CC BY
20
СБЛИЖЕНИЕ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ И ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЕРЕЗ ФИКСАЦИЮ ЦИФРОВЫХ СЛЕДОВ
CONVERGENCE OF CRIMINAL PROCEDURAL AND OPERATIONAL INVESTIGATIVE ACTIVITIES THROUGH THE FIXATION OF DIGITAL TRACES
УДК 343.98
Е.В. САНЬКОВА EKATERINA V. SANKOVA
(Московская академия Следственного (Moscow academy of the Investigative Committee
комитета Российской Федерации, of the Russian Federation,
Россия, Москва) Moscow, Russia) sank.caterina@yandex.ru
Аннотация: один из остро дискуссионных вопросов - о возможности сближения уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности - рассматривается в контексте цифровизации современного общества. Формулируются выводы о влиянии этого процесса и специфики работы с цифровыми следами на взаимодействие следователей с оперативными сотрудниками. В последнее десятилетие в интересах повышения эффективности борьбы с преступностью в научной литературе выдвигаются различные предложения, связанные с упрощением процедуры использования результатов оперативно-разыскной деятельности в доказывании, вплоть до введения в отечественное уголовное судопроизводство института негласных следственных действий. Такие предложения встречают обоснованные возражения методологического характера. Вместе с тем невозможно игнорировать тот факт, что в современном обществе с учетом процессов глобальной цифровизации роль оперативно-разыскной деятельности в раскрытии и расследовании преступлений, особенно таких как коррупционные, лишь увеличивается. Использование современных технологий приводит к превалированию информационного содержимого носителей имеющей доказательственное значение информации над письменной формой ее предоставления. Особенности работы с цифровыми следами преступления подчеркивают значение качественного оперативного сопровождения предварительного расследования и организации надлежащего взаимодействия следователей с оперативными сотрудниками. Таким образом, вопрос о сближении уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности не теряет актуальности и требует разрешения, в том числе на законодательном уровне.
Ключевые слова: расследование преступлений, оперативно-разыскная деятельность, цифровые следы, взаимодействие следователей с оперативными сотрудниками.
Для цитирования: Санькова Е.В. Сближение уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности через фиксацию цифровых следов // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. 2021. № 3. С. 66-69.
Abstract: one of the hotly debated issues - the possibility of convergence of criminal procedural and operational investigative activities-is considered in the context of the digitalization of modern society. Conclusions are formulated about the impact of this process and the specifics of working with digital traces on the interaction of investigators with operational staff. In the last decade, in the interests of improving the effectiveness of the fight against crime, various proposals have been put forward in the scientific literature related to simplifying the procedure for using the results of operational investigative activities in proving, up to the introduction of the institute of secret investigative actions into domestic criminal proceedings. Such proposals meet reasonable objections of a methodological nature. At the same time, it is impossible to ignore the fact that in modern society, taking into account the processes of global digitalization, the role of operational investigative activities in the detection and investigation of crimes, especially such as corruption, is only increasing. The use of modern technologies leads
to the predominance of the informational content of the carriers of evidentiary information over the written form of its provision. The peculiarities of working with digital traces of a crime emphasize the importance of high-quality operational support of the preliminary investigation and the organization of proper interaction of investigators with operational staff. Thus, the issue of convergence of criminal procedural and operational-investigative activities does not lose relevance and requires resolution, including at the legislative level.
Keywords: crime investigation, operational search activity, digital traces, interaction of investigators with operational officers.
For citation: Sankova E.V. Convergence of criminal procedural and operational investigative activities through the fixation of digital traces // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. 2021. № 3. P. 66-69.
Вопрос о соотношении и правомерности сближения следственной и оперативно-разыскной деятельности1 является одним из дискуссионных в научной литературе [1; 2; 3; 4].
Допуская такое сближение в интересах достижения единой цели - борьбы с преступностью, в качестве средств к его достижению рассматриваются, в частности:
- включение в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации2 негласных следственных (специальных, конфиденциальных) действий;
- совершенствование законодательства в части расширения полномочий следователя (ознакомление с материалами ОРД, контроль за исполнением поручений о проведении оперативно-разыскных мероприятий3 и т.д.);
- создание собственных подразделений, осуществляющих ОРД, в следственных органах СК России;
- наделение функциями координации деятельности следователя и сотрудников оперативно-разыскных аппаратов специально уполномоченных должностных лиц СК России (например, следователей-криминалистов, руководителей следственных органов, их заместителей).
Большинство (64%) из опрошенных нами по вопросам их взаимодействия с оперативными сотрудниками респондентов - следователей СК России и их руководителей - при ответе на вопрос о целесообразности тех или иных мер по повышению качества взаимодействия разделили мнение о необходимости создания оперативных подразделений в структуре СК России. В совокупности 31% опрошенных сотрудников полагал целесообразным включение в УПК РФ специальных следственных действий, возложение на
1 Далее также - ОРД.
2 Далее - УПК РФ.
3 Далее - ОРМ.
специальных должностных лиц следственных органов функции координации взаимодействия с оперативно-разыскными подразделениями4.
Для современного российского юриста вполне очевидны генезисные и гносеологические различия между уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельностью, методологические пороки предложений о соединении процессуального и оперативно-разыскного начал в негласном следственном действии. Вместе с тем правовая теория не самоцель, должна быть взаимосвязана с практикой, рефлексировать относительно актуальных потребностей, в частности, в рассматриваемом случае предлагать эффективные в современном мире инструменты борьбы с преступностью.
На протяжении большей части российской истории четкого разграничения между уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельностью не проводилось. К настоящему времени сложилось устоявшееся научное представление о системе уголовного процесса, следственных действиях, с которым предложения о включении в их систему негласных мероприятий в целом концептуально несовместимы. Вместе с тем наличие вышеизложенных предложений, результаты опроса сотрудников СК России и МВД России свидетельствуют о существовании практического запроса на повышение эффективности взаимодействия следователей и оперативных сотрудников, игнорировать который невозможно.
Развивая идеи А.Ф. Волынского о возможной регламентации в УПК РФ как специальных следственных действий ОРМ, не связанных с личными негласными источниками разыскной и доказательной информации [5], полагаем воз-
4 В проведенном в 2017-2021 годах анкетировании, посвященном вопросам взаимодействия следователей СК России с сотрудниками оперативных подразделений, приняли участие 142 сотрудника СК России и 82 оперативных сотрудника МВД России.
можным рассмотреть вопрос о путях перспективного включения в УПК РФ в качестве негласных следственных действий мероприятий, соответствующих таким ОРМ, как проверочная закупка, оперативный эксперимент, наблюдение.
Так, оперативный эксперимент традиционно являлся основным инструментом выявления и фиксации наиболее опасных коррупционных преступлений - взяточничества, коммерческого подкупа, мошенничества с использованием служебного положения и других.
В последнее же время на первый план в качестве носителя доказательственной информации по делам о взяточничестве (коррупции) выступают цифровые следы преступлений, которые могут быть получены в ходе исследования источников информации, подтверждающих совершение банковских операций и тем самым свидетельствующих о факте получения коррупционером материального вознаграждения за совершение незаконных действий.
Всесторонне рассматривая аспекты создания научного фундамента компьютерной криминалистики в свете борьбы с преступлениями в сфере цифровой экономики, профессора А.Ф. Волынский и В.А. Прорвич отмечают, что «во время рыночных реформ... резко возросла роль оперативно-розыскной деятельности в получении необходимой информации для борьбы с разгулом преступности» [6, с. 407].
Технический прогресс и развитие информационных технологий сказались и на характере преступности, в арсенал которой вошли передача наркотических средств посредством обмена сообщениями, размещение в свободном доступе в сети Интернет фиксирующих сцены насилия фото- и видеоматериалов, запрещенной к обороту информации, несанкционированный доступ к базам данных, объединение по криминальным интересам лиц, находящихся на любых расстояниях друг от друга, и т.д.
Информационные технологии могут служить делу борьбы с преступностью в той же мере, что и преступным целям (с оговоркой на то обстоятельство, что преступность не связана необходимостью действовать в рамках закона). Более того, в этих условиях возможности оперативного сопровождения расследования теоретически возрастают.
Процессы цифровизации оказали влияние и на представление об информационной достаточности по делам о взяточничестве: видео- и аудиозапись фактически стала обязательным доказательством по таким делам [7], дополнив и ранее достаточно высокий «стандарт» доказательственной базы, особое место в которой занимали материалы ОРД [8].
Противники сближения уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности методологически правы в утверждении, что в результате оперативно-разыскной деятельности добывается разведывательная информация, «которая сама по себе не может служить судебным доказательством, но указывает, где эти доказательства искать, как их можно получить.» [9].
Вместе с тем в современных условиях с учетом способов хранения информации, ее высокой способности к изменениям на тот момент, когда к ней обратится следователь для непосредственного восприятия, она может уже не существовать либо существовать в измененном виде без возможности воспроизведения ее состояния на интересующий следствие момент, утратить способность верификации в целом. Кроме того, права лиц, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства в части работы в том числе с электронными носителями информации, защищены пп. «б» п. 5 ч. 2 ст. 82 УПК РФ.
Помимо этого А.Ф. Волынский и В.А. Про-рвич неоднократно обращают внимание на ошибочность суждения об идентичности содержания документа в электронном виде и на бумажном носителе, возможность многократного кодирования и декодирования документа, в результате чего он также претерпевает изменения [6].
При принятии УПК РФ включение в перечень доказательств иных документов демонстрировало реализацию идей информационного подхода к формированию доказательств и определенный шаг к сближению уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности.
Электронный оборот информации ставит вопрос о новых шагах, новых способах обнаружения, фиксации и оценки доказательств совершения любых преступлений.
УПК РФ регламентирует вопросы работы с электронными носителями информации (ч. 4 ст. 81, ч.ч. 1 и 4 ст. 81.1, п. 5 ч. 2, ч. 2.1 ст. 82, ч. 4.1 ст. 164, ст. 164.1, ч. 8 ст. 166), но очевидно, что доказательственное значение имеет гораздо больший круг информации на электронных носителях, в частности серверах [11].
Обосновывая соединение «классической теории судебных доказательств состязательного уголовного судопроизводства с результатами научного осмысления последствий внедрения информационных и телекоммуникационных технологий в сферу уголовного судопроизводства», профессор П.С. Пастухов отмечает, что «современные информационные, телекоммуникационные технологии содействуют двоякого
рода дифференциации и деформализации досудебного доказывания», в том числе «...ведут к снятию различий между оперативно-розыскной деятельностью и предварительным расследованием» [12]. Это обусловлено, в частности, тем, что благодаря таким технологиям информационное содержимое нивелирует значение письменной формы представления доказательств, что предполагает равенство протокола следственного действия и любого другого фиксирующего доказательственную информацию
документа, составленного должностным лицом правоохранительного органа.
Таким образом, современная деятельность по борьбе с преступностью и перспективы ее развития, связанные с несомненным развитием техники и информационных технологий, объективно требуют усиления оперативного сопровождения предварительного расследования, всестороннего использования возможностей, имеющихся у оперативных сотрудников, по работе с цифровыми следами преступлений.
Литература
1. Александров А.С. Каким не быть предварительному следствию // Государство и право. - 2001. - № 9. - С. 54-62.
2. Драпкин Л.Я., Тумаков И.С. Проблемы дифференциации уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности // Российский юридический журнал. - 2005. - № 1. - С. 88-91.
3. Новикова Е.А., Шумилин С.Ф. Следственная и оперативно-розыскная деятельность: интеграция или взаимодействие? // Судебная власть и уголовный процесс. - 2018. - № 2. - С. 86-95.
4. Шейфер С.А. Следственные действия - правомерны ли новые трактовки? // Lex Russica. - 2015. - № 10. - С. 115-127.
5. Волынский А.Ф. Оперативно-разыскная деятельность в системе организации раскрытия и расследования преступлений // Российский следователь. - 2017. - № 21. - С. 43-48.
6. Волынский А.Ф., Прорвич В.А. Компьютерная криминалистика в системе уголовно-правовой защиты «традиционной» и цифровой экономики: монография. - Москва: Экономика, 2020. - 476 с.
7. Обидин К.В. Особенности предмета доказывания по делам о взяточничестве // Уголовное судопроизводство. -2017. - № 4. - С. 37-42.
8. Яни П.С. Достаточность доказательств по делам о взяточничестве // Законность. - 2018. - № 9. - С. 37-42.
9. Безлепкин Б.Т. Настольная книга следователя и дознавателя. - Москва: Велби, Проспект, 2008. - 288 с.
10. Озеров И.Н. Категория риска в оперативно-розыскной деятельности: автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - Санкт-Петербург, 2001. - 24 с.
11. Гаврилин Ю.В., Победкин А.В. Собирание доказательств в виде сведений на электронных носителях в уголовном судопроизводстве России: необходимо совершенствование процессуальной формы // Труды Академии управления МВД России. - 2018. - № 3. - С. 106-114.
12. Пастухов П.С. Модернизация уголовно-процессуального доказывания в условиях информационного общества: автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. - Москва, 2015. - 64 с.
References
1. Aleksandrov A.S. Kakim ne byt' predvaritel'nomu sledstviyu // Gosudarstvo i pravo. - 2001. - № 9. - S. 54-62.
2. Drapkin L.Ya., TumakovI.S. Problemy differentsiatsii ugolovno-protsessual'noi i operativno-rozysknoi deyatel'nosti // Rossiiskii yuridicheskii zhurnal. - 2005. - № 1. - S. 88-91.
3. Novikova E.A., Shumilin S.F. Sledstvennaya i operativno-rozysknaya deyatel'nost': integratsiya ili vzaimodeistvie? // Sudebnaya vlast' i ugolovnyi protsess. - 2018. - № 2. - S. 86-95.
4. Sheifer S.A. Sledstvennye deistviya - pravomerny li novye traktovki? // Lex Russica. - 2015. - № 10. - S. 115-127.
5. Volynskii A.F. Operativno-razysknaya deyatel'nost' v sisteme organizatsii raskrytiya i rassledovaniya prestuplenii // Rossiiskii sledovatel'. - 2017. - № 21. - S. 43-48.
6. Volynskii A.F., Prorvich V.A. Komp'yuternaya kriminalistika v sisteme ugolovno-pravovoi zashchity „traditsionnoi" i tsifrovoi ekonomiki: monografiya. - Moskva: Ekonomika, 2020. - 476 s.
7. Obidin K.V. Osobennosti predmeta dokazyvaniya po delam o vzyatochnichestve // Ugolovnoe sudoproizvodstvo. - 2017. -№ 4. - S. 37-42.
8. YaniP.S. Dostatochnost' dokazatel'stv po delam o vzyatochnichestve // Zakonnost'. - 2018. - № 9. - S. 37-42.
9. Bezlepkin B.T. Nastol'naya kniga sledovatelya i doznavatelya. - Moskva: Velbi, Prospekt, 2008. - 288 s.
10. OzerovI.N. Kategoriya riska v operativno-rozysknoi deyatel'nosti: avtoreferat dissertatsii na soiskanie uchenoi stepeni kandidata yuridicheskikh nauk. - Sankt-Peterburg, 2001. - 24 s.
11. Gavrilin Yu.V., PobedkinA.V. Sobiranie dokazatel'stv v vide svedenii na elektronnykh nositelyakh v ugolovnom sudoproizvodstve Rossii: neobkhodimo sovershenstvovanie protsessual'noi formy // Trudy Akademii upravleniya MVD Rossii. - 2018. - № 3. - S. 106-114.
12. PastukhovP.S. Modernizatsiya ugolovno-protsessual'nogo dokazyvaniya v usloviyakh informatsionnogo obshchestva: avtoreferat dissertatsii na soiskanie uchenoi stepeni doktora yuridicheskikh nauk. - Moskva, 2015. - 64 s.
(статья сдана в редакцию 28.05.2021)
