CC BY
61
Шоу как катализатор трансформации культурных ценностей.
Стаметов Виктор Владимирович. Тамбовский государственный университет им. Г.Р.
Державина
Аннотация: в статье говорится о роли и значении шоу в процессе трансформации культурных ценностей. Автор приводит основные характеристики шоу, позволяющие характеризовать его как одну из форм проявления псевдокоммуникации. Характеризуются основные функции псевдокоммуникации, ее основное отличие от феномена духовной коммуникации, как понятия непосредственно родового. Так же, автор показывает зависимость сложных процессов трансформации и замещения духовных и культурных ценностей от транслируемых с экранов телевизоров различных шоу проектов.
Ключевые слова: коммуникация, псевдокоммуникация, шоу, триггер-калибровка.
Не секрет, что в нашей стране, на современном этапе ее развития, происходят качественные изменения во многих сферах. Формируются новые экономические, политические, социальные и духовные ценности, старые же предаются забвению. Меняется сам менталитет русского человека. Этот процесс имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Суть противоречия такова: с капиталистическим, эгоистическим способом мышления, который приходит на смену коммунистическому, коллективистскому, возникают представления о человеке как о бескомплексном, эгоистичном существе. Безусловно, новые экономические условия требуют психологической адаптации человека, но, по мнению автора, именно этот процесс ведет к резкому снижению уровня духовности. В то же время все чаще приходится наблюдать феномен духовной псевдокоммуникации в форме шоу. Основная цель, которую преследует в статье автор, это раскрытие причин возникновения этого феномена.
Однако, для успешного решения поставленного в статье вопроса, необходимо определиться с пониманием самого термина «псевдокоммуникация». Прежде всего, для выполнения этой задачи следует отметить, что феномен псевдокоммуникации нельзя рассматривать без упоминания феномена ему обратного - коммуникации. Для того, чтобы объяснить это положение, необходимо обратиться к понятию «коммуникация» и контексту, в котором оно здесь используется.
Коммуникация это некая, очень редкая, форма духовности, которая очень трудно моделируется искусственно. Ее основные признаки это эмпатийность, особая трансформация речи, «жалость не к себе», отсутствие агрессии и лидерства, формирование высшего типа симпатии, психическая изоляция от окружающей среды, желание повтора ситуации. Коммуникация ассоциативна, она вне ролей, статусов и вообще имиджа. Она не может быть самопознаваемой, так как эта форма ощущений диадна. В коммуникации полный приоритет обратных связей, то есть это больше слушание, чем говорение. При коммуникации обычные механизмы личной идентификации не состоятельны. В коммуникации возможен феномен «сублингвов», то есть общения вне слов, в форме не членораздельных звуков. Сублингв схож с языком высших приматов. Он универсален - без пола, возраста, типа личности, только выражен у каждого в разной степени. Коммуникация это всегда, что-то новое, необычное, то, на что хочется смотреть. Для коммуникации необходима высокая энергетика, ибо она не стабильна и может, в противном случае, исчезнуть. В точке коммуникации смещается представление о пространстве и времени.
Коммуникация возникает до государственности, Морган, исследуя племена североамериканских индейцев, отмечает, что 10-15% всего их общения это нечто похожее на коммуникацию. Никем не доказано, что способность к коммуникации в истории развивается, нет зависимости «способность к коммуникации - цивилизованность», однако существует другая зависимость - «полигамность - коммуникация», т.е. где нет семьи там коммуникации больше. Ни одно исследуемое племя не показывает, что коммуникации нет, коммуникация возможна везде, она встроена в структуру разума изначально (то есть, разума без коммуникации нет, а вот обратная связь обсуждаема). Коммуникации зародились до членораздельной речи, и чем более похоже на коммуникацию, тем меньше роль членораздельной речи. Коммуникация стихийна, но различные методы нейролингвистического программирования позволяют искусственно, пошагово построить ее.
В социуме коммуникации возможны в религии (здесь коммуникация приобретает мистический оттенок), при сильных эмоциях (тяга к истине, любовь, дружба), в отношениях материнства и случаются редчайшие случаи массовой коммуникации.
Однако с зарождением государственности возникает феномен псевдокоммуникации. Коммуникация и псевдокоммуникация это две полярные стороны общения, и в массовой психологии осуждаются обе. Действительно, рассматривая эти феномены духовной жизни человека, следует отметить общую точку старта и некоторые универсальные предпосылки обоих явлений: возникновение из логики социума, довольно похожая мотивация субъекта, методы искусственного моделирования и д.т. Однако, эта схожесть только внешняя, весьма обманчивая оболочка в корне различных феноменов. Так, возникая из логики социума, псевдокоммуникация продолжает ее, не противореча ей, в отличие от истинно духовной коммуникации на более высоких стадиях ее саморазвертывания.
Еще одним принципиальным различием является разный уровень энергетики феноменов коммуникации и псевдокоммуникации, степень симметричности общения (определяемая целями, которые преследуются суггесторами - в псевдокоммуникации), сложностью искусственного моделирования (при формировании коммуникации партнеры просто обязаны раскрываться друг другу полностью, без страха обнажить личностный комплекс, что вовсе не обязательно, а скорее, противопоказано при псевдокоммуникации), и т.д.
Однако при всей подобной несимметричности двух феноменов вряд ли существует вероятность рассмотрения их в абсолютной изоляции друг от друга.
По этим причинам, описывая характерные особенности именно псевдокоммуникации, автор неизбежно вынужден обращаться к феномену духовной коммуникации. Итак, к базовым характеристикам и особенностям псевдокоммуникации относятся следующие:
- как уже отмечалось выше, ее общие стартовые моменты дублируют точки старта собственно коммуникации;
- псевдокоммуникация на этапе закрепления образов «рекомендуемого поведения», обрывает стартовые посылы духовной коммуникации;
- на финише псевдокоммуникации оформляются социальные символы, выражающие суть «рекомендуемого поведения» и маскирующие, с переменным успехом, прагматическую ориентацию псевдокоммуникации;
- несимметричность общения в псевдокоммуникации - скорее норма, чем аномалия. Это объясняется тем, что, например, суггестор в шоу должен ввести партнера по общению в состояние «аптайма», легкой оглушенности сознания, но ни в коем случае не попасть в него сам;
- массовых псевдокоммуникаций неизмеримо больше, чем истинных духовных коммуникаций.
Из перечисленных характеристик псевдокоммуникации очевидно выделить основные функции псевдокоммуникаций:
1) Стигмирование - через массовую псевдокоммуникацию снижается, подавляется потребность в истинной коммуникации.
2) С помощью псевдокоммуникации в людях поддерживается агрессивное военное поведение, то есть агрессия, готовность к действию (лозунги типа «делай, а не думай»).
3) Иллюзорно-компенсоторная функция: именно массовая псевдокоммуникация позволяет смириться, забыть на некоторое время с проблемами (с нищетой, голодом и т.д.).
4) Управленческая - через массовые псевдокоммуникации управление проверяет свою мощь, то есть, до какой степени они могут управлять массами. Массовая псевдокоммуникация социально выгодная организация социального поведения на символьном уровне. Формами псевдокоммуникации на современном историческом этапе могут являться телевидение (телешоу), митинги, живые концерты.
Необходимо отметить, что, возникая всего лишь как довольно редкий феномен духовной жизни, псевдокоммуникация со временем и не без помощи государства заняла практически все свободные ниши духовной жизни, превращаясь во все более незаменимый атрибут общества. На современном этапе его развития он, попросту говоря, необходимое явление, порой подменяющее,
фальсифицирующее истинную духовность, блокирующее ее проявление по причине ее явной социальной дисфункциональности.
Шоу, как особая форма псевдокоммуникации, обладает следующими характеристиками:
- мотивация к участию в шоу очень сложна, но главным элементом такой мотивации является известная зависимость «экономии объяснений». Иными словами, люди добровольно и охотно участвуют в шоу не только ради развлечения, желания уйти от обыденности; их ведет еще и зачастую неосознаваемая надежда получить, возможно более простые и субъективно убедительные «доказательства» правильности, неизбежности, безальтернативности «обычной жизни»;
- основные трудности возникновения такой мотивации приходятся именно на стартовый период участия в шоу, позже возникает своеобразная инерция, едва ли не слабонаркотическая зависимость от таких объяснений, тайное ощущение невозможности последовательного самостоятельного мышления. В силу этого, качество таких «объяснений» со стороны организаторов шоу для постоянных слушателей может падать, во всяком случае, по мере того, как организаторы шоу чувствуют мощь возникающей зависимости. Думается, именно поэтому некоторые шоу как бы «закукливаются», ориентируются на сравнительно замкнутый круг постоянных посетителей, особенно со средствами. Во всяком случае, именно таков финал многих шоу;
- к структуре мотивации в шоу можно отнести и ряд дополнительных мотивов, в том числе простую привычку к телевизионному зрелищу, часто выражающуюся в своеобразном «периферийном видеогедонизме», желании постоянно иметь работающий телевизор, передающий не хитрое, но красочное шоу в зоне периферийного внимания. Кроме того, возможно возникновение дополнительного «обратного» мотива к участию или просмотру шоу за счет все более искусного и прямого обращения шоу-технологий к ранее запретным темам и видеокартинкам (извращенный секс, открытый садизм и насилие, святотатство, некрофильные сюжеты и т.п.);
- по представлениям автора, упомянутая мотивация к участию в шоу имеет своеобразные матрицы, она дана скорее не как «мотивационное поле», но как накопление каких-то квантов, интереса к начинающемуся массовому зрелищу в рамках известных технологий «триггер-калибровки». В этом, собственно, и состоит одна из ярчайших характеристик шоу: уводя на финише человека очень далеко от обычных нужд и обязанностей, он имеет глубокие корни в обыденности, возникает из надежд блокирования такой обыденности простейшими способами за счет чужой фантазии. Путь прохождения зрителя или слушателя шоу в таком диапазоне от старта к финишу показывает как гладкие «соллективные» зависимости, так и наличие бифуркационных точек воздействия, которые, собственно, и отделяют один этап шоу от другого.
- современный уровень соответствующих технологий, по представлениям автора, не позволяет пока отслеживать конкретные кванты упоминавшихся воздействий, отслеживание успеха или неуспеха определенных фаз шоу идет, все же, по результату. В идеальном варианте -по сигналу клакеров. Массовость же участия в шоу показывает, следовательно, стихийность эффективного воздействия символов и симулякров шоу на индивидуальную психику, более того, такая массовость показывает особую роль шоу в общественной жизни, оно выполняет роль своеобразной рекламы коллективизма, пробует внушить критически большому числу людей рецепт избавления от страданий рефлексии и просто самостоятельных размышлений через участие в массовом зрелище в толпе.
Не случайно большинство респондентов, участвовавших в шоу, описывают это участие с использованием терминов «весело», «красиво», «интересно», «привлекательно», «забавно» и почти никогда в таких описаниях не встречаются фразеологемы «я подумал...», «правильно», «справедливо», «сложно», «греховно»;
- любая актуализация приведенных последними фразеологем ведет к обрыву триггер-калибровки шоу. При этом эффективность еще одной попытки становится весьма проблематичной. Небольшая страта последовательно духовных людей имеет своеобразную «прививку» от шоу.
Таким образом, фундаментальной характеристикой шоу является принципиальная сводимость его к родовому началу - масштабному, неискоренимому, полному мощных противоречий бытию социальных псевдокоммуникаций. Перечисленные характеристики позволяют определить шоу как имеющую характер массового зрелища форму псевдокоммуникативного общения, технологически ориентированную на закрепление у аудитории нужных организаторам (суггесторам) впечатлений и оценок, в том числе и на невербальном уровне.
Современные теле-шоу, по крайней мере, многие из них, являются инструментом пропаганды эгоистических ценностей, «подсказывая» зрителю логику социума как единственно верный вариант корректировки своего поведения по достижению социального успеха. Некоторые, откровенно некультурные, шоу-проекты моделируют «жизнь» или «любовь». Такое искусственное моделирование проецируется на малую группу участников, которые позиционируются как социально успешные или наоборот (говоря языком современной молодежи - «продвинутые» или нет). Образы поведения таких героев теле-шоу закрепляются в сознании зрителя как истинно правильные, то есть становятся идеалами их собственного поведения. Как уже упоминалось во вступлении, переживаемая российским обществом трансформация (как культурная, так и экономическая) по представлениям автора, непосредственно связана с развитием шоу-индустрии.
Псевдокоммуникация (и соответственно, шоу как ее форма) может быть выражена во многих формах, не всегда приобретая идеологический оттенок. Однако искусственное моделирование социально приемлемого и выгодного поведения здесь является своеобразным ориентиром. Проецируя через социальные символы картину социального успеха, в сознании реципиента шоу, как частного случая псевдокоммуникации, фиксируются «правильные» методы достижения этой цели. В результате складываются новые ценностно-нормативные ориентиры, которые воспринимаются реципиентом как свои собственные. В этом смысле, шоу, безусловно, является ускорителем а так же неким обезболивающим средством процессов происходящих в российском обществе.
