CC BY
107
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
УДК 821.161.1.09"18"
Белопухова Ольга Владимировна
кандидат филологических наук, доцент Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
klepa3367@mail.ru
ШИЛЛЕРОВСКИЕ «ОТРАЖЕНИЯ» В РОМАНАХ И.С. ТУРГЕНЕВА
1850-Х - 1860-Х ГОДОВ
Автор подчёркивает общность философских и эстетических взглядов писателей и приходит к выводу о том, что заинтересованность Тургенева в художественном наследии Шиллера обусловлена как объективными, так и субъективными причинами, а именно: некоторой типологической близостью, психологической особенностью писателей, которые отразились в сопоставимости их миросозерцания. Прослеживается эволюция ориентированности тургеневского творчества на шиллеровские традиции. Большинство шиллеровских реминисценций у Тургенева играет чисто литературную роль. Связь между писателями выражается в общности идейно-тематических черт, в стиле речи положительных героев и в изображении любви в разных её проявлениях. Шиллеровские «отражения» в романах русского классика позволяют акцентировать внимание на идеальной стороне произведений Тургенева. Переоценка философского и поэтического идеализма побуждает Тургенева связать образы Шиллера с воспоминаниями о молодости, о романтических порывах. Образы тургеневских идеалистов формируются в связи с шиллеровской концепцией отречения, которая воспринимается как призыв к действию. Тургенев неоднократно изображает русское философское шиллерианство как бытовое явление конца 1830-х начала 1840-х годов. В произведениях Тургенева Шиллер был введён в реальный контекст социально-бытовой и политической жизни нового времени.
Ключевые слова: баллада, роман, художественный метод, влияние, немецкие и русские писатели.
В наших предыдущих статьях сделана попытка рассмотреть романы И.С. Тургенева 1850-х - 1860-х годов в нетрадиционном контексте и привлечь внимание к тем особенностям его художественной природы, которые до сих пор не были достаточно оценены. Шиллеровские «отражения» в романах русского классика позволяют акцентировать внимание на «идеальной» стороне творений Тургенева, являющейся доминирующей в большинстве из них.
Восемнадцатый век передал девятнадцатому своё восхищение наследием Шиллера как непреходящей эстетической ценностью. Шиллер был введён в реальный контекст социально-бытовой и политической жизни нового времени как передовой поэт и мыслитель своей эпохи, откликнувшийся на острые злободневные проблемы современной ему действительности. На пороге столетия образ Шиллера приобрёл особую значимость, а направленность его произведений в соотнесении с жизненной судьбой поэта и его заинтересованность во всех важных проблемах своего времени (политических, философских, социально-психологических и т. д.) давала основание увидеть в шиллеровском творчестве сложное и внутренне противоречивое целое.
Увлечение произведениями Шиллера сочеталось у современников И.С. Тургенева с интересом к личности поэта, его жизненной судьбе и нравственному облику писателя, мыслителя, борца.
На протяжении всего XIX столетия наследие Шиллера остаётся действенным фактором литературного развития: интенсивно осваивается художественный опыт Шиллера-поэта и Шиллера-про-заика и философа. Многосторонность Шиллера, обращение к насущным проблемам своего времени, не потерявшим для России острой актуальности, обусловили настойчивое обращение русских писателей к его творческому опыту.
Годы учения в Берлинском университете (18381841), проведённые в философско-поэтической атмосфере русской студенческой колонии, знакомство со Станкевичем, старая дружба с Грановским, близость с М. Бакуниным и, по возвращении в Россию, «премухинский роман» с его сестрой Татьяной - все эти факты биографии молодого Тургенева, которые объясняют испытанное им глубокое влияние русско-немецкой философско-поэтической культуры конца 1830-х годов.
Однако в противоположность шиллеровским цитатам у Станкевича, Бакунина или Герцена, имеющим принципиальное значение в построении их мировоззрения, большинство шиллеровских реминисценций у Тургенева играет чисто литературную роль, как привычные формулы речевого стиля дворянской интеллигенции, окрашенного литературными аллюзиями. Тонкий наблюдатель, прошедший через обязательное увлечение немецкой философией и поэзией, Тургенев неоднократно изображал впоследствии русское философское шиллерианство как бытовое явление конца 1830-х и начала 1840-х годов.
Переоценка философского и поэтического идеализма в общественно-бытовом плане как пройденной стадии русской дворянской культуры побуждает Тургенева связать образы Шиллера с воспоминаниями о молодости, о романтических порывах, свойственных лучшей части тогдашней молодёжи, о первых радостях и разочарованиях. Образы тургеневских идеалистов формируются в несомненной, хотя порой и трудно уловимой, связи с шиллеров-ской концепцией самоотречения, воспринимаемой как призыв к действию и подражанию.
Социальный и идейный антагонизм, который разделяет действующих лиц и порождает трагические столкновения, резкие контрасты между персонажами, приподнятость их речей и лежащая
74
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова jij- № 5, 2015
© Белопухова О.В., 2015
Шиллеровские «отражения» в романах И.С. Тургенева 1850-х - 1860-х годов
в основе всего этого идея борьбы с несправедливостью, с косностью и гнётом старого общества - вот черты сочинений Шиллера, которые легко сопоставимы с романами Тургенева.
Роль шиллеровских баллад античного и средневекового цикла исключительно важна для романного творчества Тургенева. Связь между ними выражается и в общности идейно-тематических черт, и в тождестве стиля речи положительных героев, и в отдельных частных совпадениях, из которых, впрочем, далеко не все могут служить убедительным доказательством прямого «влияния» или тем более - заимствования.
При этом, однако, черты сходства настолько тесно сплетаются с чертами различия, что, говоря о связи, даже о возможном заимствовании из определённой баллады, всё время приходится иметь в виду переосмысление, переработку, столкновение воспринятого с оригинальным - то есть те самые моменты, которые характеризуют всякую подлинно творческую связь между предшественником и более поздним автором.
Более существенными, чем частные случаи текстуальных совпадений или тождества сюжетных положений и мотивов, являются моменты сходства общих принципов поэтического мышления героев. Тургенев творчески воспринял и развил философские идеи, вернее морально-эстетические основы, теории Шиллера. Близость писателей проявляется прежде всего в одухотворённом стремлении к изображению идеальной любви - в самом широком смысле: от интимного чувства до высших проявлений гражданственности. Общность именно этой стороны мироотношения обусловила сферу влияния романтизма на идейно-эстетические взгляды Тургенева: отметив собой стиль писателя, романтизм не изменил природы его художественного метода, реалистического по существу. Романтический идеал, созданный Шиллером на рубеже веков, находит развитие в тургеневской прозе.
Огромная положительная роль, которую сыграли в творческом развитии Тургенева баллады Шиллера, выражается в том, что их идейное содержание дало Тургеневу новые опорные точки для более чёткой и более острой постановки идейно-философских проблем, всегда занимавших его, возникавших и в ранних стихотворениях и отсюда переходивших в другие жанры (в частности в повести и в романы), где они получили у него более полное художественное разрешение. Рассуждения тургеневских «идеалистов» представляют собой подробную разработку (в прозаической форме) тех мыслей, а отчасти и тех образов, которые проходят в балладах Шиллера.
Тургеневские романы стали своеобразной лабораторией философской мысли и философской темы, питавшей его творческий потенциал. Баллады Шиллера будили те же мысли, которые порож-
дала в русском писателе современная ему социальная обстановка, помогали обобщать наблюдения и переживания, вызываемые зрелищем произвола и несправедливости, царившей в России. Тем самым в балладах Шиллера следует видеть отнюдь не книжный источник, из которого Тургенев черпал сюжеты, ситуации, отдельные образы и даже сентенции, а явление, полное живого политического содержания и служившее опорой для новых идейных и художественных поисков [1].
Подведём некоторые итоги, подчеркнув новые аспекты в изучении темы «Тургенев - Шиллер», которые касаются мотивов шиллеровских баллад в романах Тургенева 1850-х - 1860-х годов. Заинтересованность Тургенева в художественном наследии Шиллера обусловлена как объективными, так и субъективными причинами, а именно: некоторой типологической близостью, психологической особенностью писателей, которые отразились в сопоставимости их миросозерцания. В этой связи следует подчеркнуть поиски Тургенева «новой манеры», его работу над произведениями больших эпических форм. Сознательное и целенаправленное освоение Тургеневым шиллеровского художественного наследия избирательно: писатель в своих творческих поисках апеллирует к лирикофилософским стихотворениям и балладам Шиллера, что обусловлено лирико-романтическим характером художественно-философского сознания Тургенева. Жанровая структура тургеневских романов, представляющая собой сложный сплав эпического, драматического и лирического начал, тяготеет к новелле балладного характера. Лирические «вставки», включённые в текст, призваны стать элементом сущности действия, своего рода поэтическим «зерном», из которого развёртывается эпическое полотно. Для Тургенева, мыслителя и художника новой исторической эпохи, вопросы непосредственно искусства, стоявшие в центре творчества Шиллера, отходили на второй план. Тургенев унаследовал прежде всего эпический пафос Шиллера, утверждение энтузиазма как своего рода идеальной нормы духовной и общественной жизни человека, поиски подлинно гуманных отношений между личностью и обществом, хотя в философском объяснении мира и человека приходил к иным, уже не романтическим выводам.
Тургенева привлекала в шиллеровской балладе особая философия любви, в чём-то близкая его художественным исканиям: универсальный характер этого чувства, который захватывает человека целиком и владеет им по своему усмотрению и произволу. Русский писатель подчёркивает в своих романах духовный смысл любви, несводимость его к плотским, чувственным отношениям, его интересует любовь как стихия, показывающая сильные и слабые стороны человеческого характера. Любовь, в понимании и Тургенева и Шиллера, - это
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова «S> № 5, 2015
75
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
чувство, которое не поддаётся никаким «земным», «материалистическим» объяснениям и мотивировкам, она свидетельствует о таинственных и неразгаданных силах и событиях жизни, смысл которых не дано познать до конца слабому, смертному человеку. Тургенева привлекала в балладах Шиллера и культура изображения духовных основ любви, высокого любовного чувства, что ярко проявилось в тургеневских описаниях любовных переживаний и пейзажных зарисовках [2].
И, наконец, прослеживается своего рода эволюция ориентированности тургеневского творчества на шиллеровские традиции: от «стихийно-дилетантской» в 1830-е - 1840-е годы, когда художественные взаимодействия с данной традицией часто случайны, эпизодичны, через художественно-эстетические связи середины 1850-х годов, когда осваиваются некоторые черты шиллеровской поэтики, - к художественно-философской, начиная с «Дворянского гнезда» и кончая последним романом Тургенева, когда в основе генетических литературных контактов скрыто глубокое проникнове-
ние шиллеровского осмысления мира и человека в художественном понимании Тургенева.
Творческие связи Тургенева включают, таким образом, и типологическую общность, и непосредственные контакты, и отталкивание, и полемику, и развитие традиции.
Библиографический список
1. Белопухова О.В. Немецкие тургеневеды о жанровых особенностях произведений И.С. Тургенева // Духовно-нравственные основы русской литературы: сб. науч. статей / науч. ред. Ю.В. Лебедев; отв. ред. А.К. Котлов. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2014. - С. 64-67.
2. Белопухова О.В. Русский Тогенбург. К проблеме творческих взаимоотношений К.С. Аксакова и И.С. Тургенева. // Диалог культур - культура диалога: материалы междунар. науч.-практ. конф., Кострома, 6-10 сентября 2010 г. / под ред. Л.Н. Ваулиной. - Кострома; Дармщтадт; Минск; Могилёв; Познань; Ваназор: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2010. - С. 45-47.
76
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова jij- № 5, 2015
