CC BY
143
УДК 82-1(=821.511.152) Н.Ф. Голованова
СЕМЕЙНО-БЫТОВЫЕ БАЛЛАДЫ В МОРДОВСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ
В статье рассматриваются особенности поэтики эрзянских и мокшанских семейно-бытовых баллад (своеобразие их сюжетов, персонажей, конфликтов), раскрывается связь с семейно-бытовыми и общественными условиями существования людей. Мордовская баллада сопоставляется с русской.
Ключевые слова: семейно-бытовые баллады, семейные традиции, балладно-бытовые песни, древние мотивы.
Самую характерную группу в мордовском фольклоре составляют баллады семейно-бытового характера. В них разрабатываются острые семейные конфликты, нередко заканчивающиеся трагической развязкой. Сюжет строится на отношениях мужа и жены, свекрови и снохи, брата и сестры, мачехи и падчерицы. Действие может происходить как в реальном мире, так и в фантастическом, сказочном. Отдельные мотивы, вошедшие в бытовые песни, могут быть ранними, особенно мотивы сказочные, связанные с превращением героев в животных и обратно, но нередко и они настолько подчинены показу повседневной стороны жизни, что фантастика не выделяется, а на первый план выступает быт. Так, песня об убийстве младшей сестры старшей во многом напоминает сюжет сказки о чудесной дудочке (две старшие сестры убивают младшую и хоронят ее в лесу; на могиле вырастает дерево; музыкальный инструмент, сделанный из этого дерева, рассказывает о преступлении; инструмент или дерево брошен в огонь - из золы встает воскресшая младшая сестра [11, № 780]) и воспринимается как бытовая.
И в сказках, и в песнях на сюжет «Чудесной дудочки» причиной убийства является зависть. Мать посылает дочерей за ягодами, обещая в первую очередь выдать замуж ту, чей кувшин скорее наполнится ягодами. Ей будут подарены и серебряные серьги:
Конац инголи Кядьгонц пчшкодьсы, Сянне инголи Мирденди максса, Сянди макссайне Ярмак пильксонень.
Кто раньше
Наполнит посудину, -
Ту раньше
Выдам замуж,
Той подарю я
Из монет серьги [8, С. 120].
Младшая наполнила ягодами большой кувшин. Две старшие в это же время прогуливались по пригоркам, а когда увидели сестру с полным большим кувшином, их взяла зависть. Они убивают сестру и зарывают, а на ее могиле вырастает красивое дерево, привлекающее внимание прохожих.
В сказке прохожий или брат убитой делает из дерева дудочку. И она запевает, рассказывая в песне историю убийства девушки. В песне же брат, рубящий чудесное дерево, слышит только лаконичную просьбу: «Тямак кяра, дуганяй» («Не руби меня, братец»). Здесь налицо почти все жанровые особенности архаической баллады: трагическая завязка и развязка, драматизм развития действия, краткость изложения, повторы. Большее число повествовательных моментов отвлекало бы слушателей от непосредственного выражения чувств, эмоций, мыслей, переживаний, рассуждений. Такая особенность балладной бытовой песни характерна не только для мордовского фольклора, но и например, для русской семейно-бытовой балладной песни.
В подобном сюжете превращения человека в дерево события также излагаются кратко. Так, в балладе о молодой женщине, обращенной в рябину, не говорится, как это превращение (в результате проклятия снохи свекровью) произошло. Но когда по приказанию матери сын стал рубить рябину, она человеческим голосом предупредила его, не объясняя причин своей гибели:
В шотландской народной «Балладе о двух сестрах» старшая сталкивает в омут младшую из чувства соперничества и ревности. Конфликт между кровными родственниками усиливает драматизм ситуации [1, С. 83].
Семейные трагедии изложены в мордовских песнях о муже-«недоростке». В основе лежит старое бытовое явление: малолетних ребят женили на взрослых девушках, чтобы скорее ввести в дом работницу. Неравный брак отразился во множестве песен. Насильственная выдача замуж взрослой девушки за малолетнего паренька была одной из главных причин семейных трагедий, и в период разложения большой, доходящей до 50-60 человек семьи породил песни об убийстве мужа женой [4, С. 50-53]; [14, С. 464-466; 667-668]. В разных песнях способы убийства разные:
Не рябинушку секешь,
Секешь свою молодую жену!
А что веточки, - то наши деточки [3, С. 130].
Красивая невестка, черноглазая, Старшая невестка, чернобровая, Поясок с себя развязывала, Поясом своим мужа повесила.
В большое урочище невестка мужа отнесла, В большую реку его бросила [2, С. 267].
Семейно-бытовые баллады об убийстве мужа встречаются и в русском фольклоре, но они малочисленны и носят иной характер. Если в русских балладах жена расправляется с постылым мужем, то в мордовских - с мужем-ребенком. С развитием антипатриархальных идей растет сознание того, что за убийство мужа-малолетки сельский сход не должен наказывать женщину, и это меняет характер драматизма: зарезанный (замороженный, повешенный) муж считается жертвой, но жена не осознается злодейкой, поскольку она тоже является жертвой.
В период разложения патриархальной семьи появляются песни о том, как сноха наущает мужа вредить своим родителям, заморить отца, изгнать или убить мать, чтобы диктовать в доме свою волю:
Дема спрашивал жену свою:
- Почему одной думой со мной не думаешь, Почему со мной не спишь?
- Потому с тобой я не сплю,
Потому с тобой одной думой не думаю, Погуби старую собаку - свою мать [2, С. 272].
В ряде песен ленивая, хитрая и бездетная жена демонстративно перестает в доме работать. На вопрос мужа, почему она так себя ведет, женщина отвечает, что свекровь не выносит пыли от пряжи или тканья, или заявляет, что пока с ними живет его мать, она любить мужа не будет и работать не станет [14, С. 535-539; 670-672], [4, С. 33-35; 76-78]; [16, С. 502-504], [7, С. 32]. Безвольный муж уговаривает мать поехать с ним в лес для сбора орехов и оставляет ее там. В одних песнях, поняв, что жена все равно не будет его любить и работать в доме, сын едет в лес за матерью. В некоторых песнях жена сама требует, чтобы он привез свою мать обратно [4, с. 33-35], в других же - мать так и остается в лесу, а сын -один, без родного человека:
В некоторых песнях мать догадывается о намерениях сына и отказывается под старость лет отправляться в лес за орехами, когда и глаза уже перестали видеть, но уступает настойчивым и льстивым уговорам.
Убийство престарелых родителей - древний мотив, известный многим народам мира. Он встречается в сказках и преданиях восточных и западных стран, в русском фольклоре.
С насильственным и неравновозрастным браком у мордвы связан еще один большой цикл балладных песен - о нелюбимой жене, о попытках мужа избавиться от ненавистной старой жены устранением ее из жизни [14, С. 225-227], [11, С. 237-239]. В русском фольклоре этот песенный цикл известен как «Худая жена и любимая девушка» [11, С. 226-227], «Девушка просит убить жену и взять в жены ее» [11, С. 225-226] или - «Сестра отравила брата» [10, С. 79-80], несомненно,
Тиринь авканза ускизя И сэрий вирьц юмафтызя.
Родимую матушку отвез В высокий лес и оставил там [14, С. 672].
носящий любовный характер, и потому он может быть причислен к любовным балладам. Мордовские песни анализируемого цикла - чисто семейные. В мордовской патриархальной семье до совершеннолетия, до возмужания мужа возникала неприязнь жены к нему, так как о нормальной супружеской любви не могло быть речи. Когда же муж достигал зрелости, жена становилась пожилой женщиной, и муж делал попытки жениться на девушке. До принятия христианства это можно было делать свободно, но после крещения оказалось под запретом. Отсюда желание освободиться от жены любыми способами. Такие семейные трагедии отразились в ряде эрзянских и мокшанских песен о нелюбимой жене.
Среди них особенно популярны были песни, в которых муж пытается ущемить права жены, осмеять ее, унизить или совершенно извести, а потом кается в содеянном. На просьбы жены отвезти ее в родительский дом по неотложному делу (иногда - смерти родных) муж запрягает лошадь, сажает жену в повозку, объезжает вокруг своего двора и возвращается во двор [9, С. 82-86], осмеяв таким образом ее желания. В другой широко распространенной в эрзянской и мокшанской среде песне муж губит нелюбимую жену [16, С. 226-237], но, увидев страдания малолетних детей, начинает сознавать свое жестокосердие и неразумность действий [14, С. 668-670]; [8, С. 178]; [7, С. 63-64; 74-75; 106]. Иногда, желая погибели жены, муж обманом заводит ее в лес, но, так как в доме дела без жены не идут, отправляется ее искать: Иванушка, говорят, пришел в свой дом. На полу, посреди дома, ребенок плачет, Около печки теленок мычит, На крыльце корова мычит.
Иванушка, говорят, опять надумал жену искать [2, С. 269].
Во многих песнях любовь изображается как душевное томление персонажей, превращается в болезнь и неукротимую стихию (песня о швеце Федюше, «Эремкина Анна», «Балалай»). Мужчине ради любимой надо пройти через испытания. Девушка выйдет за него замуж только когда он, к примеру, избавится от бороды, убьет жену и детей. Испытываемый принимает шутку буквально, выполняет требуемое, но девушка замуж не идет, отказывается от убийцы. - Ты дурак, мужик Балалай! Ты сумасшедший, Балалай! Лучше меня была твоя жена И то ее ты убил, И то ее ты сгубил. У тебя было трое малюток, И тех не пожалел, И тех не пощадил. А меня тем более убьешь. Ой, не выйду за тебя я замуж, Уж не буду твоею супругою [2, С. 26].
Иногда в песнях, особенно в мокшанских, русский изводит свою жену, желая жениться на мордовке [7, С. 61-62]. 42
Как и у других народов, в мордовском фольклоре встречаются сюжеты о брате и сестре. Н.И. Кравцов в статье «Славянская народная баллада» разделяет их на две группы. В одной - сестра и брат помогают друг другу, а, будучи разлученными, умирают, либо брат и сестра вступают в острый конфликт и нередко губят друг друга [5, С. 192]. И. Горак замечает, что сюжеты первого типа относятся к тому времени, когда между братом и сестрой осознавалась глубокая родственная связь, брат был заступником сестры и защищал ее. Вторая группа сюжетов сложилась во времена, когда между мужем и женой возникли крепкие связи, отрывавшие их от отцовской и материнской семей [15, С. 33].
В эрзянской песне «Патят - сазорт колмонест» («Три сестры») повествуется о поисках сестрами исчезнувшего младшего брата. Старшая превращается в сокола, средняя - в ласточку, младшая - в пчелиную матку. Они находят убитого брата, достают живой воды и воскрешают его [4, С. 85-87]. По своему содержанию и образам русская песня «Сестры ищут брата» почти близка к мордовской: старшая из трех сестер превращается в щуку, средняя - в сокола, младшая - в звездочку. Они находят убитого брата и хоронят его [10, № 1775].
В эрзянской среде популярна песня о гонимой снохами золовке (снохи клевещут своим мужьям на золовку, будто она убивает их скот, детей, тогда как они это делают сами, чтобы обвинить ее). Есть варианты, в которых братья увозят сестру в лес и зажимают ее руки в щель ствола дерева, героиню находят разбойники, один из которых женится на ней; братья случайно встречают сестру, истина выясняется, виновницы-золовки наказываются [6]. Эта песня типично балладная, напоминающая сербские песни «Сестра и братья о невинно гонимой золовке [13, С. 363-364] и распространенную у многих народов сказку «О Безручке». Песня заканчивается (в некоторых вариантах) типичной для многих сказок развязкой и сообщением, что братья, узнавшие о злых делах своих жен, оболгавших золовку, привязывают их к лошадиному хвосту или к оглоблям.
Осуждение бессердечия дается в балладе «Богатый Щербак», где герой, не желая подавать нищим, расплачивается за это гибелью сына. Стреляя в синичку, в которую обернулся нищий, Щербак попадает в своего старшего сына. Здесь мы видим редкий элемент в песнях такого типа - моральную оценку событий: Живущий человек пусть живет, Здравствующий человек пусть здравствует, -Но нищих, несчастных пусть жалеет, Милостыньку пусть им подает он [2, С. 46].
Описание семейно-бытовых баллад позволяет заключить, что их сюжеты древние, - отражающие кризис патриархальной семьи преимущественно в драматическом и трагическом аспекте. В песнях о маленьком муже и во многих других, возникших на основе конкретной исторической действительности, находят свое художественное отражение важнейшие социальные проблемы мордовской деревни различных укладов. Такими произведениями являются песни о насильственных браках, о взаимоотношениях между родителями и детьми, которые основываются на патриархальных традициях, утрачивающих свою былую актуальность. Песни этого раздела тематически напоминают русские семейно-бытовые баллады.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Английская и шотландская народная баллада: сборник / Сост. Л.М. Аринштейн. -М.: Радуга, 1988. - 512 с.
2. Баллады / сост. А.Д. Шуляев. - Саранск: Мордов. кн. изд-во,1977. - 344 с.
3. Великорусские народные песни / Под ред. А.И. Соболевского. - СПб., 1895. -Т. 1. - 628 с.
4. Евсевьев М.Е. Эрзянь морот. - М. : Центриздат, 1928. - 185 с.
5. Кравцов Н.И. Славянская народная баллада / Н.И. Кравцов // Проблемы славянского фольклора. - М. : Наука. - С. 176-199.
6. Маскаев А.И. Мордовская народная эпическая песня. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1964. - 439 с.
7. Мокшень моронза / Сост. Б. Карсаевский. - М., 1928.
8. Мокшень фольклор. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1940.
9. Образцы мордовской народной словесности. - Вып. 1. Песни на эрзянском и некоторые на мокшанском наречии. - Казань: Типография губернского правления, 1882. - 232 с.
10. Песни, собранные Киреевским П.В. Новая серия: в 2 ч. Ч. 2. - М., 1929.
11. Русская баллада / предисл., редакция и примеч. В.И. Чернышева; вступит. ст. Н.П. Андреева. - Л.: Советский писатель, 1936. - 502 с.
12. Русские народные баллады / Вступит. ст., подг. текста и примеч. Д.М. Балашова. -М.: Сов. писатель, 1963. - 447 с.
13. Сербский эпос / Сост., вступит. ст. и коммент. Н.И. Кравцова. - М., 1960. - Т. 2.
14. Шахматов А.А. Мордовский этнографический сборник. - Спб., 1910. - 848 с.
15. Horak J. Les ballades populaires slaves // Revue des etudes slaves. 1961. - Vol. 39. Fasc. 1-2. Р. 31-41.
16. Paasonen H. Mordwinische Volksdichtung. - Bd 1. - Helsinki, 1938. - 509 s.
Поступила в редакцию 16.03.2010
N.F. Golovanova
Family and everyday ballads in the Mordovian folklore
In the article the poetics peculiarities of the Erzya and Moksha family and everyday ballads are considered (originality of their plots, characters, conflicts), the connection with the family, everyday and social conditions of the people's existence is revealed. The Mordovian ballad is compared to the Russian ballad.
Key words: family and everyday ballads, family traditions, ballad and everyday songs, ancient motifs.
Голованова Наталья Федоровна,
канд. филол. наук, ГУНИИГН при Правительстве Республики Мордовия
г. Саранск E-mail: [email protected]
