CC BY
63
УДК 13
Г. А. Аванесова
доктор философских наук, профессор, Московский государственный гуманитарный университет им. М. А. Шолохова E-mail: [email protected]
О. Н. Астафьева доктор философских наук, профессор, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, ИГСУ E-mail: [email protected]
РОССИЯ В МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ СОЮЗАХ: КУЛЬТУРНО-ГУМАНИТАРНЫЕ АСПЕКТЫ ЕВРАЗИЙСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
Современная Россия, не отказываясь от сотрудничества со странами разных политических и культурно-цивилизационных ареалов мира, особое место в межгосударственных взаимодействиях на ближайшую перспективу отдает связям со странами (особенно восточными) Евразийского региона. Ныне экономические и военно-политические формы такого сотрудничества по объему уступают культурногуманитарным его видам. Авторы анализируют вопрос о стратегических целях и ценностно-смысловой основе, на базе которых формируются разные виды партнерских отношений, включая связи в культурногуманитарных сферах деятельности. Осуществляется сравнительный анализ исторически устойчивых и актуальных характеристик российско-евразийского сотрудничества, а также рассматривается их семантический синтез, рождающийся в практике новых форм евразийского партнерства.
Ключевые слова: евразийская интеграция, межгосударственное сотрудничество, семантические основы сотрудничества, культура, цивилизация, образование, стратегическое партнерство, межцивилизационные союзы, культурно-гуманитарные аспекты сотрудничества
Для цитирования: Аванесова, Г. А. Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты евразийского сотрудничества /Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева //Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2015. - № 3 (43). - С. 29-36.
Межгосударственные формы интеграции в Евразии как поиск новых стратегий и принципов мирового развития в XXI в.
Начало XXI в. было ознаменовано для человечества, с одной стороны, признанием своей глобальной взаимосвязанности и взаимозависимости, с другой - нарастанием неопределенности дальнейшего мирового развития, умножением на планете хаотизированных социальных пространств. Речь идет о кризисных процессах, без выявления особенностей которых представляется сложным выбор стратегии их преодоления. К наиболее очевидным мы относим:
- закрепление модели «однополярного» глобального мира странами Запада в «постсоветский период», вследствие чего стремительно возросли военные риски, мировые угрозы экономического, политического, культурного плана;
- неспособность «конструкторов однополярности» регулировать собственный проект, соотносить его со своими целями, не говоря уже об интересах человечества.
Как политическое, так и научное сообщество с различными группами экспертов задумалось над вопросом о поиске новых подходов к пониманию и оценке реальности. В разных регионах планеты постепенно начинали признавать, что мировое неблагополучие выступает результатом не только глобальной однополярности, но и свидетельствует о необратимой деструкции всего капиталистического уклада западной экономики, которая на протяжении длительного времени достаточно успешно подчиняла себе мир. Такой вывод мотивировал властные элиты ряда государств поддержать политические инициативы по распространению
29
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева
Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
и внедрению если не новых моделей, то способов формирования иного мирового порядка.
Ныне нестабильное состояние мира характеризуется серьезными изменениями региональных ландшафтов: все активнее заявляют о себе конкурентные локусы и центры силы, претендующие на то, чтобы перехватить инициативу у западных государств, найти выход из экономических, политических и военных тупиков, одинаково опасных для многих стран. Выяснилось, что в одиночку или в рамках какого-то материкового пространства ни один субъект стратегического действия не в состоянии бросить открытый вызов слабеющему, но не уступающему своих позиций «гегемону». В этом контексте разрабатываются союзнические механизмы, позволяющие разным странам формировать масштабные коалиции, способные стать субъектами стратегических политических действий. Тем самым закладываются основания для развития более сбалансированного «многополярного» мира.
Новые межгосударственные формы консолидации сегодня приобретают столь очевидный характер, что можно говорить об обширных территориях и государствах, играющих в этих процессах ведущую роль. Среди материковых территорий наметился переход центра влияния от Западной Европы и США к Евразии - сдвоенному суперконтиненту, где в последние тысячелетия не раз возникали и разрушались крупнейшие государства имперского типа, создавались выдающиеся ценности культуры, где поныне действуют центры мировых религий.
В этой связи важно понимание ведущих тенденций, определяющих текущее состояние цивилизационных и геополитических сообществ Евразии [См., например: 3-6; 9; 11]. Среди них необходимо прежде всего принимать во внимание цивилизационное единство государств и народов Западной Европы (а также США, примыкающих к нему по ряду культурных и военно-политических параметров). Данное единство составляет западноевропейскую или евроатлантическую цивилизацию, которая сохраняет за собой лидерство мирового развития, опираясь на идеологию превосходства, аккумулирован-
ные культурные ресурсы, устойчивые политические и экономические практики.
На востоке, юго-востоке и юге Евразии издавна развивается ряд масштабных цивилизационно-религиозных пространств: арабо-мусуль-
манский мир, индуистская цивилизация с примыкающим к ней буддийским ареалом, народы дальневосточной цивилизации (с сердцевинной китайской культурой). В целом для коллективных субъектов названных миров характерна историческая длительность существования, устойчивость духовного развития, сохранение вековых традиций. Все это, однако, не помешало в последние 30-100 лет некоторым из них проявить свои возможности в культурной модернизации и цивилизационной динамике, что обусловило неодинаковые результаты развития разных стран и национальных экономик, порой в пределах одной цивилизационной системы.
Степень внутреннего единства указанных миров Восточной Евразии, их готовность интегрироваться друг с другом также остаются весьма различными. Приступая к освоению индустриальной и постиндустриальной фазы развития, страны данного региона слабо владели навыками формирования внутри- и межцивилизационных коалиций. Это обстоятельство использовали государства Запада, пытаясь создать однополярный мир, реанимируя формы неоколониальной политики. Но в начале нового миллениума ситуация на евразийском Востоке радикально меняется: Китай, Индия, страны Ближнего Востока и ЮгоВосточной Азии активно пробуют себя в качестве создателей масштабных альянсов, сохраняя при этом свое цивилизационное своеобразие.
Особую группу в Евразии представляют народы и культуры постсоветского пространства, приобретающие специфические качества. Речь идет о странах Восточной и отчасти Центральной Европы, Закавказья, Средней Азии. Пережив длительные периоды (100-200 лет и более) развития в лоне российской цивилизации и государства, многие народы данного региона вместе с русскими смогли динамично освоить практики культурного обновления, а после распада СССР -обрести политический суверенитет. Сегодня важной особенностью этих стран остается их
30
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
культурно-цивилизационная раздвоенность, балансирование между сообществами Востока и Запада. Этот факт свидетельствует о наличии на постсоветском пространстве «культур-мостов», «культур-перекрестков» и даже «цивилизационных тупиков» с ослабленной субъектностью, с ограниченными возможностями вырабатывать жизнеспособные цели и смыслы своего развития.
Властвующие элиты и ряд социальных слоев таких стран искренне стремились интегрироваться в пространство либо западной цивилизации (Грузия, Украина, страны Прибалтики), либо мусульманского мира (Азербайджан и др.). И в первом, и во втором случае достичь успеха было проблематично. Говоря о странах, вошедших в институционально-правовые структуры ЕС, следует подчеркнуть, что их население столкнулось с непредвиденными трудностями и серьезными проблемами в адаптации, что ослабляло их национальные культуры. История не раз демонстрировала подобный финал. Попытка народа сменить цивилизационную идентичность, совершить переход в иное метафизическое пространство остается сложным процессом; зачастую он растягивается на столетия, не гарантируя позитивных итогов. Чаще сообществам такого типа уготована роль «балансира», совершающего маятниковые движения то к одной, то к другой соседней цивилизации.
Предпосылки участия России
в формировании новых форм межгосударственного сотрудничества
Среди постсоветских стран особняком стоит Россия, новый состав населения которой на 4/5 представляют русские люди. Данный факт, казалось, превращает ее в сугубо национальное государство, лишенное цивилизационных возможностей. Действительно, русский этнос, выступая государствообразующим и культурным стержнем нашей цивилизации1, нелегко пережил распад СССР. У многих русских появлялись мысли о несостоятельности своей государственности, о слабости отечест-
Единого мнения о названии нашей локальной цивилизации пока не выработано; ее называют русско-православной, российской, евразийской и др.
венной культуры. Некоторые политики РФ лелеяли надежду использовать западноевропейские институциональные механизмы для интеграции в глобальный мир; однако она не оправдалась. Политическая элита и нации Западной Европы мыслили прагматично: современная Россия, будучи масштабной и культурно чуждой, не может стать членов ЕС - она оказывается в нем излишней. Консолидированный Запад рассматривал РФ как поставщика энергоресурсов, кадров сферы услуг. Отсюда политическая цель - расчленить Россию так, чтобы ни одна часть не могла возродиться.
Подобные позиции европейцев не устраивали граждан РФ: они отказывались признавать свою культурную неполноценность. В целом население России довольно быстро освободилось от иллюзий о вхождении в «Европейский дом», о преимуществах партнерства с США. Последние заблуждения в общественном сознании исчезали, когда проявлялись провокационные мотивы западной поддержки антироссийских сил в странах Прибалтики, на Украине, в республиках Северного Кавказа РФ, непризнанных республиках и др. Позже немалая часть российской элиты вынуждена была отказаться от планов о равноправном вхождении в ряды наднационального олигар-хата, так называемого мирового правительства [См., например: 7]. В государственном руководстве РФ возобладали группы политиков, способных оценить будущее страны в реалистическом ключе, которые стали восстанавливать субъектность и державно-цивилизационный статус государства, одновременно осознавая серьезные препятствия на этом пути. Указанные повороты в мировоззрении значительной части российских граждан свидетельствовали о сохранении цивилизационной сущности нашей культуры.
Вместе с тем элита, стоящая у власти последние пятнадцать лет, крайне редко готова публично вступить в общественную полемику о важнейших духовных параметрах российской идентичности, о целях и высших ценностях стратегического развития России в меняющемся мире. Такое поведение власти отчасти не
31
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева
Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
лишено оснований. Среди граждан пока преобладают общие, порой разрозненные представления о целях и смыслах развития России. Однако социологические опросы показывают: массовое сознание выглядит все же более консолидированным в понимании сложных проблем настоящего и будущего, нежели корпоративное сознание политиков, деловой элиты, интеллигенции, которое продолжает оставаться поляризованным, сегментарным, средовым.
Но государственные лидеры, не поддерживая в обществе избыточный градус полемики, совершают более важные шаги: они создают условия для «общего дела», каким оно исторически формировалось в русской истории. Одно из ведущих его направлений связано с решением внутренних проблем российского общества, начиная с обеспечения государственной безопасности и кончая активизацией культурной политики. В этом ряду есть и другое направление, связанное с межгосударственными взаимодействиями, в рамках которого могут развиваться немало модификаций «общего дела». Речь идет об участии РФ в создании масштабных международных альянсов, чаще всего связанных с экономической, государственной, военной активностью и вместе с тем заключающих в себе немалый диапазон возможностей.
Сердцевину таких союзов составляют взаимодействия на постсоветском и шире - на евразийском пространстве. Помимо лидерства в создании СНГ, ОДКБ, ТС, Россия активно участвует в более широких альянсах (ШОС и др. [См.: 8; 12]), а также заключает двух-, трехсторонние соглашения с конкретными странами Евразии. К этому добавим межгосударственные ассоциации с участием государств, размещенных на разных материках (БРИКС [См.: 1]). Вместе с тем Россия готова продолжать сотрудничество со странами Запада, но при безусловном признании своей государственно-политической субъектности, уважении ее интересов. Пока организаторы западных и особенно англо-американских альянсов продолжают рассматривать Россию как страну, проигравшую им холодную вой-
ну. Интеграция же РФ в евразийское сотрудничество осуществляется на иной содержательной и статусной основе, приобретая для всех участников первостепенное значение (это при том, что в организации масштабных союзов в Азии уже обозначились страны-лидеры).
Так, партнеры по Восточной Евразии исходят из того, что российский рынок способен поддержать высокий спрос на многие производимые ими товары и услуги. Политики и бизнес-сообщества разных евразийских стран также учитывают богатый природно-ресурсный потенциал России. Не менее активный спрос приобретает продукция российского военнопромышленного комплекса, а также сама возможность развивать с нашей помощью национальную безопасность. К этим преимуществам добавляются те, которые связаны с опытом России в развитии научно-технической сферы, в решении социально-гуманитарных, образовательных, медийно-информационных проблем, в реализации культурной политики, туризма и др.
У современной России имеется серьезный потенциал для участия в евразийском сотрудничестве, включая его восточный вектор. Она является для стран этого региона естественным «становым хребтом», сердцевиной, опосредующей их связи. Так, Россия может поддерживать конструктивные, а также пресекать разрушительные тенденции в международных отношениях, регулируя всю ситуацию на континенте, что было продемонстрировано в ходе участия нашей страны в двух мировых войнах.
Укорененные на своей территории российские этносы (в отличие от американского и австралийского континентов, население которых в значительной степени состоит из мигрантов или их потомков) обусловили огромное разнообразие расово-антропологических, культурно-
языковых, конфессиональных компонентов нашей цивилизации. Подобной мозаики и вместе с тем синтетической связности разных начал нельзя встретить в цивилизациях классического типа, где культурная интеграция представлена более гомогенными единицами. Мозаичный характер и сложность нашей цивилизации преодолевались, во-первых, интегри-
32
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
рующей ролью русского народа, его культуры; во-вторых, доброй волей основной части российских этносов, исторический опыт которых подтверждает возможность их развития в тесном контакте с русскими; в-третьих, усилиями государства, через институциональные рычаги создававшего условия для социальной гармонии и гражданского мира в обществе.
Немалую специфику нашей цивилизации добавляет особенность, связанная с глубоким освоением ряда фундаментальных смыслов, а также достижений западноевропейской культуры. Речь идет о духовных ценностях православия (традиции восточнохристианской патристики), а также об индустриально-технических видах деятельности, научно-философских идеях, художественно-эстетических формах европейской классической культуры Нового времени. Некоторые фундаментальные идеи и практики перерабатывались русской культурой, интегрируясь в адаптированном виде в российское цивилизационное ядро, становясь доступными разным этносам нашей страны.
Православие, будучи духовным фундаментом русской культуры, по-добрососедски существовало в нашей истории с католичеством, протестантизмом, исламом, буддизмом, отчасти конфуцианством (корейские общины), а также с язычеством. Древнейшие религиозные культы, великие монотеистические традиции аккумулировали в нашей культуре гигантское духовное наследие, которое обогащалось разными поколениями граждан. Таким образом, российская цивилизация интегрировала внутри себя разные, порой мало совместимые духовные импульсы, социальные энергии. Сталкиваясь, нейтрализуя или уравновешивая друг друга, они способны были рождать сложный и оригинальный синтез, адаптируя граждан России к мировым трансформациям.
Немало особенностей российской цивилизации свидетельствуют о близости к Востоку. Российское государство развивалось как уникальное общежитие народов с высокой степенью признания этнорелигиозного своеобразия каждого сообщества, любого человека. В нашей культуре широко распро-
странены как иерархические, так и равноправно-диалоговые, полилоговые формы взаимодействия между разными коллективными субъектами. В православной традиции подобные формы называют соборными - они позволяют непротиворечиво сочетать в индивидуальном и массовом сознании свободу человека, его единство с родной этнической средой, с гражданской ответственностью перед государством и обществом. Сходные традиции уважения к широкому диапазону куль-тур-антропологических, социальных, духовных характеристик человеческого существования укоренены во многих странах Востока.
Вместе с тем известно, что каждая цивилизация восточного типа исторически центрировалась преимущественно на своей внутренней семантике. В меньшей степени она могла консолидироваться с ценностями цивилизационных систем иного типа. Так, восточным культурам нелегко давались коммуникации с западной цивилизацией, с народами, проживающими на отдаленных материках. Эту лакуну может в определенной мере восполнить Россия, опираясь на опыт по гармонизации разнообразных сообществ и духовных тенденций внутри своего цивилизационного пространства, а также вне его.
О формировании стратегической и семантической основы сотрудничества РФ с евразийскими странами
Возможности РФ в евразийском сотрудничестве стали активно осмысляться нашими политиками, исследователями в постсоветский период. При этом основной аналитический упор делался на военно-политических, экономических преимуществах сотрудничества. О культурно-гуманитарных взаимодействиях в рамках этих процессов если и говорилось, то как о второстепенном их аспекте [См.: 10]. Только последнее время стали появляться работы, в которых ставятся вопросы о качественном своеобразии межцивилизационных отношений России с евразийскими странами (особенно восточными) [См.: 2]. Вместе с тем о семантике стратегических целей и культурных ценностей подобного со-
33
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева
Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
трудничества в условиях стратегической неопределенности глобального мира мы попытаемся поговорить в первом приближении.
Общеизвестно, что любая общественная стратегия, т. е. долгосрочное и сложно структурированное целеполагание, не возникает на пустом месте. Оно вырастает из национальных устремлений экзистенциального характера, из метафизических позиций государства, которые, хотя и определяются во многом конкретной ситуацией, в целом базируются на консолидированном опыте прошлых и настоящих поколений граждан. Стратегия должна быть наделена смыслообразующим вектором грядущего развития нации. Помимо этого, она сопрягает внутри себя систему сверхцелей и оперативных целепо-лаганий, обогащается базовой семантикой и актуальными ценностями, а также вырабатывает развитую идеологическую основу. Подобную стратегию трудно создать на базе лишь кратко -срочных идеологических запросов или политической конъюнктуры. Не случайно советская стратегия участия в международных альянсах, определяясь построением коммунизма в мире, вскоре обнаружила свою нереалистичность. Советские граждане 70-80-х гг. ХХ в. уже не воспринимали ее как желаемую перспективу общественной жизни, как мотивационный импульс своей активности. Сама же советская стратегия, не подвергаясь коррекции, не реагируя на мировые трансформации, перерастала в догму.
В конце 1990-х - начале 2000-х гг. ряд российских философов приходит к выводам о неизбежности обновления стратегии развития России на отечественной культурно-цивилизационной базе (А. И. Неклесса, А. И. Фурсов, С. С. Хоружий и др.). Тогда же вырабатываются реалистические цели, идеи, прагматические соображения для стратегии отечественных преобразований. Так, говоря об удачных формах модернизации в разных странах, российские аналитики (Б. С. Ерасов, А. С. Панарин, А. П. Девятов, В. В. Малявин и др.) отмечали, что нашей элите важно понимание того, каким образом определялся успех в решении аналогичных проблем в государствах Востока. В последние годы авторитетные исследовате-
ли ставят вопрос о поиске параметров сотрудничества России со странами Восточной Евразии (С. Ю. Глазьев, А. И. Подберезкин, К. П. Боришполец и др.).
Речь не идет о бездумном заимствовании разных целей, технологий обновления для нашей политики модернизации, как это было в случае нормативистского подхода к освоению западных достижений. Отечественным политикам предстоит в новом ключе осмыслить те преобразовательные возможности, которые изыскивали политические деятели незападных стран в ходе модернизации. Расширение проектного и управленческого горизонта позволит нашим политикам преодолеть недоверие к собственной культуре, обнаружить в ее глубинах смыслы, сплачивающие наше общество для будущего прорыва.
Пока в российской науке гораздо лучше изучены закономерности развития смыслового комплекса внешнеполитической деятельности в странах Запада, который формировался на протяжении последних трех-четырех столетий преимущественно в ключе европейской философии, колониальной политики, национальных интересов англичан, французов, американцев. Этот комплекс первоначально вырастал из представлений об универсальности принципов прогресса, демократии, гражданского общества, прав человека и др. Далеко не всегда наши аналитики обращали внимание на иные - скрытые принципы западного мышления, предназначенные скорее для внутреннего пользования: необсуждаемое доминирование интересов наций Запада над запросами неевропейских народов, практика неэквивалентного экономического обмена с государствами на других континентах, хищническое отношение к природным ресурсам и др. На наш взгляд, современная Россия должна выработать более глубокую и объективную позицию по отношению к западноевропейским ценностям как классического периода, так и эпох модерна, постмодерна. Образованная часть нашего общества по меньшей мере два столетия потратила на то, чтобы разобраться, какие из них требуют критики, какие могут быть приняты частично, а какие следует практически осваивать, вводя их в адаптированной форме в наше цивилизационное пространство.
34
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
Хотя на протяжении последних столетий Россия руководствовалась во внутренней политике и международных связях западными ценностями, они были не единственными источниками обновления нашего общества. Реализация, например, советской модели потребовала от политиков выработки сложной институциональной основы, нового нормативно-управленческого каркаса, собственной идеологии. Подчеркнем, что в советском обществе продолжали действовать укорененные, но слабо осознаваемые аналитиками смыслы российской цивилизации и русской культуры. Модель развитого социализма возникала на пересечении разных практических факторов и духовных импульсов, во многом противостоящих утопическим воззрениям марксизма. В итоге советские системы хозяйствования, социальные коммуникации, межэтнические взаимодействия, формы труда и отдыха населения сохраняли культурно-цивилизационную российскую специфику, что позволяло осваивать реалии модерна разным народам, территориальным сообществам СССР. Не случайно в модифицированном виде советская модель построения нового общества распространялась в зарубежных странах, сотрудничавших в разных сферах деятельности (СЭВ, страны-участницы Варшавского договора и др.). На наш
взгляд, советский опыт интеграции народов и наций социалистических стран сегодня важно переосмыслить в новом ключе инструментальной прагматики и государственно-управленческой эффективности. Могут возразить, что социалистическая модель по историческим меркам быстро зашла в тупик и ныне не актуальна. Но забывают признать, что она не стала провальной, позволив многим народам преодолеть трудный барьер, отделявший их от современных жизненных реалий и мировых взаимодействий.
Если говорить о становлении новых форм межгосударственного сотрудничества РФ со странами восточной Евразии, то следует подчеркнуть, что в этом направлении мы столкнемся с новыми трудностями, к которым надо быть готовым. России не должна игнорировать вероятность их появления, уповая на всесилие универсальных или, как говорят на Западе, «общечеловеческих» ценностей. В менталитете, духовных установках, укладе жизни разных народов восточных цивилизаций есть немало того, что их разъединяет, порождает конфликты. Данное многообразие смысловых фокусов придется не только упорядочивать и согласовывать, но и непротиворечиво увязывать, консолидируя новыми формами единой цели и общего смысла.
1. Восходящие государства-гиганты БРИКС: роль в мировой политике, стратегии модернизации: сб. науч. тр. / отв. ред. Л. С. Окунева, А. А. Орлов. - Москва: МГИМО-Университет, 2012. - 392 с.
2. Глазьев С. Ю. О целях, проблемах и мерах государственной политики развития и интеграции / С. Ю. Глазьев // Евразийская интеграция: экономика, право, политика. - 2013. - № 13. - С. 3-4; 268-278.
3. Глобальное сообщество: Картография постсовременного мира / рук. проекта А. И. Неклесса. - Москва: Вост. лит., 2002. - 466 с.
4. Дергачев, В. А. Русская геополитическая энциклопедия. 2010-2014 [Электронный ресурс] / В. А. Дерга-чев. - Режим доступа: http://dergachev.ru/Russian-encydopaedia/index.html (дата обращения 13.08.2014).
5. Дугин, А. Г. Геополитика: учеб. пособие для вузов / А. Г. Дугин. - Москва: Акад. проект: Гаудеамус, 2012. - 424 с.
6. Ерасов, Б. С. Цивилизации: универсалии и самобытность / Б. С. Ерасов. - Москва: Наука, 2002. - 523 с.
7. Игнатьев, А. А. Стратегия «глобализационного лидерства» для России. Первоочередные непрямые стратегические действия по обеспечению национальной безопасности / А. А. Игнатьев // Независимая газета. -2000. - 7 сент.
8. Ильин, А. ШОС - альтернатива Западу? / А. Ильин // Союзное вече. - 2014. - № 41 (573). - 18-24 сент.
9. Киселев, С. Г. Основной инстинкт цивилизаций и геополитические вызовы России / С. Г. Киселев. -Москва: Известия, 2002. - 368 с.
10. Подберезкин, А. И. Евразия и Россия: моногр. / А. И. Подберезкин, К. П. Боришполец, О. А. Подберезкина. - Москва: МГИМО, 2013. - 1070 с.
11. Сергеева, О. А. Особенности современных цивилизационных процессов / О. А. Сергеева. - Москва: МАТИ, 2002. - 268 с.
12. Стратегия развития ШОС и политика России в этой организации: сб. ст. / сост. В. А. Матвеев, отв. ред. С. Г. Лузянин. - Москва: ИДВ РАН, 2012. - 215 с.
Получено 26.06.2015
35
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
Г. А. Аванесова, О. Н. Астафьева
Россия в межцивилизационных союзах: культурно-гуманитарные аспекты...
G. Avanesova
Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Sholokhov Moscow State University for the Humanities E-mail: [email protected]
O. Astafyeva
Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Russian Academy of National Economy and State Service under the President of the Russian Federation, IPAM E-mail: [email protected]
RUSSIA IN THE UNION OF INTER-CIVILIZATION: CULTURAL AND HUMANITARIAN ASPECTS OF THE EURASIAN COOPERATION
Abstract. Modern Russia isn’t giving up cooperation with countries of different political, cultural and civilizational areas of the world, particularly in inter-state cooperation on the near future gives relations with the countries (especially eastern) of the Eurasian region. Today economic and political-military forms of such cooperation in terms of cultural and humanitarian concede his species. Authors analyze the question of the strategic objectives and value-semantic basis, which are formed on the basis of different types of partnerships, including communication in cultural and humanitarian spheres. The comparative analysis of historical and current resistant characteristics of the Russian-Eurasian cooperation, and considered their semantic synthesis produced in the practice of new forms of the Eurasian Partnership.
Keywords: Eurasian integration, cross-border cooperation, the semantic framework for cooperation, culture, civilization, education, strategic partnerships, alliances between civilizations, cultural and humanitarian aspects of cooperation
For citing'. Avanesova, G. Russia in the Union of Inter-Civilization: Cultural And Humanitarian Aspects of the Eurasian Cooperation / G. Avanesova, O. Astafyeva // Herald of the Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts. -2015. - № 3 (43). - P. 29-36.
Reference
1. Voskhodyashchie gosudarstva-giganty BRIKS: rol' v mirovoy politike, strategii modernizatsii [Ascending Giants-states BRICS: Role in World Politics, Modernization Strategy] / executive ed. L. Okuneva, A. Orlov. -Moscow: MGIMO University, 2012. - 392 p.
2. Glazev, S. About the Purposes, Problems and Measures of Public Policy Development and Integration / S. Glazev // Evraziyskaya integratsiya: ekonomika, pravo, politika [Eurasian Integration: Economics, Law, Politics]. - 2013. - № 13. - P. 3-4; 268-278.
3. Global'noe soobshchestvo: Kartografiya postsovremennogo mira [The Global Community: Cartography the Postmodern World] / Project Manager A. Neklessa. - Moscow: Vostochnaya literatura, 2002. - 466 p.
4. Dergachev, V. Russkaya geopoliticheskaya entsiklopediya. 2010-2014 [Russian Geopolitical Encyclopedia.
2010-2014] [Electronic resource] / V. Dergachev. - URL: http://dergachev.ru/Russian-
encyclopaedia/index.html (accessed: 08.13.2014).
5. Dugin, A. Geopolitika [Geopolitics] / A. Dugin. - Moscow: Akademicheskiy proekt: Gaudeamus, 2012. - 424 p.
6. Erasov, B. Tsivilizatsii: universalii i samobytnost' [Civilizations: Universals and Originality] / B. Erasov. -Moscow: Nauka, 2002. - 523 p.
7. Ignatev, A. The Strategy of “Globalization of Leadership” for Russia. The Priorities Indirect Strategic Actions for National Security / A. Ignatev // Nezavisimaya gazeta [Independent Newspaper]. - 2000. - Sept. 7.
8. Ilin, A. SCO - an Alternative to the West? / A. Ilin // Soyuznoe veche [Federal Chamber]. - 2014. - № 41 (573). - Sept. 18-24.
9. Kiselev, S. Osnovnoy instinkt tsivilizatsii i geopoliticheskie vyzovy Rossii [The Basic Instinct of Civilizations and Geopolitical Challenges to Russia] / S. Kiselev. - Moscow: Izvestiya, 2002. - 368 p.
10. Podberezkin, A. Evraziya i Rossiya [Eurasia and Russia] / A. Podberezkin, K. Borishpolets, O. Podberezkina. -Moscow: MGIMO University, 2013. - 1070 p.
11. Sergeeva, O. Osobennosti sovremennyh tsivilizatsionnyh processov [Features of Modern Civilization Processes] / O. Sergeeva. - Moscow: MATI Russian State Technological University, 2002. - 268 p.
12. Strategiya razvitiya ShOS i politika Rossii v etoy organizatsii [The Development Strategy of the SCO and Russia's Policy in This Organization] / comp. V. Matveev, executive ed. S. Luzianin. - Moscow: RAS IFES, 2012. - 215 p.
Received 26.06.2015
36
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 3 (43)
