CC BY
56
УДК 81'37
И. А. Семина
доктор филологических наук, доцент,
заведующая кафедрой лексикологии и стилистики французского языка факультета французского языка ФБГОУ ВО МГЛУ; e-maiL: ¡semfirs@maiL.ru
ШИРОКОЗНАЧНЫЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ В АСПЕКТЕ «АБСТРАКТНОЕ & КОНКРЕТНОЕ»
Настоящее исследование посвящено изучению широкозначных существительных в аспекте «абстрактное & конкретное». Данная проблема представляется актуальной, поскольку, с одной стороны, широкозначность является особым видом лексического значения, а с другой - этот феномен еще не получил своего статуса в лингвистике. Уточнение аспекта «конкретное & абстрактное» широкозначных имен позволяет внести особый вклад в изучение широкого значения. В данной работе рассмотрено несколько проблем. Первая связана с тем, что широкозначные существительные могут быть выражены как конкретными, так и абстрактными лексемами. В связи с этим отечественные лингвисты выделяют два типа субстантивной широкозначности, первый из которых представлен конкретными широкозначными существительными, а другой - абстрактными. Вторая проблема заключается в том, что абстрактные существительные могут быть широкозначными и неширокознач-ными, что зависит от вида абстракции, соответственно, абстракции обобщения и абстракции изолирующей. Рассматривается также проблема различной природы референтов абстрактных широкозначных имен, что приводит к образованию двух типов этих существительных. Кроме того, автор исследования предлагает свою версию различной природы широкозначных имен, выраженных конкретными существительными, учитывая перцептивный и инферентный модусы восприятия и осмысления действительности.
Ключевые слова: существительное широкого значения; конкретные и абстрактные лексемы; абстракция обобщения и изолирующая абстракция; природа референтов широкозначных имен; перцептивный и инферентный модусы.
I. A. Syomina
Doctor of PhiLoLogy (Dr. habiL.),
Head of the Department of French LexicoLogy and StyListics, FacuLty of the French Language, MSLU; e-maiL: isemfors@maiL.ru
NOUNS OF BROAD MEANING IN CONCRETE AND ABSTRACT ASPECT
The present research deaLs with abstract and concrete nouns of broad meaning. The noveLty of the study is accounted for by the speciaL nature of the phenomenon in question which is obviousLy underinvestigated. The articLe discusses a number of
topical issues. Both concrete and abstract Lexemes are used to denote broad meaning. It aUows to single out two types of substantive broad meaning, expressed by concrete and abstract nouns correspondingly. The ability of abstract nouns to denote broad meaning depends on the degree of abstractness, namely those of generalization and isolation. The nature of referent is also taken into account. FinaHy, the author suggests her own approach to the study of concrete nouns of broad meaning with a focus on perceptive and inferential modes of interpreting reality.
Key words: nouns of broad meaning; concrete and abstract lexemes; abstractness of generalization; abstractness of isolation; the nature of referent of broad meaning nouns; perceptive mode; inferential mode.
Как показывают многочисленные исследования, широкозначность присуща различным частям речи. Явление эврисемии в той или иной степени изучалось на материале глаголов, прилагательных, предлогов, местоимений, и даже фразеологических единиц. Особое внимание было уделено существительным - как конкретным, предметным, так и абстрактным, отвлеченным именам: chose f, fait m, personne f, homme m, femme f, gens m pl (Г. И. Никитина); вещь, явление, человек, случай, факт, thing, place, matter (С. Н. Димова); вещь, событие, явление, процесс, дерево, зверь, растение (Р. И. Розина), человек, явление, факт, случай, вещь (А. Н. Степанова, Л. Ф. Кистанова); вещь, штука, тип (Е. С. Кубрякова); fact, thing, affair, matter, business, type, concern (И. В. Якушева); вещь, дело, факт, штука, thing, person, matter, affair, man (Б. Д. Джоламанова) и т. д. При этом подавляющее большинство авторов основывалось на определении широкозначности, данном еще в середине XX в. Н. Н. Амосовой: «Широкое значение - это значение особого рода, соотносимое с понятием широкого объема, обладающее высокой степенью обобщения в языке, получающее известное сужение и конкретизацию в речи [Амосова 1947, с. 161].
Изучались главным образом абстрактные имена с общим значением событийности - событие, явление, случай и их иноязычные аналоги (эквиваленты) [Романова 1979; Якушева 1984], а также лексемы, репрезентирующие дело, человеческую деятельность: matter, business, affair [Судакова 1990].
Исследование конкретных широкозначных существительных проводилось на основе таких антропонимов, как personne f, homme m, femme f, gens m pl [Никитина 1977]; человек, person, man, human being [Терехова 2003], а также имен, обозначающих неодушевленные предметы и животных - arbre m, plante f, récipient m, pot m, animal m.
Вместе с тем необходимо отметить достаточно ограниченный характер исследований широкозначности как абстрактных, так и конкретных существительных. Такая ограниченность проявляется, прежде всего, в выборе в качестве предмета исследования одних и тех же абстрактных лексем, к которым относятся, главным образом, chose f fait m, événement m, явление, случай, дело, matter, affair, business и пр. Кроме того, наиболее изучаемым является функциональный аспект единиц категориально широкого типа широкозначности в отдельных типах текста. В то же время к предметным словам типа person, man, woman и пр. некоторые исследователи относятся как к словам «пониженного содержания» (low-content nouns), объясняя их семантической и функциональной неполноценностью [Bolinger 1977, с. 56]. Они отмечают, что данные лексические единицы обладают синтаксической сочетаемостью, отличной от других широкозначных существительных, и не указывают на ту существенную роль, которую данные лексемы могут играть в когнитивных процессах, лежащих в основе различных типов дискурсивной деятельности.
Конкретные широкозначные существительные, в том числе и антропонимы, редко составляли объект исследований по эврисемии, уступая место абстрактным лексемам. Попадая в поле зрения лингвистов, эти единицы изучались лишь в одном ряду с абстрактными существительными, что нередко могло быть продиктовано целями исследования. Кроме того, конкретные имена широкой семантики не различались по степени широты значения, а рассматривались, как правило, с точки зрения гиперо-гипонимии: человек, растение, животное интерпретировались как гиперонимы, а мужчина, береза, собака - соответственно как их гипонимы.
С точки зрения широкозначности гиперо-гипонимия и эврисемия рассматриваются как смежные явления, при этом конкретные существительные широкой семантики характеризуются разной степенью широкозначности. Так, предметные имена растение, животное, человек шире по своей семантике, чем слова дерево, медведь, мужчина, женщина. Данные лексемы относятся к разным уровням категоризации: первые, являющиеся именами классов людей, фаунонимов, флоронимов, относятся к суперординатному уровню категоризации, а вторые, обозначающие представителей этих классов, - к более низкому уровню [Семина 2013].
Особое внимание уделялось предельно широкой единице англ. Thing; фр. Chose, нем. Ding, рус. Вещь, которая рассматривалась в качестве субститута не только конкретных, но и абстрактных имен. Данная лексема изучалась с точки зрения эврисемии на материале английского, французского, немецкого и русского языков в сопоставительном плане (Л. Ф. Кистанова; И. С. Лотова; О. Н. Судакова и т. д.). Г. С. Сердюковой было проведено историко-семасиологическое исследование группы существительных со значением «вещь» в английском и немецком языках. В результате был сделан вывод о расширении семантики ... тождественных существительных thing и Ding, которое проходило специфическим путем в каждом из языков. При этом расширение английского существительного thing достигло большей степени, чем немецкого существительного Ding [Сердюко-ва 1971].
Было отмечено, что данная лексическая единица обладает наивысшей степенью широты семантики среди субстантивной лексики, обозначая практически все, что можно видеть, мыслить, представить, осязать. Обладая лишь сигнификативным значением вещности, лексема chose f вещь может включать в свой смысловой объем указание на любые другие существительные. Вследствие максимальной широты своей семантики лексема chose f является универсально применимой единицей и обозначаемый ею круг референтов практически неограничен. Кроме того, широкозначное существительное chose (вещь, thing) может заменить не только любое существительное, но и другие единицы текста как номинативные, так и предикативные [Березко 1986].
Предпочтение лексем обобщенно-категориального типа при изучении широкозначных существительных привело к тому, что существующие классификации широкозначных имен объединяют либо только абстрактное существительное [Ионице 1981; Schmid 2000], либо наряду с абстрактными содержат некоторые конкретные имена и носят, таким образом, смешанный характер [Halliday, Hasan 1976].
Неоднородность широкозначных существительных, характеризующихся различной степенью обобщения и абстракции и обозначающих либо объекты физического мира, либо понятия самой высокой степени абстракции, привела к выделению двух типов широкого значения, использующихся для передачи конкретных и абстрактных сущностей окружающей действительности: обобщенно-родового
и обобщенно-категориального (или категориально-широкого) типов широкого значения (С. Н. Димова; Г. И. Никитина; Н. В. Феоктистова).
В основе широкозначных имен, относящихся к обобщенно-родовому типу (к ним обычно причисляют конкретные лексемы, например, plante f, arbre m, animal m, personne f homme m, femme f и пр.), лежит родовое понятие о классе предметов, которое, в соответствии с логико-философским обоснованием родовых и видовых понятий, является более общим, чем видовое понятие, и лежит в основе имен, называющих отдельного представителя класса предметов.
Во французской лингвистике изучение слов конкретной семантики традиционно связывается с гиперо-гипонимией, а не с широкознач-ностью. Широкозначные существительные обобщенно-родового типа традиционно рассматриваются в качестве гиперонимов (во французской терминологии archilexème или terme générique) по отношению к узкозначным лексемам, обозначающим ту же категорию (или гипонимам). Так, Б. Потье [Pottier 1963] анализирует особенности семантической структуры слов, входящих в тематические группы «мебель для сидения», «городской транспорт». Ж. Мунен [Mounin 1975] рассматривает возможность применения компонентного анализа для исследования структурной организации группы слов, обозначающей «жилые постройки».
При исследовании соотношения широкозначности с таким смежным явлением, как «конкретное - абстрактное» основное внимание уделяется свойству абстрактности и абстрактным словам.
В этой связи ставится вопрос о соотношении в семантике широ-козначных имен таких понятий, как обобщение и абстрагирование. Одни исследователи считают обобщение наивысшей степенью абстрактности [БТСРС 2005: 568], а другие фактически отождествляют их (Р. И. Павилёнис; Ж. И. Резникова). Представляется убедительным утверждение, что различие между обобщением и абстрагированием состоит в том, что первый процесс, во многом основанный на способности устанавливать разницу и проводить аналогию между объектами, реагировать тождественным образом на сходные ситуации, свойствен не только человеку, но и животному. Он служит одним из путей освоения мира еще в предсуществовании языка. Второй же процесс - абстрагирование - не просто обобщение путем отвлечения тех или иных свойств объектов, но обобщение посредством языка.
Абстрагирование, будучи «детищем языка», представляет собой наивысший этап познания мира - познания путем оперирования языковыми знаками и языковыми выражениями [Кубрякова, Ирисханова 2007]. При этом в основу подобного традиционного понимания способности к языковому абстрагированию или абстракции составляют, соответственно, процесс и результат мысленного отвлечения от каких-либо частных признаков, свойств и связей предмета [БТСРС 2005, с. 567].
Для того чтобы ответить на вопрос о том, всегда ли абстракция предполагает обобщение, т. е. все ли абстрактные имена широко-значны, исследователи обращаются к самому понятию абстракции, которое представляется неоднородным. Так, выделяют два вида абстракции - абстракцию отвлечения, или изолирующую, и абстракцию обобщения, или отождествления [Гак 1960; Никитин 1970]. По мнению ученых, абстракция обобщения, или отождествления, служит основой образования широкозначных слов, а абстракция отвлечения, или изолирующая абстракция - основой образования абстрактных, отвлеченных (или собственно абстрактных) существительных. При этом собственно абстрактные слова (strength, beauty, death, grace, health, youth и т. д.) передают понятие о свойстве, признаке, состоянии того или иного предмета, явления (или их совокупности) объективной действительности, а абстрактные широкозначные имена существительные (affair, business, cause, matter, object, problem, question, subject и т. д.) передают понятие о классе явлений, предметов, объектов действительности. Доказательством правомерности существования двух различных видов абстракции имен существительных лингвисты считают обнаружение серьезных расхождений в характере синтагматического функционирования имен существительных, реализующих противопоставляемые виды абстракции [Джоламанова 1978].
Отмечается также и различная референтная природа широко-значных абстрактных имен. Полагая, что абстрактными являются не сами слова, а их денотаты, многие исследователи для определения абстрактных слов предлагают рассмотреть природу их денотатов. С точки зрения подобной экстенсиональной позиции абстрактными словами называются такие лексические единицы, денотаты которых не являются частью конкретного физического мира, их нельзя увидеть или прикоснуться к ним.
конкретное
единицы первого порядка
единицы второго порядка
единицы третьего порядка
абстрактное
конкретные абстрактные
лексические лексические единицы
единицы
Рис. 1. Графическое представление трихотомии лексических единиц по уровню абстрактности Дж. Лайонза
Дж. Лайонз считает, что традиционная экстенсиональная концепция абстрактности является слишком неточной, и подчеркивает необходимость выработки нового взгляда на абстрактные слова. С этой целью вместо традиционной дихотомии между конкретным и абстрактным он вводит трехчастное различие между единицами с точки зрения их абстрактности, подразделяя их на единицы первого, второго и третьего порядка (см. рис. 1) [Lyons 1977, с. 442-445; Lyons 1979, с. 93-95; 1989, с. 168-170]. По мнению исследователя, последние имеют различную референцию. Одни из них - слова типа fact, feeling, idea, intention, hope и пр. - реферируют к миру неосязаемых понятий и мыслей. Однако природа других слов, представляющихся нам абстрактными, является несколько иной. К таким словам можно отнести: campaign, mistake, refusai, reaction и т. д. Например, слово campaign означает широкий спектр различных видов деятельности, которые имеют место в физическом мире - мире политики, бизнеса, СМИ (например, «принимать участие в дискуссии», «произносить речь», «давать интервью», «издавать газеты», «размещать рекламный материал» и многое другое).
Основываясь на различной природе абстрактных имен, исследователь предлагает разделить их, соответственно, на единицы второго и третьего порядка. К единицам первого порядка были отнесены слова, обозначающие людей, животных, различные живые существа и предметы физического мира, которые локализованы в пространстве
и имеют достаточно постоянные перцептивные свойства. Дж. Лайонз предполагает, что подобные характеристики превращают эти слова в удобные инструменты для референции. К единицам второго порядка Дж. Лайонз относит события, процессы, состояния, ситуации, которые локализованы во времени и про которые в английском языке говорят, что они скорее «встречаются» или «происходят», чем «существуют» [Lyons 1977, с. 443]. Единицы третьего порядка, по мнению исследователя, включают концепты и пропозиции, т. е. мысли, существующие вне места и времени. Все эти сложные формы человеческого опыта превращаются во «временные» концепты (temporary concepts) при употреблении подобных слов в тексте или дискурсе.
Определенное усовершенствование в трехчастную градацию слов, предложенную Дж. Лайонзом, было внесено Г.-Й. Шмидом и касалось в основном единиц второго порядка - событийных имен, в рамках которых выделены слова, обозначающие состояния, процессы и виды деятельности (activities). Исследователь полагает, что все эти единицы являются более абстрактными, чем обозначения людей и предметов, так как им не присуща такая же стабильность существования во времени, как единицам первого порядка. Однако события менее абстрактны, чем единицы третьего порядка - идеи и пропозиции, поскольку события происходят в физическом мире [Schmid 2000]. Другими словами, референты единиц второго порядка обладают временной континуальностью, в то время как идеи и пропозиции, называемые единицами третьего порядка, «могут утверждаться или отрицаться, запоминаться или забываться» [Lyons 1977, с. 445]. Такую же мысль высказывает К. Хори, выделяющий, с одной стороны, непосредственно физически воспринимаемые события, а с другой - события, воспринимаемые опосредованно, ментально [Horie 1991, с. 234].
Таким образом, при исследовании соотношения широкозначно-сти с такими смежными явлениями, как «конкретное - абстрактное», был сделан ряд важных выводов, связанных с формированием ши-рокозначных абстрактных существительных и собственно абстрактных имен на основе различных видов абстракции (соответственно, абстракции обобщения, или отождествления и абстракции отвлечения, или изолирующей), а также вывод о различной референтной природе абстрактных широкозначных имен. Вместе с тем подобные проблемы, как правило, не рассматривались применительно
к конкретным предметным именам, в результате чего остались невыясненными их референтная природа и место, занимаемое определенными широкозначными существительными на оси «конкретность - абстрактность».
Мы предприняли попытку показать, что аналогично абстрактным существительным широкозначные конкретные субстантивы также характеризуются неоднозначным характером в аспекте «конкретное & абстрактное». С этой целью нами была рассмотрена специфика референтов предметных имен на материале французских антропонимов и выявлено их место на оси «конкретное & абстрактное».
Для выявления природы референтов данных единиц целесообразно использовать такие понятия, как перцептивный (остенсивный) и инфе-рентный модусы восприятия / познания мира, которые служат эффективным инструментом для проведения различия между конкретными и абстрактными существительными. Как известно, конкретные имена отличаются преобладанием остенсивного модуса, а абстрактные имена - инферентного модуса восприятия и осмысления мира, т. е. такого модуса, при котором «через операцию умозаключения человек в своем сознании как бы заново интегрирует объект, но не на перцептивном, а на концептуальном уровне» [Кубрякова, Ирисханова 2007, с. 7].
Особенность антропонимов состоит, в частности, в том, что различные их виды могут обозначать один и тот же объект (в нашем случае - человека). Это, прежде всего, имя собственное, а также узкозначные и широкозначные существительные, которые репрезентируют человека с разной степенью спецификации и генерализации, конкретизации и обобщения, конкретности и абстрактности. Для иллюстрации этой мысли приведем следующие цепочки антропонимов, где Х обозначает любое имя собственное:
X - boxeur - sportif - personne;
Х - serrurier - ouvrier - personne;
Х - peintre de marines - peintre - artiste - personne
Х - marchand de quatre saisons - marchand - personne;
Х - nouvelliste - écrivain - auteur - personne;
Х - fantassin - soldat - militaire - personne и т. д.
У имен собственных референция носит максимально конкретизированный характер, а в основе их семантики лежат уникальные и, как правило, перцептивно воспринимаемые свойства человека
Рис. 2. Континуум антропонимов на шкале «конкретное & абстрактное»
(внешность, манера говорить, стиль одежды, интеллектуальные характеристики, особенности характера и пр.). Такие антропонимы названы нами согласно обозначению абстрактных существительных Дж. Лайонза, как существительные I a порядка (см. рис. 2).
По мере продвижения по оси «конкретное - абстрактное» слева направо - от имен собственных (I a порядка) к собственно широко-значным антропонимам (individu m, personne f, humain m, être m humain, semblable m, prochain m), относимым в данной работе к существительным IV a порядка, - происходит смещение от единичной к общей референции. Таким образом, собственно широкозначные антропонимы указывают на множество конкретных объектов, осмысленных как отдельная сущность по выполняемой ими функции. Концептуализация класса референтов предполагает отвлечение от некоторых свойств индивидуальных референтов (внешность, возраст, талант и др.) и объединение их по определенному признаку (признакам). Несмотря на включение процессов абстрагирования (т. е. процессов отвлечения от определенных, как существенных, так и несущественных свойств объекта) в ходе классификации, в таких существительных
происходит, тем не менее, выделение остенсивных, чувственно воспринимаемых свойств объектов.
Так обстоит дело в приведенных выше цепочках антропонимов с лексемами типа boxeur, serrurier, peintre de marines, marchand de quatre saisons, nouvelliste, fantassin, которые относятся в данном исследовании к узкозначным существительным (именам II-а порядка), и с антропонимами типа sportif, ouvrier; peintre; artiste; marchand; écrivain, auteur; soldat, militaire, относимыми к условно широкозначным антропонимам и обозначаемыми как имена III а порядка (см. рис. 2).
Существительные II а порядка (узкозначные) по сравнению с существительными III а порядка (условно широкозначными) характеризуются большей степенью остенсивности, так как более четко выражают чувственно воспринимаемые свойства обозначаемых ими объектов. Например, boxeur m вызывает в нашем представлении образ такого спортсмена, который боксирует, имеет боксерские перчатки, отправляет соперников ударом в нокаут и т. д.; peintre de marines рисует морские пейзажи - с натуры или по памяти, у него есть мольберт, холст, краски, кисти и т. д. Если принять во внимание мнение о том, что каждое слово обозначает класс предметов, то можно утверждать, что каждое из слов II а порядка - boxeur m, peintre de marines и пр. -обозначает такой класс однородных объектов (зд. людей), которые занимаются одним конкретным видом деятельности - boxeur обозначает класс людей, которые являются спортсменами в такой области спорта, как бокс; peintre de marines - класс людей, которые занимаются определенным жанром живописи, связанным с созданием морских пейзажей и т. д. Подобная однородность в функциях объектов в рамках каждого класса (заниматься боксом; рисовать морские пейзажи) позволяет отнести данные слова II а порядка к узкозначным.
Чем дальше продвигается конкретное имя по шкале «конкретное - абстрактное» от левой крайней точки, соответствующей именам собственным, к центру, представленному существительным chose f которое может обозначать сущность любого порядка (как конкретную, так и абстрактную), тем дальше уходит оно от чувственно воспринимаемых свойств класса референтов, не утрачивая при этом связи с остенсивностью. Так, антропонимам III а порядка также свойственна определенная степень остенсивности. Однако по сравнению с существительными II а порядка они характеризуются еще более
интенсивными процессами абстрагирования, что предусматривает еще большее отвлечение от определенных существенных признаков и свойств объекта. В результате этого существительные sportif, écrivain, peintre, soldat (II а порядка по рис. 2), а тем более militaire, auteur, artiste (III а порядка по рис. 2), имеют более обобщенную референцию, включая в обозначаемые ими классы объектов такие объекты, которые могут выполнять достаточно разнообразные функции в рамках того или иного вида деятельности. Так, лексема sportif объединяет в один класс футболистов, боксеров, конькобежцев, гимнастов, фигуристов и т. д.; peintre - маринистов, баталистов, пейзажистов, портретистов и т. д. Такое подведение под единую номинацию объектов, выполняющих различные функции в рамках одного вида деятельности, позволяет считать подобные слова условно широкозначными, а также именами субкатегорий, составляющих в своей совокупности категорию ЧЕЛОВЕК. Собственно широкозначными антропонимами считаются такие слова, которые являются наименованиями всей данной категории во всей совокупности ее субкатегорий.
Еще более разнообразны по своему составу референты условно широкозначных антропонимов artiste m «деятель искусств» и militaire m «военнослужащий», объединяющие, соответственно, такие подклассы, как peintre m «художник», sculpteur m «скульптор», dessinateur m «график», architecte m «архитектор»; soldat m «солдат», officier m «офицер», général m «генерал» и т. д. Менее четко обозначены чувственно воспринимаемые свойства объектов, вербализируемых данными существительными: artiste m - это человек, занимающийся творческой деятельностью; создатель произведения искусства; militaire m - человек, который занимается военной деятельностью.
Таким образом, по мере приближения конкретных существительных к границе с абстрактностью на оси «конкретное - абстрактное» степень их остенсивности понижается. Это можно наблюдать в отношении существительных IV а порядка, составляющих наименования категории ЧЕЛОВЕК. Их референт носит наиболее обобщенный характер по сравнению с референтами других антропонимов. Это предполагает выведение из фокуса внимания существительных IV a порядка практически всех признаков, за исключением одного, наиболее общего для всех антропонимов - «принадлежность к человеческому роду». Эти имена обладают наименьшей степенью остенсивности по
сравнению с конкретными антропонимическими лексемами, принадлежащими к I а, II а, и III а порядкам. Подобная минимальная остен-сивность «приближает» существительные IV а порядка к абстрактным существительным на оси «конкретное - абстрактное». Тем не менее предметный характер референта и преобладание перцептивного модуса в основе концептуализации объектов обусловливает отнесение имен IV а порядка к классу конкретных существительных, хотя их предметный характер наименее нагляден. Таким образом, на шкале «конкретное - абстрактное» антропонимы можно расположить от почти полной остенсивности (имена I a порядка) до минимальной остенсивности (имена IV a порядка): Суриков - живописец - человек. По мере продвижения имени от узкозначности к широкозначности антропоним постепенно отходит от чувственно воспринимаемых свойств класса референтов (но не утрачивает их полностью) и приобретает инферентность.
Вместе с тем на границе между зонами конкретности и абстрактности стоит существительное chose f. Определяемое многочисленными исследователями как вершинное широкозначное существительное, оно одной стороной своей семантики обращено к «конкретному», обозначая любой материальный, чувственно воспринимаемый объект окружающего мира. В данном случае эта лексема характеризуется самой минимальной степенью остенсивности из всех конкретных существительных. Другой своей стороной лексема chose f обращена к «абстрактному», так как способна обозначать любые абстрактные сущности (как II, так и III порядков, по Дж. Лайонзу). В данном случае в этой лексеме преобладает инферентный модус, как и в любом абстрактном существительном. Содержа в своей семантике конкретное и абстрактное, перцептивное и инферентное, существительное chose f служит своего рода «мостиком» между конкретными и абстрактными существительными, так как оно может включать в свою семантическую структуру информацию как о принципиально наблюдаемых в действительности, так и о гипотетических объектах, являющихся обобщенными, отвлеченными от всех деталей, концептуализированными по одному широкому признаку.
За пределами лексической единицы chose f открывается область «абстрактного», лексемы которой реферируют к сущностям иного рода, по сравнению с конкретными существительными. Это «уже не
конкретный объект, признак или функциональные объединения предметов, а широкий или максимально размытый класс разнородных событий - сущностей, за которыми стоят концептуальные структуры, «собранные» из уже вербализированных концептов» [Кубрякова, Ирисханова 2007].
Таким образом, мы видим, что степень конкретности / абстрактности имени существительного во многом обусловлена характером взаимодействия в нем перцептивных и инферентных свойств. Их соотношение, динамичное по своей природе, проявляется прежде всего в системных значениях и получает окончательное оформление при употреблении слова в дискурсе.
Для ряда антропонимов место на шкале «конкретное - абстрактное» не является строго заданным. В зависимости от своего употребления они могут смещаться от большей конкретности к меньшей. Это может происходить, например, при употреблении слова в переносном значении, когда происходит подавление многих онтологических характеристик референта, а фокус внимания переносится на элементы, значимые в ассоциативном плане, например: architecte m «архитектор» в значении «создатель», «строитель» в выражении «архитектор человеческих душ» или mère f «мать» в значении «основа» -la répétition est la mère des études, т. е. «повторенье - мать ученья». В последнем случае антропоним mère f переходит из разряда конкретных существительных в разряд абстрактных, теряя свою антропони-мичность, что сопровождается полной утратой перцептивности и явным преобладанием инферентного модуса восприятия. Приведенные выше примеры подтверждают отсутствие жестких границ между конкретными и абстрактными именами. Очевидно, что говорящий имеет возможность трансформировать значение слова, переводя его из зоны «конкретное» в зону «абстрактное».
Итак, собственно и условно широкозначные антропонимы, имея в качестве референта объекты предметного мира, в то же время образуют континуум на оси «конкретное - абстрактное». Степень абстрактности (или конкретности) имен существительных во многом обусловлена характером взаимодействия в нем перцептивных и инферентных свойств. Перцептивный и инферентный модусы восприятия / познания рассматриваются в данном исследовании как важнейший критерий противопоставления конкретных и абстрактных существительных.
Узкозначные антропонимы остенсивны, в их семантике достаточно четко выражены чувственно воспринимаемые свойства объектов. С повышением широкозначности - т. е. при переходе от условно к собственно широкозначным антропонимам - степень остенсивно-сти понижается. Собственно широкозначные из всех антропонимов обладают наименьшей степенью остенсивности и характеризуются наибольшей степенью инферентности. Минимальная степень остен-сивности ставит собственно широкозначные лексемы практически на границу между конкретными и абстрактными существительными на шкале «конкретное - абстрактное», на которой антропонимы располагаются от почти полной до минимальной остенсивности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
АмосоваН. Н. К вопросу о лексическом значении слова // Вестник ЛГУ 1957.
Вып. 2. № 1. С. 152-168. (Сер. истории, языка и литературы.) Березко М. Д. Функционирование субстантивных заместителей в современном английском языке (на материале указательного местоимения that и имен существительных широкой семантики) : дис. ... канд. филол. наук. М., 1986. 211 с. БТСРС - Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы / под ред. Л. Г. Бабенко. М. : АСТ-Пресс - Книга, 2005. 864 с. Гак В. Г. Некоторые общие семантические особенности французского слова в сравнении с русским и вопросы лексикографии // Лексикографический сборник. Вып. IV. М., 1960. С. 15-24. Джоламанова Б. Д. Имя существительное с широким значением в лексической системе современного английского языка: дис. ... канд. филол. наук. М., 1978. 189 с. Ионицэ М. П. Глоссарий контекстуальных связей (на материале французского языка). Кишинев : Штиинца, 1981. 96 с. Кубрякова Е. С., Ирисханова О. К. Языковое абстрагирование в именах категорий // Изв. РАН. Серия литературы и языка. Т. 66. № 3. М., 2007. С. 1-11.
Никитин М. В. К определению типологии значений в естественном языке // Учён. зап. Владимирского гос. пед. ун-та. Владимир : Изд-во Владимир. гос. пед. ун-та, 1970. Вып. 4. Т. 24. С. 23-27. (Сер. «Иностранные языки».)
Никитина Г. И. Конструктивные функции широкозначных существительных при десемантизации (К проблеме синтеза форм и смыслов в предложении
на материале существительных французского языка - chose, fait, personne, homme, femme, gens) : дис. ... канд. филол. наук. М., 1977. 160 с.
Романова Г. С. Конструкции с общим значением событийности (на материале испанского, итальянского и французского языков) : дис. ... канд. филол. наук. М., 1979. 181 с.
Семина И. А. Когнитивно-функциональное описание широкозначных имен существительных: антропонимы французского языка. М. : Тезаурус, 2013. 352 с.
Сердюкова Т. С. Историко-семасиологическое исследование ЛСГ «вещь» в английском языке (в сравнении с немецким) : дис. ... канд. филол. наук. М., 1971.
Судакова О. Н. Семантика и функционирование широкозначных имен существительных (на материале английского и немецкого языков) : дис. . канд. филол. наук. М., 1990. 152 с.
Терехова О. А. Английские общие имена лица: когнитивный и функциональный аспекты : дис. ... канд. филол. наук. Иркутск, 2003. 158 с.
Якушева И. В. Типология и семантико-функциональные характеристики событийных существительных английского языка : дис. ... канд. филол. наук. М., 1984. 295 с.
Bolinger D. Pronouns and repeated nouns. Indian : Indiana University Linguistics Club, 1977. 63 p.
Halliday M. A. K., Hasan R. Cohesion in English. London-New York : Longman, 1976. 374 p.
Horie K. Cognitive motivations for event nominalizations // Dobrin L. M., Nichols L., Rodriguez R.M., eds. Papers from the 27th Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. Part I: The General Session. Chicago : Chicago Linguistic Society. 1991. P. 233-245.
Schmid H.-J. English abstract nouns as conceptual shells: from corpus to cognition. Berlin-New-York : Mouton de Gruyter, 2000. 457 p.
Lyons J. Semantics : in 2 vol. Cambridge : Cambridge University Press, 1977. Vol. 1. 371 p. ; Vol. 2. 897 p.
Mounin G. La langue française. P. : Seghers, 1975. 196 p.
Pottier B. Recherches sur l'analyse sémantique en linguistique et en traduction mécanique. Nancy : Faculté des Lettres et Sciences Humaines de l'Université, 1963. 74 p.
