CC BY
54
С. П. Парамонова, д-р филос. наук, профессор, кафедра социологии и политологии, Пермский национальный исследовательский политехнический университет, г. Пермь, Россия, spp@mail.ru
СИМБИОЗ ЛИДЕРА И ФАВОРИТА В СТРУКТУРЕ СОЦИАЛЬНОЙ ГРУППЫ
Исследование фаворитизма из академической проблемы «общей социологии» переходит в назревшую проблему исследования современной российской практики. В политической, конкретно-управленческой реальности на уровне регионов и трудовых коллективов фаворитизм оборачивается обессиленной позицией общества, еще не выработавшего ограничений фаворитизма юридическими законами. Кланы, команды, группировки «социально близких людей», действующие на основе фаворитных связей, превращают реальную демократию в формальную, политическую игру в играизацию, свободу — в безответственность, организацию — в дезорганизацию. Для того чтобы эффективно управлять, субъект должен адекватно познавать объект. По Аристотелю, хорошая теория — это лучшая практика.
В социологическом обороте широко распространена ролевая концепция личности: лидер, ядро вокруг лидера, конформист, маргинал, аутсайдер. Активно обсуждались отдельно проблемы конформизма и маргинальности в связи с социологией преступности, социологией города, социологической теорией зависти, теорией социальной мобильности, анализом проблем этнических общностей, межрасовых браков etc, однако целостный системный подход в изучении ролей личности в группе еще ждет своей разработки. В данной статье основные роли в группах рассмотрены применительно к роли фаворита, а в анализе более крупных институциональных объединений освещается отношение групп и слоев общества к фаворитизму.
Фаворитизм — тип коммуникации, формирующий социальное поле на любом уровне общества. Являясь элементом неформальной структуры взаимодействий в обществе, фаворитизм вместе с тем жестко санкционирует отношения во всех типах сообществ: от религиозных до светских, от политических группировок, «форматирующих» историю, до творческих и трудовых коллективов, от целых институтов общества до больших и малых социальных групп. На поверхности массового сознания фаворитизм выступает как социально-психологическое явление, а в сущности — это область социальных отношений, действующих на личность и общество с силой стихийных законов.
Фаворитизм как тип социальной связи в институтах общества раскрывается через ролевую структуру группы. Фаворит выделяется своими нередко инфернальными качествами: харизмой, способностью влиять на властные круги сообществ, постоянным подчеркиванием-внушением окружающим своей неординарности, умением овладевать ситуацией.
Фаворит является проводником (посредником) между лидером и массой. В условиях повседневности человек всегда стремится обратиться к «власть имущему» не напрямую, а через близких, посредников — фаворитов, особенно если речь идет о ходатайстве по поводу выхода из жизненных ситуаций, которые не укладываются в русло обыденных производственных проблем. Таким образом, поддерживается механизм фаворитизма снизу. Хотя
индивиды в группе наделяют фаворита властью над собой, впадая в зависимость от него, однако связь эта поистине взаимная. И пока есть «доноры», поддерживающие фаворита снизу, -прибегающие к его помощи, до тех пор фаворит подпитывается властью над зависимыми людьми, и лишь при такой расстановке сил, переданных лидером фавориту полномочий, он наполняется уверен- = ностью в себе.
Фаворитизм — коммуникация, связующая социальное поле в отлаженную систему ожидаемого исполнения ролей. Роль, по мнению автора, и есть квинтэссенция коммуникации. Взаимодействия лидера и фаворита, а также трансляция их общих идей массе составляет санкционированное поле желаний и воль, придающих направленное движение общностям разного уровня. Фаворитизм — один из институтов-установлений социума, утверждение единого типа связи во всех социокультурных отношениях, процессах, присущих социальному целому.
Под понятие субъекта фаворитизма вполне подходят понятия индивида, группы, общности, стран-лидеров и их сателлитов, финансово-политических кланов, которые способствуют созданию единого санкционированного поля глобального сообщества. Выполнение ролей основано на общепринятом конформизме. Фаворит несет в себе полутона, оттенки конформности. Р. Парк отмечал: «...Пытаясь быть конформными, мы сдерживаем наши непосредственные импульсы и действуем не так, как склонны действовать, но как это представляется согласным со случаем и обстоя-тельствами»1.
Понятие «фаворит» обладает отрицательной коннотацией. В России существует выражение «быть в фаворе», применяющееся к тем, кто попал в милость, что означает выделение из толпы удачливого, обаятельного, раболепного. К. Биркин в своем оригинальном исследовании отмечал: «Необидчивость — первая и капитальная добродетель каждого истого паразита и временщи-ка»2.
Фаворитизм можно сравнивать с лидерством, но следует лишь сравнивать, объединять их нельзя. Если лидер может добиться успеха самостоятельно, то фавориту необходим влиятельный покровитель.
Поскольку сквозной причиной (целью) деятельности фаворита является соискание какой-либо выгоды, постольку претенденты ведут ожесточенную борьбу за близость к первому лицу, используя при этом интриги, информационные войны, лишение чести, клевету, незаконные обвинения. Во всех словарях, в т. ч. и С. Н. Ожегова, выделяются общеизвестные сущностные = черты фаворита: фаворит — любимец высокопоставленного лица, получающий выгоды и преимущества от его покровительства3. Цель фаворита — добиться всего того, чего волею судеб он лишен по происхождению или по положению в обществе: могущества, денег, почестей, уважения, наконец, — славы. Вместе с тем осуждаемый всеми фаворитизм, завистливо наблюдаемый со стороны, нередко тайно ожидается по отношению к себе, как форма покровительства, одобрительного отношения начальства к собственным действиям. По результатам панельных исследований «Социология фаворитизма», проведенных коллективом ученых под руководством автора в 2003-2005 гг. и 2011-2012 гг. в Сибири, на Северном и Западном Урале, в Центральной России, выяснилось, что большинство респондентов, представителей сельской и городской интеллигенции Барнаула и Алтайского края*, полагает, что значительная доля окружающих людей (больше половины) хотели бы стать фаворитами, любимцами, обогретыми властью, плавающими в золотых парах уважения, обретающими режим наибольшего благоприятствования своей деятельности.
* Исследование «Социология фаворитизма» проведено в декабре 2011 — апреле 2012 гг. в Алтайском крае. По инструменту С. П. Парамоновой опрос проведен на социологической практике студентами под рук. доц. кафедры типс АГТУ Н. В. Цыганенко. Социально-демографические характеристики выборки отражают объект исследования — группу гуманитарной интеллигенции региона. N = 135. Данное исследование — часть панельного исследования 2003-2006 гг., по городам РФ: Барнаул, Соликамск, Пермь, Красновишерск, Саров, Череповец, Москва. N = 1027.
Быть фаворитом, избранником фортуны престижно было всегда. Это связано не только с системой привилегий, но и с высокой самооценкой фаворита, его включением в круг избранных людей, принимающих решения относительно места других членов группы в системе сложившихся статусов. Какая-то часть индивидов стремится войти в окружение лидера, чтобы ощутить свою значимость в обществе, постоянно подчеркивать свое неординарное предназначение, а отсюда — ожидание почестей, распределение которых по определенным группам, по М. Веберу, и есть состояние «социального порядка»4.
Лидер — это человек, достигший результата. И если лидер венчает результат деятельности, то фаворит — это потенция, готовая обратиться в лидера. Лидер — это статус человека, обязывающий его стоять над группой, над обществом, например, статус государственного деятеля. Ему принадлежит первенство в принятии решений. Находясь на вершине власти, он нуждается в постоянной поддержке снизу своих идей и действий. Взаимодействия лидера и фаворита, а затем трансляция их общих идей окружающим и составляет поле человеческих воль, придающих направленное движение окружающему сообществу людей. По данным упомянутых выше исследований «социологии фаворитизма», причинами поиска лидером подходящих фаворитов являются экзистенциальные мотивы: страх одиночества на вершине власти, боязнь отчуждения от себя коллектива, желание лидера иметь проводника своих идей в коллективе, и, наконец, руководителю всегда нужен человек, готовый выполнять основную, не всегда приятную, черновую работу.
Понятие «фаворит» обладает коннотацией вторичной значимости в коллективе — он не ведущий, а ведомый, второе лицо при лидере. Нередко фаворит обретает благосклонность скорее своими социально-психологическими качествами, даром общительности, а не выдающимися достижениями в основной сфере деятельности. Если инди-
вид становится фаворитом, то он находится при ком-то, а лидер — личность, умеющая повести за собой других, не нуждающаяся в чьей-либо протекции и опеке.
В симбиозе лидера и фаворита столь много общего, что подчас невозможно разглядеть ту незримую грань, которая разделяет эти две коммуницирующие роли в системе социальной стратификации. Фаворит — это человек, который, бесспорно, обладает организаторскими и харизматическими качествами. Можно сказать, что он — несостоявшийся лидер. Фаворитизм можно сравнивать с лидерством, но следует лишь сравнивать, объединять их нельзя. Если лидер может добиться успеха самостоятельно, то фавориту необходим влиятельный покровитель. Вот почему можно утверждать, что фаворит, имея некий потенциал, вряд ли станет лидером.
Атмосфера «микро-двора», «микросвета», складывающаяся в коллективах, создает плотное кольцо фаворитов вокруг лидера. Образуются устойчивые неформальные каноны группы, скрепленные единством мотивов, норм и оценок. Если оппозицией лидеру является аутсайдер, то оппозицией фавориту — изгой. В этом притертом друг к другу механизме превращаются в пыль мнения, способности, таланты, стремления, предложения противостоящих лидеру и фавориту аутсайдеров и изгоев.
В повседневной жизни фаворит вызывает зависть и ненависть тех экс-фаворитов, кто оказался в настоящем уже не в фаворе. Чем сильнее степень благоприятствования, тем сильнее нелюбовь экс-фаворитов к фавориту как к первому среди состязающихся
за влияние на власть. Защитной реакцией фаворита становится понимание им того, что нельзя показывать всю мощь своего преимущественного положения, чтобы не утратить его. Он использует -силы интеллекта, влияния, воли и обаяния, беря на себя в какое-то время ответственность за складывающуюся ситуацию. Такой фаворит часто выступает под маской альтруиста, который никогда не откажет в помощи, и проблемы других он взваливает на себя как свои, это дает ему ощущение силы влияния на событийную сторону жизни группы и осознание своей неординарности.
Однако дело в том, что ступень, которую занимает любимец высокопоставленного лица в структуре власти, наиболее зыбка, и немногие способны удержаться на ней. Поэтому фаворит пытается как можно быстрее реализовать свои цели. Делает это он следующим образом: убеждает окружение, что его идеи самые правильные. Иными словами, фаворит заставляет других «поработать на себя», вовлекает их в объект манипуляции. Эта уловка (технология) стара как мир. Лидеры и их приближенные всегда использовали возвышенные, утопические идеи, прикрываясь ими как щитом от коллектива, от народа.
Связь «лидер-фаворит» одновременно устойчивая и хрупкая, стоит выпасть одному звену — рушится вся цепь взаимоотношений. В эпоху кардинальных перемен общества со сменой лидеров происходит и смена фаворитов. К фавориту еще прислушиваются, еще не показывают того, что роль его сыграна, ему лишь дают понять, что окружающие уже независимы от его влияния на расстановку сил в микросистеме его окружения (коллектива). Как только прекращается поддержка снизу, начинается падение авторитета фаворита. Его просто «не слышат», причем «падающий фаворит» — уже отработанное «сырье», на смену которому приходит свежая «энергетическая сила».
Из одобрительного фавора отношений с окружающими лидер и фаворит мо-
Соизмерения и поддержания в качестве высшей ценности общества таких качеств личности, как способности, трудолюбие, талант, духовный авторитет, в российской реальности не существует.
гут выйти также стремительно, как вошли в него. Именно это и заставляет лидера держать свое окружение и общественное мнение под постоянным контролем. Когда роль фаворита переходит другому, тогда люди создают себе новых кумиров и поклоняются им. Они хотят быть ведомыми, но не хотят знать об этом. Иллюстрацией служит и культовый фильм Ф. Копполы «Апокалипсис сегодня».
Фаворит появляется из той среды, в которой вращается или социализируется лидер. Отношения «лидер» и «фаворит» переходят в отношения «лидер и его команда». Отношения лидера и команды строятся на основе личных связей и знакомств в сфере прежней деятельности: у Дж. Кеннеди — во флоте, у Л. И. Брежнева — днепропетровский клан, у В. В. Путина — в органах госбезопасности, что предполагает общность действий, оговариваемых перед лицом сообществ целей и средств достижения результатов.
В условиях современности в понятие «фаворитизм» вкладывается негативный смысл, а именно, социальным качествам одних людей (в частности, безусловной поддержке фаворитом лидера во всех ситуациях) отдается предпочтение в ущерб деловым и профессиональным качествам других людей. Нарушается принцип справедливости в распределении внимания лидера и оценки интересов дела, в угоду предпочтений интересов фаворита. Соизмерения и поддержания в качестве высшей ценности общества таких качеств личности, как способности, трудолюбие, талант, духовный авторитет в российской реальности не существует. Есть соизмерение неких формальных результатов. Есть претензии на доказательство этого результата, например: рейтинга, числа мероприятий, умения подать в превосходных тонах значение сделанного в отчетно-стях о своей деятельности etс. Интеракции лидеров и фаворитов строятся на внутри-клановых, закрытых взаимодействиях, которые сопровождаются не столько положительными результатами развития общества, сколько присвоением данной группой бес-
контрольно, «за спиной общества» материальных благ.
Лидер как некий социальный статус и лидер как тип человеческой личности — различные понятия, у первого — авторитет формальный, у второго — реальный. Лидер как статус — не всегда сильная личность. Лидер может попадать под влияние того или иного фаворита, даруя ему высокую должность. В такой расстановке соотношений качеств диады «лидера и фаворита» чаще всего центром притяжения других людей, «реактором», определяющим направление движения мысли, действия, отношений, становится фаворит.
Любой лидер окружает себя фаворитами для того, чтобы чувствовать свое обоснованное (или необоснованное) превосходство. Лидер выбирает своего фаворита, и фаворит выбирает своего лидера. Однако не всегда слабый лидер окружает себя сильными личностями-фаворитами. Нередко и сильный лидер окружает себя слабыми людьми, чтобы иметь безоговорочную возможность повелевать ими. Сейчас в идеологический код образования повсеместно внедряются веберовские ценности «престижа, богатства и успеха», характеризующие дух капитализма. Гибкие к восприятию предлагаемых ценностей молодые когорты готовят не к принципиальности, а к фаворитизму. Л. Н. Банникова, характеризуя поведение выпускников вузов на рынке труда, отмечает: «Каждый второй из пяти рассчитывает на посредничество по поводу трудоустройства, etc.»5.
Можно также сказать, что роли лидеров и аутсайдеров распределяются скорее стихийно, «естественным отбором», а роли фаворитов и изгоев — с обязательным вмешательством авторитета извне. Роль изгоя нередко навязывается личности, группе, а иногда целым государствам. Лидер государства, ведущий самостоятельную социальную политику в интересах большинства своего народа, едва ли окажется в фаворе современного государства — сверхдоминантного центра.
Общепринятым установлением в социологии было утверждение, что при определенных обстоятельствах аутсайдеры могут стать лидерами. Общетеоретический анализ превращения аутсайдеров в лидирую-
щую группу в переходную эпоху проведен Ю. Н. Давыдовым. Он отмечал, что, когда рушился один уклад человеческой жизни и не установился другой, «аутсайдерство» не могло еще выработать миросозерцания, вполне адекватного собственному бытию. Аутсайдер нашел узкую, однако год от года растущую интеллектуальную среду — впоследствии она назвала себя элитой. Во второй половине XX в. философы, социологи, культурологи констатировали факт существования так называемой «враждебной культуры», ведущей свою родословную от таких именитых «аутсайдеров прошлого», как маркиз де Сад, Артур Шопенгауэр и Фридрих Ницше. Они продолжают линию «переоценки ценностей», им оставалось жить только за счет разрушаемого. Аутсайдер «заброшен» в мир этой чуждой ему культуры для того только, чтобы разложить ее изнутри6. В духовной жизни это означало переход от классической к пост-неклассической рациональности. Информационные потоки, подхваченные идеологами от данных аутсайдеров, готовили народы к чудовищным нравственным и военным катастрофам.
В условиях современной повседневности роль аутсайдера в неформальной социальной стратификации непривлекательна. В великой игре социальной жизни лидер всегда более удачлив, чем остальные. Причем это совсем не значит, что он более достойный человек, чем другие. Он может быть вознесен наверх коллектива просто по причине выбытия прежнего лидера. Аутсайдер — полная противоположность лидеру. Он считает себя более достойным лучшего положения в коллективе, но менее удачливым человеком, вся жизнь которого — цепь нереализованных возможностей, которому, как он считает, не везет в жизни. Нередко он претендует на роль фаворита, здесь он бы чувствовал себя «на своем месте». Аутсайдер иногда и становится фаворитом, он греется в лучах чужой славы, но по ночам скрипит зубами от зависти к лидеру. Такой тип, изменивший свой неформальный статус, может стать опасным врагом лидера, причем тайным.
Если неформальный лидер не является вождем, не обладает ораторскими качествами, не привлекает к себе много внимания,
но в то же время его мнение существенно для каждого в группе, то в этом случае неформальный аутсайдер создает впечатление человека знающего. Вокруг него много шума, но на самом деле ничего содержательного нет. Он создает вокруг себя ложный ореол, но рано или поздно это раскрывается. Все это подтверждает корпоративное сосуществование индивидов, не вполне контролируемое обществом. Выходящие из-под контроля соотношения воль выявляют не только позитивный, но и негативный стратегический потенциал общества.
Каким образом толпа творит неравенство позиций в общностях: «то, что можно Юпитеру, не полагается смертному»? Если речь идет о привилегиях в бытовании группы, то всем известно: что полагается фавориту, об этом не должен заикаться изгой. Исторически религия давала изгоям возможность воспрянуть духом: «последние будут первыми». Второй крутой подъем дал марксизм, определив следующее: именно те, кто создают богатства общества, и имеют право собственности на произведенное ими. Пока цивилизация дошла до принципа: «Пусть неудачник плачет, а победитель получает все». Восстановилось соотношение фаворитов и изгоев стран в глобальном масштабе, под ударами страны-лидера от войн пылает в огне, тонет в крови, заходится в стонах матерей погибших детей Ближний Восток.
Фаворит и изгой — древний вид противостояния. Люди, становясь фаворитами, обычно стремятся превратить своих врагов в изгоев. Коммуникация фаворитов и изгоев в чем-то сходна с линией взаимодействий лидер-аутсайдер, однако специфика состоит в том, что к аутсайдеру общество может относиться нейтрально и даже с симпатией, а изгою на такое отношение рассчитывать не приходится. Изгой — индивид, от которого отвернулись все. Перестать быть изгоем всегда очень сложно потому, что если группа решила, что человек не может быть ее полноправным членом, то сломать эту установку группы будет очень сложно, и единственный путь выхода из роли изгоя — это покинуть группу. Изменить ролевую
Изгои чаще всего -бывшие фавориты: «от любви до ненависти один шаг».
устоявшуюся ситуацию «отверженному» не под силу. Группа обладает инерцией установок. История Сократа и Христа — вначале изгоев, потом героев, которым много веков поклоняется человечество.
Творческая личность и фаворит нередко являются противоположностями. Меняется общество, меняется приоритет идей и ценностей. Изгои чаще всего — бывшие фавориты: «от любви до ненависти один шаг». Изгои не могут вмешиваться в стратегию коллектива, группы, института, они — лишь способ самоутверждения фаворита. Изгоями могут стать и несостоявшиеся фавориты, те, кто не согласился на роль фаворита или отказался от лестного предложения, зная, что плата будет велика — утрата свободы, в т. ч. — свободы творчества.
Если лидеры и аутсайдеры, фавориты и изгои находятся на полярно противоположных позициях в группе, то основное уравновешивающее «тело» группы составляют конформисты и маргиналы. Если в американской социальной психологии конформизму противопоставляется нонконформизм, то в советской социальной психологии, наоборот, утверждалось: без конформистов, несущих элементы коллективизма, группа просто распадается. Конформисты и маргиналы составляют подавляющее большинство среди опрошенных нами социальных групп студенческой молодежи, технической и гуманитарной интеллигенции. Проверялось это методом самоидентификации с ролью в группе.
Конформисты лишены своей воли, легко поддаются всякому влиянию. Гельмут Шек цитирует Поля Турнье «...страх перед критикой обедняет человечество. Это источник конформизма, который уравнивает людей и делает их пленниками безличных стилей поведения»7. В истории немало царей-конформистов, хотя и наделенных властью, но находящихся под влиянием фаворитов. Распространенный тип влияния — интриги, вмешательство в государственную жизнь, политические дела, что нередко определяет ход событий. Сильный фаворит пользуется слабохарактерностью своих повелителей.
Если личность вынуждена всегда приспосабливаться, все принимать пассивно, выжидать изменений конъюнктуры, то это означает, по мнению автора, не жить, а существовать. И вероятность перехода конформистов и маргиналов в лидеры и фавориты невелика. В настоящем российский социум идет по пути наименьшего сопротивления, поэтому в обществе приветствуется способность адаптироваться: героическое начало не преобладает.
Маргинал (от лат. — находящийся на краю) — это тот, кто утратил прежние социальные связи и не приспособился к новым условиям жизни. Маргиналы — это те индивиды, кто не признает в качестве абсолютных общепринятые нормы и правила поведения. И. Ф. Девятко, рассматривая подход Р. Мертона к объяснению расхождений между нормативной структурой и структурой возможностей, отмечает: Мертон подчеркивает «условный и крайне проблематичный характер между законными и незаконными средствами зарабатывания денег в американской культуре», это создавало контекст «институционально-сомнительных инноваций»8.
Маргинал — это промежуточная роль между привилегированными слоями в группе: «лидерами и фаворитами», и между отверженными: «аутсайдерами и изгоями». Маргиналу несложно войти в уже сложившуюся группу, но кем он станет в группе — лидером, фаворитом или изгоем — зависит от того, как он поведет себя в этой переходной стадии своего приобщения к группе, причастности к ее правилам, установкам и ценностям. Если он не будет признавать сложившихся норм почитания авторитетов и не станет придерживаться принятых в данной общности правил поведения, его, скорее всего, не примут в группе, и его шансы ограничатся перемещением на роль изгоя.
Путешествуя по странам Азии в 20-е гг., Р. Парк, американский социолог, довольно оптимистично характеризовал тех маргиналов, с которыми его сводила поездка. Маргиналы, по Р. Парку, как правило — наследники двух культур. Из конфликта рас и культур начинают появляться новые сообщества, народы и культуры. «Маргинальный человек всегда — более цивилизованное существо»9. Если сейчас задаются вопросом,
откуда столько в России появилось на свет «предпринимателей», «бизнесменов», то мы полагаем — из этой маргинальной среды.
Итак, фаворитизм — тип социальной связи, охватывающий сферу неформальных отношений, оцениваемых моралью, но нерегулируемых обществом. «Выкристаллизовать» типичные формы симбиоза лидера и фаворита — значит познать истоки возникновения, укоренения, функционирования ядра вокруг лидера. Формы симбиоза: «лидер и сподвижник» и «лидер и фаворит»
— неоднородны и неоднопорядковы. Линия прогресса за сподвижниками. Линия фаворитизма — откат к традиционализму от цивилизованных форм социального развития. Овладевая знаниями о формах и типах института фаворитизма, общество способно ограничить в практике управления институты-установления и институты-организации фаворитизма, которые превращаются в симбиоз лидера и фаворита. '|f\
1. Баньковская С. П. Роберт Парк: эволюционно-реформистский подход в социологии / История теоретической социологии. В 4 т. — М., 2002. Т 3. С. 127-128.
2. Биркин К. Временщики и фаворитки XIV, XV, XVIII столетий. В 3 т. - М., 1992. Т. 1. С. 259.
3. Ожегов С. Н. Словарь русского языка. — М., 1963. С. 834.
4. Вебер М. Основные понятия стратификации // СОЦИС. 1994. № 5. С. 170.
5. Банникова Л. Н. Профессиональное самоопределение в трансформирующемся обществе: риски и возможности // Дискуссия: журнал научных публикаций. 2012. № 4 (22) апрель. С. 69.
6. Давыдов Ю. Н. Этика любви и метафизика своеволия: проблемы нравственной философии. — М., 1989. С. 32-35.
7. Шек Г. ссылается на П. Турнье. P. Toumier, Guilt and Grase. London and New York, 1962. Р. 99; Шек Г. Зависть: теория социального поведения: Пер. с англ.
— М.: ИСИРЭН, 2010. С. 372.
8. Девятко И. Ф. Р. Мертон и его теория «среднего уровня» / История теоретической социологии. В 4 т. — М., 2002. Т 3. С. 259-260.
9. Park R. E. Human migration and maginal man // American journal of sociology. 1928. Vol. 33. P. 881-893. Цит. по С. П. Баньковской «Роберт Парк: эволюци-онно-реформистский подход в социологии // История теоретической социологии. В 4 т. — М., 2002. Т. 3. С. 129-130.
