CC BY
94
УДК 343.1(019)
РОЛЬ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В БОРЬБЕ С ТЕРРОРИЗМОМ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX - НАЧАЛО XX в.)
© Елена Сергеевна ГУГАСАРИ
Санкт-Петербургский университет Министерства внутренних дел России, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация, кандидат юридических наук, докторант, кафедра теории государства и права, e-mail: gygasari@yandex.ru
Раскрываются особенности производства предварительного расследования по делам о преступлениях террористического характера на основании нормативно-правовых актов Российской империи второй половины XIX - начала XX в. Характеризуется роль судебных следователей и чинов Отдельного корпуса жандармов при производстве дознаний и предварительных следствий по делам о терроре.
Ключевые слова: преступления террористического характера; дознание; предварительное следствие; уголовное судопроизводство.
На наш взгляд, степень эффективности антитеррористической политики можно оценить, ответив на простой вопрос: понесут ли преступники заслуженное наказание? Изобличение террористов в совершении преступлений и привлечение их к уголовной ответственности в Российской империи осуществлялось посредством уголовно-процессуального законодательства. Основными нормативно-правовыми актами, на основании которых производилось предварительное расследование по делам о терроризме, являлись: Устав уголовного судопроизводства 1864 г. [1], Военно-судебный устав 1867 г. [2], Военно-морской судебный устав 1867 г. [3], а также Правила о порядке действий чинов Корпуса жандармов по исследованию преступлений 1871 г. [4].
Преступления, совершенные террористами, были подсудны: а) судебным палатам, если высшее наказание за преступное деяние было определено в законе ниже исправительного дома; б) судебным палатам в усиленном составе с участием сословных представителей, если высшее наказание за преступное деяние было определено в законе не ниже исправительного дома; в) особому присутствию Правительствующего Сената (с 1872 г.) с участием сословных представителей, по высочайшему повелению (при этом наказание за преступное деяние, определенное в законе, должно было быть не ниже исправительного дома) [5, с. 809]; г) военноокружным или военно-морским судам в обыкновенном составе, а в случае «воспо-следования особого Высочайшего повеле-
ния» - особому военному или военно-морскому суду, если преступление террористического характера было совершено одними военнослужащими в местах, находящихся в исключительном ведении военного или военно-морского ведомств, или при исполнении военнослужащими своих служебных обязанностей; д) судебным палатам с участием сословных представителей, назначаемым в порядке ст. 1105-11062 Устава уголовного судопроизводства, если преступление было сопряжено с изготовлением, приобретением, хранением, ношением или сбытом без надлежащего разрешения взрывчатых веществ и снарядов.
Кроме указанных судов для рассмотрения особенно «громких» политических преступлений в случае обнаружения «в разных краях государства заговора против верховной власти или против установленного законами образа правления или порядка наследия престола», по высочайшему повелению учреждался Верховный уголовный суд. После проведения судебной реформы и принятия Устава уголовного судопроизводства Верховный уголовный суд учреждался дважды. Первый раз - именным указом от 28 июня 1866 г. для рассмотрения дела о покушении Д.В. Каракозова на Александра II 4 апреля 1866 г.; и второй раз - именным указом от
11 апреля 1879 г. для суда над А.К. Соловьевым, также покушавшимся на Александра II 2 апреля 1879 г. В 1906 г. дела о преступлениях террористического характера были изъяты из ведения Верховного уголовного суда [6].
Вплоть до второй половины XIX в. не существовало разделения на розыск, дознание и следствие, а сами эти понятия зачастую отождествлялись между собой. Только после проведения судебной реформы 1860-х гг. и принятия Устава уголовного судопроизводства 1864 г. обособляются основные стадии уголовного судопроизводства, и происходит дифференциация функций и полномочий прокуратуры, судебных следователей, чинов общей полиции и жандармерии при расследовании дел о терроре.
Принятые 19 мая 1871 г. «Правила о порядке действий чинов Корпуса жандармов по исследованию преступлений» наделили жандармских офицеров правом в открытом порядке производить дознание по преступлениям террористического характера. На практике это означало, что жандармы, допущенные к производству дознания, наделялись правами судебных следователей и становились участниками судебного процесса. Следует согласиться с мнением А.И. Суворова о том, что привлечение чинов Корпуса жандармов к производству следственных действий, в конечном счете, не только ускорило процедуру расследования политических преступлений, но и обеспечило преемственность между основными звеньями уголовного преследования - розыском, дознанием и предварительным следствием [7, с. 248]. На это обстоятельство указывал и известный российский адвокат П.В. Макалинский, который считал дознание «крайне необходимым» для успеха предварительного следствия. «Следователь, вследствие судейского характера своих обязанностей, сложности следственных форм и приемов, не может действовать так быстро в собрании доказательств, как полиция в собрании сведений об этих доказательствах» [8].
К производству дознания жандармские офицеры могли приступить как по предложению лица, осуществляющего прокурорский надзор, так и по собственному усмотрению, а если теракт был совершен лицом военного звания - то по сообщению военного или военно-морского начальства, по принадлежности. Кроме офицеров Отдельного корпуса жандармов, производство дознания могло быть поручено чинам полиции по соглашению начальника губернского жандармского управления с прокурором окружного суда. По преступлениям, совершенным од-
ними военнослужащими, в местах, находящихся в исключительном ведении военного или военно-морского ведомств, или при исполнении военнослужащими своих служебных обязанностей производство дознания осуществляли руководители военного или военно-морского ведомств, по принадлежности. В отдельных случаях, по своему усмотрению, министр внутренних дел мог поручить производство дознания чиновникам особых поручений, состоящих при Департаменте полиции министерства внутренних дел. По делам особой важности дознание проводилось лицом, «Высочайшею властью к тому назначенным». В любом случае необходимо было незамедлительно уведомить прокурора окружного суда, а в случае обвинения военнослужащего - чинов Корпуса жандармов либо лиц прокурорского надзора о начале дознания и о предмете исследования.
С 1906 г. к производству дознаний были допущены и чины жандармских полицейских управлений железных дорог. Согласно приказу по Отдельному корпусу жандармов от 28 июля 1906 г. № 14528 [9] им вменялось в обязанности производить дознания по всем делам политического характера, совершенным в полосе отчуждения железных дорог.
Общее наблюдение за ходом дознания осуществлял политический отдел Министерства юстиции, преобразованный в 1884 г. во второе уголовное отделение [10]. Контроль за проведением дознаний был возложен на
III Отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, а после его упразднения 6 августа 1880 г. - на Департамент государственной полиции [11, с. 529]. Надзор за проведением дознаний осуществляли прокурор окружного суда, военный или военно-морской прокурор, или их помощники.
Высочайше утвержденные 1 сентября 1878 г. «Временные правила об особых мерах к ограждению общественного спокойствия» практически исключили прокурорский надзор за проведением дознаний. Согласно Правилам, чины Корпуса жандармов получили право ареста всех подозреваемых в совершении государственных преступлений лиц, не испрашивая на это санкции прокурора, а только направляя чинам прокурорского надзора для сведения копии постановлений об арестованных. Получив такие сведения, чины прокурорского надзора никакого уча-
стия в распоряжениях по ним не принимали. Однако действовали эти правила недолго, и 4 сентября 1881 г. были отменены [12, с. 284].
Лица, производящие дознание, имели право принимать все меры, необходимые для сбора сведений, предусмотренные ст. 253, 254, 256, 257 Устава уголовного судопроизводства (осуществлять розыск, словесные расспросы и негласное наблюдение), а также производить следственные действия, указанные в ст. 258 Устава - осмотры, освидетельствования, обыски (с опечатыванием бумаг), выемки, «снимать» предварительные допросы. До 1904 г. на осмотр и выемку почтовой и телеграфной корреспонденции необходимо было получать разрешение министра внутренних дел, который должен был согласовать его с министром юстиции. В соответствии с Высочайше утвержденным мнением Государственного совета от 7 июня 1904 г. достаточно было получить согласие лица, осуществляющего прокурорский надзор [13, с. 660].
Анализ уголовно-процессуального законодательства свидетельствует о том, что жандармские дознания производились без соблюдения тех формальных и стеснительных правил, которые являлись необходимыми при производстве предварительного следствия. Более того, руководящие директивы для чинов полиции и Корпуса жандармов подчеркивали, что «чем менее стеснений будут испытывать частные лица при производстве дознаний, тем охотнее они будут обнаруживать известные им обстоятельства исследуемых дел» [14].
Оконченное производством дознание направлялось прокурору окружного суда, который принимал одно из двух решений: либо испрашивал разрешения у прокурора судебной палаты о возбуждении предварительного следствия, либо прекращал судебное преследование. В последнем случае дело либо прекращалось, либо рассматривалось в административном порядке согласно прим. 1 к ст. 1 Устава о предупреждении и пресечении преступлений 1876 г. [15, с. 1].
Материалы дознания по делам о преступлениях военнослужащих передавались военному или военно-морскому прокурору, в зависимости от принадлежности, который представлял их (вместе со своим заключением) главному начальнику военного округа или главному командиру порта, соответст-
венно. Главный начальник военного округа на основании представленных материалов делал распоряжение: о производстве предварительного следствия или о прекращении дознания либо приостановлении преследования, или о наложении на обвиняемых дисциплинарных взысканий, или о направлении дела к надлежащей подсудности, или о предании обвиняемых военно-окружному суду. Главный командир порта, получив заключение военно-морского прокурора, делал распоряжение о производстве по делу предварительного следствия или представлял материалы дознания на усмотрение управляющего морским министерством.
Материалы дознания, проводимого Высочайше назначенным лицом, с заключением прокурора судебной палаты передавались министру юстиции, который либо принимал решение о начале производства предварительного следствия, либо, по согласованию с министром внутренних дел, а в подлежащих случаях - с военным или морским министром, прекращал производство по делу.
Производство предварительного следствия осуществляли следующие лица: а) судебные следователи по важнейшим или наиболее важным делам - по предложению прокурора окружного суда; б) судебные следователи подлежащей судебной палаты либо заменяющие их мировые судьи - с разрешения прокурора судебной палаты; в) судебные следователи по особо важным делам или один из членов судебной палаты - по распоряжению министра юстиции; г) военные следователи - при расследовании преступлений, совершенных военнослужащими; д) военные или военно-морские судьи или специально созываемая следственная комиссия - для расследования дел о преступлениях, совершенных военнослужащими, особой важности, по распоряжению главного начальника военного округа или главного командира порта. За производством предварительного следствия осуществлялся прокурорский надзор.
Лицо, производящее предварительное следствие по делам о терроре, обладало теми же правами, что и судебный следователь в общем порядке судопроизводства. Более того, лицу, производящему следствие по указанным преступлениям разрешалось делать осмотр и выемку почтовой и телеграфной
корреспонденции по своему усмотрению без получения разрешения окружного суда.
Производство предварительного следствия должно было осуществляться «со всевозможною скоростью» и не останавливалось ни в табельные, ни в воскресные дни, если того требовали обстоятельства дела [14].
По окончании предварительного следствия дело направлялось к прокурору окружного суда, который составлял по нему обвинительный акт или заключение о прекращении следствия, о приостановлении уголовного преследования, о разделении предметов исследования или об изменении подсудности. Материалы законченного следствия по делу, подсудному особому присутствию Правительствующего Сената, представлялись министру юстиции, который назначал одного из чинов прокурорского надзора для исполнения прокурорских обязанностей при особом присутствии.
Заключения о прекращении предварительного следствия, о приостановлении уголовного преследования, о разделении предметов исследования или об изменении подсудности по делам, подлежащим рассмотрению особого присутствия Правительствующего Сената рассматривались первым департаментом Сената, а по делам, подлежащим рассмотрению судебной палаты - уголовным департаментом палаты. В случае отмены представленного заключения судебная палата или Правительствующий Сенат составляли определение, заменяющее обвинительный акт.
По окончании следствия о преступлениях военнослужащих, военный или военноморской прокурор, в зависимости от принадлежности, составлял свое заключение по делу, которое затем представлял главному начальнику военного округа или главному командиру порта, соответственно. Окончательное решение о дальнейшем направлении дела о преступлении военнослужащего, принадлежащего военно-морскому ведомству, принимал управляющий морским министерством.
Проведенное исследование позволяет нам сделать следующие выводы.
В результате судебной реформы 1860-х гг. дознание было выделено в качестве самостоятельной стадии досудебного производства по делу. А принятые в мае 1871 г. «Правила о порядке действий чинов Корпуса жан-
дармов по исследованию преступлений» наделили жандармских офицеров, осуществляющих дознания по государственным преступлениям, теми же правами, что и судебных следователей.
На наш взгляд, наделяя жандармов, производящих дознания по преступлениям террористического характера, теми же процессуальными правами, что и судебных следователей, законодатель стремился, во-первых, предупредить возможный произвол и злоупотребления со стороны дознавательно-следственных органов. За расследованием таких дел осуществлялся двойной контроль: со стороны министерства юстиции общий контроль за проведением предварительного следствия был возложен на политический отдел Минюста, преобразованный в конце XIX в. во второе уголовное отделение; а со стороны министерства внутренних дел таким контролирующим органом являлся Департамент государственной полиции.
Во-вторых, устранить конкуренцию двух ведомств, осуществляющих досудебное производство по делам о терроре. Чины Корпуса жандармов, допущенные к производству дознания, первыми изучали информацию, поступающую от охранных отделений. А поскольку эти структуры входили в состав одного министерства, такая соподчиненность практически устраняла конкуренцию между ними. Во всяком случае, охранные отделения с большей готовностью делились своей информацией с жандармами, чем с судебными следователями, которые входили в состав конкурирующего ведомства - Министерства юстиции.
В-третьих, такое разделение должно было положительно сказаться на качестве производимых расследований, способствовать максимально полному и всестороннему исследованию доказательственной базы по таким делам: судебный следователь производил те же следственные действия, что и жандарм, допущенный к производству дознания, и восполнял пробелы и недостатки, допущенные им на стадии дознания.
1. Высочайше утвержденный Устав уголовного судопроизводства. 1864. 20 ноября // Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2-е (далее - ПСЗ-2). Т. 39. Отд. 2.
№ 41476. Ст. 1030-1065. Спб., 1867. С. 288291.
2. Высочайше утвержденный Военно-судебный Устав. 1867. 15 мая // ПСЗ-2. Т. 42. Отд. 1. № 44575. Ст. 1095-1122. Спб., 1871. С. 625627.
3. Военно-морской судебный устав. 15 мая 1867 г. Ст. 1090-1117. Спб., 1867. С. 161-165.
4. Высочайше утвержденные Правила о порядке действий чинов Корпуса жандармов по исследованию преступлений. 1871. 19 мая // ПСЗ-2. Т. 46. Отд. 1. № 49615. Ст. 21-29. Спб., 1874. С. 593-594.
5. Высочайше утвержденная новая редакция раздела второго книги третьей Устава уголовного судопроизводства, статей 1030-1061, о судопроизводстве по государственным преступлениям. 1872. 7 июня // ПСЗ-2. Т. 47. Отд. 1. № 50956. Спб., 1875.
6. Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета «О преобразовании Верховного уголовного суда». 1906. 22 апреля // Полное собрание законов Российской империи. Собрание 3-е (далее - ПСЗ-3). Т. 26. Отд. 1. № 27762. Спб., 1909. С. 432-33.
7. Суворов А.И. Борьба с терроризмом в России в XIX - начале XX века (историко-правовое исследование антитеррористической деятельности правоохранительных органов дореволюционной России). М., 2002.
8. Тгтановский А. Сборник толкований русских юристов к судебным уставам императора Александра II. За двадцать пять лет (18661891). Варшава, 1892. С. 265-266.
9. Приказ по Отдельному корпусу жандармов от 28 июля 1906 г. № 145 // Приказы по Отдель-
ному корпусу жандармов за 1906 г. Спб., 1906.
10. Альтман И.А. Следственная документация как источник по истории революционного движения в России в конце XIX в.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1983.
11. Именной, данный Сенату «О закрытии Верховной Распорядительной комиссии, упразднении III Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии и об учреждении Министерства Почт и Телеграфов». 1880. 6 августа // ПСЗ-2. Т. 55. Отд. 1. № 61279. Спб., 1884.
12. Указ Именной, данный Сенату «Об отмене действия некоторых узаконений, изданных к охранению государственного порядка и общественного спокойствия». 1881. 4 сентября // ПСЗ-3. Т. I. № 383. П. 4. Спб., 1885.
13. Высочайше утвержденное мнение Государственного совета «О некоторых изменениях в порядке производства по делам о преступных деяниях государственных и о применении к оным постановлений нового Уголовного Уложения». 1904. 7 июня // ПСЗ-3. Т. 24. Отд. 1. № 24732. Ст. 103511. Спб., 1907.
14. Календарь на 1890 год и справочная книга для чинов полиции и корпуса жандармов при производстве дознаний и при исследовании преступлений и проступков / сост. А.Н. Гусев. Харьков, 1890. С. 7-8, 4.
15. Устав о предупреждении и пресечении преступлений 1876 г. // Свод законов Российской империи. Т. 14. Спб., 1890.
Поступила в редакцию 15.03.2013 г.
UDC 343.1(019)
ROLE OF CRIMINAL AND PROCESS LEGISLATION OF RUSSIAN EMPIRE IN STRUGGLE WITH TERRORISM (SECOND HALF OF 19th - BEGINNING OF 20th CENTURIES)
Elena Sergeyevna GUGASARI, Saint Petersburg University of Russian Ministry of Interior Affaires, Saint Petersburg, Russian Federation, Candidate of Law, Candidate for Doctoral Degree of Theory of State and Law Department, e-mail: gyga-sari@yandex.ru
The features of process of pre-investigation of terrorist type crimes based on norm and legal acts of Russian Empire of the second half of 19t - beginning of 20th centuries are revealed. The role of court inspectors and ranks of Separate corpus of gendarmes at interrogations and pre-investigations of terrorist affaires is characterized.
Key words: crimes of terrorist type; interrogation; pre-investigation; criminal procedure.
