CC BY
607
УДК 343.13 ББК 67.411
© А.В. Гриненко, 2018
Научная специальность 12.00.09 — Уголовный процесс; криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-раЗыскная деятельность
СООТНОШЕНИЕ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ И ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ
Александр Викторович Гриненко, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Московского государственного института международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации (123298, Москва, ул. Ирины Левченко, д. 1, издательство «Юнити-Дана») E-mail: [email protected]
Аннотация. Исследуются проблемные вопросы, возникающие при использовании результатов оперативно-разыскной деятельности в ходе предварительного расследования. Предложено существенно расширить перечень следственных действий, которые производятся без предварительного уведомления об этом фигуранта по уголовному делу, а также расширить последующий процессуальный контроль за ходом и результатами оперативно-разыскных мероприятий.
Ключевые слова: уголовное дело, следователь, доказательство, предварительное расследование, следственное действие, оперативно-разыскное мероприятие.
Grinenko Alexander Viktorovich, doctor of law, Professor, honored lawyer of the Russian Federation, Professor of the Department of criminal law, criminal procedure and criminology, Moscow state Institute of international relations (University) Ministry of foreign Affairs of the Russian Federation
(123298, Moscow, ul. Irina Levchenko, d. 1, Unity-Dana publishing house) E-mail: [email protected]
THE RATIO OF THE INVESTIGATIVE ACTION AND OPERATIVELY-SEARCH ACTIONS
Annotation. The article is devoted to the study of problematic issues arising from the use of the results of operational and investigative activities during the preliminary investigation. It is proposed to significantly expand the list of investigative actions that are carried out without prior notice to the defendant in a criminal case, as well as to expand the subsequent procedural control over the progress and results of search operations.
Keywords: criminal case, investigator, evidence, preliminary investigation, investigative action, operational search activity.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: А.В. Гриненко. Соотношение следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Вестник Московского университета МВД России. 2018 (4):233-5
Уголовное судопроизводство представляет собой строго регламентированную законом деятельность уполномоченных государственных органов и должностных лиц, в ходе которой происходит обнаружение признаков преступления, возбуждается уголовное дело, производится предварительное расследование, судебное рассмотрение и разрешение дела с тем, чтобы лицо, действительно совершившее преступление, было привлечено к уголовной ответственности и подвергнуто справедливому наказанию, а непричастные к преступлению лица были ограждены от незаконного и необоснованного уголовного преследования.
Понятием «уголовное судопроизводство» охватывается деятельность, осуществляемая не только непосредственно в суде, но и на досудебных стадиях, в том
числе на стадии возбуждения уголовного дела. Вместе с тем оперативно-разыскная деятельность, будучи неофициальной, осуществляется лишь до того времени, пока уголовное дело не поступило в суд, поскольку в суде рассматривается уголовное дело, по которому позиция стороны обвинения полностью сформировалась и нашла свое документальное выражение в обвинительном заключении (обвинительном акте, обвинительном постановлении).
Основным содержанием предварительного расследования является доказывание и формирование на этой основе итогового процессуального решения — о направлении уголовного дела прокурору для последующей передачи в суд или о прекращении уголовного дела. В свой черед основным способом собирания до-
казательств в силу ч. 1 ст. 86 УПК РФ является именно производство следственных действий.
Оперативно-разыскная деятельность1 согласно ст.
1 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-разыскной деятельности»2 определена как вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями уполномоченных государственных органов, в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств. Задачами ОРД согласно ст.
2 этого же акта являются: 1) выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших; 2) осуществление розыска лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также розыска без вести пропавших; 3) добывание информации о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации; 4) установление имущества, подлежащего конфискации. Таким образом, основное приложение ОРД происходит именно в сфере уголовного судопроизводства.
Оперативно-разыскная деятельность имеет иную правовую природу, нежели деятельность уголовно-процессуальная. Она направлена на получение оперативной информации, которая позволяет разрешать задачи по раскрытию преступления. Полученная оперативным путем информация не может непосредственно использоваться в доказывании, в связи с чем законодатель предусмотрел возможность преобразования результатов ОРД в доказательства путем производства следственных действий или рассекречивания информации и предоставления ее в орган предварительного расследования.
С целью разъяснения положений Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности» принята Инструкция о порядке представления результатов оперативно-разыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд (утверждена совместным приказом МВД России, МО России, ФСБ России, ФСО России, ФТС, СВР России, ФСИН, ФСКН России от 27 сентября 2013 г. № 776/703/509/507/1820/42/535/398/68)3.
В частности, в п. 20 Инструкции указано, что результаты ОРД, представляемые для использования в доказывании по уголовным делам, должны позволять формировать доказательства, удовлетворяющие требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к доказательствам в целом, к соответствующим видам доказательств; содержать сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, указания на оперативно-розыскные мероприятия, при проведении которых получены предполагаемые доказательства, а также данные, позволяющие проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе.
Некоторые оперативно-розыскные мероприятия, так же как и следственные действия, производятся на основании судебного решения. Вместе с тем сам факт
наличия такого решения не снимает требования об обязательности проверки результатов ОРД в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством4.
При оценке материалов, полученных при проведении оперативно-розыскных мероприятий, если они были надлежащим образом представлены следователю или дознавателю, тот должен руководствоваться не только уголовно-процессуальным законом, но и положениями Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности». Если до возбуждения уголовного дела оперативно-розыскное мероприятие (например, оперативный эксперимент) было проведено надлежащим образом, то его результаты могут быть помещены в уголовное дело для разрешения вопроса о доказанности того либо иного обстоятельства из числа указанных в ст. 73 УПК РФ5.
Из вышеуказанного можно сделать вывод, что оперативно-розыскные мероприятия по отношению к официальному предварительному расследованию носят обеспечительный характер. Этот вывод в целом применим и для определения соотношения между следственными действиями и оперативно-розыскными мероприятиями. Вместе с тем такое соотношение не является «прямолинейным», имеется несколько направлений, в ходе реализации которых следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия осуществляются как поочередно, так и параллельно.
К примеру, на стадии возбуждения уголовного дела оперативно-розыскные мероприятия осуществляются как самостоятельно и инициативно по отношению к официальному уголовному судопроизводству, так и по поручению следователя, дознавателя.
В первом случае речь идет об отыскании первоначальной информации о совершенном или готовящемся преступлении, которая может быть впоследствии использована для разрешения вопроса о возбуждении уголовного дела.
В ч. 1 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности» указано, что результаты этой деятельности в числе прочего могут служить «поводом и основанием для возбуждения уголовного дела». Вместе с тем заметим, что такая формулировка не соответствует правилам логики, ведь одно и то же явление не может быть одновременно и причиной (поводом) и следствием (основанием) для какого-либо вывода (в нашем случае — о возбуждении уголовного дела).
Во втором случае следователь, действуя на стадии возбуждения уголовного дела, в силу ч. 1 ст. 144 УПК РФ вправе инициировать оперативно-розыскные мероприятия для получения информации, которую впоследствии можно использовать при разрешении вопроса о возбуждении уголовного дела. Соответствующие оперативно-розыскные мероприятия производятся наряду с иными закрепленными в законе способами проверки поступившего повода, но отнюдь не подменяют их. Более того, они так же, как и иные результаты, подлежат проверке и оценке следователем, в результате чего они превращаются в процессуальные доказательства.
Весьма обстоятельно процесс превращения результатов оперативно-розыскных мероприятий исследует профессор С.А. Шейфер. В частности, ученый указывает, что «...следователь признает собранную информацию доказательством, если она соответствует
требованиям относимости и допустимости... В своем первоначальном виде, до придания им процессуальной формы, результаты оперативно-розыскных мероприятий доказательствами считаться не могут, а сами мероприятия, не соответствуя познавательной и процессуальной характеристике следственных действий, не являются таковыми»6.
В целом позитивно оценивая позицию С.А. Шей-фера, все же отметим, некоторой спецификой обладает ряд следственных действий, которые по своему содержанию весьма схожи с аналогичными оперативно-розыскными мероприятиями. Так, в одной из своих основных работ уважаемый профессор настаивает на том, что такое следственное действие, как контроль и запись переговоров (ст. 186 УПК РФ) является якобы излишним, ведь оно имеет типично оперативно-разыскной характер7.
Однако прослушивание телефонных переговоров как оперативно-розыскное мероприятие (п. 10 ч. 1 ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности») от вышеуказанного следственного действия существенно отличается. Прежде всего, отметим, что в ходе следственного действия права и законные интересы вовлеченных в его производство лиц соблюдаются в гораздо большей степени, поскольку осуществляется многогранный контроль за его ходом и результатами.
Кроме того, результаты проведенного контроля и записи переговоров как следственного действия имеют непосредственное доказательственное значение, а их проверка происходит лишь в общем порядке (ст. 87 УПК РФ).
Приведем ряд негативных примеров, связанных с производством оперативно-розыскных мероприятий.
Так, уголовное дело было направлено Верховным Судом РФ на новое рассмотрение, поскольку Европейским Судом по правам человека установлено нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с тем, что суд не осуществил эффективной проверки доводов о провокации при проведении оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка» в отношении осужденного, результаты которого были использованы в качестве доказательства при обосновании его виновности8.
В следственной практике имел место и еще более интересный случай, когда потерпевшему предложили участвовать в проведении оперативного эксперимента, а затем в связи с существенным нарушением прав лица, в отношении которого проводились проверочные действия, должностные лица полиции были привлечены к уголовной ответственности за похищение человека и злоупотребление должностными полномочиями (ст. 126, 285 УК РФ). Несмотря на то, что потерпевший был уверен в официальном характере этих действий и не был осведомлен о противоправности оперативного эксперимента, он был привлечен в качестве обвиняемого за соучастие в совершении указанных деяний.
Можно в целом поддержать выработанный уголовно-процессуальной наукой тезис о том, что сведения, полученные оперативно-розыскным путем, сами по себе еще не доказательства по уголовному делу. Вместе с тем современные правоприменительные реалии таковы, что нет сколь-либо серьезного барьера, ограничивающего использование результатов ОРД непосредственно в процессе доказывания по уголовным делам.
В частности, весьма широкие возможности для использования таких результатов предоставил правоприменителям Верховный Суд РФ, указав в постановлении Пленума «О судебном приговоре»9, что использование в качестве доказательств по уголовному делу результатов оперативно-розыскных мероприятий возможно только в том случае, когда полученные сведения представлены органам предварительного расследования и суду в установленном порядке и закреплены путем производства соответствующих следственных или судебных действий. Примерами такого закрепления указаны: осмотр и приобщение к уголовному делу носителей аудио- и видеозаписи, предметов и документов, производство судебных экспертиз в отношении обнаруженных веществ, допросы в качестве свидетелей лиц, участвовавших в проведении оперативно-розыскных мероприятий.
Однако само по себе процессуальное приобщение и последующее исследование материалов отнюдь не исключает того, что в ходе оперативно-розыскных мероприятий могут быть нарушены требования действующего законодательства. На практике же это производится следующим образом. После производства того либо иного оперативно-розыскного мероприятия руководитель органа, осуществляющего ОРД, выносит постановление о рассекречивании материалов, которые впоследствии передаются следователю и приобщаются к материалам уголовного дела. При этом ход и результаты самого такого мероприятия никто под сомнение не ставит.
В связи с вышеизложенным представляется целесообразным существенно расширить перечень следственных действий, которые производятся без предварительного уведомления об этом фигуранта по уголовному делу, а также расширить последующий процессуальный контроль за ходом и результатами оперативно-розыскных мероприятий, передаваемых из органа, осуществляющего ОРД, следователю.
1 Далее также - ОРД.
2 Собрание законодательства РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.
3 РГ. 2013, 13 дек.
4 См.: Пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Российской Федерации Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // БВС РФ. 1996. № 1. С. 5, 6.
5 См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 3 сентября 2004 г. № 47-004-75 (гр-н Т.) // БВС РФ. 2005. № 5. С. 23, 24.
6 Шейфер С.А. Следственные действия - правомерны ли новые трактовки? // Lex russica. 2015. № 10. С. 121.
7 См.: Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. М.: Норма, 2008. С. 191, 193.
8 См.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 2 ноября 2016 г. № 140П16 // СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 14.04.2018.
9 См.: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 г. № 55 «О судебном приговоре» // РГ. 2016, 7 дек.
