CC BY
113
ISSN2221-7711 Национальные приоритеты России. 2019. № 2 (33)
УРОКИ ИСТОРИИ
УДК 93/94 ГРНТИ 03.23.31
РОССИЙСКОЕ КАЗАЧЕСТВО: МЕСТО В ИСТОРИИ
И.Ю. Васильев
Научно-исследовательский центр традиционной культуры Государственное бюджетное научно-творческое учреждение культуры «Кубанский казачий хор» Россия, 350063, г. Краснодар, ул. Красная, 5
Теме казачества уделяется широкое внимание со стороны исследователей. Интерес вызван и вовлечённостью казаков в политическую жизнь Российского государства во все времена, сохранением культуры и традиций. Исторические работы посвящены как зарождению и бытованию казачьих общин, так и формированию этноса. В статье автор даёт обзор данного исторического явления, затрагивает вопросы самоидентификации современных представителей казачества.
Ключевые слова российское казачество, история возникновения, самоуправление, государственность, идентичность.
RUSSIAN COSSACKS: A PLACE IN HISTORY I.Yu. Vasiliev
Research and Development Center of Traditional Culture at GBNTUK KK «Kuban Cossack Choir» Russia, 350063, Krasnodar, ul. Krasnaya, 5
The article deals with the theme of the Cossacks. The author considers the Cossacks' involvement in the political life of the Russian state, the preservation of culture and traditions. Historical works are devoted both to the birth and the existence of Cossack communities, and to the formation of ethnic groups. In the article, the author gives an overview of this historical phenomenon, addresses issues of self-identification of modern representatives of the Cossacks.
Keywords: Russian Cossacks, history, self-government, statehood, identity.
В настоящее время казаковедами накоплены и проанализированы значительные материалы по самым разным аспектам казачьей истории и культуры.
Наиболее убедительными представляются «комплексные» версии происхождения казачества. По мнению Р.Г. Скрынникова, первоначальные казачьи общины состояли из татар, к которым присоединялись беглые русские, которые искали спасения от дани, оброков, тягла. Большое значение, имело падение Золотой Орды [1]. Итоги изысканий советских и большинства работавших над темой россий-
© Васильев И.Ю., 2019
ских историков подводит Н.И. Никитин. Казачество появляется не ранее XV века на основе объединений татар, потерявших связь с нормальным обществом в результате социальных катаклизмов. К ним присоединяются беглецы с Руси, которые постепенно начинают преобладать. Это не только крестьяне, но и служилые, посадские, «гулящие» люди [2].
Специфика казачьих сообществ XVIII -начала XX вв., основы казачьего бытового уклада и мировосприятия отражены в работах кубанских исследователей Н.И. Бондаря и О.В. Матвеева.
Н.И. Бондарь рассматривает традиционную культуру казаков как целостную, нерасчленимую систему. Его статьи отличаются широтой охвата темы и системностью изложения. Одна из самых важных работ Н.И. Бондаря — «К вопросу о системе традиционных ценностей кубанского казачества». Его статья «Воины и хлеборобы» концептуально демонстрирует наличие в культуре кубанских казаков двух миров — военного и гражданского [3].
О.В. Матвеев плодотворно использовал научный инструментарий, выработанный французской «школой анналов» и отечественными специалистами, для исследования национальной ментальности. В основе его научного творчества лежит следующий тезис: воинский компонент есть основа казачьей ментальности и системы ценностей. Учёный исследует узловой элемент системы ценностей кубанских казаков и его функциональные связи. В книге О.В. Матвеева «Историческая картина мира Кубанского казачества (конец XVIII - начало XX вв.): категории воинской ментальности» обобщён и систематизирован накопленный материал, демонстрирующий принципы и ценностные ориентиры, определявшие восприятие мира казаками [4].
Комплексное описание особенностей социально-экономической специфики и культуры Терского казачества можно найти в ставшей классической монографии Л.Б. Засе-дателевой «Терские казаки (середина XVI -начало XX вв.): Историко-этнографические очерки». Описание специфики социально-экономической эволюции и системы управления Оренбургского войска содержатся в работах А.П. Абрамовского. и В.С. Кобзова «Оренбургское казачье войско в трёх веках» и Е.В. Годововой «Оренбургское казачье войско в 1798-1865 гг.».
В книге А.Н. Малукало «Кубанское казачье войско в 1860-1914 гг.» подробно описаны меры правительства по управлению войском в пореформенный период. По материалам работы можно проследить эволюцию правительственной политики от стремления модернизировать войско и сблизить его с другими жителями империи до попыток искусственной консервации казачьего уклада жизни в конце XIX - начале XX вв. В монографии отражены усилия, предпринятые для расширения полномочия казачьих управленческих структур, имевших место в начале XX столетия [5].
В работе известного кубанского историка В.Н. Ратушняка раскрыты основные составляющие развития аграрной экономики региона в пореформенный период, показана роль, которую сыграло освоение новых территорий в запуске механизма этого развития [6].
Интересные обобщения по проблеме соотношения индивидуализма и коллективизма в казачьем землевладении содержатся в работе А.И. Козлова «Возрождение казачества». Во время, когда казачьи войска оказались под полным контролем государства, идея вольности вступила в затяжной конфликт с общинным коллективизмом. Это противостояние, в конце концов, привело к появлению частного казачьего (офицерского) землевладения. Однако основой и мировоззрения, и землевладения оставался коллективизм. Индивидуализм в земельных отношениях оставался исключением, допускаемым властями [7].
Работа В.П. Трута «Казачество России в период революции 1917 года и на начальном этапе гражданской войны» охватывает несколько важных проблем. На основании многочисленных данных автор пришёл к выводу, что в начале XX века социальная система казачьих войск находилась в состоянии скрытого кризиса, который ещё не успел проявиться в полной мере [8].
В монографии Л.И. Футорянского «Казачество России на рубеже веков» можно найти комплексный анализ социальной истории казачества в предреволюционный период [9]. Специфика самых восточных войск Российской империи показана в работе А.И. Коваленко «Казачество восточных окраин России в XIX - начале ХХ вв.: культурно-исторический аспект» [10].
Огромную важность для понимания роли казачества в историческом процесс имеют фронтирные исследования [11].
В целом же структурированное описание библиографии российской казаковедче-ской литературы может занять не один том. Перейдём к описанию самого феномена.
Раннее казачество стало завершением развития многотысячелетнего фронтира степного пояса Евразии. Речь идёт о самой обширной и долго существовавшей зоне взаимодействия земледельческих и кочевых этносов, небольших автономных групп и обширных империй.
Для огромного пространства, состоящего из нескольких макрорегионов, было
ISSN2221-7711 Национальные приоритеты России. 2019. № 2 (33)
характерно развитие автономных общин, в том числе городских, мужских союзов, многообразных частных светских и религиозных сообществ. (Автономные городские общины были более характерны для западной окраины Евразии, это древнегреческие полисы, древнерусские города и пр.) [12]. Все эти сообщества находились в состоянии сложного и многообразного взаимодействия друг с другом и крупными государственными образованиями, были встроены в социальную ткань имперских сообществ.
Сходные условиях жизни (различные виды взаимодействия земледельцев и кочевников, падение одних империй и появление новых; смена лидирующих религий, этнических и социальных групп на фоне достаточно резких изменений климата и частых миграций населения) раз за разом воспроизводили социальную среду, в которых были востребованы социумы-убежища: автономные структуры, призванные защищать интересы своих членов в условиях их выпадения из прежней социальной среды [13], а то и исчезновения самой среды. Например, нередко такую роль играли фиасы Боспорского царства — частные сообщества с религиозным уклоном [14]. В таких условиях специфика социумов-убежищ могла воспроизводиться и без преемственности традиции.
Исторически известное казачество возникло в XV - начале XVI вв. как следствие кризиса и распада Золотой Орды, и ликвидации автономии восточнославянских общин без первобытности в Речи Посполитой и Московском государстве.
Казак — тюркское слово, обозначающее человека вне нормального социума, причём дееспособного и самостоятельного. В период кризиса и распада Золотой Орды многие тюрки порывали с государственной и родопле-менной иерархией общества как по одиночке, так и родственными группами, и становились казаками. В целом можно предположить, что сообщества тюркских казаков строились на принципах мужского союза, более эгалитарного, чем семейно-родовая либо государственная структура Золотой Орды [15].
В долинах крупных рек северо-западной Евразии стали поселяться и казаки — восточные славяне. В ранний период они передвигались преимущественно по воде, для них особенно была важна охота и рыбная ловля. Как и для тюркских казаков, для них была крайне важна воинская составляющая их быта. Восточные славяне принесли в степь традиции
крупных общин без первобытности, что позволило им создавать более крупные и постоянные казачьи объединения. Поэтому казачьи войска стали достаточно быстро расти и крепнуть. Основой их самоорганизации стали традиционный для Евразии мужской воинский союз и организационные начала славянской общины без первобытности (собрания всех членов, сходные с вечевыми, сочетались с достаточно сильной властью в военное время выборного предводителя) [16].
В формировании ранних казачьих войск немалую роль играли также традиции сообществ профессиональных охотников и рыбаков Древней Руси, воинов-дружинников и московских дворян, шляхты Речи Посполитой; профессиональных воинских отрядов на службе указанных выше государств, также носивших название казаков; православных религиозных братств. Можно предположить, что в состав ранних казачьих общин могли влиться некоторые представители славянского, алан-ского и другого оседлого населения степной зоны Золотой Орды [17].
К концу XVII в. казачьи войска достигли огромных успехов на военном поприще, особенно в борьбе с Османской империей [18]. Были и другие достижения, например, присоединение к Российскому государству Сибирского ханства [19]. Казачество окрепло в хозяйственном, организационном и демографическом отношении. В тот период в его рядах появилось немало выходцев из числа крепостных крестьян.
Однако внутри казачьих войск накопились и серьёзные противоречия, вызванные социальным расслоением и борьбой различных групп казаков за власть и влияние. Социум-убежище, основанный на соединении начал общины без первобытности и мужского союза, начал испытывать серьёзнейший кризис внутреннего единства и солидарности между членами.
Поэтому казачьи войска начали всё более тесно сближаться с крепнущей российской государственностью, которая постепенно вовлекала их в свои рамки. В ходе этого процесса прямое государственное управление постепенно заняло место прежнего войскового, самоуправление сместилось на станичный уровень [20].
Порой это приводило к серьёзным противоречиям, выливавшимся в крупные восстания (например, под предводительством Кондратия Булавина, Степана Разина и Еме-
льяна Пугачёва). Но в целом государство считало казачество своим союзником в продвижении на юг и восток, поэтому старалось улаживать противоречия внутри войска, законодательно оформлять и формировать статус казака. Более того, государство целенаправленно создавало новые войска на Северном Кавказе и на территориях к востоку от Урала. Это позволило Российской империи иметь лояльную и эффективную военно-политическую силу в приграничных регионах, способную к тому же самостоятельно себя содержать [21].
Служилое казачество обладало существенными по тому времени правами и привилегиями, ограниченным самоуправлением, подобным тому, какое имели позднеантичные полисы в эллинистических монархиях и Римской империи (полис — др.-греч. лоЬд, покпе1а; лат. civitas — античная городская гражданская община..., особая форма организации общества — политической организации, довольно часто государства) [22]. Для этих государств была крайне важна организация управления и общественной жизни в условиях фронтира, который, как и в Российской империи, был чрезвычайно протяжённым вдоль границ этих государств. К тому же одна из основ казачества, восточнославянская община без первобытности, изначально имела ряд общих черт с античным полисом.
Централизованное военизированное управление «в центре» сочеталось с развитым самоуправлением «на местах», во многом сохранившим черты раннеказачьего «социума-убежища». Причём полисы и другие самоуправляемые поселения носителей античной культуры могли выступать как военные форпосты империи и средоточия характерного для неё уклада жизни [23].
В целом формирования, сходные с казачьими, были характерны для государственных образований, сумевших подчинить себе обширные фронтирные территории, управление которыми нужно было сделать максимально экономным в течение долгого времени.
Что касается казачества, то собственно войсковая администрация выполняла функцию, сходную с провинциальным управлением в позднеантичных империях, которое было достаточно авторитарным, но в то же время лояльно-патерналистским по отношению к городам, организованным по принципу античного полиса. Власть оказывала военную и экономическую помощь, вела протекцио-
нистскую экономическую и переселенческую политику [24].
Полис выполнял функцию, сходную с таковой у отдельной станицы казачьего войска. Но последние, в отличие от полисов, были сельскими, а не городскими поселениями, пусть и к рубежу XIX-XX нередко весьма зажиточными. Этнокультурная идентичность, в античное время бывшая прерогативой отдельного полиса, в рамках казачества стала прерогативой войска как целого. В рамках казачьего войска «внешнее управление» сливалось с основой собственно казачьей идентичности.
От обычных сельских общин в сторону сходства с более древними формами самостоятельных общин без первобытности казачья самоорганизация отличалась более отчётливо выраженной этнотерриториальной идентичностью и подчас более высоким уровнем социально-экономической и культурной специфики [25], что проявлялось далеко не в равной степени в разных войсках, станицах, территориальных группах. Эта же специфика присутствовала и в ряде других субэтносов и территориальных групп русского народа, с казачеством не связанных [26].
Казачество показало себя эффективным проводником российской государственной политики. Взять хотя бы его роль в присоединении Кавказа и Центральной Азии или участие казаков в европейских войнах России [27].
Принадлежность к казачеству стала определяться сословно-юридическим статусом и особым укладом жизни воина-земледельца [28]. Для европейских казачьих войск также было характерно развитие этнической составляющей в форме субэтносов, чему способствовали давние традиции бытования казачьей идентичности, экономическое преуспевание. Для казачьих войск, расположенных восточнее Уральского войска, более характерным было сословное начало, государство сыграло в его возникновении большую роль. Тем более что некоторые из войск возникли достаточно поздно. Так, уссурийское казачье войско было образовано в 1889 г. [29].
Ряд казачьих войск включал группы казаков неславянского происхождения. Можно отметить донских и терских калмыков, донских татар, терских осетин, оренбургских нагайбаков, забайкальских бурят и пр. [30].
К рубежу XIX-XX вв. наметился новый кризис казачества: росло социальное расслоение и внутренние противоречия, традиционная казачья служба «за свой счёт» становилась
ISSN222l-77ll Национальные приоритеты России. 2019. № 2 (ЗЗ)
экономически обременительной, менее эффективным и более забюрократизированным становилось станичное самоуправление, росло число земельных споров, усиливалась экономическая конкуренция с другими социальными группами [31].
Уже достаточно многочисленная казачья интеллигенция искала пути выхода из кризиса, в том числе на основе идей автономии в рамках Российского государства. Этот принцип отчасти был воплощён в жизнь во время Гражданской войны на основе уже новоевропейских республиканских принципов с некоторыми архаичными чертами, однако казаки и их союзники потерпели поражение. До второй половины 1930-х гг. с перерывами победившие коммунисты проводили жестокую политику расказачивания, особенно активную во время Гражданской войны и в начале 1930-х гг. [32]. На этом фоне в кругах казаков-эмигрантов возникла идея об особом казачьем народе, которая активно пропагандировалась, но не смогла завоевать первенства в борьбе с традиционными со-словно-субэтническими концепциями казачьей идентичности [33].
Возникновению стабильных казачьих этносов не способствовала их территориальная локализация в самой сердцевине геополитического перекрёстка между севером, югом, востоком и западом, где весьма сильные и независимые народы сравнительно быстро гибли либо меняли идентичность. И тенденции массового общества модерна (всеобщее стандартизированное образование, развитые
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Скрынников Р.Г. Ермак. М., 2008. С. 3.
2. Никитин Н.И. Происхождение казачества: мифы и реальность // Осторожно, история. М., 2011. С. 44-45, 50.
3. Бондарь Н.И. К вопросу о системе традиционных ценностей Кубанского казачества // Из культурного наследия славянского населения Кубани. Краснодар, 1999; Он же. Воины и хлеборобы // Вопросы казачьей истории и культуры. Майкоп, 2002.
4. Матвеев О.В. Историческая картина мира Кубанского казачества (конец XVIII - начало XX вв.): категории воинской ментальности. Краснодар, 2005.
5. Заседателева Л.Б. Терские казаки (середина XVI - начало XX вв.): Историко-этнографические очерки. М., 1974.; Годовова Е.В. Оренбургское казачье войско в 1798-1865 гг. Самара, 2007; Абрамов-ский А.П., Кобзов В.С. Оренбургское казачье войско в трёх веках. Челябинск, 1999; Малукало А.Н. Кубанское казачье войско в 1860-1914 гг. Краснодар, 2003.
6. Ратушняк В.Н. Сельскохозяйственное производство Северного Кавказа в конце XIX - начале
пути сообщения и пресса) очень часто приводили к стиранию субэтнической специфики. Нельзя забывать и о конкретно-исторической роли большевиков, проводивших антиказачью политику.
В рамках современного, постсоветского казачества представлен почти весь спектр составляющих казачьей культуры и идентичности: этнический, служилый и пр. Часть казаков заботит религиозная составляющая своей идентичности, традиционная казачья культура. При этом в наше время люди, предпочитающие разные элементы казачьей традиции и культуры, обособляются друг от друга. Для современного казачества гораздо менее характерно хозяйственное самообеспечение [34]. По какому пути пойдёт его развитие — определит будущее.
Если первоначально казачество являлось социумом, характерным для территории евроазиатского фронтира, — убежищем, сформировавшимся на основе принципов мужского союза и самоуправляемой общины без первобытности, то впоследствии в составе Российской империи строилось на основе военно-бюрократического управления «сверху» и общинного самоуправления «снизу». Эти составляющие объединял сословный статус казака, служивший основой для формирования этничности в форме субэтноса. Представители современного казачества по-разному трактуют специфику своей общности, в основном, в профессионально-служилом или этнокультурном ключе.
NOTES
1. SkrynnikovR.G. Ermak. M., 2GG8. S. З.
2. Nikitin N.I. Proiskhozhdenie kazachestva: mify i real'nost' // Ostorozhno, istoriya. M., 2Gii. S. 44-45, 5Q.
3. Bondar' N.I. K voprosu o sisteme tradi-tsionnykh tsennostey Kubanskogo kazachestva // Iz kul'turnogo naslediya slavyanskogo naseleniya Kubani. Krasnodar, i 999; On zhe. Voiny i khleboroby // Vo-prosy kazach'ey istorii i kul'tury. Maykop, 2GG2.
4. Matveev O.V. Istoricheskaya kartina mira Ku-banskogo kazachestva (konets XVIII - nachalo XX vv.): kategorii voinskoy mental'nosti. Krasnodar, 2GG5.
5. Zasedateleva L.B. Terskie kazaki (seredina XVI - nachalo XX vv.): Istoriko-etnograficheskie ocherki. M., i974.; Godovova E.V. Orenburgskoe ka-zach'e voysko v i798-i865 gg. Samara, 2GG7; Аbramov-skiy A.P., Kobzov V.S. Orenburgskoe kazach'e voysko v trekh vekakh. Chelyabinsk, i 999; Malukalo A.N. Ku-banskoe kazach'e voysko v 186Q-1914 gg. Krasnodar, 2003.
6. Ratushnyak V.N. Sel'skokhozyaystvennoe pro-izvodstvo Severnogo Kavkaza v kontse XIX - nachale
XX века. Ростов-н/Д, 1989; Он же. Вхождение Северо-Западного Кавказа в состав России и его капиталистическое развитие. Краснодар, 1978.
7. Козлов А.И. Возрождение казачества. Ро-стов-н/Д, 1995. С. 145-148.
8. Трут В.П. Казачество России периода революции 1917 года и на начальном этапе гражданской войны : автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Ростов-н/Д, 2005. С. 22-23.
9. Футорянский Л.И. Казачество России на рубеже веков. Оренбург, 1999.
10. Коваленко А.И. Казачество восточных окраин России в XIX - начале ХХ вв.: культурно-исторический аспект : автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Владивосток, 2009.
11. Романова А.П. Специфика межкультурных коммуникаций на фронтирных территориях // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2015. № 3 (44). С. 266-271; Якушенков С.Н. Фронтир как культурная парадигма // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2015. № 1 (42). С. 288298; Довбыш Е.Г. Электронный фронтир как метафора // Журнал фронтирных исследований. 2016. № 1. С. 100-115.; Матвеев О.В. Кавказская война: от фронта к фронтиру. Историко-антропологические очерки. Краснодар, 2015; Васильев И.Ю. Воздействие Кавказской войны на формирование ценностных установок казачества // Кавказская война: символы, образы стереотипы (к 150-летию со дня окончания) : сб. науч. ст. Краснодар, 2015.
12. Дворниченко А.Ю. Зеркала и химеры. О возникновении древнерусской государственности. СПб. - М., 2014. С. 287-292; Берент М. Государственный полис: раннее государство и древнегреческое общество // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С. 235-258.
13. Васильев И.Ю. Казачество: мужской союз / социум-убежище // Антропология конфликта и мира в культуре народов Кавказа Юга России. Краснодар, 2012. С. 36.
14. Завойкина Н.В. Боспорские фиасы: между полисом и монархией. М., 2013. С. 27-44.
15. Трепавлов В.В. Степные империи Евразии. Монголы и татары. М., 2018. С. 258-259.; Васильев И.Ю. Роль тюркского элемента в формировании казачества // Казачество в социокультурном пространстве России: исторический опыт и перспективы развития : тез. докл. Всерос. науч. конф. Ростов-н/Д. : Изд-во ЮНЦ РАН, 2010. С. 238-239.
16. Васильев И.Ю. Генезис русского казачества // Исторический формат. 2015. № 4. С. 229-245.
17. Михайлова И. «Бобровники, сокольники, подлазники. » Как жили промысловые слуги князя в XIV-XV вв. // Родина. 1997. № 5. С. 31-32.; Саат-чан Р. Русское поле // Родина. 1996. № 2. С. 49; Овчинникова Б.Б. Бродники - доказачья вольница // Казачество в истории России. Краснодар, 1993. С. 710; Шенников А.А. Червлёный яр. Исследование по истории и географии Среднего Подонья в XIV-XVI вв. Л., 1987. С. 50-63; Марков В.И. Тюркский след в истории Украины X-XVII вв. СПб., 2016. С. 112-117.
18. КоролёвВ.Н. Босфорская война. М., 2013.
19. Скрынников Р.Г. Ермак. М., 1992.
20. Пронштейн А.П. Земля Донская в XVIII веке. Ростов-н/Д., 1961.
21. Никитин Н.И. Об историческом значении и характере «крестьянских войн» в России (на примере
XX veka. Rostov-n/D, 1989; On zhe. Vkhozhdenie Severo-Zapadnogo Kavkaza v sostav Rossii i ego kapita-listicheskoe razvitie. Krasnodar, 1978.
7. Kozlov A.I. Vozrozhdenie kazachestva. Ros-tov-n/D, 1995. S. 145-148.
8. Trut V.P. Kazachestvo Rossii perioda revoly-utsii 1917 goda i na nachal'nom etape grazhdanskoy voyny : avtoref. dis. ... d-ra ist. nauk. Rostov-n/D, 2005. S. 22-23.
9. Futoryanskiy L.I. Kazachestvo Rossii na rube-zhe vekov. Orenburg, 1999.
10. Kovalenko A.I. Kazachestvo vostochnykh okrain Rossii v KhIKh - nachale KhKh vv.: kul'turno-istoricheskiy aspekt : avtoref. dis. ... d-ra ist. nauk. Vladivostok, 2009.
11. Romanova A.P. Spetsifika mezhkul'turnykh kommunikatsiy na frontirnykh territoriyakh // Kaspiyskiy region: politika, ekonomika, kul'tura. 2015. № 3 (44). S. 266-271 ; Yakushenkov S.N. Frontir kak kul'turnaya paradigma // Kaspiyskiy region: politika, ekonomika, kul'tura. 2015. № 1 (42). S. 288-298; Dovbysh E.G. Elektronnyy frontir kak metafora // Zhurnal frontirnykh issledovaniy. 2016. № 1. S. 100-115. Matveev O.V. Kavkazskaya voyna: ot fron-ta k frontiru. Istoriko-antropologicheskie ocherki. Krasnodar, 2015; Vasil'ev I.Yu. Vozdeystvie Kavkazskoy voyny na formirovanie tsennostnykh ustanovok ka-zachestva // Kavkazskaya voyna: simvoly, obrazy stere-otipy (k 150-letiyu so dnya okonchaniya) : sb. nauch. st. Krasnodar, 2015.
12. Dvornichenko A.Yu. Zerkala i khimery.
0 vozniknovenii drevnerusskoy gosudarstvennosti. SPb. - M., 2014. S. 287-292; Berent M. Gosudarstven-nyy polis: rannee gosudarstvo i drevnegrecheskoe ob-schestvo // Al'ternativnye puti k tsivilizatsii. M., 2000. S. 235-258.
13. Vasil'ev I.Yu. Kazachestvo: muzhskoy soyuz / sotsium-ubezhische // Antropologiya konflikta i mira v kul'ture narodov Kavkaza Yuga Rossii. Krasnodar, 2012. S. 36.
14. Zavoykina N.V. Bosporskie fiasy: mezhdu polisom i monarkhiey. M, 2013. S. 27-44.
15. Trepavlov V.V. Stepnye imperii Evrazii. Mon-goly i tatary. M., 2018. S. 258-259.; Vasil'ev I.Yu. Rol' tyurkskogo elementa v formirovanii kazachestva // Ka-zachestvo v sotsiokul'turnom prostranstve Rossii: is-toricheskiy opyt i perspektivy razvitiya : tez. dokl. Vse-ros. nauch. konf. Rostov-n/D. : Izd-vo YuNTs RAN, 2010. S. 238-239.
16. Vasil'ev I.Yu. Genezis russkogo kazachestva // Istoricheskiy format. 2015. №4. S. 229-245.
17. Mikhaylova I. «Bobrovniki, sokol'niki, podlazniki...» Kak zhili promyslovye slugi knyazya v XIV-XV vv. // Rodina. 1997. № 5. S. 31-32.; Saatchan R. Russkoe pole // Rodina. 1996. № 2. S. 49; Ovchinnikova B.B. Brodniki - dokazach'ya vol'nitsa // Kazachestvo v istorii Rossii. Krasnodar, 1993. S. 7-10; Shennikov A.A. Chervlyonyy yar. Issledovanie po istorii
1 geografii Srednego Podon'ya v XIV-XVI vv. L., 1987. S. 50-63; Markov V.I. Tyurkskiy sled v istorii Ukrainy X-XVII vv. SPb., 2016. S. 112-117.
18. Korolyov V.N. Bosforskaya voyna. M., 2013.
19. SkrynnikovR.G. Ermak. M., 1992.
20. Pronshteyn A.P. Zemlya Donskaya v XVIII veke. Rostov-n/D., 1961.
21. Nikitin N.I. Ob istoricheskom znachenii i kha-raktere «krest'yanskikh voyn» v Rossii (na primere
ISSN2221-7711 Национальные приоритеты России. 2019. № 2 (33)
движения Степана Разина) // Труды Института Российской истории РАН. 2017. № 14. С. 219-239.
22. Полис (Античность) // Электронная энциклопедия «Викпедия» URL.: https://ru.wikipedia.org/wiki/ Полис_(Античность) (дата обращения: 14.10.2018).
23. Левек П. Эллинистический мир. М., 1989; Ростовцев М.И. Эллинство и иранство на юге России. М., 2002; Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. М., 1949.
24. Малукало А.Н. Кубанское казачье войско в 1860-1914 гг.: организация, система управления и функционирования, социально-экономический статус. Краснодар, 2003.
25. Попко И.Д. Черноморцы в их военном и гражданском быту. СПб., 1858.
26. Бернштам Т.А. Русская народная культура Поморья в XIX - начале XX века. Л., 1983.
27. Рыжкова Н.В. Донское казачество в войнах начала XX века. М., 2015.; Бурдун В.Н. Исторические источники начала XX в. об участии Кубанского казачества в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на кавказско-малоазиатском театре военных действий // Официальный сайт Кубанского казачьего войска [Электронный ресурс]. URL : http://slavakubani.ru/ka-zachestvo/fame-cossack/scher-bina-f-a/istori-cheskie-istochniki-nachala-xx-v-ob-uchas-tii-kubanskogo-kaza-chestva-v-russko-turetskoy-voyne-18 (дата обращения: 20.10.2018).
28. Бондарь Н.И. Воины и хлеборобы // Вопросы казачьей истории и культуры. Майкоп, 2002.
29. Уссурийское казачество // Электронная энциклопедия «Википедия». URL : https://ru.wiki-pedia.org/wiki/Уссурийские казаки (дата обращения: 07.10.2018); Голик А.А. Государственная политика России в отношении дальневосточного казачества в 1851-1917 гг. : дис. ... канд. истор. наук. СПб., 2015.
30. Осетины - казаки // Казачий порядок [Электронный ресурс]. URL.: https://sites.google.com/ site/olegdankir/Poriad-nik/vseformirovania/kazaki/ose-tiny-kazaki (дата обращения 08.03.2018); Максимов К.Н. Калмыки области войска Донского на рубеже XIX-XX вв. // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2015. № 3. С. 19-20.
31. Васильев И.Ю. Государство и общество в системе ценностей Кубанского казачества // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Спецвып. «Актуальные проблемы исторический исследований». 2007. С. 15-18.
32. Футорянский Л.И. Проблемы казачества: расказачивание // Вестник ОГУ. 2002. Вып. 2. С. 43-53; Кислицын С.А. Государство и расказачивание, 1917-1945 гг.: учеб. пособие. Ростов-н/Д., 1996.; Венков А.В. Атаман Краснов и Донская армия. 1918 год. М., 2008.
33. Борисёнок Е.Ю. Казакия - наша цель. Эмигрантские споры о казачьей государственности // Родина. 2004. № 5.
34. Козлов А.И. Возрождение казачества: история и современность (эволюция, политика, теория). Ростов-н/Д., 1995. С. 133-134.
dvizheniya Stepana Razina) // Trudy Instituta Rossiyskoy istorii RAN. 2017. № 14. S. 219-239.
22.Polis (Antichnost') // Elektronnaya entsiklope-diya «Vikpediya» URL.: https://ru.wikipedia.org/ wiki/Polis_(Antichnost') (Data obrascheniya: 14.10.2018).
23.Levek P. Ellinisticheskiy mir. M., 1989; Ros-tovtsev M.I. Ellinstvo i iranstvo na yuge Rossii. M., 2002; Gaydukevich V.F. Bosporskoe tsarstvo. M., 1949.
24.Malukalo A.N. Kubanskoe kazach'e voysko v 1860-1914 gg.: organizatsiya, sistema upravleniya i funktsionirovaniya, sotsial'no-ekonomicheskiy status. Krasnodar, 2003.
25.Popko I.D. Chernomortsy v ikh voennom i grazhdanskom bytu. SPb., 1858.
26.Bernshtam T.A. Russkaya narodnaya kul'tura Pomor'ya v XIX - nachale XX veka. L., 1983.
27. Ryzhkova N.V. Donskoe kazachestvo v voynakh nachala XX veka. M., 2015.; Burdun V.N. Is-toricheskie istochniki nachala XX v. ob uchastii Ku-banskogo kazachestva v russko-turetskoy voyne 1877-1878 gg. na kavkazsko-maloaziatskom teatre voennykh deystviy // Ofitsial'nyy sayt Kubanskogo ka-zach'ego voyska. URL : http://slavakuba-ni.ru/kazachestvo/fame-cossack/scher-bina-f-a/istori-cheskie-istochniki-nachala-xx-v-ob-uchastii-kubanskogo-kazachestva-v-russko-turetskoy-voyne-18 (data obra-scheniya: 20.10.2018).
28.Bondar' N.I. Voiny i khleboroby // Voprosy kazach'ey istorii i kul'tury. Maykop, 2002.
29. Ussuriyskoe kazachestvo // Elektronnaya entsiklopediya «Vikipediya». URL : https://ru.wikipe-dia.org/wiki/Ussuriyskie_kazaki (data obrascheniya: 07.10.2018); Golik A.A. Gosudarstvennaya politika Ros-sii v otnoshenii dal'nevostochnogo kazachestva v 1851-1917 gg. : dis. ... kand. istor. nauk. SPb., 2015.
30. Osetiny - kazaki // Resurs «Kazachiy por-yadok» [Elektronnyj resurs] URL: https://sites.goog-le.com/site/olegdankir/Poriadnik/vseformirovania/kazak i/osetiny-kazaki (data obrascheniya 08.03.2018); Maksimov K.N. Kalmyki oblasti voyska Donskogo na rubezhe XIX-XX vv. // Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovaniy RAN. 2015. № 3. S. 19-20.
31. Vasil'ev I.Yu. Gosudarstvo i obschestvo v sisteme tsennostey Kubanskogo kazachestva // Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Severo-Kavkazskiy region. Spetsvyp. «Aktual'nye problemy istoricheskiy issledovaniy». 2007. S. 15-18.
32.Futoryanskiy L.I. Problemy kazachestva: raskazachivanie // Vestnik OGU. 2002. Vyp. 2. S. 43-53; Kislitsyn S.A. Gosudarstvo i raskazachivanie, 1917-1945 gg.: ucheb. posobie. Rostov-n/D., 1996.; Venkov A.V. Ataman Krasnov i Donskaya armiya. 1918 god. M., 2008.
33.BorisyonokE.Yu. Kazakiya - nasha tsel'. Em-igrantskie spory o kazach'ey gosudarstvennosti // Rodina. 2004. № 5.
34. Kozlov A.I. Vozrozhdenie kazachestva: isto-riya i sovremennost' (evolyutsiya, politika, teoriya). Ros-tov-n/D., 1995. S. 133-134.
Васильев Игорь Юрьевич - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Научно-исследовательского центра традиционной культуры ГБНТУК КК «Кубанский казачий хор»; [email protected].
Vasiliev Igor Yurievich - Cand. Sc. {History}, Senior Researcher at Research center of Traditional Culture at GBNTUK KK «Kuban Cossack Choir»
Статья поступила в редакцию 30.04.2019 г.
