CC BY
26
УДК 340 ШЮ^ 2003-0059-5/21 -005
ББК 67.0 MOSURED: 77/27-003-2021 -05-204
DOI 10.24412/2073-0454-2021 -5-25-28 © Медушевская Н.Ф., 2021
Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
РУССКИЙ ИДЕАЛ ПРАВДЫ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ПРАВОСОЗНАНИИ
Наталья Федоровна Медушевская, профессор кафедры философии, доктор юридических наук, доцент Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: Sapfo2@yandex.ru
Аннотация. Рассматривается правовой менталитет россиянина, в котором важное место занимает идея правды, понимаемая как справедливость, совесть. Она имеет религиозные корни и означает высшую ценность и совершенство. Обращение идеи правды к живому индивиду делает отечественную правовую традицию актуальной в связи с появлением нового этапа постмодернизма — метамодернизма, для которого характерен поиск человека и стремление придать правовым ценностям реальное содержание.
Ключевые слова: правда, правовой менталитет, справедливость, право, правовые ценности, власть, правосознание, ме-тамодернизм.
RUSSIAN IDEAL OF TRUTH IN DOMESTIC CONSCIOUSNESS
Natalia F. Medushevskaya, Professor of Department of Philosophy, Doctor of Legal Sciences, Associate Professor Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117997, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12) E-mail: Sapfo2@yandex.ru
Abstract. The legal mentality of the Russian is considered, to which the idea of truth, understood as justice, conscience, occupies an important place. It has religious roots and means the highest value and perfection. The appeal of the idea of truth to a living individual makes the domestic legal tradition relevant in connection with the emergence of a new stage of postmodernism — metamoder-nism, which is characterized by the search for a person and the desire to give real content to legal values. Keywords: truth, legal mentality, justice, law, legal values, power, legal awareness, metamodernism.
Для цитирования: Медушевская Н.Ф. Русский идеал правды в отечественном правосознании. Вестник Московского университета МВД России. 2021 ;(5):25—28.
Правовой менталитет формируется в течение долгого времени; на этот процесс влияют многие факторы, в том числе природные условия, социально-экономические отношения, религия, культура в целом с ее традициями, обычаями, идеями и нравственным законом. Еще в XIX в. П.Я. Чаадаев отмечал: «Для того, чтобы стать достоянием человечества, идея должна пройти через известное число поколений; другими словами, идея становится достоянием всеобщего разума лишь в качестве традиции» [8, с. 79]. Эти традиции и идеи передаются не только в письменных источниках, которые остаются последующим поколениям, они проникают в душу народную благодаря коммуникациям в семье, учебных заведениях, социальном окружении, СМИ.
Национально-онтологические особенности этноса формируются уже в самом начале его становления, у истоков, когда в общественном сознании кристаллизуются рациональные и неосознаваемые иррациональные впечатления, чувства, пережива-
ния, жизненные смыслы. Они фиксируются в определенных принципах, моделях поведения, схемах действия, идеях и ценностях; рефлексивно откладываются первоначально в произведениях фольклора: песнях, легендах, мифах, былинах, балладах; воплощаются в летописях, авторы которых нам, как правило, неизвестны; в дальнейшем в художественных произведениях, в работах философов, общественных деятелей, ученых. Как отмечают С.А. Никольский и В.П. Филимонов, «дух народа есть концентрированное выражение его истории, как объективной, так и истории его общественного сознания, включая историю идей, базовых ценностей, переживаний, чувств» [6, с. 14].
А.И. Введенский выделял следующие черты русского человека, которые формировали русские идеалы — «миролюбие во время мира, отвагу во время войны, благородную военную гордость, великодушие к побежденным, истинно-рыцарское уважение к женщине, правдивость, преданность вере
отцов, законной власти и т.д.» [1, с. 158]. И далее: «Итак, национальная самобытность, идеализм мысли и всего настроения и вера в истинность православия, — вот конститутивные элементы трехосновного русского идеала» [1, с. 162].
Следуя логике А.И. Введенского, отметим, что россиянин смотрит на индивида не как на накопителя и приобретателя материальных ценностей, а прежде всего, как на носителя образа Бога, который имеет идеальную природу. А если это так, то и противопоставление правды истине наполняется жизненной силой, в отличие от рациональности и практичности западного мышления.
В средневековой Руси в терминологии правды оценивалось практически любое деяние человека. Понятие правды имеет религиозные корни и «жить по правде» стало означать верность заповедям Бо-жиим. Нормы обычного права расценивались с позиции правды или кривды, что нашло отражение в произведении Киевской Руси «Русская Правда», которая является центральным сводом нормативных документов этого периода. Правда здесь воплощает представление о справедливости. В 1551 г. Церковно-земский собор принимает Стоглав, вобравший в себя особенности обычного права вкупе с каноническим правом. В Стоглаве указывается, что индивид должен воплощать в земной жизни слово Божие, и это есть правда. И.Ш. Шифман отмечет: «Правда является, по представлениям эпохи, основой и сущностью государственной власти и выполняемых ею властных, распорядительных и судейских функций» [9, с. 45].
Идея правды в отечественной правовой культуре имеет религиозное содержание, она есть высшая ценность, идеал, совершенство, сущность социального порядка. А.Л. Юрганов подсчитал, что в синодальном переводе Библии слово «правда» упоминается 347 раз.
Следовательно, праведность, следование правде становится важнейшей ценностью русского человека. Но человек не обладает совершенством, он противоречив и находится в постоянной борьбе между добром и злом. Поиск Божией правды — вот истинный путь человека, смысл его земного существования и предназначения. Поиск правды превращается в традицию, формирует ментальность русского человека и приводит к святости. В XIV-XV вв. появляется образ Святой Руси, который напрямую соотносится и отождествляется с «Матерью-сырой-землей».
Тема «Матери-сырой-земли» пронизывает древнерусскую литературу, в ее былинах русские богатыри — это носители правды, силы и верности своему отечеству.
Позднее — в эпоху Московского царства, правда, как справедливость, воплощается в образе самодержавного правителя. Так, И.С. Пересветов конкретизирует идеал царя как поборника правды. Для него правда воплощает нравственное совершенство, справедливое и соразмерное наказание за содеянное, милосердность. Близок его позиции оказался и Максим Грек, который утверждал, что благочестие царя делает его носителем и воплотителем правды. Их современник, монах Ермолай-Еразм, автор повести о Петре и Февронии Муромских, соотносил правду с любовью, которая для него заключалась в презрении материальных ценностей. Чтобы не творить зло, чтобы стать ближе к Богу, следует раздать имущество бедноте, тем самым искоренить корыстолюбие. Это и станет проявлением правды. А.Л. Юрганов отмечает, что для Еразма «исполнение любви — в правде» [10, с. 57].
Итак, анализ отечественной средневековой культуры дает нам возможность утверждать, что идея правды становится важнейшей ценностью и компонентом русского менталитета, связанного с православной верой и глубокой религиозностью русского человека, для которого правда есть воплощение Божественного миропорядка, воплощающего справедливость, ответственность, преданность традиции и своей вере. Постепенно формируется противопоставление правды и государственного законодательства, смысл жизни человека — жить по правде, которая понимается как честность, добродетель, благочестивость, верность традиции и Божественным заповедям.
В XIX в. народный дух особенно выпукло и ярко был воплощен в творчестве идеологов славянофильства. Будучи глубоко религиозными людьми, они связывали религиозную веру, духовную свободу с соборностью. Справедливо полагая, что патриархальные отношения русской общины строятся на «законе взаимной любви», А.С. Хомяков отмечал, что в русской деревне благодаря этому закону сохранились совестливые и справедливые отношения, основанные на внутренней правде. В 1612 г., после избрания на престол Михаила Романова, Россия стала целостной и превратилась в единую об-
щину, когда правда народа соединилась с властью. Несмотря на проникновение после петровских реформ западных форм жизни, идея правды сохранилась в народном самосознании. Нельзя не усмотреть провидческие идеи идеолога славянофилов, который, критикуя западный рационализм и утилитаризм и возвышая мощь русской правды, увидел зачатки формализма и потребительства, которые привели в современном западном мире к господству внешних форм, издержкам либерализации и безнравственности.
В письме к А.И. Кошелеву (1827) И.В. Киреевский писал: «Мы возвратим права истинной религии, изящное согласим с нравственностью, возбудим любовь к правде, глупый либерализм заменим уважением законов и чистоту жизни возвысим над чистотой слога» [2, с. 41]. По мнению славянофилов, русский человек не чтит формальную правовую свободу, для него первенство принадлежит нравственной свободе, основанной на «законе внутренней правды».
Правовая концепция славянофилов отражает традиционализм и ментальные особенности отечественного правового сознания, для которого закон ассоциируется с насилием над личностью, а законодательство представляет собой систему, в которой нет места живому чувствующему субъекту. При всей своей кажущейся утопичности и идилличности, она представляет собой реакцию на формализм и несовершенство правовой системы и правоприменительной деятельности [7].
В западной традиции правда подменяется истиной, и, начиная с Нового времени, она становится важнейшей ценностью. Но, с точки зрения славянофилов, такое понимание истины имеет гносеологический, а не онтологический характер, что приводит к обездушиванию общественного сознания, господству формальной логики в ущерб поиску смысложизненных ориентиров и утрате нравственной основы.
Идея правды есть мечта россиянина о справедливом государственном и общественном устройстве, некий нравственный идеал, олицетворение дихотомии между политикой, обращенной к Западу, и бытовой жизнью по коллективистско-патриар-хальным устоям, свойственным Востоку. Правда противостоит бездушному, формальному, отчужденному от человека закону. Она олицетворяет совесть,
благодать, сострадание, солидарность и милосерд-ность, соответствует устремленности православного человека к миру и согласию, любви и пониманию.
Жить не по закону, а по правде — вот та максима, которая воплощается во многих идеях отечественной мысли и отражает состояние нравственного и правового сознания населения. Ф.М. Достоевский, говоря о правде, отмечал, что придет время, когда она восторжествует, и народный дух в ней успокоится. Трудно не согласиться с историком и религиоведом А.И. Клибановым, который писал, что «народный идеал Правды, сложившийся еще в Древней Руси, оставался действенным элементом народного сознания на рубеже Х1Х-ХХ вв.» [4, с. 325-326].
Итак, западное и отечественное толкование идеи правды принципиально различны. В западноевропейском правовом сознании идея правды совпадает с идеей закона, в русской же правовой культуре она вытекает из православного мироощущения и воплощает стремление к нравственному самосовершенствованию, подчеркивает необходимость трансформации надъюридических ценностей и принципов в подлинно правовые оценки, обращенные не к формальному правовому миру, а к живому индивиду.
В современном мире постмодернистской культуры происходят изменения, которые касаются очертания как самой культуры, так и тех стратегий, которые ее воплощают. Постмодернизм постепенно сменяется новыми культурными ориентациями, которые пока еще туманны, противоречивы и не отчетливы. Этот новый этап западные исследователи называют по-разному — постпостмодернизмом, аль-термодернизмом, диалогизмом, космодернизмом, диджимодернизмом, ремодернизмом, перформатиз-мом, метамодернизмом.
Появление новой культурной стратегии связывают с теми глобальными трансформациями, которые чрезвычайно заметны в современном мире, как в экономике, политике, так и в духовно-интеллектуальной жизни планеты. Увлечение потребительством, углубляющаяся дифференциация населения, рост безработицы и появление прекариата в связи с технизацией производства, падение уровня жизни, растущее отчуждение людей и виртуализация мира, переход к цифровым технологиям, сложности и противоречия миграционных процессов, демонизация отдельных сторон социальной действительности, экологические и демографические проблемы, все это
делает цивилизационное бытие планеты нестабильным, изменчивым и противоречивым, разрушает самоидентичность наций, нивелирует понятия справедливости и права. В.П. Малахов отмечает: «Юридическое право превращает справедливость в продукт потребления, освоения человеком, ничем от справедливости не отталкивающимся» [5, с. 203].
В настоящее время к этому ряду проблем прибавились сложные ситуации, связанные с волновым характером пандемии, которая способствует нарастанию протестных движений, недовольства, замкнутости, неуверенности, хаотичности и депрессивных настроений среди населения. Утратив стабильность, люди теряются в потоке информации и дезинформации, ощущают неуверенность в завтрашнем дне, не видят опоры ни в чем и ни в ком.
Новая культурная стратегия, которую наметил метамодернизм, стремится вернуться к человеку как к живому, чувствующему, эмоционально-экспрессивному индивиду, преодолеть упорное неравенство. В.Д. Зорькин отмечает: «Концепт права метамо-дерна, поднимающийся и над правом модерна, и над постмодернистскими типами правопонимания, предлагает более емкое осмысление правовых ценностей. Он, конечно же, должен вобрать в себя представление о человеке как о высшей ценности. Но это должен быть не абстрактный индивид как носитель абстрактных идей свободы, равенства и братства, а живой конкретный человек, являющийся представителем конкретного социума, члены которого соединены общей судьбой на своей земле» [3, с. 4].
Понятие «структура чувства», введенное Ф. Джей-мисоном, обращает нас не к рациональному человеку, который торжествовал в эпоху Просвещения, утверждавшую, что благодаря культу Разума человек может стать счастливым и решить все свои житейские вопросы, а к живому индивиду в совокупности всех его чувств, эмоций, аффектов, скрытых в глубинах бессознательного, в его менталитете, формирующемся в процессе внутренней переработки традиций, обычаев и повседневности исторического бытия. Поиск пути к человеку, который постепенно и пока еще робко прокладывает метамодернизм, составляет характерную особенность отечественной культуры. И в этом контексте идея правды, укорененная в отечественном правовом менталитете, представляется нам особо актуальной, поскольку воплощается в сохранившейся в правосознании россиянина тяге к
справедливости, различению права и закона, совестливости и соборному отношению к миру.
Литература
1. Введенский А.И. Западная действительность и русские идеалы. Письма из-за границы. 2-е изд. М., 2015.
2. Зеньковский В. В. Русские мыслители и Европа. М., 2005.
3. Зорькин В.Д. Право метамодерна: постановка проблемы. М., 2019.
4. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. XIX век. М., 1978.
5. Малахов В.П. Теория правосознания. Опыт формирования: Моногр. М., 2020.
6. Никольский С.А., Филимонов В.П. Русское мировоззрение. Смыслы и ценности российской жизни в отечественной литературе и философии XVIII — середины XIX столетия. М., 2008.
7. Цивилизационный суверенитет России: проблемы и перспективы. М., 2016.
8. Чаадаев П.Я. Сочинения. М., 1989.
9. Шифман И.Ш. Ветхий завет и его мир. М., 1987.
10. Юрганов А.Л. Категории русской средневековой культуры. М., 1998.
References
1. Vvedenskiy A.I. Zapadnaya deystvitel'nost' i rus-skiye idealy. Pis'ma iz-za granitsy. 2-e izd. M., 2015.
2. Zen'kovskiy V.V. Russkiye mysliteli i Evropa. M., 2005.
3. Zor'kin V.D. Pravo metamoderna: postanovka problemy. M., 2019.
4. Klibanov A.I. Narodnaya sotsial'naya utopiya v Rossii. XIX vek. M., 1978.
5. Malakhov V.P. Teoriya pravosoznaniya. Opyt formirovaniya: Monogr. M., 2020.
6. Nikol'skiy S.A., Filimonov V.P. Russkoye miro-vozzreniye. Smysly i tsennosti rossiyskoy zhizni v oteche-stvennoy literature i flosofii XVIII — serediny XIX sto-letiya. M., 2008.
7. Tsivilizatsionnyy suverenitet Rossii: problemy i perspektivy. M., 2016.
8. ChaadayevP.Ya. Sochineniya. M., 1989.
9. Shifman I.Sh. Vetkhiy zavet i ego mir. M., 1987.
10. Yurganov A.L. Kategorii russkoy sredneveko-voy kul'tury. M., 1998.
