CC BY
44
DOI: http://dx.doi.org/10.15688/)volsu2.2014.5.14
УДК 8П.Ш.Г04 ББК 81.411.2-03
РЕКОНСТРУКЦИЯ ФРАГМЕНТА ИСТОРИИ ГРАММАТИЧЕСКОЙ НОРМЫ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО ЯЗЫКА (НА МАТЕРИАЛЕ «СОБОРНИКА» НИЛА СОРСКОГО)
Караваева Полина Юрьевна
Аспирант кафедры русского языка,
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова [email protected]
Ленинские горы, 1, 119991 г. Москва, Российская Федерация
Аннотация. Исследование, результаты которого отражены в статье, посвящено выявлению особенностей реализации грамматической нормы церковнославянского языка русской редакции конца XV - начала XVI в. На материале Жития Святого Ануфрия Пустынного, входящего в «Соборник житий греческих Святых» Преподобного Нила Сорского, определена функционально-семантическая специфика форм прошедшего времени. Установлено, что в Житии употреблены все возможные претеритальные формы: аорист, имперфект, перфект, плюсквамперфект.
На примере использования форм аориста и имперфекта показано, что они реализуют не только исконную семантику, но и значения, свойственные другим претеритам. В зависимости от контекстного окружения формы аориста выражают собственно аористические значения: конкретно-фактическое (при обозначении конкретных, единичных, нерасчлененных действий, относимых к плану прошлого и не имеющих связи с настоящим), конкретно-процессное (при характеристике конкретного состояния или процесса, соотнесенного с определенным моментом в прошлом), а также перфектное (при обозначении состояния в момент речи, которое явилось результатом действия в прошлом), плюсквамперфектное (при обозначении действия, предшествовавшего другому прошедшему действию) и имперфектное (при обозначении либо длительного, либо постоянного, либо повторяющегося действия в прошлом). Имперфект использован не только в свойственных этой форме исконных значениях (длительное, повторяющееся действие или состояние), но и в значениях других претеритов, в частности аориста.
Смешение значений форм прошедшего времени свидетельствует об изменении характера строгой грамматической нормы и становлении новой грамматической нормы церковнославянского языка русской редакции.
Ключевые слова: грамматическая норма, формы прошедшего времени, «Собор-
^ ник житий греческих Святых», литературный язык, церковнославянский язык.
о
<м
й
С В настоящее время в филологической на- XIV вв.) и старорусский (Х^Х^1 вв.) периост
¡§ уке предлагаются различные пути решения воп- ды, по-прежнему остается актуальным выявле-
роса о соотношении церковнославянского языка ние характера взаимодействия двух письменных
&
^ древнерусской редакции и языка восточнославян- языков, их взаимовлияния посредством проник© ской деловой письменности в древнерусский (XI- новения элементов одной системы в другую.
Сопоставительный анализ агиографических памятников старорусской поры с точки зрения наличия в них определенных грамматических средств дает возможность ученым говорить о существовании разных вариантов грамматической нормы церковнославянского языка русской редакции: строгого варианта, предполагающего использование грамматических форм в их исконных значениях и отсутствие грамматических средств, источником которых является деловая восточнославянская письменность (такой норме соответствует, например, Повесть о Петре и Февронии Муромских первой и второй редакций), и сниженного варианта, допускающего при обязательном наличии языковых элементов, соотвествующих строгой норме, использование элементов языка памятников бытового, делового и даже фольклорного содержания (такой норме соответствует, например, Житие боярыни Морозовой, Писание о преставлении кн. М.В. Шуйского) (подробнее см.: [3, с. 256-257]).
Результаты исследования, обобщенные в данной статье, позволяют расширить имеющиеся представления об особенностях реализации грамматической нормы церковнославянского языка русской редакции в конце XV - начале XVI в., в соотвествии с которыми употребление грамматических форм прошедшего времени регламентируется строгой нормой (см., например: [4, с. 7-30, 44-60]).
Выбор в качестве источника языкового материала творений преподобного Нила Сор-ского обусловлен тем, что этот великий старец создал уникальные произведения, которые были широко распространены на территории Руси и во многом повлияли на последующий характер эволюции грамматической нормы церковнославянского языка русской редакции. «Монастырский Устав» и «Послания» (Вассиану Патрикееву, Гурию Тушину и Герману Подольному) - оригинальные творения старца Нила - переписывались книжниками вплоть до XIX в. и сохранились во множестве списков. Как полагают исследователи, существует около 200 редакций «Монастырского Устава» и «Посланий» [1, с. 320]. «Соборник житий греческих Святых», составленный, отредактированный и собственноручно переписанный старцем, является гармоничным синтезом устных расска-
зов монахов, по предположению Т.П. Лённг-рен, услышанных им во время пребывания на Святой горе Афон и паломничества в Святую Землю, и рукописных источников библиотеки Кириллова монастыря [2].
В статье на основе анализа Жития Святого Ануфрия Пустынного, входящего в «Со-борник житий греческих Святых», определяется семантика простых претеритов и выявляются особенности реализации грамматической нормы церковнославянского языка русской редакции. За единицу описания принята глагольная словоформа, существующая в условиях определенного контекста. При этом мы исходим из положения о том, что форм простых и аналитических претеритов в живом языке XV-XVI вв. не существует, а при обозначении действия, относимого к плану прошедшего, используется форма на -л.
Нами было установлено, что в Житии Ануфрия Пустынного для описания событий прошлого использованы все возможные формы прошедшего времени: аорист, имперфект, перфект и плюсквамперфект. В статье подробно рассмотрим употребление форм - аориста и имперфекта, поскольку, по мнению ряда лингвистов, именно оппозиция аорист имперфект является центральной в системе форм прошедшего времени.
Формы аориста. Частотны в исследуемом тексте формы аориста в конкретно-фактическом значении (на листах 96-110 об. обнаружено 230 форм), которое является для данной формы исходным. В памятнике они используются для обозначения относимых к плану прошлого конкретных единичных действий, каждое из которых происходило в определенный момент: лръ е4[ инокъ преже живъш въ киноеи фивлидьст4 д4ллга ~лрсикТл. помъклих же иръши — кеновТл того, и единъ в молулнти жити в келТи. гако же стрлннъ1га иноки прТимлти. и плуе еольш=ю мрду — егл прТлти нлд4га[СА (лл. 97-97 об., с. 196-197) 1. Форма аориста помъклих характеризует единичное действие в прошлом, которое уже завершено.
Последовательное употребление форм аориста, каждая из которых обозначает единичное неповторяющееся действие в прошлом, позволяет автору передать динамичность описываемой ситуации. Нанизывание форм аориста в Житии обнаруживается пре-
имущественно в повествовательных частях текста и во многом определяет их построение: и и>Бр4тох др/гТи вертепъ. I иръвн/ его вид4х стопъ! улуа. и рар/м4хъ н4кого жив/ щд в немъ.толкн/в же I никдкоже глдс слъ1шдвъ. мдло покосн4въ внидох въ вертепъ. и ни единого звр4тъ, иръдох помъ1шлАд рдвд вжТд житии т/ и вермолвьствовдти (л. 96 об., с. 196). В тех фрагментах, где преподобный Нил Сорский использует цепочки форм аориста, употреблены обстоятельственные распространители синтаксической конструкции, конкретизирующие место и время совершения действий.
Формы аориста в анализируемом Житии встречаются и в конкретно-процессном значении, что соответствует строгой норме. При этом в тексте, как правило, обозначены четкие временные границы осуществления действия. Форма аориста в данном случае обозначает конкретное действие, которое соотнесено с определенным моментом или временным отрезком в прошлом, что акцентирует не только сам факт совершения действия в прошлом, но и длительность этого действия: идох дроугих -д дни I -д нощи, не вк=сивъ [л4вд ни водъ1. гако же недостдтком врдшнд ирнемогшу ^и &4ло, и пддш= нд ремлю зжиддти смртТ. тогдд вид4[ъ м=жд слдвнд пришедшд къ мн4 (л. 100, с. 202-203).
В определенных контекстуальных условиях формы аориста реализуют значение плюсквамперфекта. Преподобный Нил Сор-ский при помощи простой претеритальной формы и лексических показателей давнопрошедшего или предпрошедшего времени действия: преже вид4[ (л. 100, с. 202; л. 107 об., с. 216), преже въ1[ъ (л. 103, с. 207), преже р4[ом (л. 108 об., с. 217) - повествует о событиях, имевших место в прошлом раньше какого-либо другого действия. Например: и пдки вид4[ъ м=жд оного пришедшд къ мн4, его же и преже вид4х. и сил= мног= — него прТемъ пдки идо[ъ. въ седмъш же нд деслт днь шествТд моего. вид4[ъ ирддлехд мо^жд 14ло стрдшнд зврдромъ грлд=щд къ мн4 (л. 100, с. 202). В приведенном примере представлены также формы аориста, которые в сочетании с обстоятельственными уточнителями реализуют импер-фектное значение, обозначая действия, совершаемые повторно: пдки вид4[ъ, пдки идо[ъ.
Контекстуально формы аориста выражают имперфектное значение и при описании состояния или длительного действия в прошлом: вшед же с4дох с нимъ немало днТи, тщдсА — него ндвъ1кн/ти д4лднТю п/стъшном/ (л. 103 об., с. 207).
Формы аориста могут выражать перфектную семантику: и се /же -л- л4т имдмъ тдко превъ1вдга. и не вк/сих —н/дь никдко же [л4вд (л. 98, с. 198-199).
Итак, в зависимости от контекстного окружения формы аориста в рассматриваемом Житии выражают различные значения: конкретно-фактическое (при обозначении конкретных, единичных, нерасчленен-ных действий, относимых к плану прошлого и не имеющих связи с настоящим), конкретно-процессное (при характеристике конкретного состояния или процесса, соотнесенного с определенным моментом в прошлом), перфектное (при обозначении состояния в момент речи, которое явилось результатом действия в прошлом), плюск-вамперфектное (при обозначении действия, предшествовавшего другому прошедшему действию) и имперфектное (при обозначении либо длительного, либо постоянного, либо повторяющегося действия в прошлом). Использование Преподобным Нилом Сорским формы аориста для передачи значения любого прошедшего времени отражает, по-видимому, тенденцию к утрате оппозиции аориста и имперфекта.
Формы имперфекта. Исходным значением форм данного простого претерита является указание на длительность или повторяемость действия, состояния. Такое значение отражено в тексте рассматриваемого Жития: имперфект используется при описании душевных переживаний персонажей Жития, явлений природы, создает фон событий, обозначаемых формами аориста. Типовыми являются такие контексты: въстдвъ по[оди[ сквор4 сддъ1 тъд, диваса множьств/ плодд и[, и пом^шлАга кто /во есть ндсджеи м4сто се. Блше же сдди зни. финики. родТд. прдсквъ!, I ини сдди многи рдрлиуни. плоди же и[ крдсни, и вък/шенТе и[ъ слддуАише медд. влгою[днТд же многд ирдашх/ — севе; б4лх/ же т/ и лоэТд виногрдд/. I истоуникъ кипа водою напашше стъд сддъ! (лл. 109 об.-110, с. 219); створи[
млл/ [л4вин/, и преЕЪ1[] в ней единъ свое творл р/код4лТе. мноэи прнхожлх/ къ
vh4, повел4вдюще vb еже творлх р/код4лТе. и немллл привъ1шд vb —т/д/ им4н1<\. — ни[ же нищимъ i npeE/.obv подлых, и стрдннъд npihvfx] (л. 97 об., с. 197).
Основным компонентом имперфектно-го значения является указание на процесс-ность, которое может осуществляться по-разному.
1. Имперфект в Житии может обозначать длительное действие в прошлом, реализуя
а) конкретно-процессное значение: и влше vb рддость великл въ улсъ къ EY зшествТд его (л. 107 об., с. 215);
б) кратно-процессное значение: vолиx &4ло и[ъ дл скдж/ть vи иveнд свога. i многлждъ въпрлшл[ъ и[. и тр/ди[сл [отл /в4ддти; и не вориогох (л. 109, с. 218);
в) значение действия в его неограниченной повторяемости: и не престллх диваса влгдти прпдвндго дн/фр'||д (л. 105, с. 211).
2. Имперфект может обозначать не само действие в прошлом, а состояние как результат действия в прошлом: и по проуитднТи си[ ctsv] шцеиъ, пригашд и[ въ црквь ст/ю. въ призвр4тен1е i веселТе в4р/ющиvъ и пол/ шдющиvъ т4[ъ. въ онъ во улсъ проуитлх/ пл, нддол&4 елсва[/ [д i ст^д его (л. 113, с. 226).
3. Имперфект может обозначать действие, повторявшееся в прошлом постоянно и в строго определенное время: i въ онъ во уасъ <. . .> исполнь весел'Тл и рлдоспи БЪ1вл[/(л. 113 об., с. 226).
4. В ряде контекстов претерит называет действие, повторявшееся только при определенных обстоятельствах / условиях: пдки же рлдовл[С5 диваса и поvиндra, гако пол/уи[ влсвнТе — преподовнъ1[ п/стъшникъ, и — стго дгглд (л. 113, с. 225).
5. Имперфект используется для обозначения состояний, характеризующих природу или переживаемых человеком: vro^ во д/си нд v^n^ тоvъ иск/шлх/ его, гако же vи посл4 скдрд (лл. 96 об.-97, с. 196).
6. Форма имперфекта может быть использована для указания на одновременность протекания длительных действий в прошлом: елсва ед, словесъ рдди, i[ же слъ1шд[ъ — тиvо^eд оного прпдвндго. шеств/га же помъшллх в сев4. i скорвл &4ло глл[ъ, уто
есть мое житТе против/ си[] дивном/ преЕЪ1влнТю (л. 99 об., с. 201).
Кроме отмеченных значений, формы имперфекта в исследуемом памятнике выражают единичное действие, совершенное в прошлом, иначе говоря, могут передавать аори-стное значение: мъ1 — грлдл есмъ1 нлрицлемлго ксири[л. и родители' нлши сьв4тници Б5[/ грлдл того (лл. 110-110 об., с. 221).
Таким образом, проанализированные языковые факты свидетельствуют о том, что формы имперфекта реализуют не только свойственное им исконное значение, но и значения других претеритов, в частности аориста.
Итак, в Житии Святого Ануфрия Пустынного отражается смешение значений пре-теритальных форм, что свидетельствует об изменении характера строгой грамматической нормы и формирования новой грамматической нормы церковнославянского языка, которая впоследствии получила закрепление в текстах, созданных книжниками макарьев-ского круга.
ПРИМЕЧАНИЕ
1 Житие Ануфрия Пустынного цит. по: Лённг-рен, Т. П. Соборник Нила Сорского : в 3 ч. М. : Яз. рус. культуры, 2000. Ч. 1. 472 с. ^Ш&а philologica). При цитировании источника в скобках сначала указываются листы рукописи, затем - страница издания.
СПИСОК ЛИТЕРА ТУРЫ
1. Боровкова-Майкова, М. С. Нил Сорский / М. С. Боровкова-Майкова // История русской литературы. В 10 т. Т. 2, ч. 1. Литература 1220-1580-х гг. -М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1945. - 532 с.
2. Лённгрен, Т. П. Переводной текст в автографе Нила Сорского / Т. П. Лённгрен // Переводная литература Московской Руси: источниковедение и текстология : докл. на Междунар. науч. конф., 7-8 апр. 2011 г., г. Санкт-Петербург. - Электрон. текстовые дан. - Режим доступа: http//www.nlr.ru/tus/ 20110407. - Загл. с экрана.
3. Ремнева, М. Л. История русского литературного языка / М. Л. Ремнева. - М. : Филология, 1995. - 400 с.
4. Шевелева, М. Н. Состояние грамматической нормы употребления видо-временных форм глагола в книжно-литературном языке Северо-Восточной и Северо-Западной Руси ХУ-ХУ вв. : дис. ... канд. филол. наук / Шевелева Мария Наумовна. - М., 1986. - 327 с.
REFERENCES
1. Borovkova-Maykova M.S. Nil Sorskiy [Nilus of Sora]. Istoriya russkoy literatury. V101. T. 2, ch. 1. Literatura 1220-1580gg. [History ofRussian Literature. In 10 vols. Vol. 2, part 1. The Literature of 1220-1580]. Moscow, Leningrad, AN SSSR Publ., 1945. 532 p.
2. Lenngren T.P. Perevodnoy tekst v avtografe Nila Sorskogo [Translatable Text in the Autograph of Nilus of Sora]. Perevodnaya literatura Moskovskoy Rusi: istochnikovedenie i tekstologiya. Doklady na mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii, 7-8 aprelya 2011 g., g. Sankt-Peterburg [Translatable Literature of Moscow Rus: Source Studies and Textual Criticism. The Reports at the International Academic Conference,
April 7-8, 2011, Saint Petersburg]. Available at: http: // www.nlr.ru/tus/20110407.
3. Remneva M.L. Istoriya russkogo literaturnogo yazyka [The History of the Russian Literary Language]. Moscow, Filologiya Publ., 1995. 400 p.
4. Sheveleva M.N. Sostoyanie grammati-cheskoy normy upotrebleniya vido-vremennykh form glagola v knizhno-literaturnom yazyke Severo-Vostochnoy i Severo-ZapadnoyRusiXV-XVIvv. Dis. ... kand. filol. nauk [The Nature of Grammatical Rules of Use of Aspectual-Tense Forms of the Verb in the Book-Literary Language of the North-East and North-West Rus in the 15-16th Centuries. Cand. philol. sci. diss.]. Moscow, 1986. 327 p.
RECONSTRUCTION OF THE FRAGMENT OF HISTORY OF GRAMMATICAL NORM OF THE CHURCH SLAVONIC LANGUAGE (ON THE MATERIAL OF "COLLECTION" BY NILUS OF SORA)
Karavaeva Polina Yuryevna
Postgraduate Student, Department of Russian Language, Lomonosov Moscow State University [email protected]
Leninskie gory, 1, 119991 Moscow, Russian Federation
Abstract. The article presents some results of the research that are aimed at identifying specific realization of grammatical norms of the Church Slavonic language (Russian edition of the XV - beginning of XVI century). In Hagiography 'Life of Saint Anuria of the Desert', which is included into "Sobornik of the Greek Saints' lives" by St. Nilus of Sora, functional-semantic specificity of the forms of the past tense is defined. It is established that in the Hagiography all possible preterit forms are used: aorist, imperfect, perfect, pluperfect.
On the example of aorist and imperfect forms' usage it is proved that they implement not only the original semantics, but also the meanings, that are characteristic of other preteritum. Due to the context the aorist form can express the following aeristhesia meanings: specifically factual (when referring to a specifically singled undifferentiated actions attributable to the past and without any connection with reality), specifically processional (if the characteristic of a specific condition or process is associated with a specific moment in the past), and perfect (in case of designating condition at the moment of speech, which was the result of actions in the past), pluscuamperfecto (when referring to actions that preceded another past action) and imperfective (when referring to either long-term, continuous or repeated action in the past). The imperfect is used not only in its original meaning (long-term, repeated action or state), but also in the meanings of other preterito, in particular of the aorist.
The mixture of past tense forms indicates a change in the nature of strict grammatical rules and the emergency of new grammatical rules of the Church Slavonic language (Russian edition).
Key words: grammatical norm, past tense of verb, "Collection of Lives of Greek Saints", literary language, Church Slavonic Language.
