CC BY
172НАРОДЫ
Русские Кыргызстана в 1990—2000-е годы: динамика размерности, качественные сдвиги, оценка адаптации
Лариса Немешина, Нур Омаров, Сергей Панарин
Ключевые слова: бытовой национализм, изменение размерности группы, миграционный отток, падение доли русских в населении, социально-территориальная концентрация, структура занятости, экономический кризис, этническая группа, языковая политика
В Кыргызской Республике (КР), кроме титульного этноса, кыр-гызов, издавна живут русские и украинцы, белорусы и немцы, узбеки и казахи, татары и дунгане и многие другие. Официально провозглашённый политический курс Кыргызстана декларирует строительство демократического правового государства, защищающего интересы и достоинство всех граждан многонационального общества, вне зависимости от их этнической принадлежности. В действительности у государства, создаваемого в Кыргызстане после распада СССР, всё более отчётливыми становятся признаки государства этнократического.
В многонациональных государствах межэтническое согласие и стабильность — необходимые условия социального прогресса. Своевременное решение возникающих проблем в сфере межнациональных отношений — одна из приоритетных задач и для общества
Лариса Юрьевна Немешина, доцент кафедры политологии Кыргызско-Российского Славянского университета, Бишкек (Кыргызская Республика).
Нур Мэлсович Омаров, профессор кафедры политологии Кыргызско-Российского Славянского университета, Бишкек (Кыргызская Республика).
Сергей Алексеевич Панарин, заведующий отделом стран СНГ Института востоковедения Российской академии наук, главный редактор журнала «Вестник Евразии», Москва.
в таких государствах, и для институтов власти и управления. Тем более что рост самосознания как у титульного большинства, так и у национальных меньшинств и диаспор, возрождение или, точнее, открытое, даже демонстративное проявление их этнических традиций и форм культуры, латентно функционировавших в течение многих десятилетий, могут буквально за несколько лет существенным образом изменить этнокультурную и общественно-политическую ситуацию. Так произошло и в Киргизии / Кыргызстане в десятилетие с конца 1980-х до конца 1990-х годов.
Чтобы адекватно оценить качество преобразований политической и социально-экономической системы любого общества, особенности адаптации всех основных компонентов этого общества к переменам, определить перспективы развития и его в целом, и его отдельных составляющих, надо, помимо прочего, чётко представлять, какова его этническая структура и как эти преобразования на неё влияют. Для этого необходим мониторинг изменений положения различных этнических групп в составе многонационального населения республики, в своей совокупности образующих / должных образовать гражданскую нацию — народ Кыргызстана. При этом, по нашему мнению, в первую очередь следует обратить внимание на русское население республики, поскольку именно его положение изменилось в период независимости в наибольшей степени.
Существенными параметрами изменений, происходивших с русскими Кыргызстана в период независимости, стали заметные подвижки в размерности их этнической группы и в её качественных характеристиках. Под подвижками в размерности в данном случае понимается динамика двух количественных показателей — абсолютной численности русских в составе населения республики и их удельного веса во всём населении. Размерности в нашей статье уделяется главное внимание, так как мы исходим из убеждения, что тенденции её изменений являются существенными индикаторами того, как протекает и будет протекать процесс адаптации русских к условиям жизни в независимом Кыргызстане. Характеристика качественных сдвигов, конечно, не менее важна, но в статье она имеет всё же вспомогательное значение. Описываться они могут большим числом показателей; однако для целей нашего исследования достаточно, как нам представляется, отметить наиболее существенные сдвиги внутри русской этнической группы по параметрам возрастной структуры, образования, занятости по отраслям и секторам экономики.
1990-е: количественные изменения
Начальный этап суверенизации Кыргызстана стал для этнической группы русских временем очень сильного изменения её количественных параметров.
Суть их передаётся одной фразой: на протяжении всего этого периода размерность русских сокращалась. Непосредственных причин тому было две. В первую очередь следует указать на интенсивный миграционный отток русских за пределы республики. Менее значимой, но вполне ощутимой была другая причина — отрицательный естественный прирост у русских. В 1995 году он был равен -5,26 промилле, тогда как у кыргызов был положительным и равнялся 21,1 промилле1. Причина такого положения заключалась в низкой рождаемости и высокой смертности у русских (например, в 1994 году смертность среди них исчислялась одним из самых высоких по республике показателей: 12,9 человек на 1000 человек населения2); обусловлено это было, с одной стороны, господствующей среди русских установкой на малодетную семью, с другой — отъездом значительной части людей в детородном возрасте и, как следствие, увеличением в составе группы удельного веса людей пожилых. Другими словами, миграция, приводя к механическому сокращению численности русских, играла ещё если не определяющую, то значительную роль и в том воздействии, которое оказывали на эту численность естественные процессы рождаемости и смертности.
Что же вызвало подъём миграционных настроений, во многом реализовавшихся в растущих показателях эмиграции из республики? При ответе на это вопрос стоит выделить причины специфические, воздействовавшие на миграционные настроения этнически избирательно, и причины универсальные, затронувшие все этнические группы в населении КР (правда, необязательно в равной мере). Универсальные причины, в свою очередь, могут быть в аналитических целях разделены на политические и социально-экономические — хотя в действительности чёткую грань между теми и другими провести трудно. К политическим причинам относятся исчезновение союзного государства и последовавший в результате развал единого хозяйственного комплекса, к социально-экономическим — резкий спад производства, рост безработицы, падение уровня жизни и, как неизбежный итог, социальная нестабильность и социальный дискомфорт.
В первой половине 1990-х годов социально-экономическая база молодого государства находилась в критическом состоянии.
Наблюдались снижение национального дохода и объёмов промышленного производства, резкое увеличение потребительских цен, стремительная инфляция. К 1993 году в республике было остановлено 41 промышленное предприятие3; среднегодовой взлёт цен с 1991 по 1994 год достиг 822,7 %4; только зарегистрированных безработных насчитывалось к концу 1994 года 70,6 тыс. человек5. Резко сократилось финансирование бюджетной сферы, что повлекло за собой закрытие ряда культурно-просветительских учреждений и учреждений здравоохранения. Кризис сильно отразился и на сельском хозяйстве, вытолкнув в ряды «чистых» безработных и не полностью занятых значительные сегменты сельского населения, устремившиеся в города, преимущественно в Бишкек. Следствием всех этих катаклизмов и стала внешняя миграция. Причём, как показало социально-демографическое обследование, проведённое в Кыргызстане в 1994 году, из республики в поисках источников дохода хлынуло в основном трудоспособное население в возрасте 30—59 лет6.
Что касается этнически избирательных причин, то в этом факторном ряду миграционных настроений прежде всего бросаются в глаза политические по своей сути решения и действия, приведшие к изменению статуса русских. В первую очередь следует упомянуть принятие 23 сентября 1989 года «Закона о государственном языке», лишившего русский язык его прежней главенствующей роли в жизни многонациональной республики. В том же ряду — усиление этноцентристской доминанты в кадровой политике независимого государства: практически все руководящие посты во всех звеньях управления отныне заполняются представителями титульного этноса. То и другое обернулось для русских остро ощущаемым социальным дискомфортом, диспропорционально усиливавшимся в тех случаях, когда им приходилось сталкиваться с проявлениями этнической неприязни или даже враждебности в повседневной жизни. Образовался специфический этнополитический фон, заметно способствовавший росту миграционных настроений. Дело даже не в том, каковы были реальные масштабы вытеснения русского языка и русских управленцев, равно как и бытового национализма; важно, что всё это воспринималось многими русскими как коренное — и в корне неприемлемое — изменение самих условий их жизни. И это восприятие только усугублялось осознанием утраты прежнего союзного единства, в рамках которого русские чувствовали себя по меньшей мере гипотетически защищёнными самой своей принадлежностью к «главному» народу великой страны7.
Таблица 1
Распределение опрошенных русских по ответам об основных причинах потенциальной миграции (%)
Основные причины Мужчины Женщины Всего
Этнополитические: 27,8 29,8 28,9
вытеснение русских из сферы управления 14,1 15,2 14,7
рост бытового национализма 7,1 7,8 7,5
введение государственного языка 6,6 6,8 6,7
С'оцшыъно-экономические: 26,5 23,9 25,0
глубокий экономический кризис 14,7 12,9 13,7
социальная незащищенность 11,8 11,0 11,3
Геополитические: 23,0 20,4 21,5
распад СССР 13,2 12,9 13,0
разрыв связей с бывшими советскими республиками 9,8 7,5 8,5
Составлено и подсчитано по: Исаев К.И., Горборукова Г.Л. Русские в Кыргызстане // Социологические исследования, 1998. № 3. С. 65.
Сказанное подтверждают результаты проведённого летом 1996 года в Бишкеке опроса 500 русских (квотная выборка). Мы видим (табл. 1), что доля респондентов, назвавших главной причиной их возможного выезда из Кыргызстана обстоятельства и события, так или иначе интерпретируемые в категориях этнической дискриминации, даже несколько превысила долю тех, для кого главные выталкивающие факторы были социально-экономическими. Абсолютным лидером в ряду изменений, осознаваемых в качестве мотива выезда, оказалось вытеснение русских из сферы управления.
С 1989 по первое полугодие 1995 года республику покинули
286,4 тыс. человек, что составило 51,8 % от общей численности всех учтённых лиц, выбывших за этот период с мест прежнего проживания (552,5 тыс.)8. Эти цифры уже показывают масштаб внешней миграции. Чтобы лучше понять, насколько интенсивной она была, приведём такой факт: под её воздействием всего за год могло происходить уменьшение общей численности населения республики. Так, если
в 1993 году в стране проживало в общей сложности 4 502,0 тыс. человек и 840,5 тыс. из них считались лицами русской национальности, то к 1994 году, то есть всего за год, общая численность населения уменьшилась на 39,4 тыс. (до 4 462,6 тыс. человек), или на 0,9 %, а численность русских — на 84,3 тыс. человек (до 756,3 тыс.)9, или на 10,3 %. Пик внешней миграции пришёлся как раз на 1993 год, когда из Кыргызстана выехало в общей сложности 120,6 тыс. только официально учтённых мигрантов10. Если же говорить об одних русских, то именно они образовывали основной массив уезжавших из Кыргызстана: в том же рекордном 1993 году их выехало 89,9 тыс. человек, что составило 62,7 % от общего числа выехавших11. В особенности драматически снижалась численность русских в Джалал-Абадской и Ошской областях, вследствие чего их доля в населении этих областей, и без того невысокая и сокращавшаяся ещё с 1970-х годов, за
1989—1999 годы упала с 7,3 до 2,1 % (в 3,5 раза) в первой области и с
5,4 до 1,3 % (в 4 раза) — во второй12. Значительная часть «южных» русских эмигрировала в Россию, многие перебрались на север Кыргызстана, благодаря чему в первой половине 1990-х годов наблюдался даже незначительный прирост русских в Чуйской и Иссык-Кульс-кой областях и в Бишкеке13. При этом, однако, большинство выезжавших русских14 приходилось на жителей тех же самых Чуйской и Иссык-Кульской областей и на Бишкек — как на районы наиболее плотного компактного проживания русского населения.
При таких темпах оттока нет ничего удивительного в том, что с 1990 по 1994 год численность русских в республике снизилась с 917, 6 тыс. человек до 756,3 тыс., а их доля во всём населении — до
17,1 % против 21,0 %15. Правда, затем как будто произошёл перелом. Отток русского населения из Кыргызстана быстро ослабевает, фактически на порядок: если в 1993 году количество выбывших из среды русских составило 112,7 человек на тысячу, то в 1995 — всего 13,1. И после 1995 года вплоть до 1998 показатели динамики миграционного оттока русских из республики продолжали снижаться. В 1998 году всех вообще русскоязычных мигрантов-некыргызов выехало из Кыргызстана не более 10 тыс. человек16. Для этого периода и последующего характерно также возвращение в КР небольшой части русских, выехавших ранее. В большинстве своём то были квалифицированные рабочие, инженеры, техники17. Но в самом конце 1990-х — начале 2000-х годов период стабилизации миграционных процессов заканчивается; потоки мигрантов, направляющихся за пределы КР, снова разбухают, хотя и не до таких пределов, как в первой половине 1990-х (рис. 1).
100%
80% -
60% -40% *
20% ■
0%
-20% -
-40% -
Рис. 1. Миграционный обмен Кыргызстана со странами СНГ,
1995—2001 годы, тыс. человек.
Источник: Население и условия жизни в странах Содружества независимых государств: статистический сборник /
Международный статистический комитет СНГ. М., 2002. С. 40.
Хорошо видно, что число безвозвратных выбытий из республики, снижавшееся в первую половину периода, во вторую его половину начинает возрастать, но при этом сохраняется тенденция к уменьшению числа прибытий на постоянное жительство. В результате чистая убыль населения из КР в страны СНГ подскакивает за три года в 5 раз — с 5,5 тыс. человек в 1998 году до 26,5 тыс. в 2001. И происходит это, несмотря на продолжавшийся все эти годы, за исключением 1999, экономический рост: в 1996—2000 годах ВВП Кыргызстана увеличивался, хотя и крайне неравномерно, так что среднегодовой прирост составил 10,1 %18. Видимо, главными факторами, пересилившими фактор экономической стабилизации и подъёма, стали, с одной стороны, вторжение террористов на юг республики (баткенские события), после чего резко усилилась тревога
37,3
19,5
15,7
17,8
П п П п
27,9
31,6
.л______
-6,7
-5,5
-18,9
-9,9
-22,6
149,8
й
Всего
-90,1
-26,5
□Сальдо
□ Выбыло в страны СНГ 3Прибыло из стран СНГ
русских за своё будущее и будущее детей, с другой — «нефтяной» бум в России и сопутствовавшее ему относительно быстрое повышение доходов лиц, занятых в российской экономике, из-за чего российский рынок труда сделался особо притягательным для рабочей силы почти из всех стран СНГ.
Таблица 2
Кыргызы и русские в населении Кыргызстана в 1990-е годы (тыс. человек)
Годы Всё население Кыргызы Русские Доля в общей численности населения ( %)
Все Кыргызы Русские
1990 4367,2 2298,4 917,6 100 52,6 21,0
1991 4422,2 2371,6 905,4 100 53,6 20,5
1992 4484,5 2450,4 888,7 100 54,6 19,8
1993 4502,0 2526,4 840,5 100 56,1 18,7
1994 4462,6 2595,7 756,3 100 58,2 16,9
1995 4483,4 2656,1 720,0 100 59,2 16,1
1996 4512,4 2720,8 707,5 100 60,3 15,7
1998 4574,1 2781,1 698,1 100 60,8 15,3
1999 4822,9 3128,1 603,2 100 64,9 12,5
Составлено по: Демографический ежегодник Киргизской республики. 1996 г. Бишкек: Нацком издат, 1997. С. 34—36; Социально-экономические проблемы миграции населения Киргизской Республики (1991 — 1996 гг.). Бишкек, 1997. С. 6, 34— 36; Кыргызстан. Общая оценка состояния страны. Бишкек, 1999. С. 38; Основные итоги Первой Национальной переписи населения Киргизской Республики 1999 года. Бишкек, 2000. С. 27; Этнический мир: Информационно-аналитический бюллетень. Бишкек, 2000, май. С. 6—7.
Погодовая динамика изменений численности русских в 1990— 1999 годах и их удельного веса в населении республики за тот же период показаны в табл. 2. Сразу же заметим, что выделенные в ней полужирным шрифтом данные нижней горизонтальной графы не вполне сопоставимы с данными остальных граф, так как методики фиксации численности населения при переписи и при его текущем учёте различаются. При текущем учёте показываются, помимо реальных резидентов, люди, выехавшие за пределы страны, но формально
числящиеся проживающими в ней. При заполнении переписных листов эти «мёртвые души» не фиксируются. Действительная численность русских вовсе не сократилась за год почти на 100 тыс. человек, как можно подумать при сравнении цифр за 1998 и 1999 годы: перепись просто выявила, что русских в республике меньше (а кыргызов — больше), чем считали раньше19. Впрочем, на какой бы цифре мы ни остановились — на повышающей или на понижающей численность русских — бесспорным остаётся тот факт, что их удельный вес в населении заметно сократился в межпереписной период: по «консервативной» оценке — с 1/5 до 1/7, по «радикальной» — до 1/8.
1990-е: качественные сдвиги
Значительное «сжатие» массива этнической группы должно было сказаться на её внутреннем строении. Падение абсолютной численности русских примерно на треть и ещё большее падение их доли во всём населении не могли пройти бесследно для самоощущения и статуса группы, не вызвать перемен в её устоявшихся этнических традициях, ценностных ориентациях, образцах поведения. Так должно было произойти хотя бы потому, что пространство «русского мира» — мира русскоязычия, привычных образцов занятости, территории расселения, норм поведения — заметно сузилось. Причём не только из-за эмиграции русских и культурно от них почти не отличавшихся русскоязычных украинцев, белорусов, татар, немцев и т.п., но и из-за того, что в районы преимущественного сосредоточения русских в пространстве республики, в европейские по своему устройству города продолжали активно вторгаться группы иммигрантов-кыргызов из аула. Они приносили с собой иную речь, иной стиль жизни, иные ценности и санитарно-гигиенические привычки, чем те, к которым с детства приучало пребывание в «русском мире»20.
Существенные изменения произошли в социально-профессио-нальной структуре русского населения. Республику в первую очередь покидали те, у кого были лучше шансы неплохо устроиться в России, — люди с высшим и средним специальным образованием, специалисты высокой квалификации. Расчёты показывают, что обусловленные этим экономические потери чистого материального продукта исчисляются миллионами сомов21. Но что верно для страны в целом, не менее верно и для каждой составляющей её этнической структуры. Потеря высококвалифицированных работников во всех сферах
общественного производства отразилась на положении и качественных параметрах трудоспособного русского населения.
Миграционный отток русских грозил снижением их собственного образовательного уровня. И не только потому, что в составе русского населения уменьшалась доля лиц с лучшими образовательными показателями. Ухудшались сами возможности для поддержания некогда достигнутой образовательной планки. Ибо для её снижения достаточно нехватки преподавателей русского языка и литературы в республике в целом или в отдельных её регионах. Собственно, так и произошло в Джалал-Абадской, Ошской и Баткенской областях, где русский «остров» таял особенно быстрыми темпами22. Кроме того, большинство уезжавших были людьми в трудоспособном возрасте, и в социальной структуре русской этнической группы неизбежно увеличивалась доля пенсионеров. Как следствие, общий уровень экономической активности группы падал, несмотря на один из самых высоких для населения республики показателей занятости женщин. Ситуацию, сложившуюся к концу 1990-х годов, иллюстрирует таблица 3.
Таблица 3
Уровни экономической активности, занятости и безработицы основных этнических групп Кыргызстана в 1999 году (%)
Группы Уровень экономи- ческой активности Уровень занятости: Доля ищущих работу:
всего населения женщин во всём населении в городском в сельском
Все 64,6 55,6 45,0 9,0 13,1 6,4
Киргизы 67,8 55,6 44,8 8,4 14,3 5,8
Узбеки 66,5 59,4 42,5 11,1 15,9 6,9
Русские 54,1 44,2 49,1 9,9 10,4 9,0
Составлено по: Хауг В. Демографические тенденции, формирование наций и межэтнические отношения в Киргизии. Доступно на: http://www.demoscope.ru/weekly/ 2005/0197/апаШ04.р11р. Последнее посещение 11 декабря 2008 года.
Утрата этнической группой русских вследствие миграции значительной части её мобильных и динамичных фракций получила отражение в особенностях адаптации оставшихся к изменившимся социально-экономическим условиям. К концу 1990-х годов основная масса городских русских — более 2/3 от общего числа всех вообще занятых членов этой группы — работали в предприятиях, организациях и учреждениях по найму, тогда как подавляющее большинство сельских
русских были заняты в личном подсобном хозяйстве (табл. 4). И если по второму показателю русские не сильно отличались от кыргызов, то по первому опережали их более чем в три раза. Ещё больше, в пять раз, была у русских доля тех, кто работал по найму на других лиц (прислуга, няни, репетиторы и т. д.). Абсолютно противоположным было соотношение долей работодателей в частном секторе экономики: у русских такая доля была почти в пять раз меньше, чем у кыргызов, и почти в восемь, — чем у узбеков. А вот по удельному весу самозанятых русские практически не отличались от кыргызов и узбеков. В то же время для русских был совершенно нехарактерен такой типично традиционный вид занятости, как работа без оплаты в семейном хозяйстве. С учётом всех этих особенностей можно, как представляется, сделать вывод, что в процессе перехода Кыргызстане кого общества к рынку русские разделились на две подгруппы с различающимися адаптационными стратегиями. Большинство следовало стратегии относительно пассивной адаптации, подразумевающей принятие роли наёмного работника — исполнителя чужих решений; меньшинство заняло более активную позицию индивидуальных хозяев, сосредоточившись, однако, почти исключительно в секторе мелкого производства, по своим масштабам исключающего наём рабочей силы, разве что в минимальных размерах. На путь самостоятельного предпринимательства к концу 1990-х годов вступила мизерная часть русских.
Таблица 4
Распределение основных этнических групп Кыргызстана по разным видам занятости в 1999 году (%)
Группы Доля в составе населения в возрасте 15 лет и старше
Работающие по найму: Работающие не по найму:
на предприятии, в организации, учреждении в крестьянском хозяйстве на отдельных граждан как работодатели на индивидуальной основе в семейных предприятиях и крестьянских хозяйствах без оплаты в личном подсобном хозяйстве
Все 36,6 14,9 1,8 2,7 9,7 21,9 12,4
Киргизы 31,2 16,0 1,0 3,1 8,9 27,0 12,8
Узбеки 29,5 24,2 1,1 1,9 12,3 23,1 7,9
Русские 68,6 2,8 5,3 0,4 10,0 0,9 11,5
Составлено по: Хауг В. Демографические тенденции..
Глядя на цифры таблицы 4, можно с большой долей уверенности предположить, что выбор стратегий адаптации не был для русских полностью свободным. Действительно, он был обусловлен не только их собственным инерционным предпочтением, которое они отдавали работе по найму, но и обстоятельствами иного рода, когда русские, стремившиеся заняться самостоятельным бизнесом, вытеснялись их этническими конкурентами с рынка с помощью разного рода внерыночных механизмов.
По своей сути и по своим миграционным последствиям это явление того же рода, что и монополизация сферы управления титульным большинством. Выше уже отмечалось, что одной из главных причин эмиграции русских стал, по их собственному мнению, процесс последовательного сокращения их представительства в органах государственной власти. Важно отметить, что этот процесс не просто служил выталкивающим фактором, — способствуя выбору в пользу миграции, он одновременно способствовал и утрате русским населением КР своих естественных лидеров. Останься они в республике, русским, не исключено, удалось бы отстоять и укрепить свои политические позиции. Но этого не произошло, ярко выраженная в начале — середине 1990-х годов этнократическая тенденция в административной политике государства не получила организованного отпора снизу, от людей, которых она исключала из процесса принятия решений. Правда, её наличие и необходимость борьбы с ней были признаны Президентом Киргизской Республики А.А. Акаевым23, подписавшем в 1994 году указ об обеспечении пропорционального представительства в органах власти24. Но указ мог быть реализован лишь при том условии, что сами этнические меньшинства предпринимали бы энергичные усилия для его проведения в жизнь. Однако со стороны русских таких усилий практически не было; более того, они фактически отказывались от использования конституционных способов защиты своих интересов. Это убедительно показали выборы в парламент республики, проведённые 27 февраля 1995 года: русских в нём оказалось всего четыре депутата (менее 5 %)25, тогда как при высокой политической активности и соблюдении указа их должно было быть там как минимум в три раза больше26.
Вследствие такого самоустранения этнический перекос в составе управляющих кадров не только сохранился, но и усилился. Об этом свидетельствуют статистические данные о наличии русских во властных структурах всехуровней: в местных советах (кенешах), парламенте республики (Жогорку Кенеше), правительстве и администрации президента, руководстве министерств и ведомств, среди руководителей
промышленности, в правоохранительных органах, просвещении, здравоохранении и т.п. Особенно отчётливо эта кадровая дискриминация наблюдалась на юге республики. Так, в середине 1990-х в администрации Джалал-Абадской области вообще отсутствовали русские руководители. Также чрезвычайно слабо они были представлены в областной судебной системе и правоохранительных органах, особенно в прокуратуре27.
2000-е: количественные и качественные сдвиги
К началу 2000-х годов очевидной становится тенденция к ещё большему ослаблению некоторых факторов, ещё недавно провоцировавших всплески эмиграции русских из Кыргызстана. Одно только решение на правительственном уровне вопроса о повышении статуса русского языка в Кыргызстане — принятие в 2000 году закона «Об официальном языке Кыргызской Республики» — заметно способствовало снижению миграционных настроений русского населения. В том же направлении на эти настроения воздействовали политика сближения страны с Россией, наращивание темпов развития кыргызско-российских отношений. Хотя из-за большого давления новой рабочей силы молодых поколений на рынок труда уровень безработицы не сокращался28 и доля неимущих оставалась высокой29, обозначились некоторые положительные сдвиги в условиях жизни населения. Так, если судить по наиболее достоверным показателям — по результатам обследований доходов и потребления домохозяйств, включаемых в общенациональную интегрированную выборку, — месячная покупательная способность располагаемых денежных доходов этих домохозяйств повысилась с 1995 по 2001 год почти по всем основным группам продовольственных продуктов, хотя и в разной, порой незначительной, степени. Так, по хлебу она поднялась с 48 до 51 кг, по картофелю — с 64 до 162 кг, по молоку — с 68 до 83 литров, по маслу животному — с 5 до 6 кг, по яйцам — со 161 до 221 штуки. Только по мясу она снизилась с 13 до 10 кг30. Ещё одним подтверждением наметившегося тогда некоторого подъёма уровня жизни служат данные об изменениях в структуре потребительских расходов обследованных домохозяйств. С 1995 по 2001 год доля в ней расходов на продовольствие, хотя и не слишком сильно, но сократилась: с 57,3 % до 51,0 %. Напротив, расходы на непродовольственные товары и услуги поднялись соответственно с 28,2 % до 30,3 %ис 12,6 % до 17,3 %31. Разумеется, позитивные сдвиги в объёмах и структуре потребления
могли быть следствием не столько роста доходов, сколько разнонаправленных колебаний цен на различные виды товаров и услуг. Но и тогда это означало улучшение потребления. В целом резонно предположить, что в социально-экономическом плане, как минимум, часть русского населения республики начала чувствовать себя более комфортно. Свою роль в спаде миграционных настроений должны были также сыграть постепенное привыкание русских к их изменившемуся статусу, равно как и «притормаживающее» миграционные устремления психологическое воздействие факта возвращения в республику, из-за социально-психологических трудностей обустройства и адаптации в России, некоторых из уехавших в неё переселенцев.
Впрочем, демонстрационный эффект этого возвращения вряд ли был значительным. Прежде всего — в силу элементарной малочисленности «возвращенцев»32. Кроме того, по мнению представителей российской миграционной службы в Бишкеке, возвращались в основном люди, изначально планировавшие своеобразную «круговую» миграцию. То есть те, кто, отбывая в Россию якобы навсегда, на самом деле рассчитывали оставаться в ней лишь на время, необходимое для оформления там пенсии, на которую потом можно будет жить в Кыргызстане33. Вряд ли такая, социально достаточно избирательная, цель могла послужить причиной миграции для большинства русских, сохранявших установку на выезд, пусть и отложенный. Гораздо более важными для объяснения причин нового спада миграционной активности русских Кыргызстана в 2001—2004 годах представляются ожидавшиеся ранее и, видимо, действительно начавшие тогда происходить важные изменения в области формирования целевых установок этнической группы русских. Не будь они прерваны новым туром политической нестабильности, сопровождавшейся очередным натиском кыргызского аула на европеизированное городское пространство, эти изменения, наверное, могли привести к формированию прослойки русского населения, для которой жизнь в Кыргызстане была бы не вынужденной мерой, а добровольным, осознанным выбором34.
Напомним: в 1990 году в Киргизской ССР проживал почти миллион русских, и составляли они тогда более 1/5 всего населения. По результатам Первой национальной переписи населения 1999 года, русских в КР насчитывалось на треть меньше (603 тыс.), а их доля во всём населении снизилась почти вдвое —до 12,5 %. По данным текущего статистического учёта, в первое десятилетие XXI века оба показателя продолжали сокращаться (табл. 5). И происходило это на социально-экономическом и социально-политическом фоне, который,
как уже отмечалось, был относительно более благоприятным, чем в 1990-е годы.
Таблица 5
Кыргызы и русские в населении Кыргызстана в 2000-е годы, тыс. человек
Годы Всё население Кыргы- зы Русские Доля в общей численности населения (%)
Все Кыргызы Русские
2000 4 867,5 3 175,3 593,3 100 65,2 12,2
2001 4 907,6 3 228,1 574,2 100 65,8 11,7
2002 4 946,5 3 282,2 552,8 100 66,4 11,2
2003 4 984,4 3 337,0 530,7 100 66,9 10,6
2004 5 037,2 3 396,2 516,7 100 67,4 10,2
2005 5 092,8 3 458,3 502,5 100 67,9 9,9
2006 5 138,7 3 514,8 485,7 100 68,4 9,5
2007 5 189,8 3 573,3 471,0 100 69,8 9,0
Составлено и подсчитано по: Национальный статистический комитет Кыргызской республики. Национальный состав населения. Доступно на: http://www.stat.kg/ віаі .Шев/дт-Шев/сешив/бО 1 ОООЗрсІІ'.
На начало 2005 года удельный вес русских во всём населении Кыргызстана впервые опустился ниже 10 %. Новый толчок оттоку русских дали события марта 2005 года: свержение правительства Акаева и последовавшие непосредственно за ним акты мародёрства в Бишкеке, самовольные захваты земель в столице и в Чуйской долине сельским киргизским населением35, распространение в Бишкеке листовок антирусского содержания, или, точнее, слухов о таких листовках36, заявления некоторых политиков-кыргызов37. Республика вступила в полосу политической нестабильности, что не могло не повлиять на миграционную ситуацию. Посол РФ в КР Евгений Шма-гин признал, что «после событий марта 2005 года число желающих выехать на постоянное место жительства в Россию резко увеличилось»: только за первый квартал 2005 года заявления на выезд из Киргизии подали 18 810 человек, и значительная часть этих заявлений пришлась как раз на последние мартовские дни38. Всего же в 2005 году из республики, согласно данным Национального статистического комитета, выехало на новое место жительства 30 741 человек, и половину из них —
15 272 человека — составили русские, тогда как вторую по численности группу выбывших — 6 296 человек — кыргызы. В 2006 году из Кыргызстана на постоянное проживание уехали 34 423 человека, из них русских было 13 360, а кыргызов — уже 10 674. Следующий год ознаменовался новым подъёмом внешней миграции — в общей сложности 54 608 человек, причём произошло это за счёт почти троекратного увеличения выбывших кыргызов — 27 437 человек, тогда как численность русских, отправившихся на постоянное жительство, преимущественно в Россию, практически не изменилась — 13 143 человека39. В итоге, как видим, при общей численности населения КР в 2007 году в 5,2 млн. человек численность русских равнялась 471 тыс., а их доля в населении — всего лишь 9 %. К сентябрю 2008 года, по утверждению известного кыргызстанского политолога А. Князева, доля русских в населении снизилась до 8 %40. То есть с 1990 года размерность русской этнической группы упала почти в три (в 2,7) раза! Причём столь значительное сокращение численности русских и падение их удельного веса в населении Кыргызстана происходили на фоне неуклонного роста доли кыргызов и узбеков; к 2003 году первые составляли уже свыше 2/3 населения, на долю вторых приходился тогда 21 % всего населения КР41, то есть они заняли место, принадлежавшее русским в 1990 году.
Безусловно, существенную роль в таком снижении доли русских сыграло кардинальное различие в направленности процессов естественного воспроизводства у русского населения, с одной стороны, у кыргызского и узбекского — с другой: у первой группы на протяжении всего периода независимости прирост был отрицательным, у второй и третьей — положительным. Но всё же главным фактором, обусловившим столь драматическое падение размерности русской группы, в 2000-е годы, как и в 1990-е, была эмиграция. Поэтому так важно выявить её наиболее устойчивые тенденции в период независимости.
С уверенностью можно сказать следующее (рис. 2). Во-первых, на протяжении всего периода миграционный отток русских не прекращался, чистая убыль за 17 лет составила 314,5 тыс. человек, в среднем за год — по 18,5 тыс. Во-вторых, число выбывавших всегда превышало суммарную численность возвратных мигрантов и русских, впервые перебравшихся на жительство в Кыргызстан. В-третьих, динамика прибытий обнаруживает, при незначительных отклонениях в отдельные годы, чётко выраженную тенденцию к почти полному затуханию. В-четвёртых, при сходной тенденции к сокращению чис-
той убыли русского населения Кыргызстана по причине эмиграции устойчивой и ярко выраженной она была лишь в 1994—1998 годах. В-пятых, хорошо просматриваются три всплеска, или пика эмиграционного оттока: в 1991—1993, 1999—2002 и в 2004—2005 годах. Причём всплески эти тоже обнаруживают понижательную тенденцию: если в трёхлетие первого пика среднегодовая убыль составила 48,9 тыс. человек, то в 1999—2002 годах соответствующий показатель равнялся
14,2 тыс., а в 2004—2005 годах — 12 тыс. То есть абсолютная величина убыли при последнем всплеске сократилась сравнительно с первым в 4 раза, со вторым — в 1,2 раза.
□ Прибыло □Выбыло
□ Сальдо
17,4
тыс. человек
Рис. 2. Внешняя миграция населения Кыргызстана в 1991*—2007 годах, русские Составлено и подсчитано по: Национальный статистический комитет Кыргызской Республики. Внешняя миграция населения по национальностям. Доступно на: http://www.stat.kg/stat.files/din.files/census/5010015.pdf.
* В 1990 году чистая убыль русских за пределы Кыргызстана равнялась 16,3 тыс. человек.
Однако, если ограничиваться только абсолютными цифрами, остаётся в стороне такой важный фактор, в нормальных, не экстраординарных условиях влияющий на динамику оттока, как изменения размерности самого отпускающего населения. Абсолютные цифры чистой убыли в годы всплесков эмиграции обязательно надо соотнести со среднегодовой численностью в те же годы русских Кыргызстана — и, если это сделать, картина меняется довольно значительно. Оказывается, в первый период подъёма эмиграционной активности русских Кыргызстана (в 1991—1993 годах) их среднегодовая убыль составляла по отношению к их среднегодовой численности 5,7 %, во второй (1999—2002) — 2,4 % и в третий (2004—2005) — те же 2,4 %. Мало того, что по интенсивности чистых выбытий второй и третий пики эмиграции были одинаковыми, разница по этому показателю между третьим и первым пиками была, конечно, существенной, но меньшей, чем получается при сравнении абсолютных цифр — не 4, а 2,4 раза. То есть при сопоставлении с изменениями размерности русской группы эмиграционный отток русских оказывается, с одной стороны, более сглаженным, с другой — более стабильным и полноводным, чем о том свидетельствуют абсолютные цифры их убыли.
Социально-экономическая и социально-политическая значимость русских в республике упала ещё сильнее из-за дальнейшего ухудшения качественных характеристик группы. Чем более её внутренняя социальная структура деформируется миграционным оттоком, тем сильнее в её облике проступают черты группы, маргинальной по обстоятельствам занятости и положению в обществе. По данным представительства ФМС РФ в КР, и в 2000-е годы Кыргызстан продолжают покидать в первую очередь трудоспособное население и молодежь, доля же пенсионеров среди выезжающих колеблется на уровне 7—8 %. Равным образом, основная масса выезжающих — это люди с высшим и средним специальным образованием, специалисты в самых разных отраслях42.
Такой непрерывный ЬгатсЬхнп не мог не привести к значительным изменениям в социально-профессиональной структуре русских Кыргызстана. В составе занятого русского населения при его общем сокращении отмечаются снижение численности работников умственного труда и, напротив, увеличение числа работников физического труда и сферы обслуживания. Участие русских в целом ряде сфер — в гуманитарной исследовательской и образовательной деятельности, в работе государственных управленческих структур и правоохранительных органов — непропорционально малое даже с учётом сильного падения их удельного веса в населении КР. Сами русские это пре-
красно осознают — 74 % из них, опрошенных в Киргизии, считают, что их представительство в указанных структурах недостаточно и заметно сократилось по сравнению с советским временем43. В то же время многие русские, ранее задействованные в индустриальной сфере, вынуждены были её покинуть в связи с развалом крупной промышленности. Одни из них устремились в «челночный бизнес». Другие, как уже отмечалось, стали работать «на отдельных граждан», то есть предоставлять персонализированные услуги разного рода зажиточным слоям населения КР. Третьи находили вознаграждающую занятость в форме самозанятости и работы по найму в таких сегментах экономической активности, как автосервис, продажа, ремонт и обслуживание компьютерной и бытовой техники, строительство и ремонт квартир, геологическая разведка и проектно-изыскательские работы, книжная торговля, книгоиздание и вообще все виды деятельности, основанные на рыночном использовании знания русского языка (репетиторство, врачи-логопеды, работа на частных радиостанциях и в газетах и т. п.)44.
В самое последнее время как будто появился новый отраслевой «лидер» в структуре занятости русских, видимо, более отвечающий и конъюнктуре спроса, и тенденции к вымыванию из русской этнической группы элитных по сферам приложения труда специалистов. Это производство по западным лекалам швейных изделий из дешёвых китайских тканей с последующей оптовой продажей целых партий готового товара за рубеж; там изготовленные в мелких пошивочных мастерских Кыргызстана блузки и юбки обретают необходимый завершающий штрих в виде пришиваемых к ним популярных у потребителей «лейблов». В одном Бишкеке зарегистрировано, если верить журналистской статье, около 35 тыс. таких мастерских, и заняты на них в основном русские, как женщины (собственно пошив), так и мужчины (обслуживание техники, дизайнерские услуги, организация оптового сбыта в Россию)45.
Можно указать и на некоторые другие обнадёживающие изменения в положении русских, например, на приобретение ими частной собственности. В целом не вызывает сомнений, что хотя бы часть ещё остающихся в республике русских стремится к освоению новой социальной ниши, гарантирующей стабильное положение в обществе, к увеличению степени участия в наиболее перспективных отраслях экономики. Однако говорить о том, что тенденция к успешному освоению вознаграждающих деятельностных ниш пересиливает тенденцию к маргинализации, пока по меньшей мере преждевременно. И одним из главных препятствий к перелому второй тенденции первой оста-
ётся наследие 1990-х годов — политическая незначительность (если не ничтожность) русского меньшинства. Опрос 1992 года зафиксировал готовность большинства русских приспосабливаться к новым условиям46, но, как показало время, всесторонней адаптации не получилось: из политической и общественной жизни русские практически исключены. Они почти полностью утратили свои позиции в бюджетной сфере, где их очень сильно потеснил титульный этнос, и в значительной мере — в сфере индустриальной занятости, которую резко сузили кризис и рынок. Вместе с тем из-за кланового характера основополагающих социальных связей в кыргызском обществе ключевые позиции в крупных рыночных структурах, как и главный выигрыш от рыночных реформ, включая приватизацию и распределение кредитных ресурсов, достались представителям опять-таки кыргызского этноса.
Таблица 6
Изменение численности русского населения на юге Кыргызстана с 1 января 2005 по 1 января 2006 года (человек)
Области Всё население на 01.01.2006 Русские Миграционный прирост/ сокращение за год
2005 2006
Ошская + г. Ош 1 283 918 И 073 10 305 - 768
Джалал-Абадская 869 259 12 614 И 664 - 950
Баткенская 382 426 5 364 4 934 -430
Итого: 2 535 603 29 051 26 903 -2 148
Источник: Захарова А. Поликультурный Кыргызстан: воспитание этнической толерантности у молодёжи южного региона республики // Роль интернациональных вузов Кыргызской Республики в строительстве светского государства и гражданского общества в Центральной Азии (на примере Ферганской долины). Альманах Образова-тельно-исследовательского центра «Внутренняя Азия». Вып. 11. Доступно на: http:// www.iimerasia.ru/cms_dir51 /cont.
Что касается южной части Кыргызстана, то она вообще близка к тому, чтобы стать стопроцентно среднеазиатской по составу населения (табл. 6)47:
«Когда русские составляли 1/5 всего населения Киргизии, и когда их было вчетверо больше на юге, чем сейчас, они были широко представлены в админи-
стративных органах, в руководстве промышленных предприятий. Теперь же они стали национальным меньшинством, в южном регионе — совершенно уж незначительным по своему удельному весу в населении, не имеющим представительства во власти и, судя по проведённым опросам, ощущают некую незащищённость, неуверенность в завтрашнем дне, отсутствие перспектив для своих детей. Многие из них считают, что подвергаются дискриминации со стороны титульной нации на производстве, в быту, при межличностном общении. Фактически любой инцидент для них приобретает этническую окраску. Это, в свою очередь, оказывает существенное негативное влияние на этнические отношения в регионе, и, как следствие, стимулирует внешнюю миграцию».
Основными непосредственными причинами отъезда русские южных областей республики называют отсутствие работы, сокращение русскоязычного информационного пространства, тяжёлое экономическое положение. Найти сейчас хорошую по оплате работу на Юге можно только при условии, что ты — незаменимый профессионал; но даже в этом случае предел карьерного роста для русских — должности экспертов, консультантов, заместителей, при полном отсутствии шансов занять руководящий пост48.
Перспективы
С началом рыночных отношений эпоха сравнительно устойчивого социального положения завершилась и для индивидов, и для целых этнических групп. Одновременно, вскоре после распада Советского Союза русские были вынуждены принять несвойственные им роль и статус этнического меньшинства.
Политическая нестабильность, тяжёлое экономическое положение, отсутствие вознаграждающей занятости, рост безработицы — все эти выталкивающие факторы, в полной мере давшие о себе знать в 1990-е годы, так и не были полностью преодолены в годы 2000-е. Стимулируя эмиграцию сами по себе, они вдобавок обостряют этническое соперничество, победа в котором достигается не столько за счёт преимуществ, выявляемых свободной конкуренцией на рынке труда — выше квалификация, больший профессиональный опыт и т. д., — сколько посредством мобилизации внутриэтнических клановых связей, отсекающих тех, кто ими не располагает, от «хлебных» должностей и вознаграждающих занятий. Конечно, в Кыргызстане может ощущаться и такая потребность в специалистах, которая сильнее клановых предпочтений; именно она даёт и какое-то время будет
давать русским в Кыргызстане возможность выжить. Но, как справедливо было замечено49, во-первых, создаваемые ею ниши занятости не безразмерны, во-вторых, по мере подготовки за рубежом специалистов из числа кыргызов русские и на этом, пока ещё доступном им поле занятости будут всё острее и острее ощущать конкуренцию — уже в основном рыночную — со стороны титульного этноса.
При оценке перспектив не следует забывать и об уроках, подсказываемых коротким, но бурным историческим опытом независимого Кыргызстана. Просматривая его, чётко видишь, что ни одна другая этническая группа в республике не реагирует на экстраординарные политические события столь обострённо и столь определённым образом — усилением миграции, — как русские. Каждое такое событие для русских — будто сигнал к выезду. Так было на рубеже 1980—
1990-х годов, во время подъёма националистических чувств кыргызов; после баткенских событий; непосредственно после свержения Акаева и последующих «походов» кыргызской оппозиции на Белый дом. В 2006 году катализатором миграционного процесса послужили дискуссии по проектам новой конституции, угроза понижения статуса русского языка в республике, когда обрисовалась перспектива превращения его заново в «язык межнационального общения» вместо «официального языка». Кроме того, в двух обсуждавшихся проектах основного закона устанавливалось, что высшие должностные лица Кыргызской Республики на официальных заседаниях и во время официальных зарубежных визитов обязаны говорить исключительно на государственном языке. Одновременно предусматривалось, что сотрудники Национальной комиссии по государственному языку будут проводить аттестацию госслужащих на знание киргизского языка и что без соответствующего сертификата нельзя будет устроиться на работу в госучреждения50. Комиссией было принято решение о переводе, начиная с 1 января 2007 года, всего делопроизводства на государственный язык51; она также выступила с инициативой, чтобы все телеканалы страны перешли на этот язык «хотя бы на 50 %». Вывески и объявления отныне тоже должны были быть на кыргызском языке; преимущественно на нём должно вестись обучение студентов и школьников.
В конечном счёте, русский язык всё же сохранил за собой статус «официального», но давление на него нарастает, что подталкивает русских Кыргызстана к тому, чтобы перебираться в Россию.
В настоящее время по силе эмиграционных настроений Кыргызстан находится в Центральной Азии на втором месте, уступая лишь Таджикистану. Ситуацию усугубляют националистические лозунги,
звучащие из уст представителей отдельных политических партий и так называемого гражданского сектора. В начале 2006 года несколько общественно-политических организаций и движений создали специальный штаб по защите кыргызского языка и лишению русского статуса официального. Параллельно представители «гражданского общества» в КР неоднократно заявляли о поддержке в стране англоязычной культуры как альтернативы русской. В этом направлении активно работают Фонд Сороса, Freedom House, ряд местных НПО52. Понятно, что всё это вызывает болезненную психологическую реакцию, подпитывает миграционные настроения русских. Немаловажным фактором их роста является также политика правительства Российской Федерации, направленная на осуществление Государственной программы содействия добровольному переселению соотечественников в Россию с 1 января 2007 года.
Примечательным моментом стало закрепление аполитичности русского населения КР. Попытки создания русскими политических партий, как и случаи участия русских в митингах и демонстрациях, являются скорее единичными и ни в коей мере не отражают общего пассивного настроя группы. На этом фоне тем более бросается в глаза неэффективность уже имеющихся в республике общественных организаций русских. Большинство из них слабы и в организационном, и в финансовом отношении; их действия не координируются; добиться даже минимальной консолидации соотечественников им не удаётся. Нет оснований предполагать, что русские в КР способны успешно организоваться для защиты своих интересов политическим путём. Подавляющее большинство их не знает о деятельности русских центров, хотя и очень нуждается в организации, которая могла бы помочь им защитить свои права.
Глубинной причиной усиливающейся политической апатии русских можно, вслед за О.И. Брусиной, считать возврат в общественную жизнь после распада Советского Союза традиционных среднеазиатских институтов, предполагающих авторитарно-клановую модель управления, выраженную социальную иерархию, оживление как минимум некоторых архаизирующих элементов нормативного социального поведения, частичную десекуляризацию общественной жизни. В отличие от основной массы титульного населения и коренных меньшинств, русские просто не могут, не потеряв идентичности, вписаться в эту систему отношений, стать её органичной составной частью. И они не могут адекватно на неё реагировать, потому что «для русских это — чужая, непонятная, совершенно неприемлемая форма социальной организации, не соответствующая их образу жизни». Со-
ответственно, «русские лишены необходимой базы для политической деятельности и социального продвижения в обществе»53.
Что же получается в итоге? Чтобы ответить на этот вопрос, вернёмся к наблюдениям, сделанным нами при рассмотрении динамики эмиграционной убыли русских из КР. Они представляются нам весьма важными для итоговой оценки адаптации русских. Первый, самый высокий, пик эмиграции был во многом обусловлен шоком от провозглашения независимости Кыргызстана, осознанием внезапной утраты союзного компонента идентичности, опасениями лишиться затем и связи с русским этническим материком в России. Все эти обстоятельства не были тогда для русских привычными, личными и бытийными, напротив, были обстоятельствами экстраординарными и геополитическими, навязанными извне, абсолютно неподконтрольными и по преимуществу воспринимавшимися как обстоятельства чуждые и враждебные. Можно сказать и так: очень многие русские Кыргызстана — такие, какими они были на момент геополитической катастрофы распада СССР — не были готовы к случившемуся и так воспринимали это случившееся, что фактически лишали себя выбора, уезжать или оставаться. Поэтому можно даже вовсе не принимать в расчёт первый пик эмиграции, несмотря на всю его масштабность. Иное дело — два последующих пика: они приходятся на годы, когда выталкивающие факторы не были столь драматическими и дополнительно амортизировались уже обретённым опытом жизни русских в другом, не русском, государстве и в другом качестве — со статусом меньшинства. В эти годы выбор уже был — и то, что процент русских, выбирающих эмиграцию, пусть в не простых, но всё же и не в шоковых обстоятельствах, остался немалым и по относительным показателям не показывает признаков сокращения, на наш взгляд, говорит о том, что процесс адаптации буксует. Иными словами, трудности и проблемы Кыргызстана для большинства живущих в нём русских остаются, по-видимому, внешними, не своими; от них проще уйти, чем преодолевать их на месте. Это нормальный человеческий выбор; однако такой выбор предполагает в качестве непременного условия внутреннее отчуждение делающих его людей от окружающей их «большой» социальной среды. Как с горечью констатировал на одной из пресс-конференций весны 2005 года Феликс Кулов54:
«Я неоднократно заявлял, что мне не нравится позиция — подчёркиваю — не нравится позиция русскоязычного населения <...> Они не чувствуют себя людьми —активными гражданами нашей страны, они как бы люди второго сорта, они пытаются уходить из политики. Это неправильно. Их голос должен зву-
чать, помогать нам, политикам, вырабатывать правильное решение. Они сказали, что с радостью отсюда уедут. Я думаю, что это неправильно».
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Шустов А. Сколько русских осталось в Центральной Азии? 20.11.2007. Доступно на: http://www.rusk.ru/st.р11р?1с1аг=24550. Последнее посещение 11 декабря 2008 года.
2 Демографический ежегодник Киргизской Республики. 1993 год. Бишкек, 1994. С, 70.
Плыи/евский Б. Реформирование экономик государств СНГ: Кыргызстан и Тад-жикистан // Российский экономический журнал, 1993. № 12. С. 12—13.
4 Там же. С. 37.
5 Там же. Этот показатель не отражает реального положения: число безработных было значительно больше.
6 Южный курьер, Бишкек, 1995, 11 ноября. С. 4.
7 Подробнее см.: Панарин С. Этнические миграции в постсоветском пространстве // В движении добровольном и вынужденном. Постсоветские миграции в Евразии / Под ред. А.Р. Вяткина, Н.П. Космарской, С.А. Панарина. М., Наталис, 1999. С. 61—63.
8 Социально-экономические проблемы миграции населения Киргизской Республики (1991 — 1996 гг.). Бишкек, 1997. С. 38.
9 Демографический ежегодник Киргизской Республики. 1996 год. Бишкек, 1997. С, 34-35.
10 Социально-экономические проблемы миграции населения Киргизской Республики... С. 77.
11 Там же. С, 39, 85.
12 Население Кыргызстана. Итоги Первой национальной переписи населения Кыргызской Республики 1999 г. в таблицах. Кн. II. Ч. 1. Бишкек, 2000. С. 73, 75; ХаугВ. Демографические тенденции, формирование наций и межэтнические отношения в Киргизии. Доступно на: http://www.demoscope.ru/weekly/2005/0197/analit04.php. Последнее посещение 17 декабря 2008 года.
13 Демографический ежегодник... С. 38, 43—45.
14 И большинство всех вообще мигрантов — до 70 % на начало 2000-х годов (см.: Агаджанян В., Кумсков Г., Недолужко Л. Брачность, рождаемость и миграция в Кыргызстане. Обзор и основные результаты обследования / Университет штата Аризона, США; Российско-Кыргызский Славянский университет, Кыргызстан; Фонд Организации Объединённых Наций в области народонаселения, Кыргызстан. Бишкек, 2005. Постоянный адрес электронной версии доклада: http://www.asu.edu/clas/ssfd/ cepod/migration_kyrgyzstan/5report_unfpa_rus_dr aft.doc.
15 Демографический ежегодник... С. 34—35.
16 Социально-экономические проблемы миграции... С. 40—41.
17 Омукеева Дж.А. Этническая политика киргизского государства. Ош, 2000. С, 168.
18 Подсчитано по: Жуков С. В., Резников О.Б. Центральная Азия в социально-экономических структурах современного мира. М., Московский общественный научный фонд. 2001. С. 49, табл. 1.
19 Косвенно это подтверждается тем, что по данным текущего учёта общая численность населения в КР в 1999 году оказалась выше, чем по результатам переписи — 4 856,1 тыс. человек. См.: Кыргызстан. Общая оценка состояния страны. Бишкек, 1999. С. 38.
20 Более подробно эффект сельско-городской миграции титульного населения рассмотрен одним из авторов в работе, посвящённой городам соседнего Казахстана, к которой мы и отсылаем читателя. См.: Панарин С. Казахстан: города и урбанизация в межпереписной период (1989—1999) // Вестник Евразии. 2005. № 3. С. 48—70.
21 Социально-экономические проблемы миграции... С. 43.
22 См. в этой связи полевые наблюдения Мэдлин Ривз на юге КР. Правда, они относятся к более позднему времени — к 2004/05 учебному году, когда к фактору эмиграции русских учителей добавился фактор трудовой миграции в Россию русскоязычных учителей-кыргызов. «Именно тех представителей сельской интеллигенции, которые хорошо владели русским и имели высшее образование, первыми смыла волна миграции: они либо переселились в города, либо (во всё возрастающих масштабах) выезжают в Россию в качестве неквалифицированной рабочей силы. В 2004 г. мне повстречался директор сельской школы, который в течение двух лет лишился таким образом почти половины своего учительского коллектива, состоявшего из 30 человек, и потому не мог предложить своим ученикам ни русского, ни английского в качестве “иностранных” языков» (Ривз М. Размышления о языке, этничности и других категориях анализа в книге «“Дети империи” в постсоветской Центральной Азии» // Этнографическое обозрение, 2008. № 2. С. 28).
23 Слово Кыргызстана, 1994, 15 июня.
24 Правда, 1994, 17 июня.
25 Ибраев М. Трудные уроки выборов // Слово Кыргызстана, 1995, 28 марта.
26 Савоскул С. С. Русские в государствах Центральной Азии: проблемы и перспективы // Отечественная история, 1995. № 3. С. 141.
27 Улеев В. Межэтнические проблемы в Джалал-Абадской области // Ренессанс или регресс? Бишкек, 1996. С. 198.
28 Более того, по данным официальной статистики, с 1999 по 2004 год уровень занятости мужчин в трудоспособном возрасте снизился с 70,6 до 66,4 %, а женщин — с 58,8 до 49,3 % (Агаджанян В., Кумсков Г., Недолужко Л. Указ. соч.). Как следует из выступления 8 февраля 2006 года в Центре социальных исследований Американского университета в Центральной Азии (Бишкек) национального координатора программ МОМ в Кыргызстане Бермет Молдабаевой, в составе экономически активного населения Кыргызстана безработным был каждый пятый.
29 «В 2004 году по данным выборочного интегрированного обследования бюджетов домашних хозяйств 45,9 % населения республики являлось бедным; данный показатель составил 28,3 % для городского населения и 55,5 % — для сельского. Уровень крайней бедности достиг соответственно 13,4 %, 6,9 % и 16,9 %» (Агаджанян В., Кумсков Г., Недолужко Л. Указ. соч.). В середине 2000-хгодов, поданным В.Н. Чики-нова, ниже черты бедности оставалось около 45 % населения (Чикинов В.Н. Состояние и прогнозные перспективы долгосрочного макроэкономического развития Кыргызстана // Кыргызстан-2025. Стратегии и сценарии развития. Сб. статей и материалов / Отв. ред. М.Н. Омаров / Межд. ин-т стратегич. исслед. при Президенте КР; Фонд им. Фридриха Эберта. Бишкек, 2005. С. 147).
30 Население и условия жизни в странах Содружества независимых государств: ста-тистическшг сборник / Международный статистический комитет СНГ. М., 2002. С. 317.
31 Там же. С. 327.
32 Например, за пять месяцев 2005 года, поданным Национального статистического комитета КР, прибыли в республику из РФ 855 человек, тогда как за тот же срок выбыли 7 035 человек. См.: Щербаков А. Другие русские (бишкекские заметки алматинского журналиста). 07.08.2005. Постоянный адрес статьи: http://www.centrasia.ru/ newsA.php?st= 1123433520. Последнее посещение 11 декабря 2008 года.
33 Там же.
34 Обильную аргументацию в подтверждение данного варианта эволюции русского меньшинства в КР в начале 2000-х годов можно найти в книге: Космарская П.П. «Дети империи» в постсоветской Центральной Азии: адаптивные практики и ментальные сдвиги (русские в Киргизии, 1992—2002). Москва, Наталис, 2006.
35 Так, вечером 12 апреля 2008 года бишкекский телеканал «Пирамида» показал сюжет о кыргызах-самозахватчиках в селе Маёвка, а на следующий день появились сообщения, что самозахватчики требуют от людей «другой национальности покинуть свои дома, угрожая им физической расправой» (Саралаева Л., Скочило Е. В Кыргызстане запугивают русских. 30.04.2005. Доступно на: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st= 1114833060. Последнее посещение 12 декабря 2008 года.
36 Руководство правоохранительных органов Киргизии даже утверждало, что за всем этим крылись заговор и коммерческие цели. Кто-то хотел сделать немалые деньги на рынке недвижимости, заявил секретарь Совета безопасности КР М. Ниязов (Ке^шш, 2005, 4 июня). Это скорее всего домысел — как и утверждение о решающей роли в мартовских событиях «наркомафии» или исламских экстремистов (см. их детальную критику в: Кынев А.В. Кыргызстан до и после «тюльпановой революции». Бурные события 2005 года ещё не означают изменения системы правления в стране. Доступно на: http://www.igpi.rU/info/people/kynev/l 128082583.html. Последнее посещение 17 декабря 2008 года). Все такие версии были призваны хоть как-то оправдать полное фиаско правоохранительных органов; но что падение Акаева повлекло за собой распространение массы слухов, резко повысивших тревожность в настроениях русских,— факт, отмеченный не одним наблюдателем. Причём слухи эти мотивировали поведение не только русских, но и кыргызов. Например, по сообщению и. о. министра труда и соцзащиты Алевтины Проненко, «слухи о массовом отъезде русскоязычных распространились настолько широко, что к ней в ведомство стали обращаться кыргызы с просьбой отдать им квартиры русских, когда те покинут страну» (Саралаева Л., Скочило Е. Указ. соч.). Естественно, такая реакция на слухи со стороны титульного населения рождала новые опасения у русских, так что в целом можно говорить об эффекте снежного кома.
37 Например, можно процитировать заявление депутата парламента при Акаеве и и.о. вице-премьера после его свержения Адахана Мадумарова: «Кыргызстан — это дом для кыргызов, а остальные здесь квартиранты» (Сухов А. Русские в Кыргызстане: уезжать или оставаться? 10.06.05. Постоянный адрес статьи на: http://www.russkie.org/ тс1ех.р11р?тос1и1е=А.1Ш1ет&1с1=8827). Последнее посещение 19 декабря 2008 года.
38 И^пит, 2005, 4 июня.
39 Внешняя миграция населения по национальностям...
40 Каримов Д. А. Князев: Главная задача российских соотечественников в Кыргызстане — отстаивать свои права. 18.09.2008. Доступно на: http://www.24.kg/ соттиш!у/2008/09/18/92833.Ыт1. Последнее посещение 10 декабря 2008 года. Александр Князев известен своей выраженной русско-патриотической позицией и от-
вечающей ей некоторой тенденциозностью интерпретаций. Но это не основание для того, чтобы обвинять его в намеренном искажении или подтасовке фактов. Миграционная динамика 2000-х годов явно свидетельствует в пользу его оценки удельного веса русских в населении КР. Кроме того, её косвенным, но убедительным подтверждением можно считать долю школ с преподаванием на русском языке в общем количестве школ. В первой половине 2008 года их в Кыргызстане было 183 из
2 117 (Тузов А. Золото многоязычья // Вечерний Бишкек, 2008, 29 апреля. Доступно на http://filoliiigvia.com/news/2008-04-29-455. Последнее посещение 10 декабря 2008 года), то есть 8,6 %. Русские семьи в массе своей малодетные, поэтому, если бы в русских школах учились исключительно русские дети, удельный вес этих школ должен был бы быть ещё меньше; то, что их доля даже несколько превышает оценочную долю русских в населении, объясняется сохраняющейся популярностью образования на русском языке. Из-за этого в части русских школ численно преобладают дети городских кыргызов. Что касается другого утверждения Князева — о том, что общее количество поданных в посольство РФ в Бишкеке заявлений о намерении вернуться «на историческую родину» достигло 130 тыс. и 30 тыс. из них удовлетворено (Каримов Д. Указ. соч.), то оно заметно расходится с недавним заявлением главы представительства ФМС в Бишкеке Владимира Филатова. По словам Филатова, заявки на переселение подали в посольство РФ 50 тыс. человек, из них уже 30 тыс. уехали (Каримов Д. Граждане Кыргызстана чаще всего переселяются в Калининградскую и Белгородскую области России. 21.11.2008. Доступно на: http://www.24kg/community/ 2008/11/21 /98633.html. Последнее посещение 19 декабря 2008 года). К сожалению, определить, кто более точен в цифрах, нельзя, так как ни Князев, ни Филатов (а скорее всего излагавшие их высказывания журналисты) не указали, от какой даты ведут отсчёт. Если это даты разные, очень возможно, что близкие к действительности оценки привели оба.
41 Подсчитано по: Национальный статистический комитет Кыргызской Республики. Национальный состав населения. Доступно на: http//www.stat.kg/stat.files/ din.files/census/5010003pdf. Последнее посещение 18 декабря 2008 года.
42 РИА «Новости», 2006, 7 февраля.
43 Российский вектор-2003. Информационно-аналитический бюллетень / Российский институт стратегических исследований. М., 2003. № 1 (14). С. 4.
44 Космарская Н.П. Указ. соч. С. 361—362.
45 См.: Кыргызстан — «родина Диора»? В среднем швея в Бишкеке зарабатывает 200 — 300 долларов в месяц. Доступно на: http://www.gazeta.kg/article/2008-06-04/6420. Последнее посещение 10 декабря 2008 года.
46 Русские в новом зарубежье: Киргизия. Этносоциологические очерки / Под ред. С.С, Савоскула. М., ИЭА РАН, 1995. С. 8-9.
47 Захарова А. Поликультурный Кыргызстан: воспитание этнической толерантности у молодёжи южного региона республики // Роль интернациональных вузов Кыргызской Республики в строительстве светского государства и гражданского общества в Центральной Азии (на примере Ферганской долины). Альманах Образова-тельно-исследовательского центра «Внутренняя Азия». Вып. 11. Доступно на: http:// www.imierasia.ru/cms_dir51/cont... Последнее посещение 10 августа 2008 года. См. также: Zakharova A. Southern Kyrgyzstan: New Trends in National Composition and Their Effect on the Ethnic Situation in the Region // Central Asia and the Caucasus. Journal of Social and Political Studies, 2002. No. 5 (17).
48 См. подробнее: Завеяло Я.Ю., Собянин А.Д. Русские в Киргизии: современное положение и прогноз // Профи, 1999. №11. С. 33.
49 Русские в Киргизии: «исчезающий вид»? // Путеводитель по Киргизии. Население Киргизии. Доступно на: http://web2.0kirgizia.ru/. Последнее посещение 19 декабря 2008 года.
5° Относительно предлагаемой в проектах конституции смены статуса русского языка с «официального» на «язык межнационального общения» омбудсмен КР Тур-сунбай Бакир Уулу сказал, что такое решение было бы ошибочным, ущемляющим права русскоязычных граждан. См.: И^пит, 2006, 27 июля.
51 Интерфакс, 2006, 4 мая.
52 Росбалт, 2006, 14 июня.
53 Подробнее см.: Брусина О. Социальные традиции в жизни новых независимых государств Центральной Азии как фактор выталкивания русскоязычного населения // Современные этнополитические процессы и миграционная ситуация в Центральной Азии // Под ред. Г. Витковской / Московский Центр Карнеги. М., 1998. С. 48—52.
54 Цит. по: Сухов А. Русские в Кыргызстане...
