CC BY
137
Вестник ПСТГУ
II: История. История Русской Православной Церкви.
2008. Вып. 11:2(27). С. 7-27
«Ржевский мещанин во дворянстве»: история семьи Тертия Ивановича Филиппова (по данным отечественных архивов)1
С.И. Алексеева
к.и.н., доцент кафедры истории Балтийского государственного технического университета «Военмех»
Статья вводит в научный оборот новые материалы по истории семьи Т.И. Филиппова — ржевского уроженца, видного русского консерватора, многолетнего чиновника Синода и Государственного контроля, достигшего в конце карьеры министерского поста. Автор убежден, что смысловой центр консервативной концепции Т.И. Филиппова во многом был предопределен его семейной традицией.
При подготовке данной статьи не удалось обнаружить ни одной современной публикации в печати и Интернете, избежавшей неточностей, а зачастую и грубых ошибок в изложении биографических сведений, относящихся к Тертию Ивановичу Филиппову и его семье. Особенно это свойственно умножающейся в последнее время краеведческой литературе, призванной удовлетворить «голод» на информацию по истории родного края2. Неполнота и отдельные неточности присутствуют и в статье о Т.И. Филиппове самого содержательного на сегодняшний день справочного издания о государственных деятелях дореволюционной России — биобиблиографического справочника «Государственные деятели Российской империи, 1802—1917» Д.Н. Шилова. В основу сведений статьи справочника наряду с опубликованными материалами положены документы о службе Т.И. Филиппова за 1883—1899 гг. из архивов Министерства юстиции и Департамента Герольдии Сената3. Появление этого комплекса документов было обусловлено вхождением Т.И. Филиппова в круг высшей российской бюрократии и
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Т.И. Филиппов (1825—1899): русский консерватизм и правительственная политика пореформенной России», проект № 06-01-00291а.
2 См., например: Филиппов Тертий Иванович. Ржев, 2001; Ершов Б., Финкельштейн В. Тверь и тверитяне: В 2-х ч. Ч. 2. Тверь, 2005. С. 89—110; Шаповал Н. Православный Ржев. Ржев, 2006. С. 248-249 и другие.
3 См.: Шилов Д.Н. Государственные деятели Российской империи, 1802—1917: Биобиб-лиографический справочник. СПб., 2001. С. 691—694. Поправки и дополнения, внесенные Д.Н. Шиловым во второе издание справочника, вышедшее в 2002 г., не коснулись статьи о Т.И. Филиппове. Внесенные поправки и дополнения см: Источниковедческие и методологические проблемы биографических исследований. СПб., 2002.
инициированием дела об утверждении его в дворянском достоинстве. При относительной точности приведенных данных отсутствие в этих документах информации о родителях Т.И. Филиппова, служебном положении отца его супруги, семейном статусе и смерти его старшей дочери М.Т. Филипповой не кажется случайным.
Социальное происхождение Тертия Ивановича — «ржевского мещанина во дворянстве», как окрестил его публицист И.И. Колышко, всегда было предметом сплетен и насмешек петербургского общества и неизменно оставалось для Т.И. Филиппова досадным препятствием в восхождении к вершинам чиновной карьеры. Приведем только два примера отношения к его происхождению оппонентов и недоброжелателей. Первый эпизод связан с назначением Т.И. Филиппова в 1878 г. на пост товарища государственного контролера. «На этом и сам Тертий, и весь бюрократический Петербург считали его карьеру конченной: лица такого происхождения в ту пору еще не достигали высших ступеней власти», — свидетельствовал И.И. Колышко4. Но и это назначение было встречено неоднозначно. Сатирик М.Е. Салтыков-Щедрин, например, в письме к управляющему Витебской контрольной палатой, их общему с Т.И. Филипповым приятелю И.В. Павлову, разразился целым эпистолярным анекдотом: «Сидим мы с Унковским (А.М. Унковский, известный тверской либерал. — С.А.) и удивляемся: как это ты так нерасторопен, братец! Третий (Тертий. — С.А.) вот уж с месяц как назначен, а ты и до сих пор с поздравлением не бывал! В прошлый сезон мы с ним в сибирку игрывали, а нынче думаем: вот кабы Павлов приехал, он бы к нему съездил, а от него к нам, — все бы хоть частицу аромата с собой принес (здесь и далее курсив автора цитаты. — С.А.). Он говорит, что это второй пример: Ломоносов и он. Он еще хуже, ибо незаконнорожденный. Прямое, говорит, доказательство, что Россия — государство демократическое. Ржевский протоиерей прислал телеграмму: блаженно чрево родившее (носившее, кажется!) тя и сосцы яже еси сосал. И он не сам ответил, а Брилианту (П.А. Бриллиант, чиновник Государственного контроля. — С.А.) велел: читал с удовольствием и благодарю ржевское духовенство. Многие из смеявшихся над ним покаялись, и многим благочестивым людям являлся Татаринов (В.А. Татаринов, государственный контролер, под руководством которого начиналась карьера Т.И. Филиппова в контрольном ведомстве. — С.А.) и говорил: ныне только разрешились узы, сковывавшие душу мою! [...] Он же, когда ему о сем было повещано, только сказал: откуду мне сие? Великий Михаил (М.Н. Островский, друг юности Т.И. Филиппова и его предшественник на посту товарища государственного контролера. — С.А.) обиделся: как это на место его, сына секретаря московского магистра, сделали незаконнорожденного сына ржевского аптекаря! Говорят, он и до сих пор не может опомниться: сидит и плачет, а митрополит Филофей клетчатым платком утирает ему слезы. Это, говорит он, слезы благодарности, батюшка! сладкие слезы! пущай текут! И в благодарности, отвечает Филофей, не надлежит
4 См.: Колышко И.И. (Баян). Распад. Ныне отпущаеши (Архив Гуверовского института войны, революции и мира. Коллекция Б.И. Николаевского). Текст мемуаров И.И. Колышко любезно предоставлен автору академиком Б.В. Ананьичем.
чрезмерного дерзновения выказывать, но смириться и рещи: твори, Господи, волю свою!»5
А вот что 2 января 1890 г., в разгар интриги предшественников Т.И. Филиппова А.А. Абазы и Д.М. Сольского за смещение его с поста главы контрольного ведомства, записала в своем дневнике хозяйка столичного аристократического салона генеральша А.В. Богданович: «Обедали Петровы-Батуричи. Она (жена С.В. Петрова-Батурича, старшего ревизора железнодорожного отдела Государственного контроля. — С.А.) ругала начальника своего мужа, Т. Филиппова, много про него порассказала. Из ее слов видно, что он незаконный сын ржевского почтмейстера. Над ним сжалился тверской архиерей Филофей, взял его к себе, обучал его в училище, и он с грехом пополам кончил учение в Московском университете. [...] Своей родной сестре, живущей в крайней бедности на Песках, он не дает ни гроша, а занимается благотворением чужим, чтобы о них говорили»6.
Эти рассказы любопытны как свидетельство отношения столичного общества к социальным перемещениям пореформенного периода, росту межсословной мобильности на самых верхних ступенях чиновной лестницы и как источник недостоверной биографической информации. С усилением интереса к фигуре Т.И. Филиппова ошибки и неточности, имеющиеся в краеведческой, мемуарной и даже научной литературе, к сожалению, стали тиражироваться. Между тем человек реализует себя в частной и общественной жизни, «находясь в четко очерченном поле традиции своего рода, преданий, а также эмоционального фона своей фамилии», совершенно справедливо отмечает один из ведущих специалистов в области вспомогательных исторических дисциплин петербургский историк В.К. Зиборов7. И любые недостоверные сведения в области родословия и фактографии жизни нашего героя будут необходимо искажать представления о значимости его личности, о смысловом центре его мировоззрения и реалиях современной ему эпохи.
Т.И. Филиппов родился в Ржеве, самом большом уездном городе Тверской губернии, раскинувшемся на холмистых берегах Волги. В 1825 г., когда он появился на свет, купеческо-мещанское население древнего Ржева насчитывало 9121 человека8. Еще в Петровскую эпоху Ржев превратился в крупнейший центр старообрядчества беглопоповщинского и поповщинского согласий. К началу XIX в. город имел у властей устойчивую репутацию «гнезда раскола». Возникшее при Василии Темном деление Ржева на левобережную Князь-Федоровскую и правобережную Князь-Дмитровскую стороны превратилось одновременно
5 М.Е. Салтыков-Щедрин — И.В. Павлову. 27 ноября 1878 г. // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: В 20 т. М., 1976. Т. 19. Кн. 1. С. 89—90. О жанре анекдотов М.Е. Салтыкова-Щедрина см.: Строганова Е.Н. «Мушкетерские» письма М.Е. Салтыкова // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Материалы 11-й Тверской межвузовской конференции. Тверь, 1997.
6 Богданович А.В. Три последних самодержца: Дневник. М., 1990. С. 130.
7 Зиборов В.К. Из родословной русского однодворца // Российское государство в XIV— XVII вв. СПб., 2002. С. 474.
8 См.: Статистическое изображение городов и посадов Российской империи по 1825 г. СПб., 1829. С. 4.
в деление конфессиональное: левый берег с административным центром населяли православные, правый, заволжский — старообрядцы. Ржевское старообрядчество господствовало над православным меньшинством. С XVIII в. основой материального могущества города была посредническая торговля с Петербургом и иностранными предпринимателями по Волге через Вышневолоцкую водную систему9.
Среди сонма российских бюрократов Т.И. Филиппов обладал едва ли не самой непонятной и запутанной родословной. Отец его Иван Филиппович Фи-липпов10 родился около 1795 г. О деде по отцу ржевские соседи говорили старшей дочери Т.И. Филиппова Маше, что ее прадед был немец — «вывезенный из-за границы в Херсон корабельный мастер»11. Проверить эту версию пока затруднительно. Известно, что ржевские корабелы строили суда даже для волжского путешествия Екатерины II, а для работы в Херсоне, основанном в 1778 г., было завербовано множество иностранных колонистов12. Тертий Иванович по-немецки не говорил, но понимал, к собственному удивлению, «почти каждое слово» (здесь и далее подчеркнуто авторами цитат. — С.А. )13. В то же время в семье Филипповых царила стойкая антипатия к немцам, трудно объяснимая в случае подтверждения этой легенды14.
Воспитывался отец Т.И. Филиппова в Вологодской мужской гимназии вместе с будущим участником Отечественной войны 1812 г., литератором и поэтом Николаем Михайловичем Коншиным. В 1837 г. М.Н. Коншин по ходатайству А.С. Пушкина занял пост директора училищ Тверской губернии, освободившийся с уходом знаменитого романиста И.И. Лажечникова. Высокая должность совмещалась с руководством губернской гимназией, в которую вскоре приехали поступать братья Астерий и Тертий Филипповы. На приеме Николай Михайлович поведал будущим гимназистам, что отец их во время учебы «заметно выделялся из ряда своих соучеников и шел постоянно первым»15.
Получив степень провизора, в 1818 г. Иван Филиппович приступил к устройству в Ржеве вольной аптеки. Здесь необходимо уточнить, что звание фармацевта в России имело три степени: аптекарского помощника или гезеля, провизора и аптекаря16. И.Ф. Филиппов, таким образом, имел вторую степень.
9 См.: Города Тверской области: Историко-архитектурные очерки. Вып. 2. М., 2007. С. 241—290; Вишняков Н.И. Ржев. М., 1969. С. 27—38.
10 В XIX в. бытовало два орфографических варианта написания фамилии Филиппов: с одним и двумя «п». В первой половине XIX столетия употреблялось написание «Филипов».
11 М.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 3 июня [1881 г.] (Государственный архив Российской Федерации (далее - ГА РФ). Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2785. Л. 33).
12 См.: Бессарабова Н.В. Путешествия Екатерины II по России. М., 2005. С. 57-58; Дружинина Е.И. Северное Причерноморье в 1775-1800 гг. М., 1959. С. 165.
13 См.: Т.И. Филиппов — Н.Т. Филипповой. 1 августа 1875 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 3329. Л. 8 об.).
14 См., например: М.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 8 и 16 июня [1869 г.] // ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2790. Л. 2 об., 14.
15 Воспоминания Т.И. Филиппова. Отрывки. 1889 г. и б/д (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 98.
Л. 2).
16 См.: Зархин И.Б. Очерки из истории отечественной фармации XVIII и первой половины XIX века. М., 1956. С. 66—68.
Усвоенный справочной литературой оборот «сын аптекаря», употреблявшийся современниками в отношении его детей, можно рассматривать как менее точный, бытовой, но более понятный, не требующий комментариев.
Достаточных средств у И.Ф. Филиппова не было, и обустройство первой в Ржеве вольной аптеки затянулось. Министр полиции С.К. Вязмитинов дал согласие на ее открытие лишь 2 августа 1819 г. При осмотре членом Тверской врачебной управы ржевским штаб-лекарем Ф.И. Каллашем оказалось, что аптека «кроме надлежащего хорошего наружного вида и порядка, достаточно снабжена материалами, и что оная местным обстоятельствам совершенно соответствует». С октября 1819 г. врачебная управа разрешила отпуск лекарств17. За время своего существования аптека Филипповых «успела заслужить общее к себе доверие». Ее содержатели показали себя добросовестными и аккуратными людьми: лекарства всегда доставлялись своевременно, с возможной поспешностью и были надлежащего качества.
Основную массу постоянных посетителей первой Ржевской вольной аптеки составляли дворяне Ржевского (более 400 фамилий) и более отдаленных уездов Тверской губернии. Вольная аптека соседнего города Зубцова едва поддерживала свое существование «по преобладаемой доверенности» зубцовских помещиков к ржевской аптеке18. В самом Ржеве услугами аптеки пользовались сиротский дом, другие благотворительные заведения19 и расквартированный в городе 14-й Ямбургский уланский полк. Из обнаруженных нами в фонде Ржевской городской думы документов следует, что Ямбургский полк был расквартирован в Ржеве значительно раньше, чем это указывается в литературе, — не в 1826-м, а в начале 1820 г.20 Большинство самих ржевитян «из предлежания к старообрядчеству» аптечными средствами в лечении болезней не пользовалось. Такое заключение из обозрения ситуации в Ржеве сделала Тверская врачебная управа. В итоговом варианте постановления члены управы не решились употребить столь нелицеприятную для властей формулировку и, зачеркнув выражение «из предлежания к старообрядчеству», заменили его огульной характеристикой — «из закоснелого предубеждения»21.
Содержать аптеку на основе одних привозных медикаментов было затруднительно. Приготовление лекарств требовало свежего растительного материала. С петровских времен власти поощряли создание при аптеках и госпиталях аптечных огородов22. 16 января 1825 г. провизор И.Ф. Филиппов получил от Ржевского городового магистрата данную, по которой ему во владение был передан участок волжского берега на Князь-Федоровской стороне между кварталами 72 и 81 площадью одна десятина и 778 квадратных саженей «для заведения ботанического
17 См.: Государственный архив Тверской области (далее — ГА ТО). Ф. 802. Оп. 1. Д. 136. Л. 2—7.
18 См.: ГА ТО. Ф. 802. Оп. 1. Д. 820. Л. 10—10 об., 20 об.
19 См.: Там же. Ф. 1091. Оп. 1. Д. 1346. Л. 1—3.
20 Из ржевской квартирной комиссии в Ржевскую городскую думу сообщение о расквартировании Ямбургского полка. 18 февраля 1820 г. (Там же. Д. 1359. Л. 1—6).
21 Там же. Ф. 802. Оп. 1. Д. 820. Л. 10—10 об., 20—20 об.
22 См.: Мирский М.Б. Медицина России XVI—XIX веков. М., 1996. С. 135.
сада на пустопорожнем месте»23. Панорама Волги и Ржева отсюда была восхитительна. Шум города забывался, улицы и постройки принимали вид сельского предместья. От крохотного островка, делившего узкую ленту реки на две половины, в маленькую деревянную мельницу на берегу упиралась светлая линия плотины, образуя прекрасное место для купаний. Неслучайно местность эта на самой окраине Ржева близ Смоленского кладбища, известная сейчас как Филиппова дача, звалась Завидово24. В том же году в Завидове был разбит обширный сад и построен маленький домик, в котором, по семейному преданию, и родился Т.И. Филиппов. После перестройки ржевской усадьбы в 1876—1877 гг., выполненной под руководством старинного ржевского друга Тертия Ивановича Евграфа Васильевича Берсенева, этот «мемориальный» домик был снесен25. В состав усадьбы входили каменный дом с деревянным мезонином и тремя флигелями, надворные постройки, баня, сарай, конюшня и кухонька26. И.И. Колышко, посетивший Ржев, оставил описание филипповского имения, относящееся к концу 1880-х гг.: «Глаз упирается в темную рощу, из которой, точно робко, выглядывает белоснежный домик с ярко-зеленой крышей, а перед ним такие же белые, каменные ворота с такими же зелеными крышками.
Там должно было быть так хорошо, уютно. Он в два этажа, с мезонином и с широким крыльцом. Кругом него и всей рощицы — высокий забор, за которым виднеются крыши еще нескольких построек. Словом, тут целая усадьба, занимающая десятин десять земли. Просто завидно стало такого местечка»27. В 1892 г. по прошению супруги Т.И. Филиппова к усадьбе были прирезаны 187 квадратных саженей земли между 72-м и 81-м кварталами Князь-Федоровской стороны. Единогласным постановлением Ржевской городской думы этот участок был передан Марии Ивановне Филипповой «безвозмездно в полную собственность»28, очевидно в знак уважения к семье сановного земляка и почетного гражданина города Ржева.
После переезда Т.И. Филиппова в 1857 г. в Петербург ржевский дом на долгие годы стал летним приютом его семьи, тем гостеприимным уголком, который в разные годы навещали драматург А.Н. Островский, актер П.М. Садовский, педагог С.А. Рачинский, певица Д.М. Леонова, обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев и многие другие. «Мне особенно дорого это жилище, — писал Т.И. Филиппов о ржевской усадьбе,— так как там каждое деревцо и каждая дорожка мне ровесница: я родился в тот самый день, как мои родители переехали в только что выстроенный дом и в только что разбитый сад»29.
23 ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 3366. Л. 1.
24 См.: Т.И. Филиппов — А.П. Толстому. 5 марта 1857 г. (Там же. Д. 1265. Л. 26). Ржевская усадьба Филипповых не сохранилась. В 2001 г. на территории Филипповой дачи был установлен памятник Т.И. Филиппову.
25 См.: Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 17 июня 1878 г. (Там же. Д. 3133. Л. 9—9 об.).
26 Там же. Д. 3367. Л. 1, 8.
27 Колышко И.И. Очерки современной России. СПб., 1887. С. 124—125.
28 ГА ТО. Ф. 1073. Оп. 2. Д. 1445. Л. 1-4.
29 Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 12 апреля 1875 г. и 1 февраля 1876 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1263. Л. 85 об., 101—101 об.); Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 29 июля 1883 г. (Там же. Д. 3138. Л. 18).
Родился Тертий Иванович 24 декабря 1825 г. «В этот день, — писал он графине А.Г. Толстой, — я имею обычай мысленно обозревать течение моей жизни и, по излиянии признательности моему Творцу и Промыслителю по Его бесчисленные и неизреченные ко мне благодеяния, перебирать в благодарной памяти дорогие имена и милые образы тех лиц, как плывущих еще по волнующемуся житейскому морю, так и достигших (?) необуреваемое пристанище»30. Нарекли мальчика в честь одного из семидесяти апостолов, коринфского христианина Тертия (Терентия), переписавшего Послание апостола Павла к римлянам. Свое имя Т.И. Филиппов считал промыслительным и в день памяти священомучен-ника Тертия — 4 января — всегда праздновал именины. С конца 1880-х гг. эти филипповские новогодние вечера превратились в заметное событие столичной жизни, где высокие сановники запросто встречались с представителями литературного мира и театральной богемы.
В 1876 г. вдова обер-прокурора Синода А.П. Толстого графиня Анна Георгиевна задумала осуществить детскую мечту Тертия Ивановича иметь личную печать31. В качестве атрибутов печатки Т.И. Филиппов выбрал 22-й стих из Послания апостола Павла к римлянам: «Целую вы аз Тертий, написавый сие о Господе» на славянском и греческом языках32. Этим стихом Т.И. Филиппов иногда подписывал письма, адресованные друзьям и знакомым. В начале марта 1877 г. подарок графини был доставлен в Петербург. «...Выбор атрибутов слишком для меня лестен, и моим бедным письмам придется стыдиться.» — благодарил графиню смущенный Т.И. Филиппов 7 марта 1877 г.33 Таким образом, число этого письма может служить отправным пунктом при атрибуции, непомеченной годом или неподписанной, но запечатанной личной «Тертиевой» печатью корреспонденции Т.И. Филиппова. Переписка И.С. Аксакова подтверждает ее употребление, вызывавшее упреки обладателю печати в непомерном тщесла-вии34. Вообще, имя Тертия Ивановича было предметом насмешек и непонимания со стороны светского общества Петербурга и Москвы, отступившего от традиционно-церковной ономастической культуры. Современники шутливо и всерьез именовали Т.И. Филиппова то Терентием, то Тирсом, то Терцием или Третьим.
Буквальное прочтение имени отражало демографическую ситуацию в семье Филипповых. Тертий Иванович действительно был третьим сыном аптекаря Филиппова. Старший сын Вадим родился в 1823 г.35, средний Астерий
30 Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 24 декабря 1877 г. (Там же. Д. 1263. Л. 120 об.).
31 См.: Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 12 декабря 1876 г. (Там же. Л. 109).
32 Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 12 августа 1876 г. (Там же. Л. 110 об. Ср.: «Целую вы аз, Тертий, написавый сие послание» (Рим. 16: 22)).
33 Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 7 марта 1877 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1263. Л. 210 об).
34 См.: И.С. Аксаков — Т.И. Филиппову. [19 января 1879 г.] // Русская литература. 2006. № 1. С. 141—142. Автор вступительной статьи, подготовки текста и комментариев к переписке И.С. Аксакова и Т.И. Филиппова — О.Л. Фетисенко.
35 Год рождения Вадима Ивановича Филиппова определен по информации из представления Тверской врачебной управы от 2 апреля 1845 г.: «.из свидетельства же о рождении провизора Вадима Филиппова видно, что от роду ему двадцать второй год».(См.: ГА ТО. Ф. 466. Оп. 1. Д. 35188. Л. 2а.).
(Радим, Родим, Родион) — в 1824 г. Позднее, в 1827 г., появилась и дочь — Раиса36.
О детстве и отрочестве Т.И. Филиппова остались лишь отрывочные известия. «Занятия наши во Ржеве начались чрезвычайно рано, — вспоминал Т.И. Филиппов. — Читать меня выучил отец, которого я потерял, не имея полных четырех лет от роду. Потом учил нас учитель духовного училища Андрей Васильевич Цветиков, дальний родственник Киевского митрополита Платона: учил без всякого порядка и приноровления к нашему учебному будущему; учил не только тому, что знал сам, как Закону Божию, русской грамматике, латинскому языку и отчасти арифметике, — и тому, чего вовсе не знал, немецкому и французскому языкам. Вследствие того наша подготовка оказалась очень неровною.»37
О бессистемности своего развития Тертий Иванович сожалел всегда. Желая избежать ошибок в воспитании горячо любимого сына Сергея, он писал жене: «Когда я подумаю о своих собственных потерях, которые я понес вследствие того, что никем не был руководим и приучаем к правильному труду, то сердце обливается кровью. Во мне были задатки и филолога (знаменитого), и музыканта, и еще м[ожет] б[ыть] чего-нибудь. Все осталось недоделанным»38.
Вспоминая о годах детства и первоначального отрочества, Т.И. Филиппов с горечью отмечал, что они «прошли не без горя и лишений»39. Избыточных денег в семье не было, все уходило на устройство усадьбы и содержание аптеки. Хозяйство разрасталось, в дом даже был взят дворовый человек госпожи Вартминой Дмитрий Семенов с семейством. Впоследствии за его «неправильное держание» душеприказчик И.Ф. Филиппова Т.А. Глинка уплатил в Ржевское казначейство 700 рублей штрафа ассигнациями40. В 1829—1830 гг. ценность ржевской вольной аптеки, исполнявшей до 2000 рецептов в год, определялась суммой не более 3000 рублей серебром41. Однако в основе этой немалой по тем временам суммы лежали долговые обязательства. По долговой описи Т.А. Глинки в конце 1830 г. за умершим аптекарем числилось более 10 000 рублей задолженности ассигнациями, что примерно равнялось цене всего имения или даже превышало ее42.
Порадоваться завидовскому дому и детям Ивану Филипповичу было не суждено. Он опасно занемог и, предвидя скорую кончину, 9 июня 1828 г. составил духовное завещание, которым надеялся обеспечить будущее детей. 9 апреля 1831 г. оно было утверждено Тверской палатой гражданского суда. В фонде Т.И. Филиппова в ГА РФ уцелел концевой фрагмент подлинника этого документа, хранящий собственноручную подпись Ивана Филипповича и сообщающий имена
36 Год рождения Раисы Ивановны Филипповой определен по указаниям ее письма Т.И. Филиппову от 14 апреля 1889 г. В нем она сообщает брату, что ей «уже шестьдесят один год». День Ангела Раиса Ивановна отмечала 5 сентября (см.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2798а. Л. 42, 43 об., 52, 53 об.).
37 Воспоминания Т.И. Филиппова. Отрывки. 1889 г. и б/д (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 98. Л. 1—об.).
38 Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 13 июня 1878 г. (Там же. Д. 3133. Л. 7—7 об.).
39 Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 16 августа 1876 г. (Там же. Д. 1263. Л. 111—111 об.).
40 См.: ГА ТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 46.
41 См.: Там же. Л. 47 об.
42 См.: Там же. Л. 12—13, 45 об.
его душеприказчиков43. Мы не могли судить о содержании этого документа, пока в фонде Ржевского окружного суда не обнаружилась его копия44.
В духовной И.Ф. Филиппова, состоявшей из пяти пунктов, говорилось: «Предприняв твердое намерение по неимению у себя родственников учинить в благоприобретенном имении моем распоряжение, которому, однако же, долженствует иметь действительную силу и важность духовного моего завещания не прежде как по смерти моей, и потому, избрав душеприказчиком моим госп[одина] титулярного советника Терентия Алексеевича Глинку, я всепокорнейше прошу его сделать непременное по смерти моей исполнение в нижеследующем:
Первое: Заведение мое, состоящее из устроенной аптеки и помещаемое в собственном каменном доме моем с принадлежащими к оной: садом и постройкою разного рода, такоже запасами: лекарств, посуды, домашней мебели, книг и вещей по особенным имеющимся описям, и сверх того все, что только признано будет моею собственностию, завещаю без изъятия навсегда трем воспитанникам моим: Вадиму, Радиму и Тертию, с принятием ими фамилии Славеновых.
Свидетельства же о крещении и принятии их мною в воспитанники при сем завещании в подлинниках прилагаются».
Второй пункт завещания уполномочивал Т.А. Глинку на уплату долгов И.Ф. Филиппова продажей из имения, «что причтется более приличным и выгодным». В третьем пункте И.Ф. Филиппов просил душеприказчика «продлить свой присмотр» над имением и его воспитанниками до их совершеннолетия, «определяя на содержание и необходим[ое] образование их то, что с оного имения в доход получить будет можно; не отдавая впрочем никому, ни же самим воспитанникам и по истечении их малолетства, ни в чем и никакого отчета». Равным образом и по уплате долгов Т.А. Глинка не обязан был «давать и самомалейших отчетов в своих распоряжениях».
По четвертому пункту преемниками Т.А. Глинки в роли душеприказчиков И.Ф. Филиппова на случай его отъезда из Ржева становились поручик Демьян (Дамиан) Михайлович Крыжев (Крыжов) и уездный ржевский врач Карл Федорович Каллаш. Пятый пункт предусматривал реализацию условий завещания и до наступления смерти И.Ф. Филиппова, на случай расстройства его ума вследствие болезни. Свидетелями, подписавшими завещание, стали: коллежский секретарь Михаил Сергеевич Кашинцов, Ямбургского уланского полка штаб-лекарь Архангельский и зубцовский помещик подпоручик Иван Захарович Вахров.
Все душеприказчики И.Ф. Филиппова были ржевскими старожилами и его хорошими знакомыми. Главный душеприказчик Т.А. Глинка45, родственник поэта Ф.Н. Глинки, был не женат. У ржевитян он пользовался репутацией «честного и справедливого человека»46. По обывательской книге на купцов и мещан Ржева за 1832 г. Т.А. Глинка числился соляным приставом оптового магазина, собственником недвижимого имения и дома на Князь-Дмитровской стороне,
43 См.: ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 3366. Л. 3.
44 См.: ГА ТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 53—54.
45 См.: Воспоминания Т.И. Филиппова. Отрывки. 1889 г. и б/д (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 98. Л. 2).
46 ГА ТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 47.
«доставшегося по купчим»47. Поручик Д.М. Крыжов48 вместе с отцом, надворным советником М.Ф. Крыжовым, советником Волынской казенной палаты, в 1807 г. был возведен в потомственное дворянство и жил в Ржеве в отцовском доме, при котором значилось 8 душ крепостных49. К.Ф. Каллаш с 1801 г. бессменно служил в городе Ржеве уездным лекарем50.
В части третьей, об умерших, метрической тетради Успенского собора Ржева под № 25 нами обнаружена запись о смерти ржевского аптекаря И.Ф. Филиппова. Скончался он 28 ноября 1829 г. «опухолью», 34 лет от роду. Погребение И.Ф. Филиппова на соборном кладбище совершил соборный протоиерей Георгий Алексеев с братией, исповедал и приобщил Святых Тайн умирающего священник храма Сергей Афанасьев51.
На похороны было истрачено 58 рублей 78 копеек серебром52.
Арендатора на скоромные условия содержателя ржевской вольной аптеки по малолетству наследников Т.А. Глинке и Д.М. Крыжову удалось подыскать не сразу. Кредиторы настаивали на продаже имущества И.Ф. Филиппова53. В апреле 1832 г. аптека была отдана в аренду до 31 января 1846 г. провизору Якову Давыдовичу Платану. За первый год содержания аптеки Я. Д. Платан уплатил Т.А. Глинке 1500 рублей серебром, но затем из-за малой доходности предприятия арендная плата была снижена. В 1846 г. доход от ржевской аптеки не превышал 7500 рублей54.
Из завещания следовало, что родных у И.Ф. Филиппова в Ржеве к 1828 г. не осталось, а дети его являлись усыновленными. Мы располагаем метрическими данными о крещении Астерия и Тертия Филипповых. Документы обнаружились среди бумаг канцелярии Совета Московского университета.
Метрическая выпись о крещении Т.И. Филиппова в Успенском соборе Ржева была дана Тверской консисторией 28 мая 1843 г. по прошению самого Т.И. Филиппова, тогда ученика 7-го класса Тверской гимназии, для представления в Московский университет при поступлении. В свидетельстве, выданном консисторией, говорилось, что «в метрических книгах, поданных от священнослужителей означенного Успенского собора за тысяча восемьсот двадцать шестой год части первой о рождающихся под № 5-м написано: „Января 12-го ржевского аптекаря Ивана Филипова к дому его подкинут младенец Тертий, который крещен 13-го числа. Молитву давал и крестил священник Иван Алексеев с причтом. Восприемником ему был Ржевского собора диакон Петр Стефанов”»55.
47 ГАТО. Ф. 1091. Оп. 1. Д. 2423. Л. 30 об.
48 В документах, относящихся к семье Филипповых, используется написание фамилии «Крыжев».
49 О Крыжовых см.: МатисонА.В. Церковнослужители, приказные и дворяне Крыжовы Тверской губернии // Род и семья в контексте тверской истории: Сб. науч. статей. Тверь, 2005. С. 110—115.
50 См.: ГА ТО. Ф. 1091. Оп. 1. Д. 1346. Л. 1. О К.Ф. Каллаше см. также: ГА ТО. Ф. 466. Оп. 1. Д. 3083, 10905, 11599, 11958.
51 См.: Там же. Ф. 160. Оп. 1. Д. 14626. Л. 16.
52 См.: Там же. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 16.
53 См.: Там же. Л. 8 об.,15 об.—16., 46.
54 См.: Там же. Ф. 466. Оп. 1. Д. 35188. Л. 2 об.; Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 15 об., Л. 47 об.
55 Центральный исторический архив Москвы (далее — ЦИАМ). Ф. 418. Оп. 12. Д. 173. Л. 5.
Астерий был крещен в полковой церкви Ямбургского уланского полка. С 1822 г. роль полкового храма улан выполняла церковь Рождества Христова, стоявшая на восточной стороне Большой торговой площади Князь-Федоровской стороны56. Подлинность метрического свидетельства Астерия Ивановича Филиппова была подтверждена обер-священником Главного штаба и Отдельного гвардейского корпуса, духовником их императорских величеств Н. Музовским57. В свидетельстве говорилось: «1824 года, октября 18 дня дано сие свидетельство в том, что младенец неизвестных родителей мужеского пола, взятый на воспитание содержателем в городе Ржеве аптеки г[осподином] провизором Иваном Филипповым, крещен мною означенного числа, коему при крещении имя наречено Астерий, с разрешением в гражданском быту именоваться Радимом». Крестил Астерия полковой священник Ямбургского уланского полка Петр То-ропогрицкий, восприемниками стали полковой казначей корнет Иван Иванович Родимовский и солдатская дочь девица Фекла Николаева58.
С точки зрения законодательства Российской империи сыновья И.Ф. Филиппова считались подкидышами, и обвинение их в незаконнорожденности не имело формальных оснований. Внебрачными в Российской империи считались дети, рожденные: 1) незамужней женщиной, 2) от прелюбодеяния, а также 3) после смерти мужа матери, после развода или признания брака недействительным, если от дня этих событий до даты рождения ребенка прошло более 306 дней59.
На чем же основывалось утверждение современников о незаконнорожденности Т.И. Филиппова? Ряд фактов говорит о том, что родители Тертия Ивановича были для него не усыновителями, а кровными отцом и матерью. Это и собственные свидетельства Т.И. Филиппова и его сына о появлении Тертия Ивановича на свет в доме в Завидове, и знание Т.И. Филипповым даты своего рождения. После смерти И.Ф. Филиппова дело о его наследстве не передавалось в Ржевский сиротский суд60, а Т.А. Глинка распоряжался имуществом покойного аптекаря не как попечитель, а как безотчетный душеприказчик61. Ржевское общество, безусловно, знало реальную ситуацию в семье столь заметной фигуры, как единственный в уезде аптекарь, чье заведение находилось в самом центре города на Большой торговой площади Князь-Федоровской стороны в двухэтажном каменном доме мещан Зетиловых62. Здесь же по соседству были сосредоточены общественные и казенные учреждения: городническое правление, казна, городовой магистрат, дума, уездный, земский и сиротский суды и уездное каз-начейство63.
Всех, кто интересовался биографией Т.И. Филиппова, прежде всего занимал вопрос об отношении его семьи к ржевскому старообрядчеству. Высказы-
56 См.: ШаповалН. Православный Ржев. С. 236—237.
57 ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 12. Д. 173. Л. 21—23.
58 См.: Там же. Л. 24—24 об.
59 См.: Генеалогическая информация в государственных архивах России. М., 2004. С. 34.
60 См.: ГА ТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 6 об.—7.
61 См.: Там же. Л. 46 об.
62 См.: Там же. Ф. 802. Оп. 1. Д. 1080. Л. 5.
63 См.: Города Тверской области: Историко-архитектурные очерки. Вып. 2. С. 254—255.
вались предположения о старообрядческих корнях фамилии Филипповых и о ее принадлежности к единоверию64.
В 1901 г. прямой ответ на этот вопрос в отповеди известному «расколове-ду» профессору Н.И. Субботину дал хорошо знавший Т.И. Филиппова Ераст Кузьмич Вытропский: «Т[ертий] И[ванович] родился во Ржеве в православной семье, окруженной раскольниками»65. Ераст Кузьмич был товарищем Т.И. Филиппова по Тверской гимназии, долгое время служил письмоводителем город-нического правления в Ржеве и был близко знаком с делами ржевского раскола. Впоследствии Е.К. Вытропский стал письмоводителем оптинского старца Амвросия и монахом Оптиной пустыни. На протяжении всей жизни он поддерживал с Т.И. Филипповым тесную переписку и по его рекомендации сотрудничал в «Гражданине» князя В.П. Мещерского66. Т.И. Филиппов неизменно называл Ераста Кузьмича «мой духовный друг»67.
О принадлежности Филипповых по отцовской линии по крайней мере с начала XIX в. к православию свидетельствуют приведенные метрические документы И.Ф. Филиппова и его сыновей. Можно утверждать, что члены семьи являлись прихожанами Успенского собора Ржева — главного православного храма Князь-Федоровской стороны, возведенного в камне на месте древней ржевской крепости в 1754 г. Неслучайно духовным отцом Т.И. Филиппова в Ржеве с начала 1850-х гг. был знаменитый проповедник Матвей Константиновский, с 1849 г. служивший в Успенском соборе, а после него — настоятель этого храма протоиерей Константин Фиников. Первого Т.И. Филиппов называл «отцом и хранителем» своих нравов и веры68, второго — человеком «высокого духовного настроения»69.
В Петербурге Тертия Ивановича сначала окормлял духовник Александ-ро-Невской Лавры архимандрит Мелхиседек70. Затем его духовным отцом стал настоятель храма Равноапостольных Константина и Елены при гимназии императорского Человеколюбивого общества, популярнейший проповедник Иоанн Никитич Полисадов71, а после его смерти — настоятель больничной церкви
64 См.: ВолковВ.В. Старообрядчество Тверского края: вопросы историографии и вопросы к историографии // Старообрядчество в Тверском крае: Прошлое и настоящее: Материалы круглого стола (Тверь, 16 февраля 2007 г.). Тверь; Ржев, 2007. С. 90; Карпец В.И. Муж государственный и верный (Карпец В.И. Русь Меровингов и корень Рюрика. М., 2006. С. 454; Шапо-вал Н. Православный Ржев. С. 248).
65 Е.В. [Вытропский Е.К.]. Отповедь Н.И. Субботину за Т.И. Филиппова (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Л. 10).
66 См.: Алексеева С.И. Материалы по истории Русской Православной Церкви в архивном наследии Т.И. Филиппова // Вестник ПСТГУ: II. 2007. № 2. С. 7—31.
67 Т.И. Филиппов — архиепископу Савве (Тихомирову). 11 мая 1882 г. (Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (далее — ОР РГБ). Ф. 262. 44. 30. Л. 21 об.).
68 Т.И. Филиппов — А.В. Горскому. 25 апреля 1857 г. (Там же. Ф. 78. 33. 13. Л. 6).
69 Т.И. Филиппов — архиепископу Савве (Тихомирову). 25 августа 1893 г. (Там же. Ф. 262. 44. 31. Л. 18 об.).
70 См.: К.К. Зедергольм — иеромонаху Макарию (Иванову). 16 февраля 1858 г. (Там же. Ф. 107. 6. 28. Л. 29).
71 См.: Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 22 апреля и 11 августа 1886 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1264. Л. 226 —226 об., 228); Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 4 августа 1878 г. (Там же. Д. 3133. Л. 50).
великомученика Георгия Победоносца при общине сестер милосердия Святого Георгия, знаменитый в высших кругах духовник Алексей Петрович Колоколов72. По формулярным спискам Т.И. Филиппов числился православным. Так что о его принадлежности к единоверческим приходам говорить не приходится.
С другой стороны, широко известны симпатии Т.И. Филиппова к старообрядчеству. Вопросом о расколе он, по собственному признанию, занимался с 25 лет и приобрел «собственное ничьему постороннему влиянию не подчиненное воззрение на предмет»73. В знаменитом Ржевском деле 1857 г. об обращении старообрядческой моленной на Князь-Дмитровской стороне в единоверческую церковь, ставшим первым заданием Т.И. Филиппова в качестве новоиспеченного чиновника особых поручений при обер-прокуроре Синода А.П. Толстом, он создал себе репутацию «известного расколофила»74. Солидное знание старообрядческого быта, страстность и настойчивость, с которой он всегда выдвигал требование о снятии клятв Большого церковного собора 1666—1667 гг., заставляют думать о глубоко личных мотивах такого поведения. Это подтверждается воспоминаниями профессора Петербургской духовной академии А.Л. Катан-ского. Описывая участие Т.И. Филиппова в чтениях «О нуждах единоверия» в Петербургском отделе Общества любителей духовного просвещения, А.Л. Ка-танский отметил, что Тертий Иванович «сам по матери»75 примыкал к расколу. В конце жизни Т.И. Филиппов писал: «Своим рождением, своим воспитанием неразрывно связанный с русским народом, объятый постоянно его духовным влиянием, я своих убеждений не мог черпать из иного источника, кроме как из чистого родника народной души, я не мог служить иным началам, кроме тех, которые запечатлены на скрижалях тысячелетней истории русского государства»76. Даже внешне, «по наружности — купеческой складки (с остриженными в кружок волосами), с слитно-язвительной речью»77, Т.И. Филиппов мало походил на персонажа столичного мира.
Принадлежность матери Тертия Ивановича к старообрядчеству объясняет, почему его родители не заключили брак в Церкви. Известно, что ржевские девушки-старообрядки, даже выходя замуж за православных, продолжали придерживаться раскола78. Сами же старообрядцы считали освященными только браки, совершавшиеся их наставниками. В глазах ржевской старообрядческой общины, господствовавшей в городе, такой брак имел законную силу, в то время как для властей считался недействительным, и дети от него оказывались на
72 См.: Т.И. Филиппов — К.Н. Леонтьеву. 10 августа 1887 г. (Российский государственный архив литературы и искусства (далее - РГАЛИ). Ф. 2980. Оп. 1. Д. 1035. Л. 17 об.).
73 Т.И. Филиппову — архиепископу (?). 10 декабря 1874 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 80. Л. 3).
74 Алексеева С.И. Материалы по истории Русской Православной Церкви в архивном наследии Т.И. Филиппова. С. 10.
75 Катанский А.Л. Воспоминания старого профессора. (с 1847 по 1913 г.): В 2 вып. Вып. 2. Пг., 1918. С.76.
76 ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. Л. 32—32 об.
77 Катанский А.Л. Воспоминания старого профессора. С. 76.
78 ПримакоД.Д. Семья у крестьян-старообрядцев в первой половине XIX в. (на примере деревни Муравьево Ржевского уезда Тверской губернии) // Род и семья в контексте тверской истории. С. 225—226.
положении незаконнорожденных. Неслучайно при обсуждении закона 1874 г. о браках раскольников Т.И. Филиппов горячо настаивал, что правительство при всем желании не может отказать старообрядческим супружеским союзам в религиозном характере79. Неизвестно, был ли заключен такой брак его родителями. С 1816 г. это стало весьма затруднительно, так как наставники ржевских старообрядцев были властями обнаружены и бежали из города80. Но в любом случае с раннего детства юный Тертий был объят преобладающим влиянием матери: и по ранней смерти Ивана Филипповича, оборвавшей связи с православно-дворянским окружением отца, и «по давнему знакомству» со старообрядческими домами Ржева81. Не будучи посвящен в семейную тайну Т.И. Филиппова, К.Н. Леонтьев впоследствии пытался по-своему осмыслить такую черту его характера как аккуратность и памятливость на добро: «.Никогда не догадался я спросить: мать Ваша не была ли немка? A priori — думаю, что немка: Вы с точки зрения культурной в высшей степени русский, но в темпераменте Вашем совсем не видно тех несносных русских недостатков, которые бесят на каждом шагу и во всех слоях и которые хороши разве только тем, что делают народ и общество наше непригодным для свободы и равенства!»82
Женская линия, как известно, составляет слабую сторону русских родословий. Мать Т.И. Филиппова скончалась в 1874 г. в возрасте 70 лет83. Дату ее смерти — 5 сентября 1874 г. — нам удалось обнаружить в переписке Тертия Ивановича с супругой. К его вопросу в письме Марии Ивановне от 6 сентября 1876 г.: «A вы служили ли обедню, или по крайней мере панихиду, 5-го числа?» — рукой С.Т. Филиппова, разбиравшего отцовский архив, добавлено подстрочное примечание: «день кончины A.^ Филипповой»84. Весьма ценным документом оказалась приходно-расходная книга ТА. Глинки, открывшая не только картину жизни семьи Тертия Ивановича с начала 1830-х до середины 1840-х гг., но и имя его матери — Настасья (Aнастасия) Николаевна Филиппова. Употребление в мещанском быту Ржева усеченной формы имени Настасья объясняет расхождение в инициалах имени-отчества матери Т.И. Филиппова между указанным примечанием его сына — <А.Н.» и тем, как именовала мать Раиса Ивановна Филиппова — «Н.Н.»85. В записях ТА. Глинки о размерах содержания A.^ Филипповой с детьми ее имя упоминается неоднократно, причем в разных вариантах: «Настасья Николаева», «Настасья Николаевна», «Настасья Филипова»86. Правильность определения имени подтверждается и тем, что поминовение матери в семье Фи-
79 См.: Записка Т.И. Филиппова «Замечания на правила о заявлении раскольнических браков». 1874 г. ( TA РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 750. Л. 1-12 об.).
80 Примако Д.Д. Семья у крестьян-старообрядцев в первой половине XIX в. С. 225.
81 См.: Т.И. Филиппов — A.H. Толстому. 14 марта 1857 г. (^РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1265. Л. 33).
82 К.Н. Леонтьев — Т.И. Филиппову. 29 марта 1891 г. // Нестор. 2000. № 1. С. 192. Подготовил текст, вводную статью и комментарии к переписке К.Н. Леонтьева и Т.И. Филиппова — О.Л. Фетисенко.
83 См.: Т.И. Филиппов — A.T. Толстой. 6 декабря 1874 г. (^РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1263. Л. 59 об.).
84 Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 6 сентября 1876 г. (Там же. Д. 3132. Л. 7 об.).
85 Р.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 27 марта 1897 г. (Там же. Д. 2798а. Л. 72 об.—73).
86 ГЛ ТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 12 об., 18—19, 21—22, 24—36, 38—41.
липповых совершали 29 октября — в день памяти преподобномученицы Анастасии Римлянки87. Метрические книги и исповедные ведомости Ржева за вторую половину XIX в. практически не сохранились, но письма Р.И. Филипповой позволяют утверждать, что женская часть семьи Филипповых также принадлежала к приходу Успенского собора. Годовое поминовение А.Н. Филипповой совершалось именно в этом храме, а духовным отцом Р.И. Филипповой был священник собора — И.К. Розов88.
Во время разлук А.Н. Филиппова вела с детьми переписку. Часть ее за январь 1870 — август 1874 г. сохранилась в архиве Тертия Ивановича. Выдержки из некоторых писем Настасьи Николаевны конца 1850-х гг. он приводил в переписке с А.П. Толстым. В этих малограмотных посланиях, с трудом поддающихся прямому цитированию, — ржевские события, житейские просьбы
о помощи, сетования на старость, болезни, одиночество, материнская тоска по сыновьям, гордость за успехи Тертия, беспокойство за карьеру Вадима и судьбу Раисы. В последнем письме от 17 августа 1874 г. — прощальное благословение89. Тертий Иванович дорожил Анастасией Николаевной, неизменно называя ее «маменькой», «матушкой». Лишь однажды в юношеском запале он упрекнул ее в письме М.П. Погодину, крестьянскому сыну, в «необразо-вании»90. В посланиях друзьям и знакомым Т.И. Филиппов писал о матери редко. Для него, «незаконнорожденного» мещанина, достигшего пика чиновной карьеры, это казалось, видимо, неудобным и неуместным.
Все 14 лет, что имуществом Филипповых заведовал Т.А. Глинка, Анастасия Николаевна находилась неотлучно при детях: опекала их в Твери во время учебы в гимназии, возила на вступительные экзамены в Московский университет. Т.А. Глинка положил ей с тремя сыновьями содержание 34 рубля в месяц. Еще 200 рублей платили за уроки А.В. Цветикову. Остальные деньги уходили на поддержание дома, аптеки, проезды, книги, одежду, уплату сборов и налогов. Вадима в 1835 г. отправили в Тверь учиться на аптекарского помощника к содержателю вольной аптеки К.Е. Юргенсону. В июле 1836 г. все три брата были причислены к ржевскому мещанству91. Дочь Раиса провела детство в Николаевском институте обер-офицерских сирот92.
В 1843 г. Астерий и Тертий окончили Тверскую гимназию, а Вадим получил диплом аптекарского помощника93. Аттестаты у братьев были примерные. Только Астерию лучше давались статистика с математикой, а Тертию — история и
87 См.: Р.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 29 октября 1876 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2798а. Л. 33 об.).
88 См.: Р.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 8 марта 1875 г. и 15 февраля 1876 г. (Там же. Л. 25 об., 29—29 об.).
89 См.: Там же. Д. 2799. Л. 1—20. На конверте письма от 17 августа 1874 г. указано: «Последнее письмо матушки» (Л. 19). В письме И.П. Корнилову от 24 сентября 1874 г. Т.И. Филиппов писал: «...Я давно уже возвратился из моей печальной поездки.» (см.: Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (далее — ОР РНБ). Ф. 377. Ед. хр. 1190. Л. 21).
90 Т.И. Филиппов — М.П. Погодину. 27 июня 1852 г. (ОР РГБ. Ф. 231/П. 34. 64. Л. 6).
91 См.: ГА ТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 18—41.
92 См.: Р.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 6 сентября 1879 г. и 27 марта 1897 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2798а. Л. 43 об., 45, 72 об., 73 об.).
93 См.: ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 12. Д. 275. Л. 16.
словесность94. Любимым предметом Филиппова 2-го, как звали его в гимназии, был греческий язык. Владел он им превосходно и еще за год до выпуска смог произнести прекрасную речь на греческом в присутствии нового почетного попечителя гимназии И.И. Лажечникова95. В отличие от брата, имевшего по немецкому языку оценку «достаточно», Тертий окончил гимназию с правом на чин 14-го класса при вступлении в гражданскую службу и был исключен из подушного оклада96. В том же году братья Филипповы без повторных экзаменов были приняты в Московский университет. Астерий, сперва зачисленный на медицинский факультет, через несколько дней стал казеннокоштным студентом юридического97. Тертия приняли на 1-е отделение философского факультета — изучать любимые языки и историю98. Вадим, как старший, продолжил семейное дело. 31 января 1845 г. он был утвержден Советом университета в звании провизора99. Чтобы скорее кончить учение, Вадим слушал платные приватные лекции университетских профессоров. Спешка себя оправдала. 30 декабря 1844 г. умер коллежский асессор Т.А. Глинка. Вадиму пришлось не только встать во главе аптеки до наступления 25-летнего возраста, но и принять на себя 22 мая 1845 г. по решению Ржевского сиротского суда опекунство над несовершеннолетними бра-тьями100. Надо было обеспечить семье приличное содержание и возможность Астерию с Тертием пройти полный курс обучения в университете101.
Вскоре положение семьи осложнило судебное дело, затеянное наследницами Т.А. Глинки. Они требовали возмещения 3000 рублей ассигнациями, якобы издержанных Глинкой на семью Филипповых из собственных средств102. В 1845—1846 гг. Астерий все еще числился студентом первого курса, а в следующем году, несмотря на отличные успехи в учении, в списках факультета его уже не было103. Вслед за братом ему пришлось включиться в семейное дело. 26 марта 1851 г. А.И. Филиппов получил в Московском университете звание аптекарского помощника104, а затем и провизора. В 1855 г. он стал содержателем ржевской аптеки вместо Вадима, уехавшего на поиски лучшей доли в Москву105.
Отношения между братьями были родственные. Но степень этого родства требует пояснения. Разочаровавшись в размере жалованья, предложенного А.П. Толстым при вступлении в службу в Синод, Т.И. Филиппов как-то обмолвился в 1856 г.: «Стал корыстолюбив моею нуждою: на моих руках брат родной и брат двоюродный, для которых, кроме меня, нет источников»106. В Ржеве у
94 См.: ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 12. Д. 173. Л. 3—3 об., 29—29 об.
95 См.: Тверские губернские ведомости. 1842. № 37, приб. С. 140.
96 См.: ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 12. Д. 173. Л. 29 об.
97 См.: Там же. Д. 215. Л. 2; Оп. 464. Д. 11. Л. 1 об., 9.
98 См.: Там же. Оп. 174. Д. 15. Л. 7.
99 См.: Там же. Оп. 351. Д. 142. Л. 1—8 об.; ГА ТО. Ф. 802. Оп. 1. Д. 1009. Л. 4.
100 См.: ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 262. Д. 34. Л. 1.
101 См.: ГА ТО. Ф. 466. Оп. 1. Д. 35188. Л. 2 об.
102 См.: Там же. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1682. Л. 2—6.
103 См.: ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 14. Д. 223. Л. 1—1 об., 2 об.; Оп. 15. Д. 31. Л. 77 об.—78; Оп. 17. Д. 274. Л. 3.
104 См.: ГА ТО. Ф. 802. Оп. 1. Д. 595. Л. 4.
105 См.: Там же. Д. 1009. Л. 2—5.
106 Т.И. Филиппов — А.П. Толстому. 13 ноября 1856 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1265. Л. 17).
Т.И. Филиппова была тетка, умершая в 1857 г.107, и двоюродная сестра Раиса Петровна Ульберг108. Поскольку родственников у его отца не было, сосредоточим внимание на линии А.Н. Филипповой, имевшей в Ржеве племянницу109. О Вадиме Анастасия Николаевна писала как о своем родном сыне. «Вадиму очень много было трудов, вырос в чужих люд[ях], вырос не на руках родной матери, а вас я лелеяла на моих руках», — обращалась она к Тертию Ивановичу с просьбой позаботиться о брате110. В метрическом свидетельстве Астерия, в отличие от метрики Тертия, было указано, что он «младенец неизвестных родителей». Крестили его не в Успенском соборе, а в церкви Ямбургского полка, где служил восприемник новорожденного корнет Иван Родимовский. Фамилия крестного подозрительно созвучна мирскому имени Астерия — Радим. После смерти Астерия Ржевский окружной суд отказал в передаче его части наследства Филипповым за непредставлением документов о близости родства111. Дом в Завидове стал собственностью Тертия Ивановича только благодаря хлопотам государственного контролера С.А. Грейга, проявившего трогательную заботу о его семье112. И если наше генеалогическое предположение верно, восприемница Астерия, солдатская дочь девица Фекла Николаева, являлась его настоящей матерью и родной сестрой А.Н. Филипповой (Настасьи Николаевой). Отсюда следует, что мать Тертия Ивановича — солдатская дочь. Факт же обращения в восприемники Астерия его родителей — штрих к брачному поведению ржевитян в отношении норм церковной жизни.
Тайной было окутано и рождение сестры Т.И. Филиппова — Раисы. Отношения их почти всегда были тяжелы и натянуты. Тертий Иванович требовал от сестры безупречного поведения. Но бесприданницей она смолоду была обречена на бедность и скитания. Приезжала в Петербург, «чтобы пожить в людях, да сил не хватило»113, воротилась в Ржев. И только за год до смерти А.Н. Филиппова поведала Раисе тайну, о которой ей прежде говорил Астерий: будто отцом Раисы был казначей Ямбургского полка С.М. Кашенцев, ссудивший Филипповым «2000 рублей ассигнациями, когда они строили свой каменный дом». Уезжая по служебным делам в Тамбов, Кашенцев оставил дочь у Филипповых. При этом ей «переменили имя» Раиса Сергеевна Кашенцева, данное матерью Агнией Александровной Кашенцевой, то есть Раису удочерили. Версия выглядит правдоподобно, если учесть, что С.М. Кашенцев фигурирует среди свидетелей завещания провизора И.Ф. Филиппова. «Н.Н. (А.Н. Филиппова. — С.А.), — писала Раиса, — дала клятву, что будет беречь меня как бы свою дочь». Деньги Кашен-
107 См.: Т.И. Филиппов — Е.А. Эдельсон. 13 сентября 1857 г. (ОР РНБ. Ф. 1123. Ед. хр. 59.
Л. 1).
108 См.: Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 4 мая 1877 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 3132. Л. 17).
109 См.: ГАТО. Ф. 672. Оп. 1. Д. 1683. Л. 38.
110 См.: [А.Н. Филиппова] — Т.И. Филиппову. 13 декабря 1871 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2799. Л. 10 об).
111 См.: Н.М. Попов — Е.В. [Берсеневу]. 14 ноября (?) г. (Там же. Д. 3378а. Л. 1—3).
112 См.: Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 1 июля 1878 г. (Там же. Д. 3133. Л. 17 об.); Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 27 июля 1878 г. (Там же. Д. 1263. Л. 146 об.).
113 Т.И. Филиппов — Е.А. Эдельсон. 13 сентября 1857 г. (ОР РНБ. Ф. 1123. Ед. хр. 59. Л. 1).
цева Настасья Николаевна издержала и просила «не поминать ее лихом», что «забыла сказать Тертию» про последнюю волю Астерия: отдать его часть имения Раисе114. Наследство и стало причиной их окончательного разрыва. После смерти А.Н. Филипповой Раиса скиталась по монастырям, искусно шила монахам одежду. В 1876 г. она приняла тайный постриг с именем Авраамии115.
В 1848 г. Т.И. Филиппов окончил первое отделение философского факультета. В числе пяти товарищей он третьим за отличные успехи был удостоен степени кандидата с правом на службу в чине коллежского секретаря и производства в чины по первому разряду116. Определяющее влияние на молодого человека в годы студенчества оказали университетские профессора М.П. Погодин и С.П. Шевырев, крепко стоявшие среди московских либералов за ува-ровскую триаду. Т.И. Филиппов одним из первых вошел в «молодую редакцию» «Москвитянина». Он настолько сроднился с духом М.П. Погодина, что тот в 1852 г. пригласил его пожить в своем доме на Девичьем поле, где Тертия Ивановича накрыло глубокое чувство к дочери маститого историка — Александре Михайловне. «.Я первый раз в жизни испытываю блаженство — любить душу», — писал он М.П. Погодину117. Но Михаила Петровича не тронули ни таланты Тертия, ни просьбы молодых друзей, ни заступничество отца Матвея. Собственные материальные трудности, помноженные на неопределенность положения жениха, его молодые забавы и страсть к Бахусу перевесили все страдания «юного Вертера». Последовал разрыв с семейством Погодиных, и только бракосочетание А.М. Погодиной с А.К. Зедергольмом118, братом университетского товарища Т.И. Филиппова, вывело его из ложного положения, открыв надежду на личное счастье.
В сентябре 1856 г., не в силах больше совмещать преподавание с редактированием «Русской беседы», Т.И. Филиппов оставил работу в 1-й Московской гимназии119 и в начале 1857 г. поступил на службу в Синод. Открылись перспективы чиновной карьеры. 30 марта 1858 г. при посредничестве графа А.П. Толстого Тертий Иванович женился на юной московской красавице Марии Ивановне Ираклионовой, недавно потерявшей отца, правителя канцелярии Комиссии построения храма Христа Спасителя120. Многочисленная семья невесты, с 1823 г. принадлежавшая к потомственному дворянству121, не оказывала молодым должной поддержки. Первые годы они стойко сносили в Петербурге свое «заброшенное, почти нищенское положение; равнодушие одних родных и злобу других»122. Поддержкой было одно семейное предприятие. Но 17 октября 1857 г. от удара и
114 См.: Р.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 27 марта 1897 г. и б/д (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 2798а. Л. 72 об.—73 об., 77).
115 См.: Р.И. Филиппова — Т.И. Филиппову. 15 февраля 1876 г. (Там же. Л. 29 об.).
116 См.: ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 17. Д. 119. Л. 1; Д. 274. Л. 32.
117 Т.И. Филиппов — М.П. Погодину. [1853] (ОР РГБ. Ф. 231/11. 34. 64. Л. 44).
118 См.: ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 745. Д. 548. Л. 542 об.—543.
119 См.: В.И. Филиппов — А.В. Горскому. 26 сентября 1856 г. (ОР РГБ. Ф. 78.33.12. Л. 1).
120 См.: Воспоминания Т.И. Филиппова. Отрывки. 1889 г. и б/д (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 98. Л. 7—8).
121 См.: Там же. Д. 2982. Л. 1—2.
122 Т.И. Филиппов — М.И. Филипповой. 18 июля 1888 г. (Там же. Д. 3141. Л. 43).
паралича в Ржеве умер Астерий123. Аптека была сдана в аренду старицкому провизору М.Р. Станкевичу. В 1858 г. Вадим, устроенный А.П. Толстым помощником экзекутора124, передал свою долю предприятия брату Тертию125, обратив ее в деньги.
24 января 1862 г. Ржевская вольная аптека перестала существовать как семейное предприятие Филипповых. Т.И. Филиппов продал ее петербургскому провизору А.Я. Вейнтраубу за 13 500 рублей с уплатой в рассрочку по 3000 рублей серебром в год и узаконенным процентом за каждую треть года126. Но и после этого семья сводила концы с концами только «при крайнем напряжении экономической изобретательности»127. 15 февраля 1878 г. Тертия Ивановича постигло новое горе. Неожиданно для себя и родных в Архангельске скончался брат Вадим, оставив вдову Ольгу Кирилловну с больной матерью и пятью дочерьми от 5 до 17 лет128. Годы службы старшим ревизором Волынской контрольной палаты были для Вадима тяжелым и грустным временем. Перевод в Архангельск состоялся по протекции брата. Здесь Вадим Иванович наконец почувствовал себя «совершенно» счастливым и довольным129. В 1875 г. он был назначен временно управляющим Архангельской контрольной палатой в чине коллежского советника и удостоен ордена Св. Анны 2-й степени130. С его смертью на иждивении Т.И. Филиппова неожиданно оказалось пять малолетних племянниц. И опять ангелом хранителем семьи выступил С.А. Грейг. Уходя из Государственного контроля, он добился для Т.И. Филиппова аренды в 2000 рублей131, а для его золовки нераздельно с детьми высочайшего повеления о пенсии 857 рублей 70 копеек в год132, «чем значительно умерил» в нем страх смерти133.
К этому времени у самого Тертия Ивановича было трое детей. В семье царило безоблачное счастье. В 1859 г. родилась старшая дочь Мария, через год младшая — Наталия. Долго не было сыновей. После утраты 8 февраля 1868 г. месячного младенца Ванюши супруги потеряли всякую надежду иметь наслед-ника134. Сын Сергей родился «почти что паче надежды и родился поздно; этого
123 См.: ГА ТО. Ф. 802. Оп. 1. Д. 1009. Л. 2—5; Т.И. Филиппов — Е.А. Эдельсон. 17 октября 1857 г. (ОР РНБ. Ф. 1123. Ед. хр. 59. Л. 2); Т.И. Филиппов — А.П. Толстому. 19 сентября 1857 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1265. Л. 38).
124 См.: Т.И. Филиппов — А.П. Толстому. 14 июля 1858 г. (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1265. Л. 47).
125 ГАТО. Ф. 802. Оп. 1. Д. 1080. Л.
126 См.: Там же. Д. 1245. Л. 4, 5—6.
127 Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 10 марта 1878 г. (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1263. Л. 128).
128 Дочери В.И. Филиппова: Ольга 17, Анастасия, Александра 13, Вера 10 и Наталия 5 лет.
(см.: О.В. Филиппова — Т.И. Филиппову. 25 февраля 1878 г. (Там же. Д. 2798. Л. 1—2 об).
129 Там же. Д. 3360. Л. 1—5 об.
130 См.: Государственный архив Архангельской области (далее — ГА АО). Ф. 46. Оп. 1. Д. 75. Л. 1, 4; Д. 81. Л. 2 об. Автор приносит благодарность профессору П.В. Лизунову за предоставленные материалы ГА АО.
131 См.: ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 5. Л. 2.
132 См.: ГА АО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 75. Л. 12.
133 См.: Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 27 июля 1878 г. (ГА РФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1263. Л. 146 об.).
134 См.: Т.И. Филиппов — А.П. Толстому. 31 марта 1868 г. (Там же. Д. 1265. Л. 134).
одного было бы достаточно, чтобы питать к нему особенную любовь», — писал Т.И. Филиппов, для которого день рождения сына — 4 ноября — стал одним из счастливейших дней жизни135. Под присмотром отца Сергей Тертиевич делал карьеру. После окончания Александровского лицея в 1893 г. он поступил в Государственную канцелярию, управлял контрольной палатой в Киеве в 1894 г.136, а затем был зачислен чиновником особых поручений 7-го класса в Министерство
финансов137.
Дети унаследовали музыкальные таланты отца. У Наташи обнаружили изумительное сопрано. Вокальному мастерству девушка училась у признанных корифеев оперной сцены: Ю.Ф. Абазы и Д.М. Леоновой. Теорию музыки ей преподавал композитор Н.А. Римский-Корсаков. Сын Сергей играл на виолончели и сочинял романсы. И тем горестнее становилась болезнь старшей, Марии, страдавшей после детской скарлатины тугоухостью. В 1884 г. Наталья Тертиевна вышла замуж за члена совета государственного контролера В.О. Корибут-Дашке-вича138. Одна за другой появились внучки: Мария, Наталья, Ольга, Вера, Елена139. Центром семейного мирка была М.И. Филиппова. Тертий Иванович восхищался всеми свойствами «избранной души» своей супруги: любовью, преданностью, самоотверженностью, наконец, изобретательностью в трудных семейных делах, тем более что она умела скрывать все это за своею простотою140. Неожиданная смерть Марии Ивановны 15 апреля 1894 г. стала для Т.И. Филиппова невосполнимой утратой. Ушла не просто любимая женщина, а друг и советчик.
Последние годы жизни Т.И. Филиппова были отягощены болезнями и несчастьями детей. Брак Сергея с княжной Верой Мстиславовной Голицыной, графиней Остерман, в 1894 г. омрачили денежные расчеты ее семьи141. Сергей любил жену страстно, но без взаимности. В 1898 г. в чине действительного статского советника он покинул государственную службу и всецело посвятил себя устройству имений, приобретенных в Минской и Тульской губерниях. Занимался сельскохозяйственным производством, продажей леса. В имении Барятино Тульской губернии Т.И. Филиппов устроил винокуренный и ректификационный завод. Утешением ему были сыновья — Юрий и Алексей142. Скончался С.Т. Филиппов 9 ноября 1922 г. в Берлине.
Вопреки желанию Тертия Ивановича 23 апреля 1895 г. вышла замуж старшая дочь Мария. Избранником ее стал швейцарец Павел Андреевич (Генрихович) Пилисье, принявший присягу на подданство России. П.А. Пилисье, воспитывавшийся в Лозаннском и Оксфордском университетах, преподавал Сергею Филиппову французский язык, и в 1889 г. по протекции Т.И. Филиппова его взяли в штат Пажеского корпуса. В зяте семья невесты, страстно желавшей замужнего статуса, видела искателя счастья и чинов. Игнорируя этот брак, Т.И. Филиппов
135 См.: Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 27 октября 1883 г. (ГА РФ. Д. 1264. Л. 305).
136 См.: П.А. Пилисье — С.Т. Филиппову. 15 декабря 1894 г. (Там же. Д. 3267. Л. 23).
137 См.: Там же. Д. 3205. Л. 2—3.
138 См.: Там же. Д. 1198. Л. 3.
139 См.: Там же. Д. 2796. Л. 52, 59, 78; Д. 3329. Л. 21 об.; Д. 3142. Л. 60; Д. 3146. Л. 2.
140 См.: Т.И. Филиппов — А.Г. Толстой. 27 марта 1884 г. (Там же. Д. 1264. Л. 176).
141 См.: В.М. Филиппова — С.Т. Филиппову. 1895 г. (Там же. Д. 3287. Л. 46).
142 См.: Там же. Д. 2784. Л. 7; Д. 3288. Л. 29—29 об.; Л. 66 об.
тем не менее не оставлял семью молодых без попечения. В 1895 г. П.А. Пилисье занял должность чиновника особых поручений при главном начальнике всех военно-учебных заведений143. Однако брак длился недолго. Через 9 дней после рождения 10 октября 1896 г. сына Андрея Мария Тертиевна скончалась144. А в следующем году опасно занемог сам Т.И. Филиппов. Осенью 1897 г. он всерьез подумывал о выходе в отставку145.
Тертий Иванович Филиппов скончался 30 ноября 1899 г. и был похоронен в Исидоровской церкви Александро-Невской лавры в одной могиле с женой (место № 108)146. На похоронах «ржевского мещанина во дворянстве» присутствовали император Николай II и весь Комитет министров147.
“Parvenu” from Rzevsk: the story of the Tertiy
Ivanovich Filippov’s family according to the facts of
native archives
S.I. Alexeeva
In the article fresh sources about the story of T.I. Filippov’s family are put into a scientific circulation. Born in Rzevsk T.I. Filippov became an eminent Russian conservative, the permanent official of the Synod and the State control Committee and even a ministerial post crowned his career. The author is persuaded that the centre of the conservative conception by T.I. Filippov was in many respects predestined by the tradition of his family.
143 См.: ГА РФ. Д. 3359. Л. 1—2.
144 См.: Там же. Д. 2796. Л. 85—85 об.; Д. 3245. Л. 41 об.
145 См.: Н.Т. Корибут-Дашкевич — С.Т. Филиппову. 12 августа 1897 г. (Там же. Д. 3245. Л. 40—41 об).
146 См.: Там же. Д. 3374. Л. 2.
147 См.: Дневник С.Д. Шереметева. 1899 г. (Российский государственный архив древних актов. Ф. 1287. Оп. 1. Д. 5045. Л. 166).
