Рынок и монополии Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

УДК 330.8_

РЫНОК И МОНОПОЛИИ _MARKET AND MONOPOLYS_

Трынкин Вадим Владимирович

канд. филос. н., доцент

ФГБОУ Нижегородский государственный педагогический университет

Trynkin V.V.

Candidate of Philosophical Sciences, Nizhniy Novgorod State Pedagogical University

АННОТАЦИЯ:

В статье рассмотрено влияние монополий на суверенитет рынка, олигополий, крупнейших корпораций и их симбиозов. Выявлено соотношение мелких фирм и монополий. Обращено внимание на бюрократические переплетения правительственных и крупно -монопольных структур. Сделан вывод, что при столь мощном давлении самостоятельное развитие рынка невозможно.

Ключевые слова: развитие рынка, монополии, олигополии, ТНК, бюрократии.

ABSTRACT:

The article examines the influence of monopolies on the sovereignty of the market, oligopolies, major corporations and their symbiosis. The ratio of small firms and monopolies has been revealed. Attention is drawn to the bureaucratic intertwining of government and large-monopoly structures. It is concluded that with such a powerful pressure, independent development of the market is impossible.

Keywords: development of the market, monopoly, oligopoly, TNC, bureaucracy.

А. Смит своей теорией заложил двойственную концепцию понимания рыночных отношений. С одной стороны, он, используя образ невидимой руки, активно стремился доказать возможность саморегуляции рынка. С другой стороны, он первым обнаружил особую специфику в деятельности монополий, приводящую к противостоянию данной саморегуляции. Первая часть его теории относилась к желанному будущему, вторая - к суровому настоящему. Последующим поколениям теоретиков-экономистов требовалось осознать принципиальную разницу между этими векторами теории Смита. Специалисты неолиберализма этой разницы не уяснили, и появилось две линии развития: одна рассматривала чисто рыночные отношения, другая - деятельность и роль монополий. В этом одновременном существовании издревле заложены и сосуществуют две тенденции - к прошлому, и к будущему. Причём, и рыночные структуры, и монополии сдержат внутри себя одновременно обе тенденции. Данное сосуществование выявляет роль ещё одного существенного звена - государственно-административных структур. Предпримем попытку разобраться в этом сложном комплексе проблем.

Не будь влияния монополий на рынок, он без проблем осуществлял бы распределение товаров и услуг согласно их ценовым эквивалентам. Но монополии никуда не исчезли и вряд ли исчезнут когда-либо совсем. Рыночные отношения, при благоприятном эластичном спросе, могли бы умерить влияние монополий. Правда, сама возможность такого спроса при воздействии монополий практически невозможна. Неолиберальная теория, осознавая роль и силу монополий, прилагает силы к сохранению рыночных отношений даже при их воздействии. Предполагается, к примеру, что потребитель переплачивает монополисту-поставщику. Знаток в этой связи соглашается: эта переплата нарушает

рыночное равновесие перетоком средств от потребителя к производителю. Но надо, мол, рассматривать картину шире. И тогда будет ясно, что размер общего экономического пирога не уменьшается [см. 6, с. 331]. Что сделал в приведённом примере знаток? Он уравнял шансы множества потребителей в отношении к общему бюджету страны или города. В то же время, каждый из потребителей встречается с услугами монополиста в одиночку и наверняка терпит от его тарифов убыток. Все остальные потребители в каждом конкретном случае точно также терпят убытки от завышенных тарифов монополий, особенно естественных. Перечень таких убытков в отношении к общему экономическому пирогу мог быть равновесным только тогда, когда сам монополист терпел бы убытки от потребителей. Однако такого никогда не бывает. Потому приведённая аргументация знатока ложна.

Тот же знаток пытается доказать, что монополия способна служить интересам общества. В ряде случаев это отчасти так, когда монополии создают крупные проекты - самолёты, поезда, газопроводы и т.п. Хотя по завершению их создания часто тарифы за услуги подобного рода завышаются. У знатока в качестве примера рассматривается патентное и авторское право. В частности, он приводит в пример фармацевтическую компанию, которая, оформив патент, получает монопольное право на выпуск данного препарата в течение двух десятков лет [см. 6, с. 319]. В этом случае ситуация в чём-то схожа с монопольным влиянием на общество, а в чём-то -нет. Фармацевтическая компания приносит людям благо своим новым препаратом. В то же время она, как иные монополисты, часто завышает на него тариф, существенно сокращая круг потребителей, способных купить новый препарат. В этой связи, польза от его поступления в аптеки минимальна.

Совсем иная ситуация возникает в случае завершения писателем своего произведения. Он, как

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 4 (49), 2018 и фармацевтическая компания, также вправе оформить авторское право, оберегающее его произведение от несанкционированных копий и перепродаж. Знаток и в этом случае приписывает писателю также функцию монополиста. В формальном смысле слова он прав - писатель единолично распоряжается своим произведением. Но рыночное понятие «монополия» совсем иного свойства - оно предполагает не просто факт единоличного использования продукта, или места, или времени продаж (например, предоставляемых рекламодателям теле-и радиоканалами). В большинстве случаев с ним связывается существенное нанесение ущерба общественным интересам. Скажем, монополия на складирование большого количества химических или ядерных отходов, загрязняющих атмосферу, приведёт к резкому ухудшению здоровья и к преждевременным смертям близко к ним живущего населения. Если же иметь ввиду писателя, он написанием и изданием своего произведения никакого ущерба никому не наносит. Значит, в том случае, когда термин «монополия» относится не к большой корпорации, а к отдельному человеку, да ещё занимающемуся творчеством, монополизма в принятом смысле нет. К такой ситуации не применим даже термин «временная монополия», использованный А. Смитом, которую, как он полагает, через время нужно аннулировать [см. 11, с. 713]. Ведь невозможно устранить принципиальную разницу между крупным вредом (значительным завышением цен, загрязнением атмосферы, водоёмов и т.п.) и единоличным творчеством, никому никакого вреда не приносящим. Призвание и дело изобретателя - привнесение в жизнь людей нового вида блага. Потому в примере А. Смита вполне корректно использовать термин «патентное», или «авторское право», и только. Термин «временная монополия» неуместен и тогда, когда А. Смит имеет в виду создание нового двигателя, но уже по иной причине. Наиболее совершенные двигатели создаются корпоративно, при наличии финансовых, материальных организационных ресурсов, то есть, внутри фирмы или компании. Компания, выпустившая совершенно новый двигатель, от своей монополии на выпуск данного товара не откажется в течение очень долгого времени.

Тема монополий отчётливей проясняется при их соотношении с фирмами. В этом случае монополии способны манипулировать рыночными отношениями и ценами, препятствовать деятельности мелкого и среднего бизнеса. Исследователи обозначают глубокое концептуальное различие между мелкими фирмами, создаваемыми отдельными предпринимателями и крупными корпорациями, состоящими из многотысячных коллективов. Мелкий и средний бизнес в прошлом и в настоящем времени часто бывает успешен в сфере услуг. Крупные проекты в космической, авиастроительной, железнодорожной отраслях, в атомной энергетике малому и среднему бизнесу не поднять. Тем самым, намечается значимый водораздел в экономике, например в США, между двенадцатью миллионами мелких фирм и тысячей корпоративных гигантов.

_29

Данный водораздел обозначает существенный рывок от привычной рыночной системы к системе не планирующей, как предполагает автор данной идеи [см. 4, с. 55], а к системе манипуляторной в отношении к рынку и мелкому бизнесу. Идея появления манипуляторной системы поддерживается наблюдением, выявляющим коренное различие между конкурентной фирмой и монополией. Оно проявляет себя в том, что монополия без труда игнорирует условия рынка, часто наращивая цену за свою продукцию, а мелкая фирма этого позволить себе не может. Разница в масштабах между ними, в мощи производственных фондов и капиталов, в степени влияния на рынок существенна [см. 6, с. 321].

С безусловно превосходящей ролью монополий согласны не все. Кое-кто утверждает, что крупная компания, вытолкнутая в ходе конкуренции на периферию, теряет свою монопольную мощь. Потому, полагает знаток, крупные корпорации всё более отделяются от ключевых проблем бизнеса, уступая место мелким и средним фирмам [см. 13, с. 279]. Знаток не ссылается при этом на примеры, не приводит весомые аргументы, ограничиваясь собственным мнением. Однако мнение вне аргументации - плохой помощник. Частный случай с утратой некой одной монополией своих позиций никак не характеризует систему монопольных отношений в целом. Другой знаток отмечает величие ряда больших корпораций, способных наращивать свой персонал в расчёте на тысячи («General Motors», к примеру, имела в 1970 году 695 тыс. 790 работников; «Arvin Industry's», будучи всего лишь пятисотой по размеру, имела 7 тыс. 850 специалистов). И, несмотря на приведённые примеры, он также подчёркивает роль малого бизнеса в сфере услуг [см. 1, с. 359-360]. Особенность малого бизнеса, считает он, заключена в возможности достигать отдалённых уголков в городах и посёлках, а также в шаговой доступности для потребителей. В то же время знаток не учитывает фактора приспособляемости крупного бизнеса к изменяющимся условиям. А такой бизнес повсюду создаёт сетевые подразделения, вытесняющие мелкий бизнес из его исконных мест и сфер. Несмотря на предпочтения некоторых знатоков к мелким и средним фирмам, экономическое и социальное доминирование крупных и гигантских корпораций ныне общепризнано. Достаточно сопоставить: продажи четырёх крупнейших корпораций Америки превосходят общие продажи 12 млн. мелких фирм (со включением в данное число 3 млн. фермеров) [см. 4, с. 54]. В этой связи попытки прославления малого и среднего бизнеса более похожи на некое лукавство, старающегося воссоздать формы, относящиеся к прошлым временам.

Пробелы теории свободной конкуренции наиболее ярки при учёте действий естественных монополий. Естественная, а в реальности противоестественная монополия - подлинный вершитель судеб рыночной экономики. Она разрушает любые теоретические и практические построения открытых и прозрачных рыночных отношений. В неоли-

беральной экономике теме естественных монополий посвящено весьма скромное место, связанное больше с проблемой их завышенных затрат, нежели с проблемой радикального изменения структуры рынка. Потому построения свободной экономики настойчиво продолжаются, будто естественных монополий и их форм воздействия на рынок нет в помине.

Устойчивым остаётся мнение о регулирующей роли спроса в отношении к производству. В соответствии с данным мнением, возможен частичный произвол предпринимателя при назначении цен. Но, как предполагается, спрос неминуемо откорректирует произвол предпринимателя, либо покупатели вообще перестанут приобретать у него продукты или товары. Действительно, не будь монополий, и, особенно, монополий естественных, давление спроса действовало бы безотказно. Однако противоестественные монополии, скажем, на коммунальные услуги (электроэнергия, поставка газа, водоснабжение) без труда разрушают все возможные попытки спроса внести ту или коррекцию в ценообразование. Ни один потребитель, ни группа людей воздействовать на крупную компанию, обладающую естественной монополией, не в состоянии. Сама же она, при любых попытках оспаривания её цен, сошлётся на тарифное соглашение, заключённое с той или иной администрацией. Хотя подобное тарифное соглашение часто появляется на основе коррупционных отношений. К тому же любой администрации важны налоговые сборы, которые растут при повышении цен на услуги. В этой связи, знаток, нацелившийся решить проблему естественной монополии с помощью администрации, вроде бы, назначающей цены [см. 6, с. 333], видимо, не замечает шаткости своего аргумента.

Знатоки неолиберальной теории, обращаясь к теме естественных монополий, фиксируют, в основном, условия их возникновения. В частности, вспоминаются монополии, санкционированные администрацией и регулируемые монополии в газовой и электроэнергетической отраслях. Правда, тут же знаток возвращается к проторённой теме дерегулирования, полагая, что естественные монополии открыты для конкуренции [см. 5, с. 326]. Но естественная (противоестественная) монополия преодолевает все виды дерегулирования вопреки установленным рыночным условиям гораздо легче, чем кому-то кажется. Да и сам знаток, выдвинув тезис о дерегулировании естественных монополий, неожиданно вспоминает о существовании ряда компаний, обладающих явно доминирующим положением. В качестве примера вспоминается компания Microsoft, добившаяся господства в производстве и обслуживании операционных систем для персональных компьютеров. Казалось бы, компьютерная техника не является предметом первой необходимости. Для отдельного человека это может быть и так. Но государственное управление, управление крупным учреждением или компанией не в состоянии осуществлять проработку технических и технологических нормативов, анализ, прогнозирование и обеспечение технологического процесса, а также

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #4 (49), 2018 процесс управления и контроля над производственными операциями. Другой знаток указывает на наличие единственной фирмы по производству конкретного товара, скажем цемента. Или подмечают факт падения эффективности при образовании двух или нескольких компаний по водоснабжению на одной территории [см. 12, с. 76]. Хотя стоит ли обсуждать проблему проведения двух водопроводов или двух линий электропередач в одни и те же дома в силу её нелепости.

Наряду с формами воздействия естественных (противоестественных) монополий на общество, немаловажна особенность их взаимодействия с административными структурами. Для осознания такой особенности, нужно вспомнить упомянутую ранее сущность государства. Государство представляет собой мощную структуру регулирования нравственно-социальных отношений. Административные структуры сами по себе чрезвычайно малы и забюрократизированы на фоне содержательно многосложных процессов, происходящих в государстве. Тот же знаток, не осознавая разницы между государством и правительственной администрацией, пишет о необходимости регулирования монополий, чтобы они не завышали цены и не превращались в общественное зло. И тут же уточняет, что именно правительство Британии предоставило исключительное, монопольное право торговли с Индией Ост-Индской компании [см. 12, с. 76]. То есть, разрешило монополии деяния, практически неподконтрольны никому. Потому важен характер взаимоотношений между менеджментом монополии и правительственной бюрократии. Такое взаимодействие возникает на стадии замысла и их создания, а после - на всём протяжении их деятельности. Нередко они переходят в введение государственной формы собственности, так как с нею тесно связана легко извлекаемая из монополии прибыль, устойчиво и значительно пополняющая бюджет. Не случайно, как к отмечается, подобная практика характерна для многих стран Европы [см. 6, с. 334]. Благодаря прямому взаимодействию естественной монополии и административно-правительственных структур, они недосягаемы для рыночной конкуренции. А поскольку количество и место естественных монополий в системе услуг весьма значительно, стремление неолиберальной экономики установить правила чистой конкуренции и эти правила отстаивать, может считаться откровенным нонсенсом.

Вопреки всему количеству призывов к свободной конкуренции и её тщательным обоснованиям, всё рыночное пространство втянуто в чёрные дыры различных монополий и олигополий. Данный факт для значительного количества теоретиков никаким секретом не является. Более того, крупные корпорации, образовавшись на рыночном пространстве, не ослабевают, не распадаются, но начинают активно расти, становясь примером поведения для любого вида бизнеса [см. 1, с. 359]. Среди монопольных вершин есть наиболее высокие, обладающие стратегически господствующим положением в

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 4 (49), 2018 экономике любой страны. Для них характерны значительные суммы активов, широкие связи с политическими и экономическими кругами, экономическая, а также политическая сила.

Объяснение мощи монополии связывается с вертикальной интеграцией. Под нею подразумевается монопольная власть, усиливаемая благодаря приобретению активов других субъектов рынка, в частности, в смежных и даже дальних областях деятельности [см. 14, с. 172]. Впрочем, согласно данному описанию более точно было бы говорить о горизонтальной и вертикальной интеграции. При верном акценте на монопольной власти, знаток приписывает ей весьма посторонний фактор минимизации транзакционных издержек [см. 14, с. 178]. Согласно более чёткому мнению, вертикальная интеграция приводит, наоборот, к избыточным затратам, так как монополист не стремится к совершенствованию технологии и не занимается улучшением структуры управления. Свои избыточные затраты монополист старается покрыть слияниями и поглощениями. Это одна из причин, почему возникают различные альянсы, не увеличивающие объёма производства товаров, но приводящие к искусственному росту цен.

Ойкен, посвятивший немало строк критике монополии, не полностью разобрался в специфике деятельности её внутреннего аппарата. Почему-то называя его производственным, Ойкен полагает, что данный производственный аппарат демонстрирует ненадёжный вид регуляции. Он, мол, неточно воспринимает ограниченность средств производства. Будучи примитивным, данный производственный аппарат приводит деятельность к большим потерям [см. с. 7, 99]. Однако данный аппарат является внутренней административной структурой, так как его деятельность напрямую связана не с производством, а с процессом управления людьми. Он далеко не примитивен, осознанно поддерживая высокие цены на товары монополии, искусственно эксплуатируя коллектив профессионалов, сознательно подавляя мелкие фирмы. Единственно верная его характеристика - желание активно наращивать собственную власть да прибыль, и нежелание содержательно развивать производство. Точен в своей оценке данного явления Дж. Гэлбрейт, отмечающий, что внутренняя структура управления корпорациями монопольного типа основана на необузданной тяге менеджеров к самообогащению. Стоит лишь добавить - и к власти.

Кроме того, что административный аппарат, или вертикаль власти внутри монополии, даже вредна. Именно она блокирует подлинные инициативы, препятствует созданию новых, альтернативных технологий. Именно она разрушает деятельность малых фирм и создаёт наихудшие условия для системы потребления. Сами представители данной вертикали располагаются в богатых офисах и зданиях, они летают на корпоративных самолётах. Им приятно управлять подчинёнными, поэтому они увеличивают внутренний круг чиновников. Неэффективное внутреннее развитие корпораций-монополистов объясняется тем, что топ-

менеджеры тратят на себя излишние средства, ложащиеся бременем на производственный коллектив и покупателей. Стоит согласиться с мнением А. Смита, что монополии становятся подлинными врагами хозяйственных процессов и хозяйства в целом [см. 11, с. 146], искажая и разрушая естественные связи в цепочке «производитель - торговый субъект - покупатель».

Монополии нередко усиливают свои позиции, входя в процесс слияний и поглощений. Данный процесс усиливается картельными соглашениями, закрепляющими ценовой сговор. Он фактически сводит к нулю систему равновесия цен. Например, при повышенных ценах создаётся впечатление, будто конкретный товар находится в зоне активного спроса и он дефицитен, хотя в реальности всё обстоит наоборот [см. 7, с. 94]. Иногда картели образуются принудительно, что больше похоже на активное вмешательство в рыночные отношения правительственных администраций. Но знаток полагает, будто подобная инициатива исходит от мощных рыночных структур, которые вроде бы обязывают менее значимые фирмы сплотиться вокруг наиболее сильной монополии [см. 9, с. 59]. Предполагаю, что может иметь место и первый, и второй сценарий. Важная особенность: производительность труда от слияний и поглощений, а также некоторых видоизменений ассортимента и финансовых манёвров никак не возрастает. Компании прирастают количественно, но не качественно. Данные действия создают только иллюзию активной перестройки промышленности, лишь внешне напоминая рост её интенсивности. Фактические же резервы для роста компаний не задействуются, так как всё внимание занято совершенно другим [см. 3, с. 110-111].

Наряду с монополиями, со слияниями и поглощениями, свободный рынок деформируется олиго-полиями. Олигополии возникают там, где корневые монополии сильны и не собираются сдавать свои позиции. В этом случае между ними возникает условное внерыночное соглашение, значительно усиливающее объединившиеся структуры. Олиго-польные соглашения широко распространены в ряде регионов мирового рынка, образуя широкий круг связей, охватывающих большинство фундаментальных отраслей промышленности. К ним относятся, например, нефтеперерабатывающая, химическая, сталелитейная, автомобильная, медная, производство комплектующих и программного обеспечения для компьютеров и т.д. [см. 5, с. 326327]. То есть, масштаб олигопольных соглашений огромен. Странно, в этой связи, мнение, согласно которому сговор (ценовой, по вопросам спроса или предложения), возникающий внутри олигополии, трудноосуществим. Объяснение, почему такой сговор невозможен, отсутствует. Лишь прилагается констатация, что если четыре фирмы сконцентрировали внутри себя не более 70% рынка, их деятельность не противоречит антитрестовскому законодательству [см. 14, с. 175]. Однако олигополия, захватившая почти три четверти рынка, домини-

рует на нём по всем направлениям и полностью искажает принципы свободных рыночных взаимоотношений, безотносительно к действующим законам.

Кто-то ищет причину возникновения олигопо-лий в высоком уровне организованности бизнеса, в концентрации у него экономической власти, что, вроде бы, приводит к разделению экономики на ряд олипольных отраслей [см. 8, с. 134]. Знаток экономики, однако, следствие ставит впереди причины. Высокая организованность бизнеса объясняется технологическими особенностями работ, необходимостью слаженного выполнения операций в ходе выпуска конкретных продуктов корпорациями и отраслями деятельности. Тем не менее, в олиго-польные группы сливаются близкие по деловым и политическим интересам олигархии. Сами они возвышаются над корпорациями и отраслями деятельности, которые используют чисто внешне. Власть обусловлена наличием у данных олигополий огромной доли материальных и управленческих ресурсов. Сами по себе данные ресурсы не предназначены для развития экономики, перенаправляясь на сохранение рыночной власти. Есть на этот счёт близкое высказанному суждение Дж. Колемана (J. Coleman). В нём отмечается, что власть в корпорациях, монополиях, олигополиях достаётся их внутренним администрациям благодаря возвышению над коллективной деятельностью данных структур. И, можно было бы добавить: дееспособна эта власть только благодаря работающим коллективам. Хотя существенней то, что данная власть используется олигополиями исключительно в собственных целях.

. Определяя отношение монополий к процессу развития, важно избегать поверхностного подхода, чтобы не впасть в односторонний подход. При поверхностном подходе за точку отсчёта берутся крупные единицы сами по себе: с одной стороны -монополии, с другой стороны - развитие экономики. Использовании данных единиц должно быть иным, предполагающим специфику воздействия монополий на общество, а также характер взаимодействия людей внутри монополий. Без данного разведения позиций характер понимания монополий и проблем развития экономики ясен не будет.

В защиту монополий, с отчасти достаточным основанием, выступил Й. Шумпетер. Он честно заметил, что монопольный вид ведения бизнеса в Англии и Америке даже проклинали еще с XVT-XVTI вв. за бесплодную эксплуатацию ресурсов [см. 15, с. 143]. В то же время он отметил, что тяга монополиста к установлению завышенных цен не освобождает его бизнес от максимальной концентрации энергии и необходимости усовершенствования способов производства. Эти факторы, вместе с ростом управленческого аппарата, приближают его цены к конкурентным [см. 15, с. 144-145]. Постоянное возникновение новых технологий и товаров у конкурентов также лишает монополиста возможности сохранять долго господствующие позиции на рынке [см. 15, с. 127]. В этой связи, Шумпетер сде-

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #4 (49), 2018 лал вывод, что обвинения в адрес монополистов далеки от реальности, так как большую эффективность монополий отрицать нельзя [см. 15, с. 250].

Противники монопольного ведения бизнеса полагают, что монополии, особенно естественные (противоестественные), используя свою власть, сдерживают и даже подавляют прогрессивное развитие экономики. Будучи на вершине положения, монополист теряет энергию развития, наслаждаясь плодами своего приоритета над другими [см. 3, с. 32; 7, с. 99]. Вследствие самоуспокоения, монополист не очень озабочен регулированием потоков капитала, которые теряют эффективный оборот. Соответственно, снижается интерес к поиску резервов внутреннего развития корпорации. Из-за монопольного положения корпорации, страдают многие мелкие предприниматели и домашние хозяйства, так как напрямую ощущают на себе ценовое давление монополиста. Потребители, об основной регулятивной роли которых произнесено немало восторженных слов, в столкновении с монополией теряют любую возможность воздействия на неё [см. 7, с. 100]. Ведь даже при возможных разногласиях в стане монополистов, у всех у них есть полное согласие в отношении к потребителям. Одному или нескольким потребителям практически невозможно выступить против, скажем, тепло-энерго-снабжающей компании. Её административные ресурсы часто переплетаются с ресурсами политически-административных структур. В подобной ситуации даже прокуратура постарается не вмешиваться в предполагаемый конфликт между горсткой потребителей и крупной естественной монополией. Пренебрежение монополистом интересами потребителей настолько высоко, что поддерживая высокий ценовой уровень на свои продукты, монополист иногда позволял себе уничтожить их определённую часть [см. 7, с. 90]. То же самое происходит с производственными фондами. Прикупив дополнительное предприятие, монополист поручает его деятельность своему менеджеру. Тот не обновляет ресурсы, но использует оборудование на износ. А потом, с большой суммой капитала исчезает в неизвестном для людей, но известном для монополиста направлении.

А. Смит, критика деятельности монополий которым уже упоминалась, убеждён, что монополист, тормозя процессы развития производительности труда, препятствует естественному её росту, а также росту капитала [см. 11, с. 549]. В отношении системы потребления А. Смит фиксирует постоянное поддержание дефицита товаров монополистами. В связи с этим, необходимый спрос на товары и продукты никогда не удовлетворяется. А монополист, благодаря поддержанию дефицита, удерживает верхний, высший ценой уровень [см. 11, с. 71]. Для самого себя монополист, используя ценовой потолок, сохраняет предельный и неоправданно завышенный доход [см. 11, с. 181]. Одновременно, по мере чрезмерного обогащения монополистов, резко падает доход жителей страны [см. 11, с. 545], так как монополист постоянно обкрадывает людей завышенными ценами. Место конкуренции

в её естественном состоянии заменяется монополиями, которые становятся повелителями и основными корректировщиками рыночных отношений исключительно в свою пользу. То же самое происходит во внутрикорпоративной жизни. В ней монополист - тот же самый повелитель доходов и отчасти судеб профессионалов, которые приносят ему доходы. Не предпринимая особенных усилий, монополист лишь пожинает плоды чужих трудов. Та опасность принуждения, которая приписывается либеральной теорией деятельности административных структур, в рыночном пространстве исходит от принудительных воздействий монополий. Это очередной парадокс, либо не обнаруженный неолиберальной теорией, либо искусно ею скрываемый.

Особое явление в экономике представляет борьба между самими монополиями. Она иногда достигает значимого накала, вовлекая в свой круг всё рыночное пространство. Главная цель такой борьбы - захват пока неконтролируемых или новых рынков. Сами монополии отчасти уязвимы, поскольку более сильные конкуренты-монополисты могут обнаружить скрытые источники воздействия на них. Тогда возникают угрозы с совсем не ожидаемой стороны. Это чревато потерей монопольного положения или его частичной утратой. Потому монополисты вынуждены жить в состоянии постоянного опасения угроз, словно поджидающих со всех сторон. В целом борьба монополий не просто на отдельных рынках, а в экономике в целом, представляет собой явление постоянное. В этой связи, прокламируемый экономическим либерализмом и неолиберализмом свободный рынок находится в состоянии постоянного напряжения. Данное напряжение, распространяющееся на малых хозяйственных субъектов и на потребителей, вместо гармонии и равновесия, дестабилизирует всё общество.

Неолиберализм вводит общество в устойчивое заблуждение. Суля свободу конкуренции на рынке, он упорно не замечает, или не хочет замечать мощного дестабилизирующего влияния монополий на рыночные отношения и на социальную жизнь. Данная дестабилизация возникает не только от борьбы монополий между собой, но и от активного их давления на рынок и на общество. Нестабильным оказывается положение большинства профессионалов, во многом зависимых от предпочтений и действий монополистов при их приёме, работе и увольнении [см. 4, с. 105-106]. Такая ситуация внешне напоминает характер военных действий на поле рыночных отношений. Место конкуренции занимает сражение монополий с самими собой и с обществом. В нём рядом с едва ли заметной победой общественных сил постоянны значимые утраты. При этом во межмонопольной борьбе сохраняется состояние агрессивной вражды всех против всех. В итоге, жизни общества при рыночно-монопольном устройстве постоянно угрожают те или иные серьёзные проблемы и даже беды.

Рассмотренная выше односторонность, возникающая в случае поверхностного противопоставления статичных крупных единиц: с одной стороны -

монополий, с другой стороны - развития экономики, в полной мере относится и к транснациональным корпорациям. ТНК концентрируют в себе самые совершенные технологии, великолепных специалистов разного профиля, они обладают мощным капиталом для саморазвития, широким комплексом подразделений, создаваемых по всему миру. В этом отношении ТНК - безоговорочный двигатель научно-технического прогресса. Но являются ли ТНК одновременно условием прогресса в общественных отношениях?

Неолиберальная теория рассматривает тему ТНК исключительно в научно-техническом плане, словно само их существование никаким образом не связано с прогрессом в жизни общества. Теория обращает внимание на активный рост гигантских корпораций. Фиксирует, что в США периода 2-й мировой войны 200 крупнейших корпораций в США получили под свой контроль более половины всех новых мощностей военного производства, а их финансовая прибыль превосходила доходы 800 других компаний [см. 10, с. 79]. Само существование крупнейших корпораций в США рассматривается, как некий реестр почёта. Знаток с гордостью перечисляет наиболее мощные промышленные компании («United States Still», «Aluminum Company of America», «General Motors» и т.д.), также компании железнодорожные («New York Central», «Pennsylvania Railroad» и т.д.), и крупнейшие финансовые организации («Bank of America», «First National City Bank», «First National Bank of Boston» и т.д.). Его восхищает огромная концентрация экономической мощи, когда 200 корпораций «владеют 40% общей суммы активов нефинансовых организаций, более 1/3 всех банковских активов, 85% всех активов по страхованию жизни» [10, с. 78].

В целом, знатоки тщательно следят за техническим ростом ТНК, фиксируя их увеличение до семи тысяч в 1970 г. Если раньше в развитии ТНК доминировали Америка и Англия, отмечают знатоки, по прошествии 20 лет их рост достиг 35 тысяч, в числе которых осталась доминировать Америка, к ней присоединились Япония, Германия и Швейцария, а Британия переместилась на седьмое место [см. 16]. XXI в. принёс новые цифры, свидетельствующие о почти двукратном росте ТНК - до 60 тысяч (по данным ЮНКТАД). Одновременно, в сравнении с 1990 г. совокупные активы иностранных филиалов ТНК увеличились в 3,67 раза, достигнув суммы в 21 102 трлн. долл. Фиксируется также, что богатство некоторых ТНК превосходит богатство ряда стран. Тем самым, они превратились в своеобразные хозяйственные империи, имеющие транснациональный характер. Эта разбросанность филиалов ТНК по всему миру свидетельствует не о рассредоточении их властного потенциала, а о его возрастании. Мир, таким образом, по континентам и меридианам словно прошит насквозь зонами влияния транснациональных корпораций. И тогда, когда ранее либеральная теория опасалась влияния государства на свободную рыночную экономику, в настоящее время государства замещаются более мощным воз-

действием ТНК на рынок и на общество. Не случайно теоретики экономики заприметили и начали изучать вертикальную интеграцию крупнейших корпораций, почему-то именуя её естественной [см. 14, с. 181], хотя она носит откровенно противоестественный характер. Противоестественный потому, что ТНК фактически уподобляется во внутреннем строении традиционной вертикали власти, которая давным-давно нуждается в принципиальном пересмотре.

Знатоки замечают и то, что процесс технико-технологического, а также управленческого и капитального укрупнения ТНК не остановился. Знатокам крайне интересно возникновение ещё более мощных хозяйственных образований - метакорпо-раций. Они представляют собой новый вид объединения ряда крупнейших экономических структур, между которыми возникают устойчивые связи, своей жёсткостью далекие от рыночных. Такие объединения начинают выступать как единое целое, причём, специфика вертикальной интеграции в них кратно усиливается благодаря стратегическому центру принятия решений. Более того, метакорпо-рации не ограничивают себя в росте, образуя ещё более крупные объединения, состоящие из нескольких метакорпораций. Тем самым, на хозяйственном пространстве планеты начинает образовываться мировая система метакорпораций. Она вбирает в себя ряд уровней: «многонациональные и транснациональные корпорации и банки; международные стратегические альянсы; национальные метакорпо-рации и их альянсы; отдельные компании и филиалы» [см. 16]. С глобальными корпорациями напрямую связано строительство новых хозяйственных объектов. Они обеспечивают свыше 2/3 мировой торговли, то есть являются связующим нитями для национальных экономик в мировом масштабе. В недрах глобальных корпораций вызревает около 80% творчески-новых продуктов и видов обновления технологий. Но какова роль данного мирового конгломерата не просто в прогрессе технических и экономических возможностей человечества, а в прогрессе его общественной жизни?

Фактическая роль глобальных корпоративных структур совсем не ограничивается распространением достижений научно-технического прогресса по всему миру. Есть в их деятельности и вполне ощутимый социальный контекст. Обладая филиалами в различных странах, глобальные корпорации не просто имеют доступ ко многим основным природным ископаемым, но получают возможность контролировать их добычу, а иногда чрезмерно вычерпывать их из недр земли, ничего не оставляя странам, на чьих территориях ведутся разработки. Например, в одной из самых богатых стран планеты, Конго, глобальными корпорациями систематически разграбляется золото, серебро, бриллианты, нефть, медь, кобальт, олово и другие ценные полезные ископаемые. Об этом широко стало известно из доклада ООН о «нелегальной эксплуатации природных ресурсов Демократической Республики Конго», опубликованного 16 апреля 2000 г.

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #4 (49), 2018 [см. 2, с. 372]. В то же время, несмотря на глобальный масштаб и экономическую мощь транснациональных и метакорпораций, именно им национальные правительства нередко предоставляют льготы по выплате налогов. В этой связи, возникает откровенное нарушение основного условия рыночной экономики - запрета на различные формы протекционизма. Одновременно рождается парадокс -правительство оказывает помощь не слабейшему, а сильнейшему, тому, кто превосходит по мощи ресурсы некоторых государств и способен на любой вид протекционизма.

Используя слабость развивающихся государств, глобальные корпорации безмерно эксплуатируют их население, заведомо ставя на нём клеймо «дешёвой рабочей силы». Хотя из истории наиболее мощной державы, США, известно, что люди, считавшиеся ранее рабами, ныне поднялись на высшие ступени экономического и социального успеха. Иногда развивающимся государствам глобальные корпорации умышленно навязывают неперспективные направления в системе всемирного разделения труда, тем самым замедляя их развитие и уводя на тупиковый путь. И наоборот, перспективные, наиболее развитые технико-технологические производства других стран либо вводятся глобальными корпорациями в структуру своих филиалов, либо они их полностью захватывают, лишая самостоятельного развития. Наконец, есть в деятельности глобальных корпораций откровенно худшие стороны. В случае мировых кризисов, например, довольно часто возникающих в последнее время, в тех же развивающихся странах глобальные корпорации либо значительно сокращают производства, либо вообще закрывают предприятия. При первом варианте и, особенно, при втором резко возрастает безработица. Хотя сами закрытые предприятия, в случае их самостоятельного управления, вполне способны развиваться. От могучих глобальных корпораций зависит проблема значительного ухудшения экологии. Причём, глобальным корпорациям, в случае сброса опасных отходов в реки и озёра, никто не в состоянии противостоять.

Список литературы

1. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Образец социального прогнозирования. - Москва, Академия, 2001. - 786 с.

2. Вернер К. / Вайс Г. Чёрная книга корпораций. - Екатеринбург: Ультра-Культура, 2007. -416 с.

3. Грейсон Д., О'Делл. Американский менеджмент на пороге XXI века. - М.: Экономика, 1991. - 320 с.

4. Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества. - М.: Прогресс, 1979. - 408 с.

5. Кит П., Янг Ф. Управленческая экономика. Инструментарий руководителя. - 5-е изд. -СПб.: Питер, 2008. - 624 с.

6. Мэнкью Н. Принципы Экономикс. -СПб: Питер Ком, 1999. - 784 с.

7. Ойкен В. Основные принципы экономической политики. - М.: Прогресс,1995. - 494 с.

8. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. - М.: Фонд Экономической Инициативы, 1995. - 165 с.

9. Ротбард М. Власть и рынок: государство и экономика. - Челябинск: Социум, 2003. - 415 с.

10. Самуэльсон П. А. Экономика. В 2 томах. -Т. 1. - М.: НПО «Алгон»: ВНИИСИ «Машиностроение», 2000. - 762 с.

11. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. - М.: ООО «Издательство «Эксмо», 2007. - 956 с.

12. Стиглиц Дж. Экономика государственного сектора. - М.: Изд-во МГУ: ИНФРА-М, 1997. - 720 с.

13. Тоффлер Э. Метаморфозы власти. - М.: ООО «Издательство ACT», 2003. - 669, [3] с.

14. Уильямсон О. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контракция. - СПб.: Лениздат, CEV PRESS, 1996. -702 с.

15. Шумпетер Й. Капитализм, Социализм и Демократия. - М.: Экономика, 1995. - 540 с.

16. 10 корпораций, которые правят миром // Око планеты. URL: http://oko-planet.su/politik/politi-klist/114646-10-korporaciy-kotorye-pravyat-mirom.html (Дата обращения 15.03.2018)

ОСОБЕННОСТИ И ПРОБЛЕМЫ ТРАНСФОРМАЦИИ НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ КОРПОРАЦИЙ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ

Языкова Ольга Александровна

Студент, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, г. Москва

Специальность: экономист

АННОТАЦИЯ:

В рамках представленной статьи раскрывается суть налоговой политики на современном этапе. Объясняется как эволюционировала налоговая политика в современной России. Налоговая политика 20152017гг.: Основные направления на ближайшее время. Приведены и описаны значимые элементы налоговой политики на 2016г. Рассказывается о перспективах развития налоговой политики до 2018гг. Проведен анализ существующей нормативно-правовой базы, исходя из которого налоговая политика эволюционирует, отмечены наиболее значимые изменения. Раскрываются ключевые проблемы налоговой политики в России и ее причины. Большим препятствие для своевременного наполнения бюджета отмечаются схемы ухода от уплаты налогов и раскрывается их суть. Рассмотрены корректировки некоторых разделов в налоговом законодательстве. Пристальное внимание уделено уровню налоговой нагрузки на частных лиц. Предусматривается ряд мер, противодействующих сокрытию налоговой базы. Борьба с оффшорными схемами также не ускользнула от кураторов налоговой политики: представители финансового ведомства всерьез озабочены сокрытием части прибыли для уклонения от уплаты налогов. Предусмотрена корректировка ряда положений по НДС и раскрыты причины по ее осуществлению. В данной статье предоставлены выводы по тенденциям направления налоговой политики.

ABSTRACT:

Within the framework of the presented article, the essence of the tax policy at the present stage is revealed. It explains how the tax policy in modern Russia has evolved. Tax policy 2015-2017: The main directions for the near future. The significant elements of the tax policy for 2016 are described and described. It is told about the prospects of the development of the tax policy until 2018. The analysis of the existing regulatory framework on the basis of which the tax policy evolves, the most significant changes are noted. The key problems of the tax policy in Russia and its causes are revealed. A big obstacle to the timely filling of the budget is marked by schemes for avoiding taxes and reveals their essence. Adjustments of some sections in the tax legislation are considered. Close attention is paid to the level of tax burden on individuals. A number of measures are provided to counteract the concealment of the tax base. The fight against offshore schemes also did not escape the curators of the tax policy: the representatives of the financial department are seriously concerned with concealing part of the profits for tax evasion. An adjustment is made to a number of VAT provisions and the reasons for its implementation are disclosed. This article provides conclusions on trends in the direction of tax policy.

Ключевые слова: Налоговая политика, налоги, налогообложение, налоговая система

Key word: Tax policy, taxes, taxation, tax system

На сегодняшний день, стабильная налоговая система страны является наиболее значимым механизмом, воздействующим на уровень экономического развития. Однако нередко налоговая система не в полной мере отвечает современным условиям, являясь сложной как по исчислению и уплате налогов, так и по системе ведения налогового учета, документирования, составлению отчетности и применению информационных систем с целью заполнения налоговых деклараций [1, с.72].

Система налогообложения должна выполнять стимулирующую роль, положительно влияя на экономическую деятельность предприятий, на развитие производства в стране. Эффективность налогообложения определяется соотношением налоговых доходов, поступающих в бюджеты с общим объемом издержек, связанных с введением налогов на территории государства, сбором сумм налогов, в том числе и в отношении к каждому конкретному