CC BY
19
УДК 811.13'36
РОЛЬ ИМПЕРФЕКТА В РЕЧЕВЫХ ТАКТИКАХ ОЦЕНОЧНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ
© Е.П. Пензева1
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Приведены результаты исследования имперфекта в речевых тактиках оценочно-эмоционального воздействия (упрёк, оскорбление, угроза) с целью определения прагматических особенностей рассматриваемой грамматической формы. Было исследовано влияние речевых тактик на семантику имперфекта, влияние данной грамматической формы на речевые тактики, взаимодействие общей стратегии и реализующейся в ней речевых тактик с имперфектом. Установлено, что в речевых тактиках оценочно-эмоционального воздействия имперфект может иметь различные значения, как прототипические, так и маргинальные. Влияние имперфекта на речевые тактики заключается в том, что общение становится более формальным. Библиогр. 14 назв.
Ключевые слова: грамматическая форма; имперфект; прагматическое воздействие; речевая тактика; коммуникативная ситуация.
ROLE OF IMPERFECT IN EMOTIONALLY EVALUATIVE SPEECH TACTICS E.P. Penzeva
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, Russia, 664074.
The article presents study results of imperfect in speech tactics with emotionally evaluative effect (reproach, insult, threat) with the goal of determining the pragmatic features of the grammar form under investigation. It examines the influence of speech tactics on imperfect semantics, the effect of imperfect on speech tactics and the interaction of the general speech strategy and the speech tactics containing imperfect, which are used in it. It is specified that within the examined situation imperfect can have different meanings both prototypical and marginal. Imperfect makes communication more formal through its influence on speech tactics. 14 sources.
Key words: grammar form; imperfect; pragmatic effect; speech tactics; communicative situation.
Исследования грамматической формы имперфекта и проблема трактовки его семантики привлекали и продолжают привлекать внимание как зарубежных, так и отечественных лингвистов [7, 8 и др.]. Имперфект представляет собой сложную для анализа временную форму ввиду многообразия его употреблений. Выдвигались различные теории, стремившиеся определить единое значение этой формы. Не вызывает сомнения тот факт, что все предыдущие исследования данной грамматической формы имеют лингвистическую ценность, которую необходимо учитывать при дальнейшем научном поиске.
В современных научных концепциях отмечается переход от лингвистики имманентной с её установкой рассматривать язык в самом себе и для себя к лингвистике антропологической, предполагающей изучение языка в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью.
С антропоцентрическим направлением в современной лингвистике связан и дискурсивный подход, одним из проявлений которого является тактическое использование грамматической формы с учётом намерений и коммуникативных целей говорящего. Являясь понятием прагматики, речевая тактика тесно
связана с речевым воздействием и речевым поведением.
Язык, представляя собой явление объективное, существующее как некоторая система, сложившаяся исторически, действующая по определённым внутренним законам, вместе с тем реализует главное назначение - служить целям общения. Облекая мысли в языковую форму, человек преследует в основном три цели: информировать собеседника (слушателя) о том или ином факте реальной действительности; выразить отношение к этой информации, то есть дать ей оценку; оказать на человека, воспринимающего его речь, определённое воздействие.
Функция воздействия дискурса на адресата осуществляется различными лингвистическими средствами. Особая роль в достижении перлокутивного эффекта, безусловно, принадлежит глаголу, который издавна считается центром предложения, его динамической основой, двигателем стратегической линии дискурса. Глагол представляет собой языковую категорию, которая идеально приспособлена системой языка для выполнения функций речевого воздействия в любом типе дискурса.
В связи с учётом человеческого фактора в лингви-
1 Пензева Евгения Петровна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, тел.: 89149148681, e-mail: [email protected]
Penzeva Evgeniya, Candidate of Philology, Associate Professor of the Department of Foreign Languages, tel.: 89149148681, e-mail: [email protected]
стике на употребление имперфекта в высказывании оказывает влияние активное участие адресанта. Его дискурс является формой действия, так как говорить уже означает воздействовать на другого (и на самого себя), на его концептуальную систему, психическую сущность. С этих позиций имперфект следует рассматривать не только как лингвистическое средство выражения времени и вида, но и как средство выражения коммуникативного намерения говорящего, как субстанцию, отражающую связь между говорящим и слушающим.
Современные лингвистические исследования уделяют внимание изучению всего комплекса фактов (условий), управляющих коммуникативным процессом и определяющих процесс реализации того или иного высказывания. Большое значение в последнее время при этом придаётся речевым стратегиям и тактикам.
Актуальность избранной для исследования темы обусловлена тем, что выявление стратегического использования имперфекта в диалоге позволяет показать речевые тактики, в которых заинтересованный участник коммуникативного акта мог бы использовать имперфект в целях эффективного воздействия на собеседника. Раскрытие дискурсивных аспектов имперфекта в современном испанском языке проводится с позиции стратегического подхода к дискурсу, с опорой на типы тактических приёмов, соответствующих высказываниям с употреблением рассматриваемой грамматической формы.
Традиционное деление семиотики на три основные дисциплины - семантика, синтактика и прагматика, предложенное в своё время Ч.С. Пирсом и принятое затем Ч. Морисом [6], легло в основу теоретической базы современной лингвистики. До настоящего момента в научной литературе исследовалась в основном семантика имперфекта и синтактика, где имперфект исследовался в дистрибуции с другими временами. Что касается прагматики, то в настоящее время в современной испанской лингвистической литературе стали появляться первые работы, посвя-щённые дискурсивному употреблению времён испанского языка [10, 11], но они носят общий характер. Таким образом, имперфект ещё мало изучен с позиций прагматики, а стратегическое назначение данной формы ещё не затрагивалось современными испанскими лингвистами.
На сегодняшний день общепризнанно, что язык есть деятельность человека, направленная к определенной цели, к наилучшему и наиудобнейшему выражению своих мыслей и чувств. В основе любого дискурса лежит коммуникативная стратегия, формирующаяся конкретной ситуацией и теми задачами, которые ставит перед собой говорящий, поэтому М.А.К. Хэллидей отмечает, что выбор и трактовка референтной ситуации, коммуникативное содержание высказывания определяется адресантом, его моделью мира, поэтому субъект речи признается центральной прагматической категорией [9], а стратегия и тактика - основными понятиями в работах многих лингвистов, исследующих речевую деятельность [3 и др.]. Представление говорящего о мире, то есть его картина мира,
отражается, прежде всего, на лексическом уровне, но и выбор грамматических форм также репрезентирует творческое видение адресантом экстралингвистической ситуации. А.В. Кравченко формулирует в общих чертах вопрос, который стоит в центре внимания современной прагматики: «Что влияет в каждом конкретном случае речевого общения на выбор именно такой, а не иной языковой формы, и почему эта форма имеет именно то значение, которое она в данном случае имеет?» [4]. Стратегический подход к дискурсу позволяет определить причины, побуждающие автора высказывания использовать ту определённую грамматическую форму в той или иной ситуации, то есть установить ситуативно-стратегическую мотивировку употребления грамматической формы, в частности, имперфекта.
Функционирование языкового знака, в том числе и грамматической формы, в речи не ограничивается только репрезентативной функцией, заключающейся в передаче предметно-логической информации о внешнем мире. Языковому знаку присущи симптоматическая функция, благодаря которой отправители знаков выражают свои чувства, эмоции, настроения, и сигнальная функция, создающая возможность побуждать получателей знаков к определенному поведению, действиям, поступкам, заражать их определенными чувствами и т.п.
Концепция стратегического использования языковых единиц в речи предполагает включение в механизм создания говорящим представления о мыслительной деятельности слушающего. Прагмалингви-стика, изучающая отношения (relations) знаков к интерпретаторам, рассматривает дискурс как средство выражения намерения адресанта передать адресату сообщение и оказать на него определенное воздействие.
Целью работы является определение прагматических особенностей имперфекта как тактического средства, используемого для построения стратегии эмоционального воздействия. В соответствии с целью выдвигаются следующие задачи:
1) определить влияние тактики на значение имперфекта;
2) определить влияние имперфекта на тактику;
3) выявить взаимодействие общей стратегии и реализующейся в ней речевой тактики.
Данное исследование позволяет по-новому взглянуть на проблему экспликации грамматических явлений с учётом коммуникативно-прагматического аспекта. Попытка выявить тактическое использование имперфекта индикатива с позиций стратегического подхода к дискурсу предпринимается на материале испанского языка впервые.
Основными методами исследования являются: метод индукции, элементы трансформационного анализа, сопоставительный анализ, контекстуальный анализ, интерпретативный метод, метод сплошной выборки и метод анкетирования1.
'Примеры были верифицированы с помощью привлечения информантов - носителей испанского языка.
Материалом для исследования послужили диалоги из художественных произведений современных испанских и латиноамериканских авторов, а также интервью из современных периодических изданий: «Hola» и «El País».
Разговорная речь более эмоциональна, чем какие-либо другие виды речи. Экспрессивные средства языка предназначены для того, чтобы «заразить» слушающего эмоциями, оценками, взглядом говорящего на положение вещей, поэтому они включают в своё содержание компонент «слушающий». Экспрессивность не имеет своих специальных средств выражения, а эксплуатирует средства, служащие для других целей.
Имперфект может использоваться для построения тактик, входящих в стратегию оценочного и эмоционального воздействия. Данная стратегия направлена в основном на чувства собеседника и производится на основании общепринятых моральных критериев. При этом «чистые» эмоции и «чистые» оценки довольно редки, большинство языковых выражений носит двойственный или смешанный характер. Предварительно в данной стратегии можно выделить следующие тактики: тактику упрёка, оскорбления и угрозы. Рассмотрим их детальнее.
Имперфект часто используется в тактике упрёка. Упрёк является самостоятельной тактикой, в которой адресант косвенно (имплицитно) выражает отрицательную оценку поступка, поведения адресата, намереваясь оказать эмоциональное воздействие на адресата с целью приведения межличностных отношений в состояние, которое отвечало бы интересам упрекающего. В своей основной функции упрёк используется для того, чтобы вызвать стыд, раскаяние адресата [3]. При кооперативном общении, если человек признаёт свою вину, он обычно реагирует на это либо извинением, сопровождающимся мимикой (стыдливо опустить глаза вниз) или жестами (пожать плечами или развести руками), либо пытается оправдать (объяснить) своё поведение (поступок). И то и другое представлено в следующем примере, где языковым средством, маркирующим упрёк, является грамматическая форма имперфекта: (1) P - padre; H - hijo.
... mi Señor Padre reclinado en una tumbona bajo el toldo de la terraza, leyendo el periódico tras las gafas de cerca y asistido de un vaso de bíter sin alcohol. P - ¡Hombre!, pensaba que ibas a llegar antes de la una.
Me escogí de hombros mientras me inclinaba a darle los dos dedos de costumbre. H - Ya que mi horario nunca es exactamente el mismo
que el de la península [14 , р. 44]. Пример (1) иллюстрирует тактику упрёка, содержащую две формы имперфекта (pensaba, íbas). Первая из них (pensaba) выражает деятельность в прошлом и служит «претериальным временным центром», вторая же (íbas) выражает будущее действие, вступая для этого в синонимические связи с простым кондиционалом (простой формой на -ría) (будущее в прошедшем). Необходимо подчеркнуть, что послед-
няя форма, являющаяся эквивалентом простого кон-диционала, выражена конструкцией глагола ir a + инфинитив (эта перифраза передаёт как значение близкого будущего, так и будущего вообще) и встречается довольно часто в Экспозитивном способе организации дискурса современного испанского языка. Данная тактика выражает неоправданное ожидание отца по отношению к сыну, который приехал на семейный праздник позже назначенного часа. Представляется, что именно первая форма имперфекта (pensaba) задаёт в данной ситуации тон укора. Имперфект придаёт рассматриваемому высказыванию большую силу (в нём реализуются тактические приёмы - контроль над инициативой и формирование эмоционального настроя), которая эффективно воздействует на адресата. Цель отца - заставить сына почувствовать себя виноватым. Данный тактический приём имеет поучительный характер, чтобы сын в будущем постарался не опаздывать. Реакция сына (перлокутивный эффект) подтверждает достижение цели адресата. В большинстве случаев тактика упрёка, содержащая имперфект, реализуется в стратегической линии, преследующей другую «глобальную цель», являясь, таким образом, подчинённой стратегической линии волеизъявления. Рассмотрим пример:
(2) (en el terraza) M - Mercédes; F - Federico. Alguien les había cerrado desde dentro.
M - Oye, no se abre, nos han dejado aquí - dijo Mercedes apurada - ¿Por qué entramos, tú? No se abre.
F - Bueno, pues aquí quietecitos. No pasa nada. ¿Tan
mal estás conmigo?
M - No, oye, que debe ser muy tarde. No te vuelvas a sentar, hombre. Mira a ver si puedes abrir. Ven. F - Ya saldrá alguien - dijo Federico - y entonces entramos nosotros. Anda, siéntate aquí, mira, en el tiesto. Y yo en el suelo.
M - Por Dios no, haz algo, hombre, que horror. Si ya
te
decía yo que no salir, si no sé para qué hemos salido. Voy a ver la otra puerta. Estaba cerrada también... [9, р. 171-172]. В данном примере имперфект употребляется в высказывании, реализующем тактику упрёка в стратегии волеизъявления. Рассматриваемая тактика преследует цель сделать более эффективным побуждение молодого человека к определённым действиям в интересах адресанта: девушка пытается уговорить молодого человека сделать что-нибудь, чтобы им открыли дверь. Данная «отрицательная модель» [3] упрёка, содержащая имперфект, является косвенной реализацией речевой тактики убеждения. Проанализированный пример подтверждает то, что речевые тактики могут использоваться в рамках разных стратегий.
Рассмотрим другой пример:
(3) P - Pablo; F - Fina.
F - Será... En cuanto cuelge no te vuelvo a hablar en mi vida. Así que me dejas plantada por la primera garrona amater que se te cruza en el camino, ¿no?
P - Chica, así son las cosas...
F - Y una leche: me hiciste una promesa, ¿no te
acuerdas? Me prometiste que si alguna vez te
enamorabas de alguien sería de mí.
P - No seas ridicula, Fina: ¿qué clase de promesa es
esa?
F - Una de las tuyas, ya lo ves... [14, р. 358]. В примере (3) имперфект (te enamorabas) используется в дискурсе, реализующем тактику упрека, входящую в общую стратегию эмоционально-оценочного воздействия. Мотивом для применения данной стратегии ведущим (замужней женщиной) послужила «измена» её любовника с другой женщиной. Цель рассматриваемой стратегии и цель тактики - вызвать чувство вины и раскаяния у адресата. Таким образом, цель тактики совпадает со стратегической целью, следовательно, данная тактика является основной в стратегической линии ведущего, а имперфект - одним из языковых средств, маркирующих тактику упрёка. Имперфект в рассматриваемой тактике употребляется в протазисе (зависимой части) условного периода (причём в придаточном предложении) и обозначает действие будущее (в прошедшем). Данная тактика, выражая «глобальную цель» рассматриваемой стратегической линии ведущего, является доказательством того, что тактики, образующие стратегию эмоционально-оценочного воздействия, используются не только как подчинённые в стратегии волеизъявления, что происходит в большинстве случаев, но и как основные.
Тактика оскорбления обладает особыми свойствами, которые направлены на достижение определённой прагматической цели - вызвать сомнение в положительных качествах кого-либо, подорвать доверие, высмеять кого-либо. Тактика оскорбления характеризуется установкой на конфронтацию с оскорбляемым лицом, оскорбление реализует намеренную трансформацию модели мира адресата. Говорящий исходит из того, что выставление кого-либо в смешном виде не требует доказательств (в отличие от обвинения) и вопрос о справедливости, правомерности отрицательных оценок как бы не предполагается [3]. Иначе говоря, оскорбление - это тактика, при помощи которой достигается доминирующее положение личности. Объект оскорбления может участвовать либо непосредственно не участвовать в ситуации оскорбления.
Г.В. Кусов отмечает, что в речи оскорбление приводит к этической дисфункции вежливости, что делает высказывание социально конфликтным [5]. Данное утверждение противоречит всей сущности имперфекта, который, прежде всего, является «некатегоричным временем». Рассмотрим на примере, в каких случаях имперфект может использоваться в тактике оскорбления:
(4) P - Pablo; L - Lucía.
P - ¿Sabías que Sebastián había estado aquel lunes?
L - Sí. Precisamente con Luis Meteu, el que te dije por teléfono que le lleva las cuentas. P - Pues, parecía un vendedor de enciclopedias. Ya
sólo de pensar que yo debía fingir llamarle «Señora Molucas» me daba la risa [14, р. 242]. Форма имперфекта (parecía) в примере (4) используется в тактике оскорбления третьего лица (отсутствующего человека), имеющей целью высмеять его. Данная тактика применяется в рамках общей стратегии волеизъявления, целью которой является выведывание информации, и выполняет приём отвлечения внимания адресата от своей истинной стратегической цели, создавая эффект болтовни (контроль над темой) и необходимый эмоциональный настрой у адресата. Протагонист Пабло пытается во фривольном разговоре узнать некоторую информацию у своей свояченицы, которая, по его мнению, что-то скрывает от него. При этом общение - кооперативное. Имперфект в рассматриваемой тактике обозначает состояние (сходства бухгалтера с продавцом энциклопедий), то есть используется в своём прототипическом значении. Глагол «parecer», который и употребляется в имперфекте, составляет часть метафоры (сравнения) и, таким образом, является составляющей высказывания «он похож на ... », выделяемого О.С. Иссерс [3]. Целью данной тактики является создание желательных для адресанта ассоциаций, сравнений. Кроме того, высмеиваемый человек при этом не присутствует, а тактика используется в кооперативном общении, что делает её некатегоричной. Данное тактическое использование имперфекта ограничено глаголом «parecer».
Таким образом, имперфект играет вспомогательную роль в оскорблении, основную «оскорбляющую нагрузку» несут языковые средства, следующие за глаголом, использующимся в имперфекте. Имперфект при этом употребляется в своём прототипическом значении (прошедшее незаконченное действие). В стратегической линии волеизъявления ведущего данная тактика является подчинённой.
Угроза представляет собой обещание причинить какое-то зло, неприятность; оскорбительно незаслуженное подавление интеллектуальной составляющей сознания адресата посредством применения физического или психического насилия [5].
А. Вежбицка отмечает, что в большинстве случаев угроза «представляет попытку заставить кого-то сделать нечто» [1], особенно при невозможности добиться желаемого с первой попытки. Адресат при этом сталкивается с желанием адресанта достичь коммуникативной цели во что бы то ни стало. Таким образом, угроза, несомненно, относится к тактикам, в которых адресант использует приём коммуникативного давления на адресата. Рассмотрим пример:
(5) Ch - Charo, V - Vanesa; P - el policía. Alguien golpeó la puerta. ... Vanesa se incorporó en
la
cama como impulsada por un resorte. Entraron tres policías...
P - Te estoy peguntando, Charito. ¿Tenéis al Ibraín escondido bajo la cama? Ch - No, no hay nadie, señor Rafa. Se lo juro... V - ¡Yo no he dejado pasar! ¡Márchense de una vez!
P - Si tuviera una hija como tú, la mataba. Por mi santa
madre que me la cargaba. Guarra, puta y drogadicta.
V - Oiga, no insulte. ...
P - Lo estás poniendo difícil, muy complicado. ¿Qué pasa
si encontramos droga aquí, eh?
V - ¿Pero bueno, que quieren Uds? ... Les ruego que
se
marchen...
P - Seguro que aquí hay droga para parar un carro. ¿De qué
vivís, eh, es que trabajáis en algo [12, р. 89].
Данный пример иллюстрирует косвенную тактику угрозы, в которой адресант использует грамматическую форму имперфекта (mataba). Коммуникативная ситуация имеет место в доме двух подруг (девушек лёгкого поведения), к которым приходят полицейские с целью выяснить местонахождении дружка одного из девушек. Не достигнув своей цели с первого раза (получив отрицательный ответ), полицейские применяют другие тактики для получения желаемой информации. Таким образом, «цель «глобальной» стратегии - выведать информацию, цель рассматриваемой тактики - заставить адресата испугаться, следовательно, данная тактика угрозы подчинена общей стратегии волеизъявления, является одним из способов достижения стратегической цели. Имперфект в тактике используется коммуникантом вместо простого кондиционала (Potencial Simple), в аподозисе условного периода (Si tuviera una hija como tú, la mataba - если бы ты была моей дочерью, я убил бы тебя). В грамматиках испанского языка такой имперфект называется ирреальным. «При транспозициции имперфекта в модели, типичные для простого кондиционала, происходит нейтрализация признака «реальность», и имперфект, приобретая признак «ирреальность», характерный для кондиционала (когда последний употребляется в модальном значении), вступает с этой формой в синонимические связи. Описываемая реализация имперфекта ограничена практическими рамками обиходно-разговорной речи, а также просторечия» [7].
Посредством тактики угрозы адресант, ко всему прочему, выражает своё негативное отношение к адресату, «выплёскивает на него свой гнев» и пытается тем самым поколебать его эмоциональное равновесие. При этом рассматриваемое высказывание реализует диалогическую тактику контроля над темой и
прагматические приёмы формирования эмоционального настроя и самопрезентации (понижение роли адресата / повышение роли адресанта). Нередко угроза сопровождается оскорблением, что мы можем наблюдать в проанализированном примере.
Имперфект в подобных случаях делает общение менее формальным, и, несмотря на то что данная грамматическая форма обозначает действие гипотетическое, нереальное, она приближает реализацию обещанного действия. Вероятно, это происходит под влиянием основного значения данной формы, которое обозначает действие реальное.
Угроза относится к речевым тактикам «с высокой степенью категоричности». Адресант, используя имперфект, выражает «абсолютную» категоричность, что соответствует его цели. Имперфект способствует выражению отрицательных эмоций адресанта по отношению к адресату, придает некоторую грубость высказыванию.
В тактике угрозы имперфект используется не в прототипическом значении, а приобретает одно из своих маргинальных значений (ирреальный имперфект). Влияние имперфекта на тактику заключается в том, что общение становится более формальным, благодаря чему реализуется глобальная цель всей стратегической линии говорящего.
Таким образом, в большинстве случаев речевые тактики оценочно-эмоционального воздействия являются подчинёнными в стратегии волеизъявления (побуждение адресата к действию). Тем не менее, факт, что данные тактики с имперфектом могут выражать «глобальную» цель говорящего и являться «ведущими» в его стратегической линии дискурса, позволяет констатировать способность рассматриваемых тактик маркировать стратегию оценочно-эмоционального воздействия.
Итак, с точки зрения прагматического воздействия знака на поведение человека имперфект может использоваться для распознавания намерений адресанта и служить индикатором, позволяющим судить о тактических и стратегических задачах говорящего.
Исследование имперфекта с позиций дискурсивного анализа стратегий и тактик позволяет по-новому взглянуть на данную проблему и выявить прагмасе-мантический аспект в использовании имперфекта участниками коммуникации в современном испанском языке.
Библиографический список
1. Вежбицка А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 16. С. 251-275.
2. Илия Л.И. Очерки по грамматике современного французского языка: учеб.пособие. М.: Высш. шк., 1970. 176 с.
3. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Едиториал УРСС, 2003. 284 с.
4. Кравченко А.В. Вопросы теории указательности: Эгоцен-тричность. Дейктичность. Индексальность. Иркутск : Изд-во Иркутского Ун-та, 1992. 212 с.
5. Кусов Г.В. Оскорбление как иллокутивный лингвокультур-ный концепт: автореф. дис. ... канд. филолог. наук. Красно-
дар: КГТУ, 2004. 27 с.
6. Морис Ч. Основания теории знаков // Семиотика: сб. науч. тр. М.: Академический проект, 2001. С. 45-97.
7. Фирсова Н.М. Грамматическая стилистика современного испанского языка. Имя существительное. М.: Высш. шк., 1984. 272 с.
8. Bello A. Gramática de la lengua castellana. La Habana: Editorial de ciencias sociales, 1978. 546 p.
9. Gaite C. M. Entre visillos. Barcelona: Ediciones Destino Ancora y Delfín, 1988. 260 p.
10. Gutiérrez Araus M.L. Sistema y discurso en las formas verbales del pasado // Revista española de Linguística. 1998. №
2. P. 275-300.
11. Halliday M.A.K. An introduction to functional Grammar. London: Arnold, 1985. 387 p.
12. Madrid J. Días contados. Madrid: Alfaguara, 1998. 265 p.
13. Reyes G. Cuaderno de gramática española. Madrid: Arcolibros, S. L., 1994. 56 p.
14. Tusset P. Lo mejor que le puede pasar a un cruasán. Madrid: Ediciones Lengua de trapo, S. L., 2002. 471 p.
УДК 316.4
МОЛОДЕЖНОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ: СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ТЕАТРАЛЬНОГО «ЛЮБИТЕЛЬСТВА»
© М.В. Подкорытова1
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Предлагаемая статья содержит описание театрального пространства Иркутской области как элемента единого социокультурного пространства региона. Рассмотрена роль молодежного любительского театра в формировании театрального пространства. Исследование ведется через анализ качества заполненности социокультурного пространства Иркутской области. Особое внимание автор уделяет перспективам развития театрального движения и факторам успешности существования любительских театров в России. Рассмотрено социальное значение театрального «любительства». Библиогр. 9 назв.
Ключевые слова: театральное пространство; молодежный любительский театр; социальные процессы.
IRKUTSK REGION YOUTH THEATER SPACE: SOCIAL ASPECTS OF THEATRE "AMATEURISM" M.V. Podkorytova
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, Russia, 664074.
The theatrical space of the Irkutsk region is described as a part of the integrated social and cultural space of the region, and the role of youth amateur theater is determined as well. The paper focuses on the development prospects of theater movement and the success factors of amateur theater existence in Russia, considers the social meaning of theater "amateurism". 9 sources.
Key words: theater space; youth amateur theater; social processes.
Исследуя молодежное театрального пространство Иркутской области во всем многообразии его проявлений, в его социокультурной динамике и достаточно разнородной структуре, стоит определить изначально, что есть театральное пространство, так как трактовки данного многомерного социокультурного понятия весьма размыты и неопределенны. В словаре одного из основателей французской семиотической системы театрального действа П. Пави о театральном пространстве говорится следующее: «Понятие пространства имеет свою историю не только в театральной теории, но и в других науках... Выделить и определить различные виды пространства - безнадежное дело» [7]. Тем не менее, проводя параллели с социологическим понятием пространства, можно интерпретировать театральное пространство как формулу всех явлений социальной деятельности, связанных с театральным творчеством, лежащим в основе данных явлений как ровный, однородный фон, определяющий систему социальных и творческих взаимоотношений, а также принципы, правила и способы театрального творчества в контексте определенной эпохи.
Первичный уровень интеракции в театральном пространстве обусловлен смыслом театрального
творчества. Он заключается в преобразовании, модификации и расширении сознания актера и зрителя, в побуждении его к жизнетворчеству за счет соприкосновения со смысловой глубиной определенного символа (образа). Театральное действо изначально есть лишь инструмент трансформации сознания зрителя, возникший из активного взаимодействия и переосмысления социальных явлений и процессов.
Следует отметить существование постоянно меняющегося динамического аспекта театрального пространства, зависящего от общей социальной, культурной, экономической, политической и других ситуаций в целом. Возникновение чего-то необычного, неординарного, меняющего качество заполненности пространства через какое-то время усваивается этим пространством, которое вновь становится однородным, независимо от того, созидательное или разрушительное воздействие оказывает данное явление на «культурные» поля, заполняющие пространство. Любое движение меняет не только качество заполненности театрального пространства, но и систему взаимоотношений, влияющих на воспроизводство и функционирование его отдельных элементов.
Театральное пространство - это элемент социокультурного пространства общества, где встречается
1Подкорытова Маргарита Владимировна, аспирант, тел.: (3952) 203112, 89041203799, e-mail: [email protected] Podkorytova Margarita, Postgraduate, tel.: (3952) 203112, 89041203799, e-mail: [email protected]
