CC BY
8
References
1. Solganik G.Ya. Sintaksicheskaya stilistika. Moskva, 2019.
2. Raspopov I.P. Ocherkipo teoriisintaksisa. Voronezh, 1973.
3. Bahtin M.M. 'Estetika slovesnogo tvorchestva. Moskva, 1986.
4. Babajceva V.V. Sistema odnosostavnyh predlozhenij v sovremennom russkom yazyke. Moskva, 2004.
5. Dzhamalova M.K. Stilisticheskie funkcii odnosostavnyh predlozhenij v yazyke sovremennoj liriki. Uspehi sovremennoj nauki i obrazovaniya. 2017; T. 5, № 3. Available at: http:// modernscienc-org.1gb.ru/release/2017/USNO_2017_3_5_tom.pdf
6. Stihi russkih po'etov. Available at: https://rupoem.ru/evtushenko
7. Vezhbickaya A. Yazyk, kul'tura, poznanie. Moskva, 1996.
8. Peshkovskij A.M. Russkijsintaksis vnauchnom osveschenii. Moskva, 2001.
9. Arutyunova N.D. Predlozhenie i ego smysl. Logiko-semanticheskie problemy. Moskva, 2019.
10. Lavrent'ev V.A. Sintaksicheskoe lico kak kriterij differencial tipov russkogo predlozheniya. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii ipraktiki. 2018; № 1 (79): 128.
11. Arutyunova N.D., Shiryaev E.N. Russkoe predlozhenie: bytijnyj tip (struktura iznachenie). Moskva, 1983.
Статья поступила в редакцию 04.02.21
УДК 811.35
Magomedov D.M., Cand. of Sciences (Philology), researcher, Institute of Language, Literature and Art n.a. G. Tsadasa of the Dagestan Federal Research Center
of the Russian Academy of Sciences (Makhachkala, Russia), E-mail: m.daniyal@yandex.ru
THE ROLE OF THE CATEGORY OF TRANSITIVITY / INTRANSITION IN THE ORGANIZATION OF STRUCTURAL TYPES OF SENTENCES IN DAGESTAN LANGUAGES. The category of transitivity / intransitivity is a linguistic category that reflects the syntactic properties of a verb in a sentence in terms of the presence / absence of an object. The category of transitivity / intransitivity takes an important place in determining the structural types of phrases and sentences. The purpose of the article is to analyze the syntactic properties of transitive / intransitive verbs in the Dagestan languages. The main sign of transitivity / intransitivity of verbs in Dagestan languages is the ability / inability to combine with the object. Transitive / intransitive verbs do not have special morphological or derivational features. The meaning of transitivity / intransitivity appears only syntactically. It has been established that in Dagestan languages the syntactic organization of a sentence directly depends on the category of transitivity / intransitivity.
Key words: Dagestani languages, syntax, category of transitivity / intransitivity, word combination, sentence, verb, category of number, category of class.
Д.М. Магомедов, канд. филол. наук, науч. сотр. Института языка, литературы и искусства имени Г Цадаш Дaгеcтaнcкoгo федерального
исследовательского центра Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: m.daniyal@yandex.ru
РОЛЬ КАТЕГОРИИ ПЕРЕХОДНОСТИ / НЕПЕРЕХОДНОСТИ В ОРГАНИЗАЦИИ СТРУКТУРНЫХ ТИПОВ ПРЕДЛОЖЕНИЙ В ДАГЕСТАНСКИХ ЯЗЫКАХ
Категория переходности / непереходности (транзитивности / интранзитивности) является языковой категорией, которая отражает синтаксические свойства глагола в предложении с точки зрения наличия / отсутствия у него объекта. Категория переходности / непереходности занимает важное место при определении структурных типов словосочетаний и предложений. Целью статьи является анализ синтаксических свойств переходных / непереходных глаголов в дагестанских языках. Основным признаком переходности / непереходности глаголов в дагестанских языках является способность / неспособность сочетаться с объектом. Переходные / непереходные глаголы не обладают специальными морфологическими или словообразовательными признаками. Значение переходности / непереходности проявляется только синтаксически. Установлено, что в дагестанских языках синтаксическая организация предложения напрямую зависит от категории переходности / непереходности.
Ключевые слова: дагестанские языки, синтаксис, категория переходности / непереходности, словосочетание, предложение, глагол, категория числа, категория класса.
Как известно, глагол является одной из самых сложных грамматических категорий в дагестанских языках. Он занимает в предложении главное место и играет роль связующего центра. Вокруг него разворачиваются синтаксические связи. Семантика глагола, прежде всего, указывает на субъектно-объектные отношения. Кроме того, лексическая семантика самого глагола также может быть объяснена на основе тех же самых субъектно-объектных отношений. В дагестанских языках грамматическая категория переходности / непереходности является постоянным признаком каждого глагола [1 - 14].
Категория переходности / непереходности отражает в широком понимании характер синтаксических свойств глагола в предложении с точки зрения наличия или отсутствия у него объекта. Поэтому по отношению к объекту действия все глаголы дагестанских языков делятся на две группы - переходные и непереходные. Переходность / непереходность глаголов можно рассматривать как семан-тико-синтаксическое свойство глагольного действия.
Категория переходности показывает, что глагольное действие переходит на объект (лицо, предмет, животное и т.д.). Действие, которое обозначает переходный глагол, предполагает обязательное наличие объекта. Например, в аварском языке переходные глаголы обозначают такое действие, которое непосредственно переходит на объект. Например: Васас т1ехь ц1алулеббуго. - «Мальчик читает книгу». Инсуца ясалъе ясик1о босана. - «Отец купил дочери куклу».
С точки зрения лексики, переходные глаголы в аварском языке могут обозначать:
1. Изменение объекта: ц1ул хъухъазе - «пилить дрова», рукъ хъах1 гьаби-зе - «белить дом», лъим гьализе - «кипятить воду».
2. Процесс созидания объекта: кагъат хъеазе «писать письмо», рукъ базе - «строить дом», горде букъизе - «шить платье».
3. Уничтожение объекта: шиша бекизе «разбить бутылку», кагъат бух1и-зе - «сжечь бумагу», лъим ц1орозабизе - «охладить воду».
4. Воздействие на объект, не производящее в нём никаких изменений: т1ехь ц1ализе - «читать газету», гьудуласе баркала кьезе - «благодарить друга», еацасда баркизе - «поздравлять брата».
5. Чувственное восприятие: гьаракь раг1изе - «услышать голос», бакъа-налъухъ г1енеккизе - «слушать мелодию», х1инкъи лъазе - «испытывать страх».
6. Выражение отношения к кому-либо: лъимер бокьизе - «любить ребёнка», тушман рихине - «ненавидеть врага» и т.д.
Как правило, объект понимается достаточно широко. Это может быть не только конкретный предмет, но и отвлеченное понятие: х1алт1и гьабизе- «делать работу» - пикру гьабизе - «думать» (букв.: «мысль делать») и т.д.
Непереходные глаголы обозначают такое действие, которое не направлено на какой-либо предмет. Например, в аварском языке непереходные же глаголы обозначают действие, которое не переходит на объект действия, например, в аварском языке: Вас кьижун вуго. - «Мальчик спит». Пазу бана. - «Пошел снег». Гьури пуна. - «Подул ветер». Как видим из примеров, глаголы кьижун вуго -«спит», бана - «идет», пуна - «подул» не нуждаются в объекте.
Непереходные глаголы могут обозначать:
1. Движение: векеризе - «бегать», еоржине - «летать», лъедезе - «плыть».
2. Существование: бук1ине - «быть», г1умру гьабизе - «жить» (букв.: «жизнь делать»), рук1а-рахъине - «существовать».
3. Выявление и становление признака: хъах1лъизе - «белеть», баг1арлъи-зе - «краснеть», бижизе - «расти», биине - «таять».
4. Физическое и психическое состояние: пашманлъизе - «грустить», кьи-жизе - «спать», вохизе - «радоваться», унтизе - «болеть».
5. Положение в пространстве: гЬдое ч1езе «сидеть» (букв.: «внизу стоять»), еегизе - «лежать», эхетизе - «стоять» и т.д.
В дагестанских языках глаголы «способны иметь при себе субстанции процесса переходности и непереходности и дать вполне достаточную инфор-
мацию об этом процессе в пределах организуемого ими словосочетания» [2, с. 294].
Лексическое значение глагола связано с категорией переходности и непереходности и выражается в том, что многозначные глаголы в одних значениях выступают как переходные, а в других - как непереходные. Иногда трудно определить границу между переходными и непереходными глаголами. Однако многие глаголы закрепились в одной из категорий. Так, например, глаголы кьезе -«дать», босизе - «купить» употребляются только в переходном значении: т!ехь кьезе - «дать книгу», чед босизе - «купить хлеб» [13, с. 126].
В дагестанских языках семантическая структура каждого предложения включает в себя три основных компонента: глагол, субъект и объект. Категория переходности / непереходности отражает характер выражения синтаксических свойств глагола в предложении с точки зрения наличия / отсутствия у него объекта. Кроме того, семантика переходности / непереходности является важным фактором при определении структуры предложения.
Необходимо отметить, что в дагестанских языках категория переходности / непереходности способна дифференцировать все предложения на номинативную и эргативную конструкции. Таким образом, наличие переходных и непереходных глаголов в дагестанских языках связано с особенностями построения предложений, которые в зависимости от глагольной семантики дифференцировались на номинативные и эргативные.
В дагестанских языках некоторые глаголы в зависимости от их значения могут быть как переходными, так и непереходными. В зависимости от контекста переходные глаголы могут выступать как непереходные, а непереходные - как переходные. Подобные глаголы Г.А. Климов называет «диффузными», «лабиальными», или «амбивалентными» [8, с. 119].
В дагестанских языках переходные глаголы выражают процесс действия. Непереходные же глаголы показывают состояние и результат действия. Отнесенность глагола к категории переходности или непереходности можно определить как по смысловому содержанию (семантике), так и по синтаксическим связям. В аварском языке по морфологическим показателям не все глаголы сопоставимы по категории переходности и непереходности. Например, глаголы кьижизе -«спать» и и!ализе - «читать» морфологически не отличаются друг от друга. Они различаются лишь своими лексическими значениями и способностью образовать соответствующие конструкции предложения. Синтаксически же переходные и непереходные глаголы различаются по наличию или отсутствию при них объекта действия. При переходных глаголах субъект действия оформляется именем в эргативе, а при непереходных глаголах - именем в номинативе.
В аварском языке некоторые коррелятивные пары переходных и непереходных глаголов образуются супплетивно. Например: к1алъазе - «разговаривать» (непереходный глагол), абизе «сказать» (переходный глагол); хут1изе - «оставаться» (непереходный глагол), тезе - «оставлять» (переходный глагол); хве-зе - «умирать» (непереходный глагол), ч1еазе - «убивать» (переходный глагол) и т.д.
Категория переходности / непереходности имеет большое значение при определении структурных типов предложений. Переходные глагольные формы участвуют в создании предложений эргативной конструкции, а непереходные глагольные формы глагольные - предложения номинативной конструкции. Кроме того, глагольная категория переходности / непереходности тесно связана с субъектно-объектными отношениями. В дагестанских языках переходные глаголы координируются в классе и числе с объектом действия, а непереходные глаголы - с субъектом действия [9, с. 571].
Исследователь синтаксиса аварского языка А.А. Бокарев отмечал, что «наличие классного показателя в основе переходного глагола, а, следовательно, и согласование глагола с объектом по классу и числу, есть только внешнее выражение внутренней смысловой связанности переходного глагола с объектом, на который действие, выраженное глаголом, переходит. Наличие классного показателя делает эту смысловую отнесенность переходного глагола к объекту наглядной и потому легко обнаруживаемой, но не создает эту отнесенность» [4, с. 26].
В даргинском языке субъектные значения реализуются в следующих случаях:
1) при обозначении производителя действия при непереходных глаголах: Нешрузули сари. - «Мать работает». Дудеш вак!иб. - «Отец пришел»;
2) при обозначении предмета, который самопроизвольно подвергается качественному изменению: Дурх!я халаваили сай. - «Ребенок вырос». Дях!и ба-ц!иб. - «Снег растаял»;
3) при обозначении носителя признака или состояния: Рузи русули сари -«Сестра спит». Дудешзяг!ипли сай. - «Отец болеет»;
4) при назывных предложениях: Дураб дяг!. - «Во дворе ветер». Г!ебшни «Осень»;
5) при обозначении лица, предмета или явления при отглагольных формах, образованных от непереходных глаголов: рак!ибси неш - «пришедшая мать», неш рак!ни - «приход матери»;
6) при обозначении меры расстояния, веса, времени и стоимости при непереходных глаголах: Хабарра агарли вайси гьуни таманбиуб. - «Незаметно плохая дорога кончилась». Селра х!ебарили дус кабикиб. - «Ничего не сделав, год прошел» [1, с. 117].
В даргинском языке объектные значения проявляются:
1) при обозначении лица, предмета или явления, охваченного направленным на него действием переходного глагола и выступающих в функции объекта действия: Рузинижуз белч1ун. - «Сестра прочитала книгу». Нуни ученик вагьур-ра. - «Я узнал ученика». Илини дахъал къиянти чедаиб (букв.: «Он много трудностей увидел») и т.д.;
2) при глаголах-сказуемых переходной семантики в качестве прямого дополнения в неопределенно-личных предложениях: Дуги г1ях1ти заб дариб. -«Ночью пошёл хороший дождь» (букв.: «Ночью хороший дождь сделали»). Арши иршули сари. - «Хлеба убирают»;
3) при отглагольных формах переходной семантики в обозначении лиц, предметов или явлений, выступающих в функции объекта действия: дарс белч1ес - «урок прочитать», дарс белч1и - «прочитав урок»; дарс белч1унси -«урок прочитавший (мальчик)»;
4) при переходных глаголах-сказуемых в обозначении меры времени, расстояния, стоимости и веса: Иш диъли пуд бит1ик1у. - «Это мясо пуд потянет». Нуни итаб дус берк1ира. - «Я там год провел»;
5) при каузативных формах непереходного глагола в обозначении лиц, предметов или явлений, выступающих носителями состояния или признака, например: Нуни ил уста ветаахъурра. - «Я его сделал мастером». Ил дармай зяг1ипикахъиб. - «Он заболел от лекарств» (букв.: «Лекарство привело его заболеть»);
6) при каузативных формах переходного глагола в обозначении лиц, предметов или явлений, выступающих в функции объекта действия: Нушани илизи далай белч1ахъунра. - «Мы заставили его спеть песню». Нуни илизи кагъар бел-к1ахъунра. - «Я заставил его написать письмо» [1, с. 117].
З.П Абдуллаев отмечает, что та или иная глагольная форма в даргинском языке является переходной лишь в том случае, если она «имеет двустороннее субъектно-объектное согласование. В том случае, если словесная форма глагола имеет одностороннее субъектное согласование, ее следует характеризовать как непереходную» [3, с. 191]. Примеры: 1) ну жузли уч1улра - «я читаю книгу», 2) нуни жуз буч1улра - значение то же.
«В первом предложении (нуни жуз буч1улра) словесная глагольная форма буч1улра своим классным префиксом б- согласуется с объектом действия в именительном падеже жуз, личным суффиксом -ра - с субъектом действия в эр-гативном падеже нуни. Это значит, что данная словесная форма глагола имеет двусторонне классно-личное префиксально-суффиксальное субъектно-объект-ное согласование.
Во втором же предложении (ну жузли уч1улра) представлена иная картина. Словесная глагольная форма уч1улра здесь и своим классным префиксом (в данном случае нулевым), и личным суффиксом -ра согласуется только с субъектом действия в именительном падеже ну. С объектом действия в эргативном падеже жузли словесная глагольная форма уч1улра не имеет согласования. Следовательно, данная словесная форма глагола имеет одностороннее префиксально-суффиксальное классно-личное субъектное согласование» [2, с. 191].
Таким образом, глагол в первом предложении является переходной семантики, а во втором - непереходной семантики.
Сравнивая глаголы переходной и непереходной семантики аварского и даргинского языков, мы приходим к выводу о том, что синтаксическая связь между объектом и субъектом действия и переходностью / непереходностью глагола этих языков имеют свои особенности. Существенную роль здесь играет наличие категории лица в даргинском языке и ее отсутствие в аварском [12, с. 52].
В лакском языке при глаголе непереходной семантики подлежащее всегда оформляется именем в номинативе: Зугьра (ном.) циламур мурц1увунмай лавгуна (Х.И.). - «Зухра пошла в свой угол». Амма га (ном.) цува ххишала вай зунттавунзана къавхьуна (М.К.). - «Но сам он больше в эти горы не вернулся».
При глаголе же переходной семантики подлежащее оформляется следующими падежными формами:
- эргативом: Чал вич1илух цалла ч1авгума дирхьуна Итул (эрг) (РБ.). -«Иту даже приложил свою щеку к уху лошади»;
- дативом: К1айжул эяллаву лич1исса ци ккаркри вин (дат.)? (М.К.). - «Что оставшееся в тех наших развалинах ты видел?»;
- номинативом: Гули (ном.) гайннахь магьри (им.пад.) буслан бик1айва (М.К.). - «Гули начинала рассказывать им сказки» [7, с. 42].
При непереходном глаголе подлежащее оформляется именем в номинативе: Ибрагьим (ном.), хъинну нигьагу увсун, ужагъравун ливхъун най уссия (З.К.). - «Ибрагим, сильно испугавшись, бежал домой»; Гайннач1ан гъинттул хъамалу уч1айва арснал арс Ах1мад (ном.) (А.М.). - «К ним летом в гости приезжал внук (букв.: сын сына) Ахмад» [7, с. 45].
В лакском языке непереходный глагол координируется в классе и числе с подлежащим. Например: Бярнил лагмавагу бивк1ун бур кавс (III кл. ед. ч.) бивхьуну (К.Къ.). - «Вокруг всего озера был положен дерн». Гьашину Хайру (I кл. ед. ч.) ур, авлигу уккан, цала Казбек т1исса оьрч1ащал игьалаган увк1ун [Н.Х.]. - «В этом году Хайру приехал, чтобы охотиться и отдохнуть со своим сыном по имени Казбек». Къари (II кл. ед. ч.) цищалла цурда гъалгъа т1ий дирк1ун дур (М.К.). - «Старуха сама с собой разговаривала». Дак1ниву ххаришиву дуний, балай(III кл. ед. ч.) цуппабачай. - «Когда на сердце радость, песня сама приходит». Цал-цал цала ч1уния га (I кл. ед. ч.) цува ццахгума учайва (М.К.). - «Иногда он сам своего голоса пугался» и т.д.
В лезгинском языке глаголы, образованные при помощи вспомогательного глагола аеун, всегда являются переходными, например: т1уьн - «есть» > т1уьна-рун // т1уьнар аеун - «много есть; транжирить», рахун - «говорить» > рахунарун // рахунар аеун - «много говорить; договариваться», аеун: кхьин - «писать» > кхьинарун // кхьинар аеун - «много писать, заниматься письмом», жузун - «спрашивать» > жузунарун // жузунар аеун - «расспрашивать» и т.д.
Каузативные глаголы в лезгинском языке образуются сочетанием целевой формы глагола с глаголом тун - «оставить, разрешить, позволить», к1елиз тун -«заставить читать, учиться», хкудиз тун - «заставить вынуть из-под чего-либо», ксуз тун - «заставить спать», хъуьрез тун - «заставить смеяться». Непереходные глаголы в лезгинском языке характеризуются как лексические единицы языка с присущей им постоянной семантикой. Такие глаголы образуются при помощи вспомогательного глагола хьун - «быть, становиться». Например: къацу хьун - «зеленеть», яру хьун - «покраснеть», дегиш хьун - «измениться», чими хьун - «потеплеть» [5, с. 165]. При непереходных глаголах субъект оформляется именем в номинативе, а объект действия отсутствует. Такие глаголы образуют номинативную конструкцию предложения. Например: Хуп1 рахада билбил сегьер еахтуна (Е.Э.). - «Дивно поет (букв.: говорит) соловей в утреннюю пору». Му-гьманар атана. - «Пришли гости»; К1еале гар къекъеезеа. - «В комнате ветер гуляет».
Переходные и непереходные глаголы лезгинского языка отличаются как морфологически, так и синтаксически.
При непереходных глаголах субъект действия оформляется именем в номинативе. Например: Ваха гуьлуьтар хразеа. - «Сестра носки вяжет». Бубади ктаб къачуна. - «Отец купил книгу»; Дидеди фу чразеа. - «Мать хлеб печет». Переходные глаголы лезгинского языка образуют эргативную конструкцию предложения.
Переходные глаголы в лезгинском языке образуются также и за счет использования супплетивных основ, с помощью которых создадутся как аналитические, так и синтетические формы переходных глаголов: атун - «приходить» ~ къеез тун - «заставить прийти», аеатун - «падать» ~ еегьин - «ронять», фин -«идти» ~ ракъурун - «посылать» [5, с. 173].
Сложные глаголы в лезгинском языке образуются при помощи вспомогательных глаголов хьун и аеун, из которых первый является носителем непереходной семантики, а второй - переходной. Вспомогательные глаголы хьун и аеун могут сочетаться с именными компонентами, вместе с которыми приобретают соответствующие аналитические образования, выражающие новые значения. Каждый новый сложный глагол становится носителем либо переходного, либо непереходного значения, например: гьазур - «готовый» > гьазур аеун (гьазу-рун) - «готовить» ~ гьазур хьун - «готовиться»; аск1ан - «низкий» > аск1ан аеун -«делать низким» ~ аск1ан хьун - «становиться низким»; азад - «свободный» > азад аеун (азадун) - «освобождать» ~ азад хьун - «освобождаться».
Глагольная система табасаранского языка характеризуется грамматическими категориями класса, лица, числа, наклонения, времени, а также семантическим противопоставлением переходных и непереходных форм.
Переходные глаголы в табасаранском языке образуют эргативную конструкцию, например: Ризайи балугъар дисура. - «Риза ловит рыбу». Манафди шиърар дик1ура. - «Манаф пишет стихи». Бабу бай гъахура. - «Мать ведет сына». Абайи хтулиз еич туену. - «Дедушка отдал внуку яблоко».
Непереходные глаголы образуют номинативную конструкцию, например: гьяйеан жабгъура - «лошадь бежит», гьяйеан жабгъура - «лошадь бежит», биц1ир даахна - «малыш спит», юлдашар узуз ккидигура - «друзья ждут меня» [6, с. 232].
Морфологически переходные и непереходные глаголы отличаются друг от друга тем, что непереходные глаголы координируются с субъектом действия в
Библиографический список
классе, а переходные глаголы - с объектом действия. «В переходных глаголах префикс указывает на реальный объект, а суффикс - на реальный субъект, а в непереходных и префикс (классный показатель), и суффикс (обычно местоименного происхождения) на субъект» [6, с. 234].
В табасаранском языке встречаются также глаголы чувственного восприятия: дарс гьархуз - «забыть урок», иццрушин гьисс ап1уз - «чувствовать боль», шикил рябкъюз - «видеть картину», хабрар ерхьуз - «слышать новости», мяъ-лийир ккун ап1уз - «любить песни», т1урк1барин сесер ерхьуз - «слышать гул взрывов».
Иногда в табасаранском языке встречаются случаи, когда объект действия может быть затемнен. Например: Биц1и бай гъижик1унза. - «Я помыл (я выкупал) маленького мальчика (ребенка)». Однако со значением возвратности глагол гъ-ижик1унза - «я помылся, выкупался» (букв.: «я умыл, выкупал себя») становится одноличным, хотя и остается переходным.
В аварском языке глаголы непереходной семантики координируются с именем в номинативе, образуя номинативную конструкцию, например: 1) ворч1арав вехь - «проснувшийся чабан», где ворч1арав - непереходное причастие, вехь -имя в номинативе; 2) яч1арай яс - «пришедшая девочка», где яч1арай - причастие непереходной семантики, яс - имя в номинативе. В этих словосочетаниях причастные формы координируются с субъектами действия и не переходят на какие-либо объекты [11, с. 9].
Классно-числовые показатели в аварских глаголах отражают синтаксические связи между субъектно-объектными именами и глагольными формами переходной и непереходной семантики. В аварском языке глаголы, имеющие «в составе своих основ классные показатели, не могут быть употреблены без этих последних ни в одной из возможных глагольных форм» [4, с. 25].
Глаголы переходной и непереходной семантики могут иметь как основное, так и переносное значение, например: бер ч1вазе- «взглянуть» (букв.: «глаз убить»), квер ч1вазе- «опираться» (букв.: «руку убить»).
Глаголы переходной и непереходной семантики могут употребляться как с классно-числовыми показателями, так и без них, например: 1) векерулев вас -«бегающий мальчик», 2) кагъат хъвазе - «писать письмо» [10, с. 414].
А.А. Бокарев отмечает, что глаголы физического воздействия аварского языка «иначе ориентированы, чем соответствующие им в русском языке: то, что в русском рассматривается как внешнее орудие, в аварском языке выступает как предмет, в отношении которого производится действие. Таким образом, предложение дица досда кьабуна т1ил в дословном переводе на русский язык означает «я на нем, в отношении него ударил палку» [4, с. 30].
П.К. Услар также приводит пример: гьвеялъ х1анч1улеб буго дир васасда -«собака кусает моего сына» [14, с. 196]. Здесь объект действия васасда оформлен локативом I серии. Сложный глагол х1анч1улеб буго своими классно-числовыми показателями относится к субъекту гьвеялъ, объект же действия васасда не имеет классно-числового отражения в глаголе.
Таким образом, функционирование синтаксических конструкций в дагестанских языках зависит от категориальной структуры отглагольных форм и субъек-тно-объектных имен. Переходно-непереходные форма способны параллельно обусловливать две конструкции словосочетания - эргативную и номинативную.
Принятые сокращения
Е.Э. - Етим Эмин
А.М. - Абакар Мудунов
З.К. - Закухъал Курди (Курди Закуев)
К.Къ. - Курзи Къажлаева (Курзи Кажлаева)
М.К. - Мазяйхъал Казбек (Казбек Мазаев)
Н.Х. - Надир Хачилаев
1. Абдуллаев З.Г, Абдусаламов А.А., Мусаев М.-С.М., Темирбулатова С.М. Современный даргинский язык. Махачкла, 2014.
2. Абдуллаев З.Г. Проблемы эргативности даргинского языка. Москва, 1986.
3. Абдуллаев З.Г Субъектно-объектные и предикативные категории в даргинском языке. Махачкала, 1969.
4. Бокарев А.А. Синтаксис аварского языка. Москва - Ленинград, 1949.
5. Гайдаров РИ., Гюльмагомедов А.Г, Мейланова У.А., Талибов Б.Б. Грамматика современного лезгинского языка. Махачкала, 2009.
6. Загиров З.М., Загиров В.М., Курбанов К.К., Ханмагомедов Б.Г.-К., Шалбузов К.Т. Современный табасаранский язык. Махачкала. 2014.
7. Казенин К.И. Синтаксис современного лакского языка. Махачкала, 2013.
8. Климов ГА. Очерк общей теории эргативности. Москва, 1973.
9. Магомедов Д.М. Дифференциация главных членов предложения в дагестанских языках. Мир науки, культуры, образования. 2020; № 2 (81): 570 - 572.
10. Магомедов Д.М., Магомедов М.И., Саламова З.М. Причастные словосочетания переходной семантики в аварском языке. Мир науки, культуры, образования. 2019; № 4 (77): 413 - 415.
11. Магомедов М.И. Категориальная характеристика инфинитных словосочетаний в аварском языке. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва, 1992.
12. Магомедов М.И. Переходные и непереходные глаголы и категория объекта в аварском языке. Дагестанский лингвистический сборник. Москва, 1999; Выпуск 7: 51 - 53.
13. Магомедов М.И. Подлежащее и дополнение в аварском языке. Кавказский вестник. 2000; № 2: 124 - 127.
14. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. III. Аварский язык. Тифлис, 1889.
References
1. Abdullaev Z.G., Abdusalamov A.A., Musaev M.-S.M., Temirbulatova S.M. Sovremennyjdarginskijyazyk. Mahachkla, 2014.
2. Abdullaev Z.G. Problemy 'ergativnostidarginskogo yazyka. Moskva, 1986.
3. Abdullaev Z.G. Sub'ektno-ob'ektnye ipredikativnyekategorii vdarginskomyazyke. Mahachkala, 1969.
4. Bokarev A.A. Sintaksis avarskogo yazyka. Moskva - Leningrad, 1949.
5. Gajdarov R.I., Gyul'magomedov A.G., Mejlanova U.A., Talibov B.B. Grammatika sovremennogo lezginskogoyazyka. Mahachkala, 2009.
6. Zagirov Z.M., Zagirov V.M., Kurbanov K.K., Hanmagomedov B.G.-K., Shalbuzov K.T. Sovremennyj tabasaranskijyazyk. Mahachkala. 2014.
7. Kazenin K.I. Sintaksis sovremennogo lakskogo yazyka. Mahachkala, 2013.
8. Klimov G.A. Ocherkobschej teorii 'ergativnosti. Moskva, 1973.
9. Magomedov D.M. Differenciaciya glavnyh chlenov predlozheniya v dagestanskih yazykah. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2020; № 2 (81): 570 - 572.
10. Magomedov D.M., Magomedov M.I., Salamova Z.M. Prichastnye slovosochetaniya perehodnoj semantiki v avarskom yazyke. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2019; № 4 (77): 413 - 415.
11. Magomedov M.I. Kategorial'naya harakteristika infinitnyh slovosochetanij v avarskom yazyke. Avtoreferat dissertacii... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1992.
12. Magomedov M.I. Perehodnye i neperehodnye glagoly i kategoriya ob'ekta v avarskom yazyke. Dagestanskijlingvisticheskijsbornik. Moskva, 1999; Vypusk 7: 51 - 53.
13. Magomedov M.I. Podlezhaschee i dopolnenie v avarskom yazyke. Kavkazskij vestnik. 2000; № 2: 124 - 127.
14. Uslar P.K. 'Etnografiya Kavkaza. Yazykoznanie. III. Avarskij yazyk. Tiflis, 1889.
Статья поступила в редакцию 06.02.21
УДК 82.0
Mazanaev Sh.A., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Department of Russian Literature, Dagestan State University (Makhachkala, Russia)
Mayorova G.V., Cand. of Sciences (Philology), senior teacher, Department of Russian Literature of the Philological Faculty of Dagestan State University
(Makhachkala, Russia), E-mail: atrix2010@mail.ru
Nurakhmedova Z.V., MA student, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: zara.1515@yandex.ru
CHRONOTOPE IN F. ABRAMOV'S ROMAN "HOUSE". The article examines the features of the chronotope associated with the originality of the image of the house in F. Abramov's novel "House". The writer touches upon problems that are as relevant in modern times as they were during the creation of the novel. Throughout the entire work, the author's feelings about the characters, about what is happening in the country are traced. Using the example of Pekashino and its inhabitants, the writer describes the situation in the country. On the pages of the novel, the reader observes how, using the example of the characters, F. Abramov shows what people should be like when they love their motherland. A comparative analysis of the characters in relation to the home, to the country is given. The characters and worldview of the characters are analyzed. Scientific novelty lies in the study of the image of the house in terms of temporal and spatial meanings. As a result of the analysis, it is possible to identify the symbolic meaning of the image of a house-place of residence and ways to expand this meaning.
Key words: F. Abramov, "House", house, symbol, image, soul, unity, space, time, chronotope.
Ш.А. Мазанаее, д-р филол. наук, проф., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала
Г.В. Майорова, канд. филол. наук, ст. преп., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: atrix2010@mail.ru
З.В. Нурахмедова, магистрант, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: zara.1515@yandex.ru
ХРОНОТОП В РОМАНЕ Ф. АБРАМОВА «ДОМ»
В данной статье рассматриваются особенности хронотопа, связанные со своеобразием изображения образа дома в романе Ф. Абрамова «Дом». Писатель затрагивает проблемы, которые в современное время актуальны так же, как и во время создания романа. В течение всего произведения прослеживаются переживания автора о героях, о происходящем в стране. На примере Пекашино и ее жителей писатель описывает ситуацию в стране. На страницах романа мы наблюдаем, какими должны быть люди, любящие свою Родину Дается сравнительный анализ героев по отношению к дому стране. Проанализированы характеры и мировосприятие героев. Научная новизна заключается в изучении образа дома с точки зрения временных и пространственных значений. В результате анализа удалось выявить символическое значение образа дома-места жительства и способы расширения этого значения.
Ключевые слова: Ф. Абрамов, «Дом», дом, символ, образ, душа, единство, пространство, время, хронотоп.
Характер событий в произведении определяется пространством-временем. Герои романа часто задумываются о том, какой была их деревня, вспоминают свое детство, исследует причины происходящих изменений. Михаил Пряслин, который всегда был примером для односельчан, задумывается над тем, как он мог оттолкнуть родную сестру, самого близкого человека.
В романе описываются три дома: ставровский, старый пряслинский и новый дом Михаила. Через судьбу домов раскрываются противоречия между людьми. Большое количество домов, изображенных в романе, не только раскрывает характеры, но и формирует систему образов [1 - 9].
К изучению художественных особенностей романа Ф. Абрамова «Дом» обращались многие исследователи. В работах Ю.М. Оклянского и В. Акимова образы героев рассмотрены с точки зрения особенностей национального характера, по их отношению к понятию «дом». По мнению Е.В. Красиковой, каждый дом имеет свою судьбу. Особенности сюжета исследованы Л. Вуколовым в статье «Построй свой дом», в которой ученый отмечает внешний и внутренний сюжет. В нашей работе особое внимание уделяется хронотопу дома и его значению в художественной структуре романа. В романе отождествляются понятия семья и дом. Если нет одного, не будет и другого. В описании домов отмечается материальное благополучие деревенских жителей. У них уже совершенно другие ценности. Свое отношение к произошедшим изменениям автор вкладывает в уста главного героя. «Пекашино изрядно обновилось за последние годы. Домов новых наворотили за полсотню» <...> «Прежде дома жилого не огораживали, замка зна-мом не знали, а теперяка и дома жилые под забор. Какими скучными, какими неинтересными казались нынешние новые дома - однообразные, предельно утилитарные, напоминающие какие-то раскрашенные вагоны» [1].
Применяя прием антитезы, автор противопоставляет дома и героев, старый и новый дом Михаила. Чтобы дом стал Домом, необходимо человеческое тепло, взаимопонимание. Именно этого не хватает в новом доме героя. Этим и объясняется раздвоенность его души. Душой и сердцем он постоянно в старом доме, в котором вместе со своей семьей прошел через все трудности военного и послевоенного времени. Лиза, от которой он так легко отвернулся, помогает Петру вернуть в родной дом былое тепло. Воспоминания о тяжелом, но в то же время
счастливом детстве, когда их семья была вместе, и все поддерживали друг друга, приводят Петра к решению о восстановлении дома. Но не только пряслинский дом хочет спасти Лиза, она не может оставить память о Степане Андреянови-че. Лиза не вносила никаких новшеств в завещанное ей жилище, все оставила, как было при нем - «некрашеный пол», «не оклеенные бревенчатые стены со старыми сучьями и щелями.» [1]. Тем самым можно говорить об истинной красоте этого дома. Как и раньше, он держится на любви и теплоте родственных отношений. После продажи дома Егоршей она принимает решение поставить на пряслинский дом деревянного коня: «... не просто деревянного коня сейчас везли к ним в заулок. Степан Андреянович, вся прошлая жизнь въехала с конем на их подворье» [1].
Чувство долга у героев не ограничивается рамками собственного жилища. Оно распространяется далеко в мир. Они переживают за родное село и не могут принять изменений, которые произошли. Ни при каких условиях они не разлюбят землю. Михаил конфликтует со всеми односельчанами, пытается объяснить, что, лично преуспевая материально, они причиняют вред их общему дому. Например, когда в разгар сенокоса Таборский снимает согласно разнарядке еще дополнительно десять человек на тушение пожаров, Михаил не выдерживает: «Половину людей с пожни снял - что коровы-то зимой жрать будут? Але опять как нонешней весной десять коров под нож пустим?» [1].
На предложение Таборского найти людей на пожар «Давай, Пряслин, твое конкретное предложение. А размахивать руками мы все умеем». ... Михаил глянул в окошко - вся деревня в дыму, глянул на ухмыляющегося Таборского (этому нервные клетки дороже всего) и вдруг зло стиснув зубы, начал пересчитывать всех, кто был в конторе. «Одиннадцать человек! Целая бригада. Из одних только заседателей. А ежели еще добавить управляющего, ровнехонько дюжина получится» [1].
В войне с Таборским Михаилу противопоставлен Виктор Нетесов. У него правило: делать все вовремя. И делает он все, как прикажет начальство. Нетесов не спорит с Таборским, как Пряслин. Он пишет письмо, после которого приезжает проверка. Устранив Таборского, он занимает его место. Не ожидал Таборский такого, на Михаила мог подумать, а вот на него - никогда. Виктор Нетесов не
