CC BY
19
УДК 347.91/95
Кизилова А. А. студентка 4 курс, юридический факультет Оренбургский государственный университет
Россия г. Оренбург Филиппова Е. О. доцент, кандидат юр. наук доцент кафедры уголовного права Оренбургский государственный университет
Россия г. Оренбург РЕЛИГИОЗНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ: КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ
ПРОБЛЕМЫ
Аннотация: В статье проведен анализ влияния религиозных факторов групповой преступности, раскрывается значимость религиозного фактора на преступность. Определены пути борьбы с ней, и её элементы. Сделан вывод о влиянии религии на преступности.
Ключевые слова: преступность, религия, вера, религиозная составляющая, религиозные преступления.
Kizilova A. A. student
4 year, Faculty of Law Orenburg State University Russia Orenburg Filippova E. O.
associate professor, candidate of law of sciences associate professor, department of criminal law
Orenburg State University Russia Orenburg
Religious crime: criminological issues
Annotation: The article analyzes the influence of religious factors of group crime, reveals the significance of the religious factor on crime. The ways of struggle with it, and its elements are determined. The conclusion is drawn about the influence of religion on crime.
Key words: crime, religion, faith, religious component, religious crimes.
При изучении тенденций и моделей преступности как многофакторного явления общественной жизни криминологи традиционно обращают внимание на такие важнейшие факторы, как экономическое состояние общества, политические процессы, изменения в законодательстве и правоприменительной практике. Более того, как справедливо отмечено, «даже краткий анализ мировой и отечественной литературы ясно показывает, что на
сегодняшний день накоплен значительный объем знаний о тенденциях и формах преступности в мире, его различных регионах и странах» [1, с. , 4].
Нельзя не согласиться с тем, что основополагающие факторы формирования преступного поведения подлежат анализу в этой литературе достаточно полно. Тем не менее, следует отметить, что религиозная составляющая жизни общества либо полностью игнорируется, либо сама специфика анализируемого преступления не позволяет молчать об этой теме, сводится к вышеуказанным детерминантам. По словам М.М. Василенко, «детерминанты религиозной преступности вытекают из общих причин преступности в стране, связанных с экономическим, политическим, идеологическим, морально-психологическим состоянием общества в переходный период, его демографическими характеристиками и конфликтными ситуациями в нем» [2, с. 89].
Исследуя криминологическое значение религиозности как на психологическом, так и на социологическом уровнях, исследователи, как правило, ограничиваются довольно общими утверждениями. Так, например, говоря о влиянии религии на преступность, Р.А. Махарамов отмечает: «Религия, помимо сдерживающих принципов, иногда выступает причиной совершения преступлений» [3, с. 45]. И более подробно: «сам по себе религиозный традиционализм, будь то исламский или христианский, не несет в себе отрицательных свойств. Наоборот, как на любом консервативном явлении, на нем отпечатки спокойствия, процветания и стабильности. В этом смысле традиционализм чрезвычайно полезен для предотвращения преступных проявлений, поскольку он позволяет, если хотите, держать в страхе потенциальных преступников. с другой стороны, нельзя сказать, что некоторые преступления совершаются на религиозной основе или напрямую связаны с этим »[3, с.46 ]. И уже цитировал М.М. В другой статье Василенко пишет: «Другие формы мировоззрения нельзя сравнивать с религией по силе и глубине их влияния на мышление и чувства людей. Поэтому религия как культурный феномен может иметь как анти-криминальный, так и криминогенный потенциал, что делает ее дальнейшее изучение актуальным с точки зрения ее влияния на состояние и структуру преступности в стране »[4].
В отличие, например, от ислама, который изначально и твердо ориентировался на сплоченность светской и духовной власти. Хотя ислам на богословском уровне часто разрабатывает очень либеральную концепцию прав человека, даже в этом случае он не может отказаться от характерных оговорок: «Каждый волен выбирать и следовать вере, хотя ислам имеет право быть переданным каждому в соответствии с правила, установленные Аллахом и деятельностью Посланника »[5, с. 220]. Такие формулировки, конечно, вызывают воспоминания о принципе «все равны, но некоторые более равны», и о памятной статье 52 Конституции СССР 1977 года, которая гарантировала «свободу совести», гарантируя «право». Исповедовать любую религию или не исповедовать какую-либо религию, посылать религиозные культы или проводить антирелигиозную пропаганду. «Каждый волен выбирать веру, хотя
ислам имеет право быть переданным каждому», - такова формулировка очень либеральной книги, посвященной духовной стороне ислама, книги, в которой шариат никогда не упоминается, любой из более чем пятисот страниц.
Человека может сделать дикарем, говоря по русски, его глубокая убежденность в существовании наиболее высокого абсолютного Божества, становление фанатизма от своей веры,бесприкословное почитание его законов, и стремление подчинить его законам других людей, но глубокая искренняя вера , желание создать живую и как можно более полную связь с ним, глубокое убеждение в первостепенной жизненной важности этой веры и этого стремления, самоотверженного служения религиозным идеалам - все это может привести человека к вершинам морального совершенства, сделать его духовным светом истины, добра, любви и мира для многих людей. Очень характерно, что это слово «дикарь» существует в русском языке очень давно и зародилось не в умах теоретиков, а в самой жизни людей. Это, очевидно, не означает каких-либо новых, ранее беспрецедентных явлений, но выражает некую вечную опасность, скрывающуюся в самых глубинах религиозности. Слово «веешь» В.И. Даль объясняет, как «удостоверять, полностью убеждать, заставлять верить во что» [4, с.115 ]. По своей конструкции это устаревшее слово похоже на слова «голодать, баловать, истощать, истощать, истязать, колотить, ранить, извращать»: здесь стоит использовать префикс «от» до крайней степени, до последнего предела: не просто «заверить», а «вычурно». Два слова, очень похожие друг на друга, указывают на противоположные явления: быть пораженным - быть предельно уверенным, фанатизму; ошибаться - терять веру, быть разочарованным. И, как всегда, крайности часто сходятся.
В этом случае, если религиозная жизнь человека направлена, образно говоря, «снизу вверх», если ее содержание становится возвышением собственной жизни и окружающего мира к Богу, то такое отношение, очевидно, соответствует исходному и истинному смысл религиозной веры. Такая динамика общения с Абсолютом приводит к одухотворению человеческой жизни и окружающего нас мира, и чем глубже и искреннее это стремление, тем более благотворно оно влияет на индивидуальную психологию и общественную атмосферу. Этот благотворный эффект проявляется, прежде всего, в обретении как человеком, так и обществом духовной свободы: такое новое измерение жизни, которое позволяет вам подняться над любой ситуацией, позволяет вам иметь духовные ориентиры и точку опоры для ваших действий, выходящих за рамки доступных материальные и социальные условия. В духовном и моральном плане такое построение жизни является гарантией не только законопослушного поведения, но и творческого и творческого отношения человека к собственной жизни и жизни общества.
Религиозный фанатизм имеет другую логику, основанную на противоположной динамике религиозной связи с Абсолютом. В этом случае
человек, который был уверен, то есть человек, который достиг предельной степени уверенности в абсолютной истине
Таким образом, значение их собственных религиозных убеждений в их непогрешимости начинает жить «сверху донизу», «с небес на землю» и транслироваться во имя Бога. Вместо одухотворения жизни происходит некая «материализация духа»: строгое регулирование всего и вся с точки зрения несомненного авторитета. Вместо духовной свободы в этом случае культивируется духовное рабство: в жизни человека нет места для возможного собственного движения. Воспринимая себя как прямой инструмент воли Бога, человек отрицает всю свободу в себе и любое значение любых норм, кроме своего собственного фанатизма: веры, которая сводится к внутреннему фанатизму и внешней диктатуре. Санкция, налагаемая на человека с неограниченной уверенностью в абсолютной значимости его собственных убеждений, оправдывает в его глазах любое насилие, любые нарушения общепринятых норм, не только юридических, но и моральных. В основном тексте доктрины Международного общества сознания Кришны «Бхагавад-гита как она есть» прямо говорится: «Даже если человек, занимающийся преданным служением, совершает самый отвратительный поступок, его все равно следует считать святым, потому что он полон решимости». следовать по правильному пути »[6, с. 96].
Прежде всего, речь идет о поддержке традиционных религиозных конфессий, которые составляют духовную основу российской цивилизации. Трансляция высоких форм религиозной веры с большим историческим опытом созидательной работы на благо России призвана лишить почву тех ростков религиозного экстремизма, которые были столь опасны в последнее время. Научно-экспертное сообщество должно также внести вклад в информационную политику государства, направленную на идеологическое противодействие различным формам религиозной нетерпимости и экстремизма, а также на развитие высоких форм духовной жизни в обществе.
Таким образом, религия играет не малую роль в нравственном становлении человека, но порой религиозный фактор служит прикрытием для совершения преступлений, хотя и основывается на глубокой вере человека в справедливость совершаемого преступления.
Использованные источники:
1. Анисин А.Л. Криминологическая значимость религиозного фактора // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014. № 1. С. 1 -5.
2. Антипов Д.Н. Классификация преступлений, посягающих на религиозные отношения // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. 2018. № 32. С. 85-91.
3. Бугаев В.А., Сударикова Т.Е. Влияние религии на преступность // Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского Юридические науки. 2016. Т. 2 (68). № 4. С. 44-49.
4. Мавляутдинов И.С. Глобализация и ислам: противостояние и вовлечение // Вестник Вятского государственного университета. 2018. № 3. С. 114-118.
5. Малаев А.П. Современные преступления, совершаемые по мотивам расовой, религиозной и межнациональной ненависти, вражды // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2017. № 3 (116). С. 215-221.
6. Номоконов В.А. Причины преступности в современной России: проблема обостряется // Всероссийский криминологический журнал. 2017. № 5. С. 95 -99.
