своеобразные стили и новые методы интеллектуального изображения. Появились прозаики-модернисты, и возник модернистский метод. Эта особенность более всего проявилась в рассказах Сайфа Рахимзода Афарди.
Сайф Рахимзод Афарди в современной таджикской прозе признан в качестве прогрессивного писателя, обладающего собственным стилем, широкими знаниями и мировоззрением. Некоторые исследователи считают его последователем реалистической манеры (4, 57), другие - представителем сюрреализма, романтизма и символизма (7,101).
Причисление Сайфа Афарди к реалистической манере основано на научных теориях литературоведения советского периода. Наравне с этим, относительно новые замечания и выводы о стилевой манере Сайфа в современной таджикской прозе высказаны профессором У. Сафаром: «Его стиль - смешение различных школ...в его повестях и поэмах мы можем увидеть проявления романтизма, символизма и сюрреализма» (7, 1).
Данный исследователь, также анализируя и критикуя взгляды некоторых других исследователей, считающих этого писателя последователем школы сюрреализма, приходит к выводу, что «Сайф Рахимзод Афарди, несомненно, извлек пользу из школы Запада, под влиянием существующих теорий создал некоторые свои красивые поэмы. Однако следует отметить, что произведения, появившиеся в результате следования сюрреалистическим элементам, наполнены национальными чертами» (7, 12).
Эти стилевые особенности ярко проявляются в рассказах «Аз розхо, аз розхо»(«Из тайников души»), «Дуруги сафед»(«Белая ложь»), «Руф», «Хокистари сурур»(«Пепель радости») и других. Эти рассказы в действительности не имеют единого сюжета, действия и поступков героев. Другими словами, кажется, что эти произведения находятся между рассказом и ритмичным сказаньем - песней. В этом смысле, здесь произошло своего рода жанровое смешение. Этот аспект создания произведений выявляет место и роль писателя в качестве разрушителя рамок. С другой стороны, о жанровых особенностях произведений Сайфа можно выдвинуть и такое замечание, что его рассказы не отвечают полностью требованиям жанра рассказа. С этой точки зрения, круг литературных работ писателя в жанре рассказ выходит за рамки этого жанра. В этом смысле, рассказы писателя можно прочитать и оценить, выходя за рамки обычных современных рассказов. В этой манере создания произведений Сайф, наравне с другими писателями-современниками, используя многочисленные возможности различных стилей, придал своим мелодичным рассказам литературную ценность. Возможно, с этой точки зрения, в определенный период литературы воздействие идейно-эстетических рассказов писателей-новаторов считается равным с ценностью и значимостью с известными отечественными и зарубежными повестями и романами.
Основная трудность рассказов писателя заключается в том, что читая их, невозможно выразить конкретную точку зрения об их сюжете, структуре, композиции и жанре. Однако заслуживает внимания то, что в этих произведениях отчетливо наблюдается писательское мастерство автора. Именно богатая художественность увеличивает воздействие написанного на внутренний мир читателя и делает исключительным место его произведения среди современников: «Слова моего покойного деда вплетаются в мои размышления - «не смотрю, если друг, то придет, если враг. неет, враг не допустит такого безрассудства; если свой, то придет, если чужак - по неведению бросил в мою сторону, возможно, не может прийти из-за стыда» - о боже, царствие тебе небесное, дедушка! - «не стану смотреть, ну-ка ты посмотри, сынок, нет, нет, подожди.» (2, 212).
В рассказе «Аз розхо, аз розхо»(«Из тайников души») писатель предпринимает попытку изобразить загадку и тайну человеческого бытия с углублением «за пределы реальности». Одной из важных особенностей такого рода рассказов является использование символических слов и аллегорий, в том числе, в контексте рассказов писателя слова «ночь», «лампа», «вода», «дым», «кладбище», «саван», «старик», «червь», «ангел», «шелк», «кокон», «шелковичный червь», «пояс», «яблоко», «тандыр» и другие приобрели символическое значение. Этот способ изложения взбудораживает сознание читателя и «побуждает его к тому, чтобы принимать участвовать и предлагать пути и способы выхода из мыслительных тупиков.» (2, 14).
В способе отображения действительности со стороны писателя наблюдается преимущество, и в этом аспекте его внимание обращено в основном на детали. Эта особенность, прежде всего, присуща его символическим рассказам. Слова, в то время, как обладают своим ключевым смыслом и содержанием, приобретают символическое и скрытое значение. Суть этого творческого приема создает основу для особого восприятия произведения и способствует красочности воображения писателя. При этой манере изложения обычное слово приобретает символическое значение, т. е. слова писателя в
некотором роде «прикрыты вуалью» и читатель извлекает смысл «словно цветок из бутона». Другими словами, обычное слово при такой манере изложения, кроме своего словарного значения приобретают другой особый смысл, который им придает сам писатель. Несмотря на это, читатель, обладает собственным пониманием определенного слова, которое зависит от его состояния и глубины мышления.
Нижеследующий пример раскрывает суть отношения писателя к слову и словарному запасу: «... Я видел, как и видел много раз, как шелковичный червь, когда насыщается жизнью, оплетает себя коконом, помещает себя в закупоренный саван, - как теперь и я оказался в нем! - становится пленником и куколкой, и засыпает, во время сна вырастают его крылья и в следующую весну раскрывает кокон и становится бабочкой. Значит и нас впереди ждет воскрешение или возращение в мир. Но в виде чего? Кем я буду?...».
Представляется, будто сам писатель ищет смысл и суть тайн и символов: «Каждую мечту, красивую словно бабочка, бросил в этот огонь, каждое желание, что было у меня, разбил и насыпал в этот огонь; за эти четыре месяца в мою жизнь прибавилось шестьдесят лет. У меня нет ни одной мечты. Впереди меня светло, и мысли мои старческие: какой след я оставлю?! будут вспоминать меня или забудусь!»(2, 206). Эта манера изложения приобрела также и мелодичность, звучит чрезвычайно красиво и пленяет читателя своей поэтичностью.
На основе вышеизложенных замечаний можно сделать вывод о серьезном отношении писателя к языку и особому новаторскому изложению. Владение языком и особая писательская манера Сайфа являются следствием его исключительного таланта и мастерства. С другой стороны, мастерство и одаренность литератора в сфере написания сценария фильмов также способствовали содержательности и красочности его рассказов.
Следует отметить, что мало существует произведений на уровне рассказа «Падруду пайгом»(«Прощание и приветствие»), которое отчетливо раскрывает творческую зрелость писателя. Этот рассказ полон новых слов, изображений и символических образов: «Имеет сходство со мной, но не мой брат. Или произнести его имя! Возможно, нехорошо произносить его имя, произносить имя покойного перед больным не понравится его родственникам. Никак не могу говорить о нем. Взглянуть получше?! Знаю, знаю, это фантазия, невыполнимая задача, только есть надежда, знаю, но не могу убить эту надежду. Откуда эта мысль появилась в моей голове? .Старики, если кого-то вспоминают перед смертью, в их глазах появляется их изображение. Я хочу увидеть его облик!...».
Духовная ценность этих размышлений чрезвычайно огромна и прочна. Однако в момент написания этого рассказа люди не особо одобряли эту манеру создания произведений. Возможно, даже критики также не могли воспринимать истинный смысл рассказа.
Несмотря на это, необычные и поразительные произведения Сайфа обрели свое достойное место в таджикском литературоведении.
Символические формы изображения проникли в рассказы наших писателей в результате изучения национальной литературы и благодаря усвоению творчества литераторов других народов. В том числе, известный таджикский критик М. Шакури в своей монографии «Взгляд на таджикскую литературу двадцатого столетия» определяет место и роль ряда произведений Сайфа и его современников в развитии современной таджикской прозы. По мнению критика: «символические и сказочные формы иногда в незначительной степени присущи сборнику рассказов и повестей Сайфа Рахимзада «Ситорахои сари танур» («Звезды над тануром») (1985), «Аз ёдхо, аз ёдхо»(«Из тайников души»)(1988), «Дагестан»(1993), а в большей - сборнику повестей и рассказов Мухаммадзамона Солеха «Сарви Кишмар» («Кипарис Кишмара»)(1985), «Оханги шахри ишк»(«Мелодия города любви»)(1989), сборнику рассказов Бахманяра «Аспи оби»(«Водяной конь») (1988), «Дуди хасрат»(«Дым печали») (1993). Все больше изображаются униженность человека, нестерпимые страдания, выпавшие на его долю, смятение и растерянность людей в этом хаотичном мире, и тем самым раскрывается суть эпохи» (9, 429-430).
Анализ литературных тенденций произвидения прозаика выявляет то, каким является уровень её духовных ценностей. Одним из главных его явлений считается свобода слова и свобода художественного творчества. Национальная независимость предоставила возможность для появления изменений в мировоззрении и художественном мышлении литераторов и способствовала тому, что они начали активно и плодотворно вмешиваться в различные стороны действительности. Ряды талантливых литераторов пополнились за счет
одаренной творческой. Рассказы Сайфа Рахимзода являются прекрасными образцами и яркими проявлениями традиции и новаторства, духовной связи прошлого и настоящего.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Акобир, Ч,. Каламнакшихои махолуди Сайф. Бардоште ва шинохте чанд аз «Тавбатаронахои Хугара / Ч. Акобир // Адабиёт ва санъат. - 2003.-19 декабр.
2. Рахимов, С. Аз ёдхо, аз ёдхо... / С. Рахимов. - Душанбе: Адиб, 1988.-224 с.
3. Рахимов, С.Васвасахои Зикривайх: Таронаи хоки парниён. Сборник рассказов/С. Рахимов.
- Душанбе: МС Универсал-3, 1999.- 60 с.
4. Сайфуллаев, А. Уфукхои тозаи наср / А. Сайфуллаев. - Душанбе: Адиб, 2006.-768 с.
5. Салим, М.«Дуруги сафед»-и Сайф Рахим ва насри муосири точик/М.Салим // Адабиёт ва санъат.-2002.-17 мая.
6. Самадова, Н. А Описание иммиграции в новости Сайфа Рахимзода «Корни»/ Н. А. Самадова//Вестник Таджикского национального университета.Серия филологических наук. -2014.-№4- 5(143).-С218-221
7. Сафар, У.Тавбах,ои дардолуд (Навду баррасии достон^ои Сайф Ра^имзоди Афарди) / У. Сафар.-Душанбе: Эр-граф, 2013.-144 с.
8. Ходжаева, М. Тахкики услуби осори адаби / М. Ходжаева. - Худжанд, 1994.-230 с.
9. Шакури, М. Нигохе ба адабиёти точикии садаи бист/М. Шакури. - Душанбе: Пайванд. 2006. -456 с.
10.Якименко,Л.Г.Герой и новаторство советской литературы/Л.Г.Якименко.-М.: Художественная лититература, 1964.-320 с.
REFERENCES:
1. Akobir, J. Keywords Saif. Recognition and Recognition of a few "Khugarah / Kh. Akobir // Literature and Art. - 2003.-19 Dec.
2. Rakhimov, S.M. From the Memoirs, From The Notes ... / С. Rakhimov. - Dushanbe: Adib, 1988. - 224 p.
3. And FIG. Zikrivihasu chips: A ground song of parnis. Artworks / Сборник Rakhimov. -Dushanbe: Consolidation MC Universal-3, 1999. - 60 p.
4. Saifullaev, А. Fresh Horizons / A Saifullaev. - Dushanbe: Adib, 2006. - 768 p.
5. Salem, M. Saif Rahim's 'White Fool' and Modern Tajik Prose Salem // Literature and Art. - 2002.
- May 17.
6. N. Samadova Impressions of immigration in the Saif Rahimzoda "Korny" / A. Samadova // VestnikTajikistan National University. Serial Philology Series - 2014.-№4-5 (143) .- С218-221
7. Safar, U. Painful Repentance (Review of Saif Rahimzoda Afdi's story) / U. Saf.-Dushanbe: ErGraph, 2013. - 144 p.
8. Khodzhaeva, M. Texts of literary works Hodjaeva. - Khujand, 1994. - 230 p.
9. Shakuri, M. Overview of the Tajik literature of the twentieth / s. Thank you. - Dushanbe: Link, 2006. -456 p.
10.Yakimenko, L. G. Hero and Soviet Literature / L. G. Yakimenko. -M .: Godj. lit., 1964. - 320 pp.
