CC BY
87
Зеньковский предостерегает от видения задач социального воспитания в приучении личности уже с детства к политической активности. Их нельзя отрицать, но ученый справедливо отмечает, что они являются частными, а не общими задачами.
По его мнению, социальное воспитание нельзя смешивать и с национальным воспитанием. Их задачи близки, но социальное воспитание стоит выше национального и захватывает душу ребенка шире и глубже. В. В. Зеньковский считает,- что национальное воспитание необходимо, оно должно приобщать человека к истории его страны, связывать его с ней и развивать сознание долга перед Родиной. Но именно поэтому не менее необходимо социальное воспитание, которое развивает наиболее высокие качества человеческой души — дух братства и взаимопомощи.
В. В. Зеньковский обращается к социальной психологии детства, изучению социальных сил в душе ребенка, утверждая, что с ранних лет она пронизывается лучами социальности, легче и полнее раскрывается для социального сближения: дети социально более чутки, чем взрослые.
Ученый утверждает, что в душе ребенка всегда имеются социальные силы, которые связывают его самосознание, его активность с социальной средой, однако социальная активность и
естественная социальность составляют лишь одну сторону личности, в которой' есть и чисто индивидуальная сторона. Нормальное созревание личности предполагает соответствующее развитие обеих основных сил души ребенка.
В. В. Зеньковский дает глубокий анализ воздействия различных факторов социальной среды на личность. Ведущими среди них он считает в первую очередь семью, затем дошкольные учреждения и школу. Школа является для ребенка первой широкой социальной средой, в которую он попадает после семьи, и здесь он впервые находит возможность для удовлетворения общих социальных запросов. Внепедаго-гическое социальное общение детей, куда относятся самоуправление, трудовая организация школы, формы внешкольной жизни (посещение библиотек, музеев, экскурсии, праздники, вечеринки и др.), деятельность всякого рода внешкольных объединений (детские клубы, летние трудовые колонии), должно стать подспорьем для воспитания социально активной личности. Их роль В. В. Зеньковский оценивает с точки зрения развития идеалов солидарности и сотрудничества.
Проблеме социального воспитания детей ученый уделял большое внимание в течение всей своей деятельности. Многие его взгляды на эту проблему и в наше время представляют определенную ценность.
&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
РЕЛИГИЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ ЧЕЛОВЕКУ
С. М. ИТКИН, кандидат философских наук
Социальная защита человека, оказание. ему разносторонней материальной помощи и моральной поддержки — необычайно актуальная задача нашего сложного и противоречивого времени. Первоочередным адресатом этой помощи по понятным причинам должны быть наименее социально защищенные слои населения: инвалиды, пенсионеры, безработные. Именно они больше всего ценят не просто бесплат-
ный продуктовый пакет „гуманитарной помощи" (хотя и он, разумеется, не лишний), а искреннее доброе слово сострадания и утешения. Носителем такого слова могут (и в принципе должны) быть служащие сферы социальной работы. Однако, как показывает практика, их духовно-нравственный потенциал за редким исключением оказывается недостаточным для такого рода деятельности. Социальному ра-
ботнику нужен союзник, обладающий опытом духовного общения с „сирыми и убогими", Таким союзником исторически всегда и везде была религия.
Известно, что в дореволюционной России именно церковью и духовенством прежде всего осуществлялась благотворительная деятельность, утверждались в сознании людей идеи добра и милосердия. Однако эта деятельность церкви после 1917 г. на протяжении более семидесяти лет официально не
— более того —
признавалась и
не до-
пускалась по идеологическим мотивам, далеким от подлинного гуманизма. Так, из публикаций последних лет стал известен факт упразднения ВЦИКом Всероссийского церковного комитета помощи голодающим, основанного в августе 1921 г. патриархом Тихоном для спасения стариков и детей, гибнувших от страшного голода в Поволжье [1, с. 95]. Благотворительная деятельность религиозных организаций запрещалась и в дальнейшем.
В настоящее время запреты отменены и открывается возможность, не впадая в крайности, опереться на опыт религии и церкви в организации социальной помощи человеку. Это актуально и для Мордовского университета в связи с открытием отделения по подготовке социальных работников высшей квалификации.
Проблема соотношения социальной работы и религии, в нашей литературе фактически не разработанная, имеет два аспекта — теоретический и практический, на каждом из которых следует кратко остановиться.
В теоретическом плане религию и социальную работу можно рассматривать как взаимосвязанные стороны со-циально-психологического воздействия на человека. Объясняется это прежде всего близостью ряда их социальных функций, обращенных к духовной сфере личности.
Основу личности, ее духовный стержень составляет вера, определяемая „Философским энциклопедическим словарем" как „особое эмоционально-психологическое состояние челове-
миру ... центральная мировоззренческая позиция и одновременно психологическая установка44 [4, с. 84]. Данное „академическое" определение предполагает широкое понимание веры, имеющей как религиозное, так и нерелигиозное содержание. И поэтому проблема веры является центральной для полноценной духовной жизни любого человека — верующего и неверующего. Вместе с тем утрата эёры, неверие и безверие приобретают в наши дни поистине угрожающий характер, охватывая практически все возрастные группы и слои населения. Отсюда помощь в обретении веры и ее укреплении выступает как общая задача религии и социальной работы, их единая социальная функция. Именно та^ — и это отрадно — трактуют вопрос о вере студенты второго курса отделения социальной работы Историко-социоло-гического института Мордовского университета в написанных ими в 1995 г. сочинениях/ „Мое понимание места и роли религии в социальной работе" „Потерять веру,— пишет в своем сочинении студентка 201-й группы Л., — значит потерять все. А обрести ее вновь, потеряв однажды, без сочувствующего человека очень трудно. Этим сочувствующим и должен быть социальный работник, если он действительно является таковым в душе. Он-то и должен стать той тоненькой нитью, которая, подобно нити Арирдны, поможет человеку выбраться из лабиринта неверия".
Одной из основных социальных функций религии является ее воспол-нительная (или компенсаторная) функция. Обращаясь к религии, человек (сознательно или несознательно) стремится восполнить, компенсировать ущербность, неполноценность своей жизни, молясь о своем потерянном здоровье, постигшем его одиночестве, десятках других невзгод. В религии он ищет для себя духовную опору и утешение, которое по сути своей означает психологическое состояние примирения, успокоения (исходя, скажем, из относительности земной жизни по
ка и его отношение к окружающему сравнению с вечностью загробного бес-
смертия, из человеческого бессилия и божьего всемогущества и т. д.). Таким образом, религия здесь выступает как способ врачевания души или — в более широком контексте — как своеобразная форма „социальной терапии"« Именно это прежде всего сближает ее с функцией социальной работы и социального работника. Их общей задачей является „доброделание" несение людям добра и милосердия как основы их духовной жизни. Вновь в этой связи обратимся к сочинениям будущих социальных работников. „Религия и социальная работа должны делать общее дело — добро", — пишет студент 202-й группы Д. Эту мысль продолжает его сокурсник С.: „Лечение души — одна из главных задач социального работника, предваряющая решение конкретных задач и вопросов"
„Доброделание" начинается с милосердия, которое можно определить как сострадательную и деятельную любовь, выражающуюся в готовности помогать каждому нуждающемуся и распространяющуюся на всех людей, а в пределе — на все живое (3, с. 179). При этом важно осознание социальных истоков милосердия и его нравственной основы, соединяющей в себе принципы религиозной морали и общечеловеческие нормы нравственности. Именно поэтому оно в деятельности социального работника в равной мере адресуется как верующим, так и неверующим. «„Спешите делать добро", — говорил А. П. Чехов. Это и есть профессиональное кредо социального работника"», — написала в своем сочинении студентка 201-й группы Г.
Практическим проявлением милосердия является благотворительность, составляющая важнейшую совместную функцию религии и социальной работы. Именно в этой сфере наиболее явно реализуется деятельная сторона социального работника. И именно поэтому в курсе религиоведения, который читается будущим социальным работникам, особое место уделяется темам „Милосердие и благотворительность в религии и социальной работе" и „Благотворительная деятельность религиоз-
ных и светских общественных организаций", которые изучаются на практических занятиях с участием представителей духовенства и светских благотворительных организаций. Наибольший интерес вызывает обсуждение вопросов „Милосердие и благотворительность в социальной работе с различными категориями и группами: пенсионеры, инвалиды, безработные, заключенные, одинокие" и „Сотрудничество религиозных организаций и социальных работников в психологической поддержке личности в конфликтных ситуациях и экстремальных условиях". Особенно отрадно, что некоторые из студентов могли опереться на свой, пока еще скромный, опыт участия в практической работе благотворительных фондов и организаций, действующих в г. Саранске и республике. Один из них — староста 202-й группы Виталий Девяткин, участвующий в деятельности благотворительного фонда „XXX век — эра милосердия" и таких его акциях, как проведение благотворительных вечеров, концертов, утренников для детей, посещение детей-инвалидов на дому, и многих других мероприятиях [2].
И еще об одной стороне рассматриваемой проблемы — о роли религии в формировании гуманистических качеств социального работника: терпимости, отзывчивости, любви к человеку. Здесь уместно вновь вернуться к сочинениям студентов. „Религия, — пишет студентка 201-й группы В., — носитель общечеловеческих духовных, нравственных ценностей, необходимых социальному работнику. Она учит людей творить добро. Примером является Нагорная проповедь И. Христа, его заповеди блаженства, которые служат своеобразными ориентирами в профессиональной деятельности социального работника" Эту же мысль проводит в
своем сочинении студент 202-й группы М., обращая внимание на то, что „этические принципы христианства имеют социальную направленность. Христианская догматика „заземляется", конкретизируется в сфере социальной политики".
Отмечая позитивную роль религии в формировании гуманистических качеств социального работника, мы вовсе не склонны ее абсолютизировать. Основу нравственного облика человека, его гуманизма составляет не его религиозное^, а духовность, мощным ком-
понентом которой является светская культура, включая свободомыслие и атеизм. Подлинная нравственность и гуманизм универсальны, что относится как к самому социальному работнику, так и к тому, 1сому адресуется его социальная помощь.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Вострышсв М. Божий избранник: Крестный путь Святителя Тихона, патриарха Московского и всея России. М.: Современник, 1991. 191с.
2. Все наладится! // Изв. Мордовии. 1994. 29 дек.
3. Словарь по этике / Под ред. А. А. Гусейнова и И. С. Кона. М.: Политиздат, 1989. 447 с.
4. Философский . энциклопедический словарь / Редк.: С. С. Аверинцев, Э. А. Араб-Оглы, Л. Ф. Ильчев и др. М.: Сов. энцикл., 1989.815 с.
ИММОРАЛИЗМ КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ: К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ
Д. Е. СОЛОВЬЕВ, преподаватель
Одной из наиболее сложных и малоисследованных проблем современной этики является проблема имморализма. Этому явлению не посвящено ни одной работы на русском языке, хотя термин употребляется довольно часто. В данной статье делается попытка раскрыть сущность этого явления и определить его место в развитии мировой культуры и этики. Постановка проблемы имморализма позволяет взглянуть на целый ряд острейших вопросов этики (о свободе и ответственности личности, о самореализации человека в мире, о характере нравственного долженствования и др.) с новой точки зрения. Развитие культуры может быть рассмотрено в контексте противоборства двух начал: стихийно-имморального и нравственно-регулятивного.
До последнего времени термин „имморализм" не имел четкой дефиниции и употреблялся нередко для обозначения частных случаев апологии морального зла или как синоним аморализма. Так, Л. И. Шестов употребляет понятия „имморализм" и „аморализм" без разграничения, хотя фактически ведет речь именно* об имморалистическом характере этики Ницше (6, с. 149,
150]. В действительности этим терминам соответствуют два самостоятельных явления, характеризующихся различным набором качеств, хотя и взаимосвязанных между собой сложным образом. . В монографии А. П. Скрипника [5] им моралистические учения выделены в отдельную главу, хотя они рассматриваются как попытки апологии морального зла. В данной работе будет дана иная интерпретация этого духовного и интеллектуального феномена, евлзанная с раскрытием не только его деструктивного характера, но и положительного культурного смысла.
Прежде внесем ясность в терминологию. Латинская приставка /т- (/г-) имеет два значения. Первое соответствует Значению греческой приставки еп- (ее-) и означает „в чем-либо". Второе аналогично значению отрицатоль-ного греческого префикса a- (an-) и означает отсутствие или отрицание признака, обозначенного производящей основой. Наиболее близкие русские приставки без~% бес-, не-. При образовании термина „имморализм" пристайка im использована во втором смысле; соответственно прямое значение термина „имморализм" — безнрав-
